Внутренняя форма названий блюд и напитков в русском языке
Дипломная работа - Иностранные языки
Другие дипломы по предмету Иностранные языки
ьзующегося данным словом [12, с. 48].
Р.А. Будагов ставит вопрос: Как же осуществляется в слове связь между значением и звучанием? [6, с. 71]. И далее отмечает: Нетрудно заметить, что не все слова представляются нам одинаково мотивированными. Пятьдесят или шестьдесят без всякого труда осмысляются как состоящие из пяти и десяти, шести и десяти, тогда как сорок уже вызывает затруднения. Что кроется под звуковой оболочкой того или иного слова? Почему в одном языке стол называется столом, а в других - это tisch, table, mensa и т. д.? [6, с. 71 - 72].
И в самом деле, анализируя, например, слово лесник, мы уверенно можем заявить, что название этого денотата обусловлено производящей базой - словом лес, а суффикс - ник- указывает на профессию. Но вот как образовалось слово лес, полагаясь лишь на словообразовательный анализ, мы объяснить уже не можем.
Слова всегда так или иначе мотивированы, только в одних случаях эта мотивировка лежит как бы на поверхности языка, а в других она осложнена целым рядом последующих - смысловых, грамматических и фонетических - напластований. Способ выражения понятия через слово, характер связи между звуковой оболочкой слова и его первоначальным содержанием и называется внутренней формой слова[6, с. 73].
Языковеды отмечают, что в разных языках один и тот же денотат может получать своё наименование на основе различных признаков. Например, в русском языке слово лейка мотивируется тем действием, которое производит данный предмет. Английское же watering-pot (буквально - поливающий горшок) с аналогичной семантикой указывает не только на функцию предмета, но и на подобие его с другим объектом материального мира - горшком.
Р.А. Будагов указывает: Бросающийся в глаза признак лежит в основе многих названий, а следовательно, и слов. Птица горихвостка некогда поразила человека своим необычайно ярким, как бы горящим хвостом (бросающийся в глаза признак: гори + хвост; сравн. сорвиголова, крутиус). Этот поразивший человека признак и был положен в основу названия данной птицы. Разумеется, бросающийся в глаза признак предмета или явления вовсе не всегда оказывается таким эффектным, ярким. Он обычно бывает гораздо более спокойным: подсвечник - это то, что находится под свечой, а наперсток - то, что (надевается) на перст, т. е. на палец. Но и в подобных случаях обнаруживается определенный бросающийся в глаза признак, определяющий название, формирующий слово.
Чтобы выявить своеобразие внутренней формы слова в каждом отдельном языке, очень полезно сравнить внутреннюю форму слова в одном языке с внутренней формой соответствующего слова в другом или других родственных языках. Сравнение поможет уяснить специфику слова в отдельном языке и покажет, как объединяются и чем отличаются друг от друга языки и в этом отношении… [6, с. 73 - 74].
Понятие внутренней формы весьма важно, так как оно имеет под собой вполне определённую психолингвистическую реальность. Дело в том, что представление, что истинным значением слова является его исходное значение, необычайно глубоко укоренено в сознании говорящих [12, с. 52].
Часто происхождение слова затемнено, что обусловлено рядом факторов. Утрата внутренней формы слова объясняется разными причинами: она может быть связана с утратой того слова, от которого образовано данное слово…, с утратой предметом признака, ранее для него характерного…, с существенными фонетическими изменениями облика слова в истории языка… [10, с. 44], а также семантическим расхождением исторически производного и производящего слов (деэтимологизацией) либо народной (ложной) этимологией, которой …научная этимология противопоставляет своё главное операционное понятие - историческое тождество, т. е. первоначальное единство формы и значения [5, с. 407]. Кроме названных Ф.П. Филиным, Ю.С. Маслов к причинам утраты мотивировки относит также ненужность мотивировки с того момента, когда слово становится привычным и закрепление лексемы в русском языке при заимствовании слова из другого языка [подробнее см.: 13, с. 114 - 115]. Этот процесс обусловлен также и экстралингвистическими факторами, например, тем, что словарный состав языка непосредственно открыт для вмешательства людей, допускает замены конкретных единиц, выбор слов различного происхождения и образования [14, с. 144].
Т.Р. Кияк рассматривает имплицитную (затемнённую, неясную, немотивированную) и эксплицитную (прозрачную, ясную, мотивированную) внутреннюю форму слова. Имплицитные внутренние формы (мы считаем, что данное понятие, как и понятие эксплицитной внутренней формы, необходимо применять в единственном числе - О.М.) представлены, как правило, простыми словами, принадлежащими в большинстве своём к первозданной лексике. Исключая грамматические аспекты, можно утверждать, что непроизводным языковым единицам свойственна с точки зрения современного состояния языка произвольность плана выражения по отношению к плану содержания, относительная независимость выбора означающего от характера означаемого[11, с. 15].
Языковед отмечает, что производные слова в основной своей массе обладают эксплицитной внутренней формой, так как они мотивированы уже своим внешним видом, словообразовательной структурой и определёнными морфемами. И далее: Чем ниже словообразовательный уровень лексической единицы, тем более высокой степенью общности она обладает и тем ближе внутренняя её форма значению; и наоборот, о?/p>