Калмыцкий государственный университет Есенова Т. С. Русский язык            в калмыкии: социокультурные портреты и                     лингвокультурные типажи элиста 2007

Вид материала

Документы

Содержание Увы, двадг/ать семь парней уже никогда не вер­нутся домой

Подобный материал:

• Лингвокультурные типажи России и Франции XIX века 10. 02. 20 сравнительно-историческое,, 626.87kb.
• Программа дисциплины Элиста 2009, 365.52kb.
• Положение об организации учебного процесса по кредитной технологии обучения в кгутиИ, 3351.07kb.
• Киянова ольга Николаевна Заведующая кафедрой, 27.74kb.
• Федеральное агентство по образованию государственное образовательное учреждение высшего, 6486.03kb.
• Программы курсов: «Теория литературы» //умк «Теория литературы» Луга, Крестьянский, 28.33kb.
• Программа вступительного экзамена в магистратуру направление подготовки, 190.61kb.
• Издательская деятельность, 617.62kb.
• Немецкого молодежного жаргона, 376.47kb.
• Положение, 232.29kb.

134

135



рядовых скотоводов от знати» (Команджаев 2000:10). В калмыцком обществе конца XIX - начала XX вв. ученые выделяют следующие социальные слои: знать (нойоны, зайсанги), простолюдины, духовенство. Соответственно, для об­щества того времени характерны такие типы людей, как зайсанг, гелюнг, манжик, угата кун и т.д., которые отражают от­ношения и ценности своей среды.

В начале XX в. среди калмыков появляются люди ново­го типа, которые были не типичны для традиционного кал­мыцкого общества. Это выходцы из народа, получившие ев­ропейское образование в области медицины, права, истории, филологии, воспринявшие духовно-нравственные и демок­ратические ценности русской интеллигенции. Эта немного­численная группа составила первое поколение калмыцкой интеллигенции. На наш взгляд, она неоднородна по своему отношению к власти. В ней можно выделить оппозиционе­ров, часть которой после революции эмигрировала (С. Бая­нов, Э. Хара-Даван, Б. Уланов и др.). Гораздо многочислен­ней была группа, воспринявшая коммунистическую идеоло­гию и утверждавшая ее в калмыцких степях. Рассмотрим типаж «калмыцкий интеллигент», абстрагируясь от частных характеристик, выделим общие признаки, свойственные в целом представителям данного социального слоя.

В 1920-1930 гг. в связи с тем, что Калмыцкой автоном­ной области были нужны специалисты в разных областях, начинается ускоренная подготовка кадров в разных вузах страны. Так, если в 1927-1928 гг. в вузах обучалось лишь 50 калмыков, то в 1930 г. только в Саратове обучалось не ме­нее 500 человек (Оглаев 2005: 143). В дальнейшем основной сферой приложения их сил стала общественно-политичес­кая деятельность, образовательная, культурная сферы. Эта группа стала основой нарождающегося слоя профессиональ­ных советских работников. В отличие от русской пролетарс­кой интеллигенции, калмыцкая пролетарская интеллигенция не отличалась глубокими и широкими познаниями в облас­ти мировой культуры. Как правило, они закончили улусные школы, пройдя ускоренные подготовительные курсы, техни­кумы, обучались на различных факультетах вузов страны.

Были среди них и те, которые не обучались в школе. 'Гак, на­родный поэт Калмыкии С. К. Каляев пишет: «В школе я ни­когда не учился. До самой нашей автономии я не мог посту­пить ни в какую школу, так как отец умер, когда мне было шесть месяцев и мать осталась с четырьмя детьми.. .я совсем был безграмотен и к тому же не знал русского языка» (Каляев 2005: 126). Студентам-калмыкам учиться было очень трудно. Студент Саратовского госуниверситета Б. Д. Муниев вспо­минает: «Все мы плохо знали русский язык, начитанности -мало, общей культуры - тоже» (Муниев 2005: 134). «Только на приличное овладение русским языком уходили порою год или два и три года» (Оглаев 2005: 43). Их отличала огромная жажда знаний, многие занимались самообразованием. За ко­роткий срок они делали большие успехи в обучении, благо­даря энтузиазму и природным умственным способностям. Представитель первой группы советской калмыцкой интел­лигенции Л. С. Сангаев вспоминает о своей молодости так: «И все мы были одержимы одной идеей - овладеть специаль­ностью в экономике, культуре, в государственном строитель­стве. И у нас это получилось нисколько не хуже, чем у так называемой «чистой публики» - выходцев из обеспеченных семей различных «нэпманов», буржуазной интеллигенции и других «бывших», хотя добывать знания нам, рабоче-кресть­янской молодежи, приходилось куда как трудней, чем им» (Сангаев 2005: 145).

Таким образом, в ряду типичных признаков калмыцко­го интеллигента можно выделить образованность. Отметим, что представители первого поколения калмыцкой интелли­генции хотя и имели высшее образование, некоторые обуча­лись в вузах по ускоренным программам, не имели полного среднего образования. Особое внимание руководство автоно­мии уделяло классовому составу и максимальному вовлече­нию в учебу «рабочей и батрацко-бедняцкой молодежи» (Оглаев 2005: 42). Будучи по своему социальному происхож­дению представителями батрацко-бедняцкой молодежи, они составили костяк зарождавшейся калмыцкой советской ин­теллигенции.


136

137

Следующим важным, на наш взгляд, признаком являет­ся двуязычие. Как правило, будучи выходцами из традици­онных калмыцких семей, они знали только родной язык, были прекрасными знатоками народного языка. Однако обучение поставило перед ними необходимость овладения русским язы­ком, который становится для них проводником знаний, но­вой жизни. Они делали большие успехи в освоении русского языка и русской художественной культуры, любили класси­ческую литературу, особенно А. С. Пушкина. Так, по воспо­минаниям П. М. Микитенко, «учились студенты в Астрахан­ском пединституте очень старательно. Они были на редкость прилежны, любознательны, с большим старанием овладева­ли русским языком», который в их жизни в последующем играл все большую роль. Русский язык стал использоваться в самых разных коммуникативных ситуациях, в процессе говорения, письма, слушания, чтения. Однако сильное влия­ние родного языка ощущается в их русской речи. Кроме того, в структуре как письменной, так и устной русской речи про­являются все характерные черты советского канцелярского слога и советского аппаратного языка: синтаксические кон­струкции, осложненные рядами однородных членов, деепри­частными и причастными оборотами, уточнениями. Приве­дем пример: «Кроме преподавателей, изображенных на изве­стном выпускном фото 1938 года, у нас работали Полина Михайловна Микитенко, которая очень хорошо к нам отно­силась, всех нас вытягивала, приходила к нам в общежитие на улицу Халтурина 11, где я жила в комнате 13, а со мною вместе - Буляш Тодаева, Б. Хахулинова (умерла) и Гаря Мангутова (она вышла замуж за Кендышева - преподавателя Калмпедтехникума - умерла в 1977 г., ее сын, тоже Кендышев, живет в Элисте по ул. Комсомольская» (Польшинова 2005: 154). Для речи чрезвычайно харакгерно активное использо­вание советизмов: «Наибольшие хлопоты нам давали перио­дические выезды в командировку в районы Калмыкии в ка­честве уполномоченных крайкомов ВКП(б) и крайисполкома по выборам советов, по борьбе с зудом, по реализации по­становления ЦК ВКП (б) и СНК СССР о политехническом обучении в школах» (Болдырев 2005: 119) и т.п.

138

Как отличительный мы выделяем признак разносторон­ность талантов, множественность культурной основы языко­вой личности калмыцких интеллигентов. Национальный язык и культура составляли духовную основу языковой личности представителей калмыцкой интеллигенции первого поколе­ния. Не случайно в русском тексте они активно употребляют калмыцкие лингвокультуремы (национальные лексемы, ус­тойчивые обороты речи, пословицы, поговорки, прецедент­ные имена и т.д.). Глубокие знания народной жизни, стрем­ление ее улучшить, обновить жизнь в заброшенном крае от­личает их. Они принимали активное участие в культурном строительстве в калмыцкой степи, участвовали во всех ме­роприятиях: культштурме, ликбезе, движениях «красные ко­сынки», «красные кибитки». Их отличали художественные способности, многие писали стихи, сочиняли прозу, музыку, рисовали. Творчески одаренная часть из них составила осно­ву зарождавшейся калмыцкой художественной интеллиген­ции. С. К. Каляев вспоминает, как он стал писателем: «А. Пюрбеев нас вызвал к себе: «Даем вам, товарищи, партий­ное задание: овладеть литературой и стать писателями. Усло­вия: зарплата - 300 рублей в месяц, ни на каких должностях не работаете, от всех общественных поручений освобождае­тесь, на партсобрания ходите только по своему усмотрению, предварительно ознакомившись с повесткой дня - это необ­ходимо для вашей творческой работы». Давались нам и раз­личные льготы бытового и прочего характера. И все это - толь­ко потому, что мы кое-что опубликовали к тому времени в местной печати. И вот теперь были отмечены такой высокой честью...Так стали мы писателями» (Каляев 2005: 129). Та­ким образом, идеологический и творческий компоненты в их сознании не отделимы.

Так как становление калмыцкой интеллигенции совпа­ло с коренным изменением калмыцкого общества, утвержде­нием советского строя, то это сыграло решающую роль в фор­мировании общественно-политических взглядов калмыцкой интеллигенции. Целью своей жизни они считали обществен­но-политические изменения тогдашнего общества, их отличало

139

высокое осознание гражданского долга, ответственнос­ти перед народом. Можно выделить как признак типажа «кал­мыцкий интеллигент» гражданский долг, ответственность перед народом за его судьбу. К осознанию этого они приходи­ли добровольно, самостоятельно возложив на себя соци­альную роль, историческую миссию по социальному пере­устройству традиционного калмыцкого общества. Хотя они обладали разносторонними творческими и личностными спо­собностями, однако свою жизнь посвятили общественно-по­литической деятельности, социально-экономическим и куль­турным потребностям нового строя. На наш взгляд, они не были инициаторами новых идей, а были проводниками идей, которые зарождались в центре, просвещая массы, утверждая в калмыцких степях новые порядки. Действуя в интересах трудового народа, они отражали интересы социальных ни­зов. Главной идеей, которая сплачивала калмыцкую интел­лигенцию старшего поколения, было социально-экономичес­кое преобразование калмыков, приобщение их к социализму. Поэтому целью своей деятельности они считали преобразо­вание общественно-политического уклада в интересах трудя­щихся. Они утверждали новый, советский, строй, благодаря которому достигли высокого положения в калмыцком обще­стве. «Они принимали участие в осуществлении важнейших хозяйственных и политических кампаний своего времени. В этом смысле они были типичными детьми своего времени» (Оглаев 2005: 39).

Представителями первого поколения калмыцкой интел­лигенции были в основном мужчины, однако в военные и послевоенные годы девушки-калмычки также стали обучать­ся в разных вузах страны. Так что тендерный фактор в кон­цепте «калмыцкий интеллигент» в дальнейшем нейтрализу­ется. Первые калмыцкие интеллигенты, получившие высшее образование в вузах страны, усвоившие русский язык и куль­туру, отличались и внешне от своих земляков. Б. Ш. Болдырев, выпускник Саратовского университета 1932 г., вспоминает, что секретарь Калмобкома партии X. М. Джалыков пожурил их: «Не испугаются ли их наши калмыки? На голове -

шляпа, на шее - разнопестрые галстуки, вырядились в дорогие костюмы. Нет, товарищи, не надо так резко выделяться от народа! Вы ведь пойдете в степную школу обучать детей тру­дящихся, разъяснять любые вопросы наших граждан!» «То­варищ Джалыков, - сказал Пюрвеев, - это они здесь, в Эли­сте, так разнарядились, а там, в степи, они будут более скром­ными». Дорджи Пюрвеев оказался прав! Сама обстановка подсказала нам - нельзя быть белыми воронами среди своего народа» (Болдырев 2005: 124).

Стержневым элементом их личности является идеоло­гический компонент. Это члены ВКП (б), коммунисты с боль­шим стажем. Их характеризует большой энтузиазм, искренняя вера в светлое будущее. Русский язык и русская демократи­ческая культура была воспринята ими в связи с их обще­ственно-политической деятельностью.

Особым периодом в истории калмыцкой интеллигенции, как и калмыков в целом, стали депортация в Сибирь и реаби­литация калмыцкого народа. Объединяющей идеей калмыц­кой интеллигенции в этот период была задача возвращения на родину и восстановления республики после реабилитации. Духовный подъем после возвращения в родные степи, работа по восстановлению республики послужили толчком для ху­дожественного творчества, развития искусства, организации науки, просвещения, средств массовой информации. Велик вклад калмыцкой интеллигенции в развитие республики после возвращения на родину.

Таким образом, как социальный слой «калмыцкий ин­теллигент» появляется в XX в. Для представителей этого но­вого типа людей характерны образованность, множествен­ность культурной основы, хорошее знание родного и русского языков национальной и русской демократической культуры. Их отличает высокое осознание гражданского долга, ответ­ственности перед народом за его судьбу; восприняв комму­нистическую идеологию, они утверждали советский строй в родной степи. Можно назвать такие признаки типажа, как высокая нравственность, духовность. Каков образ современ­ного калмыцкого интеллигента, что составляет духовную ос­нову его личности, предстоит изучить в будущем.


140

141

2.3. Животновод

Значимым типажом калмыцкой лингвокультуры, на наш взгляд, является «животновод», поскольку вся жизнь тради­ционных калмыков- кочевников была связана со скотом (мал кун хойрпъ эмн холвата «душа человека и скота неотдели­ма»). По нашему мнению, продуктивно изучение типажей контрастных культур, рельефно вырисовывающих этноспе-цифические черты. Этим объясняется наш выбор материала исследования: русская и калмыцкая лингвокультуры, пред­ставляющие собой земледельческий (русская) и кочевой ско­товодческий (калмыцкая) типы.

С целью определения понятийной составляющей кон­цепта «животновод» («скотовод») нами были изучены толко­вые словари, словари синонимов русского и калмыцкого язы­ков и определены словарные дефиниции соответствующих лексем.

В русском языке концепт «скотовод», «животновод» реп­резентируется лексемами «скотник», «пастух», «пастырь», «чабан», «конюх», «свинопас», «свиновод», «овцевод», «коровница», «телятница». Все лексемы, за исключением «скотник», «пастух», «пастырь», называют лицо по виду де­ятельности: уход за телятами (телятница), уход за коровами (коровница), уход за лошадьми (конюх), овцеводство (овце­вод), свиноводство(свиновод, свинопас).

Лексическое значение слова «скотовод» в словарях со­временного русского языка определяется как «тот, кому пору­чен уход за домашним скотом». Внутренняя форма данного слова - «тот, кто водится со скотом». Синоним «скотник» в соответствующем словаре имеет помету «ист.», он употреб­ляется в основном в книжной речи, так же, как и слово «пас­тырь», использовавшееся в прошлом в значении «пастух». Внутренняя форма слова «скотник» указывает на предмет занятий - «тот, кто связан со скотом», тогда как внутренняя форма слова «пастырь», безусловно имеющего религиозное происхождение, указывает на действие: «тот, кто пасет». Слово «пастух» трактуется в словарях как работник, пасущий скот, а «чабан» - пастух, пасущий преимущественно овец. Заметим,

этих различий не содержат внутренние формы данных слов. Итак, анализ словарных дефиниций позволяет заклю­чить, что слово «скотовод», «животновод» обозначают видо­вые, «скотник», «пастух», «чабан», «пастырь» - родовые по­нятия. Внутренняя форма содержит указание на характерное действие (пастух, пастырь), предмет занятий (скот, телята, коровы, свиньи, кони).

В толковом словаре калмыцкого языка (составитель Манжикова Б. Б.) слово «скотовод» дается как «мал вскэч». Внут­ренняя форма калмыцкого словосочетания прозрачна: тот, кто выращивает скот. Калмыки-скотоводы в условиях кочевой жизни занимались традиционным видом хозяйственной дея­тельности - кочевым скотоводством. Соответствующие кал­мыцкие лексемы указывают на вид скота, за которым ухажи­вали животноводы: адуч «табунщик», мврч «коневод», хввч «пастух овец», укрч «пастух коров», темэч «пастух верблю­дов». Таким образом, мотивирующим в имени скотовода явля­ется название породы животных. На это указывает и словарь синонимов калмыцкого языка (составитель Монраев М. У).

В отличие от русского народа исторически калмыки не занимались разведением свиней. Традиционная хозяйствен­ная деятельность калмыков была связана с крупным рогатым скотом и овцами, теми видами животных, которые были наи­более приспособлены к пастбищному кочевому существова­нию под открытым небом в условиях сурового, резко конти­нентального климата.

Итак, лингвокультурный концепт «животновод» («ско­товод») в сознании носителей калмыцкой и русской культур имеет идентичную понятийную соотнесенность - «тот, кто ухаживает за скотом». Различия связаны с набором языко­вых средств вербализации концепта «скотовод» в двух язы­ках. В русском языке концепт «скотовод» вербализуется в лек­семах скотовод, животновод, скотник, пастух, пастырь (ус­таревшее), свинопас, конюх, телятница, коровница (устар.), табунщик. Внутренняя форма лексем указывает на предмет занятия и характерное действие. В калмыцком языке лексико-семантическое поле концепта «животновод» («скотовод») включает малч, мал вскэч, адуч, хввч, укрч, темэч. Лексическое


142

143

значение и внутренняя форма лексем, называющих видо­вые понятия, совпадают, указывая на строгую соотнесенность рода занятия с разновидностью скота.

В сознании калмыков мал оскэч ассоциируется «с креп­ким коренастым мужчиной на коне. Он умеет обращаться с животными, ловок, любит быструю езду, конные скачки. По­вседневная одежда скотовода включала короткую ситцевую рубашку, холщовые брюки, которые заправлялись в кожаные сапоги, широкий, чуть выше колена, бешмет. В ненастную погоду поверх бешмета надевался длинный халат. Главным украшением скотовода служил пояс, металлическая часть ко­торого изготавливалась из серебра или любого другого ме­таллического сплава. На левом боку он носил нож и огниво, которое прикреплялось к поясу» (Церенова 2005: 213). Кал­мык-скотовод обязательно носил головной убор, не принято было ходить без шапки. Климатические условия степной жизни и кочевой хозяйственной деятельности воспитали у калмыков-животноводов физическую выносливость, непри­хотливость. Природная среда сформировала хорошую па­мять, острое зрение. Калмыки, как и все скотоводы-кочевни­ки, любили сказки, исторические предания, были прекрас­ными знатоками фольклора.

Калмык-животновод - прекрасный наездник. Вот как описывает И. Репин объезд диких лошадей. «Калмык с лоша­дью - одна душа. Опрометью бросившись на лошадь, вдруг он гикнет на табун так зычно, что у лошадей ушки на макуш­ке, и они с дрожью замрут, ждут его взмаха нагайкой. С косы­ми огненными взглядами и грозным храпом степняки каза­лись чудовищами, к ним невозможно было подступиться -убьют! Но у калмыка аркан уже методически свернут кольца­ми. И вот веревка змейкой полетела к намеченной голове, по шее скатилась до надлежащего места, и чудовище в петле. Длинный аркан привязывают к столбу и начинают полегонь­ку отделять дикую от общества, подтягивая ее к центру двора. Но, чем ближе притягивают ее к столбу, тем бешенее стано­вятся ее дикие прыжки и тем энергичнее старается она обо­рвать веревку: то подскакивает на дыбы, то подбрасывает зад­ними копытами в воздухе. И кажется, что из раздутых красных

ноздрей она фыркнет огнем. До столба осталось уже не больше сажени. Конь в последний раз взвился особенно вы­соко на дыбы, и, когда он стал опускаться, калмык вдруг бро­сился ему прямо в объятия, повис на шее и, извернувшись, в один миг уже сидел на его хребте. Лошадь уже лежала под калмыком, тяжело дыша. Калмык взмахнул в воздухе нагай­кой, и конь подскочил, встряхнулся. И вдруг стал извиваться змеей и метаться в разные стороны, стараясь стряхнуть с себя седока; и опять начались дикие прыжки, взвивание на дыбы и козелки, чтобы сбросить непривычную тяжесть. Калмык крепко зажал коня икрами в шенкеля и повернул его к воро­там. Нагайка свистнула, и конь мгновенно получил с одного маху по удару с обеих сторон но крупу. Он прыгнул вперед и понесся в ворота. Калмык гикнул на всю улицу, эхо отозва­лось в лесу за Донцом. Калмык стрелой понесся по большой дороге мимо кузниц, за Донец. Скоро и след его простыл, толь­ко столб пыли висит еще в воздухе. Часа через четыре никто не узнал бы возвращающегося к нашим воротам калмыка. Лошадь плелась пошатываясь, опустив мокрую голову с при­липшей к шее гривой, она была совсем темная. Калмык си­дел спокойно и сосал свою коротенькую трубочку, подняв плоское лицо кверху; глаза его «прорезанные осокой», каза­лось, спали». Здесь подчеркивается умение калмыка-ското­вода укрощать диких лошадей, что требовало силы, сноров­ки, бесстрашия.

Дополняет образ типичного скотовода-калмыка Н.В.Го­голь следующим образом. «Несмотря на бедность жизни, то­щие и почти не производящие степи, калмык здоров, стари­ков между ними много, строен и крепок. Смугл, черноволос, широкоскул. Узкие черные глаза, нос, как обыкновенно, плос­кий. Зубы хороши и белы. Быстроглаз и видит далеко. Ста­тен, среднего роста, ловок на лошади. Силен: сила не нарыв­ная, но неутомимая. Нанимаясь в Астраханской губернии для разъездов по волжским протокам, работают веслами несколько дней без отдыха, без пищи, против ветра и течения, солнца и комаров. Среди калмыков популярна борьба. Силачи назы­ваются батырами или богатырями. Калмык ни при каких об­стоятельствах не свалится с лошади. Нравом калмык гостеприимен.


144

145

В обращении ровен. Если калмык получил что-ни­будь в подарок, деньги, пищу, табак, тотчас разделит поров­ну с товарищами. Не мстителен. Отчасти любопытен, легко­верен и непостоянен и всегда привязан к степям и кочевью, которых ни за какие блага не променяет». Великий писатель верно отмстил морально-нравственные черты национально­го характера калмыков, нарисовал запоминающийся внешний облик калмыка, назвал привычки, привязанности, типичное занятие.

О калмыках-работниках поведал и Т. Шевченко. С коче­выми народами он был хорошо знаком по службе на Аральс­ком море и Мангышлаке. Но калмыков близко видел только в Астрахани. «Всматриваясь пристальнее в господствующую здесь узкоглазую физиономию калмыка, я нахожу в ней пря­модушное, кроткое выражение. И эта прекрасная черта благородит этот некрасивый тип. Важнейшие слуги и лучшие работники суть калмыки. Любимый цвет - желтый и синий, пища- какая угодно, не исключая падали. Место жительства - кибитки, а занятия - рыбная ловля и вообще тяжелая рабо­та. Мне понравились эти родоначальники монгольского пле­мени» (Шевченко 1963: 83). Им подчеркивается непритяза­тельность, неприхотливость, выносливость и трудолюбие тра­диционных калмыков.

Таким образом, словарные дефиниции, фрагменты художественных текстов указывают на типичные черты калмы­ков-кочевников, занятие, что создает довольно четкий образ скотовода. Это мужчины, занятые пастбищным животновод­ством, любящие животных и умеющие обращаться с ними. Оценочная характеристика сводится к выносливости, непри­тязательности в быту и одежде, трудолюбию, привязанности к степи.

В отличие от калмыков, у которых скотоводство - источ­ник благосостояния, а профессия уважаемая, у русских пас­тухами становились низшие классы общества (крепостные крестьяне). Зачастую эта профессия выбиралась не доброволь­но, а навязывалась хозяевами крепостных, помещиками. Кро­ме того что пастух должен был ухаживать за животными, ему

могли поручить другую работу, например, мытье седла, ре­монт сельскохозяйственных построек и т. д. Все это обуслав­ливало и отношение пастухов к своим занятиям: они работа­ли с ленцой, без рвения. По представлениям русских, пастух, как правило, ленивый бездельник, не способный к другим видам занятий. Образно в сознании русского народа пастух ассоциируется с худым, не очень крепким мужчиной, чаще всего молодым, ленивым, долговязым. Он коротает время за различными играми, любит играть на дудке и петь, слагать песни. Чаще всего пастух - романтик, восхищающийся поля­ми, красотами края, где он живет. Одежда пастуха, как пра­вило, представляла собой господские обноски, грязные и нео­прятные.

В калмыцкой культуре, имеющей выраженный тендер­ный характер, ориентированной на мужчин, животноводство было мужским занятием, в то время как у русских ухаживать за животными могла и женщина. Вспомним, один из персо­нажей русской литературы - прекрасная пастушка.

В структуре экономики современной Калмыкии живот­новодство сохраняет свое лидирующее положение. Если в «последнем десятилетии XIX в. на 100 человек в калмыцких улусах приходилось в среднем 47 лошадей, 88 голов крупно­го рогатого скота, 336 овец, а в последующий период эти циф­ры значительно возросли и в среднем составили 58 лошадей, 146 голов крупного рогатого скота и 508 овец» (Команджаев 2000: 38), то в настоящее время эти цифры меньше. Тем не менее скотоводство по-прежнему остается основным источ­ником благосостояния сельских жителей республики. «Пер­вый год реализации в Калмыкии приоритетного националь­ного проекта «Развитие АПК» принес ощутимые результаты: численность крупного рогатого скота превысила 280 тысяч голов, в хозяйствах всех форм собственности содержится 2 миллиона 34 тысячи овец и коз. Впервые за последние 23 года овцеводы республики получили более одного милли­она ягнят. В августе прошлого года Глава республики Кир­сан Илюмжинов на встрече с Президентом России Владими­ром Путиным выдвинул идею создания «мясного пояса» России,


146

147

который протянется от Калмыкии до Бурятии. Глава го­сударства поддержал эту идею, и сегодня многие регионы на­мерены развивать мясное скотоводство на базе калмыцкой мясной породы. В прошлом году племенные хозяйства Кал­мыкии реализовали за пределы республики свыше тысячи голов скота калмыцкой породы - их закупили хозяйства Крас­нодарского и Ставропольского краев, Ростовской и Орловской областей, Бурятии. В этом году планируется реализовать уже 3250 племенных животных» (Известия Калмыкии 14 марта 2007).

В условиях резкого изменения социально-экономичес­ких отношений происходят перемены и в этой традицион­ной для калмыков отрасли хозяйства. С одной стороны, под­растающее поколение калмыков, как правило, не связывает свое будущее с животноводством, в этом их поддерживают родители. Свое будущее они видят в других областях жизне­деятельности и другом месте. Как правило, они мечтают, по­лучив профессию, жить в городе, более комфортабельных условиях. Вообще, по нашему мнению, в сознании современ­ной калмыцкой молодежи национально-региональный компо­нент ослаблен. Опросы, проведенные нами среди студентов Калмыцкого госуниверситета в 2002 г., показали, что подав­ляющее большинство студентов не связывает свою дальней­шую жизнь, работу с Калмыкией. Они мечтают жить и тру­диться в больших городах, других странах. С другой стороны, среднее поколение калмыков стремится заниматься животно­водством в связи с тем, что оно рентабельно. Среди них есть люди с высшим образованием, применяющие современные технологии и знания в этом традиционном виде деятельнос­ти: Мы хотим возродить лабораторию по получению семени высококлассных баранов-производителей с последующей про­дажей его во время осеменительной кампании в овцеводчес­кие хозяйства. Высококачественное семя мы будем постав­лять в соседние товарные хозяйства, в том числе и за преде­лы Калмыкии. Это будет взаимовыгодное сотрудничество, потому что высококлассные бараны-производители стоят дорого и не по карману каждому хозяйству. К тому же за

ними нужен хороший уход. А у нас для этого все возможнос­ти, т.к. мы специализируемся на племенной работе. Зани­маться племенным делом выгодно. Потому что государство заинтересовано в этом. К примеру, в 2001 году для поддерж­ки маточного поголовья хозяйство получило из федерально­го бюджета 1 миллион 680 тысяч рублей. На одну овцемат­ку пришлось по полторы тысячи рублей. Другая перспектив­ная отрасль, приносящая прибыль, - мясное скотоводство. Мясо всегда в цене, а себестоимость его в восточных райо­нах республики низкая, т.к. скот практически круглый год находится на подножных кормах.

По мнению сельчан, за такими целеустремленными и предприимчивыми людьми будущее села. Для них животно­водство не только доходное занятие, эта работа приносит им моральное удовлетворение, немаловажным фактором является и любовь к родной земле, патриотизм, национальная гордость. Они любят степные просторы, любят уединение, любят раз­мышлять о жизни. В структуре их личности ярко выражен национальный фактор: На Зул обычно собираемся в семей­ном кругу. Ходим в гости к родным. Люблю весну, когда при­рода пробуждается. В степи становится красиво. Но для животноводов это, конечно, трудная пора. В принципе, как и в другие сезоны, тоже есть проблемы. Но тем не менее я люблю свое дело. По ментальное™, духовному складу они принадлежат к калмыкам: хорошо знают историю своего на­рода, родного края, родословную своей семьи, интересуются генеалогией рода, знают и соблюдают национальные обычаи, интересуются национальной художественной литературой. Их можно отнести к билингвам, хорошо владеющим русским и калмыцким языками. Они обеспокоены будущим: Молодежь сейчас другая, чем раньше. Испорченная. Компьютеры, те­лефоны, диски. Больше пи о чем не думают. Не хотят учить­ся, работать, служить. Девушки курят, пьют. Манера по­ведения, одежда... Все это ужасно.

Таким образом, анализ показывает, что в языковом со­знании русского и калмыцкого народов типаж «скотовод» имеет четкую образно-понятийную соотнесенность. Анализ


148

149

словарных дефиниций указывает на совпадение ядерной части концептуального поля типажа «скотовод» в анализиру­емых лингвокультурах. Различия в наборе средств репрезен­тации концепта в двух языках связаны с видом основной хо­зяйственной деятельности русского и калмыцкого народов. Это, по нашему мнению, проявляется в ценностной и образ­ной составляющих типажа «скотовод». Лихой наездник, зна­ток устного народного творчества, любящий родную степь, трудолюбивый, умелый работник, работающий на себя, не­притязательный, выносливый -таков образ калмыцкого ско­товода. Ленивый бездельник, не пригодный к другой работе, неопрятного вида, наслаждающийся природой, любитель песен - таков образ пастуха в традиционном русском языко­вом сознании. Конечно, в сознании современных носителей лингвокультуры эти образы трансформируются в связи с со­циально-экономическими реалиями, однако ключевые при­знаки типажа «скотовод» сохраняют устойчивость.

Лингвокультурный типаж «скотовод», по нашему мне­нию, представляет собой культурную доминанту калмыцкой лингвокультуры, но он не входит в базовые типажи русской лингвокультуры.

2.4. Учитель

Профессия учителя является одной из важнейших в лю­бом обществе. Учитель передает знания, формирует мораль­но-нравственные и культурные основы личности граждани­на. Кроме того, это одна из самых массовых профессий. Всем этим объясняется выбор типажа «учитель» для специального рассмотрения.

На основе анализа словарей (Даль 1980; Ожегов, Шве­дова 2003; Словарь русского языка в 4 томах под ред. Евгеньевой А.П.; Словарь сочетаемости слов русского языка 1983; Фразеологический словарь русского языка 1968) нами были определены средства вербализации концепта «учитель». Лексико-семантическое поле концепта «учитель» в современном русском языке включает следующие лексемы: учитель (ница),

преподаватель (ница), воспитатель, наставник, педагог, до­цент, профессор, тренер, инструктор, репетитор и др. В нем можно выделить лексемы преподаватель, учитель, доцент, профессор, педагог, в семантике которых содержится компо­нент «передавать предметные знания», и лексемы воспита­тель, наставник, педагог, в семантической структуре которых выделяется компонент «формирование личности растущего человека». Слова «профессор», «доцент», «преподаватель», «педагог» используются по отношению к преподавателям высшей школы, «учитель», «педагог» - общеобразовательной школе. Интересны данные Русского ассоциативного словаря, по которым слово «учительница» в сознании респондентов ассоциируется со словами первая, добрая, любимая; а «пре­подаватель» - со словами умный, глупый, хороший, плохой. Ассоциативные данные отражают сдвиги, которые происхо­дят в оценке жизни и людей от младшего школьного возраста к окончанию вуза. Вне этих групп находятся слова «тренер», «инструктор», обозначающие спортивного педагога, «репе­титор», обозначающее учителя, дающего платные частные уроки.

Словарь сочетаемости слов русского языка указывает на следующие контексты лексемы «учитель»: хороший, прекрас­ный, плохой, молодой, новый, старый, опытный, строгий, любимый, будущий, бывший; профессия, призвание, диплом, квалификация, подготовка, знания, мастерство, опыт, поло­жение, ставка, место, труд, авторитет, роль, обязанность, мне­ние. Очевидно, что отношение к учителям в России весьма положительное.

Таким образом, анализ словарных дефиниций лексем, репрезентирующих концепт «учитель», указывает на нали­чие компонента «преподавать какой-либо предмет», «настав­лять», «поучать». Помимо общего компонента, в содержании лексем, обозначающих две основные группы преподавателей (высшей и средней школы), имеются дифференциальные при­знаки. Различие между учителем и преподавателем заключа­ется в том, что учитель в своей деятельности уделяет большое внимание воспитательной работе, а преподаватель - науке.


150

151

В калмыцком языке словом «багги» обозначают и учите­ля, и преподавателя. Понятийное содержание калмыцкого и русского слов совпадает. В калмыцком обществе статус учи­теля всегда был очень высок в связи с высокой ценностью знаний, ассоциирующихся с деятельностью учителя. Образ­но учитель в сознании калмыков ассоциируется с мужчиной, как правило, пожилым, наделенным мудростью, глубокими знаниями, обладающим большим авторитетом, к которому обращаются земляки за советом.

Учитель передает знания но определенному предмету и нормы поведения в обществе, оценивает успехи ученика. Этим определяется традиционно высокий общественный статус учителя. Однако в современном российском обществе, в ко­тором устанавливаются рыночные отношения, происходит расслоение, меняется система традиционных ценностей, учи­тельская низкооплачиваемая работа не является престижной. Парадокс заключается в том, что, согласно опросу, проведен­ному среди учителей, сами учителя относят себя к среднему классу, хотя и отмечают низкую оплату своего труда. Совре­менный российский учитель ассоциируется с немолодой жен­щиной (сфера образования в основном женская), усталой, чрезмерно нагруженной профессиональными и домашними заботами.

Результаты анкетирования «Преподаватель глазами сту­дентов», проведенного нами среди студентов Гуманитарного института Калмыцкого госуниверситета в 2002-2005 гг. (Есенова, Микитенко 2004; 2006), позволяют Создать усреднен­ный портрет преподавателя вуза. По мнению подавляющего большинства студентов, преподаватель эрудирован, хорошо говорит, излагает материал ясно, доступно, умеет выделить главную мысль, требователен, но справедлив, следит за реак­цией аудитории, заинтересован в успехах студентов, объек­тивен в оценке их знаний. Однако преподаватель располага­ет к себе своим внешним видом только 13% студентов и только 16% студентов довольны манерой поведения преподавателя. Подавляющее большинство студентов (88%) не хотят похо­дить на своих наставников, причем, чем старше студент, тем

меньше его прельщает карьера преподавателя. Объясняют сту­денты свое решение низкой оплатой преподавательского тру­да и тем, что будущему преподавателю надо долго учиться, чтобы достичь значимых результатов. Если российские сту­денты не считают работу преподавателя престижной, то, на­пример, согласно опросу общественного мнения, в американ­ском обществе эта профессия находится на втором месте в рейтинге самых престижных профессий после профессии про­граммиста. Свое мнение респонденты объясняют не финан­совой стороной, а свободным графиком и тем, что преподава­тельская работа является творческой.

В структуре концепта «учитель» можно выделить ком­понент «высокий уровень культуры», в том числе речевой. В настоящее время в общественном сознании произошла либе­рализация понятия языковой нормы, в результате чего значи­тельно расширился круг допускаемых общественным мнени­ем отклонений от норм. В создавшихся условиях возрастает социально-культурная роль учителя, поскольку представите­ли этой публичной профессии призваны оберегать, хранить, передавать языковые ценности, поддерживать нормы лите­ратурного языка. Современный учитель должен не просто учить и исправлять, но осмысливать и исследовать происхо­дящие в быстро меняющейся речи изменения. В связи с этим актуальными становятся темы, связанные с исследованием речевого поведения и личности учителя, формирующего ми­ровоззрение, менталитет, культуру, в том числе речевую, под­растающего поколения россиян.

Речевой портрет - фрагмент языковой личности в пара­дигме реального общения, в деятельности. На самом деле речевых портретов может быть множество, поскольку в ре­альной жизни каждый человек выполняет самые разные роли, что высвечивает грани личности, создает неповторимый об­лик каждого человека. Профессия является самым важным признаком среди факторов, формирующих личность. Она определяет стиль, манеру, поступки, образ жизни человека, накладывает неизгладимый отпечаток на линии поведения. Для описания речевого портрета принято исследовать речевое


152

153

поведение в разных коммуникативных ситуациях: стерео­типные высказывания, речевые клише, реакции на тс или иные стимулы, вербальные или невербальные. Именно в речевом поведении проявляется личность, ее принадлежность к опре­деленному времени, определенной социальной среде и наци­ональной общности, поскольку оно стереотипно, автомати­зировано, лишено элемента осознанности.

Принадлежность учителя к публичной профессии опре­деляет характерные черты личности педагога. В любой ситу­ации учитель свободно чувствует себя в общении, легко уста­навливает контакт, умеет поддерживать внимание собеседни­ка. Лексикон, осложненный синтаксис, способность создавать сложные устные тексты, манера говорить указывают на его принадлежность к педагогическому социуму, свидетельству­ют об уровне образованности (высшее педагогическое обра­зование). Профессиональной чертой, на наш взгляд, являет­ся громкий голос, четкая дикция, выработанная из-за стрем­ления быть правильно понятым: педагог работает с большим коллективом. Своеобразной учительской манерой является привычка исправлять речевые ошибки, например не языко­вый, а языковой; не звонит, а звонит и т.д. Она обусловлена повышенным вниманием учителя к форме речи. Следующей учительской чертой можно назвать привычку делать замеча­ния относительно поведения: суффиксы действительного причастия // не жуй /пожалуйста /ущ / ющ; дать определе­ния действительного причастия // вынь изо рта // что там у тебя // дать определение страдательного причастия; ком­ментировать поведение учащихся. Иногда это делается не прямо: как изменяется глагол //вот так /доучились; назови­те мне эти суффиксы // одни и те же // остальные // о-не-ме-ли; громче // почему-то у вас на перемене голоса такие звонкие //а теперь что-то вы... При этом могут использо­ваться разговорные обороты: да замолчи ты / что ли; ну да­вай / какой это глагол // переходный; ну ладно // не буду вам голову забивать. Отметим, что в целом учитель стремится во всех учебных ситуациях оставаться в рамках норм литера­турного языка. Из-за ограниченности времени, а также

единовременности акта обдумывания и говорения в речи встре­чаются самоперебивы: глаголы изменяются по //и по //и как //...по временам. Частотны исправления неправильно нача­той фразы: в каких случаях // э-э // при...// с помощью суф­фиксов ущ / ющ // а в каких случаях ащ / ящ // образуются действительные причастия. Так как на уроке основной це­лью учителя является достижение понимания темы учени­ком, многочисленны повторы: давайте запишем еще несколь­ко примеров и перейдем к новой теме // в низко стелющемся тумане // запишем несколько словосочетаний // в низко сте­лющемся тумане // я нечетко проговариваю суффиксы // а вы выделяете суффикс подумав //в низко стелющемся тума­не... Особенно много встречается повторов ключевых слов урока, касающихся дисциплины (тихо, тишина, не слышно, громко, сели все правильно //я сказала правильно), темы уро­ка, команд (смотрим, думаем, читаем, пишем, отдыхаем и т.п.). В речи многочисленны лексические повторы, придаю­щие уроку динамизм, ритм. Темп современного урока очень высок из-за того, что содержание предмета постоянно услож­няется, учебный материал расширяется. Чтобы сэкономить учебное время, педагог часто опускает глаголы, передающие команды учителя: Лариса, слово; Церен, пожалуйста.

Создается ощущение, что учитель находится в постоян­ном цейтноте, размеренная работа не так часто имеет место на уроке. В речи частотны команды, регулирующие темп уро­ка: Юля бегом // быстрее // быстрее // так //садись // дальше // Санал // говори // так. Нередко в ритмической функции употребляется частица «так»: так //записали число //класс­ная работа // так // красиво пишем // так // тетрадь поло­жи правильно // так записываем // так //работаем // так // читаем. К сожалению, педагог может употребить и просто­речно-фамильярные выражения, неуместные в официальной ситуации и противоречащие воспитывающей роли учителя: ну давай повтори, а ну почитай.

Профессиональной чертой учителя можно назвать и на­блюдательность, умение замечать детали: что-то Лена се­годня неактивно работает; что-то Аня бледная. Педагогический


154

155

такт, который выражается в деликатности речи, доб­рожелательном стиле общения, присущ большинству учите­лей. Однако в некоторых случаях педагог может проявлять нетерпение: не гадайте, смотрите внимательно; Женя, мешаешь; Света, хватит. Безусловно, чувство юмора, если им обладает педагог, помогает ему достичь целей обучения: что обозначают глаголы //вот так//молодец//доучились.

Для педагогического дискурса характерно использова­ние дейктических слов. Как правило, они используются на основных этапах урока, например, при объяснении нового материала: мы с вами на предыдущих двух уроках рассмот­рели тему; вы сказали, что мы знаем; мы с вами записываем название темы // ну и давайте несколько примеров с вами здесь запишем. Они создают комфортную среду, способствуют ус­тановлению атмосферы сотрудничества, следовательно, спо­собствуют достижению педагогических целей. Наряду с этим, учитель может выделить себя из окружающей ученической среды: найдите мне здесь слово; а теперь разделите мне эти слова для переноса; читает упражнение мне; назовите мне эти суффиксы.

Учитель, будучи ключевой фигурой урока, может ука­зывать на свою особую функцию и место обучающихся раз­ными средствами языка, например, с помощью местоимений, глаголов. Анализ модальности педагогической речи свидетель­ствует об активном использовании глаголов в повелительном наклонении {вытри, продолжай, возьми, расскажи; прове­ряйте, зачеркните, постарайтесь). Создается впечатление, что учитель - фигура, повелевающая, т.к. изобилуют повели­тельные формы глагола: Боря //ну давай//разбирай; так// прочитай еще это предложение //разбирай его. Вместе с тем учитель может использовать и разнообразные средства для смягчения повеления. Например, может использовать экспрессивы: тихонечко садитесь; давайте вспомним немно­жечко; хорошенечко посчитайте. Учитель может употребить глаголы в личных формах вместо повелительных форм, на­пример, 3 лица (Баира отвечает), 1 лица множественного числа {тихо сидим, давайте проверим), которые передают

значение «коллегиальность». Смягчает повеление и исполь­зование имени, в особенности имени с уменьшительно-лас­кательным суффиксом {Ксюша, Баирчик, Витенька). В этой связи отметим, что огромное значение имеет умение педагога пользоваться правилами речевого этикета. В подавляющем большинстве случаев учитель называет ученика не по фами­лии, а по имени. Это создает атмосферу близости, доброже­лательности, уважительного отношения к участникам обще­ния, что, безусловно, важно для утверждения нацеленности на успех. Использование фамилии может служить своеобраз­ным маркером: меняя форму обращения, педагог передает свое отношение к ситуации. Учитель может использовать слова «пожалуйста», «будь добр», однако эти средства несо­измеримо реже употребляются по сравнению с повелитель­ными формами. Крайне редко, однако имеет место и элемент некоторой директивное™, авторитарности в общении: я об­ращала ваше внимание; можете начинать; можете идти. Употребляя эти формы, учитель указывает на ролевые функ­ции учителя и ученика: хозяин положения - учитель, он мо­жет разрешить какое-то действие ученику, а может запретить. Тем самым учитель дистанцируется, как бы возвышается над зависимым от него коллективом: он указывает, повелевает, но не просит, не предлагает. Эти черты поведения лидера ха­рактерны для руководителей, работающих с большим коллек­тивом подчиненных (учитель, начальник, глава и т.д.).

Достижению успеха способствует доброжелательный стиль общения, частое использование маркеров одобрения: молодец, Толя; прекрасно, Баина, что создает положительный образ ученика в глазах одноклассников. Это свидетельствует о том, что учитель, обучая, оценивая детей, может смотреть на мир глазами ученика, нуждающегося в поддержке. Типич­ными чертами учительской речи являются убежденность, уве­ренность, категоричность, умение выделить коммуникатив­но-значимую информацию, способность излагать информа­цию в развернутом виде. Учитель, обучая детей, формируя мировоззрение, менталитет современной молодежи, должен уделять большое внимание культуре собственной речи.


156

157

Таким образом, типаж «учитель» имеет четкую понятий­ную, образную и ценностную составляющие. Ключевым эле­ментом концепта «учитель» является компонент «передача предметных знаний». В содержание концепта входит также значение «формирование морально-нравственных и культур­ных основ личности». Типаж «учитель» в настоящее время имеет четкую тендерную стратификацию: он ассоциируется с женщинами. Это, как правило, немолодая женщина, уста­лая от перегрузок. Она говорит громко, имеет собственное мнение, любит делать замечания, поучать, наставлять. Она коммуникабельна, легко устанавливает контакт в любой си­туации. Она способна создавать развернутые сложные тек­сты. Хотя в русской истории профессия учителя относилась к социально значимым и высоко оценивалась в обществе, в настоящее время она не считается престижной. Однако все члены общества, а также сами учителя по-прежнему осозна­ют значимость профессии для всего социума.

Калмыцкая лексема «багш» обозначает человека, как правило, мужчину, занимающегося просветительской деятель­ностью, который обществом оценивается как умный, образо­ванный, мудрый человек, имеющий высокий общественный статус, к которому обращаются за советом. Современные учи­теля-калмыки сохраняют высокие статусные характеристики и оценку со стороны общества.

2.5. Журналист

Огромное значение в жизни современного общества имеют средства массовой информации, сообщающие о про­исходящих событиях, формирующие общественное мнение. Не случайно СМИ называют «четвертой властью». В связи с этим одним из значимых типажей в нашем обществе можно считать типаж «журналист».

В современном русском языке существует несколько лек­сем, репрезентирующих этот концепт. Анализ словарных де­финиций указывает на наличие общего компонента в семанти­ческой структуре соответствующих лексем. Так, журналист -литературный работник, занимающийся журналистикой; корреспондент – сотрудник органов


массовой информации, при­сылающий сообщения с мест; репортер - сотрудник газеты, журнала, радио, кино, телевидения, доставляющий сведения о текущих событиях местной жизни (Ожегов 1985; Лопатин, Лопатина 1990; Словарь иностранных слов 1986; 1989). Об­щий компонент-«литературный сотрудник», «сообщающий сведения о событиях». Значит, профессиональными чертами журналиста являются осведомленность о происходящих со­бытиях, умение передать их аудиовизуальными средствами. Часто обсуждаемым в обществе вопросом является мораль­но-этическая сторона журналистской деятельности. В поня­тийной составляющей концепта этот компонент не выделяет­ся. Отметим, что все лексемы, объективирующие концепт «журналист», были заимствованы из иностранных языков, сохранив при этом значение, характерное для языка-источ­ника.

Хотя концепт «журналист» не представлен во фразеоло­гическом и паремиологическом фондах русского языка, в со­знании современных россиян образ журналиста представлен довольно четко. Тележурналисты оцениваются массовым со­знанием как эталон. Их речь, манера общения и поведения, образ мыслей оказывают большое влияние на телеаудито­рию, ориентируют население в мире новостей и событий, определяют языковой вкус и речевую культуру.

Важное место в общественно-политической, экономичес­кой, научно-образовательной, культурной жизни занимают региональные СМИ в связи с тем, что в настоящее время на­селение российской провинции предпочитает читать регио­нальную прессу, смотреть местные телепрограммы. Так как региональные средства массовой информации освещают ме­стную жизнь, они рассматриваются населением как «свои», «родные», «близкие» проблемам людей. Совершенно особое место в жизни общества занимает региональное телевеща­ние: телевидение в российской провинции является главным транслятором культуры. Из-за отдаленности от центра поли­тической и культурной жизни жители российских регионов наблюдают за жизнью страны по телеэкрану.


158

159

Калмыцкое телевидение дало стране Александру Бура­таеву. Своей успешной карьерой Л. Буратаева олицетворяет то, что реально может сделать телевидение. Выпускница Кал­мыцкого государственного университета, корреспондент Кал­мыцкого телевидения, слушатель курсов повышения квали­фикации при Общественном российском телевидении А. Бу­ратаева становится ведущей программы «Время» на ОРТ. Несколько лег работы на Центральном телевидении делают ее любимицей и объектом гордости калмыков, в особенности людей пожилого возраста, молодежи, сельских жителей (в народе ее называют маиа куукн «наша девочка/дочь»). В 1998 г. она избирается депутатом Государственной Думы Федераль­ного собрания народных представителей по Калмыцкому одномандатному избирательному округу, выиграв у Е. Бату­риной, жены мэра г. Москвы Ю. Лужкова. Заместитель коми­тета Государственной Думы по международным делам А. Бу­ратаева становится лидером молодежного отделения партии «Единая Россия» и в 2003 г. избирается депутатом Государ­ственной Думы по партийным спискам (по Южному феде­ральному округу А. Буратаева значилась под № 2). Теперь А. Буратаева, начинавшая свою карьеру на национальном телевещании, - государственный человек, политик. Пример успешной карьеры А. Буратаевой заставляет внимательно от­носиться к тем лицам, которые мы видим на своих телеэкра­нах и чьи голоса мы слышим, в особенности на националь­ном телевещании, ведь провинциальная аудитория особенно внушаема и у нее сильно выражены национальные чувства.

Хотя местное телевидение воспринимается региональ­ным зрителем как родное и понятное, по остроте проблема­тики, глубине освещения тем, техническому уровню вопло­щения замыслов создателей программ региональное телеви­дение не является высокопрофессиональным. Заметно, что оно зависит от позиции местных властей. Всероссийская телера­диокомпания, дочерним предприятием которого являются региональные телекомпании, пытается выстроить вещание национальных каналов таким образом, чтобы их программы были выдержаны в общем стиле, не слишком выделяясь из стандартов телеканала «Россия».

160

Калмыцкая государственная телерадиокомпания (КГТРК) информирует жителей об общественно-политичес­ких, экономических, культурных, образовательных, спортив­ных событиях, которые происходят в Калмыкии. Большое место в эфире занимает сельскохозяйственная тема, посколь­ку республика ориентирована на развитие сельского хозяй­ства. Аудитория КГТРК - рабочие, домохозяйки, пенсионеры, студенты, интеллигенция. Экономические условия, высокая конкуренция телепрограмм (на территории республики транслируются телеканалы ОРТ, «Культура», «Россия», НТВ, «ТВ-Ц») поставили местное телевидение перед необходимо­стью менять методы работы, способы подачи информации, чтобы конкурировать с центральными средствами массовой информации. Однако следует признать, что в настоящий мо­мент перемены малозаметны.

В своем творчестве тележурналисты КГТРК демонстри­руют различные типы мышления. Они берутся за так назы­ваемые «трудные» темы, для раскрытия которых необходим аналитический склад ума. Выразительные средства, которые журналисты активно используют в своей речи, свидетельству­ют о художественном складе мышления: «вагон и маленькая тележка» общественных забот; стриженные «под ноль» ребята; остается только «преклонить колени»; «сеятель разумного, доброго, вечного» и т.д.

Гражданская позиция также четко обозначена в речи жур­налистов: ^ Увы, двадг/ать семь парней уже никогда не вер­нутся домой - они погибли на поле боя. Как это ни парадок­сально в мирное время; Пройдет совсем немного времени, и они, безусые юнцы, станут па защиту Отечества; На днях в Элисте прошел День призывника, который становится уже доброй традицией.

Узкая специализация не характерна для тележурналис­тов местного вещания. Общая эрудиция, креативность про­является в тематической направленности журналистской де­ятельности: они затрагивают военную тему, говорят о систе­ме образования в республике, повествуют об интересных людях Калмыкии, криминальная хроника также не остается

<> Рус . язык в Калмыкии...

161

вне поля зрения корреспондентов. На наш взгляд, в этом воз­растной фактор играет не последнюю роль. Молодые, энер­гичные, талантливые корреспонденты в силу возраста и от­носительно небольшого стажа работы на телевидении, воз­можно, еще не нашли своей темы, авторского направления (а нам, ищущим и метущимся, остается только «преклонить колени» и по-хорошему ему позавидовать). В то же время разносторонность взглядов репортеров свидетельствует о широте кругозора, об общей культуре, образованности. Очень важно то, что региональные журналисты в своих програм­мах отражают реалии современности: узнав, что почем, они уже не будут столь наивными в нашем циничном мире; се­годня особой популярностью у фальшивомонетчиков пользу­ются пятидесяти и сторублевые купюры.

Телевизионная речь корреспондентов КГТРК содержит национально-территориальный компонент, который реализу­ется лексико-фразеологическими средствами. Журналисты активно используют калмыцкую ономастику (имена собствен­ные, топонимы, эргонимы: Элиста, Виктор Сангаджиев, парк «Юбилейный», памятник Матери, Элистинский ГОВД, Элистинская средняя школа № 18, элистинка и т.д.).

Как известно, географическая среда, культурные тради­ции оказывают большое влияние на формирование личнос­ти. Возможно, этим фактором объясняется некоторая сухость, безэмоциональность изложения, характерная для местных журналистов. Примечательно, что корреспонденты редко улы­баются, лица их сосредоточенны, несколько озабоченны. Это соотносится с некоторой сдержанностью, безэмоционально­стью калмыков, в складирование национального характера которых большое влияние оказал буддизм, проповедующий сдержанность, беспристрастность. Национально-территори­альная принадлежность журналистов реализуется в таких вы­ражениях, как «наши земляки неплохо зарекомендовали себя; сорок девять «срочников» награждены орденами и медаля­ми». Патриотизм и гордость за свою малую родину - очень важный и необходимый элемент творческой деятельности тележурналистов национального вещания.

Формирование характера человека зависит от обществен­ных условий, конкретных жизненных ситуаций, социальных групп. Люди, избравшие журналистскую деятельность, как правило, энергичны, общительны, открыты, добродушны: Успеха можно добиться в любой области, было бы жела­ние; „ Когда звучит команда „ Равняйсь!" - ваша голова дол­жна смотреть направо", -учит офицер новобранцев. Вот так и рождается армейский юмор; О том, что связал свою жизнь со школой, с детьми, Виктор Борисович нисколько не жалеет. Наоборот, он благодарен судьбе за ежедневное об­щение со школярами.

Активная жизненная позиция, оптимизм, креативность - незаменимые качества репортеров. Что же касается уровня владения языком, речевой культуры, дикторских способнос­тей, то среди журналистов отмечены высокопрофессиональ­ные корреспонденты и есть, к сожалению, в невысокой сте­пени владеющие культурой русской речи, имеющие калмыц­кий акцент, обладающие тусклым, невыразительным голосом. Между тем качество голоса занимает одно из важных мест среди признаков, формирующих профессиональный облик тележурналиста.

В советское время телевидение вообще, а информаци­онные программы в особенности, были идеалогизированы, отражали официальную позицию на происходящие события и факты. Поэтому журналисты, даже очень миловидные, вос­принимались как официальные лица. Этот имидж поддер­живался всем обликом: беспристрастным голосом, лицом, редко улыбающимся, холодным изложением, без эмоций и оценок, содержимом речи, не допускающим ничего личного. Эпоха перестройки и демократизации разрушила все кано­ны. Скучный корреспондент информационной программы превратился в источник разнообразной информации, в жур­налистской деятельности стали просматриваться особеннос­ти личности автора. Безусловно, подача информации зави­сит от индивидуальных характеристик личности репортера. Отметим, что подавляющее большинство журналистов мест­ного вещания сообщает о новостях мягко, оптимистично: на


162

163

днях в Элисте прошел День призывника, который становит­ся уже доброй традицией; Хотя, если вдуматься, успеха мож­но добиться в любой области, было бы желание!

Аудитория тонко чувствует отношение журналиста к сообщаемому и себе. Степень ее доверия и симпатии зависит от таких важных качеств, как естественность и компетентность, внешняя привлекательность, профессионализм, эрудиция, образованность, общая культура, тактичность журналиста национального телевещания. Конечно, у зрителей первое впе­чатление о журналисте складывается от внешнего облика кор­респондента. Большая часть журналистов местного телеви­дения выглядит привлекательно, эстетично. Они демократич­ны, но не вульгарны, излучают понимание и сочувствие. Хотя некоторые начинающие тележурналисты держатся скованно, допускают в речи самоперебивы, паузы, оговорки, что недопустимо, в целом большую часть тележурналистов отличает четкая дикция и выразительная интонация, беспристрастная манера изложения. На наш взгляд, им не хватает улыбки.

Результаты опросов, проведенных нами в г. Элисте в 2005-2006 гг. среди людей разного возраста, позволяют зак­лючить, что профессия журналиста в целом оценивается как престижная, особенно среди молодежи. Среднее и старшее поколение зрителей относится к журналистам насторожен­но, с опаской. С одной стороны, они еще воспринимаются ими по-старому, как работники идеологической системы, с другой - из-за появляющихся в СМИ во время выборов фак­тов подкупа журналистов за ними закреплен ярлык «продаж­ный». Некоторые считают данную профессию опасной, но под­черкивают, что это не относится к калмыцким журналистам.

Таким образом, типаж «журналист» имеет четкую поня­тийную, образную и ценностную составляющие. Будучи про­фессионально ответственными за добывание сведений о про­исходящих событиях и их освещение, журналисты относятся к людям публичных профессий, оказывающим большое воздей­ствие на аудиторию, ориентирующим людей в мире новостей, формирующим их мнения, взгляды, вкусы. Профессиональ­ными качествами журналистов являются осведомленность,

коммуникабельность. Немаловажными составляющими об­лика журналиста являются общая культура, образованность, кругозор, мировоззрение. Креативность, творческое отноше­ние к профессии, безупречное владение языком в сочетании с волевыми качествами личности обеспечивают успех журна­листа. Эта профессия массовым сознанием оценивается как престижная, однако люди относятся к ее представителям на­стороженно и с недоверием.

2.6. Подросток

Лингвокультурный типаж «подросток» жизнен для лю­бого общества. Перед нами поставлена цель исследования типажа применительно к городским школам Элисты. Рассмот­рим характерные черты данного типажа с учетом понятий­ной, образной и ценностной составляющих.

Понятийная составляющая (Ожегов 1988) включает в ка­честве главного признака концепта «подросток» возраст -переходный (от 12 до 16 лет). Главные новообразования это­го возраста- открытие «Я», развитие рефлексии, осознание собственной индивидуальности и ее свойств; появление жиз­ненного плана, установки на сознательное построение соб­ственной жизни; постепенное врастание в различные сферы жизни. Юноша стоит перед проблемой выбора жизненных ценностей, стремится сформировать внутреннюю позицию по отношению к себе и другим людям (между добром и злом). Для одних это период духовного роста, для других - выбор антигероя (Байтуманова, Айропетьян 2006: 111-112).

Для определения образной составляющей мы обратились к публицистике, поскольку образы, существующие в худо­жественной литературе, не совсем соответствуют типу совре­менного подростка, живущего в условиях переходного периода. Анализ публикаций свидетельствует о том, что для данного типа людей характерны поиск собственного «Я» и подсознательное стремление понять окружающий мир, часто свое непонимание или несогласие они выражают резко, протестно. Это проявляется во всем: в поступках, одежде, поведении, речи.


164

165

Немаловажной характеристикой является ран­нее взросление, приобщение к финансовой стороне жизни, они хотят иметь собственные средства, оплачивать расходы самостоятельно. Некоторые подростки зарабатывают деньги самостоятельно, другие просят их у родителей или родствен­ников, есть и такие, которые совершают мелкие кражи. Сле­дующей характерной чертой является технологическая обра­зованность подростков. Они хорошо ориентируются в техни­ческих достижениях времени, в котором живут, пользуются компьютерами, видео, сотовыми телефонами. Правда, боль­шинство из них эти средства использует лишь для досуга или общения друг с другом. Характерно и то, что подростки рано проявляют интерес к интимной стороне жизни, при этом их увлечения лишены романтики. Девочки рано проявляют ин­терес к своей внешности, пользуются косметикой. Зрительно типаж «подросток» ассоциируется с худощавым юношей (де­вушкой) высокого роста в джинсах и футболке с сотовым те­лефоном, в компании сверстников.

Для определения ценностной составляющей типажа «подросток» нами были использованы данные анкет и резуль­таты социологического обследования элистинских подрост­ков, проведенные психологами средней школы № 18 города Элисты (Байтуманова, Айропетьян 2006). Исследователи вы­явили следующие качества и свойства личности, которые школьники ценят в себе и других и которые вызывают у них положительную оценку: импульсивно-волевые качества и свойства личности: настойчивость, упорство, усердие, упрям­ство, уравновешенность, терпеливость, пунктуальность; мо­рально-этические, нравственные качества личности: добро­та, благородство, забота, сочувствие, щедрость, отзывчивость, благодарность, воспитанность, скромность, порядочность, уважение, честность, самокритичность, справедливость, сдержанность, ответственность, надежность, верность, пре­данность, гордость; коммуникативные качества и свойства личности: общительность, понимание, умение слушать, гос­теприимство: качества и свойства личности, отражающие эмо­циональное состояние: чувство юмора, жизнерадостность.

Негативную оценку вызывают следующие импульсивно-во­левые качества и свойства личности: лень, медлительность, вспыльчивость, непунктуальность, трусость, агрессивность, раздражительность; морально-этические, нравственные ка­чества и свойства: безнравственность, ненависть, безразли­чие, равнодушие, жадность, лживость, вредность, невнима­тельность, безответственность; коммуникативные качества и свойства личности: болтливость (Байтуманова, Айропетьян 2006:114). В подростковом возрасте все менее значимым ста­новится мнение родителей и все больше ценится мнение дру­зей и сверстников. Почти каждый третий подросток думает о цели и смысле жизни наедине, что свидетельствует об одино­честве. Анализ интересов подростков показывает, что духов­ный мир школьников далеко не богат, познавательно и цен­ностно не ориентирован (Байтуманова, Айропетьян 2006:113). Очевидно, что, хотя подростки имеют представление о цен­ностях, поиск собственной шкалы и линии поведения не за­вершен, что обостряет вопрос о чутком отношении к подрос­ткам, их проблемам со стороны окружающих.

Ценности, связанные с этнической принадлежностью (привязанность к «малой родине», родственникам, предкам, память о перенесенных народом страданиях), отмечаются в менталитете подростков, несмотря на ослабление такого важ­ного элемента, как родной язык. Большинство подростков городских школ можно отнести к русскофонным языковым личностям с калмыцким национальным характером. Актив­ное функционирование таких важных элементов материаль­ной и духовной культуры калмыков, как пища, песни, танцы, этикет, обряды, способствует национальной идентификации подростков.

Школьный период является очень важным в формиро­вании личности, важен он и с точки зрения формирования речевой культуры. К сожалению, в настоящий момент школа занимает не самое главное место среди источников, форми­рующих речевую культуру учащихся. Среди таких источни­ков первостепенное значение приобретают неформальная среда и масс-медиа-источники. Исследователи отмечают, что


166

167

видео и компьютерная культура общения формирует харак­терные черты речи современных школьников. Уже многие годы исследователи с тревогой пишут о наметившейся тен­денции падения культуры, в том числе и речевой. Обществен­но-политические изменения, разрушение прежней системы жесткого регламентирования речи, тотального контроля со­держания речи сформировали новое отношение к речи в об­ществе: говорю, как хочу, чем необычней, тем лучше. Повсе­местно утверждается легковесная манера общения, ориента­ция на американский стиль и манеру общения мод влиянием западной массовой культуры, которые проникают через теле­видение, кино, видео, Интернет, межличностное общение. Су­щественно изменилась система жанров, частотных в речи школьников. В ней определенное место занимают оскорбле­ния, обвинения, выяснения отношений. Соответственно, те речевые средства, которые характерны для подобных жанров, активны в речи подростков.

Если говорить о тональности общения, то враждебный, агрессивный тон, жесткость в оценках также характерны для речи подростков. В новых социально-экономических реали­ях, условиях общественной нестабильности складывается речевая компетенция современной молодежи, формируются основы культуры их речи, языковой вкус и мода. На наш взгляд, культура речи подрастающего поколения россиян не является частной, сугубо лингвистической проблемой и не должна заботить только ограниченный круг педагогов и лин­гвистов - она приобретает общенациональный характер, по­скольку в конечном итоге от нее зависит будущее и языка, и культуры общества.

Наш анализ речи элистинских школьников показывает, что основу их лексикона составляет общеупотребительная межстилевая лексика. При этом доля жаргонной лексики в ней больше, чем в речи людей старшего возраста. Причиной использования жаргонизмов современными школьниками является стремление к выразительности речи, желание выде­литься, не быть «как все». Стремление самоутвердиться осо­бенно характерно для школьников среднего и старшего

школьного возраста. И если дети младшего школьного воз­раста, имея незначительный опыт социального общения, от­ражают в речи в основном особенности внутрисемейного общения, то дети среднего и старшего школьного возраста стремятся выйти за рамки принятого в семье общения. Осо­бое значение в их жизни приобретает школьный жаргон, включающий как исторически устойчивый пласт (например, номинации предметов: литра, матеша; предметников: ан­гличанка, литричка; оценок: тройбан, кол, пятак), так и изменяющийся, подвижный. Подвижный пласт активно по­полняется средствами из преступного жаргона и арго мар­гиналов: пацан(чик), шмон, кореш, лох, пахан. Часто подро­стки включают подобные слова, не имея представления об их этимологии, следуя той языковой моде, которая харак­терна для окружающей среды. В речи подавляющего боль­шинства школьников устойчиво используется нецензурная, бранная, грубая лексика, которую они слышат повсеместно: в семье, на улице, с экранов телевизора. В связи с этим же­лательно, чтобы учителя-словесники уделяли особое внима­ние жаргонной, бранной лексике, в беседе со школьниками приводили сведения из истории русского арго. Культурно-речевое воспитание, обращение к художественному слову русской классической литературы и, конечно, речевая куль­тура самого учителя должны способствовать повышению культуры речи школьников.

С целью выразительности, эмоциональности речи под­ростки используют оценочную лексику разговорного, просто­речного, жаргонного происхождения: балдеть, ишачить, клевый, крутой, классный, прикольный, беспонтовый, офи­генный, железный и т.п. Разница в том, что подобная лексика в подростковой речи высокочастотна, что оставляет впечат­ление повышенной эмоциональности речи. Кроме того, уча­щиеся зачастую не чувствуют маркированности подобных слов, могут допускать их в официальной речи. Это связано с тем, что у подростков еще не сформировалась стилистичес­кая система, они не умеют переключаться с одних разновид­ностей языка на другие в зависимости от ситуации общения.


168

169

Если говорить шире, механизм переключения с одного кода на другой вырабатывается постепенно в процессе социали­зации человека в лингвокультурной среде, усвоения системы социальных ролей и норм поведения в разных сферах обще­ния. Особенно важно выработать у учащихся умение пользо­ваться закрепленными речевыми формулами, которые срав­нительно немногочисленны, в стереотипных ситуациях. Успешное использование речевых клише обеспечивает ком­муникативную гибкость, экономию речевых усилий и в целом оставляет впечатление хорошего владения речью, вы­сокой автоматизации речи, что необходимо в век высокого темпа жизни и информационной насыщенности.

Оценочные квалификаторы, как правило, с отрицатель­ной коннотацией {кретин, отморозок, идиот, придурок, даун, дебил, тупак и т.п.) также частотны в речи подростков. Учи­тывая это, необходимо в школьном курсе русского языка об­ращать особое внимание на стилистику и культуру речи, при­водить сведения о стилистическом расслоении речи и стиле­вых ресурсах русского языка. Использование эстетического потенциала русской художественной литературы на уроках русского языка поможет сформировать лингвистические на­выки современного школьника, преодолеть монотонность, бедность словаря.

В жизни подростков большое место занимает музыка и все, что входит в шоу-мир. Школьники следят за музыкаль­ной поп - модой, хорошо ориентируются в музыкальных направлениях, жанрах, знают популярных исполнителей, мно­гие имеют кумиров и пользуются атрибутикой, подчеркива­ющей их пристрастия. В свою лексику они включают музы­кальные жаргонизмы: сольник, фанера, блюзон, металл, хип-хоп, рэп, рок, панк, попса и т.д. Кино-, видео- и компью­терные жаргонизмы также активно используются школьни­ками: боевик, видик, порнуха, ужастик, стрелялка, бродил-ка. В жизни современного среднего школьника то место, ко­торое традиционно занимала классическая художественная литература, занимает кино-, видео, компьютерная и музыкаль­ная массовая культура с ее ценностями и речевой культурой.

Понятно, что противостоять ей невозможно, можно лишь на­учить адекватно пользоваться речевыми ресурсами массовой культуры и развивать эстетический вкус подростков.

Особое место в вокабуляре школьника занимает антропонимия, представленная прозвищами сверстников, учителей, знакомых. Особенностью таких номинаций является образо­вание от фамилии путем усечения {Улан - Уланов, Дарбак -Дарбаков, Беглик - Бегликов, Тука - Туктунов и т.д.), имени {Колян, Жека и т.д.), а также по характерному признаку {Се­рый, Лысый, Длинный, Толстый, Кучерявый и т.д.), модны но­минации иностранного происхождения: Джексон, Бен, Пи­тер, Майер и т.д. Гораздо меньше используются номинации из калмыцкого языка: Батр, Хонгр, Пюрвя и т.д. (независимо от настоящего имени обозначают выходцев из сельской местнос­ти). В целом для обобщенной номинации выходцев из сел ис­пользуются слова гасконцы, колхозники.

Прозвища учителей могут совпадать с прецедентными именами {Анна Каренина, Иван Грозный, Ломоносов и т.д.) или быть созвучными с определенным предметом {химич­ка, физичка и т.д.). Школьники не проявляют большой изоб­ретательности в номинациях, лишь отмечены немногочис­ленные образования путем метафоризации: Партизан (маль­чик живет в частном доме, редко появляется на сборищах), баба Валя (престарелая учительница), Цвети моя Калмы­кия (учитель калмыцкого языка, патриот национального язы­ка и культуры). В топонимии характерны названия, свой­ственные региональной разновидности в целом {У моста, На песках, У верблюда, Пьяная улица - место, где располо­жены летние кафе, Кавказская пленница - седьмой микро­район Элисты, где проживают выходцы из Кавказа, Чабан - место в Элисте, где расположен памятник чабану), в том числе образованные на базе калмыцкого языка: Дотр уга (букв, без внутренностей) - памятник «Эхо» с характерным отверстием; Амурка - библиотека им. Антона Амур-Санана. Не отмечены злые, обидные прозвища, высмеивающие физические недостатки.


170

171

Национально-региональных черт в русской речи город­ских школьников немного, характерны элементы ономасти­ческого характера и общеупотребительные калмыцкие вкрап­ления, встречающиеся в речи людей всех возрастов (махан, белиг, мепд, ханжалав, ээжа, ава и т.п.). В этом отношении речь городских школьников Калмыкии несущественно отли­чается от речи подростков других регионов России.

Итак, типаж «современный подросток» характеризует­ся следующими дифференциальными признаками:

• возраст (12-16 лет);
  

• поиск собственного «Я», стремление понять окружаю­щий мир;
  
• поиск собственной линии поведения и шкалы ценнос­тей, которая в основном положительно ориентирована;
  

-техническая, финансовая и сексуальная осведомлен­ность;

• повышенная экспрессивность, невыдержанность в по­ведении, в том числе речевом;
  
• предпочтительность русского языка во всех ситуациях общения;
  
• национальная идентификация через элементы матери­альной и духовной культуры.
  

Таким образом, рассмотренные выше лингвокультурные типажи обладают свойственными определенной обществен­ной группе различительными чертами, среди которых наибо­лее значимыми являются следующие:

• высокая духовность, нравственность, ответственность за судьбу своего народа (интеллигент);
  
• формирование предметных знаний и личности буду­щего гражданина, осознанность собственной ответственнос­ти перед обществом (учитель);
  
• умение обращаться с домашними животными, знание окружающей среды, национальной истории, фольклора, при­родная мудрость (животновод);
  
• осведомленность о текущих событиях в политике, эко­номике, науке, культуре, спорте, добывание и освещение их аудиовизуальными средствами в средствах массовой информа­ции, коммуникабельность, мобильность (журналист);
  

- поиск собственного «Я», стремление к самовыражению через неординарность в поведении, одежде, речи; техничес­кая, финансовая и сексуальная осведомленность (подросток).

Общей чертой описанных выше типажей является лю­бовь к родной земле, соблюдение обычаев, традиций своего народа. Это способствует сохранению их этнической иден­тичности, несмотря на ослабление такого важнейшего ком­понента, как язык.


172

173

Заключение

Большой вклад в изучение русского языка вносят иссле­дователи, на практическом материале изучающие особеннос­ти реальной лингвистической ситуации в национальных ре­гионах Российской Федерации (см.: Блягоз 1982; Исхакова 1994; Аюпова 1998; Дырхеева 2002 и др.). Круг обсуждае­мых ими проблем чрезвычайно широк: интерференция язы­ковых систем, лингвистические ресурсы в разных сферах, речевая деятельность и речевое поведение двуязычной лич­ности, культура речи в условиях языковой неоднородности. Интересными способами изучения социолингвистической си­туации является моделирование лингвокультурных типажей и портретирование языковой личности в рамках антрополингвистики.

В настоящей монографии ставилась цель - портретиро­вание языковых личностей выдающихся деятелей истории, науки, образования, культуры, науки Калмыкии. Выбор объек­та обосновывался как вкладом, который внес тот или иной деятель в определенную сферу общественного развития, так и значимостью социокультурной среды, которую данная лич­ность представляет. Материалом исследования послужили тексты на русском языке. Изучение их приемами социолинг­вистики позволило определить характерные черты языковой личности. Через речь реальных людей прослеживались осо­бенности языка конкретного времени, определялись тенден­ции его развития с учетом общественно-политического и лингвокультурного фона эпохи.

Индикаторами этнического и социального своеобразия общества являются лингвокультурные типажи. В качестве значимых культурных доминант современного калмыцкого общества выделены и исследованы типажи «интеллигент», «учитель», «животновод», «журналист», «подросток». Они описаны в результате изучения понятийной, образной,

ценностной составляющих соответствующих концептов на ос­нове данных словарей, анкетирования, фрагментов разнооб­разных текстов.

Какие типы людей были характерны для разных перио­дов развития калмыцкого общества, каковы характерные чер­ты языковых личностей других эпох, покажут дальнейшие исследования.


174

175

Список использованных источников

Алефиренко Н.Ф. Проблемы вербализации концепта. Волгоград, 2003.

Антология концептов: В 4-х т. Волгоград, 2005; 2006.

Амур-Санан А.М. Мудрешкин сын. М., 1925; 1966; 1987.

Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попыт­ка системного описания // Вопросы языкознания. 1995. № 1.

Арутюнова Н.Д. Введение // Логический анализ языка. Ментальные действия. М., 1993.

Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999.

Асколъдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Литология. М., 1997.

Аюпова Л.Л. Языковая ситуация в Республике Башкор­тостан. Уфа, 1998.

Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико - фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996.

БайтумановаЗ.Н., Айропетьян Н.В. Духовный мир под­ростка (результаты психологического исследования) // Этно­культурная концептосфера: общее, специфичное, уникальное. Элиста, 2006.

Балакаев А.Г., Оглаев Ю.О. Литературное наследие А. Амур-Санана: проблемы публикации // А.М. Амур-Санан -певец революции: к 100-летию со дня рождения. Элиста, 1988.

Баранов А.Н. Очерк когнитивной теории метафоры // Русская политическая метафора. Материалы к словарю. М., 1991.

Баранов АН., Добровольский ДО. Постулаты когнитив­ной семантики // Известия РАН. Серия лит. и яз. 1997. № 1. Т. 56.

Бардамова К. А. Концепт времени и пространства в языко­вой картине мира «Мопголой нюуса тобшо» (на материале

бурятского перевода Ч.-Р. Намжалова) // Актуальные пробле­мы монголоведения. Улан-Удэ, 2006.

Баянов СБ. «Мудрешкин сын», книга А. Амур-Санана // Очерки истории калмыцкой эмиграции. Элиста, 1998.

Беликов В.И., Крысий Л.П. Социолингвистика. М., 2001.

Беляева А.Ю. Тендерные различия в речи: коммуникативы в речи мужчин и женщин // Проблемы речевой коммуни­кации. Саратов, 2003.

Бердяев НА. Судьба России. М., 1990.

Благова Г. Ф. Пословица и жизнь: Личный фонд русских пословиц в историко-фольклористической перспективе. М., 2000.

Богин Г.И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов: Автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Л., 1984.

Богуславский В.М. Человек в зеркале русской культуры, литературы и языка. М., 1994.

Болдырев Б. Ш. Мы были первыми // Первые шаги выс­шего образования в Калмыкии (1920-1943 гг.). Элиста, 2005.

Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. Тамбов, 2001.

БлягозЗ.У. Адыгейско -русское двуязычие. Майкоп, 1982.

Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1997.

Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. М., 1998.

Виноградов В.А. Социолингвистические исследования. М., 1997.

Винокур ТТ. Говорящий и слушающий. Варианты рече­вого поведения. М., 1993.

Винокур ТТ. Речевой портрет современного человека // Человек в системе наук. М., 1989.

Вопросы теории и истории языка. Л., 1963.

Воркачев СТ. К эволюции липгвоменталитета: «русское счастье» // Этнокультурная коицептология. Вып. 1. Элиста, 2006.

Воркачев СТ. Концепт счастья в русском языковом со­знании: опыт лингвокультурологического анализа. Красно­дар, 2002.


176

177

Воркачев С.Г. Постулаты лингвоконцептологии // Ан­тология концептов. Волгоград, 2005. Т. 1.

Воркачев С.Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английс­кие параллели). Волгоград, 2003.

Воркачев С.Г. Счастье как лингвокультурный концепт. М., 2004.

Воробьев В.В. Лингвокультурология. М., 1997.

Гаврилова К.В. Хотелось жить и работать. Элиста, 1988.

Гаврилова К.В. Страницы пережитого // Теегин герл.