Э. Н. Кучменко формирование индустриального общества в украине (на примере Киевской кондитерской фабрики им. К. Маркса) Монография
| Вид материала | Монография |
- Задачи и политика ценообразования фирмы 11 Ценовая политика кондитерской фабрики «Алтай», 304.8kb.
- Формирование интегрированной системы планирования в условиях холдинга (на примере кондитерской, 329.28kb.
- Бизнес-план: Модернизация кондитерской фабрики, 55.26kb.
- Формирование личностных качеств современного ученика, 81.79kb.
- Формирование инвестиционно-инновационной стратегии холдинга (на примере кондитерской, 363.71kb.
- Монография подготовлена коллективом ученых Института демографии и социальных исследований, 173.99kb.
- Монография. Главы 1-11, 7329.91kb.
- Ирина Алексеевна Зайцева-Пушкаш, г. Днепропетровск Современный «массовый человек», 1318.2kb.
- Тема История взаимоотношений общества и природы, 1906.24kb.
- Ж. В. АктуАльно ли творческое наследие К. Маркса?, 79.41kb.
ИНСТИТУТ ПОДГОТОВКИ КАДРОВ
ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ ЗАНЯТОСТИ УКРАИНЫ
Б.А.Кучменко, Э.Н.Кучменко
ФОРМИРОВАНИЕ ИНДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА В УКРАИНЕ
(на примере Киевской кондитерской фабрики им. К. Маркса)
Монография
Киев 2009
УДК 338+316
ББК 65.01+60.5
К 95
Рецензенты:
Щербак В. А., доктор исторических наук, профессор
Храмов В. О., доктор политических наук, профессор
Рекомендовано к печати Ученым советом
Института подготовки кадров государственной службы занятости Украины
протокол № 5 от 21 октября 2008 года
^ Кучменко Б. А., Кучменко Э. Н.
К95 Формирование индустриального общества в Украине (на примере Киевской кондитерской фабрики им. К. Маркса). Монография. – К., ИПК ГСЗУ, 2009. – 417 с.
ISBN 978–966–8640–26–1
В монографии описывается история формирования индустриального общества в Украине через комплекс социально-экономических, политических и культурных преобразований на отдельно взятом примере частного предпряития пищевой промышленности
г. Киева – конфетной фабрики В. Ефимова.
Это предпряитие взято для исследования авторами как одно из первых частных предприятий, основанное отечественным производителем.
УДК 338+316
ББК 65.01+60.5
© Кучменко Б. А., Кучменко Э. Н., 2009
© Институт подготовки кадров
государственной службы занятости
ISBN 978–966–8640–26–1 Украины (ИПК ГСЗУ), 2009
ПРЕДИСЛОВИЕ
Роль истории в формировании личности, общественного мнения очень велика. Очень важно сегодня понять историческое прошлое Украины, ее значение в геополитическом пространстве мировой цивилизации. Учитывая то, что Украина встала на путь демократии, рыночных отношений, формирования общества на основах гуманизма, верховенства законов и прав человека - каждый гражданин Украины обязан знать свою историю, чтобы с пониманием и сознанием дела относиться к этим преобразованиям. А. Тойнби отмечал, что человечество постоянно оказывается перед вызовами времени, на которые должно ответить. И если эти вызовы не сознаются или ответы звучат неубедительно, цивилизация деградирует и, в конечном итоге, погибает. Анализируя прошлое, наши современники легче могут разобраться в сути социально-экономических, политических, культурных процессов, которые сегодня переживает Украина; найти ответы на вызовы современности, которые стоят сегодня перед украинским народом.
История Украины – это комплекс социально-экономических, политических и культурных преобразований. Многовековое прошлое украинского народа – это наряду с разными процессами, прежде всего, история развития экономических и социальных преобразований в плане удовлетворения собственной жизни, накопления собственного экономического, политического и культурного потенциала.
Законодательные акты 19 февраля 1861 г. провозгласили ликвидацию крепостного права в Российской империи и открыли путь к развитию капитализма и на Украине, которая была ее колонией. 70-80-е годы ХІХ в. стали годами становления ее фабрично – заводской промышленности.
Промышленный переворот, который завершился в Российской империи к 80-м годам ХІХ в. способствовал социальным трансформациям. Наблюдалось значительное увеличение класса буржуазии и ее капиталов. Состав ее постоянно пополнялся за счет наследственных буржуа (крестьяне в прошлом, которые основали мануфактуры и с 1861 г. стали свободными); дворян, которые стали буржуа, предприимчивых крестьян, купцов, иностранцев. Самыми известными представителями буржуазии в Украине были: в пищевой промышленности Терещенко, Харитоненко, Римаренко, Симиренко и др.; в металлургической – братья Рутченко, Голуб, Буланец и др.; владельцами шахт и рудников были – Шевченко, Кривко, братья Ищенко, Ясюкевич и др. Но в основном крупная буржуазия состояла из неукраинцев. Здесь же необходимо отметить, что развитие капитализма в Российской империи происходило при значительном влиянии иностранного капитала.
Природные ресурсы Российской империи в целом, и в особенности, ее европейской части – Украины, а также геостратегическое расположение Украины, свободная и дешевая рабочая сила, позволили довольно быстро достигнуть значительных успехов. Но, несмотря на это Украина вместе с Россией в техническом и экономическом плане значительно отставала от Запада. Негативно сказывалось и наличие остатков крепостничества, что сдерживало как приток свободной рабочей силы так и само развитие капитализма. Остро нехватало высококвалифицированных кадров инженеров, механиков, конструкторов, специалистов именно индустриального общества, отмечалось и значительное преобладание ручного труда.
Несмотря на колониальную политику царизма, Украина по уровню экономического развития занимала в Российской империи одно из первых мест. Она была впереди других промышленных районов по добыче угля, виплавке чугуна, производству сахара. Украина относилась к тем окраинам царской России, которые в промышленном отношении выгодно отличались от центра империи, хотя ее экономика в значительной мере носила однобокий характер.
Данная монография предлагает читателю познакомиться с процессом формирования и развития индустриального общества в Украине, который начался во второй половине ХІХ в. и продолжался, по сути, на протяжении первой половины ХХ в., включая и годы советской власти. на примере истории Киевской конфетной фабрики В. Ефимова - Киевской кондитерской фабрики им. К. Маркса, одного из старейших предприятий г. Киева. Основанная в 1886 г. купцом Валентином Ефимовым, фабрика представляла собой полукустарное предприятие с объемом производства около 200 тонн кондитерских изделий в год. К 1890 г. в состав фабрики входило 5 основных цехов: карамельный, конфетный, мармеладный, пряничный и фруктово-варочный, а численность рабочих составляла около 70 человек.
В течение 1918 – 1940 гг. техническое переоснащение производственных цехов позволило увеличить выпуск кондитерских изделий до 32,8 тыс. тонн в год при численности рабочих 3400 человек.
С 1956 г. фабрика имеет и свою эксклюзивную продукцию: торт «Киевский», рецептуру которого разработал мастер бисквитного цеха Петренко В.Н.; визитной карточкой Киева являются и конфеты «Киев вечерний». В настоящее время ассортимент предприятия включает более 100 наименований кондитерских изделий, среди которых шоколад, конфеты, торты, печенье, мармелад [1].
Исследование истории развития конфетной фабрики В. Ефимова свидетельствует о том, что этот процесс в Российской империи, с самого начала, происходил в соответствии с объективными законами общественного развития. Регулирующее влияние на этот процесс оказывало государство - методом осуществления определенной политики в области экономики; отдельные исторические личности, народные лидеры и массы в целом.
Большевики продолжили этот процесс своими методами - используя энтузиазм народных масс и командно-административное управление. История показывает, что любое правительство способно плодотворно функционировать, если оно исповедует интересы народа и государственную идею. Большевики это хорошо знали и потому смогли, по признанию такого выдающегося мирового политического и государственного деятеля как У. Черчилль, (который, как известно, был ярым противником коммунизма), получив Россию неграмотной, оставить ее с ядерным оружием [2]. Это говорит, на наш взгляд, прежде всего, о народном энтузиазме и его патриотизме, о его безграничной вере в общество социальной справедливости. Поэтому странно звучит, на наш взгляд сегодня, огульная критика советского прошлого. Она не учитывает, прежде всего, желаний, устремлений народа, того, что благодаря его энтузиазму в стране произошли существенные изменения, как в экономическом, так и в социально-культурном плане. Украинский народ вынес все невзгоды (войны, оккупацию, террор, голодомор, разруху) и стал полнопраным строителем своего будущего. История конфетной фабрики В. Ефимова – Киевской кондитерской фабрики им. К. Маркса ( ДП «Кондитерская корпорация ROSHEN») как раз и является тому ярким примером.
Монография написана: кандидатом исторических наук, профессором, чл.-корреспондентом Украинской академии исторических наук Кучменко Б. А.. и доктором исторических наук, профессором Кучменко Э. Н.
Авторский коллектив выражает благодарность заместителю директора Центрального Государственного архива общественных объединений Украины Бажан О. В. за научно-вспомогательную работу.
Завершая предисловие, атворы монорафии выражают искреннюю благодарность рабочим, инженерно-техническим работникам ы служащим фабрики, ветеранам войны и труда, новаторам производства, сотрудникам архивов, ЦНБ НАНУ им. В. Вернадского, всем, кто оказывал помощь в создании этой монографии.
^ ГЛАВА І. КАК ЭТО НАЧИНАЛОСЬ
От кустарной мастерской до капиталистического предприятия.
Отмена крепостного права 1861 года в истории Российской империи было тем событием, после которого, по словам В. И. Ленина, развитие капитализма в России пошло с такой быстротой, что за несколько десятилетий совершились такие превращения, которые заняли в некоторых старых странах Европы целые века [1]. Украина, по сути, являясь колонией этой империи, естественно, была в центре всех этих превращений.
Киев, игравший важную роль в экономической, политической и культурной жизни Российской империи, в целом, не остался в стороне от этих процессов, В связи со строительством железных дорог и развитием промышленности он в 80-е – 90-е годы ХІХ в. превращается в важнейший центр фабрично – заводской промышленности в Европейской России [2]. Число ее жителей увеличилось с 1867 по 1897 год с 68,4 до 247,7 тыс. человек [3]. По количеству населения город занимал пятое место в России – после Петербурга, Москвы, Одессы и Риги [4].
В этот период в городе и губернии преимущественное развитие получили предприятия обрабатывающие растительные продукты. Ведущим являлось свеклосахарное производство, которое по темпам развития обгоняло западноевропейские страны. Высокий уровень концентрации производства, техники и технологии обеспечивал высокое качество украинского сахара, что не раз отмечалось на мировых промышленных выставках [5].
С расширением производства сахара, высоким его качеством было связано и дальнейшее развитие в Киеве и губернии конфетного производства. Особенно этот процесс проявился в 1886 году, когда в связи з расширением производства сахара цены на него начали падать. В этом году конфет в городе и губернии было произведено на 228.000 руб. против 182.000 руб. в 1885 году [6]. В числе заводов и фабрик, вновь открытых в этом году, как отмечалось в обзоре Киевской губернии, - заслуживала на внимание конфетная фабрика купца 2-й гильдии Валентина Ефимова. На ней было занято девять рабочих. Производительность предприятия составила в сумме 1.195 руб. в год. Фабрика помещалась в особом отделении жилого каменного дома принадлежащего В. Ефимову [7].
Используя упомянутые благоприятные условия, фабрика в 1887 и 1888 годах резко увеличивает свою производительность до 40 000 руб. Ассортимент производимых в то время товаров был довольно широкий и представлял большой выбор - различные конфеты, карамели, монпансье, леденцы, соломка, помадка, мармелад, нуга. Выпускался широкий ассортимент шоколадных изделий: в плитках, в пастиле, в батончиках, в фигурках, в разных коробках. Также выпускались кремпомады, шербет, варенье сухое и сиропное, разные сиропы [8]. При этом количество рабочих на фабрике увеличивается до 28 человек [9].
В 1889 году было построено специальное, капитальное двухэтажное кирпичное здание, где были размещены карамельная, конфетная, мармеладная, пряничная и фруктоварочная мастерские. Число рабочих было увеличено до 50 человек. В дальнейшем, увеличение количества занятых на фабрике рабочих происходило регулярно из года в год: 1890 г. – 70 чел., 1891 г. – 78 чел., 1892 г. – 85 чел., 1893 г. – 89 чел., в 1895 году на фабрике было занято около 100 рабочих [10].
По количеству рабочих на середину 90-х годов ХІХ в. это была самая крупная не только в г. Киеве и губернии, но и на всем Юго – Западе России конфетная фабрика [11]. Но, будучи таковой, фабрика в то же время, находилась еще на переходном периоде - от мануфактурного производства к фабрично – заводской стадии развития конфетной промышленности и представляла собой примитивно (на уровне кустарной мастерской) оборудованное производство, где господствовал ручной труд. Оборудование фабрики в этот период состояло из одной вальцовки, одного обжарочного барабана и мельничных жернов для получения тертого какао, которые приводились в движение конным приводом мощностью в 4 лошадиных силы [12].
Все остальные работы: варка, формовка и завертка карамели, замес, формовка и выпечка теста, варка мармеладной и фруктовой массы – производилось вручную.
В 1895 году фабрика могла производить в сутки от 25 до 40 пудов различных кондитерских товаров. Из этого видно, что производительность труда была исключительно низкой и составляла всего 123,5 пуда в год на одного рабочего [13]. Несмотря на более чем троекратное увеличение количества рабочих, производство с 1888 по 1895 год практически топталось на месте. Оно было не в состоянии конкурировать со многими фабриками Юго –Запада России, успешно применявшими у себя машины [14].
Вывод напрашивался сам собой. Чтобы стать конкурентно – способным в борьбе с фабрикантами, применявшими машины, недостаточно было одной только жесточайшей эксплуатации (об этом подробно речь пойдет дальше) неквалифицированного, наполовину женского и детского труда, даже если он имелся в неограниченном количестве. Нужно было самому переходить к машинизации производства.
На фабрике 28 января 1896 года были установлены паровой котел с поверхностью нагрева 183 кв. фута, трубчатой конструкции в 4 атмосферы давления и паровая машина мощностью в 15 лошадиных сил. Такая механизация сразу увеличила энерговооруженность почти в четыре раза и сделало предприятие первой большой русской паровой фабрикой на всем Юго – Западе России [15].
Это сразу же сказалось на производительности. Фабрика при том же числе рабочих начала производить в сутки 70 – 80 пудов конфетных и шоколадных изделий. В 1897 году было выработано конфет, шоколада, карамели, пряников, варенья и сушеных фруктов на 84 556 руб. [16].
Но и в этом случае производительность труда оставалась исключительно низкой и составляла всего 242,4 пуда в год на одного рабочего. Себестоимость продукции фабрики была выше в 4,5 раза, чем на паровой фабрике О. Дортенмана, на которой работало всего 12 рабочих. Фабрика, имея всего на 17 тис. рублей серебром машин, станков и оборудования по - прежнему оставалась полукустарным предприятием [17]. Для дальнейшего ее развития нужны были значительные средства, чтобы сделать фабрику прибыльной, а производство конкурентоспособным. Таких средств у В. Ефимова не было. Поэтому он в конце 1896 года, отказавшись от своего плана создания единолично первой отечественной паровой фабрики на Юго – Западе России, ходатайствует перед Департаментом торговли и мануфактур об учреждении акционерного общества Демиевской паровой фабрики шоколада и конфет под фирмою «Валентин Ефимов» с участием иностранного капитала [18].
Это его решение было оригинальным и исходило из той обстановки которая сложилась в этот период в хозяйственной жизни в Российской империи, и Украине, как ее части. Во второй половине 80-х годов ХІХ в кондитерском производстве начался значительный подъем. Как и в других отраслях промышленности, в нем развивалось грюндерство [19]. Возникли товарищества на паях. Так, после основания в 1880 году первого в кондитерском производстве страны акционерного общества А. И. Абрикосова и сыновей, в 1886 и 1895 годах были созданы товарищества фабрик «Эйнем» в Москве и «Жорж Бормон» в Харькове. Акционерное общество Демиевской паровой фабрики, таким образом, стало четвертым по счету и по основному капиталу (300 тыс. рублей) в кондитерском производстве Российской империи [20].
В проникновении в эту отрасль иностранного капитала тоже не было ничем особенным. В связи с усилением развития промышленности и в предвкушении высоких прибылей в Россию и на Украину проникает иностранный капитал. «В Южную Россию, - писал В. И. Ленин, - целыми массами переселялись и переселяются иностранные капиталы, инженеры и рабочие, а в современную эпоху горячки (1898) туда перевозятся из Америки целые заводы» [24].
Ходатайство В. Ефимова было удовлетворено и 23 ноября 1897 года акционерное общество Демиевской паровой фабрики шоколада и конфет начало свою деятельность. Оно было учреждено, как отмечалось в его уставе «для приобретения и развития действий этой фабрики» с участием швейцарских и германских предпринимателей - братьев Рюрглер А. Я. и К. Я. , а также Шульца К. Г. Было выпущено и продано 600 именных и на предъявителя акций по 500 рублей каждая с купонами на 10 лет [22].
На вырученные средства с 1897 – 1898 годов начинается реконструкция фабрики на чисто капиталистических началах, продолжавшаяся до 1900 года. В 1898 году для фабрики на котельном заводе компании Бабкак и Вилькокс в Глазго был построен водотрубный паровой котел с поверхностью нагрева 510 кв. футов и с рабочим давлением в 8 атмосфер. Этот котел вместе с новой паровой машиной мощностью в 49 лошадиных сил были установлены в новой каменной пристройке к фабричному зданию 30 октября 1899 года [23]. Все это сразу увеличило энерговооруженность предприятия в 3,3 раза.
В это же время, на территории фабрики, для пряничной и фруктоварной мастерских было построено отдельное помещение, а остальные мастерские остались в ранее построенных корпусах, расширив свои площади. При фабрике были созданы собственная коробочная и жестяночная мастерские и отделение для изготовления машинным способом различных сортов и видов драже [24].
Наряду с этим, на фабрике, устанавливалось новое оборудование: в шоколадной мастерской дополнительно установили две вальцовки, меланжер, размольную мельницу для сахарной пудры, обжарочный барабан, в карамельной мастерской были установлены четыре пресса для формовки карамели, одну формовочную машину (китайская машина) для производства высших сортов карамели, одну резальную машину для резки ириса и несколько пар котелков для варки и подогрева фруктовых масс и начинок. В отделении по производству драже установили три котла. В бисквитном отделении пряничной мастерской для прокатки теста были установлены прокатные вальцы и ручные прессы для штамповки изделий [25].
В результате выработка кондитерских изделий увеличилась до 80 – 90 пудов в сутки. В 1900 году, например, было изготовлено: конфет на 182 тыс. руб., варенья на 28,4 тыс. руб., какао на 24 тыс. руб., печенья на 10 тыс. руб. При увеличении количества рабочих на фабрике с 110 человек в 1897 году всего до 145 человек в 1900 году, годовая её производительность выросла, соответственно, с 120 тыс. руб. до 244,4 тыс. руб. Фабрика с этого года вышла в число 55 шоколадных и кондитерских фабрик России, имеющих годовую производительность свыше 200 тыс. рублей [26].
К этому времени расширился и ассортимент производимых ею изделий. Судя из рекламы, которая печаталась в газетах, фабрика предлагала потребителю широкий ассортимент своих изделий. Это: шоколад, конфеты, драже, пастила, пряники различных видов, нуга, какао, кофе, варенье рафинадное и сухое, чернослив французский и фрукты, мягкие карамели новых сортов в голубых и радужных жестянках с видами Киева, мармелад чистый яблочный, свежие тянучки «Ирис», и сливочные конфеты «Делис», монпансье лечебные, карамели «Медовая» и «Зубровка», а также, другие виды кондитерских изделий [27].
Одним из результатов реконструкции и расширения фабрики являлось и то, что её изделия (а это в основном были конфеты и шоколад различных видов), в большинстве своем, были достаточно высокого качества. Об этом свидетельствуют две золотые медали, полученные на международных выставках в Лондоне в 1903 – 1904 годах и в Брюсселе в 1904 году [28].
Однако, реконструкция фабрики, проведенная акционерным обществом, которое, надо заметить, мало заботилось о достаточной технической вооруженности фабрики, так как на это нужно было тратить большие средства, оказалась недостаточным мероприятием в смысле снижения себестоимости продукции. Если некоторые виды её действительно стали дешевле (карамель различных видов, например, подешевела с 30 – 35 коп. за фунт в 1887 году до 20 коп. в 1902 году), то стоимость других изделий значительно возросла – (конфеты театральные – 1 руб. за фунт в 1900 году против 75 коп. в 1888 году; тянучка – 30 коп. за фунт в 1896 году против 12 коп. в 1895 году). Цены на другие виды продукции оставались неизменными и достаточно высокими (шоколад «Мильон», например стоил 1 руб. за фунт, мармелад чистый яблочный – 40 коп. за фунт, монпансье – 40 – 50 коп. за фунт, конфеты десертные – 60 коп. за фунт).
Все это делало фабрику малоприбыльной и малоспособной конкурировать с другими конфетными фабриками г. Киева и губернии, так как ее продукцию могли покупать только мещане, купцы, чиновники и духовенство, а для рабочих, за счет которых резко возрастало население города, она, в большинстве своем, была недоступна или малодоступна. Не спасало фабрику, в этом плане, и то, что ее магазины имелись не только в Киеве, но и в Гомеле, Екатеринославе, Житомире и Одессе [29].
В таком состоянии фабрика вступила в новый ХХ век, который начался по всей стране глубоким экономическим кризисом, охватившим по времени период с 1900 по 1903 год. Общий объем промышленного производства г. Киева за этот период сократился с 32,6 млн. руб. до 18 млн. руб. [30]. Многие предприятия закрывались или сокращали свое производство. Захватил этот процесс и фабрику, годовое производство которой сократилось с 244,4 тыс. руб. в 1900 году до 213, 6 тыс. руб. в 1903 году [31].
Последствия кризиса, который усугублялся неурожаем и голодом 1901 года, преодолевались с большими трудностями. В августе 1903 года последовало сокращение на один час рабочего дня с целью дальнейшего сокращения производства, но сохранения опытных мастеров – конфетчиков. С весны 1904 года планировалось расширение производственных площадей и установки нового оборудования, в частности, аппаратов для варки конфетной массы [32]. Но и эти меры не внесли радикальных перемен в ход событий. Незначительный подъем производства в 1904 – 1905 годах, связанный с российско – японской войной, сменился периодом длительного застоя, чему способствовали и позорное поражение царизма в войне, и напряженная политическая обстановка в годы первой Российской революции. В 1906 году, например, общая годовая производительность фабрики составила всего 138,3 тыс. рублей т. е. 56, 6% годовой ее производительности в 1900 году [33].
Из состояния застоя фабрика, как и вся промышленность страны (связанная с сельским хозяйством), начала выходить только в 1910 году. Главными факторами этого подъема были высокие урожаи 1909 – 1910 годов и расширение внутреннего рынка, происходившее вследствие осуществления столыпинской аграрной политики. Динамика ее развития в этот период по официальным данным, характеризовалась следующими показателями [34]:
| | Г О Д Ы | ||||||
| | 1910 | 1911 | 1912 | 1913 | 1914 | 1915 | 1916 |
| Число занятых рабочих | 125 | 136 | 135 | 133 | 158 | 171 | 186 |
| Сумма производительности (в тыс. руб.) | 177,6 | 187,5 | 214,8 | 200,6 | 311,8 | 327,4 | 351,8 |
Таким образом, объем производства фабрики с 1910 года неуклонно увеличивался и накануне Первой мировой войны в 1,5 раза превысил объем продукции в период кризиса. В этот период фабрика, являясь акционерным обществом, решительно потеснила своих конкурентов. Так, если в 1903 году сумма производительности фабрики составила 213,6 тыс. руб. против общей суммы производительности 486,7 тыс. руб. всех одиннадцати других конфетных, кондитерских и булочных фабрик г. Киева, то в 1914 году положение изменилось. Фабрика производила продукции в 2,6 раза больше, чем все четыре другие конфетные, кондитерские и булочные фабрики города (311,8 тыс. руб. против 119,5 тыс. руб.) [35]. Но все эти достижения покоились, главным образом, на усиленной эксплуатации рабочих, число которых на фабрике возрастало из года в год. И в этот период акционерное общество почти совсем не предпринимало усилий по дальнейшей механизации фабрики. За 1910 -1913 годы, например, на приобретение различного оборудования и инвентаря было израсходовано всего 5,97 тыс. руб., в 1914 году технического усовершенствования производства на фабрике не производилось вообще, хотя все возможности для этого были налицо. Чистая прибыль общества только в 1911 – 1913 годах составила 84,4 тыс. руб., а прибыль 1916 года превысила ее, достигнув своеобразного рекорда – 99,1 тыс. рублей [36].
Закономерным результатом всей этой деятельности акционеров, в основном иностранных, относительно организации и совершенствованию производства на фабрике, в указанный период, сводились лишь к получению сверхприбылей за счет жесточайшей эксплуатации рабочих. Производительность труда в 1916 году, году наивысшего подъема производства на фабрике, составляла всего 178,5 пудов на одного рабочего, что было ниже соответственного показателя в 1897 году [37].
Все это говорит о том, что и в указанный период фабрика представляла собой капиталистическое предприятие с минимальным количеством устаревшего оборудования, с львиной долей ручного труда, с производством кустарного характера, о размерах которого очень четко сказал в своих воспоминаниях старый рабочий Г. И. Чуприй: «…карамельный цех брал в 1914 году на переработку ежедневно пять мешков сахара и вырабатывал менее, чем тонну карамели в сутки; конфетный за сутки производил 10 – 12 пудов конфет» [37].
В этом смысле фабрика не была исключением в кондитерском производстве Российской империи. На всех кондитерских фабриках империи производительность труда была исключительно низкой и составляла в среднем всего 251,7 пудов на одного рабочего. Это объяснялось тем, что только крупные фабрики обладали незначительным количеством машин. Энерговооруженность фабрик была незначительной: из 183 фабрик в 1910 году только 87 имели механические двигатели общей мощностью 3,632 л.с. Электродвигатели имели лишь крупные фабрики, применяя их, главным образом, в бисквитном и шоколадном производстве. В России до 1917 года не было ни одной заверточной машины [39].
На этом фоне, фабрика, входя в десятку существовавших в России акционерных обществ по производству шоколада, конфет и других кондитерских изделий и занимая в ней по сумме основного капитала седьмое место [40], выглядела вполне респектабельно. Имея неограниченное количество дешевой рабочей силы, дешевый сахар и другое сырье местного производства, используя то обстоятельство, что доступ кондитерских изделий крупных фабрик Москвы, Петрограда, Харькова и других городов на местный рынок вследствии военных действий был затруднен, фабрика, в отличие от других, в годы войны стремительно наращивала свое производство. Как отмечал в своей докладной записке от 29 сентября 1914 года фабричный инспектор четвертого участка Киевской губернии, «…обстоятельства военного времени мало отразились на деятельности конфетной фабрики «Валентин Ефимов» в смысле ухудшения ее дел» [41].
В 1915 году размер ее производства увеличился на 5%, в 1916 году – на 7,5% и достиг 351,8 тыс. рублей [42]. Это был уже крайний предел для фабрики. Достигнув наивысшего развития, израсходовав старые запасы сырья и топлива, в условиях введения карточной системы на сахар в Киеве фабрика в сентябре 1916 года сокращает производство приблизительно на 50%. При этом количество рабочих из 160 человек было сокращено до 115 человек [43]. В состоянии сокращения производства и поисков выхода из сложного положения и застала фабрику, в феврале 1917 года, вторая буржуазно – демократическая революция в России.
^ Положение рабочих фабрики.
С развитием капитализма в России положение рабочих все более ухудшалось. Строя новые фабрики и заводы в послереволюционный период или реконструируя старые, капиталисты менее всего заботились о создании нормальных условий труда и быта для рабочих. Наличие огромной резервной армии рабочей силы в стране, которая постоянно пополнялась за счет разорившихся крестьян, давало возможность предпринимателям полностью обеспечивать рабочей силой свои предприятия и получать при этом огромные прибыли.
Особенно усилился этот процесс в период империализма, который, по словам В. И. Ленина, принес рабочему классу невиданное обострение нужды, безработицы, гнет трестов, милитаризма, политическую реакцию, которая поднимает голову во всех, даже самых свободных странах [44].
В первую очередь это коснулось условий труда рабочего на предприятии. «Так как рабочий большую часть своей жизни отдает процессу производства, - писал К. Маркс, - то условия процесса производства являются в значительной мере также и условиями его жизненного процесса, его условиями жизни, а экономия на этих условиях жизни есть один из методов повышения нормы прибыли…» [45]. Следовательно, условия труда на капиталистическом производстве представляют собой основные условия существования рабочего.
Условия труда на фабрике были не только тяжелыми, но и небезопасными не только для здоровья, но и для самой жизни рабочего. Во дворе фабрики и в маленьком корпусе, где размещались все мастерские, было очень грязно. В мастерских убирали только раз в неделю – в субботу. О вентиляции и речи не было, электрическое освещение отсутствовало. Рабочие находились в маленьких комнатах, выполняя почти все операции вручную. Карамельную массу, например, варили на камфорках, позже, после установления на фабрике парового котла, ее варили в двухсферических паровых аппаратах. Рабочие на глазок загружали сырье и через окошечко в крыше аппарата мастер наблюдал за варкой. Когда масса была готова, ее выливали в медный таз, а затем на мраморный стол, где ее выбивали руками, раскатывали, делали «пирог», куда заливали начинку. После этого «пирог» раскатывали до нужной толщины и вручную прессовали. Работа на прессах для карамели была настолько тяжелой, что большинство работниц этой мастерской были с искривленным позвоночником [46].
Рабочие – варильщики и катальщики конфетной массы, которые работали при печах, а затем при варочных аппаратах, а также рабочие, манипулировавшие з различными нагретыми жидкостями и горячими массами (карамельная масса, горячее молоко, сахарный сироп, глазурь) постоянно подвергались воздействию высокой температры, лучистой енергии, опасности ожогов, сахарной пыли, которая, кроме некоторого раздражения дыхательных путей, оказывала разрушающее воздейцствие на зубы, вызывая т. н. «кариес пекарей». Все свое здоровье, силы, как отмечала газета рабочих шоколадно – конфетного производства «Конфетчик» в 1906 году, оставляли рабочие в душных мастерских своих хозяев, превращаясь к 35 – 40 годам в беззубых калек [47].
Положение рабочих усугублялось еще и тем, что они нанимались на работу, которой добивались иногда месяцами [48] в основном, на словесных условиях и очень редко – на письменных – крайне неопределенных, написанных в общих чертах и выражающих просто согласие работать [49]. Все это вело к тому, что они, как правило, не знали об условиях найма и практически отдавали себя полностью во власть фабриканта.
В России почти до конца ХІХ века не было законов, регулирующих длительность рабочего дня. Отсутствие соответствующего законодательства, вышеуказанные «условия» найма приводили к тому, что рабочих заставляли работать на фабрике 12 и более часов в сутки. Так, если в 1887 году на фабрике работы производились с 8 часов утра и до 8 часов вечера, то в 1890 году рабочий день начинался в 7 часов утра и заканчивался в 9 часов вечера, в 1891 году рабочий день начинался уже в 6 часов утра и длился до 7, а временами и до 11 часов вечера [50].
Для женщин продолжительность рабочего дня равнялась 14 – 15 часам, так как после двенадцати часов работы многим из них приходилось задерживаться для уборки помещений, либо брать на дом работу по подготовке бумаги и другую работу, за которую оплата не производилась. Рабочий день для подростков был такой же, как и для взрослых [51].
При своем безгранично слепом стремлении к прибыли и сверхприбыли, капитал ломал не только моральные, но и физические максимальные границы рабочего дня [52]. И только революционная борьба рабочего класса России вынудила царское правительство 2 июня 1897 года издать закон о введении в промышленности рабочего дня продолжительностью 11,5 часов в сутки. Но поскольку он не всегда был обязательным к исполнению, как об этом заявил министр финансов, то капиталисты не спешили вводить его на своих предприятиях. Не спешил и В. Ефимов. И только в 1899 году рабочие фабрики, за исключением машиниста и кочегара паровой машины, были переведены на 11,5 – часовой рабочий день [53].
Тяжелые условия труда обуславливали, как мы видели выше, и крайне низкую его производительность. Не желая затрачивать средства на улучшение этих условий, дирекция фабрики, пыталась компенсировать низкую производительность труда усиленной эксплуатацией рабочих, в частности, удлинением рабочего дня, т. е. введением сверхурочных работ.
Сверхурочные работы – этот «чрезвычайно большой – по словам В. И. Ленина, - для русских рабочих вопрос» [54], хотя и были объявлены на фабрике необязательными, но в них, как правило, участвовало большинство рабочих. Так, в ноябре и декабре 1899 года эти работы производили 58 из 88 и 62 из 92 рабочих, выработав соответственно в ноябре 1462 и в декабре – 1364 часа, что более чем в 2 раза перекрывало норму, предусмотренную законом 1897 года [55].
Фактически до начала 1905 года вследствии проведения сверхурочных работ рабочий день, как указано в требованиях бастующих рабочих фабрики в феврале 1905 года, начинался в 6 часов утра и заканчивался в 6,5 часов вечера, т.е. составлял 12 часов [56].
Такое положение продолжало сохраняться и после введения в 1905 году 10 - часового рабочего дня (что было завоеванием рабочих фабрики). Дирекция фабрики практически ежегодно получала в Киевском губернском по фабричным делам присутствии, разрешение на проведение сверхурочных работ под самыми различными предлогами на сроки от 2–х до 8 месяцев в год. Последнее такое разрешение на сверхурочные работы в течение четырех месяцев всеми рабочими по 1,5 часа в день было получено 8 ноября 1916 года [57].
Все это приводило к тому, что рабочий день колебался между 10 – 12 и более часов, рабочие сильно переутомлялись, они шли на работу не успев, как говориться, перевести дух [58].
Жестоко эксплуатируя труд рабочих – мужчин, капиталисты в это время с целью увеличения своих прибылей начинают все шире применять женский и детский труд. Уже в 1887 году, т. е. через год после организации фабрики, женщины, подростки и малолетки составляли 74% от общего количества всех рабочих. В это время В. Ефимов использовал исключительно неквалифицированный женский и детский труд (12 заверточниц, 2 разнорабочих и 3 учетчиков) [59].
По иному, и значительно в больших масштабах, этот процесс развернулся в 90-х годах. В это время началось интенсивное использование женского и детского неквалифицированного дешевого труда, который постепенно вытеснял мужской. Так, в 1891 году 7 человек из 12 женщин и 2 подростков, были подмастерьями; в 1892 году количество подмастерьев увеличивается до 14 человек [60].
Наряду с этим на фабрике в этот период продолжается увеличение общего количества женщин – работниц и подростков. Например, в 1894 – 1895 годах из 70 человек от общего количества рабочих, женщин было 25, подростков - 11 и малолетних - 2 чел. [61].
Экономический кризис 1900 – 1903 гг. и последующий застой в промышленности усугубляет этот процесс. В 1905 году количество женщин на фабрике увеличилось до 66 человек, рабочих – мужчин насчитывалось 38 человек. Эта тенденция, в дальнейшем, вплоть до 1917 года, не только сохранялась, но в годы Первой мировой войны прогрессирует. Например, в 1915 году количество женщин – работниц на фабрике увеличивается с 84 до 93 человек, подростков – с 20 до 25 человек при уменьшении числа рабочих – мужчин с 56 до 54 человек [62].
Тяжелой была работа женщин на фабрике, но вдвойне и втройне тяжелой она была для подростков – учеников. Ляшко Н.Н. в своем автобиографическом романе «Сладкая каторга» описывает карамельную мастерскую в которой он был учеником, сравнивая ее с пеклом, о котором в школе рассказывал ученикам священник. «Здесь все было горячее, – вспоминает он, - варочные печи, тазы, кастрюли, каменные столы, сам воздух. Из жерл печей от зари до зари валило пламя, из тазов и кастрюль шел пар, то, из чего делают карамель и монпансье – огненная карамельная масса – жалила руки. Ее нужно было проминать и тянуть руками, рукам было нестерпимо больно и, за то, что отдергивал их, люди били его, били и казалось ему страшнее чертей, они пинали его, издевались над ним, когда ему было больно, дразнили, когда он плакал, и побоями хотели выколотить из него все слезы…» [63].
Это описание кондитерского производства отвечало действительности Так, при посещении фабрики 19 апреля 1888 года фабричный инспектор Киевского округа отмечал, что по отношению к малолетним закон о сокращении рабочего дня на фабрике не соблюдается; у одного из них расплавленным горячим сиропом сильно обожжена щека. Та же картина наблюдалась им и при посещении фабрики 1 августа 1892 года. 21 февраля 1895 года в своем журнале старший фабричный инспектор Киевской губернии записал бесстрастным языком сведения о посещении 12 февраля с.г. фабрики и о том, что «владельцем конфетной фабрики в с. Демиевка Киевского уезда В. Ефимовым используется труд малолетнего рабочего Поликарпа Федорова» [64]. Несмотря на то, что такая запись была сделана, никаких мер не было предпринято. В. Ефимов не пострадал, наоборот, эти записи, как свидетельствуют кадровые рабочие фабрики, его и подобных ему, воодушевили и поощрили на дальнейшие «подвиги». М. И. Веретсиникова, начала работать на фабрике с 1896 года. Она писала, что «Рабочий день для подростков был такой же, как и для взрослых, а накануне религиозных праздников мы работали по 15 часов… Мастерицы часто нас - молодых работниц таскали за ухо. Для того, чтобы не уволили с фабрики, приходилось в выходной день (воскресенье) ходить к ним мыть полы, выполнять различную грязную работу [65]. «Горькой была судьба учеников на фабрике, - продолжает рассказ Г. А. Башаримов, пришедший на фабрику тринадцатилетним мальчуганом в 1900 году, - нас называли «мальчиками», заставляли делать всякую черную, часто непосильную работу: мастера использовали нас для личных дел. Только через шесть лет я получил звание подмастерья» [66].
Эти примеры можно продолжить до бесконечности. И все они свидетельствуют о том, что в погоне за большими прибылями собственники фабрики шли, в буквальном смысле, на все, превращая рабочих - мужчин, женщин и детей - в полукрепостных или в полурабов. Дело в том, что с первого дня основания фабрики ее владельцы полностью игнорировали вопросы охраны труда и техники безопасности, медицинского обслуживания рабочих. Как отмечалось выше, случаи ожогов, непосильный ручной труд, приводивший к различного рода тяжелым заболеваниям, зубные болезни были постоянными спутниками рабочих фабрики. К этому добавлялось и то немаловажное обстоятельство, что женщины перед родами работали до последнего дня, а после родов не всякой из них администрация фабрики давала отпуск за свой счет и то максимум на 10 дней [67].
Да что говорить о людях – полукрепостных, в понимании владельцев фабрики! Они даже к своему имуществу относились весьма небрежно, о чем говорит случай возникновения крупного пожара на фабрике в 1897 году, который причинил убыток на сумму 1325 рублей. Из-за своей масштабности он был отмечен в годовом отчете Киевского, Волынского и Подольского генерал – губернатора [68].
Невзирая на все эти факт, собственники фабрики не только ничего не делали для ликвидации этих недоработок, но даже саботировали те скромные мероприятия властей в этом деле, которые последние просто вынуждены были проводить с целью недопущения социальных волнений. Так, в октябре 1899 года дирекция фабрики, нарушая закон от 20 августа 1866 года, который обязывал чтобы при каждой фабрике была устроена больница с расчетом одной койки на сто рабочих, отказалась от долевого участия (2500 руб.) в сооружении в г. Киеве общей больницы для фабричных рабочих. Такой же «маневр» дирекция повторила и в октябре – ноябре 1907 года, когда вновь встал вопрос об устройстве для г. Киева общей фабричной больницы [69].
Болезнь рабочего, а особенно, если она приковывала его на определенное время к постели, как это случилось, например, с мастером – карамельщиком Н. С. Разсказовым летом 1901 года, была для него и его семьи настоящей катастрофой. Николаю Степановичу, который находился в больнице после операции 1,5 месяца, было выдано пособие в сумме лишь пяти рублей из штрафного капитала [70]. При этом нужно учитывать, что это был все–таки мастер (их на фабрике было всегда не более 7 человек), а о помощи, даже в таком размере, другим категориям рабочих не могло быть и речи. И только самоотверженная борьба рабочих фабрики в феврале 1905 года вынудила владельцев фабрики к уплате половины заработка больным рабочим в течение одного месяца и бесплатной выдаче лекарств [72].
Но с наступлением реакции эти завоевания рабочих постепенно ликвидировались. Например, как свидетельствуют данные фабричной инспекции, в 1907 году выдача денежных пособий рабочим уже не проводилась. В последующие годы она, если и проводилась, то только в исключительных случаях и по усмотрению дирекции. В период с 1907 года и до национализации на фабрике, в отличие от других предприятий г. Киева, пособие по болезни называлось пособием «по усмотрению конторы» [73].
Открытым, практически на всем протяжении существования фабрики, был вопрос о страховании рабочих от несчастных случаев, хотя уже с июня 1904 года фабрика вошла в число предприятий, которые подлежали действию закона от 2 июня 1903 года о вознаграждении потерпевших вследствие несчастных случаев. Не изменилась ситуация и тогда, когда фабрика была включена в список промышленных заведений Киевской губернии, на которые распространялся закон от 23 июня 1912 года о страховании рабочих от несчастных случаев [74].
По плану, составленному старшим фабричным инспектором Киевской губернии о распределении промышленных предприятий между больничными кассами, в рамках которых и должно было производиться это страхование, фабрика должна была войти в состав ХХІ - й общей больничной кассы (всего в нее должно было войти восемь родственных предприятий с 291 рабочим) [75]. Но дирекция фабрики всячески противилась созданию такой кассы, видя в ней реальную угрозу своим интересам, стремилась затянуть ее создание и при этом навязать рабочим свой, хозяйский устав и правление своей, фабричной кассы.
В силу всех этих причин процесс создания кассы, угодной владельцам фабрики, начавшийся в июне 1914 года с обсуждения устава, закончился только в марте 1915 года. Несмотря на бойкот со стороны рабочих устав и правление кассы, угодные фабрикантам, были утверждены и касса начала действовать. О ее эффективности можно судить по следующим данным: с мая 1916 года по май 1917 года на страхование служащих и рабочих от несчастных случаев было истрачено 642 руб. 72 коп., что составляло в среднем на одного участника кассы всего по 3 руб. 15 коп. [76].
Комментарии, как видим, излишни и только невольно возникает вопрос: какие же возможности имел рабочий, работница, подросток и ученик для того, чтобы восстановить свою энергию в течение такой протяженности рабочего дня, при столь тяжелых условиях труда, при полном отсутствии охраны труда, техники безопасности, медицинского обслуживания и страхования?
Восстановление сил рабочих во многом зависело от размеров заработной платы рабочего. Ее величиной определялась и калорийность питания и удовлетворение других бытовых и культурных запросов рабочего.
В стране в конце 80-х – 90-х годов ХІХ в., когда фабрика, как капиталистическое предприятие, делала первые шаги в своем развитии, заработная плата рабочих была исключительно низкой. В этот период, согласно данным фабричной инспекции, она в среднем составляла 187,6 руб. в год, считая год в 278 дней, а день в 12 часов. В кондитерском производстве она была примерно такой же и составляла 190,6 руб. в год [77].
На фабрике, как свидетельствуют данные той же инспекции, за 1887 год (второй год работы фабрики), заработная плата рабочих была ниже и составила в среднем 144, 5 руб. в год. По категориям рабочих это выглядело так: мастера (3 человека) – 210 руб., укадчики – 180 руб., заверточники – 100,8 руб., поденщицы – 86, 4 руб. [78].
Как показывают данные за следующий (1888 год), уровень зарплаты вырос, хотя и незначительно, и составил в среднем уже 148,6 руб. в год: мастера (их уже было 8 человек) – 300 руб., подмастерья – 90 руб., заверточницы – 115,2 руб., поденщицы – 89,2 руб. [79].
Это увеличение заработной платы рабочих происходило, в основном, за счет сверхурочных работ, разрешение на проведения которых дирекция получала у фабричной инспекции в любом количестве. Глядя на огромное их количество в архивных фондах, невольно думаешь, а не были ли инспектора акционерами фабрики? Вознаграждение, в расчете на одного рабочего за сверхурочные работы, колебалось от 2,2 руб. в месяц в 1899 году, до 4,6 руб. в месяц в 1903 году. Кроме этого, в 1901 году дирекция фабрики согласилась доплачивать рабочим по 25 коп. за каждый пуд карамели, выработанной сверх нормы [80].
Но это увеличение не было значительным. В условиях кризиса начала ХХ века, а затем длительного застоя в промышленности, зарплата рабочих фабрики, как свидетельствуют их требования в февральской забастовке 1905 года, в среднем, не превышала 162 руб. для рабочих – мужчин и 115,2 руб. для женщин [81].
В 1910 году, в связи с новым промышленным подъемом, охватившим и кондитерское производство, средний годовой заработок рабочих фабрики поднялся до 193,1 руб. В 1912 году он составил 201,1 руб., в 1913 году – 204,3 руб. Для сравнения, в 1913 году средний годовой заработок, достигнув своей вершины (в 1915 – 1916 годах начался уже его спад), превысил уровень 1883 года всего лишь на 13,7 руб. [82]. И это за двадцать лет! За это время ежегодно зарплата увеличивалась в среднем на 1 руб. 14 коп.
Это увеличение, которое шло исключительно за счет интенсификации труда рабочих, в условиях безраздельного господства ручного труда, крайне тяжело отражалось на их физическом состоянии и не могло удовлетворить даже самые минимальные затраты рабочих. Мао того, оно просто не могло угнаться за ростом цен даже на товары первой необходимости и продукты питания, не говоря уже о чем-то другом. А рост этот был стремительным. Буквально за несколько лет, с конца ХІХ века до 1902 года ХХ века цены на них поднялись примерно на 14,9%. Особенно повысились цены на хлеб, крупы, муку, сало свиное, т.е. на продукты, наиболее потребляемые рабочими. В г. Киеве и Киевской губернии с 1903 по 1907 год они возросли в среднем в 1,5 раза [83].
В дальнейшем картина если и менялась, то в худшую сторону. С 1910 по 1913 год цены на важнейшие продукты питания повысились на 12% [84]. Наряду с этим резко возрастала квартирная плата. В г. Киеве в 1913 году официально она составляла 18,8% месячного заработка рабочих [85].
Империалистическая война, начавшаяся в августе 1914 года, принесла рабочим в этом плане неслыханные бедствия. Только с 1914 по 1916 год цены на продукты питания и товары первой необходимости повысились в 4 – 8 раз. В это же время средний годовой заработок рабочего фабрики снизился с 204,3 руб. до 199 руб. и составлял ежемесячно всего 16,5 рублей [86].
Это была самая низкая заработная плата в г. Киеве и Киевской губернии (для сравнения отметим, что в 1916 году средний месячный заработок рабочих Киевского арсенала составил 150 рублей) [87].
Ухудшение материального положения рабочих фабрики было таким очевидным, что официальные власти Киевского уезда, на территории которого находилась фабрика, в июне – декабре 1916 года вынуждены были отметить, что «получаемая заработная плата не может удовлетворить их насущных потребностей, а отсутствие предметов дешевого питания и одежды поставила рабочих в самые тяжелые условия» [88].
На фабрике, за весь период ее существования, широко практиковались штрафы, поборы, вычеты из заработной платы рабочих, несмотря на ее низкий уровень. Владельцы фабрики могли брать штрафы за что угодно. В расчетной книжке рабочего был специальный табель денежных взысканий с рабочих и мастеров, в котором размеры штрафов колебались от 20 коп. до 2 руб. в день. Как вспоминала М. Г. Криворучко, штрафы иногда превышали заработок, мы, работницы, всегда жили под страхом этих штрафов. В конце месяца часто квалифицированные рабочие получали из-за штрафов всего по 6 – 7 руб. зарплаты [89]. Старшие мастера и, особенно, мастерицы по своему произволу уменьшали или увеличивали расценки и распределяли работу. Особенно страдали при этом новички и подростки, которых ставили на самые тяжелые и низкооплачиваемые работы и заработок которых не превышал при этом 20 коп. в день [90]. С рабочих высчитывали на лампадное масло по 15 коп. в месяц, на уборку помещений также по 15 коп., за формы для работниц, сшитые фабрикой, а с 1914 года начались обязательные для всех вычеты 1% заработка «в пользу раненых» [91].
Администрация, помимо этого, различными способами обкрадывала рабочих, которые далеко не всегда могли разобраться в ее сложных расчетах. Да и расчетов, как таковых, на фабрике, в сущности, и не было. По свидетельству фабричного инспектора Киевского округа, который летом 1887 года посетил фабрику, «расчетные книги ведутся плохо, без вписывания жалования» [92]. Кроме частых жалоб рабочих фабрики, - как пишет тот же инспектор в отчете Министерству торговли и мануфактур в 1899 году, - на неправильные расчеты, рабочие жаловались неоднократно и на несвоевременную выдачу заработной платы, которая, как утверждал инспектор, теперь почти прекратилась [93]. Пункт 10-й требования рабочих фабрики во время февральской забастовки 1905 года гласил: «Мы требуем выдачи жалования каждое первое и пятнадцатое число, а не как теперь практикуется» [94]. Требование это не было утверждено, вплоть до национализации. Несвоевременная уплата заработка рабочим на фабрике практиковалась довольно часто и, как свидетельствует уже фабричный инспектор 4-го участка Киевской губернии в марте 1916 года, - «борьба с этим злом была весьма затруднительна для инспекции за неимением в фабричном законодательстве Империи карательных статей на этот предмет…» [95]. Яснее уже не скажешь. И в этом вопросе правительство поддерживало фабрикантов, разрешая им, как разбойнику с большой дороги, буквально донага обирать рабочих.
Таким образом, нескончаемые штрафы, поборы, вычеты, неправильные расчеты, задержки выплаты зарплаты – приводило к тому, что рабочие попадали в буквальном смысле в кабалу к владельцу фабрики. Они же, нарушая положение о найме рабочих на фабрики и заводы от третьего июня 1886 года, воспрещавшие производить расплату с рабочими вместо денег купонами, условными знаками, хлебом, товарами, заставляли последних получать зарплату в виду товаров из своей лавки [96].
Стремясь усилить эту зависимость рабочих, В. Ефимов основную часть рабочих (мастеров, подмастерьев, укладчиков, учеников) поселял в помещении, построенном в 1891 году во дворе фабрики. По воспоминаниям К. И. Курченко, подтвержденным и фабричной инспекцией, это была сырая грязная землянка, совершенно неприспособленная для жилья, в которой проживало постоянно в разные годы от 8 до 16 человек [97]. Жизнь в ней была очень тяжелая, не было никаких удобств (никаких приспособлений для стирки и сушки белья, воды, помещения для хранения съестных припасов, туалета), что порождало грязь и антисанитарию. Особенно в трудных условиях оказывались семейные рабочие.
При строительстве этого помещения В. Ефимова заботило не создание хотя бы элементарных условий для рабочих, а прикрепление их к фабрике, изоляция их от остального населения, а также возможность держать рабочих под бдительным надзором.
Остальные рабочие, в основном, заверточницы, были, как правило, родом из Демиевки и жили в частных квартирах. Они были почти все тесными, неудобными и находились на расстоянии от 1 до 3 км от фабрики. Пройдя такое расстояние после тяжелого рабочего дня зимой, весной и осенью, работницы еще больше уставали, урезывали время для отдыха, пребывания в кругу семьи, воспитания детей. «Квартиры» их ничем не отличались от жилья других рабочих города. Это были землянки, глиняные мазанки, подвальные помещения, где обычно в одной комнатушке ютилась вся семья. В них не было ни электричества, ни канализации, ни воды, но зато во все времена года здесь царили холод, сырость и мрак. Так, по воспоминаниям дочери кадровой работницы Т. А. Моргушко, Ламер Веры Александровны, дом ее матери, стоящий в Голосеевском лесу, в овраге, в котором жило 16 человек семьи, был настолько сырым, что и летом в нем все покрывалось плесенью. Очень образно о жилищных условиях работниц фабрики (Моргушко Т. А., А. А. и других) пишет в своих воспоминаниях Ф. И. Шаляпин, побывавший на Демиевке (и в доме Моргушко Т. А.), в апреле 1906 года: «Накануне концерта рабочие пригласили меня к себе в слободу (на Демиевку – авт.), где снова я увидел забытую мною жизнь Суконной слободы: те же хибарушки, та же бедность и тараканья обстановка, только пьяных не было да никто не ругался» [98].
Принимая на предприятие рабочих, фабрикант не только поселял основную их часть при фабрике, но и обязывал последних пользоваться его столовой, что давало возможность получать дополнительно из них прибыль. Систематически нарушая договоренность с рабочими он фактически лишал их ужина, подменял его остатком обеда, заменял более дорогие продукты (мясо, сало) более дешевыми. Такие операции давали ему возможность «сэкономить» на каждом рабочем значительные суммы. Рабочие же при этом, питаясь очень скудно и однообразно [100], не могли восстановить полностью свои силы после тяжелого и длительного дня, проведенного на фабрике.
К этому следует добавить и ту тяжелую атмосферу, которая установилась на фабрике с момента ее основания. Администрация по своему капризу принимала на работу и увольняла, не считаясь ни с чем и не объясняя причин [101].
Обращение с рабочими в мастерских фабрики было предельно грубым. На каждом шагу администрация, старшие мастера и мастерицы издевались над рабочими, ругались, и даже часто били работниц и учеников. Мы уже упоминали об истязании владельцем фабрики в феврале 1895 года малолетнего рабочего П. Федорова, которое было зафиксировано даже фабричной инспекцией. О дикой расправе над одной из работниц фабрики старшего мастера Е. В. Волкова говорилось в листовке Заводского районного комитета РСДРП весной 1908 года [102].
Этот список можно было бы продолжить до бесконечности, потому что издевательства над рабочими были неотъемлемым элементом жизни фабрики и никто – ни фабричная инспекция, ни полиция на это должным образом не реагировали, поощряя этим хозяев и их подручных на дальнейшие «подвиги». В. Ефимов, в частности, пытался использовать такое поведение властей для организации еще большего давления на рабочих фабрики. Например, в своем письме старшему фабричному инспектору Киевской губернии от 8 июля 1896 года, он просил «сделать острашку рабочим фабрики», которые увольнялись, не желая работать на него от темна до темна [108].
Наряду с этим, администрация всячески способствовала усилению религиозного влияния на рабочих. В мастерских висели и стояли иконы, перед которыми горели лампады, в дни выдачи заработной платы с рабочих и работниц собирали значительные суммы на молебны, свечи, лампады. Как вспоминала кадровая рабочая фабрики Г. Н. Рожкова, в карамельной мастерской с каждого высчитывали ежемесячно только на масло для лампады по 15 коп.
Среди наиболее отсталой части рабочих фабрики бытовали пьянство, подхалимство, доносы, грубость и хулиганство, которые порождались вышеописанными порядками на фабрике, поощрялись администрацией и способствовали еще большей эксплуатации рабочих [104].
Тяжелые условия труда (продолжительный рабочий день, низкая заработная плата, крайне недостаточная для восстановления затраченной энергии, нечеловеческие жилищные условия, штрафы, поборы), в конечном счете, вся атмосфера фабрики, доводила рабочих до той черты физического и морального истощения, за которой им грозило вымирание. Буржуазная газета «Киевские вести», которую трудно заподозрить в симпатиях к рабочим, писала, что не будь постоянной тяги из деревни, … рабочие вымерли бы через два – три поколения [105]. И поэтому, чтобы не дать довести себя до такого крайнего положения, рабочие начинают отчаянную борьбу [106].