Торико-культурной, филологической, историко-литературной, литературоведческой, книговедческой деятельности, теории и практики редакционно-издательских процессов

Вид материала

Лекция

Содержание Традиции текстологии XIX века в текстологии советского периода Типы изданий Расположение материала

Подобный материал:

• Министерство образования Саратовской области Государственное общеобразовательное учреждение, 344.3kb.
• Краткий отчет о научной деятельности Учреждения Российской академии наук Уфимского, 1451.6kb.
• Историография педагогической теории социально-культурной деятельности (вторая половина, 626.35kb.
• -, 243.43kb.
• Аннотация на ооп по «Филологической практике», 35.79kb.
• Организация стратегического управления в условиях неопределенности и риска (на примере, 331.35kb.
• Программа спецкурса «Менеджмент в социо-культурной деятельности» Составитель, 750.15kb.
• Учебно-методический комплекс по дисциплине Ресурсная база скд для студентов отделений, 377.67kb.
• Б. эйхенбаум лермонтов опыт историко-литературной оценки, 1877.68kb.
• Приемы активизации познавательной и мыслительной деятельности учащихся, 79.2kb.

Текстология второй половины XIX века


К началу XX столетия отечественная текстология, научная и издательская практика доросли уже до подготовки и выпуска изданий принципиально нового типа - «энциклопедий творчества», которые ставили своей целью задачу историко-культурной характеристики творческого наследия автора, и «энциклопедий произведений», дающие характеристику конкретного произведения. От собраний сочинений энциклопедии творчества отличаются уровнем научного обобщения в них наследия автора.


Достаточно убедительное подтверждение тому является их композиция. Структура одной из первых энциклопедий творчества - полного собрания сочинений М.Ю. Лермонтова под редакцией Д.И. Абрамовича - такова: первые два тома содержат стихотворения, третий - драматические произведения, четвертый - прозу и письма. В пятый том вошли «Список произведений Лермонтова по времени их появления в печати», «Хронологическая канва для биографии Лермонтова», статьи, освещающие влияние поэта на различные области национальной культуры: музыку, живопись и т.д. В статьях не только освещаются особенности поэзии Лермонтова, но и раскрывается ее значение для развития русского стиха, поэтического языка («О языке Лермонтова», «О стихе Лермонтова»). Расположение произведений внутри томов строго хронологическое.


Таким образом, научно-справочный аппарат издания содержит подробную научную биографию поэта, исчерпывающие сведения о творческом пути, полный свод вариантов и разночтений, формулирует историко-культурную оценку его вклада в национальную культуру.


Попытка широкого культурно-исторического обобщения наследия А.С. Пушкина была предпринята в шеститомнике С.А. Венгерова. Многочисленные статьи и заметки, написанные редактором, пушкинистами, литературоведами и текстологами, охватывали фактически все стороны творческой деятельности и биографии поэта, раскрывали его значение в истории нашей культуры, влияние на различные области и тенденции ее развития.


Эта попытка выпуска энциклопедий творчества, так же, как и пятитомник Лермонтова, не увенчалась успехом. Но в первоначальном, неразвитом виде эти издания заложили основы будущие и методики, высказали саму идею.


Не рассматривая подробно особенности характеристик изданий такого рода, отметим то общее, что было у них с собраниями сочинений И.И. Хемницера и Г.Р. Державина под редакцией Я.К. Грота.


Отметить, прежде всего, следует стремление к абсолютной полноте состава, всестороннему анализу литературного наследия автора, высокий научный уровень подготовки и комментирования текста, историко-культурного обобщения, детальное научное освещение творческой биографии.


И хотя в изданиях Я. Грота характеристики эти появились во многом под влиянием библиографического направления развития науки о литературе, а в многотомниках С.А. Венгерова и Д.И. Абрамовича они были следствием историко-культурного и историко-литературного обобщения, важны не эти конкретные причины, а сама тенденция, разработка текстологической методики их получения.


Показательно и то, что в трехтомнике К.Н. Батюшкова, подготовленном Майковым, они практически отсутствуют. Здесь в их развитой, почти завершенной форме, нашли свое выражение характеристики академических изданий, состав которых, как показала дальнейшая эдиционная практика, был чрезмерно расширен их стремлением к абсолютной полноте.


Что касается задачи историко-культурной оценки, то методы ее решения формировались в процессе подготовки академических многотомников, попытке дальнейшей выработки их основных характеристик.


Именно задача историко-литературной оценки объективно определила основные параметры первых томов советского академического собрания сочинений А.С. Пушкина, которые были близки к шеститомнику, выпушенному С.А. Венгеровым. Седьмой том этого издания, например, изобилует статьями о значении отдельных произведений, их месте в творчестве поэта. Они занимают в нем 335 страниц, а тексты самого поэта лишь - 258. Причем в академическом издании большая часть этих статей не нужна. Другое дело - в энциклопедии творчества, при решени задачи историко-культурной оценки.


И суть здесь в том, что развитие науки, задачи дальнейшего изучения творческого наследия А.С. Пушкина требовали уже более высокого уровня обобщения, что объективно противоречило характеристикам академического издания.


Данное несоответствие понимали и члены редакционного комитета, а потому еще в 1937 году ими было принято решение, согласно которому, не отрицая значения и правомерности опубликованного комментария, комитет решил в дальнейшем издавать его «в виде особой серии трудов редакционной коллегии издания».


Объективно та же причина скорее всего предопределила и появление в 1934 году известного высказывания Б.В. Томашевского: «...Мы, вероятно, очень близки к тому времени, когда комментарий не будет считаться органически связанным с изданием. Появление отдельной книгой комментария к «Евгению Онегину», выход отдельным томом комментария к шеститомнику 1931 года... до известной степени симптоматические явления».


Сущность предполагаемого преобразования параметров академического издания, по мнению Б.В Томашевского, должна быть такой: «Минимальное место в этом собрании сочинений будут занимать комментарии, вернее, там будет дан только чисто справочный комментарий. Подробные, развернутые комментарии, заключающие в себе не только текстологические, но и исторические исследования, будут выпущены в том же издательстве в виде самостоятельной серии в 18 томов «Материалы к собранию сочинений А.С. Пушкина».


Причины, по которым решение редакционного комитета не было выполнено, после появления статьи С.М. Бонди «Об академическом издании сочинений Пушкина» никакого отношения к проявлению тенденций развития эдиционной практики не имеют. Что касается существенных характеристик, то намеченное преобразование, не ограничивая традиционных параметров академического издания, объективно расширяло его целевое назначение до уровня выражения историко-культурной оценки. Выделение комментария в самостоятельную серию позволило бы неизмеримо расширить его научную часть, провести полное исследование всех известных материалов, как литературных, так и смежных с ними. Тем более, что специальное назначение серии комментариев, сознательное ограничение ее читательского адреса кругом специалистов, текстологов, историков литературы и культуры, требовали отражения в ней высших уровней развития научного знания, степени обобщения отражаемого материала.


Объективно замысел этот в гораздо более полной форме мог быть реализован в семнадцатитомнике А.С. Пушкина 1937-1959 годов, но сделать этого не удалось. Однако план издания убеждает, что и в случае выполнения его, многотомникник имел бы промежуточный, смешанный характер, сочетал бы в себе характеристики академического собрания сочинений и энциклопедии творчества. Дело в том, что, выпуская академическое собрание сочинений, редакционный комитет не ставил перед собой осознанной задачи выпуска многотомника качественно нового вида. А решение стоящих перед ним задач, формирования современного для того времени комментария видел лишь в простом расширении состава научно-справочного аппарата издания посредством включения в него максимально возможного числа документов и материалов различного рода, из числа не вошедших в текст, подготовленный для академического издания.


И хотя подобное понимание было оправдано традициями предшествующей текстологической практики, эдиционным опытом подготовки и выпуска лучших русских академических изданий, оно уже не соответствовало, задачам научного обобщения, отражавшим наиболее перспективные тенденции развития истории культуры тех лет, искусствознания, литературоведения.


Выделение комментария в самостоятельную серию подсказывало иное решение, подводило к идее создания такого полисерийного многотомника, каждая серия которого позволяла полностью отразить степень влияния творческого наследия писателя-классика на конкретные области культуры, его вклад в их развитие. Серии эти, следовательно, могли содержать не только сами произведения и другие литературные материалы автора, дополненные детальным текстологическим, историко-литературным или историко-культурным комментарием, но и произведениями тех писателей, художников, композиторов, в творчестве которых отразилось литературное наследие писателя, нашли свое дальнейшее развитие его темы, сюжеты, замыслы, т.е. сам процесс преемственности, формирования и развития эстетических школ, направлений, течений. В них могли входить либретто опер, тексты музыкальных сочинений, киносценарии, произведения живописи, созданные на темы и по сюжетам произведений писателя, иллюстрации к его изданиям и подобные им материалы.


Поскольку подобное издание предназначалось бы ученым, специалистам в отдельных областях истории культуры, то вошедшие в него материалы должны были бы дополняться развернутым комментарием исследовательского характера.


Представляется достаточно очевидным, что только совокупностью изданий подобного рода, дополненных рядом специальных монографических исследований, посвященных рассмотрению наиболее сложных и спорных проблем, может быть, наконец, создан полный научный свод отечественной литературы, определено ее значение и место в национальной культуре. Средствами академических собраний сочинений данной проблемы решить нельзя, т.к. за пределами их состава и научного аппарата неминуемо останутся материалы, важные, с точки зрения истории культуры, но излишний с позиций филологической оценки.


Столь же очевидно и другое: возникновение энциклопедий творчества не будет означать отказа от выпуска собраний сочинений, всех типов их.


Речь сейчас, впрочем, о другом. Как уже и говорилось, границами критерия собраний сочинений, понимаемых в качестве элементов видов изданий являются пределы: «необходимо для популяризации творчества писателя в целом» и «достаточно для филологической характеристики его наследия». В рамки этих границ входят и такие критерии, как «популяризация научной оценки» и «историко-литературная», «литературоведческая» характеристика наследия писателя.


Разработанные к тому времени принципы и методы эдиционной подготовки позволяют утверждать, что к 1937 году, т.е. к началу выпуска первого советского академического собрания сочинений А.С. Пушкина наша текстология объективно владела уже всей совокупностью научных и практических приемов и методов подготовки и выпуска энциклопедии творчества, которые обобщены и систематизированы еще не были. И потому пушкинское издание 1937-1959 годов столь же объективно оказалось промежуточным, сочетающем в себе характеристики академического многотомника и энциклопедии творчества. Окончательно ясно это стало значительно позже, когда выпуск многотомника был прекращен волевым решением. И потому С.М. Бонди в цитированной выше статье об академическом собрании сочинений А.С. Пушкина с опозданием на несколько десятилетий лишь констатировал тот факт, что советская эдиционная практика доросла до выпуска изданий такого принципиально нового вида, как «Пушкинская энциклопедия», общий план подготовки и выпуска которой он предложил там же.


Результируя все сказанное по данному поводу, можно утверждать: с конца 80-х - начала 90-х годов XIX века в русской издательской практике шло параллельное формирование и развитие всех современных видов и типов изданий классического текста, методов и принципов их подготовки и выпуска. Возникновение академических изданий завершило второй по времени период истории русской эдиционной деятельности, который длился на протяжении ста с лишним лет и отличительной чертой которого было преобладание процессов дифференциации изданий просветительского типа на научные и массовые многотомники как овеществленные формы возникновения, а затем и развития единого национального сознания, форм и методов его отражения средствами литературы, эдиционной деятельности.


Речь идет о внутренних, существенных характеристиках и качествах того явления, которое внешне выглядело как постепенное накопление приемов и методов текстологической подготовки, переосмысление историко-литературных задач издания.


Двухсот пятидесятилетняя история русских изданий произведений писателей-классиков говорит о неоднородности самого процесса их развития, наличии в нем четырех принципиально различных периодов.


Первый - «просветительский» - продолжался с 1751 года до конца 10-х годов XIX века. Второй, в ходе которого возникли и начали развиваться научные и научно-популярные издания, протекал с 1820-х годов до конца XIX столетия. Тогда же возникли и начали оформляться в систему приемы и методы эдиционно-текстологической подготовки и выпуска академических многотомников. Третий - длился с конца XIX столетия до середины 90-х годов XX века. В ходе его окончательно сформировались признаки и характеристики собраний сочинений, всех их современных типов, научная методология и методика их эдиционной и текстологической подготовки, сложились и стали разрабатываться основные параметры и принципы подготовки энциклопедий творчества.


В советский период естественный ход формирования и развития видо-типологических характеристик, методики и принципов эдиционно-текстологической подготовки энциклопедий творчества был замедлен как объективными (задачи развития образования, культуры, например, требовали первоочередного и срочного выпуска научно-массовых и массовых изданий произведений классической литературы), так и субъективными причинам. Последние однако были не только административно-волевой природы, но и результатом ошибочного понимания академических изданий в качестве высшего и неизменного уровня развития эдиционной практики. Вопрос об эволюционном переходе академических многотомников в иной более высокий тип, а тем более новый вид издания в то время даже не возникал. В науке о литературе тех лет, как бы существовало молчаливое, нигде не высказанное, но общепризнанное мнение, суть которого была в том, что академические издания - высший уровень подготовки и выпуска классических текстов. И потому вопрос заключается лишь в выпуске наследия писателей-классиков изданиями такого рода.


Общим для выделенных периодов было преобладание процесса дифференциации. Интеграция свойств, качеств, характеристик изданий различных типов протекала лишь в смежных типах и в форме второстепенного процесса, в ряде случаев как бы случайного.


Четвертый период развития эдиционной деятельности начался в последнее десятилетие XX века и продолжается в наши дни. Основная отличительная черта его - тенденция усиления процессов интеграции, вызванная, как появлением электронной письменности, так и объективным ростом потребности в изданиях, содержащих историко-культурную оценку, характеристику творчества писателей-классиков, т.е. такую, в которой идеологический, политический аспект перестанет быть первостепенным, займет соответствующее место в ряду других. Интеграционный аспект, вероятно, с максимальной полнотой должен будет проявится в полисерийности изданий, позволяющей построить на ее основе развернутую электронную версию отражающую историко-культурную оценку наследия автора.


Исторически процессы интеграции в формировании характеристик изданий различных типов первоначально проявились в повышении уровня научной подготовки многотомников популярного (массового) типа. Вышедшее в 1887 году десятитомное собрание сочинений А.С. Пушкина в серии «Дешевая библиотека» имело еще жанровую структуру, но, вместе с тем, и полный состав произведений поэта: «По распределении всего, что оставил по себе в литературе Пушкин, мы отвергли тот хронологический порядок, в котором до сих пор издавались сочинения его.


Конечно, иногда бывает важно знать, когда и что было написано, но для этого мы, кроме алфавитного, прилагаем к изданию еще и хронологический указатель произведений Пушкина. Для обычного же чтения очень неудобно рядом с балладою встречать... эпиграмы на Булгарина, рядом с элегиями шутки в роде «Поминания».


Поэтому мы все крупные произведения Пушкина отобрали просто по родам поэзии и напечатали отдельными томами его поэмы, драмы, повести и т.д.


Мелкие стихотворения мы разделили на три тома».


В отличие от изданий П.В. Анненкова, П.А. Ефремова и Г.Н. Геннади в десятитомнике отсутствовали все формы комментария, кроме кратких справок историко-литературного и биографического характера. Не приводились здесь редакции, варианты и разночтения.


Но сами тексты произведений воспроизводились здесь по изданию П.О. Морозова. И потому за исключением типографских ошибок и цензурных искажений десятитомник 1887 года отражает уровень пушкиноведения того периода, результаты, достигнутые в области установления подлинных текстов поэта. Стал он и первым русским популярным (массовым) собранием сочинений А.С. Пушкина, содержащим научные тексты произведений поэта.


Успех издания был таков, что первый тираж его (15000 экз.) разошелся в два дня. В том же 1887 году А.С. Суворин выпустил второе (30000 экз.) и третье (50000 экз.) издания.


Еще ярче рассматриваемая тенденция проявилась в научно-популярных многотомниках фирм Глазуновых, собраниях сочинений, выпущенных А.Ф. Марксом, в приложении к журналу «Нива», например, в изданиях «Товарищества М.О. Вольфа». Напомним, что целый ряд этих изданий был стереотипно повторен первыми советскими многотомниками, а также послужил основой для ряда массовых и научно-массовых собраний сочинений в XX веке.


Подтверждением сказанному служат и такие факты. В 1887 году вышли сочинения М.Ю. Лермонтова в предисловии к нему читаем: «В нынешнем издании сочинений Лермонтова все его произведения вновь были сличены, по возможности с подлинными рукописями и первоначально напечатанным текстом. Затем, внесены из появившихся в печати после издания 1882 года те стихотворения, которые имеют сколь-нибудь существенное значение для биографии поэта или развития его поэтической деятельности; письма дополнены новыми, а прежние исправлены по рукописям... Наконец в видах сокращения размеров издания, нами сделано исключение двух неоконченных повестей, не представляющих существенного интереса для большинства читателей...».


Композиция издания хронологическая, открывается оно биографией поэта, в примечаниях помещены наиболее серьезные варианты и разночтения, сюда же отнесен и ряд стихотворений. В остальном издание это тождественно пятому, которое строилось на основе собрания сочинений поэта 1873 года, наряду с задачей популяризации наследия поэта имело чисто научные цели и стремившегося прежде всего к установлению подлинных текстов его произведений.


Издание 1887 года было одной из первых в русской эдиционной практике попыток выпуска собрания сочинений, решающего одновременно специальные историко-литературные и популяризаторские задачи. Его структура, особенности состава и принципы подготовки текста подробно изложены в предисловии редактора: «... мы пополнили все произвольные пропуски стихов в мелких стихотворениях... Мы также означили везде в какой части поэмы взяты отрывки и во всех перерывах поставили ряды точек, дополняя притом те места, где в прежнем издании без всяких соображений, опускались один стих или два...


Именно мы имели в виду, чтобы читатель прежде всего встретился с тем Лермонтовым, каким он сам желал быть перед обществом, и для этого назвали первым томом собрание всех тех произведений, которые сам Лермонтов печатал или признавал годными для печати, и к ним добавили только немногие произведения, преимущественно из двух последних лет его поэтической деятельности, которые хотя и не были напечатаны при жизни самого поэта, но отличаются высокими достоинствами.


К этому мы присоединили письма Лермонтова, не печатавшиеся в прежних изданиях.


Затем вся предварительная, внутренняя, так сказать, работа писателя от первых попыток почти ребенка до полного образования лермонтовского стиха и прозы - отнесено в состав второго тома… Мы при соединили к настоящему изданию подробный указатель статей о Лермонтове и его сочинениях и сведения о том, где и когда именно было напечатано в первый раз каждое из произведений поэта, а также когда появились отдельные сборники сочинений Лермонтова».


Попытку выпуска научных изданий, которые были бы и общедоступными, предпринял в начале XX века «Разряд изящной словесности» II отделения Академии наук. Выпуск их намечалось осуществить в серии «Академическая библиотека русских писателей». Был разработан общий план, согласно которому в серии должны были выходить издания, содержащие лишь сами произведения писателей-классиков, их варианты и редакции, имеющие самостоятельную художественную ценность. Развернутый комментарий признавался ненужным и заменен краткими справками об истории создания текста, времени и месте его первой публикации, историко-литературными пояснениями, без которых стал бы неясным сам текст произведений. Общий замысел и задачи серии, ее качественные особенности сформулированы в предисловии к первому выпуску - полному собранию сочинений Кольцова 1909 года.


План серии, вследствие научной и текстологической несостоятельности большинства выпусков серии, полностью осуществить не удалось. Но важна сама попытка сближения параметров изданий различных типов, т.е. интеграции их.


Та же причина определила и характер издания произведений В.И. Туманского 1912 года. В предисловии к нему написано, что издание это должно удовлетворить интересы науки и тех, кто интересуется отечественной литературой. Для осуществления этой мысли признано необходимым установить текст писателя, «с удержанием таких особенностей правописания, которые сохранили бы колорит эпохи». В основу текста положены прижизненные публикации и рукописи. Порядок расположения произведений в основном разделе издания строго хронологический. Открывается издание биографическим очерком, знакомящим читателя с творческим путем поэта. В предисловии изложены принципы построения издания и его задачи. Вслед за основным разделом помещены стихотворения и отрывки неизвестных годов. В особый отдел собраны письма. Приложения содержат описание рукописей поэта, заметку о прозе автора, алфавитный список стихотворений, указатель имен.


И все же, несмотря на тщательность и разработанность, научно-справочный аппарат издания имеет ярко выраженный популяризаторский, образовательный характер. Наиболее полно эта особенность его проявилась в общих разделах и обзоре литературы, их составе и содержании.


Развитие тенденции интеграции типов изданий произведений русской литературы в начале XX века убедительно иллюстрирует и замысел двенадцатитомника В.А. Жуковского, выпущенного А.Ф. Марксом.


Преследуя преимущественно популярные задачи, издание это «...имело в виду, главным образом, дать своим читателям, по возможности полный фактически проверенный, текст сочинений нашего знаменитого писателя». В первый раздел внесены лирические стихотворения, баллады, повести в стихах, сказки, послания и другие сравнительно небольшие по объему стихотворения. Во второй - более крупные поэтические произведения: поэмы, драмы, переводы, сюда же отнесена впервые печатаемая в настоящем издании комическая опера «Алеша Попович». В конце второго отдела, в особой группе помещены некоторые произведения в неизданных и вообще черновых рукописях поэта. В отдел третий входят произведения прозаические. Четвертый и последний, отдел будет посвящен письмам Жуковского и отрывкам из дневника поэта. В каждом из отделов произведения располагаются в хронологическом порядке. Ставя себе главной задачей фактическую полноту и проверку текста, настоящее издание оставляет в стороне варианты и историю текста произведений.


Двойственный характер целевого назначения и читательского адреса издания объясняет и краткость комментария, и сочетание в нем элементов специального историко-литературного анализа с приемами популяризации творчества автора, существовавшей научной оценки его. Все это позволяет утверждать: двенадцатитомник представляет собой одну из попыток выпуска изданий, сочетающих в себе признаки многотомников научного и популярного типов.


Итак, следует отметить, что в ходе интеграции типов изданий разрабатывались методы текстологической подготовки, связанные с проблемами состава популярных изданий, содержания их комментария, выработки жанрово-хронологической композиции, сохранения авторской орфографии и пунктуации. Эти вопросы хотя и важны с текстологической точки зрения, но все же менее значительны, чем решаемые в предшествующий период развития русской эдиционной практики.


Впрочем, это определило высокий уровень подготовки всех наших лучших популярных многотомников конца XIX - середины XX столетий, развитие их основных характеристик.


Одним из первых наших научно-популярных (научно-массовых) изданий, несмотря на произвольное вмешательство редактора в текст произведений автора, можно считать «Стихотворения» Кольцова. Однотомник этот выдержал еще десять изданий (1856, 1857, 1859, 1863, 1868, 1874, 1880, 1884, 1889).


В предисловии к однотомнику В.Г. Белинский писал: «Издавая в свет полное собрание стихотворений покойного Кольцова, мы прежде всего думали выполнить долг справедливости в отношении к поэту, до сих пор еще не понятому и не цененному надлежащим образом. Конечно, нельзя сказать, чтобы Кольцов не обратил на себя общего внимания еще при первом появлении своем на литературном поприще; но это внимание относилось не столько к поэту с сильным самобытным талантом, сколько к любопытному феномену». Цитата эта раскрывает целевое назначение рассматриваемого издания, определяя его как задачу популяризации творчества поэта. Она объясняет также, почему великий русский критик, будучи одним из последовательных сторонников принципа авторской воли, исправлял все, по его мнению, неудачные строки А.В. Кольцова. Именно популяризаторские задачи, стремление восстановить справедливость, раскрыть талант поэта, представить его во всем блеске, привлечь к нему внимание широких слоев русского общества и были причинами нарушения авторской воли, которые сам редактор последовательно отстаивал. Сказанное относится и к композиции. Белинский отказался от строгой хронологии, хотя и был убежден, что она одна только позволяет реконструировать в издании полную и правильную «картину постепенного развития таланта художника и дает важные факты для эстетика и для историка литературы».


Существует мнение, что издание «Стихотворений» А.В. Кольцова 1846 года - одно из первых наших собраний сочинений, окончательно разработавших современную структуру построения избранного.


Утверждение это, частично соответствуя истине, нуждается в принципиальном уточнении. Основные аргументы в пользу приведенного тезиса - особенности структуры однотомника и смысл пояснений В.Г. Белинского по данному поводу. Точнее, следующее место из них: «Мы расположили его сочинения по годам и разделили их на два отдела. В первом поместили мы одно лучшее, избранное, не нарушая, однако же, хронологической последовательности, потому в этом отделе идут пьесы первого периода поэтических опытов Кольцова, которые, естественно, слабее последующих, которые занимают собой середину и большую часть отдела; а в конце его, по той же причине, решили мы поместить и четыре последних стихотворения, довольно слабые и написанные Кольцовым уже незадолго до смерти...


Думы поместили мы отдельно, непосредственно после песен и не отделили лучших из них от слабых, потому что эти пьесы слишком слиты с личностью Кольцова и интересны более как факты его внутренней жизни, нежели как поэтические произведения, хотя некоторые из них прекрасны и с этой точки зрения...


Таким образом, из 125 пьес в первом отделе помещено 79 пьес. Остальные 46 стихотворений мы поместили в особом отделе под собственной нумерацией в виде приложения».


Структура эта позволила выделить на первый план важнейшие, наиболее характерные произведения автора. В сочетании с одной из лучших статей, посвященных анализу творчества поэта, такой состав и композиция предельно точно отражали важнейшие особенности литературного наследия Кольцова, объективную научную оценку его творчества в целом. Вмешательство В.Г. Белинского в тексты поэта с одной стороны основывалось на том доверии, с которым поэт при жизни относился к замечаниям критика, с другой - традициями просветительской издательской практики, опытом подготовки и выпуска изданий классических текстов для широких слоев читателей.


Очевидно, что именно целевое назначение однотомника стали причиной отказа от включения в него специальных научных материалов, непосредственно связанных с исследованием текста, т.е. вариантов, редакций и разночтений, хотя в современных научно-популярных изданиях материалы такого рода - обязательны.


Отмеченный недостаток послужил основанием для критики. А затем был исправлен А.И. Введенским, готовившим первое полное научно-популярное собрания сочинений А.В. Кольцова. Редактор отмечал: «Мы не решались изменить всем привычные тексты Кольцовских песен и в нашем главном тексте воспроизвели их с необходимыми исправлениями с изд. 1846 года; но в постраничных примечаниях мы дали подробные указания, где и как печатались стихотворения прежде 1846 года и как они читаются в рукописи. Простого сопоставления текстов иногда достаточно для определения, что написано самим Кольцовым; в случаях, требующих объяснения, приходят на помощь наши краткие примечания, напечатанные в конце книги... Мы разделили стихотворения на три раздела (песни и бытовые картины, думы, стихотворения), расположив их в каждом в хронологическом порядке». В приложении даны ранние редакции и произведения, приписываемые Кольцову. Издание А.И. Введенского почти полное (170 произведений). Содержит оно и более точные тексты произведений.


К моменту же подготовки и выпуска издания 1892 года, принцип авторской воли стал основным и определяющим в русской текстологии тех лет. И факт возвращения А.И. Введенского к авторским текстам, его отказ от правки В.Г. Белинского, безотносительно к ее качеству и достоинствам - один из примеров тому.


Анализируя принципы формирования и развития текстологических приемов и принципов эдиционной подготовки тех лет, необходимо помнить, что избранный вариант состава собраний сочинений возник раньше полного. Но в конце XVIII века принципы эти развивались в тех просветительских изданиях, которые ставили перед собой по преимуществу задачу исследования творчества автора, а не его популяризации. В конце первой трети XIX столетия они преобладали в научно-популярных изданиях. А, начиная с 40-х годов XIX века, подобным образом строились уже популярные (массовые) издания. Что касается изданий, решающих научные задачи, то в них непременным условием стал принцип полноты состава.


Подводя итог сказанному выше, следует подчеркнуть: во второй половине XIX столетия прежние эдиционные принципы постепенно пришли в прямое противоречие с практическим решением проблем текстологической подготовки классических произведений. В результате издательская практика должна была найти иные, качественно новые методы, осознать необходимость отражения целого через наиболее характерную часть его.


Так возникли и стали развиваться избранные собрания сочинений и сборники. Четкой видообразующей характеристики издания подобного рода не имеют, т.к. принципиальное отличие их от собраний сочинений - историко-литературная характеристика или отражение наследия автора средствами публикации наиболее характерной части его творчества, различается лишь по форме. А отличие их от сборников как изданий, характеризующих (популяризирующих) ту или иную часть творчества автора, отсутствует по определению.


Итак, в заключение следует сказать, что к концу XIX - началу XX столетий определились и сформировались все основные текстологические и эдиционные приемы и методы подготовки и выпуска изданий классических текстов, отражения творчества писателей-классиков. Сложилось четкое понимание содержания объема понятий «авторская воля», «основной текст», «варианты», «разночтения», «редакции». Были выработаны научные методы их выявления и систематизации, требования к изменениям, вносимым в основной источник текста, осмыслена проблема раскрытия целевого назначения изданий применительно к их читательскому адресу.


На практике все это привело к тому, что общим результирующим итогом эдиционной деятельности стала задача создания историко-литературного свода классической русской литературы, которая и определила основные тенденции развития текстологии в советский период.


ЛЕКЦИЯ 7

Традиции текстологии XIX века в текстологии советского периода


Наиболее полно характеристики различных типов изданий классических текстов в отечественной эдиционной практике сформировались в советский период ее развития. Тогда же окончательно сложилась научная методика их текстологической подготовки.


Дело в том, что развитие истории русской литературы в последнее десятилетие XIX столетия привело к настоятельной необходимости создания научного историко-литературного свода классических произведений, без решения этой задачи дальнейшее развитие науки о литературе объективно было уже невозможно. Поэтому к началу XX века существовали как разработанная система текстологических методов, так и обширный эдиционный опыт, позволяющие научно обосновывать принимаемые решения. Кроме того, специалисты получили достаточно свободный доступ к архивным материалам, недоступным для них прежде. Необходимость широкого распространения текстов классических произведений, знакомство с творчеством писателей - классиков русской национальной и зарубежных литератур предполагали задачи народного образования, просвещения, развития культуры советского общества.


Следует отметить то, что в XX столетии в стране работала плеяда талантливых ученых - текстологов (А.А. Блок, В.Я. Брюсов, С.А. Венгеров, Д.Я. Гершензон, Н.О. Лернер, Б.А. Модзалевский, П.О. Морозов, Ю.Н. Тынянов, П.Е. Щеголев, Б.М. Эйхенбаум и др.), создавших русскую научную текстологическую школу, получившую мировую известность и мировое признание. Благодаря их работе и активному участию в ней А.М. Горького и наркома просвещения А.В. Луначарского широкая и активная подготовка советских изданий русской классической литературы началась уже в 1918-1919 годах. Первоначальной основой были наиболее качественные дореволюционные издания. Они позволяли дать читателю приемлемые, а в ряде случаев и качественные, тексты произведений русской классической литературы, охарактеризовать роль и значение крупнейших писателей классиков, популяризировать их творческое наследие в различных слоях читателей, осуществить его детальный критический пересмотр.


Но если задача популяризации классической литературы в те годы и была объективно одной из основных, то не меньшее значение имела проблема создания научного свода произведений отечественной литературной классики, т.е. тенденция развития русской эдиционной теории и практики, сложившаяся еще в XIX столетии. Она, в конечном итоге, и определила важнейшие особенности развития советской текстологии, главные ее достижения.


Основными изданиями, решающими эту проблему, стала совокупность научных и академических многотомников, подготовленных советскими текстологами в 30-90-х годах прошлого века. При этом определяющее значение имела текстологическая работа над творческим наследием крупнейших русских писателей и поэтов XVIII-XX столетий: М.В. Ломоносова, А.П. Сумарокова, В.А. Жуковского, М.Ю. Лермонтова, Н.А. Некрасова, Н.В. Гоголя и других крупнейших отечественных литературных критиков, советских писателей классиков.


Изложенное выше приводит к выводу: методологическая сущность процессов текстологической и эдиционной подготовки произведений классической литературы определяется исторически конкретным уровнем решения проблемы отражения не только текстов классических произведений в изданиях различных видов и типов, но и формирования полного свода этих произведений на основе научной, историко-литературной оценки как самих этих произведений, истории их создания, издания или публикации, так и определения их места и значения в творчестве писателей - классиков, литературе и культуре нации. Другими словами, методологическая сущность данных процессов исторически изменчива. Но, отвечая уровню развития науки о литературе каждого конкретного периода ее развития, она в то же время соотносится с методикой решения задач предшествующих этапов развития науки о литературе. Более того, предельно полное решение задач, стоящих перед текстологией и эдиционной практикой в каждый конкретный период их исторического развития, возможно только с позиций следующего, более позднего, т.е. такого, который характеризуется объективным пределом, позволяющим решить эти задачи. Сказанное и определяет закономерность развития процесса формирования всей совокупности текстологических методов, теории и практики текстологии их взаимосвязи и взаимопереходов с теорией и практикой редактирования.


ЛЕКЦИЯ 8

ТИПЫ ИЗДАНИЙ

Издание произведений дореволюционной и современной художественной литературы осуществляется в плановом порядке. Нарушения этого плана имеют место, и не проходит года, чтобы не появлялись дублирующие друг друга издания – в лучшем случае появление их бесполезно, а порою и вредно: далеко не все они подготовляются на должном научном уровне.

Для того чтобы удовлетворить эстетические, учебные и различные иные требования многомиллионной армии читателей, существует целый ряд издательств – специальных и универсальных: «Наука», «Просвещение», «Искусство», «Наука», «Академиа» и др.

Читатель представлен самыми разнообразными категориями в зависимости от параметров: возраст, подготовка (недавно научившийся читать и научный работник).

Различие типов изданий определяется специальными интересами того или иного читателя: одному нужна книга для подготовки к экзамену, другому – для подготовки доклада или лекции, учителю, лектору.

Типы изданий имеют отчетливую национальную специфику. Зарубежная издательская практика все более влияет на отечественную. Быстрый прогресс науки и искусства, рост культуры читателя заставляет каждый из типов видоизменяться. Следовательно, о типах изданий нельзя говорить как о чем-то неизменном, раз и навсегда установившемся.

В качестве примера можно привести тип так называемого однотомника, очень популярный лет в 70 годы. Он существовал еще в русской дореволюционной издательской практике (издания Вольфа, Панафадиной); в советское время был утвержден в Декрете о государственном издательстве, принятом ВЦИК 29 октября 1917 г. В нем предусмотрено «сокращенное издание избранных сочинений. Такие собрания сочинений должны составлять один компактный том». Берков П. Н. указывает, что именно в 1920-х годах и возник неологизм «однотомник». В книге большого формата в два столбца воспроизводились наиболее значительные произведения писателя: иногда к ним прибавлялись избранные письма, автобиографии и пр. Книга открывалась вступительной статьей, иногда хронологической канвой, а завершалась краткими примечаниями. Было издано несколько десятков книг такого типа (рус. и заруб. писателей). Некоторые из них выдержали ряд изданий.

Сегодня этот тип ушел в прошлое. Однотомник давал лишь часть литературного наследия - слишком небольшую для квалифицированного читателя, слишком большую для неквалифицированного. Формат книги оказался неудобным. Его можно было читать только в раскрытом виде на столе.

В конце концов однотомник разделился на два типа: с одной стороны, на двухтомник или трехтомник, рассчитанный на читателя более или менее высокой квалификации (Карамзин. Избранные сочинения, т. 1-2. М., «Художественная литература», 1964); с другой – на небольшой сборник избранных произведений для читателя массового – в обоих случаях удобного для чтения формата. Соответственно дифференцировался и аппарат книги.

Весь этот сложнейший комплекс, в котором причудливо переплетаются самые различные признаки, получил в совокупности наименование целевого (для чего) и читательского (для кого) назначения книги. Не учитывать адрес читателя – значит издавать книгу в пространство.

Кроме того, издание должно быть рентабельным. Торговые интересы издательства вступают порой в противоречие с задачами культуры. В коммерческих целях издательство устанавливает примерный срок, в течение которого книга должна быть распродана и затраченные деньги принести прибыль. Существует особое понятие – тиражная политика, лимитируемая также и соображениями экономии бумаги, но не всегда учитывающая запросы книжного рынка.

Высокий уровень текстологической работы определяет, что независимо от типа каждое издание представляет собой результат научной подготовки в том смысле, что оно опирается на уже имеющееся академическое издание или же что определенная исследовательская работа для подготовки данного издания была произведена. «Всякое издание должно быть научным - основываться на научном текстологическом изучении произведении – будет ли это научно-популярное издание массового типа или издание для специалистов» (Лихачев). Некоторое количество не удовлетворяющих этим требованиям изданий не может привлечь внимание текстолога.

Вопрос о типах изданий художественной литературы имеет важное, а порой и решающее значение: несоответствие типа издания читательскому и целевому назначению – источник многочисленных споров в издательствах и среди исследователей и частых нареканий читателей.

Смешанный тип издания выполняет у нас различные функции. В частности, тираж деформирует тип издания. Но, как это часто бывает, гибридная форма не удовлетворяет ни одних, ни других. Полное собрание сочинений Пушкина, выпущенное издательством Академии наук СССР в 17 тт. в 1937-1959 гг., имеет только библиографический комментарий, т.е. может удовлетворить самый ничтожный круг читателей. Действительно нужные массовому читателю издания Пушкина выпускаются этим же издательством в малом варианте «облегченного типа», а также издательством «Художественная литература», «Библиотекой поэта», рядом областных издательств и т.д. Удачный выход - разделение издания на серии с разными тиражами и раздельной на них подпиской.

Полное собрание сочинений Тургенева («Наука») вышло со всеми признаками смешения. Как у всякого гибрида, в нем неравномерно распределены принципы издания. Метода воспроизведения текстов, полный набор других редакций и вариантов соответствуют нормам академического издания, а в примечаниях, с одной стороны, данные, выдержанные в академических традициях, а в примечаниях есть пояснения в популярном ключе.

Примерная классификация различных типов изданий художественной литературы, удобная для текстологического анализа:

А. Издания документальные (факсимильные, фоторепродукционные, дипломатические и др.).

Б. Академические издания.

В. Издания популярные и научно-массовые.

Г. Жанровые и тематические сборники.

Д. Антологии.

Е. Переводы.

Эта схема требует пояснений. Первые три из названных групп могут быть осуществлены в различных вариантах – полного собрания сочинений, собрания сочинений, избранных сочинений или отдельного издания.

Прижизненные авторские издания (отдельных произведений или сборников) естественнее всего подходят к категории изданий массовых. Они, как правило, лишены какого-либо аппарата, почти всегда текст их установлен самим автором и не является результатом научной работы исследователя. Тираж прижизненных изданий может быть различным, но независимо от него прижизненное издание обращено к более или менее широким группам читателей.

Относительно группы А следует ясно представлять себе, что при всем совершенстве нынешней техники ни одно из них не может полностью заменить собой рукопись. Эти издания в большей степени являются изданиями рукописи, чем изданием текста, и тем самым вопросы критики текста отходят в них на задний план. Не все факсимильные и фотоиздания воспроизводят цвет бумаги, и ни одно не воспроизводит филиграней – важной для текстолога и палеографа приметы. Не всегда видны карандашные пометы.

Порой документальное воспроизведение дает больше рукописи: так, фотография рукописи, воспроизведенная с увеличением против натуральной величины, может помочь исследователю прочесть неясное в рукописи место.

Кроме сочинений в корпус произведений писателя включаются и его дневники и письма (не особые литературные жанры). Не включаются сюда и письма в редакцию – форма общественного обращения писателя – или письма-воззвания, программы, специально рассчитанные на распространение (письма Белинского к Гоголю).

Традиционное включение личных дневников и писем писателей в состав изданий, в которых выпускаются их сочинения, вполне обоснованно. И все-таки дневниковые записи и эпистолярии писателя, какими бы литературными достоинствами они ни обладали, не могут быть отождествлены с сочинениями в строгом смысле слова. В издательской практике постепенно установилась более точная формула – «сочинения и письма».

Полнота включения материала зависит от исторического значения писателя, от хронологической отдаленности описываемых фактов. В конечном счете такт редактора должен определять степень полноты изложения.

Предложенную выше классификацию не следует понимать так, будто бы произведения каждого автора проходят все шесть названных выше групп.

Право на академическое издание – это высокое право, которое заслужил далеко не всякий писатель. Только наиболее выдающиеся, ставшие национальными писателями, попавшие в заветную рубрику «классиков», удостаиваются академического издания, т.е. полного опубликования абсолютно всего когда-либо написанного автором. Но и в этом случае понятие «полное» должно пониматься в разумных пределах и не переходить в педантическое воспроизведение всего, что когда-либо написал писатель в буквальном смысле этого слова. Речь может идти о полном корпусе творческого наследия. Только для Пушкина сделано исключение – издан сборник «Рукою Пушкина» (1935), в котором собрано по преимуществу не творческое наследие: большая часть этих материалов справедливо не включена в академическое издание сочинений Пушкина.

Варианты академического издания всегда полнее, чем в любом другом издании, хотя и здесь едва ли возможно их полное воспроизведение.

Комментарий в академическом издании обширнее, разнообразнее и глубже, чем в каком-либо другом. Должна также учитываться традиция изданий данного автора. Ведь академическое издание почти всегда – факт посмертный. Писатель никогда не начинает свой творческий путь с академического издания – оно всегда определенный итог.

Это тоже понятие исторически изменчивое, поскольку зависит от состояния науки и общественной мысли данного времени, поэтому появляются те или иные пополнения текста. Издание рассчитано на относительно небольшой круг высококвалифицированных читателей. Оно не требует большого тиража.

Подготовка академического издания – длительный и трудоемкий процесс. Академические издания никогда не переиздают. У нас практически принято положение, что издания такого рода – прерогатива издательства Академии наук («Наука»). Гослитиздат осуществил академическое издание Салтыкова-Щедрина, Толстого. Академия – Пушкина, Радищева, Тургенева, Герцена, Ломоносова, Белинского, Гоголя.

Читатель должен довольствоваться гибридом - научно-массовым изданием. Этот тип к настоящему времени приобрел некоторую устойчивость. Значительная часть русских и зарубежных авторов изданы именно в этом варианте. Аксаков, Гончаров, Диккенс, Достоевский (1956-1958), Куприна (1957-1958), Лескова, Некрасова, Островского, Тынянова, Франса.

Библиотека поэта – Баратынский, Жуковский, Языков.

В этих собраниях (за исключением Добролюбова, Чернышевского) нет полного собрания текстов; иногда это только избранные сочинения (Григорович, Левитов) в собрании Лескова только часть, В ряде случаев издания приближаются к полному собранию художественных текстов (Аксаков, Гончаров, Достоевский, Некрасов, Островский, Тургенев).

Полное, но не академическое издание поэта – Блок, более или менее полное – Огарев.

Однако во всех случаях тексты писателей не представляют собой механической перепечатки старых изданий, а подготовлены заново, со сверкой по всем прижизненным изданиям, по сохранившимся корректурам и рукописям. Производятся специальные разыскания в архивах. Это и позволяет говорить о научной работе по подготовке издания.

Подготовленные текстологом варианты не печатаются. Лишь в важнейших случаях в примечания вводятся некоторые из вариантов или других редакций, Иногда приходится прибегать к цитатному пересказу (сводке) вариантов, поэтапно характеризуя работу писателя над произведением.

В основной части научно-массовое издание мало чем отличается от академического. Произведения незавершенные, необработанные, наброски в эти издания обычно не включаются. Издательство считает, что редакционная коллегия должна предварительно решить вопрос, принадлежит ли данный текст такому-то автору и соответственно включать его или нет.

Еще одной особенностью изданий научно-массовых является особый характер примечаний, призванный удовлетворить и квалифицированного и малоквалифицированного читателя.

Понятие н-м не вполне определенное. Обычно принято считать признаком его тираж, но это ненадежно. Гораздо естественнее видеть массовость издания прежде всего в отборе материала для него. Издания, рассчитанные на самые широкие круги читателей, включают в себя отдельные произведения или группу произведений, получивших уже всеобщее признание. Отсюда ясно, что издание научно-массовое не может быть первичным. В массовое издание включается то, что прошло строгую проверку временем. Отдельные произведения или сборник произведений – наиболее естественные жанры массовых изданий.

Тексты массовых изданий закономерно представляют собой перепечатку наиболее авторитетных изданий, лучше всего академических. Это не исключает того, что какие-либо новации, еще не отраженные в основных изданиях, детали, уточняющие и улучшающие текст, могут быть введены впервые в изданиях такого типа. Если же научный текст данного автора еще не установлен, эта работа ложится на того, кто подготавливает массовое издание. К массовым изданиям относятся и издания для детей.

Серийные издания особо не выделены: в зависимости от варианта, в котором они осуществлены, они входят в одну из названных выше групп. Большая и Малая серии «Библиотеки поэта» представляют собой издание либо одного автора, либо нескольких авторов (в обоих случаях издание научно-массовое).

Жанровые и тематические антологии представляют собой монтаж бывших уже в печати материалов, и их составители редко проводят какую-либо самостоятельную работу над текстом или примечаниями. Многочисленные издания подобного рода текстологического интереса не представляют, но важны порой для историка литературы как свидетельство вкусов определенного времени: саамы отбор произведений для этих сборников – своего рода индикатор культуры читателя. Ведь составитель должен отбирать произведения, популярные в массе.

Определенный текстологический интерес представляет другая категория сборников-антологий. Я имею в виду песенники, издававшиеся с конца 18 века и до революции в большом кол-ве экз. На выпусках песенников специализировались издатели Апраксина и Гостиного двора в Петербурге, Никольского рынка в Москве. Они ориентировались на городской пролетариат, на мещанство, на мелкое чиновничество, некоторые группы купечества, а через офеней – на крестьян. Подбор материала в этих сборниках был совершенно специфичен и откровенно потакал вкусам наименее культурных слоев читателей этих категорий.

Другой группой сборников-антологий, также важных для текстолога, являются сборники, в которых собран запретный, ходивший по рукам репертуар «вольной» поэзии. Бытование этих песен до известной степени близко фольклорному, и установление аутентичного текста – дело не легкое. Но те варианты его, которые стали предметом широкого распространения, интересны даже и в искаженном (условно говоря) виде.

Пример – знаменитый сборник, изданный Н.П. Огаревым в Лондоне в 1861 г., «Русская потаенная литература XIX столетия». Тексты этого сб. важны как источники текста того или иного автора. Логическим завершением этой традиции явились «Русская муза» Якубовича и избранные произведения русской поэзии Бонч-Бруевича.

Можно назвать антологии, представляющие итог работы исследователя-специалиста. Таков сборник «Декабристы. Поэзия, драматургия, проза, публицистика, литературная критика» (Гослитиздат, 1951 г.).

Жанрово-тематические сборники и антологии Большой серии «Библиотеки поэта», как правило, - результат исследовательской работы и являются для текстолога материалом первостепенной важности. В них часто находятся впервые публикуемые тексты, важные комментарии и т.д.

Подарочные, художественно оформленные и т.п. издания для текстолога обычно не представляют интереса.


ЛЕКЦИЯ 9

РАСПОЛОЖЕНИЕ МАТЕРИАЛА

Текстологу приходится устанавливать текст либо какого-то одного произведения, либо целого ряда.

1. В первом случае речь может идти об установлении или уточнении текста (например, на основании новонайденных материалов – рукописи, корректуры, цензурных и мемуарных данных и пр.). В этом случае проблема расположения материала не возникает. Изучению подлежит тот случай, когда к печати подготовляется какое-либо (полное, избранное или иное) собрание сочинений. Тогда, после того как основной текст установлен, следующей стадией являтся его организация (композиция).
   
2. В самом общем виде основной принцип расположения материала может быть сформулирован так: произведения располагаются в прямом хронологическом порядке. Однако этот принцип не может быть универсальным средством решения всех проблем композиции. Хронология не должна уводить от решения целого ряда вопросов, возникающих при рассмотрении способов расположения материала.
   

Важнейшие вопросы.

1. Невозможно представить вытянутыми в единый хронологический ряд произведения писателя, наследие которого дошло до нас в раснообразном виде. Сохранились, скажем, юношеские произведения, стихотворения, поэмы, рассказы, романы, драмы, дневники и письма. В этом случае хронология может оказать подлинно медвежью услугу.
   

Принцип главенства хронологического принципа провозгласил М.К. Лемке при издании сочинений Н.А. Добролюбова. Альбомная запись перемежалась с философскими произведениями, надпись на книге оказывалась между двумя рассказами. Дата написания и дата публикации нередко смешиваются.

Но дальнейшее развитие текстологии пошло по другому пути. Текстология пришла к выводу о необходимости сохранять хронологию лишь в пределах жанра.

2. Прямая хронология, даже в пределах жанра, всегда может быть признана наилучшим способом расположения материала.
   

В творческом наследии многих писателей есть произведения юношеские или даже детские, характеризующие самый начальный этап литературной эволюции будущего писателя. Это, так сказать, литературные пробы пера, относящиеся с дописательскому периоду. Очевидно, что неакадемические собрания сочинений следует начинать не с этих произведений, а с того, что стало подлинным началом литературной деятельности писателя.

Сочинения Гончарова обычно начинаются «Обыкновенной историей» - произведением, с которым писатель вошел в литературу, а рассказ «Счастливая ошибка», более раннего времени, относится в раздел приложений. Такого рода решение не относится к изданиям академического типа.

3. Было бы ошибочным ставить в один ряд произведения законченные и незавершенные. Последние сплошь и рядом не отделаны, часто при жизни писателя не печатались, их эстетическое качество не равно или во всяком случае не всегда равно произведению законченному. Можно сказать, что за завершенные произведения автор несет полную художественную ответственность, а за незавершенные нести ее не может.
   
4. Коллективные произведения должны быть отделены от индивидуальных, что раздел dubia должен быть четко отграничен от бесспорных произведений, что произведения проредактированные также должны составлять особый раздел.
   
5. На основании хронологии не следует разрывать произведение, писавшееся автором длительное время. «Евгений Онегин» можно в таком случае было бы печатать не полностью подряд, а по главам, в разных годах. Некоторые авторы работают одновременно над несколькими произведениями.
   
6. Для изданий академического типа или близких к ним возникает еще один существенно важный вопрос: можем ли мы, компонуя сочинения писателя, объединять в одном хронологическом ряду то, что при жизни было писателем напечатано, и то, что света не увидело?
   

Разумеется, текстолог должен ввести его в основной корпус.

Построение 20-томного Полного собрания сочинений и писем Чехова (1944-1954):

А) Произведения, включенные А.П. Чеховым в собрание сочинений;

Б) Произведения, не включенные А.П. Чеховым в собрание соч.;

В) Фельетоны, статьи, заметки;

Г) Произведения, оставшиеся в гранках, в рукописях А.П. Чехова и в записях его современников.

В этом 4-этажном построении обращает на себя внимание его нелогичность. Фельетоны, статьи, заметки, выделенные в особую рубрику, на самом деле представляют собой подрубрику группы – произведения, не включенные в собрание сочинений.

7. Обязательно ли для нас сохранение той композиции издания, которая была выработана автором: в частности, обязательны ли для нас сегодня те эстетические каноны, которые были созданы в прошлое время и определили методы расположения издания – речь идет о жанровых представлениях конца XVIII – начала XIX в. и о восприятии сборника как целостного единства.

Е.И. Баратынский издавался в Большой серии «Библиотеки поэта» дважды: в 1936г и в1957 г.

В издании 1957 г. весь материал был разбит на две основные группы: произведения, напечатанные при жизни поэта и оставшиеся ненапечатанными. В первый раз материал был расположен так: сначала был воспроизведен сборник 1827 г., затем из издания 1835 г. были перепечатаны дополняющие этот сборник стихотворений, потом полностью сборник «Сумерки» (1842 г.), затем дополняющие его стихотворения 1842-1844 гг. и, наконец, стихотворения, не включенные в эти прижизненные сборники.

Такая многослойная композиция вызывала возражения: одни и те же стихотворения входили в различные сборники, и составителя вынуждены были их исключать из второго. Исказилось представление об авторском отборе, осталась недостигнутой цель, поставленная составителями сборника.

В более позднее время, когда жанровое разделение поэзии утратило свою принципиальную остроту, на смену ему пришло иное, которое может быть названо социально-тематическим.

Исследователи установили, что расположение материала в издании стихотворений Некрасова 1856 г. было глубоко обдуманны. Сборник открывался программной декларацией революционно-демократической группы – стихотворением «Поэт и гражданин», напечатанным более крупным шрифтом. Далее следовали обозначенные римскими цифрами 4 раздела. Первый раздел – стихи о крестьянстве, второй - сатирические стихотворения, направленные против бар и с обличением капиталистического общества, третий – поэма «Саша», направленная против либералов, и четвертый – «первые начатки демократической, революционной лирики» - самый обширный по объему раздел.

Другое дело, когда жанры перестают быть организующим фактором, когда тематическое расположение материала не имеет места и автор более или менее равнодушен к композиции сборника. В таком случае естественно издавать писателя в хронологическом порядке, произведя необходимое упорядочение. Поэмы могут быть отделены от лирических стихотворений, там, где переводы ограничены и составляют определенную часть литературного наследия, уместно отделять их от основного корпуса.

Как видим, принятие в качестве основного метода расположения материала хронологического принципа требует целого ряда уточнений и ограничений и не может быть проведено механически. Исследователь должен исходить каждый раз из специфики издания. То, что уместно или даже необходимо выделить в одном случае, может быть излишним в другом. Все зависит от характера наследия писателя и от типа подготавливаемого издания: универсальное решение невозможно. Допустимы разные решения для академического издания и издания избранных произведений.