Geum.ru

Р. Ж. Абдильдина История философии

Вид материалаКнига

Содержание


Поль Анри Гольбах
Жюльена Офре де Ламетри
Человек велик своим нравственным достоинством
Человек создан Богом свободным, способным к постоянному совершенствованию себя и природы
Подобный материал:
1   ...   13   14   15   16   17   18   19   20   ...   52
механистический материализм, являвшийся основой мировоззрения французских материалистов, сыграл с ними злую шутку, так как свел всю специфику человеческих определений: сознание, мышление, волю, свободу к механическим интерпретациям, в результате которых человек превратился в машину. Маркс и Энгельс в «Святом семействе» так и писали о нем: «Материализм становится враждебным человеку».

Наиболее ярким представителем французского материализма был барон Поль Анри Гольбах (1723-1789) - французский философ и физик, утверждавший определяющую роль материи как единственной реальности и абсурдность религиозной веры перед лицом опыта. В объяснении общественных явлений он отстаивал материалистическое положение о формирующей роли среды по отношению к личности.

Родился Гольбах в Германии в семье винодела. Баронский титул и крупное состояние он унаследовал у своего дяди, после чего обосновался в Париже и посвятил всю свою жизнь философии и науке. Его дом стал одним из виднейших во Франции салонов, который регулярно посещали просветительски настроенные философы и ученые. Салон Гольбаха также был основным местом встречи энциклопедистов. Здесь встречались Дидро, Д‘Аламбер, Бюффон, Гельвеций, Руссо и др.

Главное и наиболее известное сочинение Гольбаха «Система природы, или О законах мира физического и мира духовного» вышло в свет в 1770 г. Книга представляет собой наиболее всестороннее обоснование материализма и атеизма той эпохи. Современники называли ее «Библией материализма».

«Система природы» была осуждена парижским парламентом и приговорена к сожжению вместе с атеистическими произведениями Гольбаха, а Римско-католическая церковь включила их в «Индекс запрещенных книг».

Гольбах считал, что «душа не может отличаться от тела, не может быть нематериальной и извлекать идеи из самой себя, действовать сама по себе, так как мы не можем освободить ее от влияния физических законов, сообразно которым действуют все известные нам существа. А те, кто полагает, что душа является госпожой своей судьбы и может направлять свои действия и определять в силу собственной энергии свои желания; одним словом, они утверждают, что человек свободен»1.

Проблема человеческой свободы, природы человеческой души, таким образом, также решалась французскими материалистами с точки зрения материалистического детерминизма.

Отрицание свободы воли являлось для французских философов материалистического направления логическим выводом из положения о материальности души и принципа универсального детерминизма. Их интерес к проблеме свободы воли определялся, с одной стороны, стремлением преодолеть дуалистическое понимание человека как единства души и тела, и определить его как полностью материальное существо, а, с другой стороны, задачей обоснования программы преобразования общества на началах разума.

На протяжении всего своего знаменитого труда «Система природы или О законах мира физического и мира духовного», Гольбах утверждает, что «человек не свободен ни одну минуту своей жизни». Следовательно, человек во всем своем бытии полностью подчинен необходимости: «Наша жизнь - есть последовательный ряд необходимых моментов и наше поведение - хорошее или дурное, добродетельное или порочное, полезное или вредное нам самим или другим – есть цепь действий, столь же необходимых, как все моменты нашей жизни»2.

Необходимая связь действующих причин с производимыми ими действиями определялась Гольбахом как «фатальность». Свою систему «фатализма», выработанную вначале применительно к природе французский материалист распространил и на человека, он считал, что человек, будучи составной частью природы, неизбежно подвержен ее влияниям. Чтобы быть свободным, он должен стать сильнее природы или оказаться вне природы, то есть утратить свою сущность.

Игнорирование и отрицание активной роли сознания характерно и для взглядов Жюльена Офре де Ламетри (1709-1751). Философ родился в Сен-Мало во Франции, изучал теологию в Париже и, казалось, был предназначен судьбой для того, чтобы стать священником. Однако врач, практиковавший в Сен-Мало, пробудил в нем интерес к медицине, и в 1733 г. Ламетри отправился изучать медицину в Лейден.

В труде «Человек-машина» (1747), также приговоренном к сожжению, как и гольбаховская «Система природы», он доказывал, что человек есть не что иное, как сложно организованная материя. Как медик, он мыслил человека чисто физическим существом, чем-то вроде органического механизма.

Мысли человека и его моральные качества Ламетри рассматривал как детерминированные природными, в значительной мере физиологическими причинами. Так философ заявлял, что, для того чтобы превратить «бесстрашие Кая Юлия, Сенеки или Петрония в малодушие и трусость, нужно только расстройство селезенки или печени или засорение воротной вены»1.

П.А. Гольбах под таким же натуралистическим углом зрения рассматривает жизнь целых народов: «Излишек едкости в желчи фанатика, разгоряченность крови в сердце завоевателя, дурное пищеварение какого-нибудь монарха являются достаточными причинами, чтобы заставить предпринимать войны, посылать миллионы людей на бойню, разрушать крепости, превращать в прах города, погружать народы в нищету и траур, вызвать голод, заразные болезни и распространять отчаяние и бедствия в течение целого ряда веков»2.

Задаче объяснения особенностей людей, их нравственности посвящены работы еще одного французского философа-материалиста, выдающегося деятеля Просвещения Клода Адриана Гельвеция (1715-1771).

Гельвеций родился в семье придворного врача. Окончил иезуитский колледж Луи-ле-Гран, где его готовили к финансовой службе, но при этом он еще с молодости увлекся поэзией. Окончив колледж, служил в Кане помощником своего дяди, сборщика налогов.

В 1738 г. Гельвеций получил должность генерального откупщика (сборщика налогов) благодаря влиянию своего отца. На этом посту он нажил большое состояние, после чего оставил службу и целиком посвятил себя научным занятиям и литературе.

В Париже салон философа получил известность как место, для выражения свободомыслия. Одно из главных его сочинений, «Об уме» (1758) было осуждено папой Климентом XIII, парижским парламентом и теологическим факультетом Сорбонны и сожжено.

Маркс отмечал, что у Гельвеция, который исходил из идей Локка, материализм применяется к общественной жизни. Исходным пунктом и основой понимания человека у Гельвеция является локковский сенсуализм, согласно которому ребенок в нравственном отношении представляет собой «чистый лист».

Философ отрицает врожденность, как добродетелей, так и пороков, в своем главном труде «О человеке, его умственных способностях и его воспитании» философ заявлял: «Ни один человек не рождается добрым, ни один человек не рождается злым, люди рождаются без идей, без характеров и безразличные к нравственному добру и злу»1.

По мнению Гельвеция, все свои этические качества каждая личность приобретает в течение своей жизни, они являются плодами ее опыта. Все человеческие пороки, добродетели, искусственные страсти, таланты, предрассудки и, наконец, даже чувство себялюбия - все в нем благоприобретенное, утверждает философ. Отсюда огромную роль в формировании человека, по его убеждению, играет воспитание, ибо всем «тем, чем мы являемся, мы обязаны воспитанию».

При этом французский философ придавал понятию воспитания истинное и более обширное значение, подразумевая под ним вообще все, что служит для учения человека, всю окружающую его социальную среду. По Гельвецию, воспитателями человека являются самые различные факторы: «И форма правления, при которой он живет, и его любовницы, и окружающие его люди, и прочитанные им книги, и, наконец, случай, т.е. бесчисленное множество событий, причину и сцепление которых мы не можем указать вследствие незнания их»2.

Суть критики теории социальной среды, активными приверженцами которой являлись французские материалисты, заключена в известном тезисе Маркса: «Материалистическое учение о том, что люди суть продукты обстоятельств и воспитания, - это учение забывает, что обстоятельства изменяются именно людьми и что воспитатель должен быть воспитан»3.

Таким образом, механистический материализм французских философов превратил человека в машину, в часть природы, лишенную своих главных сущностных определений - свободы, активности, субъектности, самостоятельности.

Все богатство человеческих чувств, мыслей французскими материалистами были сведены к простым физиологическим процессам, а свобода воли нивелировалась положением о материальности души и принципом универсального детерминизма.


Часть II. Философское учение Ж. Ж. Руссо

Третий период французского Просвещения связан с именем Ж.-Ж. Руссо (1712-1778), ставшим авангардом французского Просвещения. Руссо так же критически относился к действительности, стремился к ее преобразованию, однако главным в его учении является обостренное внимание именно к проблеме человеческой свободы как изначальному праву гражданина, к проблеме социального неравенства.

Руссо родился в Женеве в 1712 г. в семье часовщика, рано лишился матери. Отданный для обучения граверному ремеслу, не захотел этим заниматься и в шестнадцать лет ушел из Женевы, скитался по стране, был бродячим музыкантом, лакеем, домашним учителем, переписчиком нот. Систематического образования он не получил, но самостоятельно познакомился с философией. Писал работы по музыкальной эстетике, сочинял оперы, музыкальные комедии и романсы.

В 1741 г. Ж.-Ж. Руссо приехал в Париж, где познакомился с Д. Дидро, затем - с Д‘Аламбером, П. Гольбахом, по приглашению Дидро принял участие в создании «Энциклопедии, или Толкового словаря наук, искусств и ремесел», где вел отдел музыки и для которой написал ряд статей.

В 1750 г. вышла работа, привлекшая к Руссо общественное внимание, «Рассуждения о науках и искусствах», где он доказывал, что развитие наук и искусств не способствует улучшению нравов, а ухудшает их. Затем вышли его «Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми» (1755) и «Юлия, или Новая Элоиза» (1761), где он выступил с политическими обличениями социального неравенства.

Книга Руссо «Эмиль, или О воспитании» (1764) за религиозное вольнодумство была приговорена к сожжению, а сам автор из-за преследования властей вынужден был покинуть Францию и перебраться в Швейцарию, где жил в Женеве, Берне и Невшателе, но и здесь его преследования по политическим соображениям не кончились. В это же время происходит разрыв Руссо с просветителями и обостряется полемика с Вольтером.   

С 1766 г. по 1767 г. Ж.-Ж. Руссо искал прибежища в Англии, куда его пригласил Д. Юм, но, рассорившись с ним, философ вернулся во Францию. С 1770 г. он - в Париже. В это время он пишет мемуары и ведет достаточно уединенный образ жизни, зарабатывая на хлеб переписыванием нот. После смерти Руссо его прах, по решению Законодательного собрания, в 1791 г. был перенесен в Париж.

От большинства современников, в том числе самых передовых, Руссо отличает прежде всего его радикальный демократизм, проявившийся в беспощадной критике современного ему общественного строя Франции: господствовавшей системы идей католической церкви, идеологии абсолютизма и более того - «угнетающего богатства». Философ подчеркивает, что юридическое равенство не уничтожает коренной противоположности между богатством и бедностью.

Эту идею Руссо страстно и энергично выразил в статье «О политической экономии» в пятом томе Энциклопедии: «Разве не принадлежат все выгоды общества одним лишь могущественным и богатым? Разве не им достаются все доходные места, все преимущества и льготы от податей? Разве знатный человек не остается почти всегда безнаказанным, когда он обманывает своих кредиторов или совершает другие мошенничества?.. Как не сходно с этим положение бедняка! Чем больше человечество должает ему, тем меньше оно дает ему прав»1.

Основное противоречие современной ему общественной жизни Руссо понимает как противоречие между «природой» и «культурой». По мнению философа, реальный прогресс в развитии самой «культуры» - науки и искусства не связан напрямую с прогрессом нравственного и гражданского развития общества. В отличие от своих соратников, всячески приветствовавших и превозносивших прогресс цивилизации, Руссо считал этот прогресс источником всех бедствий и пороков на земле. По его мысли, человек страдает от порочных последствий цивилизации, отчуждающей его от его естественного состояния равенства, искренности, доброты.

Критика Руссо нравственного и гражданского состояния современного общества связана у него с критикой рассудочности и основывающегося на ней рационализма. «Рассуждение» - есть, по мнению философа, «злоупотребление разумом». Оно дает нам познание не фактов, а отвлеченных идей; процесс рассуждения не возвышает душу, а только утомляет, обессиливает ее и извращает суждение, которое он должен был совершенствовать.

Человек велик своим нравственным достоинством. В человеке живет неистребимое нравственное начало, не зависящее ни от рассудка, ни от разума, оно исходит из чувств и самого сердца. Знать, что такое добро еще недостаточно для того, чтобы любить добро. Источник нравственного сознания находится в самом человеке, это голос его совести, который звучит в сердцах, но человек не слышит его потому, что забыл язык своей «природы».

Совесть Руссо определяет как Божественный инстинкт, бессмертный и небесный голос, надежный путеводитель существа несведущего и ограниченного, но мыслящего и свободного; «непогрешимый судья добра и зла, делающий человека подобным Богу!».

Возвеличивание разума, по мнению философа, ведет к игнорированию действительной природы человека – мира его чувств, интуиции, души. Чувство не только первичнее разума по происхождению, но больше разума по его значению: мы ничтожны, подчеркивает Руссо, нашим просвещением, но мы велики нашими чувствами.

В работах французского просветителя протест против рационализма, рассудка неотделим от протеста социального. Философу удалось выразить горячий протест бедняка, который видит недоступность плодов прогресса цивилизации, да и самих благ цивилизации.

Так, по мнению мыслителя, неоднозначна роль разделения труда. С одной стороны, специализация есть условие технического прогресса, расцвета ремесел, искусств, а с другой – она разрушает целостность и гармоничность человека. Разделение труда ставит индивида в зависимость от других, превращает цельную личность в зависимого от некоторого целого, обращает его в одностороннего индивида. «Сделайте человека вновь единым, - призывал Руссо, – и вы сделаете его таким счастливым, каким он только может быть».

Критикуя современное ему общество, философ подчеркивает, что главная причина несправедливости, царящей в нем, лежит в неравенстве между людьми. Однако Руссо не останавливается лишь на констатации социального неравенства, его задача объяснить происхождение и важнейшие последствия этого неравенства. Философ ставит перед собой задачу определить тот момент в движении событий, когда право сменилось насилием, и природа оказалась подчиненной закону, и объяснить, «какое же сцепление чудес привело к тому, что сильный согласился служить слабому, а народы – купить воображаемое спокойствие ценой действительного счастья»1.

Для разрешения этой задачи Руссо, вслед за Локком, вводит понятие «естественного состояния» - первоначального состояния человечества, когда человек не входил ни в какие сообщества. Человечество вышло из этого «естественного состояния», перейдя в состояние цивилизации, «гражданского состояния». Естественный человек, по мнению французского философа, как только становился взрослым и самостоятельным, существовал изолированно, не вступая ни в какие устойчивые связи с себе подобными, кроме естественных.

В силу того, что человек не связан ни с кем устойчивыми узами, он изначально свободен: «Человек рождается свободным», - таков главный постулат Руссо. Человек в естественном состоянии еще не знает никаких форм деятельности, перерабатывающей природу, потребляя только то, что ему дано самой природой. Он также не знает никаких форм владения, кроме того, что он сам добывает и потребляет, его потребности ограничены. У людей в естественном состоянии еще не выработаны представления о добре и зле, справедливости, которые являются необходимыми в социальной жизни.

Человек в «естественном состоянии», или как его называет философ – дикарь, не является ни злым, ни добрым, не имеет ни пороков, ни добродетелей. Следовательно, первоначальная свобода естественного человека не обусловливается какими-либо обязательствами, он свободен в том плане, что его воля, желания не принуждаются необходимостью. Отсюда Руссо обосновывает идею естественного права, вытекающую из самой природы человека, он убежден в естественности первоначальных человеческих прав: права на жизнь, самосохранение, естественную свободу.

Однако понимание изначальной свободы естественного человека Руссо не сводит к внешней независимости человека, оно гораздо глубже. Истинное значение свободы в понимании французского философа – способность человека постоянно изменяться и совершенствоваться и, соответственно, нести ответственность за все им содеянное.

В отличие от своих английских предшественников, считавших, что в первоначальном изолированном состоянии люди злы и эгоистичны и находятся в состоянии «войны всех против всех», Руссо резонно замечает, что изолированным индивидам не может быть присуща постоянная вражда, скорее, в силу отсутствия между ними прочных связей, они должны быть безразличными друг к другу.

Философ, как известно, различает два вида неравенства: естественное – природное различие между людьми в силе, ловкости, умственных способностях и социальное неравенство. Социальное неравенство – результат развития той общности, которую создают люди на основе договора. Оно, как считает Руссо, не есть следствие естественного различия, так как отношения господства и подчинения не могут возникнуть у людей изначально безразличных и независимых друг от друга. Все это начинает иметь смысл тогда, когда люди в силу определенных обстоятельств начинают объединяться в общество.

Однако согласно французскому просветителю источник основных прав создается не обществом, а первоначальным естественным состоянием, так как человек изначально свободен, независим и свобода его выражается в самостоятельном решении всех своих проблем. То, что было просто его наличным состоянием или качеством, может приобрести статус права только при добровольном их объединении (неважно сознательно это происходит или стихийно), которое на любом уровне предполагает их взаимные обязательства. Это и есть в понимании Руссо естественное право, естественная свобода.

Человек создан Богом свободным, способным к постоянному совершенствованию себя и природы – это его неотъемлемое качество. Поэтому ни абсолютистское государство с его законами, ни церковь со своими догматическими установлениями, никакие другие социальные силы не могут лишить человека его сущностных прав. С точки зрения философа, ни общество, ни государство, ни наука и религия не являются Божественными творениями, они - дело рук самого человека, следовательно, изначальным является именно самодостаточный естественный изолированный человек.

Индивиды приходят к необходимости объединения, согласно Руссо, в связи с их все усложняющейся деятельностью, которую однажды уже невозможно осуществлять без помощи других. Если в естественном состоянии предел возможностей, а, следовательно, свободы каждого ограничивались мерой его физических возможностей, поскольку его потребности не превышали этих возможностей, то дальнейшая реализация своих физических и особенно умственных возможностей и, соответственно, усложнение форм и способов освоения природных сил приводило к постоянному росту новых потребностей. Среди этих потребностей наиболее важной выступала потребность в кооперации с себе подобными для решения проблем, связанных с их новым состоянием.

В естественном состоянии самодостаточность каждого индивида в его существовании делала их всех в отдельности одинаковыми и в этом смысле тождественными, это – абсолютная тождественность атомарных единиц. Именно поэтому они не могут образовывать нечто целое. Однако эта тождественность отнюдь не исключает различий между индивидами. Но эти различия не ставят их в зависимость друг от друга, не создают нужду в восполнении себя недостающими им отношениями с другими.

Потребность в объединении с себе подобными вызвана нарушением этого равновесия. С развитием все более совершенных способов добывания средств к существованию растут и потребности людей. По мнению Руссо, развитие таких возможностей не безгранично, пока индивиды ведут изолированный образ жизни, в таких условиях оно наталкивается на ограниченность физических сил самого индивида. «Люди, - считает философ, - достигли того предела, когда силы, препятствующие им оставаться в естественном состоянии, превосходят в своем противодействии силы, которые каждый индивидуум может пустить в ход, чтобы удержаться в этом состоянии. Тогда это изначальное состояние не может более продолжаться, человеческий род погиб бы, не измени он своего образа жизни»1.

В связи с этим индивидуумы как первоначальные замкнутые целостности исчезают, и возникает новое образование, назначение которого сохранить самих индивидуумов как автономных целостностей. Таким образом, индивиды у Руссо выступают «первичными, субстанциональными составляющими»; в результате: каковы индивиды – таковы и социальные формы, которые они создают.

Точка зрения философа по своей сущности абсолютно противоположна