Конспект лекций по военно-административным законам профессора Военно-Юридической Академии
| Вид материала | Конспект |
- Н. И. Фалеев Цели военного наказании Диссертация, 6469.4kb.
- Методика проведения с воспитанниками военно-патриотических клубов военно-тактических, 606.57kb.
- Программа санкт-Петербург 2011 Председатель конференции : Врид Начальника Главного, 162.7kb.
- С. Л. Гришаев Кафедра военно-морской и общей терапии, Военно-Медицинской Академии, 138.89kb.
- Концепция военно-патриотического воспитания детей и молодежи 7 Цель и задачи военно-патриотического, 266.65kb.
- Приказ Государственного военно- промышленного комитета Республики Беларусь, 143.67kb.
- Основные тенденции развития военно-политической и военно-стратегической обстановки, 366.41kb.
- Программа «Военно-промышленное обозрение» от 16. 12. 2005 Тема передачи, 143.48kb.
- Политические партии россии и массовое политическое сознание действующей русской армии, 1007.35kb.
- Тема военные. Политические. Военно-технические, 117.32kb.
Императорская военно-медицинская академия есть высшее учебное заведение, имеющее назначением приготовление врачей и хирургов для военного и морского ведомств.
Еще недавно медико-хирургическая академия так мало удовлетворяла этому своему назначению, что в конце 1861 г. военным министром был возбужден вопрос о том, не следует ли передать академию в министерство народного просвещения, чтобы освободить военное управление от забот, совершенно для него бесполезных. С принятием же решения оставить академию в военном министерстве был принят целый ряд мер к расширению курсов и к улучшению в зданиях и во внутренней обстановке. С того времени академия обогатилась: новым, со всеми усовершенствованиями, анатомическим театром, клиникой баронета Вилье, клиникой душевных болезней, музеумом хирургических инструментов и других предметов, важных в военно-медицинском отношении и, наконец, учебною оранжереею. Средства академической библиотеки также значительно увеличены и, наконец, совершенно заново перестроен второй сухопутный госпиталь, с целью приспособления его к практическому преподаванию военной медицины и хирургии.
Военно-медицинская академия подчиняется главному военно-медицинскому инспектору; ближайшее же управление возлагается на особого начальника, избираемого военным министром из врачей, имеющих высшую ученую степень. Ближайший надзор за поведением студентов в академии возлагается на особых штаб-офицеров и их помощников, избираемых из лиц, окончивших курс в одной из военных академий.
Курс в академии продолжается три года1 и соответствует по предметам преподавания трем старшим курсам медицинского факультета наших университетов.
Стипендиаты академии обязаны за каждый год получения стипендии прослужить в военно-медицинском ведомстве по 1,5 года. Равным образом подлежат обязательной службе в военно-медицинском ведомстве студенты, освобожденные от взноса платы за слушание лекции, а именно: не вносившие платы от одного до четырех полугодий должны служить один год, а не вносившие более четырех полугодий – два года.
Лучшие из студентов, окончивших курс в академии по медицинскому отделению, в числе семи, оставляются по удостоению конференции академии на три года при академии, с зачислением на службу по военно-медицинскому ведомству и с прикомандированием к клиническому военному госпиталю для дальнейшего усовершенствования. Каждый из оставленных при академии врачей должны к концу второго года прикомандировании к академии выдержать докторский экзамен, а к концу написать и защитить докторскую диссертацию; не удовлетворившие этому условию отчисляются из академии.
Врачи за вышесказанное прикомандирование обязаны прослужить по военно-медицинскому ведомству три года.
Для приготовления медицинских и аптечных фельдшеров для службы по военному ведомству мы имеем шесть военно-фельдшерских школ.
В школу поступают сыновья нижних чинов (не моложе 13-ти лет) по старшинству нарядов, смотря на степени сиротства и заслуги отцов. Всех разрядов установлено восемь, но в каждый разряд преимущество отдается сыновьям нижних чинов военно-медицинского ведомства.
Курс в школах продолжается три года.
От вступающих в школы требуется лишь умение читать и писать по-русски и считать, а потому в школах, кроме специальных предметов, преподаются: Закон Божий, арифметика, история России, география и т.п. для воспитанников старших классов, с целью более прочного усвоения теоретических познаний, установлены практические занятия в госпитальных палатах и аптеках.
Военно-фельдшерские школы выпускают ежегодно весьма небольшое число фельдшеров, так, напр., в 1879 году из всех шести школ выпушено 236 фельдшеров, и потому главная масса ротных, эскадронных и батарейных фельдшеров удостаиваются этого звания из нижних чинов обязательных сроков службы, обученных полковыми врачами, на основании особой инструкции. Это видно из того, что в том же 1879 году удостоено звания ротных, эскадронных и батарейных фельдшеров 1133 нижних чина.
Наконец, к пятой категории мы относим учебные заведения, существующие для специальных потребностей артиллерийского ведомства, а именно: техническую, пиротехническую и оружейную школы.
Первая назначается для приготовления специалистов по части литейного дела; вторая – специалистов порохового дела и последняя, то есть оружейная школа – для приготовления оружейных мастеров.
В школы принимаются молодые люди всех сословий по экзамену в возрасте не моложе 16-ти лет. Курс в школах продолжается три года.
Не перечисляя всех предметов преподавания, скажем только, что специальными предметами признаются: в технической школе – черчение, технологии, геометрия и мастерство; в пиротехнической – химия, лабораторное дело и пороходелие; в оружейных школах – теория огнестрельного ручного оружия и оружейное мастерство. По окончании курса воспитанники всех этих школ проводят еще один год в практических занятиях при Петербургском арсенале или при оружейных заводах. За полученное образование все выпускаемые из школы обязаны четырех летнею службою в артиллерийских технических заведениях.
Рассмотрим теперь военно-учебные системы Германии и Австрии.
Германия.
В Германии все без исключения учебные заведения военного ведомства состоят в ведении особой генерал-инспекции и подчиняются генерал-инспектору военно-учебных заведений.1
Заведения эти следующие:
- Военная академия, преобразованная в шестидесятых годах из бывшей военной школы, основанная в Берлине еще в начале нынешнего столетия. Академия эта соответствует нашей академии генерального штаба. Она имеет целью содействовать распространению в армии высшего военного образования и подготовлять офицеров для службы в генеральном штабе. Курс в академии трех годичный и продолжается вместе с практическими занятиями ежегодно с 1-го октября по 1-е июля. На время же с 1-го июля по 1-е октября офицеры отчисляются в свои полки для участия с ними в лагерных сборах войск.
К приему в академию допускаются офицеры всех родов войск, прослужившие в строю не менее 3-х лет причем, подобно тому, как и у нас, офицеры держат два экзамена: один при корпусных штабах, а другой в самой академии.
По успехам выпускного экзамена офицеры делятся на два разряда. Окончившие курс по второму разряду поступают обратно в свои части войск. Причисленные по успехам к первому разряду прикомандировываются на первое время к тем родам войск, в которых они служили, и затем уже поступают в свои прежние части и имеются в виду для перевода в Генеральный штаб на открывающиеся ваканции. Во всяком случае, ранее перевода в Генеральный штаб, они прикомандировываются на год Главному штабу и продолжают практически обучаться под непосредственным руководством самого начальника главного штаба.
2) Соединенные Инженерная и Артиллерийская школы в Берлине. Если Берлинская военная академия справедливо признается всеми образцовым заведением, то этого нельзя сказать о соединенной школе. Соединенная школа соответствует нашим четырем самостоятельным учебным заведениям. артиллерийской и инженерной академиям и артиллерийскому и инженерному училищам.
Курс в этой школе продолжается два года. В школу поступают портупей-прапорщики инженерных войск и артиллерии. Первые поступают в школу прямо из военных училищ и проходят в ней обязательно полный курс, после чего производятся в подпоручики инженерных войск, а вторые могут поступать в школу только на третий год по окончании курса в военных училищах и проходят обязательно только младший курс, после чего производятся в подпоручики артиллерии. Для высшего образования артиллерийских офицеров лучшим воспитанникам, числом до 30-ти, разрешается остаться на второй год в соединенной школе для посещения лекций в специальном классе.
3) Военные училища образованы в 1859-м году взамен дивизионных школ и имеют назначением подготовление портупей-прапорщиков к офицерскому званию.
Достаточное общее образование поступающих в училища дало возможность ограничиться изложением в них одних специальных предметов, почему и учебный курс в них продолжается всего десять месяцев. Собственно теоретический курс проходится 8,5 месяцев и последние 1,5 месяца посвящаются на практические занятия. По окончании занятий в училищах не только все воспитанники, но и все служащие в училищах, не исключая начальников и преподавателей, возвращаются в свои части на все время летних сборов войск.
4) Кадетский корпус имеет целью воспитывать на казенный счет детей офицеров, а также дать возможность детям всех других сословий получать воспитание и образование, направленное исключительно к военным целям. Кадетский корпус состоит из центрального заведения или института, в Берлине и шести приготовленных к нему заведений, помещенных в разных городах.
Приготовительные отделения назначаются для детей в возрасте от 10-15 лет и состоят и четырех общих классов и одного специального, подразделяемого на два отделения ( Ober-Prima und Selecta). Институт в строевом отношении составляет батальон. Приготовительные заведения по своей организации сходны с нашими кадетскими корпусами.
Из института ежегодно выпускаются офицерами не более 50-ти лучших воспитанников, прошедших класс Stlecta; все же выдержавшие экзамен из Ober-Prima выпускаются в войска портупей-прапорщиками, с правом производства в офицеры через шесть месяцев службы в стою.
Кроме названных учебных заведений в германском военном ведомстве имеются еще два высших учебных заведения, назначенные для приготовления чинов военно-медицинского персонала, а именно:
Медико-хирургический институт Фридриха-Вильгельма в Берлине, существующий с конца прошлого столетия, и военно-ветеринарная школа в Берлине. При последнем заведении устроена учебная кузнеца, для приготовления в шестимесячный срок учебных кузнецов в кавалерию из лиц, уже знакомых практически с кузнечным мастерством.
Австрия.
Военно-учебные заведения в Австро-Венгрии подверглись в 1875 году существенным изменениям. В настоящее время военно-учебные заведения Австрии составляют:
Два низших военно-реальных училища с четырехгодичным курсом и одно высшее реальное училище с трехгодичным курсом. Заведения эти служат подготовительными для военных академий. Учебный курс реальных училищ соответствует курсу наших военных гимназий.
Воспитанники высшего реального училища поступают в военные академии: Винер-Нейштадскую или в Венскую военно-техническую. Курс в обеих академиях четырехгодичный. Винер-Нейштадская академия выпускает офицеров в пехоту и кавалерию, а венская техническая академия – в инженеры и артиллерию. Академии эти соответствуют по цели нашим военным училищам, но имеют несколько более сжатый курс.
Но, так как выпускаемых в офицеры из этих заведений недостаточно для укомплектования армии офицерами, то существуют еще кадетские училища, соединенные еще в 1875 году с приготовительными полковыми школами, почему курс в них теперь четырехлетний. Училищ всего 15; из них 13 назначаются для пехоты и кавалерии и по одному для артиллерии и инженеров. Специальные предметы получили в кадетских училищах не меньшее развитие, чем в наших военных училищах.
Училища выпускают со званием кадет-заурядо-офицеров, производимых в офицеры уже в полках, по удостоению начальства.
Заведениями, соответствующими нашим военным академиям, в Австрии являются: военное училище в Вене и высшие курсы – артиллерийский, инженерный и интендантский. Все эти заведения имеют двухлетний курс. Военное училище в Вене имеет целью подготовление офицеров к службе в генеральном штабе и распространение в армии вообще высшего военного образования. В училище могут поступать ежегодно до 40 офицеров, из числа прослуживших в строю не менее трех лет и выдержавших вступительный экзамен. Окончившие курс в училище возвращаются в свои части и имеются в виду для замещения открывающихся в генеральном штабе ваканций.
Высшие курсы артиллерийский и инженерный имеют целью усовершенствование специального образования артиллерийских и инженерных офицеров, которые поступают на эти курсы в ограниченном числе по конкурентному экзамену и по прослужении в войсках не менее двух лет. Окончившим курс не представляется никаких особых прав.
В Вене в 1875 году открыт еще один высший курс – интендантский. Курс этот имеет назначением подготовлять офицеров всех родов оружия и чиновников, но преимущественно офицеров, к службе по интендантскому ведомству. Для поступления на этот курс не требуется никакой предварительной выслуги определенного числа лет в строю, но лишь выдержание экзамена, окончившие с успехом курс переводятся в интендантское ведомство.
Состоявшая в военном ведомстве медико-хирургическая академия Императора Иосифа в том же 1875 году упразднена. В настоящее время в военном ведомстве имеется только военно-ветеринарный институт. Институт этот имеет назначением приготовление в шестимесячный срок военно-ветеринарных фельдшеров и в четырехгодичный срок – военно-ветеринарных врачей.
Меры к охранению и развитию нравственности в войсках.
Не меньшую важность для государства имеет и нравственное развитие войска. Только обладая известными нравственными качествами, войско может быть надежным оплотом государства. Будучи обязанным защищать интересы государственные, оно должно ставить их выше своих частных стремлений и потому должно быть всегда готово к самопожертвованию, которое, в свою очередь, требует уважения к долгу, твердости, мужества и решительности. Успех военных действий немало зависит от того, насколько войско одушевлено духом товарищества, дисциплины и порядка.
История показывает нам, что войска, утратившие нравственные качества, становились не только бесполезными, но даже вредными для государства. Вспомним только о смутах, которые производили преторианцы в Риме, янычары в Турции и стрельцы у нас в России.
Ввиду этого, каждое государство заботится о поддержании и развитии нравственности в быту. Меры эти направляются или к поощрению нравственности в войсках, или к ограждению ее от вредных влияний.
Главные средства, которыми обладает государство для развития и поощрения нравственности, состоят: во-первых, в заботе и образовании и в умственном развитии, о чем мы уже говорили выше; во-вторых, в занятии войск службою и изучением всего необходимого для пользы службы, причем преподается и познание закона, определяющего меру появления свободной воли; в-третьих, в предоставлении известных прав, относительно пользования свободным от служебных занятий временем. В западных государствах Европы на это обращено особое внимание, так, например, нижним чинам открыты театры по уменьшенной цене, им разрешается в состав команд посещать различные выставки и т.п., и, наконец, в-четвертых, в установлении особых наград как за служебные, так и за общегражданские заслуги. Само собою разумеется, что эта последняя мера достигает своей цели только тогда, когда награждается лишь действительная заслуга.
Награды употреблялись как поощрение хорошей службы и нравственности с давних времен. Исторические факты, доказывающие это, так общеизвестны, что нам нет никакой надобности приводить их здесь. Награды существуют и теперь во всех законодательствах.
К правительственным мерам, имеющим целью ограждение нравственности в войске, можно отнести еще следующие: 1) квартирное расположение, по возможности, сосредоточено около власти. В этом отношении, казарменное расположение войск признается наиболее целесообразным. При таком расположении сохраняется связь с начальником, вследствие чего обеспечивается порядок и дисциплина, связь с товарищами, вследствие которой развивается дух товарищества. Расположение по квартирам у обывателей ослабляет эти связи, и потому в нравственном отношении вредно. При таком размещении войска вредно действуют на народную нравственность и, в свою очередь, подчиняются вредному влиянию со стороны народа, потому что легче подвергаются разным соблазнам, имея более удобства для удовлетворения различных чувственных побуждений и более возможностей избежать начальнического надзора и взысканий.
- Запрещение открывать вблизи казарм питейные заведения, трактиры и дома публичных женщин.
- Предоставление всем начальникам определенной карательной власти, издание уголовного закона, признающего известные деяния недозволенными и предлагающего за совершение их различные наказания и строгое применение этого закона на практике.
- Принятие различных исправительных мер, состоящих главным образом в лишении свободы и заключении. Прежде меры эти имели чисто карательный характер, и потому все внимание было обращено на крепость стен и замков. Еще в 1833 году у нас были учреждены в крепостях арестантские роты инженерного ведомства, отдача в которые составляло высшее исправительное наказание. Однако же, при формировании этих рот не определялась вовсе цель исправления заключенных в них арестантов, а имелось лишь ввиду создать даровую рабочую силу для выполнения самых тяжелых работ в крепостях под надзором и руководством инженерного начальства. Вот почему роты находились в распоряжении инженерного ведомства, и вот почему в них поступали также и уголовные преступники, присужденные к отбытию каторжных работ в крепостях. В роты поступали также, по требованию инженерного начальства, те из преступников гражданского ведомства и бродяг, которые подлежат отдаче в арестантские роты гражданского ведомства. Сюда же заключали хивинцев, горцев и других азиатцев, прорывавшихся в наши пределы. Таким образом, арестантские роты инженерного ведомства служили местом сбора разнородных арестантов, которые, хотя и делились на разряды каторжных, всегдашних и военно-срочных, но, в сущности, между ними не было делаемо почти никакого различия: ни в способе содержания, ни даже в работах, одинаковых для преступников всех категорий. Все различия содержания военно-срочных арестантов состояло в том, что они были освобождены от оков. Правда, положением предписывалось содержать военно-срочных в особых помещениях, но это не всегда возможно было выполнить. К тому же, и при отдельном помещении военно-срочных арестантов, нельзя было устранить совершенно общение их с каторжными и всегдашними арестантами, вследствие их совместных работ. При выводе арестантов на работы, давление их на разряды утрачивало свое значение и их делили по специальностям на партии: каменщиков, плотников, землекопов и другие. Между тем, во время производства работ, особенно ночных, арестанты выходили из под надзора начальства и входили между собою в близкое общение. Влияние каторжных и всегдашних арестантов отражалось самым губительным образом на арестантах, не совершенно еще испорченных нравственно, которые, при другой обстановке и при усиленном надзоре за ними, могли бы исправиться и снова сделаться полезными членами общества, в интересах которого они были лишены свободы.
Если прибавить к этому слабый надзор за арестантами со стороны начальства, жестокое и суровое с ними обращение и преследование личных корыстных целей, вследствие чего начальство притесняло бедных и покровительствовало богатым арестантам, то нам станут понятными ужасные картины арестантского быта, рисуемая Никитиным в его книге «Быт военных арестантов», и мы должны будем прийти к тому заключению, что арестантские роты инженерного ведомства не только не могли вести к исправлению заключенных в них арестантов, но, напротив, вели их к окончательной нравственной почве.
Отмена телесного наказания, преобразование военно-судебной части и другие реформы, совершенные в нашей армии в прошлое царствование были направлены к поднятию нравственного уровня массы солдат и поддержанию в войсках дисциплины не суровостью наказания, но неослабным надзором со стороны начальства и нравственным воспитанием солдата.
Понятно поэтому, что арестантские роты инженерного ведомства, представляющие собою не исправительное заведение, но как бы школы всевозможных пороков, в которых, несмотря на вся видимую строгость содержания, совершались самые возмутительные преступления против дисциплины, должны были прекратить свое существование. Арестантские роты перестали соответствовать духу современного законодательства и не могли удовлетворять новым потребностям армии.
Арестантские роты инженерного ведомства были заменены в 1867 году военно-исправительными ротами. Военно-исправительные роты были изъяты из ведения инженерного ведомства и причислены к местным учреждениям военных округов. Каждая рота заведовалась особым начальником, при котором состояли помощники; кроме того при роте находились: священник, врач и другие должностные лица. Каждая рота помещалась в отдельном здании внутри крепости и должна была состоять из отдельных камер по числу арестантов, карцеров для провинившихся, мастерских, церкви, лазарета и квартир для служащих. В камере арестанта полагалось иметь кровать, стол и табурет; при этом кровати должны были быть устроены так, чтобы днем они могли складываться для отнятия у арестанта возможности лежать на кровати, когда вздумается. Камера обозначались номерами и запирались снаружи. В дверях каждой камеры должно быть устроено окно с решеткой. Помещение рот должно отличаться чистотою, опрятностью и правильною вентиляциею. Курение табаку внутри рот воспрещалось даже служащим в них.
Начала исправления арестантов, по положению 1867 года о военно-исправительных ротах, основаны были: 1) на строгом разделении арестантов на два разряда: испытуемых и исправляющихся, и различии в содержании тех и других. 2) На применении одиночного заключения, системы молчания и общего для всех ночного разобщения; 3) на отмене нарядов на внешние работы и допущение частных работ с вознаграждением.
Все поступающие в роту поступали в разряд испытуемых, в котором должны были пробыть, смотря по времени заключения, от четырех месяцев до одного года.
Впрочем, срок пребывания в разряде испытуемых был условный, так как разрешалось удержать арестантов в этом разряде и долее срока, впредь до исправления, а с другой стороны, разрешалось за хорошее поведение, трудолюбие и покорность переводить в разряд исправляющихся и прежде истечения этого срока. Арестантам, состоящим в разряде исправляющихся срок пребывания в ротах сокращался на одну треть, если только они не подвергались в этом разряде наказаниям. Внешнее отличие исправляющихся состояло в красных клапанах на воротничках их курток. Все арестанты должны были быть запираемы на ночь в отдельных камерах; состоящие же в разряде испытуемых должны были всю первую половину срока содержатся постоянно в одиночном заключении, где их занимали мастеровыми работами.
Испытуемые второй половины срока и исправляющиеся работали в мастерских, обедали, ужинали и гуляли вместе. Они вставали, собирались на работу и ложились спать по барабану; им воспрещалось курить и нюхать табак, иметь при себе деньги, собственные вещи и оружие. Во время работы им не дозволялось разговаривать ни между собою, ни со стражею, исключая вопросов по производству работ и то самых необходимых. В часы отдыха им были запрещены игры, и хотя дозволялось с разрешения начальства разговаривать, но самое непродолжительное время. В воскресение и другие свободные ль работы дни арестантам дозволялось: с разрешения начальства свидания с родственниками и знакомыми, под надзором помощника начальника роты, в особой комнате, но с тем, чтобы посетители с собою ничего не приносили. Арестанты носили однообразную одежду; занятия их состояли в работах, в строевых упражнениях и обучении грамоте. Работы делились на хозяйственные и мастеровые. При назначении работ обращалось внимание на физические силы, здоровье и способность.
К хозяйственными работам были отнесены: приготовление пищи, уборка рот и т.п. Мастеровые работы были различны, как-то: сапожные, кузнечные, столярные и другие ремесла. Выбор работ до известной степени был произволен. Работали по казенным и частным заказам; ввиду этого, были установлены известные формальности и отчетность. Вознаграждение арестантам выдавалось лишь 10% заработной платы.
Арестанты не работали только в воскресные дни и в 19 праздничных дней; кроме того, им отводили три дня на говение. В воскресные т праздничные дни, и свободное от работ время они обучались грамоте и слушали чтение книг религиозного и правоучительного содержания. Находящиеся в келейном заключении обучались, по возможности, в своих камерах. Обучение их должно было производиться под руководством священника. Арестантам должно было быть прочитываемо от времени до времени положение о военно-исправительных работах. В воскресные и праздничные дни арестантов водили в церковь.
Таково должно было быть устройство военно-исправительных рот, по положению о них, изданному в 1867 году; но для осуществления данного положения, надо было построить соответствующие места заключений. Сразу осуществить идею новых военно-исправительных заведений оказалось невозможным по финансовым соображениям, и потому было решено постепенно приспособить под военно-исправительные роты прежние арестантские роты и другие частные казенные заведения. Конечно, во многих отношениях это было крайне неудобно, а главное делалось настолько медленно, что к тому времени, когда пришлось изменить и самою цель и назначение военно-исправительных рот, следствие изменений, последовавших в воинском уставе о назначениях (изд. 1875 г.), а сообразно с этим переделать и самые роты – значительная часть из них вовсе еще не соответствовала там требованиям, которые были поставлены положением 1867 года.
Предполагалось иметь более 21 военно-исправительных рот, расположенных, по возможности, в разных военных округах, в центре нахождения войск, чтобы не делать затрат на дальнюю пересылку. Большая часть из них уже и была открыта, но, как можно судить по некоторым данным, в далеко неудовлетворительном виде. Главный недостаток заключался в оставлении прежних арестантов арестантских рот и в смещении их с вновь пребывающими в военно-исправительные роты: в отсутствии достаточного числа камер ночного разобщения и одиночного заключения; в работах вне рот и в производстве весьма долгое время работ по инженерному ведомству. Очевидно, все это не могло влиять и на результат исправления заключенных в роты. Действительно, началами исправлений были признаны: 1) строгое разобщение арестантов, испытуемых первой половины срока от исправляющихся, одиночное заключение первых и ночное разобщение всех вообще, применить же это нельзя было по устройству рот и по недостатку в них достаточного числа камер; 2) молчание, но оно было невозможно при работах вне рот и особенно при казарменном расположении (прочем, de facto молчание уже строго не требовали, а взыскивали за шум и громкий разговор) и, 3) постоянный, но не тяжкий и притом вознаградимый труд; но переделка рот и высылка арестантов на другие работы препятствовали развитию такого труда и соответствующих ему мастеровых работ. К тому же нравственному развитию и исправлению арестантов мешало влияние прежних арестантов, оставшихся в роте, малое развитие грамотности и вообще невозможность вполне применить правила положения 1867 года. В само деле, когда переформировали арестантские роты в военно-исправительные, то значительная часть арестантов была оставлена с зачислением или а испытуемые, или в исправляющиеся. Это была большая ошибка; влияние их оказалось настолько дурно, что пришлось потом многих высылать даже в Сибирь. Грамотность тоже, как оказывается, подвигалась плохо. Гораздо более половины была неграмотных, а надо взять во внимание, что много уже пребывало грамотных из полков. Следовательно, сами роты делали мало. Все это весьма тормозило нравственное исправление заключенных, и дело исправления продвигалось весьма плохо. Это доказывает процент (более 20%) наказанных по суду и дисциплинарно во время пребывания в ротах и порядочный процент рецидивистов, совершивших преступление уже после отбытия наказания, хотя здесь и имеются ввиду только те, которые снова были присуждены к военно-исправительным ротам (до 13%).
Итак, результат новых исправительных учреждений не был удовлетворителен. Впрочем, от времени до времени, были принимаемы меры к устранению причин, мешающих делу исправления и к улучшению быта заключенных. Эти меры состояли в следующем: более строгие условия для перевода из испытуемых в исправляющиеся; усиление строгости наказания; применение одиночного заключения по возможности ко всем вновь поступающим и, в особенности, к рецидивистам; известное испытание степени нравственного исправления тех, которые должны выбывать из рот по первому разряду. С этой целью, выпускали таких лиц за несколько недель до освобождения одних, без конвоя, на работы, или с артельщиками для разных покупок, и затем уже только тех, в исправлении которых нет сомнений, выпускали на службу по первому разряду, т.е. прямо в разряд беспорочно служащих и притом в войска всякого рода (во все войска, кроме гвардии), наконец, деление всех выбывающих на три разряда. С первым разрядом поступали, как выше сказано. Второе, т.е. исправившихся, но отличающихся строптивым и буйным характером, выпускали в линейные батальоны и притом в разряд штрафрванных, и, наконец, третий – не исправившихся отдавали в рабочие бригады и дисциплинированные команды. Кроме того, еще во время существования рот поднимались и другие вопросы о вредности некоторых начал; внутренний быт арестованных изменялся постоянно к лучшему. Если бы дело шло в таком направлении, если бы военно-исправительные роты получили конечную организацию, быть может, результат был бы весьма удовлетворительный, но роты покончили свое существование прежде, чем можно сделать об этом вывод. Военно-исправительные роты сменили дисциплинарные батальоны, которые настолько же рознились от них, насколько военно-исправительные роты от прежних арестантских рот инженерного ведомства. Преобразование военно-исправительных рот вызвано было уставом о всеобщей воинской повинности, не допускающем оставление в военном ведомстве нижних чинов, подвергшихся наказаниям, сопряженных с лишением всех особых прав и преимуществ. Вследствие этого совершенно изменился контингент присуждаемых в эти роты. Сюда стали поступать нижние чины, совершившие преступление исключительно служебного характера, т.е. такие преступления, которые не могут быть поставлены в безусловную зависимость от нравственности преступников, а в большинстве случаев характеризуют лиц, не сумевших подчиниться высоким требованиям военной дисциплины. Вот почему дисциплинарным батальоном, заменившим военно-исправительные роты, дана строгая военная организация, без исключительного стремления к нравственному исправлению заключенных.
Всего существует пять дисциплинарных батальонов: в Новогеоргиевске, Бобруйске, Херсоне, Воронеже, Екатеринодарской станице и две дисциплинарной роты – в Иркутске и Омске. Дисциплинарные батальоны, как и прежние военно-исправительные роты, подчиняются высшему местному начальству и имеют своего непосредственного начальника, помощников его, священника, врача и секретаря. Дисциплинарные учреждения отделяются от сообщения со всем окружающим их; ворота должны быть всегда заперты, вход сторонним лицам воспрещается, а для охранения порядка, равно в предупреждение случаев побега, при учреждении находятся внешний караул. Заключенные отправляются в дисциплинарные батальоны обыкновенным этапным порядком, причем из списков своих частей не исключаются, и срок содержания считается им со времени прибытия их в батальоны с определением того времени, которое они провели под стражею; от вступления приговора в окончательную законную силу до сдачи их на этап.
Прибывающие заносятся: в дну книгу в порядке их прибытия, в другую же в алфавитном порядке. Заключенные по прибытии подвергаются одиночному заключению на две недели и содержатся по правилам одиночного заключения в военных тюрьмах, а потом живут казарменно. День заключенных начинается с пяти часов утра и продолжается до девяти часов вечера. Время дня распределено так: два часа – грамотность, три часа – строй, гимнастика и фехтование, два часа – занятия теоретические и подготовительные и четыре часа – работы. Остальное время распределяется на обед, ужин и отдых. Эти занятия не производятся только в воскресные и праздничные дни; в замену их назначаются: слушания богослужения, поучение священника, чтение книг и слушание положение о дисциплинарных учреждениях. Праздничные дни немногочисленны, почти те же, что в прежних военно-исправительных ротах. Во время отдыха заключенным дозволяется быть в казарме или во дворе учреждения, но при этом им воспрещаются: игры, пение и громкий разговор. Свидания допускаются с родственниками и со знакомыми. Доя этого в свободное время, т.е. в воскресные и праздничные дни, назначены определенные часы; свидания должны происходить с разрешения начальства и в присутствии одного из унтер-офицеров. Заключаемым воспрещается курение и нюханье табаку, употребление горячих напитков, имение денег, вещей и оружия. Что касается до занятий, то они почти такие же как и в войсках. Действительно обучение чтению и письму, а равно Закону Божию, производится по тем же правилам, которые установлены для солдата вообще. Строевые занятия не ограничиваются маршировкою, но производятся ротные и батальонные учения и даже стрельба из ружей дробинками. Наконец, работы исключительно хозяйственные, например, приготовление пищи, носка дров и т.п. Впрочем допускаются и работы мастеровые по ремонту зданий и изготовлению, собственно, для батальонов белья, одежды и обуви. В Омской дисциплинарной роте заключенные (не способные к строевым занятиям) занимаются частными работами, с разрешения командующего войсками Акмолинской области. Заработок от выполнения заказов заключенные получают полностью на руки, при освобождении от заключения.
Заключенные