Перевод с английского Ю. В

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 17

Глава III ЦАРСТВО СЫНА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО

В 334 г. до н. э., через шестьдесят три года после реформ Ездры в Иерусалиме, Александр Македонский повел в Азию свою армию, состоявшую из македонян и греков. В 333 г. при Иссе, в Киликии, он разбил Дария III, последнего персидского царя. В 332 г. после семимесячной осады он овладел Тиром, продал 30 тысяч его жителей в рабство, а затем поступил подобным же образом с Газой, покорил Египет и заложил Александрию. В 331 г. он разгромил остатки персидской армии при Гавгамеле в Ассирии и вступил в Вавилон, Сузы и Персеполь, после чего двинулся в Среднюю Азию и Индию. К моменту своей смерти, в 323 г., он основал империю, превосходившую своими размерами завоевания предшествовавших ему полководцев.

Но завоевания Алексаидра Македонского не только своими масштабами оставляли позади завоевания египетских, ассирийских, вавилонских и персидских царей. Здесь мы впервые в истории видим сознательное проведение на практике теории империализма. Всякий общественный строй считается само собой разумеющимся, пока он не вступает в период кризиса. Тогда этот строй берется под сомнение и подвергается критике, а господствующий класс оправдывает и защищает его. Это имело место и у греков.

После побед греков над Персией в V в. до н. э. греческая экономика, основой которой был свободный труд, стала быстро превращаться по преимуществу в рабовладельческую. Количество рабов увеличилось благодаря успешным войнам, и рабский труд вытеснил труд свободных людей. А это в свою очередь привело к соответствующей замене самоуправляющихся городов-

69

государств военными монархиями, сначала македонской и в конце концов римской, которые могли лучше, чем города-государства, держать в подчинении массы рабов и разорившихся свободных граждан. Но такое политическое развитие тормозилось в Греции географическими факторами. Греческие города в отличие от египетских и вавилонских были расположены не в огромном речном бассейне, а в горных долинах и у заливов, что препятствовало возникновению централизованной власти. Этим и объясняется пол утор авековая передышка — от поражения персов при Саламине и Платеях до эпохи Александра, — за время которой смогли расцвести уходившие своими корнями в традиции свободного ремесла искусство, наука и демократия, прежде чем они постепенно зачахли в атмосфере великой рабовладельческой империи. Рабовладение в особенности подвергалось критике. Дело в том, что в Греции рабами были не только «варвары» и бедняки, — зажиточные граждане могли бы считать это в порядке вещей и не обращать внимания. Но в непрерывных войнах между городами любой гражданин мог попасть в плен и быть проданным в рабство в другой город. Подобные противоречия между идеалами и действительностью принуждали защитников социального строя придумывать такие оправдания, которые хоть в какой-то мере можно было увязать с фактами. В IV в. до н. э. мы видим, как Платон, приемля рабство, в то же время советовал грекам не порабощать друг друга, а ограничиваться «варварами». Мы видим, как Исократ призывает греческие города объединиться, разграбить персидскую империю и тем самым разрешить свои социальные проблемы — хотя он обладает достаточным классовым самосознанием, чтобы относиться как к равным к тем «варварам» из правящего класса, которые приобщились к греческому образованию и культуре. Наконец, мы видим, как Аристотель утверждает, что существуют «рабы по природе»; их он считает вполне допустимым обращать в рабство и отождествляет их с азиатами, «которые живут в подчиненном и рабском состоянии» '.

Таким образом, завоевания Александра были не просто разбойничьей авантюрой. Это было осуществление

1 Аристотель. Политика, М., 1911» стр, 314,

70

планомерной социальной политики. И он и его преемники не прекратили порабощения греков, но они открыли огромные новые резервы в Азии. Они усеяли свои владения новыми городами (многочисленными Александриями, Селе»киями, Антиохиями и пр.), в которых большую часть граждан составляли греческие переселенцы, обогатившиеся за счет ограбления Востока и жившие трудом его масс.

Иерусалим не оказал сопротивления Александру и на некоторое время был оставлен в покое. Расеказ, записанный Иосифом Флавием четыре столетия спустя, согласно которому Александр лично посетил Иерусалим и отдал почести его первосвященникам, не подтверждается ни одним другим автором и в силу этого, очевидно, является вымыслом еврейских священников, придуманным для собственного прославления. В этот период Александр был слишком занят осадой Тира и Газы и покорением Египта, чтобы беспокоиться о Иерусалиме. Но после его смерти Палестина стала яблоком раздора между враждовавшими македонскими полководцами, которые боролись за обладание империей Александра и, по выражению одного еврейского историка, «умножили зло на земле»1. Между 320 и 301 гг. Палестина переходила из рук в руки не менее семи раз и, наконец, досталась Птолемею, провозгласившему себя царем Египта. Значительное число евреев было переселено в Александрию, где им в конце концов выделили особый квартал и частично предоставили самоуправление. Ибо, как бы сурово ни обходились иногда Птолемеи с евреями, они, как и персидские цари до них, были заинтересованы в умиротворении хотя бы господствующего класса этого пограничного государства.

Таким или подобным образом в главных городах Средиземноморья постепенно возникли колонии евреев, состоявшие частично из военнопленных, а частично из переселенцев, искавших лучшей доли. Поэтому эти колонии по своему социальному положению резко отличались друг от друга. Если еврейская «диаспора»2, как ее называли, состояла в основном или хотя бы преимущественно

1 1 Маккав. 1, 9.

2 Диаспора (Siaoreopa) означает по-древнегречески «рассеяние». В евангелии употребляется для обозначения еврейских поселений за пределами Палестины, — Прим, перев,

71

из искателей счастья, то ее обитатели быстро ассимилировались греческим окружением и были потеряны для иудейства. Многие, очевидно, были ассимилированы подобным образом. Но преимущественно диаспоры состояли из представителей угнетенных классов — рабов, вольноотпущенников и мелких торговцев. Именно они и были творцами истории. Живя в греческих городах, они изучили греческий язык и пользовались греческим переводом Пятикнижия и других еврейских произведений, а самые образованные из них читали греческую литературу. Это привело к взаимовлиянию между иудейством и сходными движениями в мире, говорившем на греческом языке. Одним из последствий революционной критики общественных учреждений мира, говорившего на греческом языке, в IV в. до н. э. явился стоицизм Зенона и Клеанфа (первый был по происхождению финикиец, а второй — грек из беднейшего класса). Это учение с его отрицанием храмов, изображений и жертв, его утверждением братства людей и призывом к рассудку (М-рС — легко отождествляемый со словом «Ягое», к которому часто взывают в творениях пророков) оставило заметный след на позднейшем иудействе, а через его посредство и на христианстве. Но главное, что привлекало к стоицизму внимание религиозных евреев, это его расхождения с идеологией греческого правящего класса. С самим правящим классом они договориться не могли. Сначала лишь наиболее образованные греки проводили какое-то различие между евреями и другими покоренными азиатскими «варварами». Внимательных наблюдателей поражал их монотеизм и относительная свобода от грубых суеверий. Иосиф цитирует диалог, написанный Клеархом из Сол, учеником Аристотеля. В этом диалоге в уста Аристотеля (вопреки всякому историческому 'правдоподобию) вложены восхваления иудейства. Мы располагаем исключительным примером даже еще большего сближения между греками и евреями. В один из периодов династической борьбы после смерти Александра (вероятно, около 302 г.) спартанцы, пытавшиеся сбросить македонское иго, начали переговоры с евреями и даже претендовали на родство с ними. То, что Спарта, за столетие до того повелевавшая Грецией, стала искать союза с евреями, показывает, как она пострадала от бедствий четвертого века и какое успешное сопротив-

72

ление, очевидно, оказали евреи какому-то македонскому полководцу.

При первых Птолемеях были основаны греческие города Филадельфия (Амман), Птолемаида (Акка) и другие в Палестине и около нее. Таким образом, у евреев были все возможности изучить греческий образ жизни — богатство, праздность и культуру для немногих и тяжкий труд и унижение для большинства. Еврейские священники и знать, за несколько поколений до того неохотно подчинившиеся реформам Неемии и Ездры, естественно, приветствовали эллинизм. Но для еврейских масс гимнасий и театр были роскошью богачей, купленной дорогой ценой отмены закона Пятикнижия с его обязательным днем отдыха и защитой от ростовщичества и порабощения. У них было средство организации против эллинизма в виде местных собраний или синагог. Эти организации сыграли первостепенную роль в истории иудейства и через три столетия послужили образцом для первых христианских церквей. Везде, где существовала хоть какая-нибудь еврейская община, ее члены, мужчины и женщины, еженедельно собирались для учения, увещеваний и исполнения обрядов. Делами синагоги ведал комитет из старших членов, или старейшин, один из которых, естественно, председательствовал на еженедельных собраниях. Председатель или «правитель синагоги» — он не обязательно был священником, а в первое время им даже могла быть женщина — поручал любому члену общины или гостю прочесть и разъяснить отрывки из закона и пророков, сотворить молитву или обратиться к собравшимся. В пользу бедных членов делались сборы, для молодежи устраивались занятия. Синагога с ее народной основой и свободой обсуждения была совершенно независима от иерусалимского священнического сословия и в конце концов пережила его уничтожение.

Разногласия между эллинизированным правящим классом и еврейскими массами вступили в критическую стадию после 198 г. до н. э., когда Антиоху III, царю из династии Селевкидов, удалось отвоевать Палестину у Птолемеев. Империя Селевкидов не являлась целостным географическим единством, подобно Египту, а представляла собой гигантское лоскутное государство, простиравшееся от Средиземноморского побережья до границ

73

Индии и не имевшее ни этнической, ни экономической, ни стратегической общности. На всем протяжении своей истории империя Селевкидов безрезультатно старалась подавить восстания в Индии, Парфии. Армении и в других местах и вела безнадежную борьбу со своими македонскими соперниками. Тем, впрочем, тоже приходилось иметь дело с восстаниями — например, с революционным движением, возникшим в самой Греции в III в. до н. э., которое возглавлялось спартанскими царями Агисом и Клеоменом. Эти затруднения македонских монархов привели во II в. до н. э. к римской интервенции. Римляне в 190 г. нанесли решительное поражение Ан-гиоху в Малой Азии, оттеснили его за Таврский хребет и наложили огромную контрибуцию. Для ее уплаты Се-левкидам пришлось выжимать все соки из своих азиатских подданных, что еще более усилило внутреннюю слабость их империи. В 187 г. Антиох был убит при попытке ограбить один из персидских храмов. Некоторое время спустя его сын Селевк IV отправил своего вельможу Гелиодора ограбить иерусалимский храм. Храм, очевидно, и был ограблен; еврейская же легенда о том, что ангелы изгнали Гелиодора бичами из храма, равно как и более ранняя легенда об уничтожении армии Сан-хериба', представляет собой не более чем вымысел, выражавший чаяния его авторов. Подобными поступками Селевкиды отталкивали от себя даже богатые 'классы этих стран и доводили до белого каления пламя национализма в массах.

Одним из признаков усиления националистического движения в Палестине была новая волна пророческой литературы. Распространение ее, вероятно, никогда и не прекращалось, но в условиях иноземного господства она, естественно, была анонимной, и сохранившиеся фрагменты трудно датировать, если в них не упоминаются какие-либо известные исторические факты. Однако в эпоху Селевкидов пророчества становятся явно злободневными и революционными. В анонимных отрывках, включенных в книгу Захарии, обличаются назначенные Селевкидами правители и еврейские первосвященники, злоупотребляющие своим положением и дурно поступаю-

! В библиц -Сеотахирим. «-Яриж, пяреа,

74

щие с «бедными из овец»'. В одном из этих отрывков содержатся призывы к евреям и самаритянам (Иуде и Ефрему) забыть свои распри и объединиться против греков; далее предсказывается правление победоносного народного царя, при котором наступит мир па земле 2. Подобные пророчества показывают, насколько ослабела империя Селев!кидов после нанесенного ей римлянами поражения и какие несбыточные надежды это вселило в угнетенные азиатские народы.

В 170 г. Антиох IV вел войну с царствовавшим тогда Птолемеем. В это время оказалось два претендента на звание еврейского первосвященника. Одному из них удалось взять верх, дав больше взяток придворным, и получить желаемое назначение. Тогда второй, несомненно, рассчитывая на помощь Египта, напал на него. Народ, ненавидевший их обоих, поднялся против находившегося у власти проходимца, и, таким образом, склока двух мошенников превратилась в народную революцию. Ан-тиоху пришлось вернуться из Египта и заняться евреями. Он штурмом взял Иерусалим и ограбил храм для финансирования своей египетской кампании. Но в 168 г. ультиматум из Рима вынудил его оставить Египет. Теперь Антиох был твердо убежден, что евреи являются в его империи «пятой колонной», и принял отчаянное решение уничтожить иудейство. Он ввел в Иерусалим войска, установил в храме изображение Зевса, запретил под страхом смертной казни производить обрезание, соблюдать субботний отдых и хранить списки Пятикнижия; еврейский культ он заменил языческими жертвоприношениями. Самария, очевидно, тоже участвовала в восстании, так как в отношении нее были приняты аналогичные меры.

Если бы это зависело только от священнической верхушки, то об иудействе: больше не было бы слышно. Но Антиоху оказали сопротивление еврейские массы под предводительством Хасмонеев, семьи, вышедшей из низшего духовенства. Однако их сопротивление, несмотря на весь его героизм, ни к чему бы не привело, если бы у Антиоха были развязаны руки. Но он только что претерпел угрозы и унижения со стороны Рима, а восточные

1 Захар. 11, 4—17. • Там же. 9< 9-10

его провинции подверглись нападению парфян. Вследствие этого Иуда Маккавей смог отразить натиск армии Селевкидов и вступить в Иерусалим. Он восстановил храмовый культ и в 161 г. заключил союз с Римом. К 142 г. евреи заставили Селевкидов признать их полную независимость.

Маккавейскую революцию возглавляла партия, известная под названием «Хасидим» («благочестивые», или «святые»), это были активные пропагандисты иудейства, деятельные члены местных синагог и предшественники позднейших фарисеев. Их почитатели пишут о них, что это были люди «крепкие силою из Израиля, все верные закону»1, враги же изображают их как зловредных смутьянов. Многие псалмы являются произведениями безымянных поэтов этой партии и отражают общественные и политические условия маккавейской эпохи. Авторы псалмов выступают на стороне бедняков и поносятэллини-заторов; в их глазах это люди, «делающие беззаконие», «съедающие» народ и «не призывающие Господа» 2. Некоторые псалмы создавались непосредственно во время гонений: людей «умерщвляют всякий день», «считают за овец, обреченных на заклание»3; синагоги сжигают; храм осквернен; кровь «святых» льется как вода, а трупы их бросают на съедение зверям и птицам 4. Подобные псалмы не могли первоначально быть написаны для исполнения в храме во время официального богослужения. Они создавались для тайных сходок беглецов и изгнанников, не имевших даже синагоги, в которой они могли бы собраться. Некоторые псалмы являются революционными песнями. «Святые» давали отпор. «... славословия Богу в устах их, и меч обоюдоострый — в руке их», чтобы «заключать царей их в узы и вельмож их — в оковы железные» 5, своей доблестью они объединят всю Палестину в новое израилитское государство6. Другие псалмы прославляют победу и описывают, как «Господь крепкий и

1 Книга Маккав. 2, 42.

8 Пс. 14, 4 (в русском переводе библии — пс. 13. — Прим. перев.). а Пс. 44, 22 (в русском переводе 'библии — пс. 43, 23. — Прим. перев.).

* Пс. 74 и 79 (в русском переводе библии — пс. 73 и 78. — Прим. перев.).

* Пс. 149, 6—9.

6 Пс, §0, 6— J2 (в русском переводе библии — пс. 59. — Прим. перев.),

76

сильный, Господь, сильный в брани» возвращается в свой храм '. Третьи предвидят распространение иудейства среди народов. «Придут вельможи из Египта; Ефиопия прострет руки свои к Богу» 2. Во вновь созданном мире старые враги Израиля — вавилоняне, филистимляне, финикийцы — будут считаться гражданами Сиона 3.

Хасидим не является партией узких националистов. Сопротивление эллинизму сблизило азиатские народы. Ограблению подвергались как персидские, так и иудейские храмы. Общее бедствие привело к слиянию идей иудейства и зороастризма, что вряд ли было возможно, когда евреи были под властью персов. Как мы видели, персы, жившие «а краю пустыни, представляли себе жизнь в виде битвы между оседлыми крестьянами, служителями «повелителя мудрости» Ахура-Мазды и дикими кочевниками и прочей нечистью, возглавляемой злым духом Ангра-Манью. Поскольку побежденной зачастую оказывается правая сторона, персы утешались надеждой на недалекую катастрофу, когда силы зла будут разбиты и после страшного суда над всем человечеством праведники, как живые, так и мертвые, станут наслаждаться новой жизнью в новом мире. При Селев-кидах эти персидские идеи начинают окрашивать еврей-•скую поэзию и пророчества. То в одном, то в другом месте какой-либо псалмопевец (возможно, лишь в виде поэтического приема) противопоставляет грешника, который хвалится своим богатством, но «не унесет ничего», праведнику, которого бог избавит «от власти преисподней» 4. То в одном, то в другом месте какой-либо безымянный пророк (возможно, в виде метафоры) предсказывает воскресение из мертвых как воздаяние за нынешнее поражение5. В одном из пророчеств, написанном под персидским влиянием и позднее включенном в апокрифическую книгу Еноха, мы встречаем причудливую картину преображенного мира, в котором праведники будут вести жизнь патриархов и иметь по тысяче

1 Пс. 24, 7—10 (в русском переводе библии — пс. 23. — Прим. перев.).

2 Пс. 68, 31 (в русском переводе библии — пс. 67, 32. — Прим. перев.).

3 Пс. 87 (в русском переводе библии — пс. 86. — Прим. перев.).

4 Пс. 49 (в русском переводе библии — пс. 48. — Прим. перев.), Б Исайя 26. 19.

77

Детей, а еврей-вероотступники будут мучиться в Геенне, или в аду. Но подобные благочестивые мечты еще не являлись ортодоксией и не отвлекали патриотов от непосредственного участия в борьбе.

Величайшим литературным памятником маккавей-ского восстания является книга Даниила — полуроман, полупророчество, — написанная неизвестным автором в самом начале борьбы. Он тщательно изучил закон своего народа и произведения пророков, на него также оказала влияние и персидская религия, однако эллинизм правящего класса его не коснулся; он не знает вавилонской, персидской и греческой истории до эпохи Александра, но новейшая история греческого мира ему хорошо знакома. Обратившись к периоду вавилонского пленения, бывшего-за четыре столетия до того, он рассказывает вымышленные истории о преследовании евреев Навуходоносором, чтобы побудить их к борьбе с действительными гонениями, проводившимися Антиохом. В уста своего героя Даниила он вкладывает три аллегорических пророчества о ходе восточной истории вплоть до нынешнего времени. В этих пророчествах предвещалась божественно предопределенная мировая революция, которая должна была свершиться в недалеком будущем. Хищнические империи, последовательно эксплуатиро-' вавшие Азию, уподоблены диким зверям; последний из них, Греческая империя, — это зверь «страшный и ужасный и весьма сильный; у него — большие железные зубы; он пожирает и сокрушает, остатки же попирает ногами; он отличен был от всех прежних зверей»1. Этот зверь будет уничтожен, и земное царство будет отдано тому, кто «как бы сын человеческий» 2; это значит, что зверский мировой порядок военных империй сменится человеческим мировым порядком под руководством «святых Всевышнего»3. Выражение «сын человеческий» означает по-семистски просто «человек». Даниил употребляет его, не подразумевая какого-либо определенного мессию, хотя идея эта уже носилась в воздухе. В заключительных главах автор отказывается от аллегории и простым языком (хотя не называя имен) описывает политику силы, проводившуюся Птолемеями и Селевки-

1 Дан. 7, 7.

2 Там же, 7, 13. 8 Там же, 7, 27.

78

дами, и попытку Антиоха уничтожить иудейство. Он неоднократно упоминает об осквернении храма, но лишь смутно предсказывает его восстановление — это дает возможность датировать книгу 168—165 гг. В конце концов после неслыханных бедствий евреи будут освобождены и «многие» из мертвых воскреснут, «одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление» '.

Книга пользовалась большой популярностью. Она имела хождение не только среди членов революционной партии в Палестине, но была переведена и на греческий язык для евреев диаспоры и приукрашена новыми историями. Одна из этих историй, о Сусанне и двух старцах, не уступает основной книге. Но недавнее происхождение книги Даниила было слишком очевидно для того, чтобы евреи могли включить это произведение в пророческий канон. О «пророке Данииле» мы не слышим до христианской эпохи. Для нас этот революционный памфлет ценен в основном как свидетельство того, какой империя Александра и его преемников, так хорошо И31вестная нам по греческим источникам, представлялась восточным массам, на спинах которых она покоилась.

После триумфа маккавейокой революции многим казалось, что «царство сына человеческого» уже не за горами. Симон, брат Иуды Маккавея, был еврейским первосвященником; «...снято иго язычников с Израиля... Иудеи спокойно возделывали землю, и земля давала произведения свои и дерева в полях — плод свой. Старцы, сидя на улицах, все совещались о пользах общественных, и юноши облекались в пышные и воинские одежды. Городам доставлял он съестные припасы и делал их местами укрепленными... Он восстановил мир в стране — и радовался Израиль великой радостью. И сидел каждый под виноградом своим и под смоковницей своею, и никто не страшил их» 2. У Селевкидов и без того было полно забот. Парфяне вытесняли их из стран, расположенных восточнее Евфрата; а римская угроза не давала возможности предпринять какие-либо авантюры в другом месте. Рим играл теперь решающую роль в Средиземноморье.

' Дан. 12, 2.

3Маккав. 13, 41; 14, 8—12.

79

Но он еще не присоединил к себе никакой территории в Азии и для большинства азиатских народов являлся неизвестной величиной. Евреи были настолько незнакомы с положением дел в Риме, что несколько лет спустя, когда наступил период наиболее ожесточенной в римской истории классовой борьбы, один из еврейских историков писал, что все римляне «слушают одного, и не бывает ни зависти, ни ревности между ними» '. Евреи чувствовали себя в безопасности. Революционные псалмы партии «Хасидим» были наряду с более официальными сочинениями священников включены в храмовую книгу гимнов. Народ, уверенный в своем будущем, противопоставлял серебряных и золотых идолов — творение рук человеческих,—которым поклонялись их враги, Ягве, избавителю бедняков от угнетателей, мстителю за гибель своих святых.

Но сыну Симона, Иоанну Гиркану, пришлось испытать новое 1вторжение Селевкидов и претерпеть временное поражение. Он восстановил свою независимость только благодаря союзу с Римом и тем затруднениям, которые возникли у противника в Парфии. Сначала революционная партия, которая теперь стала называться «фарисеи» («перушим» — «избранные для особого дела люди»), начала питать несбыточные надежды, что именно Гиркану предназначено восстановить царство божие на земле. Но брешь между священниками и народом вскоре открылась снова. Гиркан сделал себя не зависимым от народа, взяв на службу иноземных наемников. Он объединился со священническою знатью (саддукеями; это название, возможно, произошло от старинного священнического рода Садок) против народных масс и был больше заинтересован в расширении своих владений, нежели в осуществлении утопии. Хасмонеи из революционных лидеров переродились в восточных князьков с налетом греческой культуры. Этот налет, впрочем, едва прикрывал стародавнюю грубость нравов.

При Александре Яннае (103—76 г. до н. э.), сыне Гиркана, дело дошло до открытого столкновения. Военные неудачи вызвали народное восстание, перешедшее в шестилетнюю гражданскую войну, в конце которой Александр, «убийца благочестивых», распял на кресте

Маккав. 8, 16.

йосемьсот фарисеев и умертвил у них на глазах их жен и детей. Остальные восемь тысяч бежали в Египет. После смерти Александра его вдова Саломея-Александра прекратила политику репрессий, и фарисеи были в состоянии добиться правосудия в отношении хотя бы некоторых из высокопоставленных угнетателей и провести несколько реформ, касающихся уголовной 'процедуры и положения женщин. Но после ее смерти в 69 г. ее младший сын Аристобул захватил должность первосвященника, 'принадлежавшую его старшему брату Гиркану, и уничтожил реформы.

Этот жалкий конец движения, казавшегося успешной народной революцией, оставил глубокий след в тогдашней еврейской литературе. Идеология восстания становится все более и более мистической. Во время маюка-вейской революции автор книги Даниила изображал новую эпоху как царство «сына человеческого», или, как сказали бы мы, царство человека. В книге Еноха, составленной по различным источникам либо при Александре Яннае, либо при его сыне Аристобуле, сын человеческий стал мифической личностью, сверхъестественным существом, которому с самого начала определено богом вершить суд в последние дни мира и создать новые небеса и новую землю. Сын человеческий называется также «избранником» или «помазанником» (по-еврейски— «мессия», по-гречески — «христос»). Цари и сильные мира сего, угнетающие детей божиих, будут мучиться в Геенне; прочие грешники будут уничтожены; а казненные святые воскреснут из мертвых и будут жить вечно. Литература такого рода есть поэтический вымысел, вовсе не исключающий революционной борьбы, но это создает лазейку для ухода от действительности в башню из слоновой кости.

Незначительное меньшинство революционной партии, разочаровавшись в исходе маккавейского восстания, попыталось само создать утопическое сообщество. Это были ессеи (возможно, это то же слово, что «Хасидим»), о которых мы читаем у Филона, Плиния и Иосифа.

Все имущество являлось у них общественной собственностью, они осуждали рабство как преступление против человеческого братства. Жили они преимущественно в небольших самоуправляющихся общинах, состоявших из ремесленников и крестьян. Для заурядного

6 АрчиСалд Робертсон $J

фарисея ессей был «глупцом, разрушающим мир». гое из того, что мы читаем о ессеях, странно напоминает нам раннее христианство. Некоторые члены этой секты отвергали брак; другие допускали его для продолжения рода. Странствующие ессеи не брали с собой еды, они рассчитывали на гостеприимство местных братств. Они не давали никаких клятв, кроме одной вступительной, обязательной для всех. В этой клятве они обещали чтить бога, быть справедливыми и правдивыми в отношениях с людьми, ненавидеть нечестивых, помогать праведникам и хранить тайны секты. Они отвергали приношение в жертву животных и давали аллегорическое толкование предписывавшим ее установлениям; во всем остальном они строго придерживались еврейского закона. Персидское влияние сказалось на их обычае читать молитву перед восходом солнца, «как будто испрашивая его восхождение»', и на их учении о вечном воздаянии и наказании. Хотя и Филон и Иосиф заверяют, что есоеи вели себя лояльно в отношении светской власти, но это, пожалуй, преувеличение. Число их никогда не превышало четырех тысяч; однако, как мы увидим, по свидетельству недавно обнаруженных ессейских документов оказывается, что Аристобул считал эту секту довольно опасной. Он стал ее преследовать и подверг пыткам и казни одного из руководителей, которого ессеи называли «вершителем правосудия и избранником божиим». Иосиф сообщает об их участии в позднейшей революционной войне с Римом и о том, с каким мужеством они переносили пытки, если попадали в плен.

Да, искра надежды на успешную революцию продолжала мерцать, прежде чем окончательно угаснуть. Еврейские патриоты по-прежнему вели борьбу и не прекращали ее почти два столетия. Но будущее становилось мрачным, оно стало еще мрачнее после римской интервенции.

1 Иосиф Флавий, Иудейская война, СПБ, 1900, стр. 170,

Blog

Перевод с английского Ю. В