Перевод с английского Ю. В

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17

«...должно всякого человека исхищать из бедствия. Ибо неимущий в ежедневной жизни терпит великое мучение и скорбь.,. Многие, не вынося бедственного положения, причиняют себе смерть. Посему кто знает о бедствии такого человека и не избавляет его, допускает великий грех и делается виновен в крови его. Итак, благотворите сколько кто получил от Господа. Не медлите, чтобы не окончилось строение башни... Если не

1 «Памятники древней христиаской письменности», т. II, стр. 308.

8 Там же, стр. 293.

3 Там же, стр. 302—306.

4 Там же, стр. 308—312.

5 Там же, стр. 337.

поспешите исправиться, окончится башня и вы не попадете в нее» '.

В лице Гермы мы имеем более, чем обычно, ярко выраженного представителя массы вольноотпущенников, рабов и бедных свободных, составлявших большинство в Римской и других церквах в середине II в. Ему неведома паулиниетская теология, он ни разу не цитирует ни одной из книг Ветхого или Нового заветов и считает доктринерские споры только помехой. С точки зрения позднейших католических стандартов, он весьма смахивает на еретика: его рассказ о том, как бог сделал Иисуса за его заслуги своим сотоварищем, никогда не был бы допущен в IV в. Для Гермы догма имеет несравненно меньшее значение, чем товарищество. Его церковь представляет собой не иерархию, диктующую ему, что думать и делать, а сообщество самых обыкновенных людей, которые, как они верят, нашли выход из греховного окружения Римской империи. Самое главное— это то, что христиане должны держаться все вместе, что они должны прекратить всевозможные пререкания о вещах, не имеющих никакого значения, что богатые должны поделиться с бедными, а все остальное они должны предоставить богу. Столь греховный мир не может существовать долго!

Некоторое время Герму считали боговдохновенным автором. Благодаря невероятному анахронизму (нет оснований полагать, что он сам на это рассчитывал) его книга была приписана Ерму (Герме), упоминаемому Павлом. Ириней, Климент Александрийский и Ориген цитируют его как писание. Его произведение даже включено в древнейшую из дошедших до нас рукописей Нового завета, в относящейся к IV в. «Codex Sinadticus». Все это наглядно свидетельствует о его популярности в церквах. Но в конце концов церковные власти не смогли этого переварить. «Канон Муратори» исключает его ввиду его недавнего написания. Тертул-лиан находит, что он морально неустойчив, и называет его книгу «Пастырем совратителей». Евсевий в IV в. (совершенно незаслуженно, поскольку Герма писал под своим собственным именем) зачисляет его книгу в число подложных.

1 «Памятники древней христианской письменности», т. II, стр. 346.

5. Епископам

Для того чтобы удержать членов своих церквей и одновременно попытаться заключить союз с империей, христианским руководителям необходимо было все более и более укреплять свою организацию и дисциплину. Мы видели, как начиная с конца I в. демократическая организация (ранних церквей, изображенная в «Учении двенадцати апостолов», постепенно сменилась управлением несменяемых пресвитеров или «епископов», претендовавших на то, что они являются преемниками первых апостолов. К середине II в. необходимость вести борьбу единым фронтом с различными раскольниками, равно как и с имперским правительством, привела к дальнейшей централизации. Из группы пресвитеров, управлявших каждый отдельной церковью, одного стали рассматривать как епископа par excellence ' с неограниченной дисциплинарной властью, который в качестве последнего средства мог отлучать нежелательных или неподчиняющихся членов. Новый епископат, подобно старому пресвитерству, претендовал на апостольский авторитет, хотя в Новом завете бесполезно искать какие-либо указания по этому поводу.

Эти изменения не происходили везде одновременно. Юстин, писавший в Риме около 150 г., упоминает о предстоятеле христианских шбраний, но ни разу не говорит, что эти обязанности всегда выполняло одно и то же лицо. Герма, хотя он упоминает и даже называет поименно должностных лиц Римской церкви, ничего не говорит о верховном епископе, хотя позднейшие авторы и «произвели» в этот сан его брата Пия. Епископское правление, по-видимому, зародилось не в Риме, а в Азии. Первым полноправным епископом, о котором нам что-либо известно, является Поликарп Смирнский.

Сведения, которыми мы располагаем о Поликарпе, дошли до нас из трех источников — из послания, носящего его имя и обращенного к Филиппинской церкви; из рассказа о его мученичестве, якобы написанного Смирнской церковью в 155—156 гг., и из произведений его ученика Иринея. Рассказ, приведенный у Евсевия, основан на этих трех источниках и не представляет

Par excellence (франц.)—преимущественно. — Прим. иерее.

самостоятельной ценности. К каждому из этих источников следует подойти критически. Послание Поликарпа в своем нынешнем виде связано с посланиями Игнатия, которые, как мы видели, по ряду оснований нельзя считать подлинными. Мартиролог, в том виде, в каком он сейчас, приукрашен чудесами, более поучительными, чем правдоподобными, — пророческое видение, голос с неба, пламя, которое чудесным образом отклонилось от жертвы, благоухание ладана от горящих дров. Ириней, по его собственному свидетельству, знал Поликарпа только в детстве и легко мог неправильно понять воспоминания восьмидесятилетнего старца. И все же Ириней является честным очевидцем, и, за исключением явных ляпсусов, с ним нельзя не считаться. Поскольку он упоминает о послании Поликарпа в Филиппы и о его мученичестве, то мы можем считать и то и другое историческими фактами, хотя послание подверглось интерполяции, а мученичество было приукрашено.

Ириней утверждает, что Поликарп лично общался «с Иоанном... и с прочими самовидцами Господа» и был поставлен ими епископом Омирноким '. Мы можем проверить это сообщение по другому заявлению Иринея. Он говорит, что Папий Гиеропольский был «ученик Иоанна и товарищ Поликарпа»2. Однако Папий не был ни учеником Иоанна, ни какого-либо другого апостола: мы располагаем его собственным свидетельством (которое приводит Евсевий), что для того, чтобы собрать материал для своей книги «Изъяснение Господних изречений», ему пришлось беседовать с людьми старше его, которые лично знали апостолов. Но Папий, по-видимому, знал другого Иоанна, которого он называет «пресвитер» 3. Этот Иоанн, по всей вероятности, является подлинным автором Четвертого евангелия иоаннитских посланий. Вполне допустимо заключить, что Поликарп, как и его друг Папий, знал «пресвитера» Иоанна, «о не Иоанна апостола и что Ириней, мальчиком сидевший

1 «Сочинения святого Иринея», стр. 277—278; письмо к Флорину цитируется Евсевием; «Сочинения Евсевия Памфила», т. I, стр. 277; письмо к Виктору цитируется там же, стр. 284—285.

2 Там же, стр. 674.

3 «Сочинения Евсевия Памфила», т. I, стр. 164. См. выше, гл. VII, § 14.

268

У йог Поликарпа, совершил Извинительную ошибку, спутав этих двух лиц.

Деятельность Поликарпа в Смирне протекала в первой половине II в. Даже просто по старшинству он занимал бы совершенно особое место среди тамошних руководителей. К концу его жизни никто, и уж во всяком случае не молодой Ириней, не был в состоянии проверить его раннюю историю. Все желавшие возвеличить епископат способствовали бы легенде о том, что он был поставлен «самовидцами Господа», а его прихожане легко 'бы этому поверили.

Возникновение епископата было побочным результатом борьбы с маркионизмом и с другими раскольническими движениями. Ириней рассказывает, что Маркион однажды, встретившись с Поликарпом, спросил его: «Знаешь ли меня?», на что Поликарп ответил: «Знаю первенца Сатаны»'. Это, очевидно, произошло, когда Маркион еще находился в Азии, то есть до 139—140 гг. Послание Поликарпа в Филиппы должно было быть написано примерно в это же время, так как в нем он употребляет то же самое выражение: «...кто слова Господни будет толковать по собственным похотям и говорить, что нет «и воскресения, ни суда, тот первенец сатаны» 2. Утверждение, что материальное тело не может воскреснуть, являлось учением Маркиона. В этом послании Поликарп не именует себя епископом и старается подчеркнуть, что смирнские пресвитеры занимают такое же положение, как и он. Епископат складывается, но он еще не сложился. Еще 'более примечательным является полное молчание в послании о каких-либо встречах с апостолами, хотя эти встречи стали впоследствии для Иринея главным основанием прославления Поликарпа. В послании не упоминается ни один апостол, кроме Павла.

В следующий раз мы слышим о Поликарпе примерно в 154—155 гг., когда он уже глубоким старцем предпринял путешествие в Рим для совещания с епископом Аникитой (к этому времени в Риме тоже был только один епископ) по поводу соблюдения пасхи си по другим спорным вопросам. Посещение Поликарпом Рима

1 «Сочинения святого Иринея» стр. 278.

* «Памятники древней христианской письменности», т. II, стр. 446.

269

mm

заслуживает Вниманий не только как первое сбвещанйе епископов различных церквей, о котором имеются сведения, но как и первое доказательство существования праздника пасхи.

Кроме воскресенья, дня, в который происходили еженедельные собрания и общие трапезы, в Новом завете не упоминается ни об одном христианском празднике, да их, ло-еидимому, и не существовало в I в. Не сохранилось даже записей даты или хотя бы года распятия. Для евреев-христиан страсти мессии имели меньшее значение, чем его грядущее возвращение с победой. Для их противников-паулинистов смерть и воскресение Христа были мистическими и не имели даты. В •паулшшст-ских посланиях соблюдение определенных дат рассматривается иногда как слабость, которую можно простить немощным братиям, а иногда как признак отпадения 1.

Но во II в., когда мистический Христос Павла слился в евангелии с историческим мессией, стала ощущаться потребность в ежегодном торжественном праздновании. Азиатские церкви, среди членов которых было большое количество новообращенных евреев, отмечали еврейский праздник пасхи в качестве годовщины воскресения. Западные церкви, где преобладали новообращенные язычники, предпочитали первый воскресный день после еврейской пасхи. Поликарпу и Аниките не удалось устранить это несоответствие, и они согласились, чтобы все осталось по-прежнему. Этот эпизод показывает различное отправление культа в церквах II в.

Вскоре после возвращения в Смирну Поликарп погиб во время происходивших там гонений. Причина гонений неясна, но, возможно, они связаны с тогдашними событиями в соседней провинции Фригии. В Фригии распространение христианства среди угнетенных крестьян привело к возрождению революционного мессианизма проповедниками или «пророками», возглавлявшимися неким Монтаном. О фригийском движении, которое церковные историки называют монтанизмом, нам известно только из нападок авторов конца II в., которых цитирует Евсевий, и от Тертуллиана, который стал мон-танистом в начале III в. Тертуллиан очень немного говорит о начальном периоде движения, а из нападок про-

1 Римлян. 14, 5—6; Галат, 4, 10.

270

тивНйков, как обыЧно, нам приходится извлекать факты, отделяя их от большой доли чепухи. На основании этих фактов перед нами вырисовывается следующее: Монтан и его последователи, двое из которых (Прискилла и Максимилла) были женщинами, возродили экстатические импровизированные проповеди, которые являлись одной из особенностей раннего христианства; они получили такую поддержку в азиатских церквах, что местные епископы были не в состоянии с ними справиться; проповедники предсказывали неизбежность в ближайшее время войны и революции; одного из них (Александра) обвинили в том, что он «разбойник», т. е. что он участвовал в каком-то восстании против правительства. Подобное движение неизбежно привело к усиленным репрессиям в тех провинциях, где оно распространялось, чем и объясняются рассказы о христианских мучениках в Смирне.

Дошедший до нас рассказ о смерти Поликарпа, хотя и, несомненно, «дописанный», дает красочную ,и убедительную картину того, как происходили суды над христианами. Многие историки (начиная с Моммзена) обращали внимание на тождество судебной процедуры против христиан с той, которая применялась в отношении разбойников. Если в глазах властей христиане были разбойниками или, по крайней мере, сообщниками разбойников, то в этом нет ничего удивительного. Возникновение монтанистского движения в Азии как раз в это время дает ключ ко многому из того, что в противном случае трудно понять. «Мелкая сошка», захваченная в Смирне, вообще не заслуживала внимания: рядовых христиан подвергали пыткам и без церемонии бросали на растерзание зверям. Но проконсул Азии Квадрат хотел было пощадить Поликарпа. Если бы только этот старец пошел ему хоть сколько-нибудь навстречу и отрекся от смутьянов! «Клянись счастьем кесаря, одумайся... клянись — и я отпущу тебя, хули Христа!» Но как раз этого-то Поликарп и не мог сделать. Он не революционер; он готов объяснить проконсулу наедине, что значит для него Христос; но публично отречься от Христа, культ которого объединяет церкви, он не в состоянии: «...уже 86 лет я служу Ему и Он ничем не обидел меня; да и как мне хулить своего Царя, который спае меня?» Отказавшись поклясться именем императора и

27/

назвав казнённого Мятежника титулом, принадлеэкаё-шим императору Рима, Поликарп подписал свой смертный приговор. Подобные речи означали измену. Его сожгли на городском стадионе.

Необходимо обратить внимание на одну трагическую особенность этого случая. Смирнские евреи не менее громогласно, чем язычники, требовали смерти престарелого епископа. Прошло всего 20 лет после подавления последнего иудейского восстания. Христиане, подобные Юстияу, искали союза с империей, во всеуслышание отмежевываясь от потерпевших поражение евреев. Евреи, как это имело место в Смирне, отвечали обличением христиан.

Ревностные сторонники епископата, естественно, всячески стремились использовать имя Поликарпа. Не ограничиваясь только этим, они 'Посредством посланий, подделанных после его смерти, связали его имя с Игнатием, высокочтимым мучеником, погибшим за сорок лет до того. В этих посланиях Игнатий, раб, которого тщательно охраняют на пути в Рим, где его должны казнить, как это ни невероятно, пространно обращается к различным церквам, призывая их повиноваться своим епископам, поставленным «наместо Бога», и пресвитерам, которые «занимают место собора апостолов»1. Поступая подобным образом, они смогут избежать яда ереси, как правой, так и левой. «Кто следует за вводящим раскол, тот не наследует царства Божия 2. ...Не позволительно без епископа ни крестить, ни совершать вечерю любви; напротив, что одобрит Он, то и Богу приятно»3. Для придания достоверности всему этому «Послание» Поликарпа в Филиппы было дополнено несколькими строками, в которых обращалось внимание на послания Игнатия и спрашивалось о его судьбе, чтобы таким образом создать видимость написания этого послания при жизни предшествующего мученика. То, что эти строки являются интерполяцией, самоочевидно: если бы Поликарп хотел что-либо узнать о кончине Игнатия, то он написал бы в Рим, а не в Филиппы.

1 «Памятники древней христианской •стр. 389. См. выше, гл. VII. § 13.

2 Там же, стр. 411.

3 Там же, стр. 421.

272

письменности», т. II,

Посредством подобных фальшивок епископское правление, неизвестное ни апостолам, ни евангелистам, но тем не менее необходимое для поддержания церковного порядка в середине II в., было освящено авторитетом двух знаменитых мучеников. Миф о первоначальном епископстве был -в дальнейшем поддержан благодаря изделиям Гегесиппа, обращенного еврея, который приехал в Рим около 160 г. и, располагая самыми незначительными историческими основаниями, составил списки предполагаемых епископов от времен апостольских.

6. Канон Нового завета

Организация епископата впервые дала возможность достичь всеобщего соглашения по вопросу о каноне. Ветхий завет в его греческом переводе был принят всеми говорившими по-гречески христианами, за исключением маркионитов и прочих гностиков. Но до сих пор каждая церковь по собственному выбору использовала христианскую литературу для чтения во время еженедельных собраний. Вследствие этого к середине II в. имел хождение целый ряд конкурировавших евангелий, причем все они якобы являлись «сказаниями апостолов» или их спутников. Пресвитеры каждой церкви, несомненно, производили известную цензуру, но разнообразие цитат, встречающихся у первых отцов церкви, показывает, что она была не особенно эффективной. Теперь, когда во главе каждой местной церкви стоял один епископ, стало возможным выработать общие правила.

Вследствие этого в третьей четверти II в. из всех евангелий было отобрано четыре. Первым шел Матфей: у него более, чем у других, подчеркивались еврейские корни христианства, и это евангелие являлось любимым произведением в сирийских церквах, где было множество обращенных евреев. Но один из арамейских вариантов, которым пользовались евреи-христиане Палестины и который известен как «Евангелие от евреев», был отвергнут как еретический. От него сохранились только отрывки, но нам известно, что там отсутствовал рассказ о непорочном зачатии и что Христос там выглядел гораздо более человечным, чем это мог допустить кто-либо из средних руководителей церкви II в.

18 Арчибалд Робертсон 275

Евангелие Марка было старого происхождения, давно использовалось в Римской церкви и было известно и в других местах. Но для того, чтобы сделать его (приемлемым для всех, было вычеркнуто его заключение, где рассказывалось о явлении воскресшего Христа, а вместо этого был вставлен краткий пересказ других евангелий 1. Отсутствие этого окончания в двух древнейших рукописях выдает хирургическую операцию, произведенную во II в.

Большое художественное мастерство Луки, его прекрасный греческий язык и то искусство, с которым он объединил иудейский и паулинистский материал в наружно гармоническое целое, сделали его необходимым третьим для христиан, которые ценили хорошую литературу. Благодаря его евангелию были включены и «Деяния».

Четвертое евангелие было наименее популярным. До сих пор оно имело хождение преимущественно в Малой Азии, где оно было создано. Престиж Поликарпа, ученика евангелиста, возможно, помог иоаннитскому евангелию, а также и посланию приобрести более широкую аудиторию2. Но даже и при этом данное евангелие не могло быть принято без поправок. Для того чтобы угодить большинству, Петр, которого автор явно подчиняет безымянному «ученику, которого любил Иисус», был восстановлен в своих правах посредством добавления главы, где Иисус прощает Петру его отречение, говорит «паси агнцев Моих» и предсказывает его мученичество. Была использована возможность придать достоверность этому подозрительному евангелию посредством отождествления любимого ученика с самим автором 3. Но даже и это не заставило замолчать противников включения этого евангелия в канон. Они выступали с возражениями вплоть до III в.

Нет никаких свидетельств о том, что паулинистские послания повсеместно читались в церквах до эпохи Маркиона. Можно не сомневаться, что они имели хождение в первых паулинистских церквах на побережье

1 Марк 16, 9—20. См. гл. VII, § 6.

2 Луази предполагает, что установление евангельского канона являлось одним из тех вопросов, которые обсуждали Поликарп и Аникита в 154—155 гг. («Birth of the Christian Religion», ch. X).

» Иоанн 21, 15—24.

274

Эгейского моря. Но они не читались в Риме. Юстин ни разу не цитирует и даже не упоминает Павла. Герма, по-видимому, его определенно недолюбливает. Совершенно очевидно, что нельзя было оставлять в руках маркионитов такое опасное полемическое оружие. Вследствие этого «Послания» были обезврежены благодаря кое-какой ретуши, а также и включению анти-маркионитских «Пастырских посланий» в заключительное собрание *. Но и при всем этом с именем Павла все-таки были связаны какие-то отзвуки гностицизма. Тертуллиан в III в. хотя и принимает его, но все же называет «апостолом еретиков».

Окончательного соглашения по поводу канона все же еще не удалось достигнуть. Некоторые произведения, включая «Апокалипсис» и «Послание Иакова», были предметом спора вплоть до IV в. Последняя книга Нового завета 2, так называемое «Второе послание Петра», можно сказать, втиснулось туда еле-еле. Оно было написано после канонизации паулинистских посланий, как это явствует из содержащегося там упоминания о них как о посланиях, которые «невежды и не утвержденные, к собственной своей погибели, превращают» — явный выпад против маркионитов3. Никто не упоминает о «Втором послании Петра» до III в., и даже Евсевий в IV в. отказывается считать его каноническим, хотя и относит его к произведениям, которые «приняты многими», отмечая, что «многие признавали его полез-

ным»

7. Углубление кризиса

Таким образом, во второй половине II в. христианское движение было объединено в сеть дисциплинированных местных церквей, которые управлялись епископами, постоянно общавшимися друг с другом; о«о

1 Маркион, несомненно, подверг обработке свое собрание «Посланий», но нет оснований полагать, что так же не поступали и его противники. Характерным примером антимаркионитского дописывания служат вступление и заключение «Послания к Римлянам» (1, 1—7; 16, 25—27). Еврейские пророки и еврейское происхождение Иисуса притянуты за волосы к тем разделам, которые должны являться обычным приветствием и прощанием. См. гл. VII, § 7.

2 Речь идет об английском переводе библии. — Прим. перев.

3 2 Петр 3, 15—16.

4 «Сочинения Евсевия Памфила», стр. 142, 104.

18*

275

обладало общей платформой в виде доктрины и доку* ментов (хотя еще оставалось много нерешенных вопросов) и было хорошо подготовлено, чтобы встретить углубляющийся кризис римского империализма.

Даже еще до смерти Антонина в 161 г. парфяне, чувствуя внутреннюю слабость империи, начали наступление на Востоке. В первый год совместного правления Марка Аврелия и Люция Вера противник захватил Армению и вторгся в Сирию. Отозвав войска из других провинций и произведя набор рекрутов в Италии (что редко случалось в те дни), римским полководцам удалось через несколько лет очистить границу, вторгнуться в Парфию и продиктовать мир. Но война настолько истощила империю, что в 166 г. и в последующие годы целые округа обезлюдели из-за чумы — это был один из многих симптомов массового бедствия, приближавшего падение Рима. В одном египетском папирусе 168 г. говорится о деревне, где число налогоплательщиков уменьшилось с 85 до 10, «из которых восемь в бегах». Тем временем германские варвары прорвались через ослабленные дунайские укрепления и проникли в северную Италию. Остальной период правления Марка Аврелия (Вер умер в 169 г.) прошел в отражении этой новой угрозы. Для восстановления границы ему пришлось зачислять в свою армию разбойников и в конце концов поселить тысячи германцев в обезлюдевших пограничных провинциях с условием, чтобы они проводили военные действия против своих соплеменников за Дунаем.

Blog

Перевод с английского Ю. В