Серпантин

Вид материалаДокументы

Содержание


Птеродактиль, говорящий на идиш
Вот что один телефонный звонок делает
Русский медведь
Sexual harassment
Среди миров, в мерцании светил
Прикладной Парк юрского периода
День Независимости
Сын Мамонта
К вопросу о взаимопонимании
К вопросу о методике преподавания для младшего дошкольного возраста.
Настоящий полковник
Свет мой зеркальце
Из моления рамапитека
О чем печаль моего труда и радость его о ком?
Троянской войны не будет
Шоб я так жил
Моим ведьмам
Городские сумасшедшие
Антисоветский дзен
Детские игры
...
Полное содержание
Подобный материал:
  1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   74

Михаил Гончарок


Серпантин




Как чувствовал эту жизнь раньше, так до сих пор её чувствую. Утробно. Пещерно. Оскалом клыков при невозможности укусить, прыжком с дерева с намерением сломать шею проходящему внизу – но, как всегда, в последний момент передумать и успеть в полёте схватиться за нижнюю ветку. Ужасна дисгармония психологии палеолитического неандертальца, вскормленного культурными кроманьонцами. Я помню публику, хохотавшую в цирке над одетым в ливрею дрессированным шимпанзе – тому нельзя было швырнуть в осточертевшего укротителя бананом, – а мне не было смешно, мне была страшна мука в его глазах. Надеть на медведя трусы с детскими лямочками и заставить невинную тварь разъезжать на велосипеде. Выучить дога лаять по-человечьи "ма-ма". Отпустите животных на волю, дайте им играть естественную роль, не меняйте коней на переправе. Зажать в тиски условностей, приличий и философских систем. Естественность! "Именно то, что наиболее естественно, наименее подобает человеку", сказал Бол-Кунац. Пусть он говорит что хочет, сверхчеловек недоделанный.

Пить родниковую воду, когда хочется пить воду, и спирт, когда хочется пить спирт. Дайте рычать, не учите мяукать, когда хочется не мяукать, а рычать. Пусть разобьют эти гадкие клетки, где на потеху двуногих зверей, да.

Как хочется содрать пиджак и сорвать парик.


Птеродактиль, говорящий на идиш



В процессе приобщения дочки к чтению меня не посещают никакие четкие педагогически-методические идеи. Я понятия не имею, как вызвать у ребенка желание самостоятельно читать. Я просто подряд читаю ей те книжки, которые сам читал в детском возрасте. Чтением мы занимаемся с года; сперва это были стихи Чуковского, Маршака, Барто, Заходера и Михалкова, а потом мы перешли к сказкам. Чиполлино, Буратино/Пиноккио, всё из серии Волшебника Изумрудного города и обеих Алис. Естественно – братья Гримм, Андерсен, Топелиус, Перро, Гауф. Иногда наплывает блажь, и мы в популярной форме обсуждаем палеонтологию, антропологию, современную зоологию и географию. Для объемности восприятия мы устраиваем театрализованные сценки нашего индивидуального пребывания в той или иной эпохе. Так, мамонты у нас мудры, как драконы из сказок Урсулы Ле Гуин, а птеродактили временами разговаривают на идиш, как бабушка.

Изучив тираннозавров и питекантропов, мы спохватились, что почему-то до сих пор не приняли во внимание гораздо более удобоваримые вещи – такие, как приключения Незнайки. Читать Бусе о путешествии этого веселого безграмотного раздолбая на Луну в настоящее время я не хочу. Я сам изучал по этому роману политэкономию капитализма, и не желаю раньше времени забивать ребенкину голову. Коммунистическая утопия "Приключения Незнайки в Солнечном городе" подождет тоже, потому что в ней слишком много технических терминов, эта вещь, скорее, для мальчиков лет десяти. И мы начали с начала – с первой книжки из этой серии, о Цветочном городе. У меня к этой книжке – сантименты; тамошняя Синеглазка очень похожа на мою первую любовь Свету, но Бусе я об этом не рассказываю. Не рассказываю и о том, что в возрасте той любви я был еще глупее Незнайки, и факт этот всю сознательную жизнь вызывает у меня подсознательное раздражение. Главный герой до сих пор раздражает меня больше, чем даже придурочный спортивный заяц из "Ну, погоди". Мне жалко добродушно-неудачливого хулигана Волка, которому всегда достается на орехи.

Знаменитый сериал Котеночкина Буся не любит категорически – и по той же причине. Мне больше нравится "Маугли", говорит она – там даже Шер-Хан добрее, чем этот бездушный заяц, и "Гуси-лебеди" – там Баба-Яга и то лучше к Ванюше относится, чем этот спортсмен к Волку. Он всё время смеется, а глаза у него пустые...

Я хотел, воспользовавшись моментом, плавно перевести разговор на Мартовского зайца и Безумное чаепитие, но, услышав последнюю фразу, осекся и задумался.

...Обычно мы делаем так: сначала Буся читает заголовок главы, потом я читаю главу, потом Буся читает первый абзац следующей главы, потом я эту главу заканчиваю. Затем мы занимаемся обсуждением.

Вчера, прочтя первые три главы, для лучшей усвояемости материала, для развития памяти, а также для органического введения в сознание новых терминов, я устроил перекрестный допрос. Как звали собаку охотника Пульки? – Булька. – Каким было полное имя Сиропчика? – Сахарин Сахариныч. - Как в оригинале звали поэта Цветика? Правильно, Пудик. А Цветик – это что? Верно, псевдоним. Папочка, ты похож на Знайку. Не подлизывайся; кроме того, у Знайки была лысина, а у меня, хвала Аллаху, пока еще нет. – Знайка был лысым, потому что пообтирался о чужие подушки. – Что-о-о-о?! – Ну, так мама говорит. – О чьи подушки он обтирался?! – Не знаю, наверное – о Пилюлькинскую. – К-как?.. – Ну, они там только двое были ин-тел-ли-ген-ты, наверное, на этой почве и сблизились... – Что ты несешь?! Это что, тебе мама такое сказала про Знайку? – Нет, это просто поговорка такая. – Хм…

Мы сделали небольшой перерыв, после которого я потребовал, чтобы мне поименно были названы коротышки, обитавшие в этом странном общежитии на берегу Огурцовой реки.

Буся обреченно перечисляла:

– Знайка… Незнайка… Торопыжка… Растеряйка… Винтик… Шпунтик… Гусля… Пилюлькин… Ворчун… Молчун… Авоська… Небоська… Сиропчик… Пончик... И Тампончик.

– Кто-о-о-о-о?!!


Вот что один телефонный звонок делает




Впервые с начала мая у меня – хорошее настроение.

Увидел – на улице два негритёнка лет пяти, из Эфиопии, прыгают через скакалочку, привезённую из России, и поют "Катюшу" на иврите.

Сбежал вниз, отнял скакалочку, буркнув: "Дайте дяде поносить!.." – и попрыгал через неё. Негритята вытаращили глаза. Я поднял голову после нескольких прыжков – вместо окон по всему дому дикие глаза соседей. Стены дома нет: одни оконные дыры, как амбразуры, и – глаза. И все молчат. Я ещё раз прыгнул, отдал скакалочку и убежал в дом.

"Приходи ещё, дядя! Вот кайф!" – это негритята.

Поднимаясь прыжками по лестнице в свою квартиру, я увидел, как распахиваются входные двери. Соседи молча смотрят на меня. Слышно, как отставной полицейский Иегуда, с третьего этажа, из глубин квартиры кричит жене:

– Полицию! Полицию нужно вызвать! У него мозговой удар от напряжённой научной деятельности, он вчера статью в печать сдал, я видел!..

Жена – торговка кошерными курицами с городского рынка – меланхолично отвечает:

– Раз статью сдал, то нужно не в полицию, а в сумасшедший дом звонить.