Плутишкина сказка

Вид материала

Сказка

Содержание Закрыто на эпидемию чумы

Подобный материал:

• Финист Ясный Сокол», «Снегурочка» Сборник русских народных сказок, пословиц и поговорок,, 9.97kb.
• Викторина рассчитана на знание учащимися сказок: «Сказка о попе и работнике его Балде», 216.37kb.
• Викторина рассчитана на знание детей сказок: «Сказка о попе и работнике его Балде», 50.98kb.
• «Это не сказка, а присказка, сказка будет впереди», 155.09kb.
• Сказки, 599.59kb.
• Сказки, 769.86kb.
• Сценарий часа общения для учащихся 1-2 классов «Сказка ложь, да в ней намек, добрым, 211.98kb.
• 1. Сказка о хлебобулочном изделии > Сказка о пенсионере, зарабатывающем на жизнь рыбным, 8.47kb.
• Программа развития доу «Сказка», 706.12kb.
• План: Что такое литературная сказка? Фольклорная и литературная сказка: сходства, 16.74kb.

8.


Город Мастеров готовился к битве за Высокие Башни. Быстро и умело формировалось и обучалось ополчение из всех, кто мог держать оружие, пушкари готовили орудия и артиллерийских коней к переходу и бою. Ежед­невно вылетавшие на разведку Карлсоны, доставляли самые подробные све­дения о расположении и численности вражеских сил, и Кот Котангенс нано­сил все на большую карту. Карлсоны также поддерживали связь с гномами Гимли, которые вели работы где-то у Высоких Башен.

Особое внимание уделялось скрытности действий. Знамя герцога Де Маликорна продолжало развеваться над Ратушей, а за подмастерьями, нес­мотря на мягкий приговор, тщательно присматривали - как бы какой-ни­будь "умелец жить" не решил послать врагам весточку.

Проблемы были и с посланцами от самого герцога - те появлялись перед городскими воротами как по расписанию. Упрятав в кутузку треть­его гонца, Караколь сказал:

- Надо что-то придумать. Если они не будут возвращаться - враг заподозрит

неладное.

- Предоставьте это мне! - сказала Кузя и потребовала пару просты­ней и черную краску.


Когда на следующий день к Городу Мастеров подкатила карета гер­цогского Сборщика Податей с большим конным конвоем, над городскими во­ротами развевался черный флаг, а на самих воротах висел транспарант:


ЗАКРЫТО НА ЭПИДЕМИЮ ЧУМЫ


Карета и конвой развернулись и умчались с завидной скоростью. Бо­лее к городским воротам никто от герцога не являлся.

- Ты просто гений, Кузя! - сказал Капитан Альтерэго.


В эти дни все были по горло заняты военными приготовлениями - и Черный Рыцарь, и Кот, и даже Кузя, возглавившая продовольственное обеспечение армии. Плутишка, было, начала помогать Кузе, но взялась за это таким манером, что Кузя заявила:

- Если ты не перестанешь "помогать", вся армия останется без сладкого!

Плутишка обиделась и уехала кататься на Глазастике вокруг городс­ких стен. Благодаря "чуме" и Карлсонам, это было совершенно безопасно.


День был прекрасный. В ослепительно синем небе среди редких белых облаков сияло солнце, в изумрудной траве стрекотали кузнечики... Луга и рощи были полны покоем, и трудно было бы, наверное, даже поверить, что в стране идет война - если бы высоко в небе вместо жаворонка не висел, насвистывая что-то, дозорный Карлсон...


Глазастик шел неторопливым шагом, так что Рона, не расстававшаяся с Плутишкой ни на минуту, вполне могла поспевать за ним и еще бегать при этом взад-вперед, обнюхивая деревья и камни.

- Слушай, Глазастик! - сказала Плутишка. - Ты хорошо знаешь Капи­тана

Альтерэго?

- Неплохо... - отозвался Глазастик.

- Скажи, кто та женщина, чей портрет хранится на книжной полке в его

башне? Та, которая так похожа на меня?

- Почему бы тебе не спросить об этом его самого?

- Ну... Неудобно как-то...

- А узнавать чужие тайны у других - удобно? - усмехнулся Глазас­тик.

- Ты, конечно, можешь не говорить, если это тайна...

- Я скажу тебе только одно. Не важно, кто она. Важно то, что она никогда не

придет в его дом, чтобы остаться там с ним...

- Да, но ведь то письмо, которое тогда спасло ему жизнь...

Глазастик снова усмехнулся.

- Он сказал однажды: "Иногда, хоть изредка, так хочется солгать самому

себе!..." Я сказал бы, что он умрет в полном одиночестве, если бы он, на

беду свою, не был бессмертен...

- Бессмертен?! Но ведь он же...

- Умирал? Да, он может у й т и, но всегда возвращается. И каждый раз это

очень больно...

- А Радужный Кот?...

- Радужный Кот... - Глазастик на миг остановился, потом снова двинулся вперед размеренным шагом. - Радужный Кот... Вспомни, как в Жухлом Поле он позвал Госпожу Черной Долины. Он уехал с Нею... И был там, пока не пришли мы. Ты... А ведь ему там достаточно было свист­нуть, чтобы примчался е г о Черный Конь и унес его! Но он остался на коне Альтерэго... А что он сделал во время боя в Ратуше?...

- Ну, он просто напугал Гийома, тот, должно быть, решил, что это призрак

явился за ним с того света...

- Да. Но Кот в этот миг был безоружен! Одного удара меча Гийома было бы

достаточно!...

- Так он что, ищет смерти?! - поразилась Плутишка.

- Нет. Но иногда он от нее не прячется.

- Но почему?!

- Почему... Представь себе, что ты всемогуща, как Бог...

- Но разве Кот так всемогущ?

- Как Бог - нет, конечно. Но и он может создать целый мир... Мно­гие могут,

но не хотят даже знать об этом, а он знает...

- И что же?...

- Там, в вашем мире, один человек, который тоже много мог и знал об этом,

сказал о себе: "Я одинок, как Бог..." Одинок, как Бог... Ты велик, ты

всесилен и все славят тебя, клянутся в любви... Но это не та любовь... И

постоянно что-то просят, вознося хвалу, если ты отклика­ешься на

просьбу... Но с тобой... С тобою нет никого... Никого! И ни­когда не будет.

Ты одинок, как Бог! Ты о д и н во всей бесконечности глубин Вселенной...

Помнишь Поэта, друга Черного и Белого Рыцарей?

- Да. Он погиб...

- Потому что жил в н е г о р о д с к и х с т е н. Он ведь тоже мог создавать

миры - и создавал их, как Бог. И был одинок точно так­же...

- Но его друзья?...

- "Друзья - это тот же я..." - сказал он однажды. Альтер Эго... Он погиб с

оружием в руках, ему повезло... Незадолго до смерти он на­писал:


О, эта горечь пирровых побед,

Когда клинок уже к ноге опущен

И конь усталый замедляет бег,

Не поощряем шпорой равнодушной...

Не брешут лисы на червленый щит

И бешеные вороны устали,

Одно лишь сердце в тишине стучит,

Опять задетое крылом печали...

Куда теперь направить бег коня?

В родимый край, где в доме одиноком

Никто не ждет и не зажжет огня?...

Не лучше ль гнать его тяжелым скоком

Туда, где снова бой кипит, жесток,

И миг победы все еще далек?...


Он умел даже поражения превращать в победы и в новые, солнечные миры. И оставался одиноким, как Бог, среди этих сотворенных им миров. Вот и Кот тоже...

Но я вижу, что совсем расстроил тебя, Плутишка. Не стоило, навер­ное, говорить всего этого. Что я должен сделать, чтобы ты улыбнулась? Хочешь - промчимся трижды вокруг стен Города?

- Не хочу...

- Ну тогда поедем на речку!

- И на речку не хочу. У меня нет купальника...

- И даже пирожок ты не хочешь?

- Пирожок хочу. Только его тут нету...

- А мы поедем к "Толстому Карлсону"! Там ты почти наверняка най­дешь

Медведя и Волка с его гитарой. Пара кружек из старой бочки и ги­тара

помогут тебе, быть может, забыть о нашем разговоре...

Глазастик вдруг замолчал и внимательно посмотрел на небо. Плутиш­ка взглянула - какой-то Карлсон быстро приближался со стороны Города Высоких Башен.

- Едем! - сказал Глазастик. - По-моему, есть какие-то новости!


- Гимли сообщает, что тоннели завтра будут готовы. Значит, наше время настает, - сказал Капитан Альтерэго. - Надо собрать все силы, которыми мы располагаем. Все войска Де Маликорна - у Города Высоких Башен. Их много и даже если все наши друзья придут к нам на помощь, численный перевес все равно будет на стороне врага. Но мы знаем о про­тивнике все, а он о нас - ничего и не ждет нашего удара.

Карлсон! Этот пакет доставьте в Город Высоких Башен, в собствен­ные руки Белому Рыцарю и Капитану Стражи. А третья эскадрилья оповес­тит наших друзей. Пусть выступают немедленно. Сюда, в Город Мастеров.

- Есть, капитан! - козырнул Карлсон, который живет на крыше.

Гудя пропеллерами, Карлсоны третьей эскадрильи взмыли в небо и направились на восток и на юг.

На следующий день утром прибыли рыцари Короля Асэро в доспехах цвета кленовых листьев, на каурых конях.

- Как их мало... - сказала Плутишка.

- Зато каждый стоит десятерых! - ответил Капитан Альтерэго.

Еще через полдня, на юге показалось облако пыли и стало быстро приближаться к Городу.

- По-моему, это Его Светлость! - сказала Кузя, сделав козырек из ладони и вглядываясь в это облако. Она стояла на башне у городских во­рот вместе с Плутишкой. - Бежим встречать!


Действительно, это был Герцог Бульонский и Паштетский собственной персоной. Он прибыл на запряженной дюжиной жареных кабанов здоровенной боевой колеснице, все три оси которой прогибались под тяжестью груза. Из колесницы торчала знаменитая свиная туша, а на запятках сидела Хун­та Марины Зеленой в полном составе во главе с Предводителем и самой Мариной.

- Приветствую вас, друзья мои! - прогудел Герцог. - Я прибыл по вашему

зову, Капитан Альтерэго, как и обещал! Неплохой моцион, черт возьми!

Самым трудным было выбраться из замка - там чертова уйма две­рей и все

узкие! Но я преодолел все!

- Браво, Ваша Светлость! - сказал Черный Рыцарь. - Мы всегда рады вас

видеть! Но... Я вижу, вы приехали с юга...

- Да, друг мой! Я решил, что если уж выбрался из замка - надо на­нести визит

Королеве. Я так давно не видел Ее Величество!

- И как вы нашли ее?

- Прекрасна, мой друг, как всегда - прекрасна!

- Ваша Светлость... А на пути к замку Королевы с вами не произош­ло ничего

необычного?...

- Необычного? М-м-м... А, вы, должно быть, имеете в виду солнеч­ное

затмение?

- Затмение?...

- Ну да! Когда я спустился в какую-то долину на пути к королевс­кому замку,

началось солнечное затмение. Вдруг стало наредкость непри­ятно –

холодно и черно. В этой темноте я едва не переехал какую-то лежавшую

на дороге собаку, а потом чуть не врезался в груду железа у колодца. В

самый разгар затмения мне встретилась какая-то изможденная особа - не

то что кожа да кости, а вообще одни кости. Она сидела у до­роги, и рядом с

нею был какой-то унылый бледный конь. Судя по торчащей рядом косе,

старушка была из добрых пейзан маркиза Карабаса. Мне стало чертовски

жаль ее, и я оставил ей один из прихваченных в дорогу копче­ных

окороков!

- Ваша Светлость! - всплеснула руками Кузя. - Да ведь вы же через Черную

Долину проехали! А та старушка - это была сама Госпожа Смерть!

- Черт побери! - прогудел Герцог. - Надо же - сама Смерть! То-то я еще

подумал: что-то знакомое лицо!... Да!... Впрочем, я полагаю, что она

осталась не в претензии - ведь окорок был отменнейшего качества!

- На месте Вашей Светлости, - улыбнулся Черный Рыцарь, - я попы­тался бы

протиснуться в двери "Толстого Карлсона" и выпить там кружку старого

вина по случаю удачного исхода вашего "солнечного затмения"!

- Не премину воспользоваться вашим советом, мой друг! - прогудел Герцог.

– И если сам я не протиснусь в двери к бочке, то ее содержи­мое, я

надеюсь, не откажется само выйти ко мне! Хо-хо-хо!

- Марина, - спросили Зеленую Плутишка и Кузя, - ну а вы-то зачем здесь?

- Его Светлость ехал мимо нашего дома и сообщил, что направляется на

решающую битву за Город Высоких Башен. Моя Хунта, конечно, сразу

распрыгалась, Предводитель же, вместо того, чтобы на них цыкнуть, зая­

вил, что сидеть дома в такое время - просто позор и принялся размахи-

вать ржавым хунтовским мечом. Ну, я подумала, подумала... В конце кон-

цов, как говорит Радужный Кот, великие битвы на дороге не валяются! Я

их и так уже пропустила изрядное количество! Раз так, говорю, то и я с

вами еду! Они как на меня накинулись - дескать, нечего тебе там де-

лать! А я им говорю - молчать, я старый партизан душой и телом!

В кон­це концов, не все же романы писать о сражениях, надо же и в жизни

хоть раз приложить руку к Настоящему Делу! К тому же я решила

сочетать при­ятное с полезным - будем считать, что для меня это выезд

на пленэр. Этюдник и краски у меня с собой. Капитан Альтерэго! Если вы

и на сей раз не попозируете мне хотя бы полчаса, моя Хунта зарубит вас

своим ржавым мечом!

- Сдаюсь! - ответил Черный Рыцарь. - Но не более четверти часа.

- Изверг! - сказала Марина. - Хунта! Этюдник и краски!


К вечеру прибыл еще небольшой отряд крестьян от маркиза Карабаса. Сам маркиз не явился, ссылаясь на здоровье, но просил передать, что он "всем сердцем с вами".

- А из Мории никого не будет? - спросила Плутишка.

- Они прибудут прямо на битву, - ответил ей Кот.


От Города Мастеров до Города Высоких Башен был один дневной пере­ход. Поскольку численный перевес врага требовал внезапности атаки, войска выступили вечером, чтобы до рассвета достичь окрестностей Горо­да Высоких Башен и принять боевой порядок прежде, чем враг их обнару­жит.

- Проверить все еще раз! - сказал перед выходом Черный Рыцарь. - Ни одно

колесо не должно скрипеть!

И вот они выступили.


В авангарде двигались рыцари Короля Асэро, за ними - колонны пе­хоты и артиллерии, в арьергарде - небольшой обоз со всем необходимым. Впереди и с боков в охранении летели эскадрильи Карлсонов с арбалета­ми.

Черный Рыцарь, Кот и Волк с Медведем находились при авангарде. Плутишка с Роной и Кузя держались около колесницы Герцога, на которой вместе с ним ехала Марина и вся ее Хунта с Предводителем.

Марш был скорый. Опустившаяся ночная темнота не заставила колонну замедлить шаг, причем сохранялся полный порядок и никто ни на кого не налетал - потому что на спине у каждого бойца было по два светлячка и по три - у командиров, чтобы каждый, идущий позади, мог видеть того, кто перед ним. Дети Города Мастеров всю прошлую ночь собирали этих светлячков по приказу Альтерэго. Если б не они, трудновато пришлось бы колонне в эту безлунную ночь!...

Ни одно колесо не скрипело. Лишь легкий шорох людских шагов, да негромкий топот конских копыт, да изредка стук подвернувшегося под ко­лесо камня...

- Романтика! - возбужденно шептала Марина Плутишке и Кузе...

На дальних подступах к Городу Высоких Башен Черный Рыцарь остано­вил колонну и приказал тщательно обернуть взятыми с собой соломой и тряпками копыта коней и колеса пушек и обоза. Пока это выполнялось, он беззвучной тенью скользнул в темноту, на разведку.

- Порядок! - сказал капитан, вернувшись через полчаса. - Все ти­хо. Вперед!


9.


Город Высоких Башен стоял на восточном берегу большой реки. Вода ее наполняла городские рвы. Три дороги из трех городских ворот уходили на север, на восток и на юг через невысокие холмы, луга и рощи.

Сейчас эти луга и холмы были перекопаны укреплениями осаждающих Город войск Де Маликорна. К городским стенам с трех сторон были выдви­нуты осадные батареи, из амбразур которых торчали жерла тяжелых ору­дий. Батареи были прикрыты полками пехоты. В стыках между этими тремя батареями на восточном берегу реки стояли по два полка тяжелой кавале­рии. За восточной батареей у палатки на холме развевался штандарт герцога Де Маликорна - гриф, сжимающий в когтях золотой гульден. За палаткой герцога стояли еще пять полков отборной пехоты.

Осадные батареи гремели от темна до темна - герцог приказал не жалеть пороха. И даже ночью временами то тут, то там вылетали с бата­рей грохочущие языки огня, и очередное ядро с воем уносилось в Город.

Герцог предпринял уже три штурма городских стен, но ни разу его солдаты не добились успеха. Под рокот барабанов с Высоких Башен, на го­ловы штурмующих сыпались ядра, картечь и стрелы, лилась горячая смола. Отталкиваемые баграми, рушились штурмовые лестницы, облепленные серыми солдатами.

Однако эти неудачи мало взволновали герцога - он решил взять Го­род измором, ведя правильную осаду. Он полагал, что запасы в Городе не могут быть слишком велики - ведь время уборки урожая еще не пришло, кони герцогской кавалерии топтали созревающую пшеницу в окрестных по­лях. К тому же осадной армии никто не мог угрожать с тыла - ведь Город Мастеров, как полагал Де Маликорн, находился в его власти...


Караколь, Альтерэго и Старшина Оружейников еще затемно выстроили войска Города Мастеров. Они заняли западные склоны двух холмов в тылу у осадной армии Де Маликорна, по обеим сторонам дороги, ведущей в Го­род Высоких Башен. На каждом холме стоял полк Мастеров с артиллерией. В стыке между ними, на дороге, расположился на своей боевой колеснице Герцог Бульонский и Паштетский, рядом с ним была Кузя верхом на Хрюн­деле. Ее большая сковорода и молоток для отбивки мяса были готовы к бою.


Караколь со знаменем Города Мастеров был на вершине южного холма, а на северном верхом на своих конях сидели Капитан Альтерэго, Старшина Оружейников Мартин и Радужный Кот в серебристой кольчуге и шлеме, с мечом на боку. Здесь же была и Плутишка верхом на Глазастике, у ног которого сидели Рона и Волк с Медведем. Плутишка тоже была в кольчуге и с мечом, который она выпросила с большим скандалом, потому что Чер­ный Рыцарь говорил, что он обещал Маме и Папе Плутишкиным, что будет заботиться о ее безопасности и потому незачем всяким маленьким Плутиш­кам размахивать мечом на поле боя.

- Ну вот и дайте мне меч для моей безопасности! - заявила в ответ Плутишка. - А то вдруг вас опять порубят - кто меня защищать будет?

Альтерэго вздохнул и приказал дать ей меч.


Рядом с ними расположилась Марина Зеленая со своим этюдником, за­явив, что решила попробовать свои силы в батальном жанре. Предводитель ее Хунты, пошушукавшись о чем-то с Альтерэго, исчез куда-то вместе с Хунтой.

- Не смейте лезть ни в какие драки! - крикнула им вслед Зеленая.

- Вот еще! Очень надо было! - хихикнула в ответ Хунта и исчезла в предрассветном сумраке, увешанная с головы до ног какими-то веревками.


С вершины холма Черный Рыцарь окинул взглядом расположение вра­жеских войск. Для глаз его предрассветный сумрак был не темнее пасмур­ного дня и он видел все, что хотел видеть.

- Наши Карлсоны хорошо поработали! - сказал он Коту. - Все в точ­ности, как

на карте Котангенса - и пехота, и артиллерия, и конница. А вон и

понтонные мосты через реку севернее и южнее города... Там, за рекой,

еще один их полк с артиллерией...

- Ну, эти нам не помеха, - отозвался Кот.

- А почему мы на них не нападаем? - спросила Плутишка. - Надо на­пасть на

них первыми, внезапно, тогда нам будет легче!

- В темноте труднее управлять войсками, - ответил Альтерэго. - Это не то же

самое, что ночной штурм городских стен, когда ясно, где свои, а где враг. В

поле дело другое. И потом... Перед нами опытная армия, а у нас все же

Мастера - мирные люди... А главное - дело ведь не только в том, чтобы

напасть. Надо победить и победить так, чтобы надолго, а еще лучше –

навсегда отбить у них охоту являться сюда с оружием в руках!

- Светает... - сказал Радужный Кот.

- Да, - отозвался Черный Рыцарь. - Пора... Командуйте, Мартин!

- Батарея... - поднял руку Мартин. - Залпом... Пли!

И орудийный залп разорвал в клочья тишину и покой рассвета.


Герцог Де Маликорн-младший был пунктуален и вел размеренный образ жизни. Каждое утро, поднявшись с первыми лучами солнца, он делал за­рядку и обливался холодной водой. Последнее было, во-первых, полезно, а во-вторых, он слышал, что так поступал какой-то полководец, который не проиграл ни одного сражения, так что обливаться было, с точки зре­ния герцога, чем-то вроде доброй приметы. Нельзя сказать, чтобы он был очень уж суеверен, но если примета еще к тому же полезна для здоровья - то почему бы и нет?

После этого герцог отправлялся бегать трусцой по лагерю осадной армии, вновь убивая при этом двух зайцев сразу - запасаясь здоровьем и одновременно инспектируя свои войска. Бегал он всякий раз по другому маршруту и тем вносил разнообразие в это занятие и одновременно неко­торую нервозность в свои войска - никто никогда не знал, когда и отку­да ждать его появления и потому приходилось поддерживать полный поря­док повсеместно. Отсюда можно сделать вывод, что у молодого Де Мали­корна были шансы войти в историю не только в качестве деспота и граби­теля.


В эту ночь герцог спал плохо - что-то постоянно зудело, и Де Мали­корн, полагая, что в палатку набились комары, периодически в полусне отмахивался рукой и шлепал себя по уху. Зудеж, однако, не прекращался, потому что это были не комары - то высоко над лагерем гудел пропелле­ром дозорный Карлсон, невидимый в темноте.

На рассвете герцог проснулся окончательно, невыспавшийся и серди­тый. Он лежал в полумраке, слушая продолжающийся зудеж, и думал - вы­сечь камердинера за комаров, или нет. В конце концов, герцог решил, что следует высечь - порядок должен быть во всем.

- Что же я, однако, лежу? - подумал он, приняв это решение. - Лежа не

станешь великим человеком! Зарядка, обливание, пробежка! Вперед!


Однако в этот день впервые за много лет герцогу не удалось об­литься холодной водой после зарядки, не говоря уже о пробежке. Потому что прежде, чем он поднялся, в тусклом свете наступающего рассвета грянул артиллерийский залп, и сквозь палатку над лежащим герцогом с во­ем пронеслось пушечное ядро. Оно перебило центральный шест палатки, и палатка рухнула на герцога.

Другого это повергло бы в панику, но не таков был Де Мали­корн-младший. Никакой паники он не допустил, а принялся размышлять, что бы это значило.


Первой его мыслью было, что палят собственные артиллеристы, пере­пившиеся по случаю именин начальника артиллерии, графа Де Шапокляк. Однако он тут же вспомнил, что именины графа были не вчера, а позавче­ра, и эту мысль герцог отбросил.

Вторая мысль была, что стреляют из Города, но и эту мысль пришлось отбросить, поскольку расстояние до городских стен было слишком велико.

Третья мысль герцога была прервана новым пушечным залпом, воем ядер и начавшейся вокруг его палатки суматохой. Судя по звуку, стреля­ли явно не из Города.

Де Маликорн нашарил рядом со своим ложем кинжал, распорол паруси­ну и, встав в полный рост в образовавшейся дыре, стал быстрыми и точ­ными движениями натягивать колет.

- Гуго! - кликнул он своего камердинера.

- Я здесь, милорд! - отозвался невозмутимый голос за спиной гер­цога.

- Что происходит, Гуго?

- На нас напали, милорд, - спокойно ответил Гуго и принялся изв­лекать из-под руин палатки герцогские сапоги, меч, шлем и носовой пла­ток.

- Кто?! - вскричал герцог, натягивая поданные сапоги.

- Не могу знать, милорд. Чьи-то войска заняли ночью два холма к востоку от

нас и поставили там артиллерию.

- Подзорную трубу! - потребовал герцог, нахлобучивая шлем и перепоясываясь мечом.

Гуго подал ему трубу. Герцог поднял ее к глазам и взглянул на восток. На склонах холмов по обеим сторонам дороги, ведущей в Город Мастеров, он увидел темные массы войск - на глаз около двух полков - и над вершиной одного из холмов - развевающееся знамя. Света было уже достаточно, чтобы Де Маликорн смог разглядеть это знамя - Молот и На­ковальня с Кольцом Единства.

- Мастеровщина! - сказал сквозь зубы герцог. - И чума их не бе­рет! А может,

и не было чумы?... Ну конечно, черт побери! Они просто разделались с

людьми Гийома и вывесили тот дурацкий плакат на городс­ких воротах!

Иначе мне дали бы знать. Если бы этот осел, Сборщик Пода­тей, вместо

того, чтобы задать деру, потребовал на стену Гийома или Меркачифле! Ну

да ладно! Их всего два полка, да и где им было набрать больше! Их

союзники заперты в Высоких Башнях надежно и мы сейчас пока­жем этим

не в меру вольным Мастерам их место!


На холмах снова сверкнуло пламя орудийного залпа. Ядра легли в расположении одного из герцогских полков.

- Играть тревогу! Полковых командиров - ко мне! - и герцог махнул рукой, подавая сигнал. Над лагерем раскатился мерный тяжелый рокот - это ударил в свой барабан стоявший неподалеку барабанщик. Рядом с ним, расставив ноги, стоял знаменосец, опираясь на вонзенное в землю древко герцогского штандарта.

Де Маликорн, оторвавшись от трубы, взглянул на развевающееся зна­мя с грифом на золотом гульдене.

- Сегодня грифам будет пожива! - усмехнулся герцог и, чтобы не терять даром время в ожидании прибытия командиров полков, начал делать зарядку, поглядывая на холмы, где расположился противник. Не переста­вая приседать и выполняя пружинистые движения руками, он отдавал быст­рые и четкие распоряжения прибывающим один за другим командирам. Те, получив приказ, уносились на своих конях к полкам.

- Всего лишь мастеровщина, господа! - напутствовал их герцог. - И помните,

что победителям в их Городе будут дарованы три дня, когда никто не

посмеет сказать им "нет"!

- Гуго, коня!

Конь был подан и герцог вскочил в седло под сенью своего развева­ющегося штандарта.


С вершины холма Капитан Альтерэго видел, как рвались ядра в стане осадной армии, как после короткой сумятицы стали строиться под бой ба-рабанов герцогские полки. И вот уже вражеская пехота мерным шагом дви­нулась к холмам, на которых стояли Мастера...

Привстав на стременах, Черный Рыцарь протрубил в свой рог. Два полка Мастеров двинулись навстречу врагу - два против пяти...

- Они двинули только пехоту... - сказал Мартин.

- Двинут ли они кавалерию - зависит только от нас! - отозвался капитан. –

Они думают, что нас мало, но они забыли, кто мы. Герцог так самонадеян,

что двинул все пять полков прямо в лоб, он даже не пытает­ся охватить

наши фланги... Теперь все зависит только от нас. От каждо­го из нас!


Пехота герцога и Мастера встретились на равнине перед холмами. Плутишка услышала короткий многоголосый вскрик с обеих сторон - и все смешалось в какую-то бурлящую лаву, из которой неслись глухой гул и звон оружия. Она с тревогой всматривалась в поле боя: ведь Мастеров все же так мало... Как только им удается устоять перед столькими вра­гами?...

Но они стояли... - Чего они там возятся?! - раздраженно воскликнул Де Мали­корн-младший. – Пять полков отборной пехоты против какой-то мастеров­щины! Кавалерии – ударить по флангам противника! По два полка - справа и слева!


- Они все же двинули кавалерию!... - сказал Мартин.

- Что и требовалось! - усмехнулся Альтерэго. - Трубите отход, Мастер!

Старшина поднес к губам рожок и трижды протрубил короткий быстрый сигнал. И Плутишка вдруг увидела, что Мастера - бегут.


Они бежали обратно, к холмам, не отступали в порядке, а именно бежали - так, что опешившая от неожиданности герцогская пехота не сра­зу бросилась за ними, и между ней и Мастерами образовался все возраста­ющий разрыв. Но вот ударили барабаны, и серая пехота бросилась пресле­довать бегущих.

Плутишке стало страшно - ведь сейчас все погибнут!


Но в тот момент, когда уже казалось, что все кончено - Мастера проскочили между орудиями своей артиллерии, стоявшей на склонах хол­мов, а катившуюся за ними герцогскую пехоту встретил залп картечи в упор. Передние ряды атакующих сразу превратились в баррикаду из убитых и раненых, в которую уперлись те, кто бежал следом за первыми. В тот же миг с батарей Мастеров поднялись четыре эскадрильи Карлсонов, каж­дый из которых тащил по несколько обвязанных веревками артиллерийских ядер с горящими фитилями. Спикировав на смешавшуюся под картечью гер­цогскую пехоту, они сбросили ядра в самую ее гущу, вызвав там большое поражение и сумятицу.

- Ура-а! - закричала Плутишка.

- Рано еще "ура" кричать... - отозвался Кот.


До победы, и в самом деле, было еще очень далеко - хотя Мастерам и удалось остановить вражескую пехоту, опасность отнюдь не уменьшилась - по два полка тяжелой кавалерии Де Маликорна заходили во фланги малень­кой армии Города Мастеров - все ближе и ближе. Плутишке снова стало страшно...

Вот уже только редкая цепочка деревьев, растущих по обочине про­ходившей поперек поля дороги, отделяет летящую с грохотом конницу от подножия холмов... И вдруг Плутишка увидела, как на левом фланге часть этих деревьев двинулась с места...

Это были рыцари Короля Асэро, которые на своих каурых конях, в доспехах цвета кленовых листьев казались издали невысокими деревцами.

Их было немного, но два полка герцогской кавалерии уперлись в них, как в стену...

Плутишка взглянула на правый фланг, где два других кавалерийских полка тоже были уже совсем близко. Ни одно деревце не двинулось им навстречу...


Марина Зеленая вдруг вскрикнула и схватилась за голову - там, между деревьями на пути конницы, она заметила свою Хунту во главе с Предводителем! Зеленая закрыла лицо руками, чтобы не видеть, что сей­час произойдет. Плутишка тоже зажмурилась в ужасе.

- Отлично! - услышала она вдруг голос Кота и открыла глаза.


Вдоль придорожных деревьев громоздился вал из рухнувших коней и всадников, который быстро рос, потому что летевшие во весь опор задние ряды налетали на опрокинувшиеся передние.

- Ребята заранее напутали веревки между деревьями, а сейчас натя­нули их

перед носом герцогской кавалерии! - сказал Кот. - Отличная идея!

- А, черт! - вскричал вдруг Мартин. - Смотрите, капитан!


Заграждение, созданное Хунтой, не смогло остановить всех - один эскадрон обошел его с фланга. Хунта полезла спасаться на деревья. Ма­рина снова в ужасе закрыла лицо руками.

Черный Рыцарь и Кот переглянулись.

- Командуйте! - сказал Альтерэго Мартину.

- Охранять! - крикнул Кот Медведю и Волку, указывая на Плутишку и Марину.

- Вперед! - два голоса слились в один и два Черных Коня стрелой полетели с вершины холма навстречу прорвавшемуся эскадрону. Вот они врезались во вражеские ряды, и все смешалось в туче пыли...

Стоя на городской стене, Белый Рыцарь и Капитан Стражи наблюдали за поем боя.

- Пора! - сказал Белый Рыцарь, когда герцогская кавалерия увязла на флангах Мастеров. - Сигнал, Капитан!

Артиллерийский залп грянул со стен Города Высоких Башен и обру­шился на осадные батареи у городских ворот. И в тот же миг из рощ к северу и югу от Города в тыл герцогской армии хлынула тяжелая кавале­рия Высоких Башен и гномы Мории. Кавалерия ударила в тыл коннице и пе­хоте, атакующим Мастеров, а гномы бросились к северным и южным осадным батареям и к мостам через реку. На юге перед гномами катилась черная туча с огненным бичом.

- Мастер Гимли не зря копал свои тоннели! - воскликнул Белый Ры­царь. - В

седла, Капитан!


- Проклятье! - вскричал Де Маликорн-младший, глядя на обрушившие­ся ему в тыл войска Города. - Но откуда, черт побери, откуда?!

Впрочем, времени для обстоятельных размышлений на эту тему у него не было. В этот миг распахнулись все городские ворота, и оттуда повали­ла, уставив копья, пехота.

- Батареи!... - вскричал герцог, но завершить команду не успел - потому что спикировавшие с небес эскадрильи Карлсонов обрушили ядра точно на осадные орудия, продемонстрировав этим, что Карлсоны - лучшие в мире легкие бомбардировщики. Войска герцога дрогнули и смешались.

- Пора! - сказал Старшина Оружейников и протрубил в свой рожок атаку. Мастера с холмов обрушились на смешавшуюся вражескую пехоту, опрокинули ее и погнали. В центре наступающих несся на своей колеснице Герцог Бульонский и Паштетский, круша направо и налево знаменитой свиной тушей тех, кто успевал увернуться от его жареных кабанов. За ним, верхом на Хрюнделе, следовала Кузя, глуша врагов сковородой, и про­ходясь отбивалкой для мяса по поверженным, так что путь ее был усеян серыми отбивными.


Его Светлость первым прорвался туда, где рядом со своим убитым конем стоял, опираясь на меч, в бешенстве от своего поражения, Де Ма­ликорн-младший.

- Сдавайтесь, милостивый государь! - прогудел Его Светлость, сле­зая с колесницы и размахивая свиной тушей. - А то хуже будет!

- Это мы еще посмотрим! - прошипел Де Маликорн, поднимая свой меч, и два герцога сшиблись в поединке.


Его Светлость размахивал тушей легко, как перышком, и Де Маликор­ну пришлось бы туго, если б не его умение владеть мечом и сам меч, ко­торый герцог чуть ли не ежедневно самолично точил и правил. Ловко ору­дуя клинком, Де Маликорн, отражая удары Его Светлости, всякий раз отх­ватывал от туши изрядный ломоть, так что Герцог Бульонский и Паштетс­кий вскоре остался с двумя окороками в руках. Одним из них он с доса­дой запустил во врага, но тот увернулся и занес свой меч. И в этот миг...

- БАМ-М-С!!! - это Кузя, зайдя с тыла, изо всех сил треснула ско­вородой по шлему Де Маликорна-младшего. Шлем из круглого стал плоским и герцог рухнул замертво.

- Кузя! - с чувством сказал Его Светлость. - Ты просто ангел-хра­нитель!

Посмотри, однако, что этот негодяй сделал с нашей свиной ту­шей!

- Варвар, Ваша Светлость! Кто же шинкует такими толстыми ломтя­ми?!

Естественно, что я не могла сдержаться!

Враг бежал по всему полю битвы. Уцелевшие пытались спастись за рекой, но южный мост поджег своим огненным бичом Барлог, а северный был разбит топорами гномов, так что уйти за реку не удалось почти ни­кому. Стоявший на том берегу реки герцогский полк бежал, так и не при­няв участия в сражении. Его преследовали Карлсоны с арбалетами.

Когда все было кончено, Караколь, Мартин и Плутишка поскакали ту­да, куда Черные Кони умчали Альтерэго и Кота.

На полпути они остановились...


Навстречу им, шатаясь, как пьяный, шел Черный Рыцарь в изрублен­ных доспехах, ведя в поводу обоих Черных Коней. Следом шестеро Оружей­ников несли на помосте из копий залитого кровью Радужного Кота. Позади шли, понурив головы, Зеленая со своей Хунтой и Предводителем, и еще одна знакомая фигура в белом со своей неизменной косой.


Мастера опустили Кота на землю. Смерть подошла и встала рядом в раздумье, опираясь на свою косу. Плутишка соскочила с Глазастика, бро­силась к Коту и, опустившись на колени рядом с ним, схватила его за лапу. Кот не шевельнулся. Смерть молча стояла над ними.

- Вы хотите забрать его, Госпожа?... - тихо спросила ее Плутишка.

Смерть взглянула на нее, но ничего не сказала. И тогда Плутишка, в отчаянии от собственного бессилия, заплакала.

Вдруг лапа Кота дрогнула в ее руках, и она увидела сквозь слезы, как Радужный Кот медленно открыл глаза...


Увидев над собою ее залитое слезами лицо, Кот с трудом приподнял­ся, опираясь на передние лапы.

- Тебя кто-нибудь обидел?! - вскричал он в тревоге.

- Ты, противный Кот! - утирая слезы, сказала она. - Знаешь, что я покойников

боюсь, и нарочно все время умираешь!...

Кот виновато уткнулся носом в ее колени.

- Я, пожалуй, пойду, - вздохнула Смерть. Она повернулась и ушла, понуро волоча по траве свою косу.

- Ты снова спасла наш Город! - услышала над собой знакомый голос Плутишка. Она обернулась и увидела Белого Рыцаря, который подъехал

вместе с Капитаном Стражи.

- Она спасла всех нас... - отозвался Капитан Альтерэго.

- Ей надо присвоить графский титул! - предложил Кот, не отрываясь от плутишкиных колен. - Графиня Вредская и Ехидская!

- Сам такой! - сказала Плутишка и дернула Кота за ухо. И тот зак­рыл глаза с совершенно счастливым выражением на физиономии...


По случаю победы в Городе Высоких Башен был, конечно же, дан бал, совмещенный с пиром. Танцами распоряжался Белый Рыцарь, а кулинарной частью - Кузя, которая, впрочем, не преминула и потанцевать, особенно с Белым Рыцарем, который - единственный из всех! - называл ее полным именем - Мадам Де Кузи.

Что касается Его Светлости Герцога Бульонского и Паштетского, то он предпочел наблюдать за танцами из-за стола, где обосновался в об­ществе Медведя с Волком и Хунты во главе с ее Предводителем. С ними были и Альтерэго с Радужным Котом, который весь был в бинтах и лейкоп­ластыре. Ну а Плутишка, конечно же, просто разрывалась на части между танцами и столом, стараясь не пропустить ничего вкусного и ни одного танца. От нее не отставала Рона, поскольку Волк, как выяснилось, прек­расно танцевал Собачий вальс.


Танцуя очередной танец с Белым Рыцарем, Плутишка спросила:

- Скажите, а кто теперь пишет стихи в вашем Городе?

- Иногда - Капитан Альтерэго, иногда - я... Ну вот, например...


Я помню чудное мгновенье,

Передо мной явилась ты...


- Это Пушкин! - рассмеялась Плутишка.

- Надо же! - весело огорчился Белый Рыцарь. - До чего трудно быть поэтом!

Пишешь, мучаешься, а потом вдруг выясняется, что кто-то это уже

написал!

- А вы пишите побольше! - посоветовала Плутишка. - Ну не могли же уже

написать все-все-все!

- Конечно не могли! - согласился Белый Рыцарь и еще грациознее закружил ее в вальсе.


10.


Все на свете, однако, кончается - и пиры, и балы. Настало время и Плутиш-ке с Котом проститься с друзьями и отправиться домой.


Глубокой ночью, когда в метро прошел уже Последний Поезд, они выбрались из тоннеля на перрон "Чертановской" и направились к дому Плутишки. Кот, чем ближе к дому, тем становился грустнее, но было тем­но, и Плутишка этого не замечала.

- Ну, пока! – сказала она Коту у подъезда и вместе с Роной исчез­ла за дверью.

- Пока... - вздохнул Кот и медленно побрел по Черноморскому буль­вару. Потом он побежал - все быстрее и быстрее, словно пытаясь сбежать от самого себя - и пропал в ночной темноте...


Утром Плутишка, которая прокралась в дом на цыпочках, чтобы нико­го не разбудить, и тут же легла спать, проснулась оттого, что на нее смотрят. Конечно же, это были Мама и Папа Плутишкины.

- Вот она, полюбуйтесь! - сказала Мама.

- Ну как, освободили Город? - спросил Папа.

- Еще как! - ответила Плутишка. - Правда, Капитану Альтерэго опять

покорежили латы, но ему в Городе Мастеров быстро все исправят.

- А что с Котом? - спросила Мама Плутишкина. - Я за него ужасно

беспокоилась! Эта особа с косой...

- Ничего с ним не сделалось... - нахмурилась Плутишка - она не любила, когда ее расспрашивали о Коте. - А где он есть-то? - поинтересовался Папа. - Не знаю. Спит где-нибудь на крыше...


Манстон, передовой аэродром одиннадцатой истребительной авиагруп­пы британских Королевских Военно-воздушных Сил. 30 августа 1940-го го­да.

Кот закрыл фонарь кабины своего истребителя и двинул рычаг управ­ления двигателем вперед до упора. Самолет, взревев, промчался по аэ­родрому, взмыл и, мерцая черным льдом плоскостей, устремился туда, где низко над водою пять черно-серых бомбардировщиков со свастиками на хвостах шли под охраной истребителей к британским кораблям в устье Темзы.


Завидев самолет Кота, истребители сопровождения развернулись и помчались ему навстречу, открыв огонь.

- Давайте, давайте! - сквозь зубы сказал Кот и рассмеялся навс­тречу летящим ему в лицо струям огня...