Geum.ru

Эта книга для всех тех людей, кто встал на Путь, данный Богом, и кто нуждается в Слове Учителя Слове Истины

Вид материалаКнига

Содержание


Продолжение независимой истории
Кировоград — одесса — бобренцы
Подобный материал:
1   ...   16   17   18   19   20   21   22   23   ...   33
Глава 20

ПРОДОЛЖЕНИЕ НЕЗАВИСИМОЙ ИСТОРИИ


1. У Иванова идея одна: не надо сидеть на своих ногах до тех пор, пока тебе тяжело приходится подниматься. Ты засиделся, забыл зачем пришел. Твой мозг тогда не работает так, как это требуется для человека. Он сидит, а потом уснет. Что сон может реального дать, если во сне герой погибает?

2. Я, Иванов, очень много себя изменил и делаю для того, чтобы когда-то это сказало будущее в моих всех делах. Они людям будут надо эти данные. Люди через себя, свой личныйпоступок мек не хотят поверить. Ибо это есть правда: для того, чтобы сегодня сделать, а завтра за это все сделанное хорошее пожить. Всегда платиться человеку, за его заработанное он получает.

3. А по Иванова идеи — заслуги в Природе. Он сделался другом Природы, а раз друг, то он за все по-дружески получает и получит за то, что он одно время свой совет проверенный на самом себе делает: излечивает все проходящие болезни.

4. В сторону вокзала Ростовского никого не пропускали: ехал наш вождь И. В. Сталин. Я хорошо эту охрану знал, которая была на посту своей работы. Но хотелось мне попробывать попытаться как со мной поступят. Только я дошел до милиционера, а он меня по фамилии назвал: «Иванов, поезда все остановлены».

5. Как же едет своим поездом сам Сталин, какая народная величина. Три дороги управленческие ставили шедшие поезда на Баку — пропускали Сталина. Мне это подсказали железнодорожники.

6. А когда приходило за ним время, последние минуты его в Природе жизни тела, Природа не посмотрела на его чин, на гения родного — подкосила ноги, положила в постель. И пиявки созданные не помогли — умер. Вся медицина, весь народ был на ногах для того, чтобы помочь Сталину. Но не помогли, а распростились на веки веков с ним.

7. Теперь не Сталинскаля проходит политика, а Коммунистической партии Советского Союза. Она доверилась Н. С. Хрущеву, она ему поручила защищать интерес всего нашего народа, чтобы был мир, дружба и любовь между национальностями. Партия слепая, не видит в койке лежащего и стонущего человека с развитою болезнью. Ученые не видят свой прогресс — на человеке делается развитие болезни. Но не управляются человековой болезни помочь — заполнены все места в больницах.

8. Вот уже пришел этот день — 1 сентября 1961 года. Он позволил остаться человеку одному без всякого питания, без всякой нужды. Иванову не надо ничего. Он хочет свое передать молодежи, но молодежь Его не поймет и не хочет поддерживать.

9. Ученые на Его идею говорят: лучше мы будем умирать в пальто, чем жить без пальто. Это не мой лично костюм, у всех он есть — такое тело и такие качества, Но нет ни у кого таких сил и воли, чтобы думать о Природе, об этих предыдущих днях. Молодежь от Меня уходит, бежит вон подальше.

10. Я кричу во весь голос, во всю силу на весь мир, что это будет надо, что Я делаю практически и Мои силы бурлят на всю вселенную.

11. Людям науки со стороны школы потребовалось: воспитывают молодое поколение в духе нового социалистического. Стала проводить свою работу медицина. Сталин после смерти Ленина взял политический глаз над Советским Союзом. Что хотел, то он над человеком творил. Его полное было право в этом — он был допущен народом. Народ раз потерял прошлое, теперь ищет новое.

12. Ему хочется найти в Природе такую политику, которая человека заставила действительно идти на рожно для того, чтобы человеку долго не пришлось жить. Ибо в Сталинской политике люди без него и шагу не переступили. Их заставляла их правда, она вела их на бой в труде во всяком деле.

13. Мы, как люди этого порядка, продолжали свой поток. Верим многие Богу и с Ним помираем. И такое было. Люди кому приходилось этому делу верить, ибо никем не доказано и доказывать народу новому не приходится. Это — овцы, а они вслед за одной пойдут другие. Так и мы со своею ново экономической политикой провалились.

14. Это не наша социалистическая сторона, которая открыла двери и стала делать по своему придуманному. Все люди, ученые и неученые, трудяги и не трудяги из-за сталинской эпохи жили и живут сейчас.

15. Без земли никакая политика не сможет господствовать, и без человека никакого шагу не сделает она. А назевается теперь Советского Союза партия. Это на глазах всего народа, когда едешь из Ростова через город Шахты, возле железной дороги с 1934 года начали кладбище вводить. И ввели — вот вам живой факт и политический. Он так и остался на глазах моих.

16. Для чего живет молодежь? Для своего обогащения, для удовлетворения своей похоти. Этого она на себе и развила, хочет быть в Природе временным явлением в жизни. А жить тяжело, очень плохо и нет возможностей улучить, чтобы легко было. Этого не хотят. Есть возможность, есть и место. Уже надо делать, а мы не хотим признавать постарше от себя. Нам очень тяжело, не хотим их шаги признавать и не признаем.

17. В 62 года по месяц сентябрь по 5-го дня я был в Академии медицинских наук СССР у Михаила Александровича Жуковского. Он меня положил в песок, он меня оформил всем приспособлением всего аппарата для того, чтоб изучить мое сердце: а какое оно есть и его имеющую способность.

18. Аппарат выявил на мне мое сердце 25-летнего человека — юношеское мое сердце. Что заставило это на себе получить? — только моя работа, мое действие. Никто моей тайны не знает и не может определить, что же меня спасает?! Один говорит: «Тебя спасает Бог». А Бог на земле не ходил, Его дело одно для всех окружило меня.

19. В Рязанском институте, в больнице, клинике № 4 у профессора А. К. Шипова и его коллектива я как науке, медицинским специалистам и городскому блюстителю рассказал о том, что мое тело воюет с Природою — отбирает от нее ее качества и хочет их у себя, как у человека, восстановить, чтобы они пользовались правами делать то, чего не делал человек.

20. Ассистенты и профессор в своем хозяйстве спрашивали: «Как же так человек может жить, чтобы ничего не кушать и не пить воды?» Я им доказывал, что может — лишь бы он делал то, чего делаю я лично. С моим рассказом, с моим здоровьем никто не согласился — поддержать мои практические силы. А они ведь прогрессируют и сейчас. Хоть кричи во весь рот, во все горло — ни в Москве, ни в Ростове, ни в Сулине не употребляют.

«Почему Мое тело прозвали победителем Природы? Потому что по Истории, всей развитой начеловеке, Я оказался первым и последним. Я один такой оказался — противоположил всей начатой истории, в которой я прожил. Если бы мы с вами были живые естественные люди, тогда нам была хвала от Природы, от каждого идущего времени. Человек, кто не нуждается никакой нуждой, ему не надо ни пища, ни одежда с домом. Но этот человек — Хозяин всей Природы и своему телу. 0н не простуживается и не болеет, значит все делается в хорошую сторону. Но, когда человек кушает и одевается и в доме живет — это уже почва, а она ведет к форме, а после является причина и тут же человек помирасет. У человека практического зародились такие силы, чтобы сознательно в Природе терпеть — перестроить внутреннюю старую жизнь на новую — самую сильную и пригодную к жизни. Автор уже давно делает практически это, но когода Он выступает со своею писаниною, ему наши поэты не хотят Его поддерживать, что это его на нем есть работа закалка-тренировка. Она же автора заставала свое тело атмосферному условию показать живым фактом, и автор этих целей добился. Он никого не заставляет, никого не просит в этом деле. А все Сам и с большим переживанием, с большой недоверенностью к административности, и особенно, к блюстителям порядка. Для них наша психиатрия не дала ничего подобного и реального вывода. Автор всех просит своею просьбою: не мешайте мне, как первому начинающему человеку в этом деле: Я не желаю иметь того, чего вы сделали за 1961 год. Я, как в этом деле эволюционный человек, со своими качествами. Вы же ученые все скажите правду народу, а за свое сделанное веками признайте глубокую ошибку, что мы за все годы учились теоретически опознавать Природу, но тайны мы не узнали, где она есть. А она вся находится вживом человеке, но не в полумертвом, кто не желает учиться по-природному, по-естественному, а живет за счет Природы. и в Природе уничтожает все на себе и в себе. Это большой сделано человеком вред. Посмотрите на Его сердце, волосы, а Автору 63 года сравнялось, у Него роль, играет самое главное сердце, кровь молодая; Автор наш — юноша по этой части. У себя развил бег и считает это все Его телу дает колоссальнейшую в своем теле здоровую жизнь. Автор не садится, Он не получает от этого дела усталости, Его тело прогрессирует не для самого Себя, а для молодежи в будущем. Человек это Я буду — новый и небывалый в жизни еще. А теперь есть — смотрите: факт налицо; из пропаганд одна из всех пропаганда на живом человеческом теле сделанная самим человеком. Просьба большая к ученым, чтобы они труд практический признали и заставили самих себя согласиться и поверить этой Идее, что она не даром проборолась за свое дело 28 лет напролет. Свой практический диплом оправдал, может хвалиться перед всем миром. Он будет Учитель всей здоровой жизни.

Да здравствует жизнь, а не смерть — ее нет!


(Учитель, письмо студентам, 1961 год, 30 апреля).


Глава 21

ПУТЬ ОДИН

1. Вся наша история, развитая на человеке за счет одного слова. Когда начинается что-либо делаться, то обязательно приходится сказать: «Господи, благослови, чтобы свершилось!».

2. А когда это дело получится живой факт на арене, то обязательно скажешь: «Слава Тебе, Господи!». Значит ему или ей Бог помог как и помогалось всей частнособственнической индивидуальной жизни в Природе.

3. У человека мысль своя не останавливалась Бога просить для того, чтобы ему как человеку давалось завоевать Природу.

4. Мы жизнь искали и ищем в Природе для жизни, а получилось в процессе никакой пользы не получили.

5. Мы верили Богу, мы не верим Богу — а спасения в жизни нет. А раз мы не спасены от Природы, значит, мы не правильно живем: мы всю Природу заставляем, чтобы она нам давала одежду, воду и пищу да жилой дом. Но не научила она человека распроститься с трудом — может быть и он этому всему мешает.

6. Наши тела пока верят Природе, пришедшему дню. Как только день народился, солнушко показалось или нет, но мы с вами уже знаем о том, что в нем приходится человеку делать. Все человечество, весь народ на земле без труда не научились жить. Все живут люди за счет Природы: стараются от Природы отобрать, а свое тело, организм сохранить, ибо будет лучше чем без всего сдохнуть.

7. Такой науки, такой теории не рождалось, чтобы сознательно умереть. Чтобы у тебя было чего кушать или одеваться да в доме жить — а ты этим богатством не заинтересовался его продолжать, а взял и бросил.

8. У нас между Природою и нами всеми родился человек живой. Практически испытывает на себе все: как будет надо без труда жить и не нуждаться одеждою, пищею и домом. Это нам всем живой факт. Он не строитель социализма и не капиталистический человек — наш трудяга взялся сам за это дело без всяких преподавателей и учителей. Стал верить Природе, а в Природе есть воздух, вода и земля, что и помогло всему этому быть.

9. Он у нас пока один думает это. Мало верить — он один-единственный человек ДЕЛАЕТ то, чего требуется всем. Иванов пошел на смерть, а оказалась для человека жизнь. У Иванова веры нет никакой, и никому он не верит. А себя он делом окружил его это будет дело: ходить поземле разувши и всегда оставаться телом в ванне да изменять все атмосферное явление на себе лично.

10. Разве это на человеке одном не НОВОЕ? Если Иванов закалился, ему не требуется никакая одежда, ни какая пища, вода, да и зачем дом жилой? Если Иванов прожил 35 лет, все делая, чего делали люди. А сейчас 28 дот ходит в одних трусах. Это ли не работа?! — Своего рода дело, чему не надо будет верить — НАДО ДЕЛАТЬ то, чего делает Иванов: с душою на себе строит эволюцию.

11. У человека первого не было соображения, как надо будет что-либо найти и им воспользоваться. А пришло вре- мя, настал такой час — человек очень много научил себя идти на рожно. т.е. бороться с Природою: ее качества брать, и ими воспользоваться.

12. Землю заставили все давать, недры, леса и реки. Промысел создали и сооружили оружие на человека, атомную энергию. А ее имеет одна сторона и другая сторона. Капиталисты — старая, прошлая сторона, а коммунисты — это НОВАЯ ПАРТИЯ, которая РОЖДЕНА для эволюционной жизни.

13. А взялась за старое. Что делали раньше капиталисты то делают и коммунисты: за деньги продаются, за деньги и покупаются. Эта старая коммерческая жизнь — друг друга обманывать. А здоровье в этом теряет.

14. Поделали ракеты дальнего следования — в цель попадать и сбивать, т. е. другому жизни не дать. А раз такое оружие изобрели, то изобретателю достанется, ибо это оружие не сбережет никого. Это оружие есть в любой стороне.

15. Если бы знал и предсказал, кто в этом деле выиграет, тот бы этого момента ожидал. А то обе стороны боятся проигрыша, когда применится это оружие вполности по назначению, чтобы в Природе другого противоположника не оказалось, т. е. другого пути не рождалось.

16. А одно в Природе не бывает, чтоб на месте стоять и показывать себя, как показывают люди в Природе.

17. Что наши предки — старики, отцы, братья, сестры — оставили, то мы делали. Без этого всего мы не научились жить.

18. Говорят умы, что надо всем учиться и быть людьми образованными, т. е. ХИТРЫМИ в Природе. Чтобы что- либо намыслить и сделать для того, чтобы им одно время воспользоваться как хорошею и вкусною вещью.

19. Природа и рождает новое для того, чтобы сделать старым. Поэтому мы имеем пищу с водою, ея кушаем — но не удовлетворяемся.

20. Живому человеку приходится думать: для чего меня родили и учили как будет надо хорошо жить? Учился, работал. Учился и научился как будет надо, чтобы не простыть и не заболеть и не умереть.

21. Вот чего от человека ждет Природа. А мы с вами для своего здоровья ничего не делаем в Природе, чтобы наше тело никогда не теряло своих сил. Человек не хочет воевать с человеком. А если он всегда воюет с другим живым телом, нам говорит человек верующий в Бога: «Бог дал!».

22. Он же написал, указал в Моисеевском законе, в десяти заповедях: — «Азм есть Господь Бог твой», он не учит, чтобы ты сотворял свое имеющееся богатство. Он не учит обманывать, Он не хочет, чтобы мы воровали, убивали. Он не хочет быть подчиненным вечно.

23. Пусть скептики не признают другого жизненного, а по Дарвину идут: сильный живет за счет безсильного. А мы возьмемся не воевать с Природою, а с нею заключим дружбу, любовь. Откажем сами себе — не будем удовлетворяться никогда и ничем и никак. Сделаемся действительно хозяева: не будем искать, не будем воровать и не будем убивать — без этого обойдемся. Нас Природа родила какими? — такими.

24. Мы будем жить. Одежду не признаем за жизнь и пищу с водою. Не захотим ей верить, что она спасительница. А поверим и сделаемся убеждены в ОДНО СВОЕ ТЕЛО.

25. Об этом живом факте уже мыслится, 28 лет практически человек делает. Это Иванов. Он говорит: — Я рожденный человек Природою, не повторный в жизни. Такого человека больше не будет, чтобы Он пожил до 35-ти летного возраста и от своего приобретенного отказался — сделался независимым нигде, никак.

26. Все этого делать не смогут. Но раз рожденные для этого эти люди, они за свое самоволие ответят перед Природою: и рады будут умереть, но смерти Природа не даст. А даст жизнь новую легкую, никогда за это неумираемую.

27. Вот и войны как таковой не будет, как мы ея ожидаем. Нас атомная энергия будет уничтожать. Если бы изобретатели не достали это оружие, тогда бы была война изза этого спасения!

28. А раз идет дело, изобретатель должен погибнуть. Тут уже никогда этого не будет смельчака не найдется — сознательно умереть. А вот Иванов пошел со своим телом на смерть, обосновал с этого жизнь.

«Я, Иванов Порфирий Корнеевич, приехал в Москву на 8-ой Конгресс всего народа. Мне хотелось как заинтересованному в этой работе там быть. А моим посланцам сказали пресса, секретарь о том, что надо было подать заявление за один год вперед. Тогда-то можно будет сказать об излечении рака. Или пусть излеченное лицо познакомит ученых всего народа. Мои посланцы были изгнаны, как изгонялся я, не один раз милициею задерживался и по мелкому хулиганству судили. Я писал в психиатрию: не рак играет роль на человеке в Природе, а сам играет роль больной человек, его сила воли делать по совету Иванова Порфирия Корнеевича, испытателя, Кто хочет народу передать свои достижения. Я здесь ничто. Люди Мои кричат на весь свой голос, что они получили прежнее свое здоровие».

(Иванов, 1962 года, 2 августа).


Глава 22

КИРОВОГРАД — ОДЕССА — БОБРЕНЦЫ


1. Кому пожалуешься, если у нас есть партия? Она имеет у себя доверенных людей, которых народ избрал. В Кировоградской области сидит на своем месте секретарь — он распорядитель. Я обратился к нему со своим письмом, со своею просьбою: его прошу, чтобы он мне в моей Идее помог.

2. А он его получил и по назначению его направил в Облздравотдел. Я туда приехал 11 марта 1963 года. Женщина, руководительница, вызвала специалиста-врача, с кем я имел встречу по части своего дела: я уже помогал и помогаю и буду помогать обижено больному.

3. Его наказала Природа для того, чтобы для этого были средства или был такой человек. Народ всей земли не удовлетворен.

4. Я врачу рассказал про качества, которые у меня есть А раз у меня есть качества, значит у меня и силы природные. Врач этому не возразил, мне дал слово помочь.

5. Я поехал туда, где меня знают как Учителя — это в Бобренецкий район: туда врачи приезжали, проверяли меня; я с ними делился своим опытом практическим на людях. Люди прослышали про такого Учителя.

6. А меня уже схватили блюстители милиции и в психприемник в Знаменке в воши бросили. Они убедились, что я человек между учеными больной, но не вхожу в их рамки учения. Они же меня видят, что я есть человек здорового характера.

7. В Знаменку, в КПЗ, приезжает ко мне начальник Бобренецкой районной милиции, кто меня забирал. И приехал прокурор области Скрипко, и областной начальник генерал милиции — трое их.

8. Я с ними встретился. Я для них оделся — вышел с ними говорить и всплакнул: они решили посадить меня, побрить и постричь — их была такая воля над моим телом.

9. Мол просьба была перед прокурором области одна: опознать мое тело так, как знаю я. Оно не делало государству никакого ущерба своим экспериментом, своею работаю, а пользу сеял для всех людей, которые учились в моем учении.

1О. Я попадаю в Кировоградскую тюрьму, меня встречают как больного человека; они меня окружили политическим режимом. Мне маленечкая есть льгота в режиме, я с врачами в дружбе, но в тюрьме есть экспертиза — она находится в Одессе, при институте есть изолятор № 14.

11. Я туда конвоировался через Одесскую тюрьму, где меня побрили, постригли и передали меня на переделку заведующей этого изолятора, врачу Алле Павловне Криницкой.

12. Она в своей больнице продержала меня 35 дней как здорового человека со своим умным персоналом. Через мою родившуюся истину на мне я чуть не плакал со своими бодрыми слезами, когда меня принимала Алла Павловна.

13. Я Алле Павловне говорю, как заведующей 14-м отделеяием совсем не гражданкой больницы, отдельно окружено милинией и не допускается никто, кроме самого профессора — он же директор института. Мне приходилось через Аллу Павловну с ним встречаться, и я им обоим говорил про свою Идею: что она не вредная в народе, а полезяая, но не для медицины, ни для психиатрии.

14. Даже задавал вопрос Алле Павловне при обходе: — почему Суворова называли самородком? Она меня внимательно слушала и ответила: «За закалку. Он сам закалялся и закалял солдат и всегда побеждал в этом деле».

15. Я ей говорю: — как же вы меня за мое все имеющееся на мне развитие считаете? Сама Она не добрала ошиблась. Я ей простил.

16. Сам профессор приходил лично для этого испытания — разговаривал со мною. Я же не отказался от вывода Аллы Павловны, которая меня одна из всех прижала и сказала, что я — здоровый человек. Я этим словам не знал как был рад, я и не был больной.

17. Алле Павловне хотелось мою личность осудить — сделать меня фокусником, тунеядцем. Она меня одела, она меня обула, она всех опровергла, сказала: «Их определение неправильное — правильное мое». А закалку мою выбросила. Она говорит: «Я посылаю на суд здорового человека, и пусть он доказывает на суде: то ли он закален, то ли нет». Психиатры Одесской тюрьмы создали нелегальное дело в людях против Бога, и Бог 115-ю статью по закону Украинскому подписал в лице адвоката. Следователь сказал: «Доказывай суду — твое будет право».

18. Поделать перед ложью ничего не поделаешь, а с нею надо бороться. Надо описать так, чтобы люди поняли, за что человека живого калечут. Алла Павловна не разрешила даже письмеца написать об этом обо всем. Она не хотела, чтобы я в этом деле описывал, а сказала: «Есть коечка твоя — ты должен на ней спать, т. е. отдыхать. Отдыхай».

19. Она крепко ошиблась. А заставила всех государственной юстиции работников с нею согласиться и посадили меня в изолятор. Раз меня в этом деле обличили виноваты, я должен перед народом ответить.

2О. Администрация Кировоградской области показала на мне, что я к ним приехал мешать своим поступком я не был ими оправдан.

21. А по моим всем данным я сам от этого нигде не отказывался. Я говорил, говорю и буду говорить, что я народ не обмаывал и не обману лишь потому, что это есть моя природная болезнь: к моему здоровию люди шли, писались в списках в своих условиях. Они хотели, чтобы я за ними ухаживал и им создавал ихнее здоровие.

22. Это все наделала Бобренецкая милиция; меня назвали было врачом. Где вы видели врача без белого халата в одних трусах? За что мыарства по мукам? Я от людей не отвернулся и не огородился неправдою. Я им вроде лекции прочитал, чтобы они знали Кто, их для чего принимал. Они стояли кучечкою, слушали меня. Мне люди пишут со всех сторон письма, создают очередь не десятками, а сотнями для того, чтобы я по их просьбе приехал, И не как врач или знахарь.

23. От моего эксперимента человек делается здоровым, делается из нетрудоспособного в трудоспособного. Здесь деынги не надо, надо истина — верить своей душе, сердцу. Учитель не выбирает людей — у него учение одно перед всеми.

24. Учитель шел во славу этого вот дела. Он недаром такое вот дело переживает — такую историю Ему не забыть. Чего только не делали наши блюстители над мною — я был у них прав. Я в условиях советских очень крепко Своим Боговым поступком переживал.

25. Я хорошо знал, что Мое найденное в Природе — будет холод, сторона плохая. Мои силы подсказывали Мне, что останусь в победе.

26. Я в этом изоляторе, в этих условиях сам себе народил злокачественного врага в правой руке. Он Меня грыз до невозможности — а я его в этих условиях победил, он видел Меня такого и сдался перед Моими силами.

27. Меня готовили кировоградцы в Бобренцах к бою. Они со мною не сумели договориться, не сумели обработать — ихнее незнание разбило. Моя истина на Мне зацвела. Это был Мой урок.

28. Я был на суд привезен нелегально. Я одеждою преступления не делал — а как был, так и остался истинно Мой дух. Хрущевской управою осудить Мою практическую Идею не удалось.

29. Я увидел неправду, она им окружилась. Не меня судили, как человека — судили мою одежду; она меня заставила не говорить с ними. Меня нигде не видели, чтобы я ходил в одежде.

30. Суд состоялся в Бобренцах 9 августа 1963 года. Я на вопросы прокурора старался не отвечать. Я от адвоката получил предупреждеяне, чтобы на суде не говорить, так и получилось. Без ученых это дело ян обошлось. Меня люди просили и умоляли, чтобы я их принимал. Я напрасно принял: в результате всего этого вышли меня судить эти люди. Им не удалось. Я их своим молчанием заставил направить в Москву, в институт им. Сербского.

31. Я там был — на мне ошиблись. На мне и сейчас крепко ошибаются. Надо было доказать ученым.

32. Меня этапом через Харьков, через тюрьму повезли. Я это проходил, говорил, как анализатор этого дела. я не боялся ехать к ученым. Я им говорил за их нелегально сделанное, которое их зависимостью окружило.

33. Я вижу их способности как преступника содержать. Я им говорю: — такого мыслителя, такого дельца у вас не было, а вы Его от народа запрятали. Он и тут также мечтает за того человека, кто в эти условия попадал.

34. Этот человек направлен сюда томиться, он убран с дороги самовольно. Его томят эти стены. Никто из людей не гарантирован, из живущих на земле, чтобы его не осудили. У людей такая идея самих себя надо сажать. Интересно, в тюрьме врачи, когда сажали в тюрьму, — встречали как больного человека. А когда признала экспертиза здоровым и туяняднем — тогда врачи сказали: «Ты знаешь, что тебя будут судить?» Я сказал им: — знаю, но сила Моя была, Богова.


«Было это в 1963 году. К Учителю в Сулин приехали людим из Кировограда и пригласили Его к себе для того, чтобы Он там принимал людей; Ему говорят: «Мы и с председателем сельсовета договорились — и помещение будет для этого приема предоставлено». И вот собирается Учитель ехать, а Ульяна Федоровна, жена Его, дает Ему денег 16ОО рублей — купить на них корову. В это время в Кировограде играли чъю-то свадьбу, куда пригласили и Учителя. Он дал молодым 5О рублей. И после свадьбы председатель сельсовета все переменил: сначала разрешил, а потом передумал. И тут же приходит приказ Учителя забрать за то, что очень большая очередь к неиу на прием — людей было много. А в то время Учитель брал вознаграждение за труд для содержания своей семьи. Тут и налетели на Его и обнаружили 1600 рублей на покупку коровы. Наверно так надо тому быть. Забрали Учителя и посадили. Председатель отказался от своих слов и решения — и все отказались. Одна женщина приезжала для поддержки Учителя — Оо ее мужа поставил на ноги, но кто мог ее послушать? — да никто! Отвезли Учителя в Кировоград, а оттуда — в Одессу. Поехала туда я и Мария Матвеевна Аралушкина. А у нас, как у латыша: только одыа душа, денег только на дорогу да Учителю на передачу. Приезжаем мы в Кировоград, а нам говорят, что Он находится в Одессе: что делать? Пошли мы к прокурору, он нам дает записку о том, что Иванов П. К. находится в Одессе, в психбольнице. И поехали мы в Одессу; приехали, разыскали эту больницу, нам говорят: «Да, есть такой». Просим дать свидание, а нам в ответ: «Без допуска нельзя!» Мы купили один килограмм абрикосов, денег на дорогу оставили, чтоб назад доехать. Просим, умоляем санитарку: «Возьмите, хоть абрикосы дайте старику». Она говорит: «Хоть Он у нас И недавно, но хороший старик. А взять не могу — меня выгонят с работы». Так и не получилось. Пошли мы к прокурору, попали к нему в конце рабочего дня. Впереди нас шла к прокурору женщина, красиво одетая, туфли на высоких каблуках. А у меня было тогда одно единственное платье, сама была очень худая, руки от земляной работы в огороде все черные, пальцы потрескались — из них кровь бежит. И я говорю Марии Матвеевне: «Эта женщина кулътурная пошла, а с нами прокурор и разговаривать не станет». Она мне в ответ: «проси Учителя!» — Да как же я буду просить Его, когда Он сейчас такой разоренный. А в кабинете у прокурора крик, шум. И вот, наша Очередь заходить в кабинет. Зашли:

- Здравствуите!

- Здравствуйте, вы откуда? — Из Ворошиловградской области, хутор Боги. Моей сестры муж находится у вас в психбольнице Иванов Порфирий Корнеевич. Прокурор говорит: «Я знаю. Что вы хотели?» А я платочек развязываю свой, а из пальцев кровь побежала. Он протянул руку, взял вежливо мой платочек — развязал его. Я никогда не плачу, а тут у меня слезы капают. Я ему говорю: «Я ничего не хотела от вас, только разрешите нам свидание с Ивановым и передачку хоть маленькую Ему передать». Он говорит: «Не имею права-власти, у нас такой порядок: в чужие дела не вмешиваться. Идите к прокурору в Кировоград». А я ему говорю: «Пешком меня ноги не донесут — и вот эту старушку. У нас нет ни копейки денег. Я вас умоляюще прошу: раз нельзя свидание, то хоть этот вот килограмм абрикос передать — на больше денег нет». А он свое: «Не имею права. Я и понимаю, но не могу». Все наши просьбы были бесполезны. И даже позвонить в Кировоград отказался. И так мы ни с чем ушли. Делать нечего: купили мы обратные билеты, купили два пирожка по 5 копеек, на вокзале переночевали и поехали. Что делать — не знаю! Приезжаем домой и говорим сыну Учителя, Яшке: «Вот такие дела». Он собирается ехать в Ростов к следователю, нанимает адвоката. Учителю назначают в Одессе экспертизу — деиствительно ли Он невменяем. Если Он вменяем, то будут судить якобы за шарлатанство и за эту тысячу шестьсот рублей. Через некоторое время назначают суд в Бобрецнах. Я говорю: «Мария Матвеевна, голубка, поехали!» Приезжаем, Учителя ведут побритого в огромных тяжелых ботинках, в штанах И в голубой рубашке. Я вижу как сейчас, как Он шел по коридору в этих ботинках. Адвокат дал Ему совет на суде молчать — в этом только спасение. Никто не спасет, ничто не поможет — только надо молчать. Что бы у Его на суде не спросили: Он сидит, голову опустил — как будто не слышит ничего. Так они Его помиловали: на четыре года в психбольницу запрятали. Но этому сроку надлежало быть по Истории».

(Свидетельство Валентины Леонтьевны Сухаревской).