Geum.ru

Диалог культур и цивилизаций

Вид материалаДокументы

Содержание


К.В. Лобанова Тюменский госуниверситет, соискатель
Подобный материал:
1   ...   43   44   45   46   47   48   49   50   ...   125

К.В. Лобанова

Тюменский госуниверситет, соискатель




УПОТРЕБЛЕНИЕ СПИРТНЫХ НАПИТКОВ КАК ВИД ДЕВИАНТНОГО ПОВЕДЕНИЯ ЛИЦ ДУХОВНОГО ЗВАНИЯ СЕЛЬСКОЙ МЕСТНОСТИ ТОБОЛЬСКОЙ ГУБЕРНИИ во второй половине XIX – начале XX вв.



Всему миру, социальному бытию и каждому человеку свойственно отклоняться от оси своего существования, развития. Причина этого отклонения лежит в особенностях взаимосвязи и взаимодействия человека с окружающим миром, социальной средой и самим собой. Возникающее на основе такого свойства разнообразие в психофизическом, социокультурном, духовно-нравственном состоянии людей и их поведении является условием расцвета общества, его совершенствования и осуществления социального развития. Формирование социологии девиантности и социального контроля в России складывалось непросто. Хотя в трудах отечественных социологов и криминологов содержалось немало идей, результатов исследований, посвященных проблемам девиантного поведения (К. Герман, М. Гернет, П. Сорокин и др.). Однако до октября 1917 г. не было ни соответствующей терминологии, ни понятийного аппарата, ни осознания девиантности и социального контроля как предмета специальной отрасли социологических знаний [1. С. 90].

В настоящее время положение меняется, стало ясно, что исследование различных видов девиантного поведения, методов социального контроля над ним в прошлом, для меняющегося российского общества представляет несомненный научный и практический интерес. Из последних работ, затрагивающие данную тематику, можно выделить работы Е.А. Дегальцевой, С.Н. Щербич, М.С. Яблокова и др. [2].

В данной работе мы представляем результаты изучения одного из видов девиации употребление спиртных напитков как элемент меняющейся социальной жизни в конце XIX – начале XX вв. Объектом исследования выбраны священнослужители различных церквей сельской местности Тобольской губернии. Источниковедческую базу исследования образует совокупность ранее не привлекавшихся к изучению архивных данных, сосредоточенных в фондах Государственного архива Тюменской области (далее – ГУТО ГАТО).

Пагубный порок не знал социальных и иных различий. «Пьянство и разврат – писал С.С. Шашков о сибирском обществе, – доходили до безобразия» [3. С. 81]. Этого не избежали и священнослужители, которые по долгу службы обязаны были вести активную борьбу с распространенным недугом. В подтверждение мыслей Шашкова, и других представителей областничества, выступают разнообразные жалобы сельских жителей на местных священников. Так, в 1862 г. Благочинному единоверческих церквей поступила жалоба от прихожан «на недостойное духовного сана поведение священника Село – Сосновской Единоверческой церкви Евгения Кузнецова», в которой говорилось: «…священник наш Евгений Кузнецов ведет распутную жизнь, мы ждали его исправления, но он не исправлялся, а более предавался пьянству и разврату. Даже при Богослужении, в пост он был пьяным» [4. Д. 192. Л. 2].

Пьянство, сквернословие и другие неадекватные поступки приводили к тому, что сельские жители переставали посещать церковь, и их отношение к священнослужителям, как связующему звену между Богом и человеком, изменялось в противоположную сторону. «Из-за священника Рязанова приход расстроился, прихожане к церкви охладели, в церковь на моление перестали ходить» – выражали свое мнение по – поводу службы местного священника Сергея Рязанова в с. Кодском местные жители [5. Д. 104. Л. 3; 7. С. 68 – 71]. Или – поведение ученика из уездного училища Ивана Нослякова, «…который буйствовал около Кафедрального собора из-за того, что причты напоили его вином, да и сами были пьяные». Постоянные алкогольные возлияния вели к нравственной и моральной деградации: «священнослужители ничему не учатся, не читают св. Писания, не знают даже историю свои праздников…случаи трезвости встречены только три...», – обозначил в своем отчете Ефрем Епископ Березовский при посещении церквей Тобольского, Тюменского и Ялуторовских уездов [5. Д. 266. Л. 14].

Вследствие такого положения дел Тобольская Духовная Консистория (далее – ТДК) в 1884 г. издает Указы следующего содержания: «…согласно рапорту Благочинного Константина Попова о постоянных запоях священников предписать, чтобы никто ни при каких обстоятельства не осмеливался выпить и опохмелиться с утра по крайне мере до полудня. Нарушивших отмечать в Клировых ведомостях» [5. Д. 282. Л. 32]. Естественно, что такие ведомости пополнялись все новыми именами. Причем некоторые священники попадали в «черный список» несколько раз кряду. Кроме упомянутых выше Клировых ведомостей каждая церковь в определенный срок должна была предоставлять сведения о нравственном поведении священников. К сожалению, вышеупомянутый источник не является достоверным на всей протяженности своего существования. Это связано с тем, что в 1871 г. Был издан Указ согласно которому «…если священник пожелает, чтобы его послужной список был очищен, ему необходимо обратить, хотя бы двух или трех десятков раскольников, либо замолить грехи другими общественными или особыми делами» [5. Д. 342. Лл. 2 – 4].

Духовенство могло подвергаться как светскому, так и епархиальному суду. При этом меры взысканий и исправлений для лиц духовного звания были разнообразными вплоть до лишения монашеского сана. Временное запрещение в священослужении без отрешения от места, но с возложением епитимии в монастыре или на месте; денежное взыскание; выговоры; замечания; «отсылка в труды» были самыми распространенными видами наказаний за пьянство. «В труды» определяли в монастырь или архиерейский дом. Срок отсылки зависел от степени виновности осужденного. В 1867 г. священник Яков Поникаровский был подвергнут трехмесячному покаянию с запрещением священослужения в одном из монастырей по усмотрению Епархиального начальства «за потерю церковных вещей и нетрезвый вид» [6. Д. 34. Л. 15].

Мнение, что «основы нравственности формируются у каждого народа в течение длительного времени и результаты этого процесса составляют важнейшую и обширную часть духовной жизни» вполне справедливо. В течение XIX в. Происходило изменение нравственного идеала, а вместе с ним трансформировался идеал и священнослужителей. Время, когда для простых людей священнослужитель должен был быть аскетом ушло, а начало этому положило государство.


1. Гилинский Я.А. Девиантология: Социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других «отклонений». СПб., 2004.

2. Дегальцева Е.А. Образ жизни сибиряков во второй половине XIX – начале XX вв. Бийск, 2005; Щербич С.Н. Монастырская ссылка: проблема исследования// Проблемы социально-политической, экономической истории дореволюционной России. Тюмень, 2001; Яблоков М.С. Тобольские епархиальные ведомости в борьбе с антисоциальными явлениями // Религия и церковь в Сибири. Вып. 1. Тюмень, 1990.

3. Шашков С.С. Сибирское общество в начале XX в.// Дело, 1879. № 1.

4. ГУТО ГАТО. Ф. и-113. Оп. 1.

5. ГУТО ГАТО. Ф. и-114. Оп. 1.

6. ГУТО ГАТО. Ф. и-101. Оп. 1.

7. Сапжникова Н. Религиозные мотивы в поведении крестьянства Сибири XIX в.// Религия и церковь в Сибири. Вып. 1. Тюмень, 1990. (Сапожникова Н. считает, что церковная исповедь и причастия не были регулярны в крестьянской среде).