Тезисы, присланные на конкурсный отбор

Вид материала

Тезисы

Содержание Российские немцы на оккупированных территориях К вопросу об историографии. Тезисы основного содержания

Подобный материал:

• Конкурсный отбор общеобразовательных учреждений в целях поддержки качества образования, 663.05kb.
• Конкурсный отбор абитуриентов, 6512.89kb.
• Конкурсный отбор участников, 153.65kb.
• Конкурсного отбора лучших учителей образовательных учреждений, 196.68kb.
• Целевая программа «абитуриент» на 2012 2014 годы Москва 2012, 103.88kb.
• Смены, на которую участник подает заявку, 118.24kb.
• Программа вступительных испытаний для магистерской программы направление «Менеджмент»:, 71.18kb.
• Программа развития государственного общеобразовательного учреждения гимназии №56, 2568.92kb.
• Методическое письмо о процедуре конкурсного отбора лучших педагогических работников, 543.45kb.
• Программа вступительных испытаний по литературе Томск 2012, 195.51kb.

Раздел 5

Российские немцы на оккупированных территориях


Плохотнюк Т.Н.

(Ставрополь).


Немецкое население СССР в условиях оккупации: «фольксдойчен»

или «советские немцы»?


Целью данного исследования является анализ проблемы гражданской идентичности той группы российских немцев, которая в период Великой Отечественной войны оказалась в условиях оккупации, т.е. немцев Юга России (СССР). Несомненно, что оккупация как таковая, уже есть «лакмусовая бумажка» лояльности по отношению к государству, как к оккупированному государству, так и к государству-оккупанту. Но, говоря о немцах обозначенного региона, важно помнить и учитывать одно обстоятельство – наличие в составе «южного контингента» немцев, длительное время сохранявших иностранное подданство. Одна из возможных интерпретаций этого обстоятельства позволяет сделать вывод о специфичности отношения этих немцев к государству как таковому, независимо от его идеологической основы, а именно, его неприятия с их стороны. Таким образом, в рамках данного сообщения будет предпринята попытка проанализировать, как трансформировалось гражданское сознание немецкого населения и какова роль СССР и Германии в этом процессе трансформации.

Начало войны Германии против СССР послужило экстремальным фактором резкого ухудшения правового положения этнических немцев. В 1941 году арестованным немцам, число которых резко возросло, инкриминировалась солидарность с фашистской Германией, уверенность в неизбежности победы Гитлера, распространение провокационных слухов, готовность оказать активную поддержку гитлеровским войскам¹. Немцы первыми из представителей национальных меньшинств подверглись депортации. Переселение использовалось как превентивная мера за возможное предательство, а по сути, за принадлежность к немецкой национальности, за этническое родство с Германией.

Гитлеровский рейх, учитывая наличие фольксдойчен в оккупируемых странах, отводил им особое место в своих планах. Одним из тех, кто разрабатывал политику по отношению к этническим немцам и дал ее идеологическое обоснование, был А.Розенберг. Выходец из прибалтийских немцев, он развил идею пангерманизма, доказав, что раса первична, она - первооснова всех исторических явлений, всех государственных образований и культурных достижений¹. В годы Второй мировой войны эти положения легли в основу политики Германии в отношении этнических немцев.

На этапе завоевания того или иного европейского государства Германия предполагала сформировать «пятую колонну» из этнических немцев. В последующем, по мере установления фашистского режима, положение «фольксдойчен», как более «низких существ», определялось специальным дополнением Генерального плана «OST». В соответствии с ним запрещалось введение немецкого медицинского обслуживания (прививки, другие профилактические меры) для немецкого населения, допуск этнических немцев к высшему образованию, проведение каких-либо мер по воспитанию в немецком населении чувства хозяина².

После провала «блицкрига» в СССР Германия внесла изменения в политику по отношению к фольксдойчен на оккупированных территориях. Так как отдельные территории Ростовской области были оккупированы осенью 1941 года, то депортация немцев здесь была прервана германскими войсками. Продолжительность оккупации была различной. Самой длительной она была на территории Таганрогского округа Ростовской области - с 17 октября 1941 по 30 августа 1943. Освобождение Таганрога было стремительным, и поэтому здесь сохранились архивы ортскомендатуры и бургомистерства. В их фондах содержатся документы, позволяющие определить основные тенденции и сущность политики оккупационных властей по отношению к фольксдойчен³.

Политика в отношении к фольксдойчен была определена в предписании «Задачи и цели военной администрации» (Aufgaben und Ziele der Militur-Verwaltung.III. Politische Aufgaben Volksdeutsche). Оно действовало на всех оккупированных территориях. Заявляя о том, что сотни тысяч немецких братьев и сестер избавлены от «большевистского ига», оккупационные власти обещали каждому колонисту всестороннюю помощь, а также освобождение от воинской повинности в течение года для мужчин⁴.

По данным ортскомендатуры г. Таганрога на территории данного округа уцелели 429 взрослых немцев и 205 немецких детей. Среди них были немцы, носившие по тем или иным причинам русские фамилии (прежде всего женщины), немцы, депортация которых была прервана германскими войсками. Оккупационные власти провели регистрацию всех фольксдойчен, составляя раздельные списки чистокровных немцев и рожденных в смешанных браках, собрали сведения о расстрелянных или сосланных родных, т.е. пострадавших от сталинских репрессий. Те, кто не мог вернуться домой по причине того, что их селения находились в прифронтовой полосе, или по ту сторону фронта, обеспечивались временным жильем и питанием при ортскомендатуре или в солдатских домах¹.

Оккупационные власти были заинтересованы в привлечении фольксдойчен на работу. Всем руководителям предприятий и учреждений было предписано принимать на работу только через отдел труда бургмистерства. Это давало возможность контролировать количество рабочих мест и предоставлять их в первую очередь лицам немецкой национальности². При этом фольксдойчен предоставлялись квартиры, одежда, места в детском саду для детей³. Отличившиеся по службе могли надеяться на перевод на Украину, как территорию более удаленную от линии фронта, на повышение⁴.

В городское управление избирались представители фольксдойчен, в сельских населенных пунктах выбирались старшины фольксдойчен с месячным окладом в 1200 рублей, при этом в конкретных случаях возможно было внести поправки, повысить оклад. В обязанности представителей фольксдойчен при бургомистерствах и старшин входило назначение и распределение дополнительных выплат, пайков⁵.

Наиболее сложным для оккупационных властей оказалось удостоверение личности фольксдойчен. Отобранные первоначально русские паспорта решено было возвратить, так как это был единственный документ, где имелась фотография, подтверждающая личность, а для женщин, которые вышли замуж за русских - это был документ, подтверждающий их немецкое происхождение. Делалось это и в интересах детей, рожденных в смешанных браках, при этом оговаривалось требование знания детьми немецкого языка. В удостоверениях личности, а затем и в паспортах отмечалось отношение личности к большевикам, выделялись политически опасные фольксдойчен, работавшие тайными агентами ГПУ-НКВД⁶. Своей политикой германские оккупационные власти противопоставляли этнических немцев другим народам, это еще больше усложнило ситуацию, в которой оказались потомки немецких колонистов.


Клец В.К.

(Днепропетровск).


Идеологический коллаборационизм этнических немцев СССР

в годы Великой Отечественной войны.


С началом Великой Отечественной войны немецкое население Советского Союза оказались в довольно сложном положении. Советское руководство увидело в них потенциального противника, что привело к массовому выселению в восточные районы страны, где все немцы оказались в «Трудармии», а затем в статусе спецпоселенцев. В Украине же многие немцы оказались на оккупированной территории, что вынуждало их искать пути спасения в условиях сложившейся ситуации. Тем более, что определенные надежды на них возлагало нацистское руководство.

В результате определенное количество немцев оккупированных территорий вынуждены были пойти на сотрудничество с оккупантами.

Очень важным также является вопрос о причинах сотрудничества. Чаще всего исследователями называются недовольство советской властью, репрессии 30-х гг., раскулачивание крестьянства, насильственное насаждение единомыслия, создание обстановки тотального подозрения и страха, ликвидация интеллигенции, атеистическая политика государства и т.п.¹ Данными причинами можно объяснить и сотрудничество этнических немцев. Но, кроме названных причин были и другие. Негативно воспринималось немецким населением решение о ликвидации национальных, в том числе и немецких, административно-территориальных единиц. С непониманием, недовольством, а иногда и возмущением и желанием отомстить воспринималась немецким населением депортация в восточные районы страны уже в ходе Великой Отечественной войны.

То есть, можно утверждать, что существовал целый комплекс причин недовольства немцев политикой советской власти как в предвоенный период, так и в начале войны. Но данные причины, на наш взгляд, толкали к сотрудничеству незначительную часть населения оккупированных территорий. Большая часть сотрудничала с оккупантами по другой причине. Люди остались на оккупированной территории, Красная армия отступила, они практически ничего не знали о том, что происходит на фронте, сложилась обстановка полной неизвестности. И для этого большинства главной задачей было выжить. А выжить очень часто можно было, только в той или иной мере сотрудничая с оккупантами. Для кого-то это была служба в полиции, для других – работа переводчиком, на заводе, в поле. И это касалось всех людей, не взирая на их национальную принадлежность.

Но сотрудничество этнических немцев с оккупантами носило несколько иной характер. Для них оккупанты были не только представителями другой державы, а соплеменниками, с которыми у них были и языковые, и культурные, а иногда и родственные связи.

Сотрудничество с оккупантами носило разный характер. Например, М.И.Семиряга в своем труде называет следующие виды или типы коллаборационизма – административный, экономический, военно-политический, бытовой¹. Не отвергая предложенную типологию, мы все же хотим оттолкнуться от более разветвленной типологии, предложенной российским исследователем Б.Н.Ковалевым. Он выделяет следующие типы коллаборационизма: военный, экономический, административный, идеологический, интеллектуальный, духовный, национальный, детский и половой². В данной статье речь пойдет об идеологическом коллаборационизме.

Одну из основных целей идеологического коллаборационизма Б.Н.Ковалев определяет так: «Вначале разложить население, запугать его, а затем сделать своим потенциальным союзником»³. В отношении этнических немцев вряд ли ставилась задача разложить и запугать население. Здесь главной задачей было все-таки приобщение местных немцев к выполнению общих задач, тесное сотрудничество фольксдойче и рейхсдойче, а так как речь идет о войне, то в данных условиях речь идет об организации жизни на оккупированной территории. И в данных условиях этнические немцы должны были стать и объектом, и субъектом нацистской пропаганды.

Еще до начала войны, по мнению М.Бухсвайлера, нацисты ожидали встретить в СССР немцев, как разоренную, численно сокращенную этническую группу, при этом пространственно разбросанную и большей частью руссифицированную и обольшевизированную⁴. Отчасти это ожидание подтвердилось уже после оккупации советских территорий.

Как пишет Б.Н.Ковалев, «эффективность и успехи нацистской пропаганды на первом этапе войны зависели в основном от трех условий: 1) дезориентации значительной части населения на оккупированной территории; 2) обеспечения относительной монополии в области информации; 3) подкрепления пропагандистских акций практическими успехами на фронтах»⁵.

Какое же участие в пропагандистской работе принимали этнические немцы? Довольно активно пропагандой занималась периодическая печать. По данным донецкого исследователя Д.Н.Титаренко только в трех восточных областях Украины (Харьковской, Донецкой и Луганской) выходило 37 газет и один журнал⁶, в Западной Украине издавалось 67 периодических изданий⁷, по сведениям же М.И.Семиряги на оккупированной территории Украины издавалось 189 газет на украинском и 10 газет на немецком, румынском и венгерском языках общим тиражом в 1 млн. экземпляров⁸.

Главное внимание в этих газетах уделялось победам германского оружия на фронтах, но, если там возникали какие-либо трудности, то в газетах возникало молчание и только через некоторое время они опять писали о фронте, но уже совсем о другом регионе.

Другие материалы также носили пропагандистский характер. Часто писалось о «красивой жизни» народа в Германии. В одном из номеров газеты «Звон», которая издавалась в Кривом Роге, пишется о поездке этнических немцев из Подолья, Днепропетровска, Николаева и других регионов в Германию. Естественно, что в данной заметке рассказывается о том, как благодарны посетившие Германию германским властям за такой подарок, о том, какая счастливая жизнь у трудящихся этой страны¹.

Тема этнических немцев была довольно популярной в прессе. В газетах писалось об участии немцев в освоении украинских земель, при этом им отводилась едва ли не главнейшая роль в этом процессе.

Естественно, очень много писалось о тех лишениях, которые пришлось пережить немцам в Советском Союзе.

Периодически в газетах появлялись статьи, касающиеся истории немецкого населения Украины, его уклада жизни, современного положения немецких колоний, трудовых традиций и т.д.² Интересной в этом плане является статья, в которой автор описывает свою работу у немецких колонистов, подчеркивая передовой характер немецкого хозяйствования³.

Большое внимание уделялось освещению юбилейных дат – дня прихода нацистов к власти в Германии, дня рождения Гитлера, праздника 1 Мая, дня начала войны против Советского Союза. Активное участие в мероприятиях в честь юбилеев принимали и этнические немцы.

В 1942 г. отмечалось 150-летие со дня основания меннонитской колонии Хортица. Газеты с большой помпой рассказывают о посещении колонии миниистром по делам оккупированных восточных территорий А.Розенбергом и рейхскомиссаром Украины Э.Кохом. Посетив Генеральный комиссариат 23 июня 1942 г., они встретились с группой местных немцев в Каменском (в настоящее время Днепродзержинск), а также провели встречу с немцами в немецкой колонии Хортица, где прошла демонстрация жителей колонии⁴.

Большое внимание уделялось пропаганде и агитации среди подрастающего населения. Значительная роль в этой работе отводилась школе.

По мере удаления от фронта в различных населенных пунктах открывались школы. При наличии немецкого населения в обязательном порядке открывались школы для немецких детей.

Оккупационная власть осознавала как важны образовательные учреждения для идеологического воспитания населения. Из образовательного процесса изымалась советская учебная литература, прежде всего по общественным дисциплинам. Немецких детей готовили как будущих национал-социалистов.

Большую работу по воспитанию в нужном духе проводили организации «Гитлерюгенда». Они создавались по мере образования гражданской администрации. Возглавляли их местные молодые немцы. О характере воспитательной работы в рамках организации свидетельствует перечень обязательных тем бесед, которые должны проводиться среди немецкой молодежи: «Гитлер – твой фюрер»; «Немецкий солдат – твой освободитель»; «Ты – немец»; «Страна твоих предков – Германия»; «Ты должен разговаривать, думать и действовать по-немецки»; «Ты должен работать»¹.

В рамках «Гитлерюгенда» проводилась также военная подготовка с целью самозащиты. Прохождение такой подготовки в дальнейшем давало преимущества для вступления в войска СС². Основной же задачей воспитания было создание кадров будущих руководителей из числа фольксдойче. С этой целью организовывались летние лагеря, наиболее известными из которых были лагеря в Райхенау, Рокине на Волыни и Подолье, Гальбштадте.

В целом же явление коллаборационизма этнических немцев, в том числе в идеологической сфере, отличалось от сотрудничества представителей других национальных групп. Например, даже создать какие-либо крупные вооруженные формирования из этнических немцев СССР, наподобие РОА, казачьих, мусульманских, других национальных частей немецкому командованию не удалось. Наверное, для этого не доставало фактов массового сотрудничества.

После же окончания войны в коллаборационизме были обвинены практически все этнические немцы. Достаточно было факта регистрации в качестве фольксдойче и при этом часто не учитывалось даже участие в антифашистстком движении.


Мартыненко В.Л

(Харьков)


К вопросу о характере и причинах сотрудничества этнических немцев с оккупационными властями на Украине в годы Второй мировой войны


В годы оккупации Украины войсками Германии здесь проживало несколько сотен тысяч этнических немцев. Новая власть рассчитывала на поддержку с их стороны. С этой целью были составлены специальные списки «народных немцев», куда мог попасть любой, кто смог доказать свое немецкое происхождение (с помощью соответствующих документов или же свидетелей). Кроме того статус «фольксдойче» получали и нечистокровные немцы, а также те члены семьи, которые являлись украинцами или же принадлежали к какой-либо другой национальности (кроме евреев). При том, что среди советских немцев были те, кто действительно могли считаться патриотами Советского Союза и даже воевать на фронте, однако вряд ли стоит сомневаться, что большинство было негативно настроено против советского строя. Если бы было не так, то этнические немцы выглядели бы довольно странно на фоне довольно тесного сотрудничества украинского населения с германскими оккупационными властями. Причинами этого, как известно, являлись довоенные коллективизация, голод 1932-33 годов, репрессии по национальному признаку, массовые депортации в 1941-1942 годах, антирелигиозная политика.

Но, несмотря на то, что у многих советских немцев были причины не любить советскую власть, главным мотивом пройти регистрацию было зачастую стремление облегчить свое материальное существование в условиях военного времени. Например, в одном из докладов руководителя полиции г.Харькова в сентябре 1942 года по этому поводу было сказано следующее: «Средний немец вспоминает о своей национальности только тогда, когда из этого он может извлечь для себя какую-либо пользу или удовольствие (получить продукты, быть принятым на работу и т.д.). Жизнь подавляющего большинства проходит аналогично жизни при советской власти»¹. Как правило, эти льготы заключались в более высокой зарплате, возможности посещать специальные столове и магазины для «фольксдойче», продуктовых пайках и т.д. В сельской местности потомки немецких колонистов могли рассчитывать на земельный надел и инвентарь.

Представители оккупационной администрации неоднократно жаловались, что среди советских немцев много тех, кто за годы советской власти почти утратил свою национальную и культурную идентичность. Сообщалось, что немало «фольксдойче» вообще не знало немецкого языка². Немного слышали они также и об идеях национал-социализма. Для того, чтобы исправить эту ситуацию, были организованы специальные языковые курсы, куда порой, как гласило одно из объявлений в г.Харькове, все должны были явиться в обязательном порядке¹. Уделялось внимание и молодежи, сознание которой по мнению германских властей должно быть менее подвержено идеям большевизма. С этой целью была, например, создана организация Немецкая Молодежь Украины (Deutsche Juged Ukraine), главной задачей которой было воспитание молодых людей в духе национал-социализма. Хотя действовала она не во всех регионах Украины². Если верить информации органов НКВД, то в г.Славянске Сталинской (Донецкой) области существовала разведывательная школа, где обучались молодые люди из числа местных «фольксдойче»³. Таким образом, все это мало напоминает ту ситуацию, которая сложилась с этническими немцами в европейских странах, которые в первую очередь шли на сотрудничество с оккупационной администрацией из идейных соображений и считали себя частью Великогерманского рейха.

Известны случаи, когда местные фольксдойче вступали в немецкую армию или же полицейские формирования. Правда, не всегда это носило добровольный характер. Известен случай, когда в молочанских колониях в Запорожской области весной 1942 года немецкое командование объявило о создании четырех кавалерийских эскадронов из местной молодежи, которые впоследствии отправили на фронт⁴. Однако на создание более крупных формирований, например, дивизий (как это было в Европе) из числа украинских «фольксдойче» рассчитывать не приходилось. Ибо принудительные трудовые мобилизации, а также массовые депортации этнических немцев со стороны советской власти в самом начале войны привели к сокращению количества мужчин призывного возраста. К примеру, в молочанских колониях около пятидесяти процентов семей меннонитов были без мужчин, большую часть которых еще в 1941 году мобилизовали в строительные батальоны⁵. Порой, тех, кто и был годен к службе в армии, оккупационные власти не трогали в силу того, что многие работали либо в администрации, либо на предприятиях, где они были также нужны.

Помимо уже вышеперечисленных привилегий, фольксдойче имели широкие возможности устройства на руководящие должности в оккупационные структуры. Неоднократно многие из них становились бургомистрами, руководителями предприятий, общественных хозяйств, возглавляли полицию.

Таким образом, для сотен тысяч «фольксдойче» на Украине в годы Второй мировой войны главным мотивом, который побуждал их к сотрудничеству с оккупационными властями, был вопрос выживания. Политические и идейные приоритеты были мало актуальны. Доказательством этого являются также многочисленные криминальные дела из фондов НКВД-НКГБ, где основанием для ареста зачастую и были те, порой незначительные привилегии, о которых речь шла немного выше.


Шевчук Н.А.

(Одесса).


Проблемы истории этнических немцев в Транснистрии (1941- 1944гг.)


К актуальности темы конференции и доклада. Из большого объема научной литературы о второй мировой войне предлагаем обратить внимание на содержательную книгу немецкого исследователя Ф.Лютце «Историческая память немцев». В ней исследуются основы политической культуры немцев в Западной и Восточной Германии. Автор отмечает , что несмотря на то, что подавляющее большинство немцев – участников его социологических опросов не имели прямого отношения к Третьему Рейху «национал – социализм с его преступлениями представляет центральное событие в исторической памяти западных немцев»¹. По его же мнению, политическая и историческая культура объединенной Германии в большой степени определяются исторической памятью западных немцев².

Репрезентативный социологический опрос об исторической памяти населения, проведенный в России в 2001г. показал высокий рейтинг общественного интереса к периоду Великой Отечественной войны³. В украинском обществе проходят острые дискуссии по вопросу участия населения в войне и поведения в период оккупации. Это важно для национальной идентификации.

К вопросу об историографии. Какие основные выводы содержатся в научной литературе о немецких меньшинствах? Обратимся к мнению авторитетного немецкого исследователя истории национал-социализма К.Д. Брахеру. Вот его основные тезисы:

1. «Идеология немцев пограничной области и немцев за рубежом играла центральную роль в возникновении национал – социализма как затем также и в его внешней политике»⁴.
   
2. «Фолькдойче становились более или менее охотно инструментом национал – социалистической внешней политики». Таким же инструментом становилась деятельность « Союза в поддержку немцев за рубежом(VDA)»⁵.
   

Бывший президент Чехословакии Э.Бенеш, познавший как и его народ, горечь из – за проблемы судетских немцев, указывал, что в войне немецкие меньшинства, которые служили частью пассивно, частью активно инструментом германского империализма, становилась «международной угрозой»⁶. Поэтому он стал активным сторонником выселения немцев из территории европейских государств.

Тезисы основного содержания: В нашем случае речь пойдет о немцах Транснистрии, управление которой осуществлялось румынскими властями при участии немецких служб для регулирования отношений с местным немецким населением. В основу исследования положены материалы Одесского облгосархива.

1. Немецкое население Украины, как и всего СССР, не ожидало войны с Германией и не возлагало предварительно на нее специальных надежд и планов. До войны здесь не существовало нацистских организаций, как это было в Судетской области, Австрии или Данциге. Это подтверждают публикации членов МАИИКРН А. Германа, В. Кригера, А. Айсфельда и др.
   
2. С нападением Германии, в СССР были приняты государственные решения о фактической депортации немцев. Идеологически в государстве формировалась и пропагандировалась ненависть к немцам нацистской Германии и к российским немцам, как их возможным пособникам. В первый месяц войны в большой спешке было выселено ок. 53 тыс. немцев из Крыма (назвали «эвакуацией»)⁷. Командование Южного фронта доносило о фактах стрельбы немецкого населения Одещины в спину отступавшей Красной Армии, о встрече ими немецких войск хлебом и солью и требовало дать указания местным властям о немедленном выселении «нежелательных элементов»⁸. Известно, что российские немцы, наряду с другими национальностями, подвергались репрессиям в 20-30-е гг. Например, в Одесской области в 1937-1938гг. было арестовано 4.002 немца, из которых 47,02% осудили к смерти⁹. Этот показатель был выше показателя по другим национальностям.
   
3. Положение немецкой фольксгруппы в Транснистрии контролировалось нацистской организацией «Фольксдойче Миттельштелле» (Фоми). С ее участием составлялись списки местных фольксдойче. Она назначала для немецких общин бургомистра, учреждала отряды самообороны, курировала культурную жизнь и мировоззренческое воспитание.
   
4. Организация труда. Немецкое сельское население было занято привычным ему сельхозтрудом с сохранением коллективных форм хозяйствования. Его нацеливали на высокую производительность «в интересах всего немецкого народа»¹⁰. В городе немцы развивали свое частное дело, трудоустраивались в немецких организациях. Менее обеспеченные имели льготы на получение продуктов (В ГАОО - квитанции).
   
5. Работа с молодежью велась через организацию «Немецкая молодежь Транснистрии». Главным в ее работе было воспитание молодежи в духе национал-социализма, чтобы «преодолеть результаты большевистского воспитания»¹¹. Молодежь торжественно принималась в отряды самообороны. Часть ее пошла добровольно служить переводчиками в вермахт¹². Изучение автобиографий молодых фольксдойче показывает обязательное указание в них фактов о репрессированных родственниках и об арийском происхождении родителей. Подобное следует рассматривать как вынужденную необходимость приспосабливаться к новым условиям оккупационного времени.
   
6. В настоящее время автор продолжает изучение архивных материалов с целью установить факты отношений немецкого населения с другими национальностями, их возможного участия в насильственных акциях или в сопротивлении. Изучаются дела репатриантов.
   

Примечания:

¹ Lutz F.Ph. Das Geschichtsbewusstsein der Deutschen. Grundlagen der politischen Kultur in Ost und West. Köln, 2000. – S. 339.

²Ibid., 350.

³ Историческая память населения России// Отечественная история.- 2002. - №3. – С. 194, 195.

⁴ Bracher K.D. Die Deutsche Diktatur. Entstehung, Struktur, Folgen des Nationalsozialismus. Köln – Berlin, 1969. - S.354.

⁵ Ibid., 353.

⁶ Brandes D. Der Weg zur Vertreibung 1938-1945: Pläne und Entscheidungen zum «Transfer» der Deutschen aus der Tschechoslowakei und aus Polen. München, 2001. – S. 168.

⁷Krieger V. Deportationen der Russlanddeutschen 1941-1945 und die Folgen// Von der Autonomiegründung zur Verbannung und Entrechtung. Die Jahre 1918 und 1941 bis 1948 in der Geschichte der Deutschen in Russland. Sb. Der Reihe «Heimatbücher der Landsmannschaft der Deutschen in Russland». Hrsg. A. Eisfeld. Stuttgart, 2008. – S. 109.

⁸ Ibid.

⁹Eisfeld A. Etappen eines langen Weges. Beitrag zur Geschichte und Gegenwart der Deutschen aus Russland. Bonn, 2010. – S. 44.

¹⁰ ГАОО .Ф.Р -2295, оп. 1, д. 30, л. 123.

¹¹ ГАОО. Ф. Р – 4191, оп. 1, д. 2, л. 94.

¹² ГАОО. Ф. Р – 4191, оп. 1, д. 2, л. 92.


Степченко Э.Н.

(Киев).


Проблемы германизации и немецкой колонизации в исследованиях украинских ученых в оккупированном Киеве (1941-1943 гг.)


В годы Великой Отечественной войны немецкая этническая общность Украины оказалась в центре военно-политического противостояния нацистской Германии и Советского Союза. С этого времени и практически до конца 1980-х гг. в советской исторической науке существовало негласное “табу” на исследования подобной тематики.

Сначала 1990-х гг., в условиях уже независимой Украины, вопросы истории ее немецкоязычного населения в период Второй мировой и Великой Отечественной войны, политика нацистской Германии в отношении этнических немцев в Рейхскомиссариате “Украина”, политический и социальный статус “фольксдойче”, миграционные процессы и депортации представителей этой этнической группы стали предметом специальных исследований украинских ученых М. Коваля, П. Медведка¹, В. Клеца², А. Дынгеса¹, А. Иванова², А. Соловьева³, И. Иванькова⁴ и некоторых других. Подобная тематика нашла свое отражение и в докладах украинских, российских участников специализированной Седьмой Анапской международной конференции (2001 г.)⁵. Зарубежные коллеги, как в советское время так и сегодня, активно изучают вопросы общественно-политического положения “украинских фольксдойче”. В этой связи следует отметить труды К. Штумппа⁶, А. Даллина⁷, М. Бухшвейлера⁸, А. Айсфельда⁹, І. Фляйшхауєр¹⁰, Л. Де Йонга¹¹, Н. Мюллера¹², Х-Х. Нольте¹³, Р.Х. Вальта¹⁴ и др.

Вместе с тем, до сих пор отсутствуют специальные работы, предметом анализа в которых стали бы вопросы исследования истории и культуры немецкого населения Украины, проводившиеся отдельными украинскими учеными в годы нацистской оккупации1941-1943 гг., проанализировать их идеологическую и политическую подоплеку. Отдельные аспекты этой темы, а именно положение исторической науки в Украине в 1941-1944 гг., судьбы историков и научная деятельность отдельных из них (Н. Полонской-Василенко, А. Оглоблина, К. Штепы и др.), освещаются в работах И. Вербы¹, М. Самофалова². Исследуя проекты изданий корпусов магдебургских грамот украинским городам (один из таких, в котором приняли участий и украинские историки был стимулирован именно в период оккупации) этих вопросов в своих научных трудах касались В. Андрейцев, В. Ульяновский, В. Короткий³. Опосредованно, в контексте сотрудничества отдельных представителей украинской интеллигенции с нацистами, интересующую нас проблематику затрагивали В. Шайкан⁴, М. Семиряга⁵, М. Ткаченко⁶ и некоторые другие исследователи.

Цель данного доклада заключается в попытке рассмотреть и проанализировать основные направления и тематику, идеологическую и политическую подоплеку исследований истории немецкой этнической группы в Украине, проводившихся учеными возобновленной Украинской академии наук (УАН) в оккупированном нацистами Киеве в 1941-1943 гг.

Именно в годы нацистской оккупации Украины (1941-1944 гг.) наблюдается оживление исследований вопросов немецкой колонизации и истории немцев-колонистов. Стимулировали подобные научные изыскания сами оккупанты, пытаясь на практике осуществить в Украине концепцию “жизненного пространства” для немцев, и другие положения модернизированной расовыми теориями старой имперской доктрины пангерманизма. Сущность всех этих теоретических построений сводилась к банальному оправданию мирового господства Германии, расового превосходства немцев, их национального единства со всеми “фольксдойче” – етническими немцами за пределами Германии¹.

Следует отметить, что вопросы деятельности немецких административных, научных и военных структур по сбору и изучению документов и материалов об истории немцев Украины в годы оккупации довольно подробно проанализированы в публикациях днепропетровского исследователя В. Клеца². Он, в частности, отмечает, что создав в августе 1941 г. в оккупированной Украине административный округ – Рейхскомиссариат “Украина”, немцы перенесли на ее территорию деятельность многих государственных органов, призванных осуществлять расовую политику нацистской Германии: Главные управления СС (Рейхскомиссариат из укрепления немецкой государственности, Главное управление по вопросам расы и переселения, Главное управление репатриации этнических немцев (ФоМи – Volksdeutsche Mittelstelle). Все эти структуры занимались именно проблемами колонизации и последующей германизации восточноевропейского пространства.

Группу специальных подразделений СС составили: зондеркоманда К. Штумппа, зондеркоманда “Р” (“R”) бригаденфюрера Х. Гоффмайера, спеціальний штаб штандарта Геншеля). Эти организационные структуры были призваны осуществлять поисковую и исследовательскую деятельность. Зондеркоманда К. Штумппа существовала с 7 ноября 1941 г. как подразделение Министерства оккупированных восточных областей А. Розенберга³. Основными задачами подразделения был сбор документов и составление отчетов о социально-демографическом, экономическом и культурно-образовательном положении немецких колоний в Украине¹ [c. 85-86]. В частности, сотрудники ведомства должны были собирать информацию по вопросам происхождения (генеалогии) немецкого населения, фольклора, составлять карты немецких поселений, так называемые “сельские журналы” со статистическими выкладками по вопросам колонистов. “Бюро доктора Карла Штумппа” оставило после себя многочисленные архивы ².

Следует отметить, что именно эти структуры и инициируют проведение специальных исторических исследований немецкой проблематики в оккупированной Украине, а к их реализации привлекают и наиболее известных украинских ученых-историков из числа тех, кто не был эвакуирован на восток и остался в оккупации. По данным В. Ульяновского, В. Андрейцева и В. Короткого в оккупации осталось 1139 ученых разных направлений и специальностей, среди которых 109 человек были историками, филологами и искусствоведами³. И. Верба приводит сведения о том, что в оккупации только в Киеве осталось более 50 ученых-историков и специалистов смежных отраслей науки⁴.

С оккупацией Киева украинская община города инициирует избрание А. Оглоблина головой Киевской городской управы и членом Украинской национальной Рады – органа, по мысли его участников, призванного в будущем составить основу правительства независимой Украины. В этот период члены Рады решили сконцентрировать усилия на возрождении Украинской академии наук. 20 октября 1941 г. на заседании УАН было объявлено о ее восстановлении как правопреемницы ВУАН 1918-1929 гг. В системе Академии наук планировалось восстановить работу 20 профильных институтов. Был назначен временный президиум УАН, утвержден штат руководителей отделов и отдельных научно-исследовательских институтов. Например, директором Археологического института избран профессор Н. Полонская-Василенко, Исторического института – доктор М. Андрусяк, Института литературы и фольклора – профессора М. Марковского. Сам А. Оглоблин занял место руководителя Историко-филологического отдела УАН⁵ [c.253].

Оккупационные власти пытались привлечь к проведению научных исследований по немецкой тематике практически всех ученых в структуре восстановленной академии. Подобные темы появились в планах практически всех научных учреждений гуманитарного профиля. Например, в отчете Главного исторического архива имени В. Антоновича за октябрь 1941 – март 1942 г. отмечалось, что “исходя из нужд современного момента” были сформулированы, как приоритетные, следующие научные темы: немецко-украинские культурные связи; немецкие ученые в Украине; исследования украинских ученых в Германии (с акцентом на немецком влиянии в Украине); немецкая колонизация Украины; немецкие общины в Киеве и других городах; немецкие учреждения и предприятия; немецко-украинские экономические отношения (включая данные о немецких инвестициях в экономику Украины); история Киева с оглядкой на то, что последний должен был стать в будущем столицей немецкой провинции. Ученые пытались собрать все возможные архивные источники о немецких колонистских общинах, особенно церковные метрические книги. Во многих отчетах отмечалось, что в ходе реализации плановых тем пересматривались многие документы, составлялись специальные тематические картотеки¹ [c.24].

Оставив в октябре 1941 г. должность обербургомистра Киева А. Оглоблин сконцентрировался исключительно на научной и организационной деятельности в Историческом институте, а также продолжал председательствовать в Историко-филологическом отделе УАН. С разрешения оккупационных властей только он, чуть ли не единственный из украинских историков, имел возможность работать в фондах Центрального государственного архива древних актов (ЦАДА)² [c.78] Есть сведения, что в то время А.П. Оглоблин, по поручению Оперативного Штаба рейхсляйтера А. Розенберга, разрабатывал тему истории немецкого влияния на украинскую промышленность и немецко-украинские связи в XVIII веке³ [c.262]. Результатом этой работы была публикация в киевской газете “Нове українське слово” ряда статей. Среди них: “Немецкая колонизация на Левобережной Украине”, “Немецкое хозяйственное влияние в текстильной промышленности Украины”, “Материалы к истории немецко-украинских экономических и культурных отношений в XVIII-XIX вв.”, “Немецкие промышленные колонии на Левобережной Украине (Черниговщина, Харьковщина” и др.⁴. По мнению украинского исследователя И. Вербы “зажатый в тисках оккупационной власти А. Оглоблин хотя и пытался подойти к делу с диалектической мерой научности, все же должен был писать и печатать тенденциозные статьи, в которых указывал на немецкое культуртрегерство, поскольку многие исследователи были вынуждены работать на нацистов “не за совесть, а за страх”, за свою жизнь и жизнь своих близких”¹ [с.262-263]. В то же время в публикациях А. Оглоблина, невзирая на их “заказной характер” находим интересный фактический материал из истории социально-экономического развития немецких колоний Украины. Ученый пытался анализировать материал профессионально, научным языком, опираясь на факты. Как ни странно, по сравнению с публикациями 1920-1930-х гг. эти его работы носят даже более объективный характер.

В конце 1942 г. гуманитарные отраслевые исследования в системе УАН начали сворачиваться, научные работы украинских ученых перестали печатать, начались репрессии. В ходе стремительного наступления Красной Армии и начала освобождения Украины в середине 1943 г. нацисты начали спешную эвакуацию в Германию архивных материалов отражавших лостижения немецкого права и немецких колонистов в Украине².

Таким образом, в годы нацистського господства в Украине мы можем наблюдать некоторое видимое “возрождение” или восстановление академических источниковедческих исследований истории немецких колоний в Украине. Эти исследования из идеологических соображений жестко контролировались и направлялись оккупантами, а их тематика и научные выводы были крайне тенденциозны и представляли немецких поселенцев на востоке исключительно как носителей “высшей культуры” для украинцев, как “учителей, которые знакомили украинцев с передовыми западноевропейскими технологиями”. В то же время, проведенные исследования и собранные материалы, которые не были вывезены нацистами и сохранились в Украинских центральных и региональных архивах представляют значительную ценность для современных исследователей в изучении истории немецкого населения Украины.