Geum.ru

Собрание сочинений Мортаза Шахид Моттахари Первый том из раздела «История»

Вид материалаДокументы

Содержание


Зороастризм, официальная религия страны
Подобный материал:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   71

Зороастризм, официальная религия страны


Сасаниды, сделав религию основой своей власти, объявили зороастризм официальной религией страны и предоставили духовенству чрезвычайные полномочия. К последователям других религий они относились по преимуществу недоброжелательно, а иногда, под влиянием зороастрийского духовенства, принуждали людей отрекаться от своей религии и переходить в зороастризм, навязывая людям эту религию угрозой меча.

Кристенсен пишет:

«Зороастрийские жрецы отличались особой нетерпимостью и не позволяли исповедовать в стране ни одну другую религию. Однако причины этой нетерпимости лежали преимущественно в области политики. Зороастризм не был распространенной религией, и его главы не могли утверждать, что их миссией является спасение всех людей на земле, однако, согласно их утверждению, в самом Иране эта религия обладала абсолютным господством. Они не доверяли последователям других религий, которые считались иранскими подданными, в особенности, если их единоверцы, проживающие в одном из соседних государств, представляли собой значительную силу.»1

Саид Нафиси пишет:

«Важнейшая причина разлада внутренней обстановки в Иране в эпоху Сасанидов заключалась в том, что до прихода к власти этой династии, не весь иранский народ исповедовал зороастризм. Поскольку Ардешир Бабакан происходил из семьи жрецов, и взошел на трон при поддержке зороастрийского духовенства, он всячески способствовал распространению в Иране религии своих предков. Так как трон Сасанидов опирался на поддержку жрецов, они достигли в Иране могущественного положения и составляли наиболее влиятельный класс иранского общества. Они занимали даже более высокое положение, чем падишахи, так как после кончины падишаха никто не мог взойти на трон, пока жрецы не избирали кого-либо из людей, обладавших правом престолонаследования, и не возлагали своими руками ему на голову корону. По этой причине, из всех падишахов этой династии только Ардешир Бабакан сам избрал своего сына Шапура на царствование. Ни один другой падишах не избирал сам своего преемника на престол, так как, если после кончины падишаха верховный жрец не соглашался на царствование его преемника, тот не получал корону. На протяжении этой эпохи все падишахи были ставленниками верховных жрецов, а тот из падишахов, кто выходил из подчинения, сталкивался с противодействием и осуждением со стороны жрецов. Так, например, Йаздигерда Второго, который вопреки предписаниям жрецов, не преследовал и не убивал христиан, жрецы обвинили в ереси. Спустя восемь лет своего царствования, он был вынужден, как и его предки, возобновить гонения на христиан.»2

Далее он пишет:

«В Армении, которая с самого возникновения государства мидийцев, в эпоху Ахеменидов и в эпоху Ашканидов и Сасанидов, всегда была подчиненной провинцией Ирана, где долгое время правили царевичи из династии Ашканидов, Сасаниды проводили политику насилия, стремясь силой меча распространить там зороастрийское учение. Как результат этого кровопролития, армяне, на протяжении веков оказывавшие сопротивление, сначала пытались сохранить свои языческие верования, а затем около 302г. н.э. постепенно начали принимать христианскую веру, избрав особое направление в христианстве, известное, как армянская церковь. В результате этих религиозных противоречий раздоры из-за Армении между Ираном и Византией не прекращались в течение всей эпохи правления Сасанидов. Кроме того, что эти противоречия ослабляли Иран перед лицом властителей Восточной и Западной Римских империй, они также весьма упростили дело другим чужеземным завоевателям, в том числе и арабам, которые напали на Иран.»3

Далее он пишет:

«В Накше Раджаб, Саре Машхад и Каабе Заратуштры сохранилось несколько наскальных надписей, принадлежащих Картиру, верховному жрецу эпохи Шапура Первого, который некоторое время правил после него. Они подробно повествуют о мерах, которые осуществлялись силой меча для распространения зороастризма в различных провинциях.»1

В книге «Цивилизация Ирана», в пятой главе так повествуется о наскальной надписи упомянутого жреца:

«В 1939 году н.э. в Накше Рустам возле Персеполиса группа археологов из центра востоковедения Чикаго обнаружила к востоку от постройки, которая называется «Кааба Заратуштры» большую наскальную надпись. В ней жрец Картир описывает, как он с 242 по 293 годы н.э. постепенно захватил руководство зороастрийским духовенством. Одна из этих наскальных надписей повествует о том, как из Ирана были изгнаны некоторые иноземные проповедники других религий2, пребывание которых на территории Ирана было нежелательно, среди них были иудеи, буддистские монахи, брахманы, христиане, «обретшие спасение» (вероятно, выходцы из Индии) и, наконец, последователи Мани.»3

Разумеется, не весь период правления Сасанидов сопровождался жестокими религиозными преследованиями. Могущество зороастрийского духовенства не всегда было неизменным, и не все правители Ирана находились под его безраздельным влиянием. Шапур Первый, Йаздигерд Первый и Хосров Ануширван, по крайней мере на протяжении некоторого периода своего правления, проводили относительно свободную политику по отношению к своим подданным, исповедующим другие религии.

В книге «Цивилизация Ирана», главе «Состояние религии в западном Иране в эпоху Сасанидов», после цитирования наскальной надписи Картира и жестоких преследований, имевших место в его время, говорится:

«С другой стороны, армянский летописец Элише Вардапет упоминает о шахском указе, принадлежащем Шапуру. В нем он повелевает не преследовать иудеев, магов, последователей Мани и приверженцев других религий, где бы они не жили, и не чинить им препятствий в соблюдении религиозных обрядов. Первая наскальная надпись повествует о несправедливости, которая имела место по отношению к меньшинствам во времена правления Бахрама Второго между 277 и 293г. н.э., а второй указ позволяет свободное исповедание других религий. Честь этого указа должна принадлежать Шапуру.»4

Кристенсен в шестом разделе своей книги, посвященной жизни христиан в Иране, так описывает общее положение христиан в ту эпоху:

«Для того, чтобы охарактеризовать отношения, существующие между христианством и официальной религией Ирана в четвертом и пятом веках, начнем с упоминания следующих положений: при Сасанидах, даже в наиболее тяжелые периоды гнета и притеснений, христиане всегда пользовались свободой вероисповедания, хотя время от времени, христианские общины некоторых городов и сел подвергались гонениям со стороны иранских правителей. Принципы христианской религии были определены на соборах, которые собирались в 410 и 420 годах в столице Ирана в присутствии двух представителей Византийской империи, одним из которых был Маруфа, епископ Мияфаркина, а другой – Акас, епископ Амида. Афрат написал свои трактаты и проповеди в тяжелейшие для христиан времена, когда в эпоху правления Шапура Второго они подвергались гонениям и преследованиям, однако в них нигде не упоминается о том, что в ту эпоху они не могли беспрепятственно соблюдать традиции и проводить обычным образом религиозные обряды. Христианские ученые всегда ощущали давление со стороны власти, однако никто из них не упоминал о том, что простых христиан подвергали преследованиям или принуждали отказаться от своей веры. По-видимому, как в Иране, так и в Византии, правовые отношения христиан между собой регулировались сирийскими и римскими законами, которые, по-видимому, приводились в соответствие с законодательством той страны, в которой проживали христиане. Убийства и погромы происходили редко. В целом, под сенью духовного руководства своих патриархов и епископов христиане могли вести спокойную жизнь.»1

В целом, христиане, как представители религиозного меньшинства, могли свободно исповедовать свою религию. В то же время, есть свидетельства, что в различные периоды истории они неоднократно подвергались притеснениям и гонениям, причины которых, по-видимому, были политическими. В конфликтах, происходивших между Ираном и Византийской империей, христиане Ирана поддерживали преимущественно своих единоверцев, что вызывало гнев иранских правителей.

О Йаздигерде Первом Кристенсен пишет следующее:

«…Миролюбие, которое проявлял Йаздигерд Первый по отношению к христианам, было несомненно вызвано политическими причинами, так как, упрочив мир между Ираном и Византией, он мог использовать эти усилия для укрепления своего собственного могущества. Однако, можно сказать, что, помимо этой политической необходимости, Йаздигерд по природе своей был склонен к снисходительности в религиозных делах.»2

О Хосрове Ануширване он пишет следующее:

«Для решения проблемы, связанной с последователями Маздака, Хосров и духовенство объединили усилия, однако ни класс духовенства, ни знать уже не обладали в ту эпоху прежним могуществом. Хосров Первый без сомнения был зороастрийцем, однако по сравнению с другими падишахами своей династии, он обладал тем преимуществом, что ему были несвойственны нетерпимость и фанатизм в религиозных делах. Напротив, ему был присуща широта взглядов по отношению к разнообразным религиозным и философским убеждениям. Он позволял христианам работать в учреждениях общеполезного характера, и не сомневался в правильности своей политики.»3