Память прошлого стучится в сегодня все дело в памяти

Вид материала

Документы

Содержание Мы стали жить лучше Только мифы рождались войной Янки при европейских дворах Миф о дикостях русских Тому дорог мир тем, кто пережил войну

Подобный материал:

• Оглавление введение Что мы знаем и чего не знаем о памяти, 981.12kb.
• Главный инструмент нашего разума это память. Память это связь прошлого с настоящим, 65.24kb.
• Урок 1 введение очень часто можно слышать, как люди говорят: "Ему повезло, у него феноменальная, 621.13kb.
• Урок Немного теории Очень часто можно слышать, как люди говорят: "Ему повезло, у него, 511.38kb.
• Индивидуальное развитие памяти у людей, 357.08kb.
• Лекция 12 Устройство памяти Как устроена память?, 211.56kb.
• Лекция 7 – Память Виды памяти, 17.89kb.
• Планы семинарских занятий тема Представления о памяти в доэкспериментальный, 38.06kb.
• Лекция 5 Внутренняя память, 178.2kb.
• Семинар-лекция для родителей на тему «Память», 52.33kb.

МЫ СТАЛИ ЖИТЬ ЛУЧШЕ


Мы стали лучше жить, и в городе появились преступники. Вначале преступность была незначительной, и о ней люди почти ничего не знали. Но она росла, и стала во весь голос объявлять о себе. Члены преступных организаций стали называть себя бандой «Черная кошка». Почему черная кошка, а не иной масти, мне неизвестно, как неизвестно, были ли между собой связаны преступные организации, носившие одноименные названия? Не было ни одного города, где бы ни существовала своя «Черная кошка». Появилась такая и в нашем городе. Они оставляли на стенах зданий и на дверях ограбленных квартир свои знаки в виде изображения силуэта кошки. О «Черной кошке» теперь говорили повсюду охотно и много. С наступлением темноты становилось опасным передвижение по улицам города. Особенно опасными стали улицы, расположенные в районе рыбоконсервного завода. И этому было объяснение: там не было жилых зданий, там никто не мог прийти на помощь к подвергнувшемуся насилию. Каждый новый день приносил подробности об очередных ограблениях. Не верить этому мы не могли, так как наша квартира тоже была ограблена. О нем я узнал, услышав крик и плачь матери. Это было ранним майским утром, когда мы все еще крепко спали. Отец, по привычке, встал рано, чтобы покурить. Потянулся к карману брюк, оставленных им на спинке кровати перед тем, как лечь спать, но брюк там не оказалось. Полагая, что он мог их оставить в соседней комнате, где спали я и брат, он вошел в нее и увидел распахнутую дверцу шифоньера. Внимание его привлек и край занавески, раскачиваемый ветром. Отодвинув ее в сторону, отец увидел, что стекло в квадрате рамы отсутствует. А под окном из штучного ракушечника были сооружены ступеньки, облегчающие подъем к окнам, высоко расположенным от земли. Отец спокойно, словно ограбление для нас было обыденным явлением, сказал: «Таля, кажется, у нас побывали воры!» Это и вызвало бурную реакцию матери, поднявшей на ноги всю нашу семью. Стали подсчитывать убытки. Оказалось, что вещей, принадлежавших матери, никто не тронул. Исключение составила ее меховая шуба. Зато вся мужская одежда была похищена. Мы остались в майках и трусах. Правда, у отца была еще возможность натянуть на себя брюки и рубашку, постиранные и высушенные матерью. Они висели на кухне, куда грабители не потрудились заглянуть. Мать закатила истерическую сцену, из которой было ясно, что вся вина в происшедшем лежит на отце. Это его беспечность привела к несчастью. Если бы он послушался ее, да закрывал бы окна рамами изнутри, ничего бы не случилось. Отец говорил ей успокаивающе: «Перестань, мы с тобой уже много раз теряли все и вновь наживали! Ты радуйся тому, что мы не проснулись во время ограбления – это могло стоить нам жизни. Мать не успокаивалась. Отец взял под отчет на работе семьсот рублей, повел мать в винный погребок, откуда она пришла пьяненькой и умиротворенной. Нам не в чем было идти в школу. Помогли соседи, дав поношенную одежду. Помогла милиция, выписав нам форменные милицейские кители и брюки из темно-синей диагонали.

Через день отец нашел на вещевом рынке свои брюки, которые продавала перекупщица. Оперуполномоченный угрозыска Зайцев через перекупщицу вышел на одного из преступников. Но, лучше бы этого не случилось. Зайцев задержал грабителя на станции Керчь-I. Им была допущена ошибка: задерживая преступника, он не обыскал его. Приведя задержанного в кабинет дежурного по станции, он стал вести протокол задержания. Преступник выхватил «парабеллум» и убил Зайцева выстрелом в голову. Дежурный по станции нырнул под стол. Преступник не стал стрелять в него, вышел из здания вокзала и скрылся.

С отменой карточной системы у нас повсеместно исчезли «черные кошки». Они стали только достоянием кино о преступниках.

Говоря о милиции, я не могу не вернуться к уникальному зданию на ул. Ленина дом № 8, никогда не предназначавшемуся для размещения силовых структур, но почему-то только этому и служившее. Сколько криков и мучительных стонов слышали стены этого здания и подвалов! Часто, чаще, чем он этого заслуживает, произносятся обличительные речи в адрес Сталина и его окружения. Я не собираюсь обелять его действия, поскольку сам, с восторгом облегчения, воспринял весть о его смерти, но оперировать голословно цифрами в десятки миллионов жертв террора и бессовестно, и преступно. Да, можно было ни за что, ни про что, попасть в исправительные лагеря, Это правда. А разве сегодня не страдают по много лет в тюрьмах невинные? Писать о том, что по улицам наших городов разъезжали черные машины и вылавливали подозрительных людей – полная чушь! Были открытые, были закрытые судебные процессы, были показательные процессы над изменниками Родины, были наговоры и оговоры. Но я не знаю никого среди родственников, близких мне людей, да и просто хороших знакомых, кто бы подвергся незаслуженно репрессиям – а это, все же, сотни и тысячи людей… Такого бесправия, в котором я нахожусь в так называемой демократической стране, еще никогда не было. Мы жили во времена Сталина полнокровной жизнью, много читали, пели, плясали. Мы посещали зрелищные мероприятия, театры, стадионы, Мы ездили по всей стране в период отпусков. Никто не проверял наши документы, никто не заглядывал в наши чемоданы и сумки. Были у нас застолья, с ломящимися от тяжести яств и напитков столами. Прочитайте только книгу «О вкусной и здоровой пище», изданной в те времена, и вы поймете, какой выбор продуктов имели простые советские люди. Не было среди нас нищих, не было бомжей. Улицы городов были ярко освещены. Сияющие витрины содержали в открытом виде всевозможные товары, и не было на них решеток. Мы не слышали о стальных дверях. Не опасались мы, открывая двери перед незнакомым человеком. Было бесплатное санаторное и курортное лечение. Было бесплатное высшее образование с выплатой успевающим стипендии, в количестве, достаточном, чтобы жить без поддержки родных. Были у нас и смерть от голода, были недостатки. Но было и изобилие товаров, и ежегодное снижение цен на продовольственные и промышленные товары. Все это было при Сталине, только надо все расставлять правильно во временном пространстве, а не сваливать все до кучи. И не следует представлять нас запуганными, затравленными, а главное глупыми. Будь все иначе, не победить бы нам фашистскую Германию, не отменить раньше всех в Европе карточную систему, не восстановить огромных разрушений и не сделать страну такой, которую боялись и США, и вся Западная Европа в целом. При Сталине нас уважали во всем мире. Попробовали бы поступать с нашими людьми за рубежом так, как поступают с нами сейчас! Рука Сталина достала бы тех, кто не уважал законы.

ТОЛЬКО МИФЫ РОЖДАЛИСЬ ВОЙНОЙ


Войной никогда не решались добрые дела. Война уходила, а проблемы оставались. Мало того, рождались новые, значительно более трудные, чем прежние. Решила ли их Германия, начав войну? А Япония? Решила ли их одна из победительниц в этой войне – Россия? Пусть меня извинит читатель, что я Советский Союз заменяю этим названием. За рубежом шестую часть суши только этим именем и называли.

Размышляя над итогами войны, можно сделать определенные выводы.

Рождены ею спорные территориальные вопросы. Кто-то о них пока молчит, посапывает в две дырочки и ждет удобного момента, чтобы о них заявить вслух, ну, скажем, Япония. Уже сейчас она требует от России возвращения Курильских островов, забывая о том, что сама, после победы над Россией, считала справедливым аннексию северных Курильских островов и половину Сахалина. А что, нет сегодня таких территориальных притязаний у Румынии к Украине? Да и у самой Украины аппетиты велики, вот бы силенок иметь побольше… А разве Германия забыла об утрате Силезии и Восточной Пруссии? Или нет у Аргентины претензий к Англии? Забыла ли она о Фолклендских островах?..

А если копнуть глубже историю всех войн, перепахавших все земли вдоль и поперек? Поводов для новых войн найдется немало.

Родила война межнациональные трения и в пределах одного Российского государства. Вздумалось правительству переселить народы и переселили. Каким принципом руководствовались? Согласовали ли вопрос переселения с узбеками и таджикам, на территории которых те народы осели? Одни народы потом вернули на территорию их предков, другим пришлось долго бороться за возвращение! Покидали землю в одну эпоху, возвращались в другое временное пространство, полное неразрешимых проблем. Их возвращения никто не ждал, к нему не готовились. Да и требования возвращающихся были абсолютно не реальны, ибо время не заставишь повернуться вспять. Кто вернет Крым в прошлое? А Нагорный Карабах? Кто заставит Южную Осетию и Абхазию добровольно вернуться в Грузию, а Приднестровье в Молдавию? Желаний много, решений – нет!

Войной был рожден вопрос возврата перемещенных ценностей. Кто их перемещал и каким правом пользовался? Находились ли перемещенные ценности в каталогах, известных миру, или нет? Можно требовать у слабого, а у сильного – как?

К примеру, в последние дни войны Дуайт Эйзенхауэр спустился в соляную шахту в Германии, где на глубине 800 метров хранился золотой запас Рейха Изделия из золота и серебра, золотые монеты, золото в слитках. Величина вывезенного из ограбленных стран поражала воображение… Где это золото? Вернули ли его ограбленным?.. Предъявляют требование вернуть перемещенные ценности у России. Кто требует? Да тот, кто больше всех грабил ее!

Никто не предъявляет требований к США, которые переместили к себе за океан не только тысячи тонн золота, но и произведения искусства. Почему?

Никому нет дела до тех, кто более всего пострадал в той войне. Нельзя же считать полным расчетом деньги, выделенные правительством Германии рабам с Востока, за все их страдания и унижения! Да и сам расчет был, в какой-то мере, унизительным для тех, кого он касался!..

Война исковеркала судьбы многих людей. Сильные уходили в мир иной гордо, как и полагается разуму. Другие приспосабливались, идя на службу врагу… Не будь войны, дожили б они до глубокой старости, уважаемые, не обесчещенные! Но вмешался военный рок. Никто не докапывался, чем руководствовался человек, идя на сговор со своей совестью. Служил ли он ему из идейных убеждений или только создавал видимость службы? Сколько пошло таких на виселицу и под расстрел!

Добиваясь правды, видя несомненные искажения не столько самих фактов, сколько значимости их, я не осуждаю того, кто «подчистил» события – каждый служит своей идее, как может. Не нравится вам яд, запущенный в вашу сторону, срочно ищите противоядие от него. Ищите возможности нейтрализации, не дожидайтесь, пока яд сомнения парализует юное поколение, не способное оценить прошлое! Постарайтесь, чтобы ваш собственный народ не сомневался хотя бы в том, кто победил Германию!

Попробуйте объяснить людям, почему празднование дня «победы» на Западе и Востоке не совпадают по времени? Ведь молодежь даже не знает, что после форсирования в начале марта 1945 года Рейна война для союзных армий, возглавляемых Эйзенхауэром, практически закончилась. Формально она продолжалась, но приняла слишком «странный» характер. Немецко-фашистские войска сотнями тысяч без боя сдавались англо-американцам, но с отчаянием обреченных сражались против русских. Показательный факт: только за первые восемнадцать дней апреля союзники взяли в плен 317 тыс. солдат и офицеров противника, в том числе 24 генерала. Для наших союзников по коалиции война закончилась еще до капитуляции Берлина. Эйзенхауэр докладывал Объединенному комитету начальников штабов и британскому генеральному штабу: «Миссия союзных вооруженных сил завершена в 2 часа 41 минуту по местному времени 7 мая 1945 года»

В эти 2 часа 41 минуту в Реймсе западные союзники подписали предварительный протокол о капитуляции немецко-фашистских войск. На Западе уже считали войну законченной. Англия и Америка предложили, чтобы 8 мая главы трех держав объявили днем победы над Германией. Красная Армия не могла согласиться с этим, поскольку против нее еще ожесточенно сражались немецкие войска, и не только в Берлине! Мы продолжали платить высокую цену за победу. Так спрашивается, кто же победил в той войне?

От общей риторики перейдем к фактам, взятым из биографии президента США Дуайта Эйзенхауэра.

В 1942 году в вооруженных силах США и Англии уже насчитывалось около 10 млн. человек, и военно-политическая обстановка требовала использования этой огромной силы для нанесения решающего удара по Германии. Такой удар решил бы намного раньше исход всей войны. Но союзники, обещавшие открыть второй фронт в начале 1942 года, не слишком торопились. В середине июля 1942 года в Лондон прилетели Маршалл, начальник штаба армии США, главнокомандующий ее военно-морскими силами адмирал Эрнст Кинг и личный представитель президента США Франклина Рузвельта Гарри Гопкинс. Казалось, ну вот теперь все будет согласовано, и второй фронт будет, наконец, открыт. Но опять, после оживленных дебатов, открытие второго фронта было отложено. Американцы согласились на высадку своих войск в Северную Африку. Такое топтание союзников на месте позволило Германии нарастить военную мощь против Советов. Количество дивизий на Восточном фронте стало в 1,5 раза больше, чем их было – 266.

От цифр потерь перейду к оценке сражений, которые провели советские войска и войска союзников по антигитлеровской коалиции. Предоставим слово командующему всеми войсками союзников генералу Эйзенхауэру.

Всем нам известны результаты разгрома немецких войск под Москвой, отбросивших немцев на сотни километров от нашей столицы. А вот, генерал Эйзенхауэр, командующий объединенными союзными восками, в главе «Россия» своих мемуаров «Крестовый поход в Европу» говорит об этом одной ничего не значащей фразой: «На русском фронте немцы были остановлены перед Ленинградом, Москвой и Севастополем». О битве под Курском не пишет ни единого слова. В его трактовке Сталинградская битва ставится в единый ряд с победой западных союзников над итало-немецкими восками в Тунисе, и только!

Попробую на цифровом материале сравнить Сталинградскую битву и Тунисскую операцию. Последняя началась в конце октября 1942 года под кодовым названием «Факел». От берегов Англии отчалила армада судов, числом более 900, груженная солдатами и военной техникой. Погода была относительно теплой. Бискайский залив встретил небольшим волнением. Под прикрытием пушек Гибралтара вошли в Средиземное море.

Возглавлял операцию Эйзенхауэр, сделавший за 16 месяцев беспрецедентную военную карьеру от полковника до генерал-лейтенанта. Следует сказать, что военных с таким высоким званием в США насчитывалось всего 16. Помощником Эйзенхауэру в проводимой операции был английский генерал Монтгомери. Англо-американские войска должны были высаживаться во французской Северной Африке, что неминуемо должно было вызвать напряжение в отношениях с генералом де Голлем, возглавлявшим все французское сопротивление. Решено было поддерживать отношения не с де Голлем, которого недолюбливал американский президент Рузвельт, а с генералом Жиро. Но Жиро хотел сам возглавить операцию «Факел», тут Эйзенхауэр дал понять в двух словах строптивому французу, кто здесь на самом деле хозяин. К концу января 1943 года союзники сосредоточили в Северной Африке большую армию – в 400 тыс. человек. К ним присоединились 200 тыс. французов, уже сражавшихся в Алжире.

Во время боев в Тунисе западные союзники имели значительное превосходство над противником в пехоте, трехкратное – в артиллерии, четырехкратное – в танках. И тем не менее, только 6-7 мая войскам союзников удалось прорвать оборону противника и занять города Тунис и Бизерту. Потери противника в Тунисе превысили 300 тыс. человек, из них 30 тысяч убитыми, 26,5 тыс. ранеными и около 240 тыс. пленными, в том числе 125 тыс. немецких солдат и офицеров. Союзники потеряли более 70 тыс. человек. Современными американскими авторами берется под сомнение цифра взятых в плен итальянцев и немцев. Так А. Тейлор пишет: «Союзники взяли в плен 130 тыс. человек, но впоследствии это число было раздуто до четверти миллиона».

Если бы Эйзенхауэр был жив, следовало бы ему напомнить, что не так уж блестяще складывались его дела в Тунисе. Пассивность действий союзных войск дала возможность немцам маневрировать своими резервами. Военная обстановка накалялась Немецкие бронетанковые войска прорвались в районе Кессерина. Сам Эйзенхауэр, приехавший туда в инспекционную поездку, чуть было не попал в плен. Джип главнокомандующего вырвался из города, когда в него уже входили немецкие танки. Генерал вернулся тогда на свою виллу в Алжире в самом подавленном состоянии. Следовало американскому генералу сказать большое спасибо итальянским войскам, которые в Тунисе по численности превосходили немецкие, но по боеспособности были еще хуже, чем американские. Они-то и подвели своих немецких друзей, отступая в панике и увлекая за собой немцев.

Теперь несколько слов о Сталинграде.

Сталинградская битва длилась шесть с половиной месяцев. Немцы превосходили Красную Армию и в личном составе, и в технике. Площадь сражения составляла 100 тыс. квадратных километров. Протяженность линии фронта составляла от 400 до 850 километров. На отдельных этапах военных действий с обеих сторон участвовало более 2 млн. человек, две тысячи танков, две тысячи самолетов, 26 тыс. орудий и минометов. Ну, какие могут быть сравнения и по масштабу происходящих событий, и по последствиям.

Естественно, такому военному специалисту, каковым являлся Эйзенхауэр, было ясно значение Сталинградской битвы, изменившей весь ход событий на Восточном фронте. Тем не менее, он умышленно не дает объективной оценки этому сражению. А ведь Эйзенхауэр относился к лицам, «дружелюбно» настроенным к нам. Что же говорить о тех, кто открыто нас ненавидел?

Действительные потери немецких войск в Сталинградской битве и под Курском, который генералом вообще не освещается в его мемуарах, составили 2,7 млн. человек, 7 тыс. самолетов, 4, 5 тыс. танков и штурмовых орудий. Такие цифры нанесенных противнику потерь союзникам даже и не снились.

Создавались мифы прежде, создаются и сейчас. Коль на свете есть невежды, ложь не требует прикрас. В Вашингтоне и в Париже из правдивых нитей ткут, ложь – поярче, ложь – пожиже, не поймете – разжуют! И извольте, - миф готовый. Подан людям на обед. Хоть и правда в нем – основа, только правды, в общем, нет.


ЯНКИ ПРИ ЕВРОПЕЙСКИХ ДВОРАХ

За океаном стало скучно, прошла гражданская война. Живет с наживой неразлучно Американская страна. «Эх, повидать бы «Старый Свет? Пощекотать Европе нервы?» Хоть на ковбое фрак надет, но изо рта летят – не перлы!

Что мы знали об Америке? Знали, что ее открыл Колумб? Что и россияне участвовали в открытии ее, что ими была основана Русская Америка, что добрались они до самой Калифорнии, построив там форт под названием Росс. Знаем о том, что была война с Англией за освобождение.

Война Севера и Юга, родившая много сентиментальных произведений, в основе которых лежало разрушение нравственности и патриархальных отношений. Для американца, аборигена, эта война – самое страшное, самое разрушительное, что могло произойти на земле. Да, настоящей войны, с настоящей жестокостью, с массой преступлений против мирного населения и человечности американцы не знают, как не знают и того, что действия самих американцев в происходящих на планете войнах, являются самым отвратительным явлением, прощения которым и быть не может, поскольку направлены они были против невооруженных, беззащитных людей. И живут люди в Соединенных Штатах в мифах о спасительной роли своей, с одной стороны, осеняя себя крестом, с другой – угождая дьяволу, поскольку ложь стала основой их идеологии! Многие из них сегодня прячутся за крест от самих себя, ища спасения, но, что спрятано за крестом, они не знают. Мертвецки пустыми глазами смотрят в лик Бога на иконе. Чавкают ложью оскалы ртов, давятся ею, но остановиться никак не могут!

МИФ О ДИКОСТЯХ РУССКИХ

Нас представляли дикарями, на голове торчат рога, живем в Сибири, за горами, вот, образ клятого врага! И ходим мы в звериных шкурах, и от рожденья – злобный нрав, что все мы – дураки и дуры, что нет свобод у нас и прав! Появления советских солдат в Германии ждали с особенным страхом, объясняемым местью за совершенные фашистами преступления на Советской земле.

Я не стану убеждать, что приход наш в Германию был похож на то, что происходило в 1939 году, когда наши входили в Западную Украину и Западную Белоруссию.

Не обошлось без грабежей и насилия. Об этом часто говорят западные историки, забывая, что вскоре последовал приказ Сталина о расстреле мародеров. И это враз отрезвило тех, кто решил поживиться немецким добром! Западные моралисты забывают о том, что их доблестные вояки, не имея прав на месть, как это имели наши, тоже не обошлись без грабежей и насилия. Напомню об этом.

При вступлении на землю Германии дисциплина среди союзников наших стала падать. Появилось немало случаев самоувечья, свидетельствующие о том, что не хотят солдаты воевать. Эйзенхауэр был взбешен. Чтобы остановить это, ему пришлось еженедельно подписывать несколько сот решений по приговорам военных трибуналов.

Солдаты 101-й и 82-й дивизий воздушно-десантных войск, отличившиеся во время захвата немецких укреплений в Нормандии, совершали теперь немало случаев мародерства и изнасилований. Генерал Айк был неумолим: публичная казнь через повешение!

Еще ранее, когда англо-американский экспедиционный корпус действовал на территории Северной Африки, взрыв негодования потряс весь мир, узнавший о действиях союзников против местного населения. Они ничем не отличались от тех, которыми прославились торговцы живым товаром в эпоху колониальных захватов.

Прежде чем обвинять кого-то, обернитесь и гляньте на себя со стороны, господа, увидите – рыльце-то ваше в пуху!


ТОМУ ДОРОГ МИР ТЕМ, КТО ПЕРЕЖИЛ ВОЙНУ

Мир дорог тем, кто пережил войну, и много потерял,- быть не могло иначе.

А если перенес войну, да не одну, то не осталось слез: он стонет, а не плачет

Что вы знаете о войне? Сказать откровенно, ничего. Называют фронты, армии, битвы. Это – стереотип войны. А за стереотипом стоят люди, их жизнь, страдания, смерть. О героике войны писали все. Мне более других нравятся Эрих Мария Ремарк, писавший о Первой мировой войне. Из тех, кто коснулся талантливым пером Второй мировой войны был Манфред Грегор. Его небольшая повесть «Мост», в которой говорится о трагической гибели немецких подростков, которых одели в униформу, дали в руки фаустпатроны и автоматы, потрясает своей актуальностью. Так нелепа и бессмысленна гибель тех, кто даже из-за школьной парты не вышел. Я в качестве примеров привел умышленно немецких авторов, представителей той нации, руководители которой были зачинщиками обеих войн. Ремарк пишет о солдатах, Грегор о школьниках, и это справедливо. Если в Первой мировой войне из всех погибших 95 % падает на военных, то во Второй мировой войне большую часть погибших составляет мирное население. Их не ставили на военное довольствие, им не выделялась пайка, и они потому больше страдали от голода, чем солдаты; у них не было командира, а следовательно, и не было шанса погибнуть «со смыслом». На них было направлено острие возмездия воющих сторон. Это их уничтожали вместе с жилищами, подвергая бомбардировке и обстрелу. Это их ужас смотрит на вас развалинами Керчи, Сталинграда, Ковентри, Дрездена. Смрадом сожженных тел женщин, детей и стариков тянет от произносимых слов: «Хатынь», «Лидице», «Орадур». Негативами отпечатков тел своих на камнях они напоминают живущим, что они жили в мирном городе Хиросиме, радовались, надеялись, пока на них не низвергнулся ад с небес. Сотни тысяч мирных жителей, умерших от голода в осажденном Ленинграде, – жертвы войны. Разве эти десятки миллионов погибших мирных людей удостоены того, чтобы о них помнить? Мы, даже в минуты молчания, забываем о них. Мы помним только о погибших в битвах, да и то только в День Победы.

А разве все, кто решил бороться с фашистами, успели что-то сделать? Некоторые, еще не добравшись до линии разорванного во многих направлениях фронта, попали в окружение. Не имея оружия, что они могли сделать? А освободившись из немецкого плена, с трудом пробираясь к своим, испытывая страх и муки, на что они могли надеяться, наконец, добравшись к своим? Сколько их незаслуженно было осуждено? И гнили они, безвинные, в лагерных бараках, с позорным пятном предателя! В чем конкретно была их вина? Что не покончили с собой, попав в плен? Так часто и стрелять было не из чего!

Просят ветеранов рассказать о войне. Есть среди них, которым есть о чем рассказать, а есть и иные. Скажем, Абдулла Гаибов, таджик с европейскими чертами лица. О принадлежности к Азии свидетельствует смуглость кожи и миндалевидные, черные, как маслины, глаза. Был он до войны учителем начальных классов. Пришла война, повесткой в военкомат вызвали. Долго добирались до фронта. Первая атака на высоту, занятую немцами. Ударило что-то в грудь. Закружилась земля перед глазами. Упал. Очнулся в госпитале. И пошли один госпиталь за другим. Через полтора года началось выздоровление. Но от инвалидности не ушел. Что мог рассказать боец, если он и немца не видел, и ни одного выстрела сделать не успел?

Есть мифы о войне, и есть правда. Мифы, естественно, красивы – на то они и мифы. И ложатся эти мифы в основание сценария фильма о войне. А в правде больше обыденности, чем героики.

К примеру, было под Ленинградом маленькое кладбище Красненькое (не знаю, сохранилось ли оно). Пространство между ним и воротами Кировского (Путиловского) завода хорошо просматривалось во время Отечественной войны, не было закрывающих обзор зданий, не было никаких естественных преград – местность ровная, как стол. Здесь проходила линия фронта. Немцы могли в бинокль видеть, как из ворот завода выезжают отремонтированные танки. Стреляли друг в друга из стрелкового оружия? Да, стреляли. Велся обстрел из минометов и орудий? Да, велся. Сколько времени здесь проходила линия фронта? Да все время блокады Ленинграда, 300 дней и ночей пространство в 2 км оказалось непреодолимым для оснащенного военной техникой, сытого, имеющего огромный боевой опыт врага! Яркой героики для кинематографа в этом противостоянии нет. А ведь в обыденности этой и кроется самая настоящая героика. Ведь хорошо экипированному и оснащенному врагу противостоял обесточенный, голодный, замерзающий город. Подобного еще история не знала. Вот это и есть самый настоящий героизм, обыденный, не броский. Броский героизм спрессовывается в коротком отрезке времени, но ведь война длилась годы, и на протяжении их гибли люди, и не только на линии фронта, но и очень далеко от него. Я не стану оспаривать величину наших потерь, факт состоит в том, что они составляют десятки миллионов человек. Кто гибнет первым? Неподготовленный, слабый, безоружный и абсолютно безвинный человек. Я вспоминаю сказанное по пьянке одним «бывалым» офицером: «Прислали мне пополнение в роту, десятка два кандидатов всяческих наук, доцентов. Бросил я их в атаку, ни один живым не вернулся!» Я не сомневался в правдивости сказанного. Нужно было только слышать интонацию, с которой все это говорилось. Человек упивался своей властью, своей значимостью, говоря с презрением о погибших по его вине талантливых людях. Так мог говорить человек, завидующий чужому уму. Нет, он не дал им времени приспособиться, получить хоть какие-то крохи военной науки, а, следовательно, дать шанс уцелеть. Он их отправил на убой, отлично понимая, что эти люди никогда не держали оружия в руках, да и физической силой не отличались. Я полагаю, что подобное было не единичным явлением за долгие годы войны.

А сколько было случаев, когда боец прибывал на фронт, не имея никакого оружия! Что должен был делать такой солдат? Ожидать смерти того, кто оружие имел?

Можно смотреть на войну сверху, можно снизу, а можно и изнутри. Ведь не секрет, что офицеры-штабисты, находясь вдали от линии фронта, обвешивали грудь свою боевыми орденами значительно чаще, чем те, кто поднимался из окопов в штыковую.

И в тылу миллионы людей ломали себе голову, как накормить голодных детей. Готовили суп из лебеды и картофельных очисток. И наряду с этим существовал черный рынок, на котором можно было купить все, чего только душа пожелает. Откуда попадали продукты и товары туда? Кто умирал с голоду, надрывался, работая по 14 часов за станком, а кто-то обогащался, жировал?

Недаром говорят: «Кому война, а кому мать родная!»

Есть мера чести, достоинству, нет меры подлости и предательству. Человек так уж устроен, что не всегда разбирается, где, что и как?

Мы в Керчи привыкаем к тишине, а война все еще идет. Война идет, но теперь далеко на Западе. О ней теперь мы узнаем из сводок Совинформбюро.

Село поднимает землю. Техники привычной на полях нет. Хуже, чем после революции, потому что лошади тоже «призваны» в армию.

В сводках идет долгое перечисление освобожденных городов. Название многих мне знакомо из уроков географии. Мы слышим об окружении и ликвидации большого числа немецких войск. Происходит с немцами то же, что было с нами в 1941 году. И происходят случаи, на анекдоты похожие

Шла война. До Берлина рукой подать. Одно из танковых подразделений, прорвав оборону противника, устремилось вперед. На брони танков – пехота. Не встречая на пути сопротивления, танки ворвались в небольшой немецкий городок. Немецких частей в нем не было. Городок жил мирной жизнью и почти ничем не прореагировал на появление частей Советской Армии. На железнодорожный вокзал прибыл с востока пассажирский поезд. Машинист и обер-кондуктор поезда обалдели, увидев русских. Им объяснил командир танковой роты Глебов, хорошо владевший немецким языком, что поезд дальше не пойдет. Обер-кондуктор, так и не понимая, что произошло, сказал: «Вы не имеете права задерживать поезд! Я буду жаловаться на вас рейхсминистру железных дорог!»

Немецкий гарнизон городка, хоть и был застигнут врасплох, но, вырвавшись из полукольца, бежал на запад, не уничтожив связи, Глебов решил пошутить. Он позвонил на телефонную станцию. Ему ответил нежный женский голосок: «Я вас слушаю!» – «Соедините меня с Берлином!» – сказал офицер. Через минуту в трубке послышалось: «На проводе Берлин. Какой вам номер нужен?» « Соедините меня с бургомистром». – «Соединяю… У аппарата секретарь бургомистра Шварцбах». – «Попросите господина бургомистра». – «Его нет сейчас. Может быть, я могу быть вам полезен. Кто говорит со мной?» – «Бургомистр города Н.» – сказал офицер и тут же спросил: «Как у вас дела?» – «Неважно, говорят, русские уже близко… А у вас как?» – «Русские уже заняли наш город. Обещают скоро и к вам пожаловать!» – «Вы что, шутите? Смею сказать, что это глупые шутки… Я пожалуюсь господину бургомистру!» – «Я предлагаю жаловаться самому Гитлеру!» – смеясь, сказал офицер. – «Кто это говорит?» – «С вами говорит советский офицер майор Глебов!» Трубка умолкла…

Да, враг растерян. Не ожидал, что война на его территорию придет. Но немец есть немец. По одному эпизоду судить о подавленности духа не следует? Огрызается он здорово, и чем ближе к Берлину, тем больше сопротивление. Мы побеждаем, неведомо только, какова цена наших побед? Душою понимаю, что, какова бы ни была цена, но Победа нужна. Нужен мир, по нему истосковались все, от мала до велика. Но сколько людей не увидит победы? Сколько знакомых мне подростков не дождались дня освобождения! Среди них и Петька Лагутин, с которым я до войны учился в одном классе, и Оська Вашкофкер со всегда слезящимся правым глазом (результат неправильно проведенной операции на слезном канальце), и Колька Османов, мой постоянный соперник по вольной, без правил, и все-таки, честной борьбе...

Город свободен от немцев, он работает. Что он производит, я не знаю. Нас еще до войны отучили от лишнего любопытства. Шпионы нам мерещились повсюду. Вспомните, хотя бы сказку про «Мальчиша-Кибальчиша» и тайну его, Гайдаром созданную? Не тем Гайдаром-внуком, прямым кандидатом на роль Плохиша, а дедом его – Голиковым!

: «Идет гражданская война. Пылают избы. Ухают орудия. Свистят пули. Гибнут люди. Брат на брата поднялся, отец с сыном скрестили сабли свои. И носится на своем кауром, помахивая саблей, семнадцатилетний мальчишка, по имени Аркадий, по фамилии Голиков. В семнадцать лет стать командиром полка совсем непросто, непросто командовать бородачами? И совсем непросто получить высшую награду республики – орден боевого Красного Знамени! Но труднее всего перейти к новой, мирной жизни. Сменил Голиков саблю на перо с чернилами, и фамилию сменил, став Гайдаром. А что, совсем неплохо звучит – «Гайдар!» Из под пера Гайдара вышли книги, высоко идейные, полные коммунистической морали, на детей рассчитанные. Раз дошли они до сердца ребенка, до души его добрались, и расшевелили ее, значит – неплохой детский писатель из Голикова-Гайдара получился! Героем его книги стали называться дети, добро творящие, не для показу, а от души идущие. Тимуровцами стали они называться. Все в красных пионерских галстуках. Значит, знал какую-то тайну Гайдар, раз дети, не проверяя, поверили в нее.

Не забыл Гайдар и о прежнем своем, революционном служении. Взялся за оружие, когда в июне 1941 года застонала земля наша под сапогом германца. Не командиром пошел Гайдар, понимая, что устарели конь и сабля, рядовым пошел. И не стал дожидаться, когда позовут, сам пошел – добровольно. Не сохранил головы своей, пала она во втором бою, в первом пуля пощадила его. Остались книги его. Придет время и к книгам его с пренебрежением отнесутся. Что поделать, память привередливая дама, угодить ей, ох, как трудно!

И вспомнил я ушедшего в иной мир писателя не потому, что захотелось мне поднять упавшее знамя из рук его, а потому, что стыдно мне за внука Гайдара. Настоящий «Плохиш» из него получился. И на службу к буржуинам пошел, да и сам в буржуина превратился. Да не в простого буржуина, а в буржуина, предавшего идеалы деда, наплевавшего в память его. Впору писать роман не под названием «Отцы и дети», а «Деды и внуки». И герой для этой книги готов, с животом большим, мягким, словно яйцо, сваренное всмятку, с тройным подбородком, круглым, как луна лицом, и слишком влажными губами.

Да, и какой тайной мог владеть Гайдар-внук, Только той, которую вручили ему покровители из-за океана, как ограбить до ниточки народ русский? А вот от героя книги Гайдара-Голикова раскрытия тайны добивались буржуины? Тайны великой. А чем она являлась, сама тайна, за которую жизнь отдал Мальчиш? Кто знает? Все у нас является военной тайной. Недаром анекдот о ней ходил такой: спрашивают красноармейца

Женат?» Отвечает: «Военная тайна!» «А что несешь?» Отвечает: «Патроны!»

В принципе, видно, что не вернулась сила к городу. Нет сполохов огня по ночам над доменными печами металлургического завода. Контуры их видны днем, но мертвы они, нет людей рядом. Не дымятся трубы аглофабрики вблизи Самостроя. Ребрами чудовищного динозавра кажутся переплеты металлических конструкций и межэтажных перекрытий Керченского коксохимзавода им. Кирова. Вздыхают по знакомому труду работницы Керченской табачной фабрики. Не возродится никогда она, а цеха заполнят токарные, фрезерные и другие станки. Судоремонтный завод будет на месте фабрики. Прежде от работы ее ни звука не было слышно окрест. Теперь стуки по стальным корпусам напоминают многократно усиленную работу дятла – стучат молоты и молотки, ржавчину сбивают, заклепки ставят.