Geum.ru

Опыт и проблемы преподавания гуманитарных и социально-экономических дисциплин в вузах

Вид материалаДокументы

Содержание


К вопросу изучения основ геополитики
Бильдербергский клуб, или Бильдербергская группа.
Трехсторонняя комиссия
Подобный материал:
1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   18


К ВОПРОСУ ИЗУЧЕНИЯ ОСНОВ ГЕОПОЛИТИКИ

В ЦИКЛЕ ГУМАНИТАРНЫХ И СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ДИСЦИПЛИН


Проф. М.В. Зотова,

МГУП


В настоящее время – при стремлении всех видов наук к синтезу, к созданию новых межнаучных макродисциплин – геополитика может сыграть огромное значение как для чисто теоретических исследований, так и для практических шагов в управлении сложными цивилизованными процессами, – в масштабе планеты или в масштабе отдельных государств или блоков государств. Геополитика – это наука, которая должна преподаваться не только в специальных высших учебных заведениях, но во всех вузах и даже в старших классах средней школы.

Ее структура такова, что именно она могла бы стать осевой дисциплиной на новом этапе развития школы. С помощью геополитического анализа легко можно осмыслить целые эпохи исторического развития стран и народов. Возрастает роль геополитики в условиях увеличения объема информации, вовлечения обычного человека в события, разворачивающиеся на всем континенте, «мондилизации» масс-медиа.

Все это выдвигает на первый план пространственное мышление в геополитических терминах и понятиях, которые помогают разобраться в политике государств, режимах и религии, понять смысл теле- или радио-новостей.

Если применить простейшую геополитическую сетку heartland (сердцевинная земля, географическая ось истории, отождествленная западными геополитиками с Российской империей, а затем и с СССР), remland («береговые земли»), worldisland (мировой остров – континентальные государства) – к любому сообщению относительно международных событий, сразу же наступает ясность в процессах, не требующих специальных знаний.

Расширение НАТО на Восток при таком подходе означает увеличение объема remland в пользу островных государств США и Англии; договор между Германией и Францией относительно создания особых, чисто европейских вооруженных сил – шаг в сторону усиления континентальных государств; война США, Англии против Ирака – стремление островных государств установить полный контроль над континентальным государством и его природными ресурсами и тем самым обеспечить себе базы на континенте.

Геополитическая методология помогает разобраться во внутренней и внешней политике. Если геополитический смысл определенных шагов политических партий и движений, а также властных структур будет очевиден, легко соотнести их с системой глобальных интересов, т.е. расшифровать их цели.

Например, интеграция России с европейскими странами (особенно с Германией) – означает усиление «идеократических», «социалистических» тенденций внутри страны. Напротив, сближение Москвы с Вашингтоном влечет за собой позиционное усиление «рыночников» и т.д. Точно так же в свете закономерностей внутренней геополитики можно легко разобраться и во внутриполитических процессах – сепаратизм народов внутри России, двусторонние или многосторонние соглашения различных административных образований и областей между собой.

Каждое событие в свете геополитики приобретает четкий смысл, помогает анализировать и прогнозировать.

Понять особенности геополитического положения Россия нельзя, не учитывая исторического прошлого и настоящего России. Геополитическое пространство России складывалось на протяжении всей её истории. При этом страна испытывала как политический нажим со стороны отдельных государств, так и открытую военную агрессию. Из 537 лет, прошедших со времен Куликовской битвы до окончания Первой Мировой войны, Россия воевала 334 года. Подавляющее число войн против России проходило в период становления государственности и «смутных времен».

Так с XIII по XV века в период создания единого централизованного государства Россия вынуждена была вести 160 внешних войн. В XVI веке 43 года велись войны с Речью Посполитой, Ливонией, Швецией и татарскими ханами за возвращение исконно русских земель. В XVII веке - 48 лет, в XVIII в. – 56 лет.

Борясь за побережье Черного и Балтийского морей, Россия вела длительные и кровопролитные войны с Турцией, Францией, Англией, Австро-Венгрией, причем последние три государства находились на значительном удалении от российских земель.

В Царствование Екатерины II Россия отвоевала доступ почти ко всему северному побережью Черного моря и стала великой европейской державой, способной реализовать свою мессианскую общеправославную программу. Она была намечена ещё во времена Ивана Грозного и заключалась, прежде всего, в освобождении православных стран от османского ига и последующим их объединением под эгидой России. Однако европейские государства препятствовали занять России ведущую роль в общеевропейской политике. Это особенно ярко проявилось в ходе Крымской войны.

XIX век был ознаменован наполеоновским нашествием и Крымской войной. Стремясь оттеснить Россию от Черноморского побережья, в частности от Крыма, Англия, Франция и их союзники потеряли 120 тыс. человек, не считая раненых, потратили свыше 4 млрд. франков. Вместе с турецкими войсками, общие потери союзников составило 400 тыс. человек. А ведь Крымские война проходила всего с 1853 по 1856 год.

В последней трети XIX века и до 1917 г. XX века быстрое индустриальное развитие России означало новый период в геополитической истории России. Потребность в сырье и обеспечение обороноспособности страны побудило русское правительство начать освоение экономического потенциала Сибири и Дальнего Востока. В этот период Россия попыталась расширить зону своего влияния, создать военные союзы.

Занимая центральное положение на Евразийском континенте, Россия постоянно опасалась оказаться в окружении враждебных государств и стремилась создать вокруг своих границ пояс зависимых территорий (геополитических оболочек).

Наибольших успехов в создании геополитической безопасности страны достигла Россия после октябрьской революции 1917 г. и образования СССР. К 1940 году была достигнута территориальная целостность Российской империи.

После Второй Мировой войны СССР создал стратегическую военную геополитическую оболочку, которая включала государства Восточной Европы, входившие в организацию Варшавского договора (1955 г.) и Совет Экономической Взаимопомощи (1949 г.), а также Монголию. На территории большинства этих государств размещались советские военные базы.

Еще одна важная внешняя геополитическая оболочка была создана СССР в 60-е годы. Она складывалась из далеких от Советского Союза стран «Третьего мира», объявивших о социалистической ориентации. Однако эта оболочка отличалась разнородностью и нестабильностью и имела последствием глобальное противостояние с США.

После Второй Мировой Войны СССР превратился в мировую сверхдержаву и вел подлинно глобальную политику. «Нет теперь, наверное, такого уголка на Земле, положения дел в котором нам не приходилось бы учитывать в нашей политике», - говорил Л. Брежнев на XXIV съезде КПСС в 1976 году.

Распад СССР ознаменовал новый этап геополитической эволюции России. Несмотря на складывающиеся десятилетиями связи с Советским Союзом государств Восточной Европы в результате государственных переворотов и иных внутренних и внешних факторов, они перешли в противоположный лагерь. Подобные процессы произошли и в странах «Третьего мира».

Выход из состава СССР бывших союзных республик отбросил Россию практически к допетровским границам. Она вновь потеряла большую часть выходов к морям, на своей европейской территории лишилась значительной ресурсной базы и военной инфраструктуры.

В настоящее время Россия окружена тремя «санитарными кордонами», блокирующими реализацию её геополитического потенциала.

Первый – политические режимы в бывших союзных республиках. Классический образец «санитарного кордона» сегодня – идея создания Черноморско-Балтийской федерации, объединяющей государства Прибалтики, Украину и Белоруссию в рамках натовского проекта «Партнерство ради мира». По мысли американских стратегов, ситуация с Черноморско-Балтийской федерацией должна стать аналогом положения в Средиземном море, где, благодаря присутствию Шестого американского флота, США контролирует доступ в Европу энергоресурсов Ближнего Востока и Северной Африки (в первую очередь арабской нефти). В такой ситуации жизнь европейской экономики напрямую зависит от США.

Второй «санитарный кордон» образует бывшие страны социалистического содружества, большинство из которых уже являются членами НАТО и позволили разместить на своих территориях военные базы.

Третий «санитарный кордон» образуют бывшие традиционные противники СССР, преследующие цель превратить Россию в сырьевой придаток Европы, Америки, Японии и сохранить её как рынок дешевой рабочей силы, как научно-технической и социально-экономической полигон.

Таким образом, после распада СССР, Россия потеряла все три благоприятных фактора, обеспечивавшие ей (единственной в мире) самостоятельность и независимость от Запада на протяжении всей истории:

- наличие геополитических оболочек, отделявших Россию от западных стран;

- связи с союзникам среди самих западных стран, состав которых менялся, игра на противоречиях между ними;

- стабильное и мощное государство.

Теперь, вместо геополитических оболочек, мы имеем НАТО у прежних границ Советского Союза; вместо «железного занавеса» - шенгеновский визовый барьер; вместо нескольких противостоящих друг другу блоков - довольно прочный союз западных держав и их совместные действия в кризисных ситуациях. Вместо сильного государства – многолетний кризис.

То, что США стали единственной сверхдержавой, заставил американских геополитиков строить совершенно новую геополитическую модель, в которой участвовало не две основные силы, но только одна.

Существовало два варианта развития событий, – либо окончательный выигрыш Западом геополитической дуэли с Востоком, либо конвергенция двух идеологических лагерей в нечто единое и установление Мирового правительства. Этот проект получил название «мондиализма» - от французского слова «monde», «мир».

Концепция «мондиализма» возникла задолго до окончательной победы Запада в «холодной войне». Смысл мондиализма сводится к постулированию неизбежности полной планетарной интеграции, перехода от множественности государств, народов, наций и культур к униформному миру – One World.

По мере сосредоточения стратегической власти над Западом в США, именно это государство стало главным штабом мондиализма, представители которого образовали, параллельную власти, структуру, состоящую из советников, аналитиков, центров стратегических исследований. Так сложилось три основные мондиалистские организации, о самом существовании которых общественность Запада узнала лишь относительно недавно.

Первая – «Совет по международным отношениям» (Council on For Relations, сокращенно CFR). Её создателем был крупнейший американский банкир Морган. Эта неофициальная организация была занята выработкой американской стратегии в планетарном масштабе, причем конечной целью ее считались полная унификация планеты и создание Мирового правительства. Это организация возникла еще 1921 г. как развитие «Фонда Карнеги за вселенский мир», и все состоявшие в ней высокопоставленные политики разделяли мондиалистские взгляды на будущее планеты.

В 1954 г. была создана вторая мондиалистская структура – Бильдербергский клуб, или Бильдербергская группа. Она объединяла уже не только американских аналитиков, политиков, финансистов и интеллектуалов, но и их европейских коллег.

В 1973 г. активистами Бильдербергской группы была создана третья важнейшая мондиалистская структура – « Трехсторонняя комиссия», или «Трилатераль» (Trilateral). Она возглавлялась американцами, и имела помимо США, где расположена ее штаб-квартира, еще штаб-квартиры – в Европе и Японии. «Трехсторонней» комиссия была признана объединять под эгидой атлантизма и США три «больших пространства», лидирующих в техническом развитии и рыночной экономике:

Американское пространство, включающее в себя Северную и Южную Америку;

Европейское пространство;

Тихоокеанское пространство, контролируемое Японией.

Во главе важнейших мондиалистских групп – Бильдерберга и Трилатераля стоит крупнейший банкир Дэвид Рокфеллер, владелец «Чейз Манхэттен банк», по некоторым данным – глава Мирового правительства.

Кроме него, в самом центре всех мондиалистских проектов стоят неизменные аналитики, геополитики и стратеги атлантизма Збигнев Бжезинский и Генри Киссинджер.

Основная линия всех мондиалистских проектов заключалась в переходе к единой мировой системе под стратегической эгидой Запада и «прогрессивных», «гуманистических», «демократических» ценностей. Для этого вырабатывались параллельные структуры, состоящие из политиков, журналистов, интеллектуалов, финансистов, аналитиков и т.д., которые должны были подготовить почву перед тем, как этот Мондиалистский проект Мирового Правительства смог бы быть широко обнародован, так как без подготовки он натолкнулся бы на мощное психологическое сопротивление народов и государств, не желающих растворять свою самобытность в планетарном «плавильном котле».

Первая, наиболее пацифистская и «примиренческая» версия мондиализма, известна как «теория конвергенции». Разработанная в 1970-е гг. группой «левых» аналитиков под руководством Збигнева Бжезинского, эта теория предполагала возможность преодоления идеологического и геополитического дуализма «холодной войны» через создание нового культурно-идеологического типа цивилизации, который был бы промежуточным между социализмом и капитализмом, между чистым атлантизмом и чистым континентализмом.

Марксизм СССР рассматривался как преграда, которую можно преодолеть, перейдя к его умеренной, социал-демократической версии, - через отказ от тезисов «диктатуры пролетариата», «классовой борьбы», «национализации средств производства» и «отмены частной собственности». В свою очередь, капиталистический Запад должен был ограничить свободу рынка, ввести частичное государственное регулирование экономики и т.д. Общность же культурной ориентации могла бы быть найдена в традициях Просвещения и гуманизма, к которым возводимы и западные демократические режимы, и социальная этика коммунизма (в его смягченных социал-демократических вариантах).

Мировое Правительство, которое могло бы появиться на основе «теории конвергенции», мыслилось как допущение Москвы до атлантического управления планетой совместно с Вашингтоном. В этом случае начиналась эпоха всеобщего мира, «холодная война» заканчивалась бы, народы смогли бы сбросить тяжесть геополитического напряжения.

Мондиалистские центры имели своих корреспондентов и в Москве. Ключевой фигурой здесь был академик Гвишиани, директор Института Системных Исследований, который являлся чем-то вроде филиала «Трилатераля» в СССР. Но особенно успешной была их деятельность среди крайне левых партий в Западной Европе, которые в большинстве своем встали на путь «еврокоммунизма», - а это и считалось основной концептуальной базой для глобальной конвергенции.

Теория конвергенции была той идеологической основой, которой определялась политика М. Горбачева и его советников. Началось структурное преобразование советского пространства в сторону «демократизации» и «либерализации». В-первую очередь, это коснулось стран Варшавского договора, а затем и республик СССР. Началось сокращение стратегических вооружений и идеологическое сближение с Западом. Годы правления Горбачева приходились на период президентства в США Рейгана и Буша. Рейган был единственным за последние годы президентом, отказавшимся участвовать во всех мондиалестических организациях. Рейган был бескомпромиссный либерал–рыночник, не идущий ни на какие договоры с «левыми» идеологиями даже самого умеренного социал-демократического толка. Таким образом, политика Горбачева и его правительства, направленная на конвергенцию и созданию мирового правительства, использовалась Рейганом в собственных интересах.

Добровольные уступки советского руководства не сопровождались соответствующими уступками ни со стороны США, ни со стороны НАТО, который не распустился, а его силы не покинули ни Европу, ни Азию.

После окончания «холодной войны» многие политики откровенно признались в том, что приложили усилия к тому, чтобы уничтожить коммунизм в России. В выступлении бывшего президента США Дж. Буша на съезде республиканской партии США в Хьюстоне 20 августа 1992 года прозвучали следующие слова: «Да не сомневайтесь, крушение коммунизма не было чем-то само собой разумеющим. Для этого потрудилось решительное руководство президентов от обеих партий, включая таких республиканцев, как Ричард Никсон, Джеральд Форд, Рональд Рейган… . И вот советский медведь исчез, но в лесах еще остаются волки»1.

После распада СССР и победы Запада, новой версией мондиализма в постсоветскую эпоху стала доктрина Френсиса Фукуямы, опубликовавшего в начале 1990-х гг. программную статью – «Конец истории». Она рассматривается геополитиками как идейная база неомондиализма.

Фукуяма предлагает следующую версию исторического процесса. Человечество от темной эпохи «закона силы», «мракобесия» и «нерационального менеджировния социальной реальности» двигалось к наиболее разумному и логическому строю, воплотившемуся в капитализме, современной западной цивилизации, рыночной экономике, либерально-демократической идеологии. История и ее развитие длились только за счет нерациональных факторов, которые мало-помалу уступали место законам разума, общего денежного эквивалента всех ценностей и т.д. Падение СССР знаменует собой падение последнего бастиона «иррационализма». С этим связано окончание Истории и начало особого планетарного существования, которое будет проходить под знаком Рынка и Демократии, которые объединят мир в слаженную рационально функционирующую систему.

Теория Фукуямы получила дальнейшее развитие в книге «Линии Горизонта». Жака Аттали, бывшего директора Европейского Банка Реконструкции и Развития. Аттали считает, что в настоящий момент наступает третья эра – «эра денег», которые являются универсальным эквивалентом ценности, так как, приравнивая вещи к материальному цифровому выражению, с ними предельно просто управляться наиболее рациональным образом.

Жак Аттали предлагает свою версию будущего, которое «уже наступило». Доминирование на всей планете единой либерально-демократической идеологии и рыночной системы вместе с развитием информационных технологий приводит к тому, что мир становится едиными и однородным, геополитические реальности, доминировавшие на протяжении всей истории, в «третьей эре» отступают на задний план. Геополитический дуализм отменяется.

Но единый мир получает все же новую геополитическую структуризацию, основанную на сей раз на принципах «геоэкономики».

«Геоэкономика» - это особая версия модиалистской геополитики, которая рассматривает приоритетно не географические, культурные, идеологические, этнические, религиозные и т.д. факторы, составляющие суть собственно геополитического подхода, но чисто экономическую реальность в ее отношении к пространству. Для «геоэкономики» совершенно неважно, какой народ проживает там-то и там-то, какова его история, культурные традиции и т.д. Все сводится к тому, где располагаются центры мировых бирж, полезные ископаемые, информационные центры, крупные производства. «Геоэкономика» подходит к политической реальности так, как если бы Мировые Правительства и единое планетарное государство уже существовали1.

Геоэкономический подход Аттали приводит к выделению трех важнейших регионов, которые в Едином Мире станут центрами новых экономических пространств.

- Американское пространство, объединившее окончательно обе Америки в единую финансово-промышленную зону;

- Европейское пространство, возникшее после экономического объединения Европы;

- Тихоокеанский регион, зона «нового процветания», имеющая несколько конкурирующих центров – Токио, Тайвань, Сингапур и т.д.

Между этими тремя мондиалистскими пространствами, по мнению Аттали, не будет существовать никаких особых различий или противоречий, так как и экономический, и идеологический тип будет во всех случаях строго тождественным. Единственной разницей будет чисто географическое месторасположение наиболее развитых центров, которые будут концентрически структурировать вокруг себя менее развитые регионы, расположенные в пространственной близости. Такая концентрическая переструктурализация сможет осуществиться только в «конце Истории» при отмене традиционных реальностей, диктуемых геополитикой.

В модели Аттали нашли свое законченное выражение те идеи «Трехсторонней комиссии», которые и являются концептуально-политическим инструментом, разрабатывающим и осуществляющим подобные проекты2.

В январе 1989 г. руководители «Трехсторонней комиссии» - Д. Рокфеллер и Г. Киссинджер - приезжали в Москву, где их принимали М. Горбачев, А. Яковлев и др. советские руководители. А сам Ж. Аттали поддерживал личные контакты с российским президентом Б. Ельциным.

Одним из главных постулатов геополитики является утверждение о том, что геополитическое положение государства является намного более важным, нежели особенности политического устройства этого государства. Политика, культура, идеология, характер правящей элиты и даже религия рассматриваются в геополитической оптике как важные, но второстепенные факторы по сравнению с фундаментальным геополитическим принципом – отношением государства к пространству.

США имеет перспективу реального мирового господства только в том случае, если никакого иного Большого пространства на планете больше не будет. Американская геополитика своей главной Целью имеет разрушение потенциального геополитического сильного блока и создание препятствий для его образования.

Одним из насущных геополитических требований России в настоящее время является «собирание Империи». Как бы мы ни относились к «социализму», СССР, Восточному блоку, странам Варшавского договора и т.д., как бы ни оценивали политическую и культурную реальность одной из двух сверхдержав с геополитической точки зрения, существование Восточного блока было однозначно позитивным фактором для возможного евразийского объединения, для континентальной интеграции и суверенитета нашего Большого Пространства.

Именно геополитическая логика заставила бельгийского теоретика Жана Тириар говорить о необходимости создания «Евро-советской империи от Владивостока до Дублина»2. Только Восточный блок мог стать основой объединения Евразии в Империю, хотя разделение Европы и непоследовательность советской политики в Азии были серьезными препятствиями для осуществления этой цели. По мнению многих современных геополитиков, распад СССР был в значительной мере обусловлен именно его стратегической уязвимостью на западных и восточных рубежах. США контролировали Rimland Запада и Востока настолько умело и последовательно, что, в конечном итоге, они и не допустили континентальной интеграции и способствовали распаду самого Восточного блока. Конец двухполярного мира – это стратегический удар по Евразии, удар по континентализму и возможному суверенитету всех евразийских государств.

Императив геополитического и стратегического суверенитета России заключается в том, чтобы не только восстановить утраченные регионы «ближнего зарубежья», не только возобновить союзнические отношения со странами Восточной Европы, но и в том, чтобы включить в новый евразийский стратегический блок государства континентального Запада (в первую очередь, франко-германской блок, который тяготеет к освобождению от атлантической опеки проамериканского НАТО) и континентального Востока (Иран, Индию и Японию).

Геополитическое «собирание Империи» является для России не только одним из важных путей развития, одним из возможных отношений государства к пространству, но залогом и необходимым условием существования независимого государства, и более того – независимого государства на независимом континенте.

В настоящее время перед отечественной геополитикой мыслью России встала задача создания научной геополитической концепции, которая должна обеспечить стабильность на всем континентальном пространстве Евразии.

Неоевразийская школа русской геополитики (А. Дугин, А. Гливаковский, Е. Морозов, А. Фоменко и другие) учитывает теории классиков геополитики Х. Маккиндера, К. Хаусхофера, опирается на работы русских евразийцев 30-х годов. Одним из насущных геополитических требований России, считают они, является «собирание Империи», т.е. установление не только союзнических отношений со странами Восточной Европы, но и включение в новый евразийский стратегический блок континентального Запада при условии перехода европейских стран на антиамериканские позиции.

Неоевразийцы находятся в тесном контакте с представителями антиамериканских национально-радикальных течений во Франции, Бельгии, Италии и др. стран.

Другим направлением геополитической мысли России является русская националистическая геополитическая школа, которая выдвигает следующую геостратегию:

- создание русского национального государства с доминированием православной церкви;

- воссоединение с Украиной и Белоруссией;

- уход России с Кавказа и из Центральной Азии;

- национальное возрождение русского народа и идеологическое противостояние с евразийцами и коммунистами;

- геополитическими союзниками России признаются православные и другие восточно-христианские народы.

Третьим направлением русской геополитической мысли является консенсусная модель, или умеренно-патриотическая, как ее называют. Главные идеологи этой модели – сотрудники института США и Канады РАН. Это концепция обосновывает стратегию балансирования между крупнейшими глобальными центрами силы – США, Европой, Китаем, которая позволяет России играть значительную роль в формировании порядка многополярного мира.

В настоящее время идет разработка компромиссной геополитической модели для достижения согласия в российской внешней политике, сбалансированной по всем географическим направлениям, прагматичной и обоснованной с культурно-исторической точки зрения.