Geum.ru

Собранию Российской Федерации от 10 мая 2006 года в качестве важнейших проблем страны, требующих незамедлительного решения, определил демографию, необходимость финансовой и иной поддержки женщин, молодых семей, принявших решение

Вид материалаРешение
О распространении информации о Конвенции ООН о правах ребенка
О защите детей от информации, пропаганды и агитации
О проблемах реализации стандартов ООН
Подобный материал:
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   16

О распространении информации о Конвенции ООН о правах ребенка


В заключительных замечаниях Комитета ООН по правам ребенка отмечается, что Российской Федерацией не выполнен ряд высказанных ранее рекомендаций и в первую очередь рекомендаций о распространении информации о Конвенции о правах ребенка.

Дети и подростки, осведомленные о своих правах и обязанностях, механизмах защиты своих прав имеют более активную гражданскую позицию, более ответственны, могут на деле защитить себя и близких, уважительнее относятся к правам других граждан. Поэтому знания о своих правах, это не только требование Конвенции о правах ребенка, но и повседневная реальная необходимость.

Ни для кого не секрет, что дети подвергаются насилию в семье, совершают побеги из дома, попадают в специализированные учреждения с диагнозом «умственная отсталость». Только за последние три года Городской медико-психолого-педагогической комиссией (ГМППК) такие диагнозы поставлены 2253 несовершеннолетним жителям города Москвы, что составляет 61% от общего числа детей, осмотренных членами комиссии (3 661).

Тысячи юных москвичей состоят на учете в подразделениях по делам несовершеннолетних органов внутренних дел и комиссиях по делам несовершеннолетних и защите их прав. В такой ситуации знание прав ребенка позволит как родителям, так и самим детям принять правильное решение о защите тех или иных прав. Особенно остро в таких знаниях нуждаются дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, воспитывающиеся в государственных детских учреждениях и полностью зависимые от своих государственных опекунов, воспитателей.

Статья 12 Конвенции о правах ребенка устанавливает, что государство обеспечивает ребенку право свободно выражать свои взгляды, быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства. Эта норма закреплена в статьях 56 и 57 Семейного кодекса Российской Федерации, где говориться, что ребенок имеет право на защиту своих прав и законных интересов, а при достижении возраста 14 лет - право самостоятельно обращаться в суд. Однако на практике оно не используется, обращений несовершеннолетних в суд за защитой своих прав не поступало.

Между тем в городе Москве, как и в целом по России, проблема защиты прав детей стоит чрезвычайно остро. К Уполномоченному в основном обращаются родители, законные представители, родственники детей, работники муниципалитетов, детских государственных учреждений, и в единичных случаях сами несовершеннолетние.

Крайне редко суды в своих решениях по делам, возникающим из семейно-правовых отношений и затрагивающим права и интересы детей, ссылаются на нормы Конвенции о правах ребенка, которая согласно статье 15 Конституции Российской Федерации является составной частью нашей правовой системы. Поэтому представляется целесообразным, чтобы в обоснование судебных решений, затрагивающих вопросы защиты прав и законных интересов детей, были положены нормы Конвенции о правах ребенка. Особенно это касается решений об усыновлении российских детей иностранными гражданами.

Помимо Конвенции о правах ребенка, одним из основных документов о правах ребенка является Федеральный закон от 24 июля 1998 года № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», который устанавливает, что государство признает детство важным этапом в жизни человека и исходит из принципов приоритетности подготовки детей к полноценной и полноправной жизни в обществе во всех ее сферах.

Еще в сентябре 2003 года Уполномоченный обратился к руководству Департамента образования города Москвы с просьбой принять меры к выполнению требований статьи 9 Федерального закона «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», которая устанавливает, что в образовательных учреждениях и иных осуществляющих образовательный и воспитательный процессы учреждениях, а также в местах, доступных для детей и родителей (лиц их заменяющих), вывешиваются тексты уставов, правил внутреннего распорядка таких учреждений; списки органов государственной власти, органов местного самоуправления и их должностных лиц (с указанием способов связи с ними) по месту нахождения указанных образовательных и иных учреждений, осуществляющих контроль и надзор за соблюдением, обеспечением и защитой прав ребенка. Руководителем Департамента образования города Москвы Л.П.Кезиной был издан соответствующий приказ от 3 октября 2003 года № 884 «О выполнении требований Федерального закона от 24.07.1998 № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации».

Однако, как свидетельствует практика и систематические обращения в аппарат Уполномоченного, данный приказ и требования закона не выполняются. Граждане, обратившиеся к Уполномоченному, за консультациями в сфере образования, говорят о том, что не видели уставов образовательных учреждений, никто заявителей с ними не знакомил и в случае необходимости решения вопросов, связанных с образованием ребенка, в ряде учреждений просто отказываются показывать текст устава. Лишь в единичных государственных образовательных учреждениях можно встретить извлечения из Конвенции о правах ребенка.

Настоящим подарком всем детям, каждой московской семье явилось принятое Правительством Москвы постановление от 22 ноября 2006 года № 928-ПП «О Комплексной программе дополнительных мер по поддержке семей с детьми, созданию благоприятных условий развития семейных форм воспитания и становления личности ребенка на 2007 год», в котором, как и в законе предусмотрена разработка программы правового просвещения детей, оказания содействия в применении ими своих прав и проведение единого Дня правовых знаний, посвященного принятию Конвенции о правах ребенка.

Следует также отметить, что если Конвенцию о правах ребенка при желании можно приобрести в книготорговой сети города, то принятые в ее развитие и крайне необходимые для всех специалистов, должностных лиц органов и учреждений, работающих с детьми, Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних («Пекинские правила»), и Руководящие принципы ООН для предупреждения преступности среди несовершеннолетних (Руководящие принципы, принятые в Эр-Рияде) в книжных магазинах города Москвы отсутствуют.


О защите детей от информации, пропаганды и агитации,

наносящей вред их здоровью, нравственному и духовному развитию


В заключительных замечаниях Комитет ООН по правам ребенка рекомендует начать проведение разработанных специально для подростков компаний по пропаганде поведения, ориентированного на здоровый образ жизни, по предупреждению и пресечению сексуальной эксплуатации, использования детей в целях порнографии, а также предоставлять детям точную и объективную информацию о пагубных последствиях злоупотребления наркотиками и принимать меры по предотвращению их вовлечения в наркоторговлю.

Повышение рождаемости, укрепление авторитета семьи, возрождение духовности – это, прежде всего, задача государства. Однако защитить наших детей от жестокости, пошлости и безнравственности, которые льются обильным мутным потоком с экранов телевизоров, печатных изданий, пока не удается. В любом цивилизованном обществе должно быть введено ограничение на использование обнаженной натуры в рекламе, на телевидении отведены специальные каналы или установлены временные интервалы для показа фильмов с насилием и эротикой. Речь идет о соблюдении общечеловеческих норм при распространении информации.

По данным исследований специалистов, в течение одного часа, причем в дневное время, когда телевизор смотрят дети, по любому из российских телеканалов показывают сюжеты, где можно увидеть 7-8 убийств и бесконечную череду выпивок. Правительство России решает задачи реализации национальных приоритетов под лозунгом возрождения семьи, охраны материнства и детства, а средства массовой информации тиражируют пьянки, гульбу, разного вида бандитские разборки и сексуальную вседозволенность.

В своем ежегодном докладе за 2004 год Уполномоченный уже обращал внимание на необходимость принятия мер по пресечению распространения средствами массовой информации культа насилия, садизма, жестокости, эротики и порнографии. Однако распространение такого рода информации и материалов, приобретает все более масштабный характер.

В 2006 году в свободной продаже в газетных киосках и книжных магазинах города Москвы по доступной для несовершеннолетних цене (16 рублей за экземпляр) распространялись брошюры под названием «SMS для мальчиков» и «SMS для девочек» (М: АСТ: МН Харвест, 2006), содержащие пошлую, порнографическую, человеконенавистническую информацию, эксплуатирующую у несовершеннолетних интерес к сексу, жестокости, насилию и т.д. При этом данные издания анонсированы на титульных листах как сборники «самых веселых свежих SMS-ок для мальчиков и девочек», которые способны доставить немало веселых минут каждому, кто возьмет их в руки.

В этой связи Уполномоченным направлено обращение в НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре Российской Федерации с просьбой дать правовое заключение об информации, представленной в брошюрах, и ее влиянии на детей. Обращение именно в данный институт было продиктовано, в первую очередь, тем, что сотрудниками института разработан проект федерального закона «О защите детей от информации, наносящей вред их здоровью, нравственному и духовному развитию».

Из поступившего заключения следует, что исходя из названия и аннотации указанных печатных изданий, они предназначены для детей и подростков то есть, рассчитаны на аудиторию, отличающуюся в пубертатном возрасте гиперсексуальностью и гипертрофированной реакцией на любую, даже завуалированную, информацию сексуального характера. Составитель сборника, Адамчик Ч.М. сознательно наделяет эротическим смыслом обычные предметы домашнего обихода (кровать, подушка, одеяло, зубная щетка, душ, домашние животные и т.п.), превращая их в сексуальные объекты, закрепляя в сознании подростков нездоровые сексуальные ассоциации. Отдельные тексты содержат элементы порнографии, способные вызвать соответствующие ассоциации.

Подобного рода информация провоцирует у несовершеннолетних читателей бурные эротические переживания, стимулирует нездоровый интерес к сексу, способствует началу преждевременной половой жизни до достижения половой зрелости, следовательно, причиняет серьезный вред нравственному и психическому здоровью детей, деформирует нормальный процесс их психосексуального и социального развития.

Таким образом, составителем и издателем сборника намеренно допускается эксплуатация подростковой и юношеской гиперсексуальности, что в соответствии с международным правом относится к коммерческой сексуальной эксплуатации детей.

В то же время в сборнике под видом шутливых текстов SMS-сообщений собраны тексты, относящиеся по жанру к вульгарному, циничному, так называемому черному юмору, включая скабрезные и аморальные шутки, характерные для асоциальной среды и маргинальных групп.

Анализ содержания помещенных текстов позволяет заключить, что они содержат информацию, наносящую вред здоровью, нравственному и духовному развитию детей: пропаганду антиобщественного образа жизни, разных видов наркотиков, включая героин и иные инъекционные наркотические вещества (например, «Карамель вдвойне вкусней, если шмаль варилась в ней», «Ничего на свете лучше нету, чем набить травою сигарету!», «Наш ковер – цветущая поляна, там растет трава марихуана!», «Высоко в горах живет девушка Горянка! У нее в горах растет конопли полянка. Задувает косяки, пластилин катает. Хорошо, когда на всех конопли хватает»), пропаганду иных видов зависимости, в том числе от курения.

Согласно заключению НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре Российской Федерации для текстов, собранных в указанных брошюрах, характерен вульгарный язык, в них в значительном объеме содержится лексика, включающая нецензурные, жаргонные, бранные и иные ненормативные слова и выражения.

Приводить дополнительные примеры считаю неприемлемым, хотя настоящий доклад рассчитан, прежде всего, на должностных лиц, отвечающих за работу с несовершеннолетними.

Вывод, содержащийся в заключении, свидетельствует, что действиями автора-составителя вышеуказанных брошюр грубо нарушены нормы международного и российского законодательства, направленные на защиту несовершеннолетних от информации, наносящей вред их здоровью, нравственному и духовному развитию, в том числе нормы, установленные статьями 13, 16, 17 и 34 Конвенции ООН о правах ребенка, статьей 14 Федерального закона от «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», статьей 46 Федерального закона от 8 января 1998 года № 3-ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах».

Опираясь на выводы, сделанные специалистами НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре Российской Федерации, учитывая, что аналогичные нарушения допускаются другими печатными изданиями, Генеральная прокуратура Российской Федерации подготовила и внесла руководителю Росохранкультуры Боярскову Б.А. представление «Об устранении нарушений законов, направленных на защиту детей от распространения информации, наносящей вред их здоровью, нравственному и духовному развитию, пропагандирующей насилие и жестокость, порнографию и антиобщественное поведение». При этом заместитель Генерального прокурора России потребовал обеспечить надлежащий контроль за соблюдением печатными изданиями ограничений, установленных для распространения среди несовершеннолетних, а также принять меры к изъятию из торговой сети брошюр «SMS для мальчиков» и «SMS для девочек», что и было сделано.

В статье «Время сломать иглу», опубликованной 9 февраля 2007 года в «Российской газете», Мэр Москвы Лужков Ю.М. правомерно отмечает: «Не думаю, что по степени вины перед обществом наркопропагандисты уступают наркоторговцам. Если человек производит и продает футболки с изображением конопли и соответствующими рекламными призывами, воспевает «дурь» с эстрадных подмостков, делится «виртуальным кайфом» на страницах печати и в книгах, то он должен нести наказание – это очевидно и необходимо».

Вместе с тем еще в августе 2006 года Уполномоченный направил обращение Прокурору города Москвы с просьбой провести проверку по нарушениям в сфере распространения информации, наносящей вред детям, и принять меры к привлечению Адамчика Ч.М. к ответственности, установленной законом.

Ответ из прокуратуры города на момент подготовки доклада так и не поступил.

Однако в ходе проверки, проведенной по данному обращению, сотрудником УБОП ГУВД по городу Москве вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, из которого следует, что проведено комплексное экспертное (социально-психологическое, искусствоведческое, социально-культурное, социолингвистическое) исследование содержания данных брошюр специалистами Научно-практического центра коммуникативных исследований «Проект «Барьер». Вывод экспертов сводится к тому, что в целом содержание брошюр не может быть охарактеризовано как порнография. Наряду с этим они содержат пропаганду алкоголя, табакокурения, наркотиков, гомосексуализма и носят растлевающий для несовершеннолетних характер.

С учетом изложенного и в целях принятия действенных мер по защите культурного, духовно-нравственного наследия, исторических традиций и норм общественной жизни, предупреждения пропаганды насилия и жестокости, порнографии, антиобщественного поведения необходимо ускорить принятие закона, защищающего детей от информации, наносящей вред их здоровью, нравственному и духовному развитию, то есть на деле реализовать установленные Конвенцией ООН о правах ребенка нормы (статьи 13, 17, 34), обязывающие государства обеспечить разработку принципов защиты ребенка от информации и материалов, наносящих вред его благополучию.


О проблемах реализации стандартов ООН

при отправления правосудия в отношении несовершеннолетних


В заключительных замечаниях (пункт 86) Комитет ООН по правам ребенка рекомендует гарантировать полную реализацию стандартов правосудия в отношении несовершеннолетних, в частности закрепленных в статьях 37, 39 и 40 Конвенции о правах ребенка, а также других стандартов ООН, включая Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних («Пекинские правила») и Руководящие принципы ООН для предупреждения преступности среди несовершеннолетних (Руководящие принципы, принятые в Эр-Рияде).

В процессе реализации судебно-правовой реформы все очевиднее становится необходимость новых подходов к отправлению правосудия в отношении несовершеннолетних. Наиболее важной задачей в этой области на современном этапе является формирование ювенальной юстиции. Говорится об этом много лет и на самых различных уровнях, внесен соответствующий законопроект о создании ювенальных судов, принятый Государственной Думой в первом чтении 15 февраля 2002 года. Однако дело дальше не идет, хотя эта проблема является актуальной для всех регионов.

Система ювенальной юстиции - это не только специализированные суды в отношении подростков-правонарушителей, но и суды по рассмотрению гражданских дел, затрагивающих интересы несовершеннолетних, а также другие органы системы профилактики правонарушений и безнадзорности несовершеннолетних. Прежде всего это комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, которые еще не стали головной структурой (как это предусмотрено законом) в системе профилактики правонарушений несовершеннолетних. Указанные комиссии занимаются в основном административной практикой, привлекая к ответственности нерадивых родителей, путем наложения на них штрафов, которые редко исполняются и не приносят никакого видимого эффекта. Самое главное - отсутствует требовательность комиссий с тех органов и учреждений, которые недорабатывают и забывают о своем предназначении, то есть о защите прав того или иного ребенка.

Говоря о ювенальной юстиции, следует особо отметить такие специфичные общеобразовательные учебно-воспитательные учреждения, как специальные школы открытого и закрытого типа, которым отводится особая роль в преодолении социальной дезадаптации детей и подростков с девиантным поведением.

Цель и задачи специальных учебно-воспитательных учреждений для детей и подростков с девиантным поведением полностью соответствуют целям и задачам ювенальной юстиции, ее основополагающим принципам, предусмотренным международными нормами и правилами в сфере предупреждения преступности несовершеннолетних и защиты их прав: обеспечение приоритета профилактических и реабилитационных мер над карательными, охраны прав ребенка, создания условий для индивидуального, личностно ориентированного подхода к подросткам с учетом причин совершения ими противоправных деяний.

В городе Москве сформирована достаточная сеть таких образовательных учреждений. В настоящее время функционируют 10 специальных школ открытого и 1 школа закрытого типа, в которых обучаются 783 несовершеннолетних в возрасте от 9 до 17 лет.

В 2006 году из 1446 подростков, осужденных за совершение преступлений, к реальному лишению свободы осуждены 371 человек, 880 (60%) - к условному. Вместе с тем из вышеназванного числа всех осужденных 101 несовершеннолетний (7%) ранее уже осуждался к лишению свободы условно. Поэтому широкое применение судами практики условного осуждения вместо направления несовершеннолетних, совершивших общественно опасные деяния, в спецшколу закрытого типа представляются не вполне оправданными. Если в 2005 году в спецшколу судами были направлены 37 несовершеннолетних, то в 2006 году - 26 человек.

Такое положение не случайно, поскольку сложившаяся в городе правоприменительная практика направления несовершеннолетних в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа (спецшкола закрытого типа «Шанс») показывает, что цели и задачи данного учреждения не совсем понятны судьям, прокурорам, а также другим участникам процесса.

Ознакомление с судебными постановлениями и приговорами, постановлениями комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав свидетельствует, что при вынесении решений о помещении несовершеннолетних в специальную школу закрытого типа допускаются многочисленные нарушения законодательства, в первую очередь, Федерального закона от 24 июня 1999 года № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» (далее – Федеральный закон № 120-ФЗ), регламентирующего деятельность таких учреждений, производство по материалам о помещении туда несовершеннолетних, не подлежащих уголовной ответственности, а также Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ) и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК РФ).

Это подтверждается в том числе тем, что судьи в своих постановлениях указывают о направлении конкретного подростка в спецшколу ГУВД по городу Москве. (Например постановление федерального судьи Нагатинского районного суда Воронова В.В. от 11 января 2005 года о направлении в спецшколу П.). Аналогичные названия содержатся и в ходатайствах подразделений по делам несовершеннолетних отделов внутренних дел (ПДН ОВД).

В своих постановлениях судьи зачастую ссылаются на статьи Федерального закона № 120-ФЗ, касающиеся вопросов помещения подростков в центры временного содержания несовершеннолетних правонарушителей (ЦВСНП), а не на статьи главы III, а также УК РФ и УПК РФ. Создается впечатление, что как сотрудники органов внутренних дел подготовили данное постановление, так оно судьей и подписывается.

Имеют место факты, когда производство по делу о помещении несовершеннолетнего в закрытое учебно-воспитательное учреждение суды возбуждают по ходатайству начальников ПДН ОВД, что является нарушением пункта 2 части 1 статьи 27 Федерального закона № 120-ФЗ, в котором установлено, что дело в суде может быть возбуждено лишь по ходатайству комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав. Комиссия должна предварительно рассмотреть материал относительно правонарушителя, решить вопрос о том, что применение иных мер воспитательного характера будет недейственно, и только тогда обратиться в суд для вынесения решения о помещении его в закрытое учебно-воспитательное учреждение. Несоблюдение этой процедуры приводит к нарушению прав несовершеннолетних. В связи с этим напрашивается единственный вывод, что решение о помещении подростка в спецшколу объясняется не столько необходимостью обеспечить ему специализированную реабилитационную помощь, сколько желанием соответствующих органов системы профилактики изолировать подростка, избавиться от него на какой-то срок.

В соответствии с пунктом 7 статьи 15 указанного Федерального закона № 120-ФЗ несовершеннолетние могут быть направлены в спецшколу до достижения ими возраста 18 лет, но не более чем на 3 года. Это положение закреплено и в статье 92 УК РФ, в пункте 31 Типового положения о специальном учебно-воспитательном учреждении для детей и подростков с девиантным поведением, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 25 апреля 1995 года № 420.

При этом сроки реабилитации детей определяет суд, однако эти сроки в большинстве случаев не соответствуют назначению учреждения, особенностям личности самого подростка.

Устанавливая нередко ограниченные (от пяти - восьми месяцев) сроки пребывания в спецшколе закрытого типа, суды не учитывают реальную возможность провести работу по реабилитации несовершеннолетнего, оказать ему комплексную помощь с учетом причин противоправного поведения, обеспечить получение начального общего, основного общего, среднего (полного) образования.

Поэтому нередко приходится освобождать подростков, в середине учебного года, а самое главное тех из них, кто не прошел должной реабилитации. Так, из общего числа воспитанников, находившихся в спецшколе закрытого типа «Шанс» на момент проверки (октябрь 2006 года), у 39 срок пребывания заканчивался в середине учебного года, и они не прошли курс обучения за год, поскольку продление срока допускается только на основании ходатайства самого несовершеннолетнего, а продолжение обучения подростком, не получившим необходимой психологической, медицинской и социальной реабилитации, в условиях массовой общеобразовательной школы, весьма проблематично.

В соответствии с постановлением федерального судьи Бабушкинского районного суда Батуриной С.А. от 9 декабря 2004 года несовершеннолетний И. направлен в спецшколу за совершение ряда противоправных действий. Судья не уточнил в своем постановлении, что именно совершил подросток и выносились ли в отношении него постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. При этом срок его содержания в спецшколе установлен «до окончания учебного 2004-2005 года», то есть на 6,5 месяцев. Естественно, обеспечить психологическую и социальную коррекцию его поведения за данный промежуток времени не представилось возможным. После окончания срока пребывания в указанном учреждении, 30 мая 2005 года подросток совершил две кражи и 16 декабря 2005 года по постановлению федерального судьи того же суда вновь был направлен в спецшколу, но уже сроком на 3 года.

Имеются и совершенно противоположные примеры принятия неоправданных решений о направлении несовершеннолетних в спецшколу закрытого типа без учета конкретных данных о личности подростка.

Постановлением федерального судьи Зюзинского районного суда Довженко М.А. от 20 сентября 2005 года В. направлен в спецшколу сроком на три года. При этом судья не учел, что подросток в 2005 году уже окончил 9 классов и к назначенному сроку он не только получит полное среднее образование, но еще и должен будет содержаться в спецшколе следующий учебный год. В связи с чем неизбежно возникнет необходимость опять-таки в судебном порядке решать вопрос о переводе несовершеннолетнего в другое специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа для получения профессионального образования (в городе Москве такого учреждения в настоящее время нет) либо о прекращении пребывания подростка в спецшколе, если он исправился.

То же касается и постановления судьи Нагатинского районного суда Цвелевой Е.А. от 5 апреля 2006 года о направлении в спецшколу несовершеннолетней Н. сроком на 2 года 6 месяцев. Н. закончит 11 классов в июне 2008 года, а с учетом определенного судом срока пребывания в спецшколе она должна будет содержаться там до 5 октября 2008 года.

Рассматривая дела указанной категории, суды не выясняют наличие основания для помещения несовершеннолетних в учебно-воспитательные учреждения закрытого типа, каковым является совершение подростком общественно опасного деяния (статья 15 указанного Федерального закона № 120-ФЗ, статья 92 УК РФ, пункт 11 статьи 50 Закона Российской Федерации от 10 июля 1992 года № 3266-I «Об образовании», пункт 14 Типового положения о специальном учебно-воспитательном учреждении для детей и подростков с девиантным поведением).

В постановлениях судьи нередко делают ссылку на процессуальный документ следователя о прекращении уголовного дела в отношении несовершеннолетнего или об отказе в его возбуждении, особенно в случаях недостижения подростком возраста уголовной ответственности, не выясняя, совершил ли он данное деяние и доказана ли его вина. Не случайно в спецшколу закрытого типа попадают несовершеннолетние без достаточных на то правовых оснований.

На основании постановления федерального судьи Бутырского районного суда Пасикуна К.Н. от 13 сентября 2005 года в спецшколу сроком на 2 года был направлен несовершеннолетний С., в отношении которого было отказано в возбуждении уголовного дела по статье 24 (часть 1, пункт 2) УПК РФ. Кстати, в постановлении судьи также содержится ссылка на отказ в возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного данной статьей УПК РФ. В самом же постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела отсутствует какое-либо упоминание о преступлении, предусмотренном конкретной статьей УК РФ. Таким образом, какое общественно опасное деяние совершил подросток, не известно ни милиции, ни суду. Кроме того, в постановлении судьи нет указания на участие при рассмотрении данного дела прокурора и адвоката, что является безусловным основанием к отмене данного постановления.

Судья Черемушкинского районного суда Чурсин С.С. 26 мая 2006 года вынес постановление о направлении в спецшколу закрытого типа сроком на два года несовершеннолетнего Р. Из имеющихся материалов, в частности постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, следует, что в действиях Р. отсутствуют признаки преступления, предусмотренного частью 1 статьи 163 УК РФ (вымогательство), в связи с чем и проводилась проверка.

В нарушение пункта 8 статьи 15, пункта 4 статьи 26 Федерального закона № 120-ФЗ судами редко выясняется, имеются ли у подростков на момент принятия решения заболевания, препятствующие их содержанию и обучению в спецшколе закрытого типа, указанные в перечне, утвержденном постановлением Правительства Российской Федерации от 11 июля 2002 года № 518. Из 22 изученных Уполномоченным и сотрудниками его аппарата судебных решений лишь в четырех имелись ссылки на то, что согласно медицинским заключениям противопоказаний на помещение несовершеннолетнего в спецшколу закрытого типа не установлено. 13 июня 2006 года федеральный судья Бутырского районного суда Пасикун К.Н. вынес постановление о направлении в спецшколу несовершеннолетнего К., а обследование подростка на наличие психических расстройств, препятствующих его содержанию в указанном учреждении, проведено лишь 27 июня 2006 года.

Этот же федеральный судья 2 мая 2006 года своим постановлением направил в спецшколу П., в отношении которого было отказано в возбуждении уголовного дела на основании того, что отсутствует заявление потерпевшего, поскольку дело относится к делам частного обвинения. П., имея диагноз «умственная отсталость с другими нарушениями поведения», обучался по программе специального (коррекционного) учреждения для детей с отклонениями в психическом развитии VIII вида, а спецшкола «Шанс» работает по программам массовой общеобразовательной школы и коррекционной группы для обучения таких детей не имеет.

По приговору, вынесенному федеральным судьей Зеленоградского районного суда Козловой Е.В. от 1 августа 2005 года, направлен в спецшколу закрытого типа «Шанс» Б., в отношении которого судом применена принудительная мера медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения у психиатра, что в условиях спецшколы невозможно.

При рассмотрении дел допускается неоправданная волокита, из постановлений и приговоров суда порой невозможно понять, когда именно поступил материал или уголовное дело, кто виноват в несвоевременной постановке вопроса о помещении несовершеннолетнего в спецшколу.

Инспектор ОВД «Измайлово» 10 ноября 2004 года вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении воспитанника детского дома № 48 С. по статье 175 УК РФ (приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем), поскольку он не достиг возраста уголовной ответственности. Пунктом 1 статьи 26 Федерального закона № 120-ФЗ предусмотрено, что материал об отказе в возбуждении уголовного дела незамедлительно передается в комиссию по делам несовершеннолетних и защите их прав для рассмотрения ходатайства перед судом о помещении несовершеннолетнего в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа. Однако в нарушение указанной правовой нормы это сделано не было, постановление комиссией по делам несовершеннолетних и защите их прав вынесено 17 марта 2005 года, то есть спустя четыре с половиной месяца после отказа в возбуждении уголовного дела. И только 30 августа 2005 года по прошествии пяти месяцев комиссией по делам несовершеннолетних и защите их прав был поставлен вопрос о помещении С. в ЦВСНП, а затем ходатайство направлено в суд, который 23 сентября 2005 года принял постановление о направлении С. в спецшколу закрытого типа. Таким образом, он понес ответственность за содеянное спустя 10 месяцев, что является грубым нарушением статей 26 и 27 Федерального закона № 120-ФЗ, а самое главное статьи 40 Конвенции о правах ребенка. Данные нарушения являлись основанием для отмены судебного постановления.

Следует заметить, что С. - воспитанник детского дома, и при рассмотрении материала в суде принимали участие представители детского дома и органа опеки и попечительства муниципалитета внутригородского муниципального образования «Восточное Измайлово», однако никто не встал на защиту прав несовершеннолетнего, оставшегося без попечения родителей.

Решая вопрос о помещении несовершеннолетних в закрытое учебно-воспитательное учреждение, суды одновременно автоматически выносят решение о помещении таких подростков в ЦВСНП, что является также одним из видов ограничения свободы. В статье 22 Федерального закона № 120-ФЗ установлены специальные основания для помещения несовершеннолетнего в ЦВСНП, а также сроки содержания и порядок помещения. Поэтому применение данной меры должно быть каждый раз дополнительно мотивировано со ссылкой на основание, указанное в пункте 1 части 2 указанной статьи. В соответствии с пунктом 26 Типового положения о специальном учебно-воспитательном учреждении для детей и подростков с девиантным поведением доставка несовершеннолетнего правонарушителя в учреждение закрытого типа осуществляется либо по решению суда в установленном порядке через ЦВСНП, либо его родителями. Однако в судебных решениях (постановлениях, приговорах) вопреки статье 311 Федерального закона № 120-ФЗ крайне редко указываются цели и мотивы направления подростков в ЦВСНП.

Анализ приведенных и других имеющихся в распоряжении Уполномоченного судебных решений о направлении несовершеннолетних правонарушителей в спецшколу закрытого типа свидетельствует о нестабильности судебной практики по данной категории дел. Это является основанием для обращения к Председателю Московского городского суда Егоровой О.А. с просьбой проанализировать практику рассмотрения таких дел и дать судам методические рекомендации по применению Федерального закона № 120-ФЗ.

Обращает на себя внимание, что принятие решений о направлении несовершеннолетних, совершивших общественно опасные деяния, в учебно-воспитательные учреждения открытого или закрытого типа нередко тождественны, поэтому в спецшколе закрытого типа содержатся подростки, которые могли бы быть помещены в учреждения открытого типа, и наоборот.

Например, в постановлении комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав Бескудниковского района города Москвы от 21 мая 2006 года подростку З. рекомендовано обучение в спецшколе № 1 открытого типа. Комиссией установлено, что несовершеннолетний в октябре 2005 года совершил общественно опасное деяние по признакам преступления, предусмотренного частью 1 статьи 158 УК РФ (кража), однако в связи с недостижением возраста уголовной ответственности в возбуждении уголовного дела было отказано. В декабре 2005 года он вновь совершил общественно опасное деяние, предусмотренное статьей 116 УК РФ (побои) и вновь в возбуждении уголовного дела отказано по тем же основаниям. Таким образом, в отношении З. были все основания для постановки вопроса о его направлении как в спецшколу закрытого типа «Шанс», так и в спецшколу открытого типа.

Многие постановления комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав также не соответствуют требованиям Федерального закона № 120-ФЗ. Так, в соответствии с постановлением комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав района Западное Дегунино от 22 декабря 2005 года в спецшколу закрытого типа направлена несовершеннолетняя Л., в отношении которой было отказано в возбуждении уголовного дела в связи с недостижением ей возраста уголовной ответственности. По представлению соответствующего органа внутренних дел она была помещена в ЦВСНП. Затем, как указано в постановлении комиссии, к ним обратилась администрация детского дома с просьбой рассмотреть вопрос о направлении несовершеннолетней в спецшколу закрытого типа в целях предотвращения совершения ею повторных правонарушений. Комиссия направила соответствующее ходатайство в суд, тогда как в соответствии с Федеральным законом № 120-ФЗ должна была рассматривать материал органа внутренних дел, а не обращение администрации детского учреждения.

В своих постановлениях о ходатайстве перед судом о направлении в спецшколу закрытого типа комиссии указывают срок содержания подростков, что не входит в их функции.

На комиссию по делам несовершеннолетних и защите их прав района Южное Бутово, где расположена спецшкола закрытого типа, в соответствии с указанным Федеральным законом № 120-ФЗ возложена дополнительная обязанность решать вопросы о продлении сроков пребывания несовершеннолетних в спецшколе «Шанс» и досрочном выпуске воспитанников. Это требует от комиссии взвешенного, вдумчивого подхода к решению тех или иных вопросов. Однако, судя по принимаемым постановлениям, комиссия нередко подходит к рассмотрению ходатайств руководства спецшколы или формально, или предвзято.

Например, при решении вопроса о продлении срока пребывания воспитанника в спецшколе комиссия в своих постановлениях не указывает самое главное условие – ходатайство самого несовершеннолетнего, без чего принятие соответствующего решения невозможно (пункт 7, статьи 15 Федерального закона № 120-ФЗ), нет такой ссылки и в судебных постановлениях. Так в постановлении Зюзинского районного суда от 12 октября 2006 года о продлении срока пребывания несовершеннолетнего К. в спецшколе не отражено, было ли ходатайство об этом самого подростка. Не содержится такого указания и в постановлении комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав района Южное Бутово. Зато само по себе постановление комиссии больше напоминает протокол, в котором подробно производится обсуждение отца несовершеннолетнего, в адрес которого допускались следующие высказывания: «Почему вы хотите его оставить в спецшколе, которая является фактически тюрьмой?», «Скажите, что вам проще, удобно и выгодно, чтобы ваш ребенок остался в этой школе. У вас никаких проблем, а вашего ребенка будут содержать за счет налогоплательщиков» и тому подобное.

В той же комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав района Южное Бутово 5 сентября 2006 года рассматривалось ходатайство о продлении срока пребывания в спецшколе другого воспитанника К., ссылки на ходатайство несовершеннолетнего нет, зато из самого текста постановления следует, что подросток не изъявил желания остаться в спецшколе.

На заседании указанной комиссии 22 августа 2006 года рассматривалось ходатайство руководства спецшколы о досрочном выпуске воспитанника С., который, закончив учебу по программе 9 класса, поступил в Московский государственный техникум технологии и права. Руководство учреждения ходатайствовало о его досрочном выпуске, обоснованно мотивируя это тем, что подросток должен иметь возможность 1 сентября совместно с другими учащимися начать обучение, тем более что 13 ноября 2006 года ему исполнялось 18 лет. Комиссия отказала в досрочном выпуске С., рекомендовав сделать запрос в отдел внутренних дел и комиссию по делам несовершеннолетних и защите их прав района Матушкино-Савелки на предмет целесообразности досрочного освобождения С. Однако, неизвестно каким образом указанные органы смогут дать ответ на этот вопрос, поскольку с учета по месту жительства подросток снимается и не находится под их наблюдением весь период пребывания в закрытом учреждении. В результате подросток совершенно неоправданно остался в спецшколе на 1 месяц и 13 дней.

Комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав района Теплый Стан 4 апреля 2006 года рассматривала вопрос о направлении в спецшколу несовершеннолетнего Р. Как отмечено в постановлении, в комиссию поступило заявление от его матери с просьбой об этом. Комиссия постановила ходатайствовать перед судом о направлении Р. в спецшколу сроком на два года, что является нарушением пункта 1 статьи 26 Федерального закона № 120-ФЗ, устанавливающего, что материалы в комиссию передаются лишь органом внутренних дел или прокурором.

Комиссиями по делам несовершеннолетних и защите их прав проявляется небрежность при вынесении постановлений, даются неправильные ссылки на действующее законодательство. В отношении того же Р. комиссия указала, что она руководствуется «статьей 9 «ж» Закона города Москвы «О комиссиях по делам несовершеннолетних и защите их прав». Мало того, что закон назван неправильно, но и в статье 9 такой пункт отсутствует.

В соответствии с пунктом 2 статьи 15 Федерального закона № 120-ФЗ в спецшколы отрытого типа принимаются несовершеннолетние на основании постановления комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, заключения психолого-медико-педагогической комиссии. Однако на практике комиссии, не вынося никаких постановлений, просто пишут письмо на имя директора спецшколы с просьбой принять конкретного подростка, не указывая, имелось ли согласие несовершеннолетнего, достигшего возраста 14 лет, а также его родителей, как этого требует указанный Федеральный закон № 120-ФЗ.

Кроме того, вряд ли можно назвать заключением те куцые, ни о чем не говорящие справки, которые выдаются, к примеру, психолого-медико-педагогической комиссией Северного окружного управления здравоохранения, в которых в строке «Заключение» имеется единственная запись - «обучение в условиях специальной общеобразовательной школы № 1», при этом не содержится никаких рекомендаций по работе с тем или иным подростком, отсутствуют данные о его психолого-педагогическом обследовании и другие составляющие заключения, которые отвечали бы требованиям приложения 3 к совместному приказу Комитета здравоохранения Правительства Москвы от 19 октября 1998 года № 574 и Московского комитета образования от 21 октября 1998 года № 579 «Об организации Городской медико-психолого-педагогической комиссии по комплектованию специальных (коррекционных) образовательных учреждений для умственно отсталых детей». Хотя специальные учебно-воспитательные учреждения не входят в число коррекционных, однако других комиссий в городе не существует и по сложившейся практике заключения о направлении подростков в спецшколы открытого типа даются указанными окружными комиссиями.

Анализируя нормативные правовые акты, регулирующие деятельность специальных учебно-воспитательных учреждений открытого и закрытого типа, и практику их применения, можно сделать вывод о необходимости внесения изменений в действующее законодательство.

Согласно пункту 54 Типового положения о специальном учебно-воспитательном учреждении для детей и подростков с девиантным поведением воспитанники находятся на полном государственном обеспечении, хотя в Федеральном законе № 120-ФЗ такой нормы не содержится.

Ранее в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1977 года предусматривалось, что в частичное возмещение расходов на содержание учащихся в специальных учебно-воспитательных учреждениях с родителей взимается плата. Аналогичная норма содержится в статье 24 Положения о комиссиях по делам несовершеннолетних, утвержденного Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 3 июня 1967 года, которым в своей деятельности до сих пор руководствуются комиссии. Кроме того, статья 33338 Налогового кодекса Российской Федерации предусматривает, что специальные учебно-воспитательные учреждения для детей с девиантным (общественно опасным) поведением федерального органа исполнительной власти, уполномоченного в области образования, освобождаются от уплаты государственной пошлины за совершение исполнительных надписей о взыскании с родителей задолженности по уплате сумм на содержание их детей в таких учреждениях.

Однако в Федеральном законе № 120-ФЗ, как уже говорилось выше, подобной нормы нет, а постановления Правительства Российской Федерации являются подзаконными актами и принимаются на основании и во исполнение законов. Представляется, что этот вопрос должен быть проработан и решен законодательно. Тем более что на всех уровнях власти говорится о необходимости принятия мер по усилению ответственности родителей за воспитание детей. Это же предусмотрено программой Года ребенка (п. 42.2 постановления Правительства Москвы от 21.11.2006 № 928-ПП).

Безусловно, в решении данного вопроса должен быть продуманный подход. Полагаю, что должны быть освобождены от платы за содержание несовершеннолетних в спецшколах опекуны (попечители), руководители детских государственных учреждений, многодетные родители, родители-инвалиды и т.д. Вместе с тем в той же спецшколе закрытого типа «Шанс» содержатся 12 воспитанников, совершивших общественно опасные деяния и проживавших в вполне благополучных семьях.

Здесь можно провести аналогию по оплате за содержание детей-инвалидов в стационарных учреждениях системы социальной защиты населения. Статьями 24 и 31 Федерального закона от 2 августа 1995 года № 122-ФЗ «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов» регулируются вопросы оплаты надомного, полустационарного и стационарного социального обслуживания в государственных учреждениях. В развитие указанного Федерального закона было принято постановление Правительства Российской Федерации от 15 апреля 1996 года № 473 «О порядке и условиях оплаты социальных услуг, предоставляемых гражданам пожилого возраста и инвалидам государственными и муниципальными учреждениями социального обслуживания». Из указанных нормативных правовых актов следует, что с семей, имеющих детей-инвалидов, взыскивается плата за содержание в стационарных учреждениях, а с семей, чьи дети совершили общественно опасное деяние, плата не взимается и они определяются на полное государственное обеспечение.

Необходимо также внести изменения в постановление Правительства Российской Федерации от 25 апреля 1995 года № 420, в котором указано, что в спецшколы открытого типа несовершеннолетние принимаются при наличии рекомендации комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав, тогда как Федеральный закон № 120-ФЗ устанавливает, что в данные учреждения несовершеннолетние направляются на основании постановлений комиссий.

Представляются неправильными и содержащиеся в указанном Федеральном законе № 120-ФЗ нормы о том, что в срок содержания подростка в спецшколе засчитывается срок его пребывания в ЦВСНП или местах предварительного заключения. Это на практике приводит к тому, что суды рассматривают данные учреждения как учреждения исполнения наказания в виде лишения свободы и полностью копируют норму УК РФ, которая применяется судами при определении срока наказания в виде лишения свободы, что не соответствует истинным реабилитационным целям и задачам учебно-воспитательных учреждений закрытого типа, а не карательным. Тем более, что статья 92 УК РФ говорит об освобождении подростка от наказания.

Приведенные выше примеры отказа в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления, при отсутствии заявлений потерпевших являются следствием того, что в Федеральном законе № 120-ФЗ имеется определенный пробел, поэтому представляется целесообразным процессуальные обоснования помещения несовершеннолетних в учебно-воспитательные учреждения закрытого типа, предусмотренные статьей 15, заменить формулировкой «материальное основание», то есть факт совершения общественного опасного деяния, предусмотренного УК РФ. Пока же этот вопрос не решен, существующая практика помещения несовершеннолетних в учебно-воспитательное учреждение при прекращении дела в соответствии с пунктом 5 статьи 24 УПК РФ формально не соответствует Федеральному закону № 120-ФЗ.

В пункте 7 статьи 15 указанного Федерального закона № 120-ФЗ установлено, что несовершеннолетний может быть направлен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа до достижения им возраста 18 лет, но не более чем на три года, а в пункте 1 статьи 28 содержится требование судам указывать срок применения этой принудительной меры воспитательного воздействия, что, как следует из вышеперечисленных примеров, не является оправданным и не соответствует целям и задачам учебно-воспитательного учреждения закрытого типа.