Geum.ru

Отчет Комиссии по правам на интеллектуальную собственность Лондон 2003 г

Вид материалаОтчет
Историческая справка
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   ...   34




ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА



Опыт развитых стран в 19-ом веке и быстроразвивающихся стран восточной Азии в прошлом веке предлагает несколько исторических уроков.


Прежде всего, страны традиционно использовали режимы ИС в целях продвижения, в их понимании, своих экономических интересов. Страны меняли свои режимы на разных этапах экономического развития, по мере изменения своих представлений (и экономического статуса). Например, с 1790 по 1836 годы, будучи чистым импортером технологии, США ограничивали выдачу патентов тем, кто не был гражданином или жителем страны. Даже в 1836 году , патентные сборы с иностранцев были в десять раз выше сборов с граждан США (и еще на две трети выше в случае британцев!). Лишь в 1861 году (почти полностью) прекратили дискриминацию против иностранцев. В своем годовом отчете 1858 года комиссионер США по патентам писал:


«Важным, хоть и неприглядным фактом является то, что из 10359 изобретений, сделанных в течение последнего года за границей, всего лишь 42 были запатентованы в США. Исчерпывающим объяснением этого факта можно назвать чрезмерные сборы, взимаемые с иностранцев, и тягость оскорбительной дискриминации против них …вполне можно заключить, что правительство этой страны считает заморские изобретения чем-то в корне опасным и даже неприятным, полагая, что налогообложение их является политически мудрым и справедливым шагом, как если бы это был импорт какой-то опасной иностранной отравы. Есть, однако, более возвышенная точка зрения, более гармонично сочетающаяся с прогрессивным духом нашего времени – согласно ей, плоды изобретательного гения человека, в каком бы климате они ни созревали, рассматриваются как общемировое наследие, получая радушный прием в качестве общего блага для всего человечества, улучшению жизни которого они посвящены»47.


До 1891 года защита авторских прав в США распространялась лишь на граждан США, причем действовали различные ограничения на защиту авторских прав иностранцев (например, печатная продукция должна была быть набрана в США), что задержало присоединение США к Бернской конвенции по защите авторских прав до 1989 года, спустя целых 100 лет после присоединения Великобритании. По той же причине некоторые читатели, возможно, помнят надпись на обложках книг : «По связанным с авторскими правами соображениям данное издание не подлежит продаже в США».


До принятия Парижской конвенции (по защите промышленной собственности) в 1883 году и соответствующей Бернской конвенции 1886 года (по литературным и художественным работам) страны могли без ограничения «кроить» свой режим в соответствии с собственными обстоятельствами. Даже правила этих конвенций имели значительную гибкость. Парижская конвенция позволяла странам не распространять защиту на те или иные технологические области, а также определять длительность сроков патентной защиты. Во избежание злоупотреблений, в некоторых случаях разрешалось отменять патенты и вводить принудительное лицензирование48.


Во-вторых, многие страны иногда не распространяли патентную защиту на те или иные промышленные отрасли. Часто законодательство ограничивало патенты на изделия, защищая лишь производственные процессы. К таким отраслям обычно относились пищевая, фармацевтическая и химическая, причем решения обосновывались теми соображениями, что не следует предоставлять монополию на предметы первой необходимости, и что лучше поощрить свободный доступ к иностранной технологии, чем пытаться стимулировать изобретения на местах. Такой подход в 19-ом и - в ряде случаев - в 20 веке был взят на вооружение многими ныне развитыми странами, а также восточноазиатскими странами (такими, как Тайвань и Корея) вплоть до недавнего времени. Сегодня, однако, ТРИПС запрещает дискриминацию в области патентной защиты в отношении разных технологических областей.


В-третьих, интеллектуальная собственность, и, в частности, патенты, часто становились предметом спора. С 1850 по 1875 годы в научных и политических кругах Европы велись ожесточенные дискуссии о том, не противоречит ли патентная система принципам свободной торговли и не сводится ли она просто к лучшему практическому средству стимулирования изобретений. Джон Стюарт Милл придерживался последней точки зрения:


«…временная эксклюзивная привилегия предпочтительнее [в качестве средства стимулирования изобретений], потому что здесь ничто не оставлено на чье-то усмотрение; потому что предполагаемое вознаграждение зависит от полезности изобретения, и чем оно полезней, тем выше вознаграждение; и потому что оно оплачивается теми, кто получает услуги - потребителями.”49


Сегодня, по существу, пользуются теми же доводами, считая, что это сравнительно недорогой (по крайней мере для правительств, когда они выступают в качестве покупателей товаров) способ поощрения изобретений, причем вознаграждение пропорционально дальнейшему использованию.50


Сопротивление патентной защите покоилось на нескольких аргументах, которые лучше всего подытожил журнал «Экономист» в 1851 году:


«Предоставленные патентным законодательством привилегии изобретателям – введение запретов для других людей, причем соответствующая история изобретений полна случаев, когда незначительные запатентованные улучшения надолго остановили схожие, гораздо более значительные улучшения … привилегии задушили больше изобретений, чем поощрили…Каждый патент – запрет, на определенное число лет, на улучшение в направлениях, отличных от направлений патента; и как бы это ни было выигрышно для получателя привилегий, общество от этого выиграть не может…Это, фактически, запрет для других изобретателей пользоваться своими умственными способностями; а поскольку их больше одного, то это равносильно тормозу на пути общего прогресса…”51


Здесь, опять-таки, возникает тема, фигурирующая в современных дискуссиях. Если система защищает ряд изобретений, может ли она избежать препятствий на пути тех, кто желает добиться улучшений?


Предвосхищая дебаты, которые позднее велись в отношении ТРИПС, аргумент 19 века также относился к спорам о свободной торговле, согласно которым патентная система, предоставляя монополию, в какой-то степени считалась противоречащей принципам свободной торговли. Более того, здесь дело касалось и собственных интересов. В Швейцарии в 1880-х годах промышленники не желали обзаводиться патентным законодательством - они хотели продолжать пользоваться изобретениями иностранных конкурентов. Сопротивление существовало несмотря на то, что сами швейцарцы с энтузиазмом подавали патентные заявки в других странах. А поскольку в Швейцарии были низкие тарифы, то в стране опасались, что конкуренты получат в Швейцарии патенты и под их защитой избавятся от швейцарских конкурентов.


В конце-концов Швейцария приняла патентное законодательство – правда, с разными оговорками и исключениями – не потому, что швейцарцы сочли, что им будет выгодно разрешить иностранцам получать патенты, а из-за сильного давления, особенно со стороны Германии. Швейцария не желала становиться объектом санкций со стороны своего соседа.52 Были приняты меры защиты, включавшие положения об обязательном производстве 53 и принудительном лицензировании, что позволяло правительству, при желании, заставлять производителей тем или иным способом выпускать изделия в Швейцарии. Кроме того, из патентной защиты исключили химическую промышленность и окраску тканей. В других европейских странах сторонники патентной системы также, в целом, одержали победу как раз в тот момент, когда движение за свободную торговлю ослабло ввиду экономического кризиса в Европе. Только лишь в Голландии движению против патентной защиты удалось полностью победить своих противников, поэтому там с 1869 по 1912 годы патентов не выдавали.54


В-четвертых, лучшим недавним примером развития являются страны восточной Азии, использовавшие слабую форму защиты ИС, скроенную в соответствии с их конкретными обстоятельствами на данном этапе развития. На критическом этапе быстрого экономического роста на Тайване и в Южной Корее в 1960-1980 годы во время экономических преобразований обе страны подчеркивали значение обратного проектирования55 в качестве важнейшего элемента развития собственного технологического и новаторского потенциала. Корея приняла у себя патентное законодательство в 1961 году, исключив из него пищевую, химическую и фармацевтическую промышленность. Срок патентования составлял всего лишь 12 лет. Лишь к середине 1980-х годов, в частности, в результате давления со стороны США, действовавших по пункту 301 своего Акта о торговле от 1974 года, патентные законы были пересмотрены, хотя они все еще не достигли стандартов, предусмотренных соглашением ТРИПС. Аналогичный процесс происходил и на Тайване. В Индии ослаблению защиты ИС в фармацевтике в соответствии с ее Патентным актом от 1970 года56 приписывают важную роль в последующем быстром росте фармацевтической промышленности, ставшей выпускать и экспортировать недорогие схожие препараты57 (генерики) и промежуточные лекарства в оптовых количествах.58


Общий исторический урок заключается в том, что разные страны смогли адаптировать режим ПНИС, с целью содействия техническому обучению и собственным промышленным задачам. Поскольку политика одной страны действует на интересы других стран, дебаты по ИС всегда имели также и международный аспект. Парижская и Бернская конвенции признают этот факт и желательность обоюдных действий, разрешая, при этом, соблюдать гибкость при разработке режима ИС. В ходе нынешнего периода действия ТРИПС большая часть гибкости была утрачена. Сегодня, развивая свои режимы, страны не могут больше идти по пути Швейцарии, Кореи или Тайваня. Процесс технического обучения и обратного проектирования с последующим созданием собственного новаторского потенциала необходимо теперь осуществлять по-иному.