Михаил Мухамеджанов

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32

Реакция мамы его поразила.

- Бедному Амиру все приходится делать самому, - говорила она. – Тебе ведь из-за тетушки помогают абсолютно все, а он обижается, что никто на него внимания не обращает. Вот, если бы он имел то же самое, что и ты, он бы тоже был послушным и внимательным. Ты же старший, взялся ему помогать, оберегать от всех, даже от меня, вот он теперь никого и не слушает. Что же ты теперь хочешь? Ты ведь для него самый главный авторитет. Помоги ему примером, а он обязательно исправиться, только нужно время. Он же еще очень маленький, вырастет и все поймет сам.

Немного обескураженный таким советом мамы, он вдруг понял, как влиять на Амира. Тот очень любил подарки и деньги. Значит, если урезать его аппетиты, он станет послушнее. На самом деле, Амир стал послушнее, уважительней относиться к другим, перестал опаздывать в школу и дерзить учителям. Ибрагим завел специальную тетрадочку, куда аккуратно записывал все проступки воспитанника. Теперь Амиру деваться было некуда. Он с ужасом узнавал, что Ибрагиму известно все, что происходило с ним в школе, в других местах, где старшего брата не было и не должно было быть. Ему даже стало казаться, что у Ибрагима появились такие глаза и уши, которыми он слышал и видел все, что происходило с ним даже в его спальне. Причем, сам Ибрагим этого не скрывал, все время говорил, что теперь он будет следить за каждым его шагом, где бы он не находился, потому что имеет волшебное зеркало, в котором видно абсолютно все.

Этим, действительным волшебным зеркалом были несколько ребят из школы Амира, соседи, словом, люди, которых Ибрагим попросил наблюдать за младшим братом за небольшие вознаграждения. Действовало оно безотказно. Амир уже боялся сделать «шаг в сторону» и это возымело успех. Вместе с подтянутой дисциплиной у него неожиданно появилась большая тяга к спорту. Оказалось, что у него даже стали появляться достижения в таких игровых видах спорта таких, как футбол, баскетбол, волейбол. Вместе с этим, наконец, стали появляться и приятели.

Все удивлялись необычным превращениям оболтуса и были довольны. Родители, даже тетушка хвалили Ибрагима за такое искусство в воспитании и просили продолжать в том же духе. Ибрагим понимал, что поступает, не совсем правильно, зная, что дед бы этого не одобрил, но надеялся, что со временем брат привыкнет быть хорошим и послушным. О «волшебном зеркале» не знал никто. Ему было стыдно признаться, что заставил брата быть послушным за деньги.

Единственное, с чем никак не удавалось справиться, так это с учебой. Тут не помогали никакие деньги. Амир придумывал тысячи отговорок, говорил, что у него нет способностей, плакал, умолял, закатывал истерики, готов был делать, что угодно, но только не учиться. Ибрагим сначала думал, что у брата и в самом деле нет способностей, но когда оказалось, что их нет абсолютно по всем предметам, понял, что этот паршивец просто лентяй. Когда это выяснилось, было уже поздно, нужно было сдавать экзамены. Амира могли оставить на второй год из-за сплошных двоек. В стране было введено новое положение, защищать полученные знания государственными экзаменами. Если до этого еще как-то можно было уговорить учителей, то теперь это оказалось бесполезным, проверялось и их умение преподавать.

Оставалось как-то спасать положение. Взяв с брата клятву, что лето они просидят за учебниками, пользуясь сходством, он натянул на себя его школьную форму, состриг свои роскошные кудри, чуть – чуть подгримировал лицо, повязал отцовским, мохеровым шарфом щеку и пошел сдавать экзамены за четвертый класс в его школу. Увидев это несчастное чудо, учителя были несколько удивлены, как потом оказалось, абсолютно все распознали подмену, как-никак старший был на голову выше младшего и шире в плечах, но шума поднимать не стали. Короче, все экзамены были сданы на отлично, Амиру натянули тройки и перевели в следующий класс. Учителям ведь тоже хотелось поднять успеваемость.

Несмотря на все клятвы, уговоры, лишение денег, в пятом и шестом классе повторилось то же самое. Третий раз окончился громким скандалом. Ибрагим переборщил, вымазав лицо зеленкой и заявив, что у него корь. Проверяющие из Горано объявили карантин, директор школы кое-как уладил дело с медиками и экзамены продолжились, но тут неожиданно вмешалась тетушка, наорала на учителей, и Ибрагима прогнали с экзаменов. Оказалось, что из пяти экзаменов, он успел сдать четыре, а пятый тоже успел написать. В результате Амира все-таки перетащили в седьмой с условием, что он возьмется за ум. Тетушка пообещала этому поспособствовать.

Экзамены за седьмой класс Амир сдавал уже сам. Брат уже был в армии, а за его воспитанием строго следила тетушка. Выяснилось, что у него откуда-то появились способности, даже желание учиться. Кое-какие предметы он умудрился сдать даже на хорошо. Причем, без всяких поощрений, подарков и тому подобных глупостей. Тетушка все это считала вздором и ненужной роскошью. Последний, десятый класс он закончил даже без троек, почти догнав старшего, в аттестате которого среди пятерок стояли всего две четверки по его любимым предметам – истории и литературе.

Когда Амир приехал в Москву, Ибрагим был счастлив. Наконец-то, родной брат снова с ним. Разлука была долгой и мучительной. Амир за это время возмужал, вытянулся, стал даже немного выше старшего и только что отслужил в армии. Остро стал вопрос, что делать дальше? Естественно, нужно было получать высшее образование.

У Амира появилось желание, повторить карьеру старшего брата. Ибрагим понял, что это невозможно. Если уж его знаний еле-еле хватало на то, чтобы как-то еще держаться в институте, то у младшего просто не было никаких шансов. Амир обиделся, но согласился, что нужно выбрать институт попроще, тем более в другом Вузе, где их не знают, можно было воспользоваться старым проверенным методом, вступительные экзамены сдает старший. Теперь их схожесть была почти идеальной.

Естественно, что самым первым и важным делом, стало приодеть Амира. Это оказалось несложно. У братьев был один размер одежды и обуви, правда, рост младшего был выше на два сантиметра, да и живот чуть больше, но даже это не было не так уж важно. Ибрагим предпочитал довольно свободную одежду, чуть удлиненную и всегда имел что-то про запас, поэтому сразу же поделился по-братски. Первое время многие просто ахали, принимая одного за другого. Только тогда, когда они были вместе, можно было понять, что они не близнецы.

Защитив диплом в своем институте в июне, Ибрагим успешно сдал вступительные экзамены на технологический факультет Полиграфического в августе. Этот институт был выбран потому, что туда сдавал экзамены его друг Яша, с которым они познакомились на «черном» книжном рынке. Яша был потомственным полиграфистом и партнером Ибрагима по книжному бизнесу.

Первый этап был успешно пройден. У братьев появилась уверенность, что, помогая друг другу, они смогут без особого труда еще больше покорить такую строптивую, неприветливую столицу. Ибрагим строил грандиозные планы, у него появился надежный и верный помощник. Правда, что-то мешало ему поверить в это окончательно. Он постоянно ловил себя на мысли, что у младшего все время проявляются не очень приятные черты, такие, как излишнее тщеславие, присваивание чужих заслуг, какое-то неоправданное расточительство, которые очень мешали общему делу.

Он и сам был не лишен этого, особенно, расточительства, но ведь это было частично оправдано тем, что все эти деньги были заработаны им. Амир, же сорил ими даже больше, практически не имея представления, как они достаются. Это было и понятно, у него же не было таких воспитателей, как деды, тетушка, та же баба Ира, значит, нужно было взять на себя их роль и восполнить эти пробелы в воспитании. Ибрагиму пришлось вспомнить детство и снова урезать разыгравшиеся аппетиты Амира.

Увы, это успехом не увенчалось. Все, что было ограничено с его стороны, еще в большем объеме восполнялось мамой и бабушкой Нурией. Причем, еще и с неприятными разговорами о том, что он обижает бедного брата, отказывая ему в самых необходимых вещах. Попытки разобраться, почему деньги на все необходимое исчезают в кафе и ресторанах, вызвали только обиды и недоумение. «Мальчику же нужно устраивать свою личную жизнь?»

Понимая, что с этим бороться бесполезно, Ибрагим решил открыть брату один из источников его доходов. Он мог бы открыть и основной, но тут воспротивились его серьезные компаньоны.

- Ты уверен, что поступаешь верно? – спросила Чудинова, строго посмотрев на его протеже.

Нет, он был не уверен, поэтому вопрос отпал сам собой. В результате, пригодилось дело, которое он организовал с друзьями, на первых курсах института, заключавшееся в том, чтобы обрабатывать архивы в государственных учреждениях. Дело было весьма прибыльным и несложным. Требовались небольшие знания, навыки, главное, допуск к архивам. Для Ибрагима это не было проблемой, спецслужбы, которым он оказывал разного рода услуги, были к нему лояльны. Основная проблема этого состояла в том, чтобы иметь довольно приличное количество свободных трудовых книжек, без которых невозможно было получить все оговоренные деньги. Например, работа выполнялась двоими работниками за неделю, а для получения тех же восемьсот – девятьсот рублей, требовалось не менее одиннадцати – двенадцати трудовых договоров, не говоря уже о том, когда сумма возрастала до двух тысяч. Магазины, как правило, пытались расплатиться продуктами, но Ибрагим, ни за что на это не соглашался. Вездесущий ОБХСС мог спокойно прихватить выходящего с ними, и отправить по этапу, если у выносящего ее не оказывалось чеков, свидетельствующих о законности покупки.

Когда-то это дело было оставлено одного из компаньонов, Зиновия Аркадьевича, Зяму, как называли его все его шесть дочерей и трое благоверных супруг. Да, у этого немолодого, невысокого, можно даже сказать, невзрачного мужичонки было сразу три семьи, и всех он любил, и, соответственно, содержал. Надо отдать должное, что и жены, и дочери, как на подбор, были красавицами. Что-что, а это он умел выбирать, и делал это просто исключительно. Первые две его супруги, провинциальные русские красавицы были моложе на десять, пятнадцать, а последняя, Маша и вовсе на двадцать два года. Правда, все они не отличались умом и благородством, но ничего не поделаешь, красота требует жертв.

Зяма был обязан этой работой молодому компаньону, прекрасно понимая, что со своим иорданским профилем и пятым пунктом, который бы он с огромным удовольствием поменял на три судимости, его даже на пушечный выстрел не подпустили бы к государственным архивам. Не посмотрели бы на его удивительную скрупулезность, аккуратность и деловитость, все те качества, которые просто необходимы в этом деле. Но именно из-за них он здесь и остался. Все остальные друзья Ибрагима были безжалостно выгнаны. Кстати, первыми вылетели работники органов, в результате чего в управлении кадров решили усилить требования по подбору кандидатур.

В итоге Зяма прижился и даже стал пользоваться авторитетом, как опытный и толковый специалист. Все его любимые женщины удобно уселись на его небольшую шею, а так как никто из них не работал, все девять трудовых книжек для этого дела были просто кладом. В результате Зиновий Аркадьевич, как заботливый муж и отец, обеспечивал всех их, как говориться, не отходя от кассы. Очень любопытно было наблюдать, когда они все приезжали за зарплатой и собирались у кассы.

Несмотря на то, что он умолял бухгалтерию, рассчитать всем равные суммы, этого никогда не удавалось. Все эти договора и так были подозрительными, а тут еще, и вывести одинаковые суммы не решился бы ни один руководитель. В результате, ведомость на зарплату работников составлялась с разницей в один – два рубля. Они-то и создавали в этой накаленной атмосфере инциденты, равные по значению мировым скандалам. Сначала по старшинству шло выяснение отношений между женами, которое обычно заканчивались десятиминутным потоком взаимных оскорблений. Потом наступала очередь сводных сестер в следующем порядке. Прежде всего, доставалось его старшей дочери от первого брака, затем мерились силами две дочки от второго с тремя младшими от последнего, ну и, наконец, каждая отстаивала свое право на любовь отца в битве с остальными. В итоге все уходили довольными, высказав свое, наболевшее, и получив от мужа и отца дополнительные, подарочно - успокоительные.

Зяма с удовольствием не устраивал бы этих душераздирающих спектаклей, которые собирали весь штат той или иной организации, но его любимый гарем, ни за что не желал расставаться со своими драгоценными трудовыми книжками даже на день. А бухгалтер, рассчитывающий зарплату в первый раз, получал такое удовольствие, что старался поделиться им, как с остальными работниками, так и другими друзьями и знакомыми, обещая всем незабываемое зрелище. Поэтому в следующие дни получения зарплаты он уже подбавлял «масла в огонь», увеличивая разницу до пяти-шести рублей. Зритель, как правило, собирался загодя, и был вознагражден за ожидание. Накал страстей возрастал, рождая истинный шедевр в жанре трагедии, с дружными потасовками, вырыванием волос, даже настоящими синяками. Несчастный Зяма мужественно сносил оплеухи, пытаясь остановить и успокоить разъяренных красавиц, но, как правило, спектакль затягивался, минимум, на час. Участники тоже желали получить моральное удовлетворение.

Его молодой компаньон неоднократно предлагал ему свою помощь. У него почему-то всегда оказывалось достаточное количество неработающих знакомых, которым нужна была запись в трудовой. Самое главное, что все эти люди при авралах за умеренную плату с радостью подключались к работе. Два раза Зиновий Аркадьевич воспользовался щедрым предложением, но потом вынужден был отказаться. Его любимые устроили ему такую головомойку, что ни о чем подобном он уже не помышлял, работая, как каторжный, один, без чьей-либо помощи. Если какая из его любимых дочерей и согласилась бы помогать, то только за дополнительную плату. Увы, за все приходится расплачиваться.

Увидев Ибрагима снова, Зиновий Аркадьевич был безмерно счастлив. Наконец-то, появилась долгожданная помощь. Работы было невпроворот, а трудовые книжки людей, которые он получил в наследство от щедрого компаньона, таяли, как прошлогодний снег. Они неожиданно потребовались самим владельцам, половина которых ушла на пенсию. Сам он таким умением быстро и надолго заводить знакомство не обладал, поэтому приходилось оставаться один на один со своими алчными, прожорливыми красавицами, которые не оставляли ему денег даже на дорогу. Объяснить им, что довольно приличная доля должна остаться у руководителей, дающих работу, так же не представлялось возможным. Узнав о том, что такая сумма отдается неизвестно кому, они и вовсе лишили бы его работы, а затем сжили бы со света за ненадобностью. Увы, когда тебе за шестьдесят и ты далеко не красавец, любовь молодых женщин приходится покупать за очень большие деньги.

Многие организации были ему уже должны, но выплатить деньги могли только в следующие отчетные месяцы, да и то, по тем, же трудовым договорам при наличие трудовых книжек, паспортов или доверенностей, заверенных у государственного нотариуса. В его случае, тех же жен и дочек. В результате, зарабатывая тысячи и питаясь одними плавлеными сырками, приходилось стрелять трешку до следующего месяца.

Через неделю все проблемы были улажены. Ибрагим со свойственной ему энергией быстро привел все в порядок, получил все задолженные деньги, в результате чего у Амира образовались даже ученические. Затем его включили в дело, снабдив необходимым количеством трудовых книжек, так же быстро обучили несложному делу, и он остался на попечение довольного Зиновия Аркадьевича.

-3-

Амир был доволен. Спасти положение в институте было под силу только Ибрагиму, что тот благополучно сделал, а он сам, наконец, занялся настоящим делом, дающим настоящие, неплохие деньги, которыми можно было распоряжаться самому, не ожидая, когда и сколько, подбросит богатый брат-благодетель? К тому же его мучил непростой вопрос, оставаться здесь, или ехать домой к тетушке?

С одной стороны, уехать домой было заманчиво. После того, как Ибрагим поругался с тетушкой и уехал, его место оставалось вакантным. Тетушка со всей своей энергией переключила внимание на младшего, даже приложила немало усилий для его воспитания. Это означало, что теперь по праву можно было рассчитывать на ее благосклонность и помощь. Однако этот «проклятый» Ибрагим так и остался для нее любимым. Амир потихонечку возненавидел все, что с тем было связано, да его самого тоже. Уже было противно слышать, какой Ибрагим хороший, умный, сильный, умелый, сообразительный. Тетушка им постоянно восхищались, а его, Амира с тем же постоянством корила буквально за все. Даже те успехи, которые ему удавалось сделать самому, упрямая старуха приписывала к заслугам ее любимца. Самое жуткое, что все остальные родственники и знакомые были тоже такого же мнения, причем, на него не оказывало влияние властной и грозной главы рода, они так считали сами. Он это понимал, отчего становилось еще поганее. Неужели он и в самом деле, как они все говорили, «не стоит и тени своего старшего брата»?

Единственная, кто его понимал и любил, была мама. Но теперь, здесь в Москве она, как и все остальные, восхищалась Ибрагимом, а о своем любимом, младшеньком совершенно забыла. Это было обидно и несправедливо. Заслуга старшего лишь в том, что он родился первым, а в остальном, они были похожи даже внешне. Причем, та же тетушка и бабушка часто повторяли, что он, Амир немного ближе, понятнее, роднее, нежели старший со своими постоянными «выкрутасами», от которых трясет всю родню.

Конечно же, поучиться у него можно многому. Вот и сейчас он подкинул брату на бедность дело, о котором можно только мечтать. Можно себе только представить, чем он занимается сам, если деньги у него просто не иссякают? Нет, уезжать домой, сейчас не следует. Не зря Ибрагим так рвался в Москву, где можно проворачивать такие дела. Ох, и хитер братец, значит, нужно быть хитрее. Выведать у него все, а дальше посмотреть, кто кого? Тем более он ничего не скрывает, по крайней мере, от него, Амира. Учит, значит, пусть учит.

Старший поворчал, исправил положение в институте, и снова продолжил ворчание уже по поводу личной жизни младшего брата. Вообще ворчание и нотации стали его постоянным делом, которые стали просто утомлять. Хорошо еще, что это делалось не прилюдно, даже в отсутствии родителей и друзей. Ему, видите ли, было стыдно за своего воспитанника. Сначала сам принял самое активное участие в свадьбе с этой дурой Настей, а теперь ужасается. Кто его просил устраивать эту грандиозную гулянку, давать деньги на кооперативную квартиру ее отцу, покупать мебель? Они не прожили вместе и двух месяцев, как она вдруг начала закатывать истерики, что он ее обманул, абсолютно все наврал. Дура была, потому и верила, что мастер спорта не он, а брат, что кандидатская, орден и медали тоже его. Он же ей показывал документы, должна была понять, что имена как-то отличаются. Подумаешь, хотел прихвастнуть? С кем не бывает?

Это Ибрагим все свои награды прячет, все боится чего-то, никому не верит, даже брату и матери. Ведь они даже ахнули, когда отец им показал, чего он добился. Им же обидно было, не говоря уже о других родственниках, которые бы просто сошли с ума. Действительно, почему бы не показать все это тетушке? Нос ей утереть, в конце концов? Все-таки он странный какой-то, все мудрит, чего-то выжидает, а сам иногда такое отчебучит, хоть стой, хоть падай! И ведь никогда не поймешь, что он выкинет в следующий раз?

Вот и сейчас, приказал не трогать эту ненормальную Настю. Совершенно чужая баба оказалась ему дороже собственного брата. Рассказать родителям и тетушке, не поверят, с ума сойдут, а не поверят. Не только приказал, еще и пригрозил, что, если, мол, подобное повториться, не посмотрит на братские чувства. Что ж, пусть попробует? Мало ему, что от него весь Таджикистан отвернулся, хочется еще более острых ощущений. Родители проклянут, его любимая бабушка, не говоря уже о тетушке. Вот уж вырастили такого зверя на свою голову? Да, придется на время смириться, кое-чему у него поучиться, а уж потом посмотреть, кто из них двоих окажется самым умным, добрым и верным сыном?

-4-

Ибрагим был тоже доволен. Кажется, Амир основательно взялся за ум. Вроде бы сложились отношения с Зямой, работает, как ненормальный, даже решил перевестись на заочное отделение, чтобы зарабатывать больше. Да и с женщинами стал вести себя аккуратнее, умнее. Правда, продолжает пускать им пыль в глаза, но, видно, с этим ничего не поделаешь. Главное, появилась цель доказать всем и, прежде всего, самому себе, что он чего-то стоит. И ведь многое получается. Поступил на курсы английского, даже пытается петь по-английски, не смотря на совершенное отсутствие музыкального слуха. Это значит, хочет в чем-то обогнать. Это же просто здорово. Все-таки они братья, и тяга к знаниям, мудрость, кровь, в конце концов, берут свое. Значит, вырастает помощник и единомышленник, о котором он так долго мечтал. Еще немного, и его можно будет приобщать к более серьезным делам. Ведь тогда он, наконец, сможет за него поручиться. Казалось бы, все развивается нормально, даже очень неплохо, как неожиданно почва стала уходить из-под его, собственных ног.

Саша и ее родные, наконец, выяснили, что является источником его баснословных доходов. Для Саши это было жестоким ударом. Оказалось, что он давно уже не физик, а жуткий делец, мошенник. Прикрываясь вывеской «почтового ящика», он «расхищал на своем ММЗ какие-то гигантские суммы, которых, вероятно, хватило бы на расстрельную статью». Теперь стало понятно происхождение всех квартир, других волшебных превращений, с помощью которых он совершенно спокойно покупал дачу, машину, жилье всем своим родным, делал такие сказочные подарки тому же брату, родителям, бабушке. Все это время он бессовестно врал, что, например, машина принадлежит заводу, дачу ему подарили. Саша подала на развод и на алименты, пытаясь оградить сына от кошмарного отца. Все его попытки, как-то все объяснить, были уже бесполезны. Слушать его она уже не желала. Мама и Юлька ее поддержали, и развод состоялся.

Его домашние тоже были в шоке, однако все происходящее объясняли по-своему. Всех тонкостей дела они не знали, да и не пытались узнать. Мама набросилась с упреками на мужа, который первым поддержал сына с этой женитьбой. Отец молчал. А что он мог теперь сказать? На самом деле эта неблагодарная, через, чур, принципиальная гордячка бросила их любимого Ибрагима и больше не хочет его знать. «Вот они, эти московские дуры, которым подавай хорошую жизнь, да еще при этом, не испачкай рук!» А этот несчастный еще заступается за нее, говорит, что виноват во всем сам. Ну, это надо же, бросить такого человека? Что говорить, дура, она и есть дура! Ничего, может это даже к лучшему, может теперь он, наконец, поймет, что лучше взять в жены свою, мусульманку, которая не будет лезть в дела мужа, а будет рада и счастлива, что ее осыпают дорогими подарками, как царицу.

Blog

Михаил Мухамеджанов