Geum.ru

Н. Г. Чернышевского Формирование готовности детей-сирот к обучению в школе средствами физической культуры Учебное пособие

Вид материалаУчебное пособие
1.3. Приют как социальная среда развития личности дошкольника
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7

1.3. Приют как социальная среда
развития личности дошкольника


Одним из ведущих принципов, на которых зиждется Российское государство, является положение о том, что семья как важнейший социальный институт общества выступает источником и посредующим звеном передачи ребенку социально-исторического опыта и, прежде всего, — опыта эмоционально-нравственных взаимоотношений между людьми. Вместе
с тем анализ специальной литературы и изучение массовой практики свидетельствуют, что острый социальный кризис, охвативший нашу страну, отразился не только на материальном, но и на нравственном здоровье семьи как института естественной биологической и социальной защиты ребенка. Следствием этого является стремительный рост числа детей, имеющих официальный статус «сирота». Данная категория детей воспитывается в государственных учреждениях закрытого типа, система
которых в практике нашей страны включает приюты, дома ребенка, детские дома и школы-интернаты.

Система данных учреждений сложилась в 60—70-е годы XVIII века, когда в Москве (1764) и Санкт-Петербурге (1770) были открыты воспитательные дома, так называемые «дома призрения» для «незаконных» младенцев и детей, оставленных родителями по бедности.
В воспитательные дома принимались младенцы и дети до 3-летнего возраста, здесь они находились, как правило, до 12 лет. Была введена практика передачи детей в крестьянские семьи «казенных» («государевых») деревень. В конце XIX века в России стали открываться сельские колонии, села-приюты, сельскохозяйственные сиротские приюты. Иногда их называли жеденевскими — по имени организатора А. Жеденева. К 1900 году в России на государственные средства содержалось около 14 тысяч детей-сирот. Примерно столько же воспитывалось в приютах благотворительных обществ (24).

Существенными признаками государственных учреждений закрытого типа выступают следующие:

— особый статус детей,

— относительную закрытость учебно-воспитательных учреждений,

— специфический режим обучения, воспитания и жизнедеятельности детей.

В дальнейшем эти признаки частично модифицировались в зависимости от политики государства по обеспечению благосостояния общества, но их сущность до настоящего времени осталась без изменений. На сегодняшний день в соответствии со статусом и положением детей-сирот государственными институтами определена главная задача учреждений закрытого типа: обеспечение жизни и здоровья детей, их воспитание, обучение, подготовка к самостоятельной жизни и трудовой деятельности.

Необходимо отметить, что в нашей стране наблюдается тенденция
к росту государственных учреждений закрытого типа и к увеличению числа детей-сирот. Подтверждением этому служат материалы и количественные показатели, отражающие число закрытых учреждений и воспитывающихся в них детей в масштабах страны, а также дающие возможность создать целостное представление о месте таких заведений
в общей системе образования. Так, по материалам статистики, ежегодно выявляется около 100 тысяч детей, нуждающихся в опеке взрослых, которые могли бы заменить им семью. А по данным Госкомстата РФ,
в стране насчитывается более 500 тысяч детей-сирот и детей, лишенных родительского попечения.

Понятие «ребенок-сирота» относится к категории детей в возрасте до 18 лет, которые соответствуют хотя бы одному из перечисленных параметров:

— ребенок остался сиротой, т. е. у него умерли оба или единственный родитель;

— родители ребенка лишены родительских прав в результате злостного уклонения от воспитания своих детей, жестокого обращения
с детьми или в результате того, что являются хроническими алкоголиками или наркоманами и т. п. (ст. 69 СК РФ);

— родители ограничены в родительских правах, т. е. у них отобран (как правило, временно) ребенок при наличии определенных условий (психическое расстройство родителей, хроническое заболевание и др.) (ст. 73—77 СК РФ);

— родители признаны безвестно отсутствующими (безвестно отсутствующим гражданин может быть признан только судом в том случае, если в течение года в месте его жительства нет сведений о его пребывании) (ст. 42 ГК РФ);

— родители признаны недееспособными или ограниченно дееспособными (ст. 29 ГК РФ);

— родители объявлены умершими;

— родители находятся на длительном лечении в лечебных учреждениях, при отсутствии у ребенка других родственников или лиц, которые могли бы заняться его воспитанием;

— родители отбывают наказание в виде лишения свободы или находятся под стражей в качестве обвиняемых или подозреваемых в совершении преступления;

— родители уклоняются от воспитания детей или от защиты их прав и интересов, в том числе отказываются взять своих детей из воспитательно-лечебных учреждений, учреждений социальной защиты населения и других аналогичных учреждений.

Вместе с тем анализ психолого-педагогической и медико-социальной литературы показывает, что в настоящее время в детских учреждениях закрытого типа большинство составляют социальные сироты, т. е. дети, имеющие родителей, в основном тех, которых государство лишило родительских прав. При изучении личных дел воспитанников выявляются следующие причины поступления детей в закрытые учреждения:

— отказы родителей;

— лишение родителей родительских прав;

— временное помещение детей из семей, испытывающих большие трудности в воспитании детей или оказавшихся в экстремальных ситуациях.

Основными причинами, способствующими распространенности социального сиротства, считаются:
  • рост числа детей, рождающихся вне брака,
  • социальная дезорганизация семей,
  • материальные и жилищные трудности родителей,
  • нездоровые отношения между родителями,
  • слабость нравственных устоев и негативные явления, связанные
    с деградацией личности взрослого человека (алкоголизм, наркомания, злостное уклонение от обязанностей по воспитанию ребенка).

Статистика, подтверждающая приведенные данные, содержится в исследованиях А. М. Прихожан и Н. Н. Толстых: среди воспитанников домов ребенка, детских домов, приютов и интернатов преобладают дети, родители которых лишены родительских прав (68 %); одиноких родителей (8 %); родителей, отказавшихся от своих прав при рождении детей (7 %); родителей, находящихся в заключение (4 %); недееспособных родителей по болезни (7 %); сироты и подкидыши (1—5 %).

Это означает, что с точки зрения соматического и психического здоровья, с учетом отягощенной наследственности, тяжелых условий жизни в раннем возрасте дети, родившиеся и росшие в таких семьях, составляют «группу риска», поскольку приобретают последствия социального сиротства:

— глубокие и часто необратимые воздействия на здоровье и психику, приобретенные еще до официальной констатации потери семьи;

— аномальное внутриутробное развитие в процессе нежелательной беременности;

— отрицательный социальный опыт в период раннего и дошкольного детства (68).

Изучение социально-педагогической литературы и анализ массовой практики показывают, что в современном российском обществе возрастает количество социальных сирот, нарастает волна детской беспризорности. По многим данным, она грозит приблизиться к той, которая сотрясла общество в 20-е годы прошлого столетия. В этих условиях заботу о социальной реабилитации детей, утративших семейные связи, оставшихся без родительского попечения, постоянного места жительства
и средств к существованию, взяли на себя социальные приюты.

Социальный приют — особое детское учреждение, предназначенное для временного проживания и социальной реабилитации детей
и подростков в возрасте от 3-х до 18-ти лет, оставшихся без попечения родителей, нуждающихся в экстремальной социальной помощи. Такая ориентация и определяет функциональный характер деятельности приюта. Социальный приют в системе профилактики безнадзорности и социальной реабилитации детей, нуждающихся в защите и поддержке государства, призван выполнять ряд функций:

— обеспечение безопасности, защита ребенка от внешних угроз, жестокого обращения с ними родителей или родственников, эксплуатация со стороны взрослых криминальных авторитетов;

— защита законных прав и интересов ребенка, связанных с его взаимоотношениями с биологической семьей, усыновлением, установлением опеки, получения образования, овладения профессией;

— снятие у ребенка остроты психического напряжения или стрессового состояния, которое является следствием социально-психологической депривации в семье, физического или сексуального насилия, школьной дезадаптации, пребывания в асоциальной компании на улице;

— диагностика деформаций социально дезадаптированных детей, имеющих разносторонний характер, затрагивающих физическое и психическое здоровье ребенка;

— первичная адаптация социально изувеченного ребенка к жизни
в социально здоровой среде;

— восстановление и развитие важнейших форм человеческой жизнедеятельности (игры, познания, труда, общения);

— восстановление и компенсация социальных связей детей, предоставление им возможности освоить те социальные роли, которые в силу специфики их доприютской жизни не были ими освоены.

При обследовании как приемных и опекунских семей, так детей из приютов психическая патология выявляется практически у всех воспитанников (от 90 до 100 %), что обусловлено тремя факторами:

— генетическим (наследованием патологических личностных качеств или психических заболеваний, которыми страдают их родители);

— экзогенно-органическим фактором (неблагоприятной беременностью, протекавшей на фоне интенсивного эмоционального напряжения, тяжелой работы, недостаточного питания, а чаще всего — злоупотребления алкоголем, наркотиками, токсическими веществами; недоношенностью; гипотрофией плода; патологическими родами; тяжелыми заболеваниями
в раннем возрасте);

— социальным (наличие негативного социального опыта до попадания в учреждение интернатного типа, что провоцирует наличие психогенных заболеваний).

В целом анализ социально-психологических исследований, объектом которых являлись детские учреждения закрытого типа, позволяет прийти к выводу о том, что экспериментально зафиксированные психологические особенности и характер жизнедеятельности детей и подростков, воспитывающихся в ситуации относительно полной или частичной изоляции, являются следствием специфики воспитательных условий, присущих закрытым учреждениям (30).

Попадая в учреждения закрытого типа, ребенок сталкивается с жесткими ограничениями действий и проявлений (нельзя курить, драться, ругаться матом), передвижения (нельзя выходить за территорию учреждения). Принятие решений относительно судьбы ребенка, не зависимо от его желания, медицинские процедуры, которые пугают и унижают его, — все это и многое другое, что, порой, не воспринимается взрослыми в качестве психотравмирующего фактора, неизбежно наносит психологическую травму ребенку. Зачастую у детей формируется комплекс сложных нарушений эмоционального развития в рамках параутизма: обеднение эмоциональных проявлений, затруднения в общении, вплоть до полного отсутствия тенденции к сотрудничеству, нарастание пассивности, быстрая утрата побудительных мотивов. С возрастом обнаруживается тенденция к углублению отставания в развитии эмоций (25).

Неполнота эмоциональной жизни в сиротских учреждениях вызывает у ребенка в более старшем возрасте различные психические расстройства и нарушения социальной адаптации: у одних это тенденция
к понижению активности, ведущая к апатии и большему интересу к вещам, чем к людям; у других — гиперактивность с уходом в асоциальную и криминальную деятельность; у многих наблюдается тенденция вести себя вызывающе в обществе, пытаясь привлечь к себе внимание взрослых, при неумении создавать прочные эмоциональные привязанности (24; 25; 31).

Выпускникам этих учреждений свойственны инфантилизм, замедленное самоопределение, незнание и неприятие самого себя как личности, неспособность к сознательному выбору своей судьбы и, как следствие, иждивенчество, непонимание материальной стороны жизни, вопросов собственности, экономики даже в сугубо личных масштабах, трудности
в общении там, где это общение произвольно, где требуется умение строить отношения, перегруженность отрицательным опытом, негативными ценностями и образцами поведения.

При сопоставлении детей-сирот из государственных закрытых учреждений и детей-сирот из приемных и опекунских семей при сравнительно одинаковых стартовых показателях обнаружены следующие различия: дети из семей оказались более живыми эмоционально, с яркими
и тонкими эмоциональными реакциями, способными к сопереживанию. В отличие от воспитанников интерната, часто обнаруживающих несвойственные полу черты (маскулинность у девочек, женственность у мальчиков), у них в преобладающем большинстве случаев была адекватной половая идентификация: девочки выглядели женственными, стремились к женским видам спорта, рукоделию, искренне говорили о стремлении иметь в будущем любимого мужа, детей.

Кроме того, дети из семей, в отличие от пассивных интернатских воспитанников, ярко проявляли собственную инициативу в выборе кружков, секций, направления обучения, профессии, были в состоянии планировать будущую жизнь. В то же время у детей из семей значительно чаще, чем в интернате, проявлялись психосоматические расстройства и невротические реакции, что обусловлено более тонкой
и яркой эмоциональной структурой личности (32).

Исследования отечественных психологов и педагогов в области изучения психического развития воспитанников государственных учреждений закрытого типа показали, что многих из них отличают от их ровесников из обычных школ и дошкольных учреждений дисгармоничность интеллектуальной сферы, неразвитость произвольных форм поведения, повышенная конфликтность, агрессивность. Специфические особенности интеллектуальной и мотивационной сфер ребенка, воспитывающегося вне семьи, а также его поведение могут быть расценены не просто как отставание в психическом развитии, а как качественно иной характер.

Он состоит в несформированности внутреннего идеального плана,
в связанности поведения с конкретной ситуацией, недоразвитии внутренних механизмов опосредования. У воспитанников учреждений интернатного типа отмечаются особенности внутренней позиции: слабая ориентированность на будущее, обедненность эмоциональных проявлений, упрощенное и обедненное содержание образа самого себя, сниженное отношение к себе, несформированность избирательности, пристрастности в отношении к взрослым, сверстникам и предметному миру, импульсивность поведения, ситуативность мышления и поведения. Эти особенности личности ребенка, возникая в раннем возрасте, не исчезают впоследствии, а приобретают новое качество и усугубляются в дальнейшем (51).

Многочисленные данные свидетельствуют о том, что среди воспитанников закрытых учебных заведений часты случаи врожденных
и приобретенных в раннем детстве поражений ЦНС, которые имеют как распространенный, так и локальный характер, а также поражения периферических отделов анализаторов, приводящие к слепоте или слабовидению, глухоте или тугоухости, нарушают психическое развитие ребенка, вносят искажения и дополнительные усложнения в структуру психической деятельности. Известно, что легкие нарушения высшей нервной деятельности у детей сначала проявляются на поведенческом уровне,
а лишь позднее — на клиническом. У многих воспитанников учреждений интернатного типа наблюдаются невротические и патохарактерологические проявления в поведении — повышенная конфликтность и агрессивность в связи со сложностью межличностных отношений ребенка
в коллективе сверстников. Иногда это вызвано проявлениями нереализованных способностей в музыке, поэзии, математике, изобразительной деятельности или резко ускоренным темпом психического развития, который может стать источником немалых психических и педагогических проблем (46).

Анализ психолого-педагогической и медико-социальной литературы, а также изучение массовой практики показывают, что воспитание в условиях государственных закрытых учреждений травмирует психику ребенка, затрудняет или делает невозможной реализацию его потенциальных возможностей, разрушает систему его взаимоотношений с окружающим миром. Существенной отличительной особенностью жизнедеятельности детей-сирот является регулярно осуществляемое перемещение (миграция) воспитанников из одного учреждения в другое, а также усыновление их гражданами России и иностранными семьями и перевод на воспитание в детские дома семейного типа. Как правило, эти перемещения связаны с заботой государства об обеспечении подготовки детей-сирот к учебной и социальной деятельности (68).

У детей, живущих в учреждениях закрытого типа на полном государственном обеспечении, появляется иждивенческая позиция, отсутствуют бережливость и ответственность. Выпускникам этих учреждений свойственны непонимание материальной стороны жизни, вопросов собственности, экономики, даже в сугубо личных масштабах, трудности в произвольном общении, где требуется умение строить эмоциональные и деловые отношения, перегруженность отрицательным опытом и негативными образцами поведения. Формальное дисциплинирование таких детей таит в себе опасность отчуждения во взаимоотношениях взрослого и ребенка.

При рассмотрении условий детских учреждений закрытого типа большинство исследователей сходятся во мнении о том, что специфика воспитательных учреждений закрытого типа определяется широко распространенной в этих учреждениях явлением психической депривацией.

Депривация — термин, широко используемый сегодня в психологии и медицине, в русский язык пришел из английского (deprivation, или соответственно privation) и означает «лишение или ограничение возможностей удовлетворения жизненно важных потребностей». Речь идет не о физических лишениях, а исключительно о недостаточном удовлетворении основных психических потребностей. Существенна именно психологическая сторона этих последствий: ограничена ли моторика человека, отлучен ли он от культуры или от социума, лишен ли с раннего детства материнской любви — проявления депривации психологически похожи. Тревожность, депривация, страх, интеллектуальные расстройства — вот наиболее характерные черты так называемого депривационного синдрома. Симптоматика психической депривации может охватывать весь спектр возможных нарушений: от легких странностей, не выходящих за рамки нормальной эмоциональной картины, до очень грубых поражений развития интеллекта и личности (66).

Выявляя сущность основных жизненных потребностей, которых лишается личность вследствие психической депривации, Й. Лангмейер
и З. Матейчек называют следующие:

— потребность в определенном количестве, изменчивости и виде (модальности) стимулов;

— потребность в основных условиях для действенного учения;

— потребность в первичных общественных связях (особенно с материнским лицом), обеспечивающих возможность действенной основной интеграции личности;

— потребность в общественной самореализации, предоставляющей возможность овладения раздельными общественными ролями и ценностными целями (46).

В соответствии с основными потребностями выделяют различные формы психической депривации.

1. Депривация стимульная (сенсорная), характеризующаяся наличием пониженного количества сенсорных стимулов или их органической изменчивостью и модальностью. Сенсорная депривация — состояние, при котором человек по тем или иным причинам испытывает так называемый сенсорный голод, не получает достаточного количества стимулов — зрительных, слуховых, осязательных и прочих, т. е. у человека «обедненная среда». Среда, вызывающая сенсорный голод, вредна для человека в любом возрасте, однако особенно губительна она для ребенка. Необходимым условием для нормального развития ребенка является достаточное количество внешних впечатлений. У ребенка, воспитывающегося в условиях сенсорной изоляции, наблюдается резкое отставание и замедление всех сторон развития, отмечается недоразвитие движений, речи, торможение умственного развития. Последствия такого сенсорного голода, если их оценивать по уровню и характеру психического развития, сравнимы с последствиями глубоких сенсорных дефектов.

2. Депривация значений (когнитивная), характеризующаяся наличием слишком изменчивой, хаотичной структуры внешнего мира без четкого упорядочения и смысла, которая не дает личности возможность понимать, предвосхищать и регулировать происходящее извне. Ребенок, воспитывающийся в условиях когнитивной депривации, отличается вялостью эмоционального поведения, неумением вступать в значимые отношения как со сверстниками, так и со взрослыми. Нарушение эмоциональных контактов приводит к тому, что он чувствует себя слабее других, у него развивается низкая самооценка, чувство неполноценности. Основным переживанием таких детей является кажущаяся враждебность мира по отношению к нему.

3. Депривация эмоционального отношения (эмоциональная), характеризующаяся наличием недостаточной возможности для установления интимного эмоционального отношения к какому-либо лицу или разрывом подобной эмоциональной связи, если таковая уже была создана ранее. Тип личности, формирующийся в условиях эмоциональной депривации, называют безэмоциональным. Нереализованная потребность в любви и признании, эмоциональная нестабильность положения ребенка открывает ему «право на правонарушение». Дети интуитивно понимают: полагаться можно только на себя — и поэтому утверждают себя всеми доступными средствами: нарушают нормы, дерзят, превосходствуют над другими и т. п.

4. Депривация идентичности (социальная), характеризующаяся наличием ограниченной возможности для усвоения автономной социальной роли. В общении детей, воспитывающихся в условиях социальной депривации, бросается в глаза назойливость и неутолимая потребность любви и внимания. Проявление их чувств характеризуется, с одной стороны, бедностью, а с другой стороны, острой аффективной окрашенностью. Этим детям свойственны взрывы эмоций — бурной радости, гнева и отсутствие глубоких, устойчивых чувств. В эмоциональном отношении они очень ранимы, даже мелкое замечание может вызвать острую эмоциональную реакцию, не говоря уже о ситуациях, действительно требующих эмоционального напряжения, внутренней стойкости. У них низкая фрустрационная толерантность.

5. Двигательная депривация, характеризующаяся отсутствием достаточного пространства для жизнедеятельности и резким ограничением движений. Дети, воспитывающиеся в условиях двигательной депривации, отличаются заметным повышением тревожности: становятся плаксивыми и обидчивыми, у них наблюдается психический регресс, состояние депрессии, которое может «прорываться» взрывами ярости и агрессивности. У ребенка развивается эмоциональная вялость и возникает компенсаторная двигательная активность — раскачивание тела из стороны в сторону, стереотипные движения руками, сосание пальцев и т. п. Эти движения довольно быстро закрепляются и мешают прогрессивному развитию всей двигательной сферы.

6. Депривация материнская, характеризующаяся нарушением ранних эмоциональных связей с матерью или другими близкими взрослыми и отсутствием доверия к миру, что порождает страх, агрессивность,
недоверие к другим людям и к самому себе, нежелание познать новое, учиться. По своему психическому развитию дети, воспитывающиеся
в условиях материнской депривации, отличаются от сверстников, растущих в семье. Темп их развития замедлен, кроме того, имеется ряд качественных негативных особенностей, которые отличаются на всех ступенях детства — от младенчества до подросткового возраста и дальше. Дж. Боулби, исследуя феномен материнской депривации, вводит термин «патогенное родительское воспитание» (pathogenic parenting), определяя его как ключевой этиологический фактор многих невротических симптомов, личностных расстройств, семейных и супружеских проблем. Описывая пагубные последствия подобного родительского отношения, Дж. Боулби отмечает, что «мир для таких детей всегда остается двусмысленным, неопределенным и всегда опасным» (30).

Социальная депривация, которая является характерной особенностью детских учреждений закрытого типа и во многом детерминирует нарушения в сфере общения детей, воспитывающейся в условиях данных учреждений. Это связано с тем, что сфера общения является наиболее уязвимой по отношению к несбалансированным условиям и воздействиям внешней среды и именно она наиболее подвержена воздействиям депривации. Отечественные и зарубежные исследователи отмечают, чтобы стать полноценной личностью, ребенок должен воспитываться
в эмоционально теплой и стабильной обстановке полноценного межличностного общения.

В исследованиях Й. Лангмейер и З. Матейчек (46) выявляются несколько типов депривационных личностей, развивающихся в детских учреждениях закрытого типа:

Социальная гиперактивность. Такие дети вступают в контакт без затруднений и не смущаясь, причем они отличаются выраженными тенденциями к действиям на показ, однако их общение бывает совершенно поверхностным и непостоянным. Эти дети чрезвычайно живо интересуются всем происходящим в окружающей их среде, однако сами принимают в этом лишь поверхностное участие. Социальный интерес явно преобладает над интересом к вещам, игре, задачам. У них не отмечается ни агрессии, ни социальной провокации.

Социальные провокации. Уже в возрасте около одного года данные дети добиваются внимания взрослых особым образом: провоцируют особое отношение к себе различными способами, добиваются игрушек злобными вспышками и ни за что их не отдают, требуют различных преимуществ — в своих отношениях к остальным детям агрессивны
и ревнивы, хотят, чтобы воспитатель был только для них. В школьном возрасте агрессивность у этих детей еще более возрастает, они делают все назло.

Подавленный тип. В группе детей и в общении с воспитателем такой ребенок явно пассивен. Предлагаемую игрушку он берет лишь после длительных сомнений и играет с ней монотонно, примитивно, хотя иногда и сравнительно стойко. Интерес к вещам обычно преобладает над социальными интересами. На долю этих детей достается значительно меньше стимуляции, чем это имеет место у более активных детей. Тем самым опасность задержки развития только углубляется.

Хорошо приспособленные. Уже на исходе первого года пребывания в учреждении эти дети находят «свое место» и «своих людей». Такой ребенок умеет сосредоточиться на каком-либо воспитателе и снискать его расположение. Это бывают так называемые «любимчики», на которых сосредоточивается внимание всех или хотя бы большинства тех, кто вступает в контакт с детской группой, причем это не обязательно бывают лишь воспитатели. Обычно они спокойно и сдержанно вступают
в контакт. Таким образом, они вызывают у взрослого также спокойное, уравновешенное, однако эмоционально теплое отношение. Опасность для них представляет, несомненно, перемена среды, учреждения, что имеет следствием разрыв имеющихся эмоциональных связей. «Хорошее приспособление» этих детей действительно только для жизненной среды, в которой оно возникло. Причем данная среда, несомненно, в целом более бедна стимулами, отличается более простой структурой и предъявляет меньше требований, чем обычная семейная среда.

Замещающие. Тип, характеризующийся умением находить источники для удовлетворения аффективных и социальных потребностей. Для детей, с грудного возраста воспитывающихся в детских учреждениях, характерно, что они в целом лучше едят и отличаются большим весом тела, чем дети, которые поступили в учреждения позднее из семей.
У некоторых детей это единственная деятельность, которую они проводят в покое, так как не ощущают потребности защищаться от конкуренции других или добиваться здесь «своих прав». Дети, длительно содержащихся в учреждениях, весьма часто характеризуются в школьном возрасте как «ябеды», тогда как дети, поступившие в учреждения позднее
и покинувшие его раньше, отличаются более открытой агрессивностью. «Ябедничество» выступает здесь как определенная форма замещающего удовлетворения, когда детям не предоставлялась возможность получать удовлетворение при непосредственном социальном включении в группу и когда они сами не способны обеспечить для себя подобное место
в группе. Данные замещающие виды активности соответствуют, как правило, более низкому уровню, приближаясь больше к биологическим потребностям (еда, мастурбация, сексуальная активность, манипулирование с вещами вместо контакта с людьми, «ябедничество» вместо активного стремления проникнуть в группу, позднее чрезмерное любование собственной персоной, причем, главным образом, в физическом отношении, скорее злорадство при боли других, чем положительное чувство дружбы и сочувствия и т. д.).

У детей, перемещенных внезапно из семьи в учреждение — пропускник или в больницу, — нередко отмечаются временные проявления невротического характера. Некоторые дети реагируют скорее тревожностью, подавленностью, замкнутостью и страхом, отмечается пониженная адаптационная способность, другие, напротив, проявляют враждебность по отношению к взрослым и детям, агрессивность, недисциплинированность и подозрительность. В случае, если депривационные моменты были интенсивными и воздействовали длительное время, можно ожидать наличия более глубоких признаков.

Таким образом, тяжелая и продолжительная депривация вызывает
в психической структуре ребенка обычно глубокие изменения, которые могут быть постоянными. Чем моложе ребенок и чем дольше продолжается депривация, тем меньше надежды на устранение последствий без остатка. Даже короткий депривационный опыт, который проходит без видимых последствий, оставляет хотя бы одно скрытое последствие,
а именно, повышенную «уязвимость» в случае повторного возникновения подобного опыта или другой неблагоприятной жизненной ситуации.

Анализ психолого-педагогической литературы и изучение массовой практики показывают, что у детей, воспитывающихся в детских учреждениях закрытого типа, наблюдается не просто отставание в развитии или недоразвитие личностных образований, а интенсивное формирование некоторых принципиально иных механизмов, при помощи которых ребенок приспосабливается к жизни в этих учреждениях. Это, по-видимому, происходит потому, что жизнь в детском учреждении зачастую не требует от личности той ее функции, которую она выполняет или должна выполнять в нормальной жизни. Соответственно ее психическое развитие не приобретает конструктивной направленности, а развивается по иным законам.

В работах А. М. Прихожан , А. Б. Холмогоровой, Й. Лангмейера,
З. Матейчека и др.) описывается феномен формирование личности
с недоразвитием внутренних механизмов активного, инициативного
и свободного поведения и указывается на преобладание зависимого, реактивного поведения у детей из сиротских учреждений. Недоразвитие механизмов саморегуляции компенсируется формированием различного рода «защитных реакций». Так, вместо творческого мышления развивается шаблонное, вместо становления произвольности поведения — ориентация на внешний контроль, вместо умения самому справиться
с трудной ситуацией — тенденция к излишне бурному эмоциональному реагированию, к обиде. В школах-интернатах преобладающими в поведении детей оказываются реакции защитного типа, не дающие возможности овладеть ситуацией и найти конструктивное решение.

Исследования И. А. Фурманова и П. П. Колесникова показали, что дети из учреждений закрытого типа больше, чем дети из массовой школы, нуждаются в дружеской поддержке, теплых и эмоционально насыщенных отношениях с окружающими, уважении и поддержке со стороны взрослых и особенно родителей, стремятся к первенству и популярности. Каждый человек с детства нуждается в общении с другими людьми, но одновременно — в одиночестве и обособлении от других, так как именно в этом состоянии происходит внутренняя работа, формируется самосознание. Отсутствие условий для внутреннего сосредоточения провоцирует развитие определенного социального типа личности. Нереализуемая потребность в жизненном пространстве для психологического обособления приводит к тому, что дети из учреждений интернатного типа «осваивают» чердаки и подвалы соседних кварталов. Однако это совсем не то обособление, которое нужно для индивидуальной жизни души: здесь эти дети снова вместе, но без позитивного внимания взрослого; здесь они невидимки и потому способны на безрассудные и непредвиденные ими самими поступки. Это часто приводит
к побегам и бродяжничеству (68).

Развитие общения со сверстниками в разных его формах наиболее эффективно происходит в групповых занятиях, однако здесь снова следует обратить внимание на очень важный момент, характерный именно для воспитанников интернатов и детских домов, — они плохо переносят перегрузку общением. К подростковому возрасту это начинает проявляться у них в ярко выраженном стремлении побыть одному. Потребность в одиночестве в той или иной степени присуща всем людям и, более того, является необходимой для развития личности в детском возрасте. Но у воспитанников школ-интернатов эта потребность часто оказывается нереализуемой из-за «скученности людей» — в результате чего может формироваться негативное отношение к групповым занятиям.

Ребенок, растущий в условиях учреждений интернатного типа, как правило, не осваивает навыки продуктивного общения. Его контакты поверхностны, нервозны и поспешны: он одновременно домогается внимания и отторгает его, переходя на агрессию или пассивное отчуждение. Нуждаясь в любви и внимании, он не умеет вести себя таким образом, чтобы с ним обращались в соответствии с этой потребностью. Неправильно формирующийся опыт общения приводит к тому, что ребенок занимает по отношению к другим негативную позицию. Дефицит адекватного общения приводит к тому, что у ребенка закрепляется негативная, агрессивная позиция по отношению к другим людям. Дети практически не имеют родственной привязанности к собственным братьям
и сестрам и в процессе общения оказываются неспособными устанавливать конструктивные, эмоционально адекватные отношения с другими (30).

Психическое, в том числе и эмоциональное, развитие детей связано
с характером межличностных отношений их со сверстниками и взрослыми. Именно этот аспект в развитии ребенка, воспитывающегося
в интернате, имеет весьма существенные искажения. Вследствие недопустимой организации системы воспитания дети испытывают дефицит общения со взрослыми на протяжении всего времени пребывания в учреждении такого типа.

И. В. Ярославцева отмечает, что «изучение личностного потенциала детей, воспитывающихся вне семьи, позволило составить усредненный психологический портрет ребенка-сироты, в котором вырисовывается определенная специфика интеллектуальной, эмоциональной и мотивационно-потребностной сфер: некоторое замедление или снижение уровня интеллектуального развития, негативные эмоционально-личностные проявления, несформированность полового самосознания» (71).

Ценностные ориентации сироты существенно отличаются от таких ориентаций ребенка из семьи. Наиболее важными для себя он считает материальные ценности. Лишь некоторые из подростков ориентированы на труд. Понимание ряда наиболее распространенных нравственных категорий характеризуется недостаточной глубиной и осмысленностью. Особенно это касается таких ценностей как совесть, порядочность, долг, ответственность.

Личностные особенности детей-сирот не могут не отразиться на их адаптационном механизме, снижая или разрушая потенциал его составляющих, в частности, толерантных возможностей. Последние представляют собой защитный механизм организма, поскольку снижают интенсивность его реакций на возмущающий фактор и тем самым ограждают его от неблагоприятного воздействия среды.

И. В. Ярославцева отмечает, «дети выросшие вне семьи или в ситуации семейного неблагополучия, в которых биологические и социальные потребности полностью не удовлетворяются, отличаются предрасположенностью к дисгармоничному развитию» (71). Подобная деформация выражается в формировании отрицательной, антиобщественной ориентации и асоциальных ценностных установок, что, в свою очередь, влечет развитие криминогенной противоправной направленности личности.

Описывая психологический портрет ребенка-сироты, И. В. Ярославцева подчеркивает наличие таких негативных проявлений, как высокая тревожность, слабая эмоциональная устойчивость, раздражительность, негативизм, агрессивность, враждебность, подозрительность, которые
в сочетании с неблагоприятными социальными факторами могут провоцировать развитие девиантного поведения (71).

Таким образом, если рассмотреть результаты всех многочисленных работ о развитии детей в учреждениях интернатного типа, то можно отметить их преобладающую в большинстве случаев тождественность, что указывает на невыгодные стороны данных учреждений как воспитательной среды для ребенка. У детей, растущих в детских учреждениях, наблюдается не просто отставание или недоразвитие личностных образований, а интенсивное формирование некоторых принципиально иных механизмов, позволяющих ребенку приспособиться к жизни в особых условиях и, тем самым, как бы заменяющих ему личность. Несоответствие этих механизмов социальным нормам, предъявляемым «реальным» обществом, и приводит к отклонениям в поведении детей из школ-интернатов.

Выделяют следующие негативные черты воспитательного процесса учреждений интернатного типа:

  1. Неправильная организация общения взрослых с детьми:

— неадекватность форм общения, которые доминируют в сиротских учреждениях, задачам данного учреждения;

— сниженная интимность и доверительность, эмоциональная уплощенность общения взрослых с детьми;

— дефицит возможностей установления прочных и длительных взаимоотношений ребенка с определенным взрослым.

2. Неправильная организация воспитательного процесса:

— наличие сменяющих друг друга взрослых с несовпадающими программами поведения, высокая частота сменяемости этих взрослых;

— групповая, а не индивидуальная, направленность воспитательных воздействий;

— жесткая регламентация поведения ребенка, гиперопека в деятельности, выражающаяся в пошаговом планировании и санкционировании взрослыми поведения детей;

— недостаточная психолого-педагогическая подготовленность педагогических работников;

— издержки программы воспитания и обучения, не компенсирующие дефектов развития, вызванных отсутствием семьи.

3. Неправильная организация деятельности и общения детей:

— бедность конкретно-чувственного опыта детей, обусловленная чрезмерной суженностью окружающей их среды (малым числом и однообразием предметов, с которыми они действуют);

— постоянное нахождение детей в условиях коллектива.

В настоящее время в детских учреждениях закрытого типа большинство составляют дети, имеющие родителей, в основном тех, которых государство лишило родительских прав, т. е. социальные сироты (30).

Статус социального сироты наносит прямой вред здоровью, психическому и социальному развитию ребенка, лишившегося попечения родителей. До 60 % контингента домов ребенка составляют дети с тяжелой хронической патологией, преимущественно ЦНС. Почти 55 % детей-сирот отстают в физическом развитии. Лишь 4,7 % детей квалифицируются как практически здоровые. Помимо последствий органического поражения мозга у 30 % детей отмечается хронический тонзиллит, дискенизия желчных путей, астмоидный бронхит, хронический пиелонефрит, очень часты энурезы и прочее (31).

Наиболее тяжелый след социальное сиротство наносит психической жизни ребенка. У оторванного от родителей и помещенного в условия интерната ребенка снижается общий психический тонус, нарушается процесс саморегуляции, доминирует пониженное настроение. У большинства детей развиваются чувства тревоги и неуверенности в себе, исчезает заинтересованное отношение к миру. Ухудшается эмоциональная регуляция, эмоционально-познавательные взаимодействия и, как результат, тормозится интеллектуальное развитие. Чем раньше ребенок отрывается от родительской семьи, чем дольше и в большей изоляции он находится в учреждении, тем более выражены деформации по всем направлениям психического развития. Основным приобретенным дефектом оказывается задержка и искажение интеллектуального и личностного развития.

Как свидетельствуют данные статистики, в 85—92 % выпускники детских сиротских учреждений не способны к обучению по программе общеобразовательной школы, тогда как в общей детской популяции доля лиц с задержанным умственным развитием не превышает 8—10 %. Помимо задержек интеллектуального развития формируется комплекс сложных нарушений эмоционального развития: обеднение эмоциональных проявлений, затруднения в отношении, вплоть до полного отсутствия тенденции к сотрудничеству, нарастание пассивности, быстрая утрата побудительных мотивов. С возрастом обнаруживается тенденция
к углублению отставания в развитии эмоций (24; 25).

Неполнота эмоциональной жизни в сиротских учреждениях вызывает у ребенка в более старшем возрасте различные психические расстройства и нарушения социальной адаптации: у одних это тенденция
к снижению активности, ведущая к апатии и большему интересу к вещам, чем к людям; у других — гиперактивность с уходом в асоциальную и криминальную деятельность; у многих наблюдается тенденция вести себя вызывающе в обществе, пытаясь привлечь к себе внимание взрослых при неумении создавать прочные эмоциональные привязанности. Для учащихся вспомогательных школ-интернатов характерны антисоциальные тенденции, сильно затрудняющие их социальную адаптацию и требующие как лечебно-коррекционных мероприятий, так и специальных программ подготовки к самостоятельной жизни. Причины многообразных расстройств физического и психического характера
у детей-сирот многообразны.

Во-первых, основная часть детей, сосредоточенных в отечественных интернатных учреждениях, имеют неоспоримо негативную наследственность, в частности, наследственную отягощенность алкоголизмом,
а в последние годы и наркоманией; постоянно увеличивается количество сирот, страдающих врожденной психической и неврологической патологией. Именно «отказные» дети чаще имеют врожденные физические
и психические аномалии, как результат зачатия партнерами в состоянии опьянения или использования будущей матерью различных повреждающих средств для прерывания беременности. Кроме того, дети, помещенные в сиротские учреждения, перегружены психопатологической наследственностью, в первую очередь, это умственная отсталость и шизофрения.

Во-вторых, вредным является уже само вынашивание нежелательной беременности потенциальными «отказницами» (бросающими новорожденных в родильных домах). Стрессогенное воздействие вынашивания такой беременности приводит к искажению жизненно важного взаимодействия во время внутриутробного развития между матерью и ребенком, к нарушению сенсорных, обменных, гуморальных связей между ними. Недоношенность, малая масса (2/3 детей рождаются с массой менее 3 кг) и сопутствующие им церебральные повреждения часто приводят к нервно-психической патологии у детей (в 47—60 % случаев). Если к этому прибавить патогенное влияние на психическое развитие сверхраннего разрыва с матерью и неизбежно возникающей при этом психической депривации младенца, а также угрозу, которую несет наследственный фактор психической патологии родителей, то становится ясным, что дети, рожденные от нежелательной беременности, входят в группу особого риска по психической патологии, требуют чрезвычайного внимания и интенсивных медицинских, социально-педагогических и психопрофилактических мероприятий с младенчества. Значительная часть случаев отказов от детей связана не столько с социальными нуждами или с глубокой нравственной деградацией женщины, сколько с временными, личностными, социально-психологическими и материальными кризисами.

Третьим патогенным фактором, который проявляется у более старших детей-сирот, является комплекс социальных, патологических вредностей
в бывших родительских семьях. Среди форм неправильного воспитания типичны для социального сиротства безнадзорность и гипоопека. Большинство семей, где дети лишены попечения родителей, характеризует вопиющее социальное неблагополучие: низкий материальный уровень, неудовлетворительное питание, пьянство родителей, аморальный образ их жизни, скандалы и драки. В самих семьях остро стоит проблема жестокого обращения с детьми (физическое, сексуальное, эмоциональное насилие), дети лишены родительской любви, недоедают, не посещают организованные детские коллективы, подвергаются истязаниям, что приводит к уходу их из дома.

Четвертым и, пожалуй, одним из наиболее мощных дезадаптирующих факторов для ребенка является насильственный отрыв его от родительской семьи и помещение в интернатное учреждение. Главным условием полноценного психоэмоционального развития ребенка является родительская семья (66).

В сиротские учреждения из семей обычно поступают дети, уже давно лишенные родительского тепла, страдающие от психической депривации. Несмотря на серьезные эмоциональные сложности, которые может вызывать длительное пребывание в сиротском учреждении, необходимо, тем не менее, отметить, что на короткий срок передача в специальное учреждение считается приемлемым решением, в частности, если ребенок нуждается в особом уходе, который в конкретном случае могут обеспечить лишь там. Поэтому передача в сиротские учреждения должна продолжать значиться среди альтернативных решений для отверженного ребенка, но ее следует рассматривать лишь как временную меру перед возвращением в семью или усыновлением (24).

Травматичным для ребенка-сироты может оказаться и любое другое изменение привычного социального окружения. Даже усыновление, передача в опекунскую или другую семью вызывает ряд дезадаптивных реакций. Не менее тяжелым испытаниям подвергается психика ребенка при переводе из привычного учреждения в другое, особенно, если это связано, что нередко бывает, с отрывом от братьев и сестер. В особо тяжелом положении оказываются дети-сироты с отставанием в психическом развитии, которые не обеспечены необходимой медико-психоло-гической помощью. Неверная оценка интеллектуальных отклонений
у этих детей достигает 50—90 % (25).

Особая проблема — социально-психологическая неадаптированность воспитанников сиротских учреждений. Им свойственны инфантилизм, замедленное самоопределение, незнание и неприятие самого себя как личности, трудности в общении там, где это общение произвольно, где требуется умение строить отношения, перегруженность отрицательным опытом, негативными ценностями и образцами поведения (31).

У детей-сирот уже общий кругозор, они не знакомы со многими элементарными бытовыми предметами, явлениями окружающего мира, хорошо известными каждому дошкольнику, живущему в семье. Обедненность чувственной сферы ведет к тому, что у таких детей наблюдается существенное отставание в развитии наглядно-образного мышления, которое наиболее интенсивно формируется в дошкольном возрасте, являясь необходимым фундаментом для полноценного овладения школьной программой. У многих детей выявлено значительное недоразвитие способности произвольно управлять своим поведением, самостоятельно выполнять правила при отсутствии контроля со стороны взрослых, что ведет к несамостоятельности, неорганизованности, ситуативности поведения (30).

Таким образом, исследование социально-педагогического аспекта проблемы развития детей, воспитывающихся в учреждениях интернатного типа, убедительно доказывает, что традиционное функционирование данных учреждений не создает необходимых условий, обеспечивающих формирование готовности детей к школьному обучению.