Geum.ru

Б. Л. Международное право и правовая система Российской Федерации. Особенная часть: курс лекций

Вид материалаКурс лекций
Подобный материал:
1   ...   35   36   37   38   39   40   41   42   43
"Придатченко против Российской Федерации", п. 53 Постановления от 21 июня 2007 г.).

--------------------------------

<1> Речь шла о взыскании с Министерства внутренних дел Чеченской Республики долга по заработной плате в размере 285330 руб.


По делу "Наговицын против Российской Федерации" власти Российской Федерации обратили внимание, что положения Закона, послужившего правовым основанием для принятия судом решения в пользу заявителя о выделении жилого помещения, были отменены последующим Законом от 22 августа 2004 г. <1>. Однако Суд подчеркнул, что власти Российской Федерации не объяснили, почему решение суда оставалось неисполненным более чем два года до принятия Закона. Более того, ничто не свидетельствует о том, что Закон от 22 августа 2004 г. аннулировал или признал недействительным ранее принятое законодательство. Если так был интерпретирован Закон, то это противоречит принципу правовой определенности, закрепленному в п. 1 ст. 6 Конвенции, и будет являться непропорциональным вмешательством в право пользования тех лиц, которые получили судебные решения против государства, и, соответственно, можно утверждать о нарушении ст. 1 Протокола N 1. Только в исключительных случаях решение суда может быть изменено с помощью последующего законодательства. Это касается установленных законом пенсий или иных социальных выплат, которые могут подвергаться изменениям, и судебное решение не может являться гарантией против таких изменений в будущем, даже если такие изменения уменьшают размер получаемого пособия. Однако государство не имеет права вмешиваться в беспрепятственное пользование имуществом во время судебного разбирательства в произвольной манере. Когда власти проигрывают дело в суде, но впоследствии дело вновь возобновляется в связи с новым законодательством, имеющим ретроактивную силу, может возникнуть вопрос о применении п. 1 ст. 6 и ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции. По настоящему делу решение в пользу заявителя не касалось выплаты регулярных денежных сумм на будущее, но было связано с улучшением жилищных условий. Принимая правовую сущность такого решения, непостижимо, что оно могло быть аннулировано в ретроактивном порядке с помощью законодательства без выделения соответствующей компенсации и после продолжительного периода неисполнения ("Наговицын против Российской Федерации", п. п. 51 - 54 Постановления от 24 января 2008 г.) <2>.

--------------------------------

<1> Федеральный закон от 22 августа 2004 г. "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" // Собрание законодательства РФ. 2004. N 35. Ст. 3607.

<2> Решение о выделении жилого помещения не исполнялось на протяжении трех лет, пяти месяцев и одной недели после того, как решение вступило в силу.


Государство обязано подчиниться решению суда, должником по которому оно является. Изменения в законодательстве, обусловливающие необходимость предъявлять или перепредъявлять исполнительный лист из одного органа государства в другой, накладывают чрезмерное бремя на заявителя, что не оправдывает неисполнение или несвоевременное исполнение судебного решения ("Погуляев против Российской Федерации", п. 19 Постановления от 3 апреля 2008 г.).

Как неоднократно подчеркивалось, Суд следует правовой позиции, что лицо, которое получило решение суда в свою пользу, должником по которому выступает государство, не должно инициировать исполнительное производство. Если имеется решение суда против государства, то орган государства, выступавший в качестве ответчика, должен быть уведомлен о таком решении и предпринять все необходимые меры для исполнения решения либо передать решение другому компетентному органу для исполнения. При рассмотрении дела "Надежкин против Российской Федерации" Суд обратил внимание на то, что от кредитора по судебному решению могут потребовать предпринять определенные процессуальные шаги с целью получить долг по судебному решению, независимо от того, добровольно исполняется решение суда либо речь идет о принудительной процедуре. Соответственно, неразумно, чтобы власти требовали от заявителя предъявить дополнительные документы, информацию, такие как банковские реквизиты, для осуществления или ускорения исполнения решения суда <1>. С точки зрения Суда, требование о сотрудничестве с кредитором не должно превосходить того, что строго необходимо, и в любом случае не освобождает власти от обязательств по Конвенции предпринимать своевременные меры на основе доступной для них информации в порядке исполнения решения, вынесенного против государства. По делу "Надежкин против Российской Федерации" государство не предпринимало мер по исполнению судебного решения в течение одного года и семи месяцев, поэтому государство нарушило ст. 6 и ст. 1 Протокола N 1 ("Надежкин против Российской Федерации", п. п. 14 - 16 Постановления от 12 июня 2008 г.).

--------------------------------

<1> Представляется, что выяснение, уточнение банковских реквизитов кредитора должно являться разумным для выполнения должником своих обязательств.


Практика Суда свидетельствует, что одними из самых распространенных форм вмешательства в право на беспрепятственное пользование имуществом являются как уже вышерассмотренное несвоевременное исполнение судебных решений, так и отмена вступивших в законную силу судебных решений.

Примечание. Как подчеркивалось выше, отмена вступившего в законную силу судебного решения может являться основанием для констатации Судом нарушения не только ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, но и п. 1 ст. 6 Конвенции (подробнее об этом см. соответствующую часть Лекции 7).


13.2.2. Отмена вступивших в законную силу судебных решений


Отмена вступившего в законную силу решения суда, носящего имущественный характер, является вмешательством в право заявителя на беспрепятственное пользование принадлежащим имуществом ("Довгучиц против Российской Федерации", п. 34 Постановления от 7 июня 2007 г. См. также Постановление от 6 ноября 2008 г. по делу "Дементьев против Российской Федерации" (п. п. 31 - 35); Постановление от 3 апреля 2008 г. по делу "Дмитриева против Российской Федерации" (п. 23)). Причем речь идет о любых основаниях отмены вступивших в силу судебных решений - в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам.

Лишая заявителя права на получение денежных средств в размере, определенном первоначальным судебным решением, государство нарушает справедливый баланс между защищаемыми интересами заявительницы и публичными интересами ("Праведная против Российской Федерации", п. 41 Постановления от 18 ноября 2004 г.).

Отмена вступившего в законную силу судебного решения разрушает надежду заявителя на обязательное судебное решение, а также лишает возможности получить денежные средства, которые он законно ожидает ("Муртазин против Российской Федерации", п. 31 Постановления от 27 марта 2008 г.).

При анализе дела "Левочкина против Российской Федерации" Суд в первую очередь отметил, что требования заявителя о перерасчете размера пенсии с учетом коэффициента 0,7, подтвержденные судебным решением от 31 августа 1999 г. и кассационным определением от 7 октября 1999 г., охватываются понятием "имущество". Районный суд в решении указал, что указанный метод калькуляции должен быть сохранен до изменения законодательства. Действительно, принимая решение, суд руководствуется пенсионным законодательством, которое действовало при вынесении решения. Это законодательство может быть изменено, и судебное решение не может являться гарантией против таких изменений в будущем. Суд отметил, что следствием таких изменений с 1 мая 2001 г. размер коэффициента изменился до 0,84. Суд подчеркнул, что требования по ст. 1 Протокола N 1 вытекали из факта утраты права заявителя на пенсию, рассчитанную с учетом коэффициента 0,7 в период с 1 февраля 1998 г. по 1 мая 2001 г., в отличие от реально выплачиваемой пенсии.

Далее Суд указал, что перед 1 мая 2001 г. Постановление <1> устранило неясности в Законе о пенсиях с таким расчетом, что спор заявителя о размере коэффициента был разрешен, принимая во внимание интересы Пенсионного фонда. Суд подчеркнул, что с учетом положений вышеупомянутого Постановления, вступившего в силу в феврале 2000 г., расчет пенсий был осуществлен за период с февраля 1998 по февраль 2000 г., когда требования заявителя защищались судебным решением. Решением Кировского районного суда от 16 января 2001 г., согласно которому требования о пересмотре были удовлетворены, заявитель ретроспективно был лишен права получать пенсию с февраля 1998 г. по февраль 2000 г. с учетом первоначально принятого решения, иными словами, заявитель был лишен имущества по смыслу второго предложения п. 1 ст. 1 Протокола N 1. Изъятие имущества, согласно указанному правилу, может быть оправдано, если такое изъятие осуществляется "в общественных интересах" и "в соответствии с условиями, предусмотренными законом". Если предположить, что по настоящему делу изъятие имущества было произведено в публичных интересах, а именно обеспечения единообразного применения Закона о пенсиях, то пересмотр дела заявителя с точки зрения требований "законности" вызывает сомнения. Даже предполагая, что интерпретация процессуального законодательства национальными судами не была произвольной, следует определиться, было ли вмешательство пропорциональным преследуемой законной цели. Суд вновь обратил внимание, что реализация возможного интереса государства в обеспечении единообразного применения Закона о пенсиях не должна приводить к ретроактивному пересмотру размера выплат, осуществляемых в силу решений суда. Принимая во внимание, что пересмотр дела привел к полному отказу в удовлетворении требований заявителя, которые были подтверждены первоначальным судебным решением, Суд не нашел оснований отступать от вышеуказанного вывода. Соответственно, имелось нарушение ст. 1 Протокола N 1 ("Левочкина против Российской Федерации", п. п. 44 - 51 Постановления от 5 июля 2007 г. К аналогичным выводам пришел Суд при рассмотрении дела "Праведная против Российской Федерации" (п. 39 Постановления от 18 ноября 2004 г.)).

--------------------------------

<1> Речь идет о Постановлении Министерства труда и социального развития от 29 декабря 1999 г. N 54 "Об утверждении Разъяснения "О применении ограничений, установленных Федеральным законом "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий" // Российская газета. 2000. 2 февраля. N 23.


Отмена в надзорном порядке судебного решения Новочеркасского городского суда Ростовской области от 15 сентября 2004 г., указал Суд по делу "Звездин против Российской Федерации", привела к тому, что размер присужденных в пользу заявителя сумм уменьшился с 252510,91 руб. до 14038,44 руб. При этих обстоятельствах Суд посчитал, что отмена в порядке надзора вступившего в силу решения от 15 сентября 2004 г. расстроила надежду заявителя на обязательное судебное решение и лишило его возможности получить денежные средства, которые он ожидал получить на законных основаниях. Более того, отмена в порядке надзора решения от 15 сентября 2004 г. наложила чрезмерное бремя на заявителя и поэтому была несовместима со ст. 1 Протокола N 1 ("Звездин против Российской Федерации", п. 35 Постановления от 14 июня 2007 г. См. также п. п. 23 - 25 Постановления от 3 апреля 2008 г. по делу "Дмитриева против Российской Федерации"; п. 54 Постановления от 21 сентября 2006 г. по делу Борщевский против Российской Федерации").

По делу "Юрий Романов против Российской Федерации" Суд также обратил внимание, что перерасчет пенсии и ее последующее уменьшение как таковое не нарушают ст. 1 Протокола N 1. Однако перерасчет задним числом с учетом того, что подлежащие выплате суммы сокращены, возлагает на заявителя чрезмерное бремя и несовместимо со ст. 1 Протокола N 1. "Публичный интерес" может заключаться в обеспечении эффективной и гармонизированной пенсионной системы, ради которой государство вправе изменять свое законодательство. Но возможный интерес государства в обеспечении единообразного применения пенсионного законодательства не должен приводить к перерасчету задним числом сумм, зафиксированных в принятом судебном решении. Суд пришел к выводу, что, лишая заявителя возможности получить денежные средства согласно вступившему в силу решению суда, государство не обеспечило баланс гарантируемых интересов ("Юрий Романов против Российской Федерации", п. 49 Постановления от 25 октября 2005 г.).

Нельзя не обратить внимания на следующее обстоятельство. Признавая факт нарушения Российской Федерацией ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции вследствие отмены вступившего в силу решения суда, в порядке выплаты справедливой компенсации Суд присуждает заявителю не только сумму компенсации морального вреда, но и возмещает убытки, которые, в частности, охватывают разницу между суммой денежных средств, определенной в первоначальном вступившем в силу судебном решении, и суммой, присужденной заявителю вследствие нового рассмотрения дела, или судом надзорной инстанции, рассмотревшим дело по существу без передачи его на новое рассмотрение. Так, как следовало из материалов дела "Неофита против Российской Федерации", решением районного суда от 11 июля 2003 г. власти Российской Федерации обязывались выплатить в пользу заявительницы сумму в размере 72967 руб. Отменяя вышеуказанное решение в судебном порядке, заявительнице вследствие нового рассмотрения дела была присуждена сумма в размере 33201,49 руб. Определяя размер справедливой компенсации, Суд указал, что заявительница не могла получить денежные средства, которые она законно ожидала получить согласно решению от 11 июля 2003 г. Вычитая суммы, которые заявительнице были присуждены в соответствии с окончательным судебным решением, датированным 24 августа 2006 г., Суд, соответственно, присудил заявительнице 39766 руб. в порядке компенсации материального ущерба. Одновременно заявительнице была присуждена сумма компенсации морального вреда в размере 2700 евро ("Неофита против Российской Федерации", п. п. 23, 24 Постановления от 12 апреля 2007 г.).

Если вследствие осуществления надзорного судопроизводства увеличивается объем имущественных прав заявителя, то Суд не констатирует нарушения ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции.

30 июня 2000 г. районный суд присудил заявителю социальное пособие <1> за период с 1 марта 1999 г. и на день принятия решения в размере 95773,46 руб. и ежемесячные выплаты в размере 6685,57 руб. Вследствие судебной процедуры, последовавшей за надзорным судопроизводством, 25 марта 2003 г. Верховный суд Республики Мордовия присудил заявителю за период с 1 марта 1999 г. по 31 декабря 2002 г. 433435,04 руб. и ежемесячные выплаты в сумме 20094,60 руб. Суд отметил, что размер пособия, присужденного решением от 25 марта 2003 г., касается более длительного периода, чем пособие, присужденное 30 июня 2000 г. В то же самое время размер ежемесячных выплат, определенный решением от 25 марта 2003 г., превышает сумму выплат, присужденную решением от 30 июня 2000 г. С учетом вышеизложенного Суд пришел к выводу, что нет необходимости рассматривать вопрос, было ли нарушение ст. 1 Протокола N 1 ("Засурцев против Российской Федерации", п. п. 53, 55 Постановления от 27 апреля 2006 г.).

--------------------------------

<1> Речь шла о взыскании денежных средств в связи с участием заявителя в операции на Чернобыльской АЭС.


Нельзя не обратить внимания на следующую позицию Суда. Если вступившее в законную силу решение было отменено в надзорном порядке, однако до момента отмены решение исполнялось и те суммы, которые были получены заявителем, не возвращались лицу, их выплатившему, то Суд не констатирует факт нарушения ст. 1 Протокола N 1. Одновременно Суд констатирует нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции ("Куринный против Российской Федерации", п. 37 Постановления от 12 июня 2008 г.).


13.2.3. Невыплата компенсации или выплата неадекватной,

несоразмерной компенсации за вмешательство

в право беспрепятственного пользования имуществом


Рассматривая вопрос о соблюдении критерия необходимости, Суд исследует в том числе вопрос о размере выплачиваемой компенсации вследствие ограничения права на беспрепятственное пользование своим имуществом. Невыплата компенсации или выплата неадекватной, несоразмерной компенсации могут свидетельствовать о нарушении указанного критерия.

Так, при рассмотрении дела "Тулешов и другие против Российской Федерации" Суд обратил внимание на следующее. Дом был приобретен и отремонтирован первым заявителем <1> для проживания своей семьи. Соответственно, указанный дом охватывался понятием "имущество" по смыслу ст. 1 Протокола N 1. Суд подчеркнул, что возврат дома бывшему владельцу представлял собой вмешательство в право заявителей беспрепятственно пользоваться принадлежащим имуществом. Суд учел, что при отсутствии доказательств об обратном титульное владение первого заявителя прекратилось на законных основаниях, предусмотренных национальным законодательством, и преследовало "публичный интерес", защищая права законного титульного владельца, который до первого заявителя владел домом.

--------------------------------

<1> Заявителями по указанному делу являлись члены семьи Тулешовых.


Примечание. Речь шла о том, что судебные приставы-исполнители продали дом заявителям, который уже принадлежал частному лицу. Указанное частное лицо ничего не знало о продаже данного имущества.

28 июня 1999 г. городской суд г. Маркса Саратовской области признал незаконным отчуждение первому заявителю дома службой судебных приставов, признал договор продажи недействительным, аннулировал запись о регистрации права собственности на первого заявителя и обязал семью выселиться. Первому заявителю была присуждена компенсация в размере 13600 руб., подлежащих выплате компанией Б., у которой был приобретен дом, а также стоимость ремонта, подлежащего выплате со стороны законного титульного владельца (гражданин Х.).

Оставалось установить, являлись ли предпринятые меры пропорциональными преследуемой законной цели с тем, чтобы это было совместимо с гарантиями, закрепленными в ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции. Суд вновь напомнил, что любое вмешательство в право беспрепятственного пользования имуществом должно соблюдать "справедливый баланс" между требованиями общества или публичными интересами общества и требованиями защиты прав частного лица. Условия компенсации, предусматриваемые в национальном законодательстве, являются существенными при оценке того, был ли предпринятыми мерами обеспечен "справедливый баланс" и не накладывается ли чрезмерного бремени на заявителя. Суд повторил, что изъятие имущества без разумной компенсации, определяемой его стоимостью, обычно представляет собой непропорциональное вмешательство, которое не может быть оправдано согласно ст. 1 Протокола N 1. Однако указанное конвенционное положение не гарантирует право при любых обстоятельствах на полную компенсацию, так как законные цели публичного интереса могут обусловить компенсацию в меньшем объеме, нежели полная рыночная стоимость. Обращаясь к материалам настоящего дела, Суд подчеркнул, что национальные суды признали заявителей добросовестными приобретателями и владельцами и констатировали, что судебные приставы являются ответственными за неправомерную продажу заявителям имущества, принадлежавшего Х. Суд далее указал, что национальные суды удовлетворили требования первого заявителя о взыскании с государства причиненного ущерба, вызванного ремонтом здания. Однако они отказались присудить компенсацию в полном объеме стоимости дома по тем основаниям, что цена, по которой был приобретен дом, уже присуждена и это упущение первого заявителя, что он не смог взыскать эти деньги с компании Б. и с других лиц, являвшихся стороной по договору купли-продажи <1>. В дополнение национальный суд указал, что заявители не смогли предоставить достаточные доказательства причиненного ущерба. В этой связи Суд подчеркнул, что стоимость приобретенного дома, присужденная в 1999 г., не была выплачена первому заявителю в связи с неплатежеспособностью должников. Из судебных решений, пояснений властей Российской Федерации неясно, какие действия должен был совершить первый заявитель, чтобы получить долг от неплатежеспособного должника, или в какой степени его упущения обусловили неисполнение судебного решения. В любом случае Суд обратил внимание на то, что невыплаченная сумма в размере 13600 руб. является только частью предполагаемых убытков. С точки зрения Суда требования заявителя не являлись необоснованными.

--------------------------------

<1> Указанная компания оказалась банкротом.


В частности, отсутствовали какие-либо основания для непризнания судами результатов судебной экспертизы по оценке ущерба от 9 августа 2000 г., которая оценила стоимость переданного дома в сумму 245000 руб. В действительности данная оценка не оспаривалась перед национальным судами, также не было предложено иной оценки. Из этого следует, что указанная часть иска была отклонена судами без достаточных оснований. Относительно жилого помещения, переданного заявителям в муниципальном общежитии, Суд отметил, что жилье было получено на условиях социального найма и заявители ежемесячно должны были платить деньги за указанный найм. Власти Российской Федерации не продемонстрировали, какие преимущества имели заявители в отношении уплачиваемой ренты в сравнении со стоимостью ренты на рыночных условиях. По этим причинам, а также с учетом того, что объем правомочий в отношении жилого помещения, находящегося на основании найма, несравненно меньше полномочий, которые имели бы заявители при наличии права собственности на жилье, Суд не находит оснований принимать это во внимание при оценке разумности выплаченной компенсации. Таким образом, заявители получили 89522 руб. в качестве компенсации за утраченный дом, рыночная стоимость которого согласно экспертизе от 9 августа 2000 г. составляла 245000 руб. Суд отметил, что по настоящему делу отсутствовали публичные интересы, которые могли бы оправдать выплату меньшей компенсации в сравнении с рыночной стоимостью дома. Поэтому Суд пришел к заключению, что невыплата адекватной компенсации возложила на заявителей чрезмерное бремя и нарушила справедливый баланс между публичным интересом, с одной стороны, и правом заявителей на беспрепятственное пользование принадлежащим имуществом, с другой стороны. Соответственно, было нарушение ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции (