В. В. Маяковский (1893-1930)

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 13

Шарик

«У-у-у-у-у-у-гу-гу-гугу-уу! О, гляньте, гляньте на меня, я погибаю! Вьюга в подворотне ревет мне отходную, и я вою с нею. Пропал я, пропал! Негодяй в грязном колпаке — повар столовой нормального питания служащих Центрального Совета Народного Хозяйства — плеснул в меня кипятком и обварил мне левый бок. Какая гадина, а еще пролетарий!»;

«Чем я ему помешал? Чем? Неужели я обожру Совет Народного Хозяйства, если в помойке пороюсь? Жадная тварь. Вы гляньте когда-нибудь на его рожу: ведь он поперек себя шире. Вор с медной мордой. Ах, люди, люди»;

«Все испытал, с судьбою своею мирюсь и если плачу сейчас, то только от физической боли и холода, потому что дух мой еще не угас... Живуч собачий дух»;

«Дворники из всех пролетариев самая гнусная мразь. Человечьи очистки, низшая категория. Повар попадается разный. Например, покойный Влас с Пречистенки. Скольким он жизнь спас! Потому что самое главное — во время болезни перехватить кус. И вот, бывало, говорят старые псы, махнет Влас кость, а на ней с осьмушку мяса. Царство ему небесное за то, что был настоящая личность, барский повар графов Толстых, а не из Совета нормального питания. Что они там вытворяют в нормальном питании, ведь уму собачьему непостижимо! Они же, мерзавцы, из вонючей солонины щи варят, а те, бедняги, ничего и не знают! Бегут, жрут, лакают!».

Глазами пса мы смотрим на мир пролетариата, пёс в данном случае выступает как существо разумное, он видит действительность такой, какая она есть и недоумевает, почему люди такие жестокие.

«Пес мгновенно оборвал кожуру, с всхлипыванием вгрызся в краковскую и сожрал ее в два счета. При этом подавился колбасой и снегом до слез, потому что от жадности едва не заглотал веревочку. Еще, еще лижу вам руку. Целую штаны, мой благодетель!»;

«На следующий день на пса надели широкий блестящий ошейник. В первый момент, поглядевшись в зеркало, он очень расстроился, поджал хвост и ушел в ванную комнату, размышляя — как бы ободрать его о сундук или ящик. Но очень скоро пес понял, что он просто — дурак. Зина повела его гулять на цепи. По Обухову переулку пес шел, как арестант, сгорая от стыда, но, пройдя по Пречистенке до Храма Христа, отлично сообразил, что значит в жизни ошейник. Бешеная зависть читалась в глазах у всех встречных псов, а у Мертвого переулка какой-то долговязый с обрубленным хвостом дворняга облаял его «барской сволочью» и «шестеркой». Когда пересекали трамвайные рельсы, милиционер поглядел на ошейник с удовольствием и уважением, а когда вернулись, произошло самое невиданное в жизни: Федор-швейцар собственноручно отпер парадную дверь и впустил Шарика»;

«Шарик-пес обладал каким-то секретом покорять сердца людей».

Шариков Полиграф Полиграфович

«Пиджак, прорванный под левой мышкой, был усеян соломой, полосатые брючки на правой коленке продраны, а на левой выпачканы лиловой краской. На шее у человека был повязан ядовито-небесного цвета галстух с фальшивой рубиновой булавкой. Цвет этого галстуха был настолько бросок, что время от времени, закрывая утомленные глаза, Филипп Филиппович в полной тьме то на потолке, то на стене видел пылающий факел с голубым венцом. Открывая их, слеп вновь, так как с полу, разбрызгивая веера света, швырялись в глаза лаковые штиблеты с белыми гетрами»;

«— Какой я дикарь? — хмуро отозвался Шариков, — ничего я не дикарь. Его терпеть в квартире невозможно. Только и ищет — как бы чего своровать. Фарш слопал у Дарьи. Я его поучить хотел»;

«— Вот все у нас, как на параде, — заговорил он, — салфетку — туда, галстух — сюда, да «извините», да «пожалуйста», «мерси», а так, чтобы по-настоящему, это — нет! Мучаете сами себя, как при царском режиме»;

«— Я бы этого Швондера повесил бы, честное слово, на первом суку, — воскликнул Филипп Филиппович, яростно впиваясь в крыло индюшки, — сидит изумительная дрянь в доме, как нарыв. Мало того, что он пишет всякие бессмысленные пасквили в газетах...

Шариков злобно и иронически начал коситься на профессора. Филипп Филиппович в свою очередь отправил ему косой взгляд и умолк» (нужно отметить, что цитата характеризует и Преображенского, последний терпеть не может Швондера, Швондер – это олицетворение глупости, недалёкости, безнравственности);

«— На учет возьмусь, а воевать — шиш с маслом, — неприязненно ответил Шариков, поправляя бант…».

Преображенский Филипп Филиппович

«Господин уверенно пересек в столбе метели улицу и двинулся в подворотню. Да, да, у этого все видно. Этот тухлой солонины лопать не станет, а если где-нибудь ему ее и подадут, поднимет такой скандал, в газеты напишет — меня, Филиппа Филипповича, обкормили!»;

«Правда, в глазах у него пасмурно, но в общем он равнодушен под околышком с золотыми галунами…»;

«Лаской-с. Единственным способом, который возможен в обращении с живым существом. Террором ничего поделать нельзя с животным, на какой бы ступени развития оно ни стояло. Это я утверждал, утверждаю и буду утверждать. Они напрасно думают, что террор им поможет. Нет-с, нет-с, не поможет, какой бы он ни был: белый, красный или даже коричневый! Террор совершенно парализует нервную систему»;

«— Вы ненавистник пролетариата, — гордо сказала женщина.

-Да, я не люблю пролетариата, — печально согласился Филипп Филиппович и нажал кнопку…»;

«Нет, — совершенно уверенно возразил Филипп Филиппович, — нет. Вы первый, дорогой Иван Арнольдович, воздержитесь от употребления самого этого слова. Это — мираж, дым, фикция! — Филипп Филиппович широко растопырил короткие пальцы, отчего две тени, похожие на черепах, заерзали по скатерти. — Что такое эта ваша «разруха»? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стекла, потушила все лампы? Да ее вовсе не сушествует! Что вы подразумеваете под этим словом? — яростно спросил Филипп Филиппович у несчастной деревянной утки, висящей кверху ногами рядом с буфетом, и сам же ответил за нее: — Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать, каждый вечер начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха. Если я, ходя в уборную, начну, извините меня за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной получится разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах. Значит, когда эти баритоны кричат: «Бей разруху!» — я смеюсь. (Лицо Филиппа Филипповича перекосило так, что тяпнутый открыл рот.) — Клянусь вам, мне смешно! Это означает, что каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот, когда он вылупит из себя мировую революцию, Энгельса и Николая Романова, угнетенных малайцев и тому подобные галлюцинации, займется чисткой сараев — прямым своим делом, — разруха исчезнет сама собой. Двум богам нельзя служить! Невозможно в одно и то же время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то испанских оборванцев! Это никому не удается, доктор, и тем более — людям, которые вообще, отстав от развития европейцев лет на двести, до сих пор еще не совсем уверенно застегивают собственные штаны!»;

«Успевает всюду тот, кто никуда не торопится…»;

«— Его, Филипп Филиппович, нужно хлыстом отодрать хоть раз, — возмущенно говорила Зина, — а то он совершенно избалуется. Вы поглядите, что он с вашими калошами сделал!

Никого драть нельзя, — волновался Филипп Филиппович, — запомни это раз и навсегда! На человека и на животное можно действовать только внушением! Мясо ему давали сегодня?»;

«На преступление не идите никогда, против кого бы оно ни было направлено. Доживите до старости с чистыми руками»;

«Прежний властный и энергичный Филипп Филиппович, полный достоинства, предстал перед ночными гостями и извинился, что он в халате».

Борменталь Иван Арнольдович

«Еще шире распахнулась дверь, и ворвалась еще одна личность мужского пола в халате. Давя битые стекла, она кинулась не ко псу, а к шкафу, раскрыла его и всю комнату наполнила сладким и тошным запахом. Затем личность навалилась на пса сверху животом, причем пес с увлечением тяпнул ее повыше шнурков на ботинке. Личность охнула, но не потерялась»;

«Борменталь вдруг засучил рукава и произнес, кося глазами к носу:

-Тогда вот что, дорогой учитель, если вы не желаете, я сам, на свой риск, покормлю его мышьяком. Черт с ним, что и папа судебный следователь. Ведь в конце концов, это ваше собственное экспериментальное существо».

Зина

«Дверь совершенно бесшумно распахнулась, и молодая красивая женщина в белом фартучке и кружевной наколке предстала перед псом и господином. Первого из них обдало божественным теплом, и юбка женщины запахла, как ландыш»;

«Где же вы такого взяли, Филипп Филиппович? — улыбаясь спрашивала женщина и помогала снимать тяжелую шубу на черно-бурой лисе с синеватой искрой, — батюшки, до чего паршивый!».

Дарья Петровна

«В освещенном четырехугольнике коридора предстала в одной ночной сорочке Дарья Петровна с боевым и пылающим лицом. И врача и профессора ослепило обилие мощного и, как от страху показалось обоим, совершенно голого тела. В могучих руках Дарья Петровна волокла что-то, и это «что-то», упираясь, садилось на зад, и небольшие его ноги, крытые черным пухом, заплетались по паркету. «Что-то», конечно, оказалось Шариковым, совершенно потерянным, все еще пьяненьким, разлохмаченным и в одной рубашке.

Дарья Петровна, грандиозная и нагая, тряхнула Шарикова, как мешок с картофелем, и произнесла такие слова:

— Полюбуйтесь, господин профессор, на нашего визитера Телеграфа Телеграфовича. Я замужем была, а Зина — невинная девушка. Хорошо, что я проснулась».

Фёдор - швейцар в доме, где жил Преображенский.

Чугункин Клим Григорьевич

Нам в произведении дана только краткая биография этого человека:

«Клим Григорьевич Чугункин, 25 лет, холост. Беспартийный, сочувствующий. Судился 3 раза и оправдан: в первый раз благодаря недостатку улик, второй раз происхождение спасло, в третий — условно каторга на 15 лет. Кражи. Профессия — игра на балалайке по трактирам.

Маленького роста, плохо сложен. Печень расширена (алкоголь).

Причина смерти — удар ножом в сердце в пивной «Стоп-сигнал» у Преображенской заставы».

Швондер

«— Тогда, профессор, ввиду вашего упорного противодействия, — сказал взволнованный Швондер, — мы подаем на вас жалобу в высшие инстанции»;

«— Простите, профессор, гражданин Шариков совершенно прав. Это его право — участвовать в обсуждении его собственной участи, в особенности постольку, поскольку дело касается документов. Документ — самая важная вещь на свете»;

«— Довольно странно, профессор, — обиделся Швондер, — как так документы вы называете идиотскими! Я не могу допустить пребывания в доме бездокументного жильца, да еще не взятого на воинский учет милицией. А вдруг война с империалистскими хищниками?

— Я воевать не пойду никуда, — вдруг хмуро гавкнул Шариков в шкаф.

Швондер оторопел…».

===================

Охарактеризуйте систему персонажей повести.

_____________________

Полное имя персонажа	Фактическая информация	Личные качества	Отношения с другими персонажами	Художественная функция.
Шарик	Бродачий пёс. Профессор Преображенский подобрал его на улице, чтобы провести свою экспериментальную операцию по полному омоложению организма. Пса все называют Шариком.	Обычный пёс, несколько нагловат, хитёр.	Быстро завоевал расположение всех обитателей квартиры профессора.	Образ это «милейшего пса» очень важен. Не зря автор в начале повести указывает нам на то, каким этот пёс видит мир. Мы можем сравнить потом мировоззрение Шарика –пса со взглядами Шарикова-человека.
Чугункин Клим Григорьевич —	вор-рецидивист, алкоголик, хулиган. Ему было 25 лет, женат не был. Беспартийный, но «сочувствующий». «Судился 3 раза и оправдан: в первый раз благодаря недостатку улик, второй раз происхождение спасло, в третий — условно каторга на 15 лет. Профессия — игра на балалайке по трактирам». Гипофиз и семенные железы Чугункина использовались для пересадки Шарику.	Мы можем только догадываться, какой характер был у этого человека, наблюдая за поведением Шарикова Полиграфа Полиграфовича.	_//_	Образ типичного пролетария того времена, люмпена.
Шариков Полиграф Полиграфович	Человек, в которого превратился пёс Шарик после проведения уникальной операции профессором Преображенским. Совершает множество глупых поступков, хулиганит и дебоширит, постоянно обижает, пытается насолить профессору и доктору Борменталю. Пытается жениться на гражданке Васнецовой, наврав ей о том, что он был ранен на колчаковских фронтах, наврав и том, что богат и живёт в огромной квартире. Только профессора и доктор откроют ей глаза на то, кто такой Шариков. Последний будет угрожать ей сокращением на работе, если она поверит словам Преображенского и Борменталя. Домкомом Швондером был устроен на работу (там и встретился с гражданкой Васнецовой) на должность начальника очистки города от бродячих животных.	Необразован, глуп, любить пьянствовать, постоянно хулиганит. Хам, не воспитан. Трус.	На него огромное влияние оказывает Швондер. С профессором Преображенским и доктором Борменталем, которые пытаются его воспитывать, постоянно ругается, хотя и побаивается их. Постоянно обижает Зину. Дарья Петровна его тоже терпеть не может.	Центральный персонаж повести, его образ – это образ представителя невменяемого, безвольного народа, который ничем не защищён ни от экспериментов профессора Преображенского, ни от «идейной» обработки Швонедера.
Преображен-кий Филипп Филиппович	блестящий хирург мирового значения, пожилой человек, проживающий в 1920-е годы в Москве. Он проживает и работает (ведёт приём, оперирует) в большой квартире в Обуховском переулке. Его пациенты в основном богаты люди, среди них много важных чиновников. Посредством влияния некоторых из них профессор будет защищать свою квартиру от «уплотнения». Один из чиновников передаст профессору донос на него Швондера. Профессор проводит ряд исследований по омоложению организма человека. Операция по пересадке семенников и гипофиза человека псу – тоже экспериментальная. В результате этой операции Шарик превратится в Шарикова. Но, намучавшись, устав терпеть выходки Шарикова, профессор делает обратную операцию. Пёс снова станет псом. Профессор любит оперу и театр, очень много успевает.	Добрый, честный человек, ненавидит пролетариат и вообще критически относится ко всему тому, что происходит в стране.	Ценит своего ученика – доктора Борменталя, он его настоящий друг. К прислуге (Зине и Дарье Петровне) относится по-отечески. Вообще вежливо разговаривает со всеми. Терпеть не может домкома Швондера.	Очень значимый образ в повести. Образ мудрого интеллигента, ничуть не обожествляющего народа, но испытывающий некое чувство вины перед ним.
Борменталь Иван Арнольдович	Молодой доктор, ассистент профессора Преображенского. Профессора взял его под свою опеку ещё «голодным студентом». Помогает проводить профессору его операции, ведёт наблюдения за тем как Шарик превращается в Шарикова, но потом тетрадь с наблюдениями сжигает, потому что Шарикова снова обращают в Шарика.	Умён, честен. Несколько застенчив, но твёрд и непреклонен, когда начинает «муштровать» Шарикова.	Боготворит профессора, обожает его. Вежлив со всеми и обходителен. Постоянно пугает Шарикова физической расправой, потому что это единственное- чем можно сдерживать его.	Очень интересный персонаж, он разделяет взгляды профессора Преображенского, но уже не так радикален. Это представитель нового поколения интеллигенции. Он первым решается на «преступление» - возвращение Шарику его первоначального облика, тем самым утверждает право человека на борьбу за своё право быть.
Зина	Прислуга в квартире профессора Преображенского, молодая девушка.	Простая, милая девушка.	Уважительно относятся к профессору и доктору. Постоянно страдают от выходок Шарикова.	Второстепенные персонажи.
Дарья Петровна	Кухарка в доме профессора Преображенского, уже немолодая женщина. Как выяснилось, была тайно влюблена в Борменталя.	Простая, грубоватая, недалёкая.
Фёдор	швейцар дома, где проживает профессор Преображенский.	Сварлив несколько, а впрочем, неплохой малый.	Не любит пролетариата, хотя сам таковым является.
Швондер	Председатель домоуправления, об этом персонаже известно очень мало. Он пытается настраивать Шарикова против профессора и доктора, пишет постоянно какие-то доносы.	Глуп, самовлюблён, подлый человек. Понятие чести и нравственности ему не знакомы. Боится вышестоящего начальства, выслуживается.	Ненавидит профессора и доктора, агитирует Шарикова против них.	Противоположность профессору и доктору. Он пытается «идейно» воздействовать на Шарикова, но сам человек низконравственный, любая самая хорошая, гуманная, полезная идея, в сознании этого человека извращается донельзя.