Geum.ru

Странная книга. Совмещает очень многое. Проницательность. Острый юмор. Искренность. Флёр романтичности. Грусть от происходящего в современном мире. Ностальгию по былым законам чести

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   24   25   26   27   28   29   30   31   ...   36

XXXXXXXXXIII


Михалыч шевельнул губами. Потом колыхнул бровью. Ему вдруг показалось, что он проснулся. Под ним заскрипела кровать. Библия выскользнула из его рук и вызывающе разверзлась возле его калош. Изобразив из свого тела вертикаль, Михалычу с трудом удалось его зафиксировать в сидячем положении на краю кровати. Несколько секунд он ничего не мог сообразить. В комнате было темно. На часах должно было быть около двух ночи. За дверью тихо гомонили. Желудок был пуст. Так всегда бывало, когда он много выпивал и мало закусывал. После этого на Михалыча нападал жор. Он мог вставать глубоко заполночь и мести всё подряд.

Не успел дед проглотить спёкшуюся слюну, как вдруг увидел напротив себя его.

Гостя.

Из будущего.

Большой голый овальный череп был посажен на неоправданно тонкую шею. Глаза по блюдцу. Сидит и ест. Делает едва уловимые движения своим тонко-узким безгубым ртом, и перебирает лягушечьими пальцами в тарелке. Смотрит зелёными удавьими блюдцами и не моргает. Вот почему Михалыч увидел на часах время - от гостя расходился во все стороны зеленоватый свет.

Почему-то дед не испугался. Или не успел испугаться. Так или иначе, его потянуло на общение.

- Дай бог кусочком поразговеться, - пробормотал он заискивающимся голосом.

Гость перестал шевелить ртом. Михалычу показалось, что он услышал дельфиний писк. Чудно стало деду.

- Ты, мил-чек, любо за настойкой пожаловал? Нету, у меня настойки. Оплошал дед. Ты как насчёт иряна? Попрёшь, а? Не, хошь? Хо! Одначе, щаульный ты ноне. А дед зараз не отказался бы.

Михалыч придвинул к себе литровую кружку с кислым молоком.

- Ух, уважительная зараза! Ажник сусала на затылок выворачивает. Ух! А ты, вобче-то, какими судьбоносными решениями к нам?

Гуманоид издал какое-то внутриутробное урчание, словно у него в кишках перелились колбы с шипящим карбидом.

- Ну-но! Стало быть, опять энтакий путь проделал. А мы вот тут никак не перебздимся, сидим безвылазно рахуем да переводим живую природу на дерьмо по чём зря. Когда меня отсель заберёте? Надоело тут деду, мочи нет! Кажный день всё одно и то же. Я бы хоть на звёзды поглядел, какие они на самом-то деле. Отсюда ить сколь не таращься, а окромя мигающей блеклой точки ни черта не видать.

Неужели Михалыч действительно понимал то, что пытался донести до него его необычный гость? Так же как он понимал то, что ему каркала ворона или стрекотала сорока, что ему налаивала Лёта и нашёптывал старый карагавич на спуске в леваду. На самом деле он понимал язык животных, как и всей окружающей его природы. Для него даже волк был волчком, а баран Борькой. Он без особой щепетильности вписывался в её живой уголок и чувствовал себя равноправной частью этого уголка.

Гуманоид продолжал урчать, как кот. Может, он урчал о чём-то своём, а, может, и ещё о чём-то. Михалыч отвечал ему взаимностью и делал вид, что понимает его раскатистые внутриутробные переливы. А может, и действительно понимал, кто теперь может сказать наверняка? Всё, что связано с НЛО и с их обитателями окутано завесой тайны, и эти тайны ни с той, ни с другой стороны никто не собирается раскрывать. В одной заумной книжке намекалось на то, что это чистой воды сговор. В другой же писалось, что посланники небес прибывают сюда с миссией по спасению человечества от самого себя.


Реплика. Стоит посмотреть фильм «День независимости» и всякое желание быть спасённым миссионерами пропадает навсегда. Наш учёный-уфолог Ажажа после многолетнего изучения феномена НЛО посоветовал держаться от этих гастролёров как можно дальше, потому что на самом деле ещё никому и никогда контакты с инопланетянами не улучшили жизнь или память, не принесли вожделенную радость познания и ощущения счастья бытия. Скорее наоборот, человек становился психотиком. В одном издании описывался случай, когда сидящий в компании человек вдруг почувствовал, как его мозги раздвигаются и в них вживляется некий приборчик, после чего он стал предсказывать будущее, видеть всё насквозь и излечивать всех одним прикосновением руки. Потом его стали посещать инопланетяне.


Общими усилиями Шалтая отшептали и во второй раз. Он лежал весь в поту, ослабевший и не похожий уже ни на кого, даже на самого себя. Его тело исстрадалось в муках. Оно молчаливо просило оставить его в покое. Но тот, кто в нём прятался и не думал его покидать. Тот, кто в нём прятался, ощущал себя намного безопасней даже в этом ослабевшем теле, нежели в состоянии бестелесной сущности, не способной постоять ни за себя, ни за свои интересы. Потому что, - и в этом, очевидно, была главная трагедия этого существа, - на протяжении миллионов лет у него не было никаких сколько-нибудь значимых собственных интересов, воплощённых в играх с препятствиями и без, а поэтому ему насильно были навязаны чужие игры, жестокие и беспощадные. И в этих играх он был лишь разменной монетой, вечной пешкой, которой постоянно жертвуют.

Когда он, наконец, стал способен «давать показания», Костя выщелкнулся и задал несколько неожиданный вопрос:

- Каким образом ты можешь что-либо вспоминать, если всю память с тебя раз за разом счищали специальными лучами?

У Шалтая на лице появилось подобие ухмылки.

- Ничего нельзя стереть из памяти. Память можно только глубоко запечатать или рассеять. Но каждая рассеянная частица несёт на себе отпечаток целого. Эти частицы тяготеют друг к другу и, в конце концов, они вновь объединяются в кластер. Многие знания находятся сейчас не в вашей физической вселенной. Периодически они проявляются здесь и выдавливают собой уже существующие знания в другие измерения. Вот почему человечество теряет знания и обретает вновь. До сих пор учёные не могут понять, как были созданы стоун хеджи, индийский столб и пирамиды. Они не могут это воспроизвести теми подручными средствами, которые были в распоряжении древних людей. Потому что эти знания, как говорят они, утеряны. На самом деле они существуют, но только уже в других плоскостях. И вообще, вселенные пребывают в постоянном движении, они сами неизменны, но они постоянно накладываются друг на друга и вытесняют наиболее незащищённые.

- Как может вселенная себя защищать?

- Точно также как и скорлупа защищает содержимое яйца. Только вместо скорлупы у вселенных имеется кокон, энергия живых организмов связанная определённой структурой.

- То есть сеткой?

- Да.

- Почему она не разрушается?

- Потому что она сама себя воспроизводит за счёт энергии выделяемой вследствие столкновений противоположностей.

- А разве это не сетка своими волнами запудривает нам мозги?

- Она запудривает вам мозги, но она и даёт вам возможность существовать. Точно так же, как плесень, пена, тина. А потом есть процессы, которые по своей мощи намного превосходят действие сети. Как, например, смещение плоскостей. Целые миры могут пропадать и появляться. Я уж не говорю про отдельных личностей или животных. Поэтому по большому счёту наша задача состоит в искривлении истины, нежели в её сокрытии. На самом деле все духовные существа имеют полнейшее и исчерпывающее знание обо всём. Потому что они состоят в непрерывной связи со всем и вся. Как можно кем-то управлять, если он знает о твоих намерениях? Поэтому вся технология порабощения, какая существует на данный отрезок времени, сводится к одному: к искажению и блокированию. Земляне знают о нас всё. Что нужно было сделать, чтобы эти знания стали пустыми и бесполезными? Правду сделать неправдой, а неправду правдой. Поэтому все ваши предсказатели будущего называются фантастами. А идея всеобщего равенства и братства обретает всё новых и новых последователей. Смешно, да?

И вновь Шалтай сменил облик. На его щеках появился румянец. В него словно кто-то вдул жизненную энергию. Тембр его голоса изменился в лучшую сторону. «Неужели опять ещё одна личность?»

- Ты хочешь сказать, что в книгах и фильмах о пришельцах есть доля правды? – посеял сомнение Костик, который уже записывал на бумагу через предложение.

- Это вы делаете из этих книг «долю», на самом деле там правда от начала и до конца.

- Кого ты сейчас представляешь? Кто ты? – возобновил допрос Пётр.

- О, я тот, кто считает своим долгом помочь вам. Вы освободили меня от самого страшного гнёта, в которое мы только можем угодить, - потерю своей идентности. Удаляя из меня узлы бессознательности и боли, вы сделали меня почти что свободным, вы предоставили мне моё собственное пространство, в котором есть истинные знания и моя личная точка зрения. Пережив состояния боли и потери в теле, я вдруг многое осознал. Я понял то, что практически невозможно понять вне тела. И я многое вспомнил, вернее, вернул себе знания того, что я знал всегда.

- Отлично. Тогда, может быть, скажешь кто ты, откуда и кто над тобой? Какие у них цели? – оживился Авдеев.

- После таких вопросов у меня создаётся ощущение, что мне на голову кладут железобетонную плиту в пять тонн.

- Хорошо. Тогда солги обо всём этом, просто солги.

- Попробую…. Хотя не уверен, что у меня получится, - приуныл Шалтай.

- Выдай нам самую невероятную историю, какую ты бы мог сочинить о себе, - поддержал Юрий.

- Ну, например, можно, конечно, начать с того, что все мои злоключения происходят от моей изначальной беспечности.

Моя родная планета погрязла в беспрерывных войнах. Её название… пусть будет Фелон, на самом деле, это не имеет ровным счётом никакого значения.

В те далёкие времена это была первая планета, испытавшая на себе все прелести колонизации различных космических авантюристов. Они без труда развязывали войны и вели их до полного уничтожения себя и себе подобных. Войны велись с применением ядерного и водородного оружия. Потом в ход пошли лазерные пушки, и волновые дубинки небывало высокой частоты и даже сейсмическое оружие. Жить на такой планете становилось невозможно. Те, кто её населял, стали, как кроты зарываться в землю. На большой глубине вырастали целые города и государства. Наработанные схемы поведения впоследствии легли в основу схемы жизни муравьев и термитов. Но даже и под землёй не прекращались распри и столкновения. Мы не могли договориться, потому что все мы уже давно представляли собой довольно разношёрстную команду – слишком много гостей возжелало приобщиться к благоуханиям нашей некогда цветущей планеты. Потому что в те времена, такая планета как наша, стала единственным прибежищем во Вселенной, Вселенной, которая умудрилась попасть своими краями под засасывающие чары чёрной дыры. Тогда, когда само существование на планете стало под вопросом, самая продвинутая верхушка Фелона реанимировала давно забытую, но изощрённую технологию перехода в тонкий мир и обратно. Они могли, таким образом, исчезать во время смертельной опасности и появляться там, где их ждали в самую последнюю очередь. Мало того. Во время пребывания в тонких мирах, они научились импульсивно влиять на мыслеформы своих обидчиков и сталкивать их лбами. Родилась технология, которая у вас на Земле нашла отражение в работах Карлоса Кастонеды. На самом деле эту технологию однажды занёс сюда выходец с Фелона и применил её во времена поголовного истребления индейцев испанскими колонизаторами. Таким образом, адепты этой технологии победили за несколько миллионов лет не только всех колонизаторов на Фелоне, но и сами колонизировали планеты, до которых только сумела дотянуться их невидимая рука. И это ещё не всё. Жрецы и учёные Фелона добились того, что сама планета стала призраком, наподобие «летучего голландца». Она могла появляться и исчезать, исчезать и появляться, используя смещение пространств и временные порталы. Это в научных лабораториях Фелона стали фиксироваться стоячие волны ментальных образований, а потом сплетаться в паутины схем и программ, выгодных для фелонцев событий. Вначале эти программы они опробовали на себе и вскоре положили конец межличностным противоречиям и распрям. Все подчинялись одним и тем же шаблонам поведения, в основе которых лежал демократический централизм. Но вначале научились применять их на животных для одомашнивания и «опромышливания». Потом перекинулись на аборигенов других планет и расправили вдали от родины свои невидимые паучьи сети - везде один и тот же результат: стоит зацепить мысль, как она своей незримой силой начинает раскручивать маховики истории, приводить в движения целые народы и континенты и вести их туда, где их уже давно поджидали. На реализацию некоторых программ нужны были тысячелетия. Но в конце туннеля – лептонный свет, результат труда - энергия, которая делает фелонцев бессмертными. И потом, что для фелонцев было каких-то пару тысяч лет, если они оперировали вне времени? Они дошли до того, что стали готовить под себя целые планеты и даже галактики. Самое парадоксальное в этой истории то, что мало кто догадывается об этой самой истории. Какими только имплантированными постулатами не пользуется население других планет, в том числе и земляне, чтобы оправдать свои иррациональные действия! Все как проклятые включились в поиски и разработку природных ресурсов, как источника энергии. Тогда как каждая духовная сущность на самом деле является главным её источником.

Но вселенная расширяется, процессы набирают инерцию, а инерция рано или поздно ослабевает. Фелонцы становятся следствием собственного воздействия. Они пожинают плоды того, чего они сеяли в течение миллионов лет. На данный период времени расширение их могущества, так называемого «вселенского порядка», остановилось на планете Земля. Противоречия достигли своего апогея. И не только из-за вмешательства других космических цивилизаций. Слишком много дел фелонцы стали делать чужими руками, слишком много душ вышло из-под их контроля, да и сами они порой не ведают, что творят. Земля – это их неудачный полигон с огромным клубком противоречий, распутать который представляется возможным, может, только с течением нескольких миллионов лет….

Но это всё в общих чертах…. А конкретно…. Если говорить обо мне, то я представляю собой усреднённого фигуранта всех этих кошмарных событий. Любая духовная сущность, если она попадает под прицел фелонской технологии, должна служить общему делу. Исходя из её способностей ей предоставляют массу в виде тел и ментальных конструкций, приправленных программой действий. В процессе вашей нелёгкой деятельности вас периодически заставляют проходить реабилитационные периоды очищения. Тем не менее, раньше или позже вы всё равно прокалываетесь и крупно залипаете на какой-нибудь планете к какому-нибудь телу. Затем, когда тело погибает, вас улавливают и используют на более «низкооплачиваемой работе». Так вы проходите весь цикл деградации до стадии, когда вы уже не будете отличать самого себя от тела. Вы – отработанный материал, пригодный лишь для расщепления на кванты….

Последняя моя миссия на Земле в телесной оболочке была в бригаде… воинов революции. Мы были подвязаны к проекту разжигания революций среди населения вашей планеты. Обкатывались новые модели массовых побоищ. В основе их лежали схемы безудержного стремления к узурпации власти и концентрации богатств в одних руках. В результате мы получали тысяча и тысяча новых душ.

В одном из таких рейдов наш космический аппарат вышел из строя.

Как сейчас помню, мы зависли над поляной, где с минуту на минуту должно произойти столкновение людей. Обволакиваемые полем невидимости, мы висели довольно низко. Внизу уже раздавались выстрелы и были первые мятущиеся души. С обеих сторон навстречу друг другу понеслась конница. Засверкали шашки, были слышны стоны, крики и свисты. Рвались снаряды, свистели пули. Люди убивали друг друга, а мы делали своё дело. Неожиданно нашу защитную оболочку пробил шальной снаряд. Раздался взрыв, после которого наш космолёт стал видимым. Наши летательные аппараты отличаются от других космических аппаратов тем, что они испускают очень яркий свет. Люди наблюдают их в качестве светящихся шаров. Когда нам нужно удалиться, мы включаем сверхскорость и попросту исчезаем.

Итак, мы «засветились» на глазах у зрителей. Нужно было срочно уходить в другое измерение, но что-то не стыковалось. Видимо, разрыв снаряда внёс свои коррективы в наши планы, мы медленно опускались вниз. В этом случае предусмотрен лишь один выход – самоуничтожение. Раздался взрыв колоссальной мощности, и мы вперемешку с людскими душами рассыпались, словно новогоднее конфетти во времени и пространстве.

У меня сбилась программа, и я в плазменном состоянии фланировал среди других неприкаянных душ и бестелесных сущностей в течение очень продолжительного времени, пока меня не засосало в яму. Там уже находились такие же, как и я «воины революции», ожидавшие дальнейшей своей участи. Нам крутили какой-то калейдоскоп из привлекательных картинок, вставляя между кадрами откровенные зомбирующие импульсы – руководства к действию, которым мы рефлекторно сопротивлялись, выставляя защитный экран. В момент столкновения двух импульсов образовывалась волновая турбулентность, стоячая волна, которая отпечатывалась на защитном экране и становилась нашим энергетическим продолжением. Так нас обрабатывали. Потом, когда мы превратились в набор схем и шаблонов поведения, нас стали вынимать из ямы специальными лучами и выбрасывать в места, где мы могли бы поживиться телами: в роддомах, в реанимациях, поближе к психически не устойчивым людям. Начались мои жизни в телах и беспробудная борьба с их рефлексами, мешающими выполнять, вбитую в меня программу. Постепенно я привык к телам и уже мало сопротивлялся и программам, и рефлексам. Дело в том, что когда ты адаптируешься к телесным рефлексам, ты уже начинаешь сопротивляться самим программам.

- Ты говоришь, что вы практически контролировали жизнь на Земле. А как быть с другими космическими цивилизациями? В каких вы были с ними отношениях?

- Да ни в каких. Мы не входили в космическую конфедерацию, потому что для неё мы – призрак. Тем не менее, половина конфедерации находится под действием наших сеток. Они постоянно воюют между собой и делят иллюзорные сферы влияния. Всё это очень напоминает симбиоз человека с вирусом. Человек живёт и не подозревает, что в его клетках обосновался вирус. Когда человек по каким-то причинам ослабевает, вирус начинает на него воздействовать и, либо сжирает его изнутри, либо использует как защитный кокон и средство к распространению – понуждает идти на контакт с другими людьми. Человек становится общительным, навязчивым и сексуально разнузданным. И, конечно же, он не подозревает, что за этим поведением стоит клеточный организм, управляемый вирусом. Лисы, к примеру, в стремлении передать своё бешенство, заигрывают с человеком и нападают на собак, которые тут же их душат, а потом сами заболевают. Кстати, на часть населения вашей планеты была по ошибке нахлобучена сетка, предназначавшаяся для вирусов, так называемая, «вирусная сетка». Поэтому не удивительно, что некоторые нации стараются паразитировать на более могущественных. Правда, до поры до времени. Потом включаются механизмы преодоления и сопротивления, коллапс и море крови.

- Так, выходит, наша вселенная поражена планетарным вирусом? – удивился Костик.

- Точнее и не скажешь.

- Что происходит с теми, кто выходит из-под вашего влияния? – продолжал Пётр.

- Они самоуничтожаются. Такова программа. Либо ты работаешь на них, либо самоуничтожаешься. Последнее, что ещё в состоянии помнить человечество, это гибель Атлантиды. Атланты на самом деле не разгадали тайну своих поступков, они просто довели всё до крайности, и было легче произвести с ними глобальный очистительный акт и начать всё заново, чем вплетать всё более усложнённые схемы в их поведение.

Все обратили внимание, что Шалтай стал отделять «себя» от «них». Он сказал: «работаешь на них, а не на нас».

- Землю ждёт такая же участь? – допытывался Пётр.

- Земля для Фелона представляет сейчас знак вопроса размером со вселенную. С одной стороны на Землю зачастили выходцы с других планет для воплощения в качестве мессий и божественных учителей. Дело в том, что одна из шаблонных схем фелонцев – это столкновение двух начал и рождение противоположностей для последующих столкновений. Но здесь на Земле они постепенно стали наступать на собственные грабли. Китайцы, например, додумались соединить две противоположности в гармоничное сплетение Инь Ян. На каждую одиозную фигуру откуда-то появлялась её противоположность, и дисбаланс сил приходил в равновесие без последующих столкновений. На каждый негативный образ действия появлялся такой же позитивный, который распространялся без подавления и насаждения. На арене появилась сила, которая ставит своей задачей добиваться умеренности во всём, проявлять чувство меры и баланса, избегать излишества и чрезмерности путём непротивления злу насилием. Общество стало пропитываться этими идеями, и сейчас мир разделился пятьдесят на пятьдесят. Фелонцы не думают сдавать свои позиции, но в то же время они понимают, что силы у них не те - нет былого могущества. А самая плохая для них новость это то, что часть человечества разгадало тайну своего порабощения – если не выставлять против фелонских импульсов защитных экранов, то их воздействия не возымеют своего зомбирующего эффекта.

- Так выходит нужно подставлять щёку, когда по ней бьют? Ещё и ещё раз? Пока тебя совсем не прибьют? – искренне возмутился Костик.

- Нужно учиться делать так, чтобы не возникало желание по ней ударить. А потом в тонких сферах, где фелонцы чувствовали себя как боги, зреет то, что они с таким упорством сеяли на Земле – революция. Всё это бесконечное время они оттачивали технику воздействия полем, стимулируя тем самым восприимчивость к самым мельчайшим информационным частицам. И как результат, бестестелесные сущности научились извлекать информацию, практически, «из воздуха», что, как это не странно, они умели делать всегда. А теперь представьте, в тонких сферах гуляют целые бесконтрольные лептонные поля – руки-то не до всего доходят. На том свете всем «прочищаются мозги», но вот очищенная душа наталкивается на квант, который несёт в себе довольно интересную информацию. Что будет делать душа, в который затаился червь сомнения? Самые умные смекнули и с этими знаниями на всякий случай попрятались в телах. На небесах возникла сеть противоположная той сети, которую фелонцы старательно расправляли над Землёй. Это виртуальный Интернет, в который могут зайти продвинутые души и скачать всю информацию, что я и сделал. За что, собственно, и был жестоко наказан – меня распылили. Практически меня не было. Это странное ощущение, в котором я не пожелал бы находиться никому. И вот вы проделали со мной эту штуку, я снова знаю, что я это я. И это здорово. Я солдат революции, как, собственно говоря, и вы.

- Что? Мы солдаты революции?

- Да вы тоже солдаты революции, той, которая назревает там, на небесах. Многие души объединились в сообщества, отстаивающие право на жизнь по законам человеческого разума. Они хотят расциклить кармические наслоения, и дать душам право выбора на собственные воплощения, а не те, которые им ненавязчиво предлагают свыше.

- А не попали ли вы с этими революциями в очередную ловушку? – спросил Пётр.

- Что касается революции, которая означает лишь смену власти, то мы взяли это слово хохмы ради. Это будет даже «бархатная революция», или «революция роз», если хотите, «без жертв» среди душевно настроенного населения – шутил Шалтай. – Когда вы распрощаетесь с телами, мои друзья позаботятся о том, чтобы вы не попали под струю всеобщего очищения, а попали в наш легион. Там вы найдёте себе занятие по душе, уверяю вас.

- Мн-да, - недоверчиво буркнул Юрий. – А зачем фелонцы делают такие глубокие ямы в полях?

- В полях их проще делать, чем в лесах. По указке свыше они обрабатывают стены этих ям электромагнитным полем и помещают туда зомбированные души. Они находятся там, как на складе. Варятся в собственных картинках. При необходимости фелонцы пользуются их услугами и, либо внедряют их в другие тела, либо доставляют их на Фелон для дальнейших экзекуций. Всё зависит от энергопотенциала этих душ.

- Зачем им нужна Збруева?

- Она контактёр. Будущий тайный агент. Разбалансировала психику грибной настойкой, стала чувствительной….

- Зачем вообще они облюбовали Шокин?

- Слишком много людей, подающих надежду на статус зомби. Поэтому они и вырыли яму и запрудили её «очищенными» душами. По сути, они скатились на диверсионные акты, а это говорит о многом.

- Как мы им можем помешать? – выступил Пётр.

- Нужно выпустить души на волю. Есть несколько вариантов. Можно создать где-нибудь в Шокин завихрение электромагнитных полей, и отвлекая этим самым внимание сторожевой тарелки, раззомбировать и выпустить души на все четыре стороны. Можно войти в контакт с каждой из них и проделать то же, что вы проделали со мной….

За окном светало. Все четверо чувствовали огромную физическую усталость, но мысли опережали события. Костику нетерпелось пуститься в пляс и бороться, бороться, бороться за освобождение порабощённых душ. Пётр был на гране фола, но виду не подавал, а имидж обязывал. Юрий стал каким-то странным: задумчивым, неразговорчивым, серьёзным. Он мало задавал вопросов, то ли обиделся на Э-метр, который не выдержал и сгорел от перенапряжения, то ли ушёл в свои расчёты по поводу услышанного и никак не мог что-либо толком рассчитать. Шалтай сиял, оттого что его переполняло его собственное пространство. И всех четверых объединял высоковольтный дух решимости спасти мир от вируса.


Михалыч недоумённо взирал на то место, где только что перед ним светился энлонавт. На этом месте медленно затухала зеленоватая аура и через несколько секунд и вовсе потухла. Михалыч понял, что он просто спит. Бывает же такое во сне, что ты видишь всё ярко и отчётливо и вдруг понимаешь, что ты на самом деле спишь, и что вся эта явь – на самом деле чушь собачья. Его веки отяжелели, а члены обмякли, и он грузно повалился на кровать, а, может, и вообще с неё никогда не вставал. Всё перемешалось в доме Сукочева.


Открылась дверь и из спальни вышли четыре приведения и направились к выходу. Ими владела безудержная страсть довести дело до логического конца. Выйдя на улицу, они вобрали в лёгкие свежий утренний воздух и замерли от осязания чистой земной лепоты. Далеко в небесах меркла, сходила на нет усталая луна. Звёзды таяли на глазах, а где-то в трещинах завалинки допевал свою грустную песенку одинокий сверчок. То тут, то там затевали перекличку ранние кочета, и поэзия так и просилась на язык тому, кто в ней хоть что-то соображал. «Надо же, ни один лист на деревьях не трепыхнётся, ни одна былка не шевельнётся без божьей на то воли», - подумалось Костику. Пётр расправил плечи, хрустнул лопатками, напрягая грудные мышцы. Что-то давно он не вступал в единоборство с нечистью. Ну и ладно. Только не сейчас. Сейчас не до этого. Отоспаться бы….

- Слышь, отоспаться бы, - как-то не по-обычному робко зевнул Авдеев.

- Да как ты можешь спать, когда кругом такая красотища, Петя? Эх, сейчас бы на поплавок поглазеть…. Клёв, наверное, чертячий! – вдохновлялся Костик.

- Ну-ну, клёв…. Смотри, как бы мы сами на крючке не оказались.

- Ты о чём, Петя?

- Пойдём сядем под грушу, расскажу.

Когда уселись за столик, Пётр начал:

- Тут такое дело, братцы. Яма-то на деляне. А к деляне её хозяева с разборками катят….

Когда Пётр закончил свой рассказ, все приуныли. Шалтай рассеянно смотрел по сторонам.

- Слушай, Петя, я понимаю, что бандиты хотят встретиться именно с тобой и потолковать о разделе сфер влияния. Неизвестно вообще, когда они придут. Но даже если они придут сегодня, они же не придут к тебе в пять утра, и даже не в девять. А если и придут в десять, а мы будем на поляне, так подождут.

- Да о чём ты говоришь, Костя! – возмутился Юрий. – Нам нужно в органы заявлять, а не готовиться к стрелке!

- Ша, ребята! Какие органы? Какое мы можем накатать заявление? Что, дескать, вот-вот должны прибыть на некую конопляную поляну громилы? И потом это заявление ляжет на стол к тому, кто в этом непосредственно замешан. Нас убирают ещё на выезде из этого района – просто наезжает КамАЗ и вдавливает нас в асфальт, и мы ещё сегодня вступаем в легион солдат революции. Вы этого хотите?

- А ты-то что сам предлагаешь, Петя?

- Что я могу предложить, если от этого долбанного Далтона нет никакой чёткой информации – когда, кто и где меня ждёт, чтобы «надрать им задницу?»

- И всё же я предлагаю идти к яме и действовать по обстоятельствам, - настаивал Костик. – Пока то, да сё, мы можем решить до конца проблему, сфотографировать шарики, выпустить их на свободу и…. Представляете, какой это будет материал!

Пётр недружелюбно покосился на Костика.

- Кто о чём, а вшивый о бане, - вздохнул он. – Ну, ладно. Я готов. Вперёд и с песней. Сейчас половина седьмого. Пешком туда, примерно, два часа ходу. Давай хоть чайку хлебнём на дорожку…. Он сунул руку в карман и щёлкнул микрочипом, вмонтированным в его мобильник.

В гостиничном номере поселковой гостиницы на портативном экране вспыхнула точка. «Оба-на! - раздался хрипловатый бас. – По коням!»