Geum.ru

Сближение Церквей Евангельских Христиан для дела миссии. Перспектива развития Миссионерского Евангельского Движения программа

Вид материалаПрограмма
Свои и чужие
Реакция на активность христиан.
Вопросы-ответы по прочитанному докладу
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   11

Свои и чужие



Важную роль играло личное знакомство, особенно, если знал английский или немецкий языки, и неявное информационное поле. Постараюсь объяснить, что это такое. Молодой по возрасту или по духовным меркам, человек мог сказать, что ему не дают в церкви возможности трудиться и ему верили. Почему? Достаточно было сказать, что он из церкви ВС ЕХБ. Здесь надо внести ясность. Это объединение церквей существовало во времена коммунистической эпохи в Советском Союзе. В то время все существующие официальные организованные структуры подвергались контролю со стороны государства, через структуры КГБ. В этом обвинялся ВС ЕХБ, его служители, да и все церкви. К сожалению, иногда это оказывалось правдой, может быть, даже и часто, мне не известно. Хотя я вырос в этом братстве, но служители этой церкви не мешали, и не препятствовали нам трудиться для Господа. Да и в других церквях мы не слышали о серьезном внешнем давлении. может быть, мы слишком молоды были. Но на подобных обвинениях многие «нагрелись». Ничего не делая, и не умея говорить, но клеветать на соседей и выглядеть достойным работником, под которого строились программы и создавались проекты. Если же его разоблачали, то у него оставалась возможность плакаться перед другими иностранцами, наивными и открытыми ко всякому, кто с ними заговорит на английском. Дело даже не в иностранных миссиях. Во времена ВС ЕХБ старший пресвитер – самая подозреваемая должность. Одного человека мы уличили в нечистоплотности. А он имел контакт с одной из миссий и назвал меня старшим пресвитером. Это было достаточно для того, чтобы представители этой миссии нас, миссионеров, обходили и подозревали. При личной встрече с ними все это выяснилось, но вернуть то, что ему успели доверить, уже было невозможно. Абсурд?! Совершенный. К сожалению, реальный. Но, слава Богу, это уже история. Я в это время был всего лишь миссионером, правда, получал поддержку через Союз. Может, и не стоит здесь останавливаться на горьком опыте, но мне хотелось бы, чтобы наши преемники не повторяли бы наших ошибок и не подозревали бы всех прежних в сотрудничестве с кем бы то ни было. Христос оставил нам прекрасный барометр: «Дерево познаётся по плодам».

Поэтому, я сейчас хотел бы остановиться не на горьком, грустном опыте, а на добром, на том, что делал Господь.


Реакция на активность христиан.


Приход иностранных миссий возбудил противников Евангелия искать свои духовные и религиозные корни. И они нашли их, нашли их в язычестве. Республики Мариэл, Бурятия и Калмыкия нашли их в Буддизме,. А Татарстан, Башкортостан, Дагестан и ряд других республик нашли их в мусульманстве. Сегодня в одном только Татарстане имеется 600 с лишним мечетей, а служители проходят подготовку в арабский странах. Если учесть, что население России сокращается на 1 000 000 в год, и сдерживается это сокращение только за счет мусульманских народностей, то не трудно представить, что будет в скором будущем с Россией. Хотелось бы остановиться и на православии, которое стало претендовать на доминирующую роль и повсеместно подняло свой авторитет за счет давления на власти посредством своей инфраструктуры. Эти духовные, религиозные корни спекулятивно использовались и сегодня в политике, и в отношениях к протестантским церквям.


Безусловно, к концу 80-х у нас создалась иллюзия, что Центральная Россия, где церковь от церкви близко, где скученность людей достаточно большая, плотность населения велика, по сравнению с Уралом и особенно с Сибирью и с Севером, мы не придали значения тому, что здесь церкви тоже пассивны. Плотность верующих на количество населения невелика. Этому не придали значения, и поэтому молились о народах Севера, Сибири, о народах Средней Азии. Сегодня мы видим Божьи благословения на народах Сибири, Севера и Средней Азии. А Центральная Россия для нас оказалась серьезным орешком. И я думаю, что мы должны, извлекая из этого серьезный урок, не подходить огульно и наскоком к любым проектам.

Сегодня мы радуемся, что Господь позволяет нам нести служение, выполнять его и учиться на опыте, учиться по учебным программам. Но сегодня это спонтанное движение, эта посвященность людей, которая было, не гаснет наперекор всем прогнозам, пророчествам и предположениям. Бог делает удивительное! Я беседовал однажды с многолетним служителем, который мне сказал в 1996 году: «Время служителей из молодежи, которая отзывается на труд для Господа, прошло. Сегодня не та молодежь». Для меня это было, как оскорбление, как обидные слова, на которые у меня не было готового ответа.

Сегодня я могу с радостью констатировать, что за последние 1998 и 1999 годы, Бог сделал удивительное. На миссионерское служение переехали 52 семьи. Это только те данные, которые мы собрали за последние 2 недели, это данные не от всех областей. Из них на миссионерское служение переехало: 11 семей из Украины, 4 семьи из Молдавии, 1 семья из Казахстана и 1 из Америки (русская семья из Америки переехала в Липецкую область). Итак, из 52-х, 17 семей не из России, а остальные 35 семей – из России. Слава Богу, братья! Всегда говорили: «Украина, Молдавия поставляет миссионеров». Я радуюсь, что сегодня эта тенденция изменилась. Все-таки, если говорить о России, то мы не живем за чужой счет. Надеюсь, что в дальнейшем это укрепиться.

Не все эти люди получили образование. Не все из этих миссионеров имеют сегодня жилье и пошли на служение потому, что им кто-то что-то гарантировал. Я особенно радуюсь, что эти люди, выходя на служение, идут не просто в те края, где люди что-то от кого-то уже услышали. Но это люди, которые пошли в города, в которых действительно нет церквей. Это люди, которые поменяли место жительства на города, которые стратегически важны, это районные центры, это областные города. И наш дивный Господь помог нам до сего места. Я благодарен Господу за то, что мы тоже можем сегодня сказать: «Авен-Езер», не потому что Он нам просто помогал, Он сделал за нас. Но Он вдохновляет нас, чтобы мы теперь могли бы быть мужественными и увидели, наконец, Его руку, милующую нас, не наказывающую, не карающую, но благословляющую.

Теперь мне хотелось бы более подробно остановиться на служении тех братьев, миссионеров, миссионерских организаций, на тех результатах работы, которая проводилась за эти годы.

Наиболее активно работали миссии “Свет Евангелия” и “Евангельский Христианский Миссионерский Союз”, который организовался в Краснодарском крае и там постепенно по югу страны, по югу России, стал планировать и организовывать церкви в областных городах. Также есть “Поволжское Братство”, которое имеет небольшой регион распространения. Но, тем не менее, оно образовалось примерно в те же годы. Все эти годы оно занималось евангелизацией, и делало это небезуспешно.

Возвращаюсь к миссии «Свет Евангелия». Они работали на Дальнем Востоке, Приморском крае и в Якутии, где также работала миссия “Свет Евангелия”. В последствии в Приморском крае работала миссия “Надежда людям”. В Якутии – “Свет Евангелия”, где практически с нуля они организовали на сегодняшний день уже почти 26 церквей. Я могу ошибаться, братья, цифры вы будете уточнять. Я думаю, это служение распространялось благодаря тому, что Союз не дублировал работу в виду того, что работали там такие же братья-баптисты. Об этом мы решали и согласились еще в 1990 году на встрече в Нерюнгри. Что касается Дальнего Востока, я думаю, что там это так же было. Хотя, с одной стороны, это было спонтанное решение, но, с другой стороны, стоящее решение, потому что все-таки там, хотя и были наши церкви и на сегодняшний день они есть (имеются в виду церкви ЕХБ – прим. ред.), в Приморском крае работа более активно ведется объединением «Надежда людям».

На Дальнем Востоке Сахалин и Хабаровский край, – наиболее организованные области. В Сахалине сейчас 10 церквей и групп, работа очень хорошо организована, сформировалась, буквально, в прошлом году осенью, четко распределили обязанности и ответственности, и появились люди, служители, на которых можно опираться. Передвижение служителей внутри области – это их приоритет, их стратегия и их служение. Слава Богу, у них это получается.

Хабаровский край – тоже не плохо организована миссионерская и церковная работа, система образования началась и я думаю, у нее есть серьезные перспективы.

Если говорить о Восточной Сибири, то этот край полностью курирует Союз ЕХБ, где работа организована и за эти годы организовано почти 40 новых церквей и групп. Цифры мне сложно было уточнить, так как я просто не имел много времени, так чтобы детально вам представить.

На мой взгляд, охвачен и Красноярский край, и работа ведется на серьезном уровне. В Новосибирске, Центральной Сибири (Кемеровский край, Томская область и целый ряд других соседних областей) также ведется работа, хотя, на мой взгляд, требуется некоторая систематика. Я сейчас уже вижу, что это дело будущего, во всяком случае, там есть люди, с которыми это дело можно обсуждать.

Омская область также может входить сюда, поскольку там, буквально, за несколько лет второй половины 90-х годов удвоилось количество церквей. На сегодняшний день там 94 церкви. При том, что у них есть много областей в своем служении, которые нужно создавать, выстраивать. Тем не менее, Бог их благословил, и они уже имеют несколько центров для реабилитации наркоманов. Они имеют очень большой процент служения в тюрьмах, так что там есть чему поучиться.

Особого внимания заслуживают перемены духовной жизни в Тюменской области. Господь удивительным образом благословил служение миссионеров в этих краях, где было только 2 церкви, в Ишиме и Тюмени, в начале 1990-х годов. Я помню Дом Молитвы в Ишиме, который я посещал в 1987 году. Это была изба с закрытыми ставнями, крапива, которая росла под окнами и не подпускала близко к ставням. Я помню, что они долго там не открывались. Я уже молчу про паутину, которая была надежным панцирем, как дублирующая печать на этих ставнях. Саркофаг… да, действительно, спасибо за подсказку. На сегодняшний день за эти годы там было организованно 42 церкви и группы, которые входят в состав Союза баптистов. И ещё около 15 церквей и групп, которые входят в евангельское течение. Я радуюсь, что Господь так удивительно благословил этот суровый северный край.

Теперь я продолжу говорить об Урале. Что касается дальнейшего движения на Урал, то здесь, слава Богу, в те годы, когда было еще время массовых евангелизаций, и я не думаю, что оно прошло, но тогда оно было более эффективно. В Свердловск и в Челябинске братья провели евангелизации. Насколько мне известно, это были евангелизации палаточной миссии. На сегодняшний день здесь работа хорошо организована и, я думаю, что теперь стоит только кадровый вопрос пополнения новыми миссионерами, поскольку там еще остаются десятки городов, особенно, в Свердловской и Челябинской областях, где необходимы служители. Подготовка новых служителей пока задерживает и не позволяет развернуть работу шире. Но братья над этим работают, и я вижу там хороших серьезных служителей.

В малых республиках, здесь в Поволжье, работа организована. Хотя у меня сдержанная радость на счет Татарстана, при том, что там было всего лишь две церкви на начало анализируемого нами периода. Тем не менее, на сегодняшний день там есть около десятка евангельских церквей. К сожалению, они не организованы так, чтобы друг другом дорожить, друг в друга быть влюбленными, чтобы отстаивать интересы друг друга. Может быть, это наш недостаток, что мы мало уделяли им внимания. Возможно, это проблема спонсоров, которые зачастую диктуют свои условия, и миссионеры вынуждены подчиняться. А потом и привыкают к такому стилю жизни.

Если говорить о Поволжье, то оно сегодня в некоторых регионах остается еще малообжитым миссионерами, хотя есть и добрые результаты. как я уже говорил, в Мордовии, в Чувашии и в Ульяновской области работает миссия «Добрая Весть». Но я не думаю, что уже все предпринято и сделано, особенно, в Саратовской области или Астраханской. При том, что там есть церкви, и их немало, их влияние, их авторитет сегодня не высок. Что для этого необходимо? Считаю, крайне важно, чтобы существующие церкви все-таки как-то поняли друг друга и выступили единым строем, чтобы у них существовали общие проекты и программы.

Центральная Россия – наша боль и слезы – последние годы стала нас радовать. В 1996 году, когда мы приняли программу, вернее, увидели и осознали, что духовный кризис в Центральной России так глубок, и согласились молиться: “Центральная Россия – для Христа», Господь благословил наше видение и послал сюда много служителей. Мы предполагали перевезти два человека и поддерживать их на средства Союза. Но потом приняли решение по два человека в каждый областной центр. На сегодняшний день перевезены служители во Владимир, Иваново, Ярославль, Тверь, Калугу, Тулу. Я благодарен Богу за то, что во всех этих городах Господь оживил церкви. В Ярославле и Иваново созданы уже вторые церкви, параллельно в Иваново создается третья церковь. Там, где мы уже не успевали, там, где у нас не хватало сил, Бог делал за нас. В частности, в Белгородскую область, из Тюменской, приехал брат Макушенко Петр, и на сегодняшний день в Белгородской области серьезно и глубоко реорганизовано миссионерское служение. Так что у них есть своя программа по евангелизации, есть свои перспективы, и они уже думают не о том, как выжить. Они приняли следующую программу в этом году: каждая церковь из существующих людей должна избрать человека для служения, не предъявлять высокие требования. За эти полгода они уже рукоположили двоих служителей, и есть надежда, что будут рукополагать еще. Таким образом, положение там меняется.

На сегодняшний день Союз формирует систему координаторов миссионерского служения, которые будут координировать и непосредственно контролировать миссионерское служение в регионах и областях, т.е. анализировать его, предвидеть, и, может быть, своевременно подсказывать направление миссионерского служения. Кстати, очень важный момент. В 90-е годы многие из тех, кто вышли на миссионерское служение, через некоторое время, когда обросли неверующими и новообращенными, превратились больше в пасторов, чем остались миссионерами, и не заметили этой трансформации. Поэтому к середине 90-х годов имел место некоторый спад, и он сохранился почти до 2000-го года. Я думаю, что это из-за того, что в целом в стране миссионерское служение никак не контролировалось, никак не анализировалось. На сегодняшний день положение изменяется. Тем более, что мы еще более убедились в том, что разница между пастором и миссионером есть, и она существенна. Поэтому и в будущем мы предполагаем, что миссионер, имеющий больше пасторских способностей, будет оставаться в церквях, а вместо себя дальше он будет высылать человека с миссионерскими задатками. Миссионер же по духу и по своему призванию будет готовить церковь к передаче пастору. И будем искать служителей, у которых есть пасторские задатки, особенно форсированно будем готовить из новообращенных. Причем, я считаю, крайне важно, людей новых, даже после учебных заведений, посылать на практику к действующим миссионерам. Такая практика не должна быть длительной – 2-3 месяца. Причем обязательно нужно посылать так, чтобы они побыли и в большом городе, и в областных городах, и в районных. Дело в том, что такие люди после того, как они получили образование, не всегда умеют адаптировать свой опыт. Пока мы учили действующих миссионеров и проводили для них миссионерские курсы, это как-то еще помогало. Сегодня, когда мы берем людей из учебных заведений как миссионеров и посылаем их на миссионерское служение, мы приходим вместе с ними через время к «разбитому корыту». Потому что они, как правило, ломаются, теряются и сильно смущаются. Миссионерское образование должно быть более серьезным, более глубоким. Причем тех из миссионеров, кто работал очень серьезно и имеет серьезные успехи, чьи результаты весьма эффективны, я думаю, что крайне важно обучать дальше и не прекращать их образование, продолжая его в заочной форме.

Я пропустил здесь несколько областей Центральной России: Курская, Воронежская, Брянская. Они сейчас могли бы стать теми регионами, где фактически много людей, много церквей, они могли бы стать базовыми, откуда можно было бы готовить служителей. Слава Богу! В последнее время наметилась возможность вести диалог, готовить служителей за пределы их областей.

Я благодарен Господу, за то, что сегодня наше миссионерское служение может быть более организованным, более спланированным. В свете этого мы должны внимательно анализировать наши неудачи и ошибки. Поэтому сегодня мне хотелось бы еще более тщательно подходить к подбору людей, чтобы люди способные нести служение в больших городах, попадали бы в большие города. Чтобы люди талантливые, мудрые и способные работать среди интеллектуалов, работали именно там. Чтобы люди, не имеющие таких данных, могли бы также трудиться, но в городах, в которых их примут, в которых их будут слушать, в которых ими будут дорожить. Самое главное, чтобы мы могли следить за тем, чтобы люди, небескорыстные, могли бы находить себе другое занятие. Когда люди, ищущие «своего», могли бы своевременно переходить на другую работу, и заниматься другим, полезным для общества трудом.

Мне хотелось бы подчеркнуть, что на начало 1990-х годов в Союзе баптистов было около 70 000 верующих. Я сегодня с Василием Ефимовичем Логвиненко разговаривал, он вам передавал привет. 28 марта ему исполняется 75 лет. Но он все еще в служении, еще трудиться. Недавно он похоронил свою невестку. Он сказал, что на момент выделения России, как самостоятельной единицы, было около 70 000 верующих. На сегодняшний же день – около 90 000, как мне известно. И это, как правило, не усиленные бывшие церкви, потому, что прежние церкви не намного выросли, а подавляющее большинство новых церквей. К сожалению, такую статистику я не могу представить. Но, что касается количества миссионеров, в 1990 году их было около 50 человек. В то время у Союза еще не было программы. Это были люди, которые просто отозвались и переехали, имели поддержку, самостоятельную или независимую из-за границы. Поэтому трудно было высчитать, когда началась программная поддержка от штата Кинтаки через Союз, когда появились первые упоминания об этом. На сегодняшний день около 550 миссионеров в Союзе, из них 220 получают поддержку через Союз. Около 150 через Библейскую Лигу трудятся и несут служение, а также около 100 человек через ассоциацию Духовное Возрождение, и примерно 100 человек имеют независимую поддержку и получают ее по другим программам.

Мы пришли к выводу, что для того, чтобы на территории России миссионерская точка стала самостоятельной, полноценной и успешной церковью, необходимо 5-6 лет. Необходимы следующие факторы: во-первых, одаренный и посвященный миссионер и наличие напарника, т.е. помощника, который вместе с ним мог бы выполнять это служение. Необходимо так же полноценное обеспечение, т.е. чтобы они имели жилье, транспорт, при помощи которого могли бы расширять работу, материальная поддержка на хлеб и служение. Обязательные встречи, семинары и конференции для анализа и корректировки служения Душепопечительские вопросы необходимо решать также и во время этих встреч. Если говорить о том, что мешало служению, то чаще всего это неясные цели, то есть непонятно для чего миссионер переехал. Просто переехал и все, проповедовать здесь, а другой конкретной цели не ставил. Отсутствие вышеперечисленных факторов, и того, что человек не одарен, просто штаны носит, поэтому миссионер. Это невысокая оценка, которая приводит к таким же невысоким результатам. Кроме того, отсутствие общей стратегии, координации миссионерского служения и непонимания со стороны существующих церквей и структур, а также иногда духовная незрелость миссионера. На мой взгляд, на сегодняшний день у нас не охвачено еще много регионов. Особенно это относится к Калмыцкой республике, Горно-Алтайской республике, Карельской республике и Коми, и к нескольким областям: Пермской, Вологодской, Костромской, Архангельской, Мурманской. (На счет Польши, братья, мы можем улыбаться, но 3000 на всю Польшу – это боль и слезы, и я хотел бы, чтобы те, кто действительно серьезно думает о служении, могли бы вдохновлять и поощрять наших братьев-украинцев к служению там, потому что им легче выучить язык).

Итак, братья, на этом я бы хотел закончить. Число умелых и способных миссионеров у нас постоянно колеблется. Тех, кто на сегодняшний день нуждается в поддержке, и не имеют её, у нас 15 человек, но, несмотря на это, они продолжают совершать служение.


Благодарю за внимание.


Вопросы-ответы по прочитанному докладу:

  • Ведущий:



Слава Богу! Благодарность тебе, Рувим, за этот доклад.

Я вам, братья, скажу, что читать первый доклад – это труднее всего, т.к. после начинается более активное участие. Во-вторых из-за расположения аудитории трудно говорить. Когда вы выйдете сюда, вы почувствуете этот представительский эффект.

Сейчас у нас есть свободное время, вы можете задать несколько вопросов по докладу, и непосредственно относящихся к Рувиму, т.к. он болеет за дело миссии в Союзе, активно участвует в нём и сам был миссионером. Не нужно сразу все вопросы задавать ему, т.к. у нас будет время, специально отведенное после нескольких докладов.

Ты готов, Рувим?

  • Ответ:

Как пионер.

  • Вопрос:

Вот ты, Рувим, сказал, что мощный импульс дала «Лозанна» 1990-х. В чем этот импульс конкретно был выражен?

  • Ответ:

Братья, для меня лично не Лозанна послужила поводом, но что касается расположения людей и поднятия их… Ведь до 1990 года мы о миссионерах слышали очень отдаленно. Что они где-то в Латинской Америке, в Африке. В России миссионеров нет и не нужно. Мы переезжали, как проповедники, просто поменявшие место жительства. Такая была формулировка во времена Советского Союза, чтобы не цеплялось КГБ. Я переехал жить, чуть-чуть работал, а остальное время проповедовал. С другой стороны, Лозанна открыла необходимость и объявила громко... Тогда очень много людей пошли на служение благодаря тому, что это стало какой-то национальной программой, именно общим видением. «…Оказывается, там нужда есть, братья, давайте, встанем и пойдем...» Вот такого поднятия, заявить где-то на больших симпозиумах или мероприятиях, чисто вот такого узкого национального масштаба – никто этого не делал. Тогда в нашем Союзе ЕХБ, говорить о миссионерском служении на совещаниях было не принято. Мы говорили просто о церквях. Мы говорили: «Надо туда пойти потому, что там три человека есть. Или туда, потому, что там пять человек есть». Но о том, чтобы идти и создавать новые церкви или проповедовать евангелие неверующим людям, на таком высоком уровне, чтобы сказать об этом на всю страну, – такого не было. Поэтому я считаю, для меня это осталось памятью. Вы можете вспомнить другое мероприятие. У вас, может быть, осталось другое восприятие. Но мне кажется, что именно тогда, потому, что после Лозанны появились харизматы в Сибири, помню, тогда они приехали в Читу из Белоруссии. Для нас это было необычно, мы, в общем-то, особо их не ждали, но, тем не менее мы никогда не ссорились. Никогда не учили людей и не запрещали им.

Не знаю, ответил ли я на ваш вопрос?

  • Вопрос:
    Почти все те, кто сейчас находятся в служении уже, были где-то на полях?



  • Ответ:

Братья, вот я поэтому и говорю, что человек 50, может быть, вы больше знаете… Вообще, евангелизация «Празднование тысячелетия крещения Руси» послужила взрывом, снегом в летнее время. Но чтобы оно стало каким-то программным, чтобы оно перешло от праздника, фейерверка к последовательной работе с людьми, к созданию новых церквей – вот об этом мы молились. И мы сосредоточенно взглянули на это только в 1990 году.

  • Вопрос:
    Первый вопрос: Какое отношение старших пресвитеров к миссионерскому служению: поддерживают они его или нет?
    Второй вопрос: Существует ли уже программы, чтобы и церковь, и миссия что-то делали вместе?



  • Ответ:

Стратегия Союза на сегодняшний день такова: старший пресвитер является ответственным координатором за миссионерскую работу, если в регионе до 10-ти церквей. Если там свыше 10-ти церквей, у него должен быть заместитель по этому служению. Если же этого нет, то на сегодняшний день наша стратегия для таких старших пресвитеров: давать возможность служить и подвизаться на другом поприще. А на его место мы ищем людей, служителей, у которых есть это понимание, видение – организовывать новые церкви. Не просто «не мешать», а помогать и всячески содействовать.

Что касается второго вопроса, то, на сегодняшний день Дальний Восток, Западная Сибирь, Урал, я могу сказать, что там однозначно есть. Безусловно, есть моменты, где мы хотели бы, чтобы было иначе. Но на сегодняшний день дефицит кадров существует, и мы надеемся, что с Божьей помощью придет день, когда служители будут достойны того, чтобы говорить: «У нас – везде так, как мы хотим».

  • Вопрос: Есть ли у миссионерского отдела видение работы среди мусульман?
  • Ответ:

Безусловно, наша задача не только среди мусульман. Мне хотелось, чтобы мы ставили на этом акцент сегодня. Но я вам правду скажу, я сам больше старался организовать или прилагал усилия, чтобы миссионерство было сформировано. Чтобы поставить акцент на мусульманском служении, нужно найти посвященных людей. Если просто объявлять, можно найти сколько угодно людей, а если это люди, которые не имеют представления, не готовы посвятить себя на служение, то нам это обойдется слишком дорого. Поэтому если есть такие люди, мы готовы с ними работать, мы готовы им помогать, содействовать, чтобы они находили себе помощников. Также сегодня есть необходимость в работе и среди буддистов, так как это тоже язычество. Сегодня оно серьезную проблему создает наравне с православием. Что непосредственно касается работы в мусульманских республиках, то я считаю, что там необходимы отдельные семинары, потому что нужно объяснять отдельные моменты и учить миссионеров, чтобы нам потом не оправдываться и не залечивать раны.

  • Вопрос: В России трудится много миссионеров-иностранцев, в том числе и украинцы. Есть ли координация служения миссионеров и миссий в России?
  • Ответ:

До сих пор, по-моему, оно так и было – Ваня, ты здесь, тогда я там – но это только на местном уровне – между собой договорились, так и работают. Если говорить на уровне серьезной координации, на уровне организации миссии, то ее до сих пор не было. Если она нужна, ее надо обговаривать и обсуждать. Я считаю, что это было бы преимуществом для нас, но а так как она было до сих пор, мы знаем, видели. Не думаю, что это настолько эффективно, чтобы так оставалось.


  • Вопрос: Каково Ваше видение и стратегия на всю Россию в целом? Как Вы работаете, какой регион имеет приоритет? Как Вы это определяете?


  • Ответ:

На мой взгляд, мы имели бы гораздо больше преимущества, если бы в конкретных регионах, согласовывая какие-либо программы, могли бы согласовывать кандидатуры, кто эти программы будут осуществлять. Иногда проблема не на верху, как договориться, а чтобы люди, которые на месте совершают служение, поняли друг друга, и существующие структуры могли бы друг друга понять и жить мирно и дружно. Если говорить о стратегии Союза, то наша стратегия сегодня такова, чтобы была церковь в каждом районном центре, не только в областных и республиканских центрах, но и в каждом районном центре была церковь евангельских христиан баптистов. Поэтому все силы мы направляем сегодня на это, и там, где миссионер уже занимался служением, мы поощряем его к тому, чтобы он посмотрел выше своей околицы, посмотрел бы на районный центр, набрался бы мужества сказать: «Братья, я туда не могу идти, возьмите мою поддержку», или бы сказал: «Братья, я готов туда идти, мне нужно там жилье».


  • Вопрос: Что видит центр, глядя на всю Россию?
  • Ответ:

Миссионер должен знать свой район, если он работает в нем. Если он живет в области, то он должен думать о всей области и о всех 30, 20, или 22 районах, которые имеются, чтобы его ответственностью было создать церковь не вокруг областного центра, а в каждом районном центре иметь церкви. Потому что мы иногда работаем там, где легче, как тот пьяный: где светлее, там и ключи ищет. Мы должны работать там, где это важно и нужно, и стратегически обосновано.

  • Вопрос: 35 миссионерских семей выехало, явно, что какая-то область пошла в видении вперёд, или это с разных мест?
  • И второй вопрос: Какие региональные резервы миссионеров Вы сейчас видите?
  • Ответ:

Есть на сегодняшний день в Брянске, где в Библейской школе учится 24 студента. 16 имеют из них обязательство выехать за пределы Брянской области. Они с таким условием начинали это служение и учебу, и сейчас в мае месяце будет выпуск. Это у нас была совместная программа Духовного Возрождения и Брянского объединения. Что касается миссионеров, которые выехали на служение, то я бы сказал, что на сегодняшний день ни одна из областей, и мы не можем похвалиться тем, что она послала своих служителей, хотя наиболее способных служителей мы получили все-таки из Сибири. Миссионеров, которые уже имели опыт. Что касается Тверской области, там они нашли резервы и своих служителей перевезли из новых церквей или тех церквей, существующих, отправили на служение внутри области. Так что если говорить о какой-то области, что она имеет приоритет, то здесь опять можно сказать, что Украина 11 семей послала, но опять, если бы они посылали, им была бы честь, а пока только честь тем, кто выехал оттуда, а не тем, кто их послал. Я не собирался в своем докладе и сейчас не хочу сравнивать и оценивать их работу, потому что каждый из них имеет свой спектр или направление в служении, которые имеют преимущество, и никто не работал в сравнении. Каждый работал и сегодня продолжает работать. У каждого есть своя программа, и они ее выполняют. то чему я у них учился и сегодня учусь, так это конкретности в поставленных целях и задачах, четкости их исполнения, требовательности в отчетности и умению отслеживать результат.

Что касается нас, то мы сегодня работаем и работали на разных семинарах и занятиях настолько, что сегодня сказать, что я – результат вот этой программы или этот миссионер – результат вот той программы, никто из нас не может, потому что в нашем росте каждый прикладывал руку. И откуда что мы почерпнули сегодня трудно сказать. Так что если в искусстве есть люди из школы питерской, люди из школы московской, то мы сегодня из школы российской. И всем, кто подвязались, спасибо за то, что они были, есть и продолжают участвовать в служении.

Слово Ведущего:


Мне нужно было в начале об этом сказать, но я скажу сейчас, что основной целью Рувима Степановича было проанализировать прошлый период. У Юрия Кирилловича будет доклад о будущем, о видении, о задачах и о нужде, которая есть в России. Тогда вы сможете задавать много вопросов этому брату.

Еще, друзья, мы хотели бы, чтобы доклады, один, который был сейчас, и который будет после кофе у Тараса Николаевича Приступы, представили анализ прошлого. Мы хотели бы, чтобы на конференции было три части, три идеи.
  1. Анализ прошлых десяти лет.
  2. Взгляд на ситуацию в настоящее время: что есть, каковы мы, что Бог подарил нам и дал нам в это время.
  3. Взгляд в будущее: перспектива, видение, планы, стратегии или откровения того, что Бог дает нам в будущем.

То есть вот так, немного разделив, давайте сегодня, когда будем разговаривать за чаем-кофе, будем еще обращаться взглядом назад, не потому что мы замедляем ход, а потому что сегодня больше этому посвящено времени. После ужина у нас будет время, когда мы могли бы разойтись по группам, наверное, будет 7 групп. По цвету наших карточек мы разделимся на группы и сможем в группах сделать анализ по нескольким вопросам, которые у нас будут. А сейчас у нас будет кофе и, наверняка, вы будете задавать вопросы, будете дискутировать по услышанному докладу или по ситуации. Я бы попросил, чтобы не было у нас сейчас анализа по определенной схеме, а чтобы это был разговор «душа к душе», «сердце к сердцу». У нас еще не было возможности поговорить друг с другом, просто положить руку на плечо и сказать: «Я рад тебя видеть». А, в конце концов, друзья, здесь сегодня собрались те, которые за эти десять лет выносили на своих плечах большую часть служения. Положите руку на эти плечи и скажите: «Спасибо брат, что ты был в этом служении, хорошо, что ты делал это дело». Когда вы будете пить чай, поддержите, ободрите друг друга, поблагодарите Бога за то, что Он благословлял в служении. Пусть это время нашей встречи будет временем сердечного хорошего общения, чтобы дело не стало выше нас, чтобы планы не ломали нас как личности, а чтобы наоборот, мы могли в общении поддержать, ободрить и благословить друг друга. Приятного вам аппетита.