В. Г. Арсланов Философия XX века (истоки и итоги). Учебное пособие

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 42

Известным фактом в биографии Хайдеггера явля-ется то, что в 1933 году он вступил в нацистскую партию и принял от нацистов предложение стать ректором Фрейбургского университета. В этом поступке вырази-лись его тогдашние надежды в отношении нацистского движения, касающиеся оздоровления нации, которые, помимо Хайдеггера, питали некоторые немецкие интел-лигенты. Через год он покинул пост ректора, но из-за участия в нацистском движении после Второй мировой войны его лишили права преподавания. Для многих, вплоть до нашего времени, отношение к нацизму — серьезное пятно на репутации Хайдеггера.

Еще раз обратим внимание на то, что сдвиг в сим-патиях Хайдеггера от Кьеркегора к Ницше и от хрис-тианства к мифологии был неслучаен. В данном слу-чае методология всего лишь сыграла злую шутку с теорией. Отождествляя сущность с явлением, Хайдег-гер стремился спасти неповторимую индивидуаль-ность, во многом возникшую благодаря христианству. Но в философии, как и в жизни, за все нужно платить. И платой за отказ от классической методологии стала трансформация самих приоритетов, когда безличное оказывается интереснее личности. Более того, бытие,

которое в начале пути было наполнено неповторимым содержанием в итоге в последних работах отождеств-ляется Хайдеггером с ничто. В этом смысле творчес-кая эволюция Хайдеггера весьма показательна. Смена приоритетов в его творчестве — своеобразный ключ ко всей неклассической философии.

Итак, человеческое самосознание оказывается у Хайдеггера сращенным с пониманием и переживани-ем мира. Но это совсем не то единство самосознания и осознания мира на почве деятельной разумной спо-собности, о котором говорил Фихте. Хайдеггер совсем неслучайно обращается к ранним формам культуры, и в частности к мифологии, в которой осознание че-ловеком себя непосредственно совпадает с формами осознания внешнего мира. В силу этой изначальной сплавленности и нерасчлененности у эпического ге-роя, как отмечают специалисты, еще нет акта само-сознания, без которого невозможен современный че-ловек и современная культура. А потому его оценка себя неотделима от осознания и переживания внеш-него мира. Как образно выразился в своей книге «Монизм как принцип диалектической логики» Л.К.Науменко, Ахилл — не Гамлет, он устремляется на врага, как камень из пращи. Если Гамлет — это сим-вол бесконечной рефлексии, которая в редких случа-ях облекается в форму действия, то Ахилл, наоборот, непосредственно действует до всякой рефлексии. Ахилл, безусловно, мыслящее существо, но его мыш-ление еще дорефлексивно.

Указанное выше понимание соотношения форм сознания, конечно, предполагает исторический взгляд на человека и его развитие. Именно при историческом подходе возможно выделить целый пласт неразвитых и маргинальных культур, в которых человек еще не вла-деет языком разумного самоанализа, тем более в его теоретической форме. Но вся сложность проблемы об-наруживается при воспроизведении этих по сути ар-хаических форм в современной культуре, а также их взаимодействии с более поздними формами освоения мира, как это часто происходит в художественном, ре-лигиозном, обыденном сознании. Отметим, однако, что в силу антиисторизма Хайдеггера для него указанной проблемы по большому счету не существует.

Уже в работе «Бытие и время» Хайдеггер опреде-ляет свой метод как некую «герменевтическую фено-менологию», которая ближе кДильтею, чем к Гуссер-лю. Уже здесь он пытается «вслушаться» в слово. Именно в этой работе 1927 года начинаются его зна-менитые эксперименты с языком, которые будут играть важную роль в его поздних работах. Тем не менее, в поздних работах Хайдеггера акцент делается не толь-ко на открытости, но и на потаенности бытия, кото-рая манифестирует себя в сложных символах и по-этических образах. Сказанное, как верно написала когда-то о Хайдеггере П.Гайденко, заменяется невыс-казанным, а понятие — намеком.

Таким образом, экзистенциализм Хайдеггера дает начало герменевтике. Ведь заявленное им тождество бытия экзистенции и ее самопонимания с необходимо-стью оборачивается. А в результате процесс нетеоре-тического и даже внелогического понимания становит-ся сутью и смыслом бытия человека. Главное — уметь истолковывать собственные ощущения.

«Поздний» Хайдеггер активно интересуется проис-хождением метафизики. Но эту проблему, как и исти-ну самого бытия, он теперь решает только при посред-стве анализа языка. Широко известен тезис Хайдеггера из книги о Платоне: язык — это дом бытия. Хотя совре-менная культура и забыла бытие, поплатившись за это нигилизмом, оно, согласно Хайдеггеру, еще живет в языке. Раньше язык был «сказанием» (Sage) и «речени-ем» (Reden), его ассоциировали с частью самого чело-века — с его языком. А теперь, сетует Хайдеггер, под языком понимают только способ передачи информации.

Таким образом, последние работы Хайдеггера свя-заны с интересом к языку в его изначальных архаичес-ких формах. Хайдеггер пытается воссоздать стологичес-кий, синкретический язык, современным прообразом которого является язык поэтов. Отсюда его особое внимание к творчеству немецкого поэта Гельдерлина, воспевавшего новую мифологию.

Мы не в состоянии здесь разбираться в том, как Хайдеггер пытался «разговорить» экзистенцию, созда-вая новый язык ее самовыражения и самопонимания. Скажем только, что продолжение этой традиции мы находим в герменевтике, о которой речь впереди.

К.Ясперс: от экзистенциальной коммуникации к философской вере

В отличие от Хайдеггера, который пришел к экзи-стенциализму от феноменологии Гуссерля, Карл Яс-перс (1883—1969) пришел к нему от психиатрии. Яс-перс с юности страдал тяжелой болезнью бронхов, которая провоцировала постоянную сердечную недо-статочность, и это стало причиной его особого интере-са к медицине. Проучившись всего три семестра на юридическом факультете Гейдельбергского универси-тета, он перешел на медицинский факультет, избрав в итоге занятия психиатрией. В 1909 годуЯсперс полу-чил степень доктора медицины. С 1909 по 1915 год он работал научным ассистентом в психо-неврологичес-кой клинике в том же Гейдельберге. И его первая кни-га под названием «Всеобщая психопатология» (1913) стала основой для диссертации на соискание степени доктора психологии.

Как человека, внимательного к проблемам челове-ческой личности, его не устраивала так называемая физиологическая психология, которая господствовала в Европе в конце XIX века и отождествляла психику человека с физиологией высшей нервной деятельнос-ти, что нашло свое наиболее авторитетное выражение в рефлексологии И.П.Павлова. Эта психология по су-ществу означала радикальный разрыв с классической философией, в русле которой от Аристотеля и до Геге-ля развивалось понятие человеческой души, духа, иде-ального. Понятно, что если мы признаем человеческую личность психическим и духовным образованием, то в j физиологической психологии от понятия человеческой личности следует отказаться.

Свою диссертацию по психологии Ясперс напи-сал под влиянием психологических идей раннего Гус-серля и «понимающей психологии» Дильтея. Но довольно скоро его интересы смещаются в область соб-ственно философии, в результате чего он пишет свою первую философскую работу «Психология мировоззре-ний» (1919). Здесь следует заметить, что очень рано Ясперс познакомился с философией Спинозы, которая вызвала его пристальный интерес. Но этот интерес, как констатирует в своей «Автобиографии» сам Ясперс, к

сожалению, не получил дальнейшего развития. «В 17 - писал Ясперс, — я читал Спинозу. Он стал моим учителем. Но тогда я и не помышлял о том, что начну изучать философию и сделаю ее своей профессией». Тот философский дух, который господствовал в то вре-мя в немецких университетах, никак не стимулировал интерес к философской классике. Те лекции по фило-софии, которые Ясперс слушал, будучи студентом, со-вершенно его не устраивали. Не устраивала его и философия неокантианца Г.Риккерта, с которой он был хорошо знаком. В 1921 годуЯсперс стал профессором философии в Гейдельбергском университете на кафед-ре, которую возглавлял Риккерт.

В результате своих философских поисков Ясперс был вынужден изобрести собственную философию. Это была попытка вернуть духовность позитивистской и кантианской философии, которые превратились в сухой и скучный формализм. Философия в Германии превратилась в казенную профессорскую науку. «Внут-ри университета, — писал Ясперс, — все идеи профес-соров философии сводились к утверждению собствен-ного существования»2. Став способом самоутверждения и средством существования, философия, что больше всего не понравилось Ясперсу, утратила личный харак-тер. Это была отчужденная философия.

Кроме Спинозы, на формирование мировоззре-ния Ясперса повлияли социолог и историк М.Вебер, основоположник «философии жизни» Ф.Ницше и русский писатель Ф.Достоевский. И в свете изна-чального мироощущения Ясперса это понятно: все три названных мыслителя — самые мощные крити-ки отчуждения, которое он ощущал с детства. «...Я был недоволен самим собой, — пишет об этом Ясперс, — и обществом с его фикцией общественности. Что-то не в порядке как с человечеством, так и со мной са-мим, казалось мне»3.

Та основа, на которой происходит превращение общественности в фикцию, у Макса Вебера получила название «формальной рациональности», а у его уче-

Ясперс К Философская автобиография. М. 1995 С. 5.

Там -Д/'Q Г1 1

2 Там же. С. 51

3 Там же. С. 5.

ника Г.Лукача — «овеществления общественных отно-» шений»: человеческие отношения принимают вещный характер взамен личного. Проблема возвращения че-ловеческим отношениям личного характера больше всего и заботила Ясперса еще в ту пору, когда он за-нимался психиатрией и когда он понял, что существует серьезная проблема во взаимоотношениях между душевнобольным и лечащим врачом. Именно дистанция между сферой обезличенных человеческих отношений и человеческой личностью стала главной проблемой экзистенциалистской философии Ясперса. И это та же проблема, которая у Хайдеггера выглядит?! как противостояние «das Man» и «экзистенции»,

Свои взгляды в наиболее развернутой форме Ясперс изложил в работе под названием «Философия»" (1931— 1932). В создании этого трехтомного произведения, как и в жизни вообще, большую помощь ему оказала жена, которая получила философское образование. Поэтому можно считать, что это до некоторой степени труд двоих, хотя работа и вышла под фамили-ей одного только Карла Ясперса. Помимо указанной «Философии», к известным работам Ясперса относятся «Разум и экзистенция» (1935), «Ницше» (1936), «Экзистенциальная философия» (1938), «Философская вера» (1948), «Смысл и назначение истории» (1949), «Введение в философию» (1950) и другие.

Здесь стоит отметить, что правление нацистов в Германии Ясперс пережил тяжелее, чем Хайдеггер.

Женатый на еврейке, он в 1937 году был отстранен от преподавания, в 1938 году его лишили права публико-вать свои работы. Долгие годы Ясперс существовал в ожидании последующих репрессий, создавая произве-дения без всякой надежды на их опубликование. Но после разгрома нацизма преподавательская деятель-ность Ясперса возобновилась. Более того, в послевоен-ные годы Ясперс — один из самых авторитетных фи-лософов Германии.

Уже в первых своих работах, включая «Филосо-фию», Ясперс выражает резкое неприятие того, что в современной философии господствует объективизм в понимании человека, характерным примером которо-го являются установки позитивистов. К человеку здесь подходят как к объекту, доступному внешнему изучению. В нем видят нечто, что можно постичь и исчер-пать в научном анализе. И в этом, согласно Ясперсу, главная ограниченность всей традиционной филосо-фии. В духе воззрений Вебера и неокантианцев Ясперс считает, что в индивиде всегда есть нечто, что недо-ступно объективному анализу. Но, в отличие от неокан-тианцев баденской школы, он считает, что указанное необъективируемое начало личности недоступно на-уке вообще, даже так называемым «наукам о духе».

Эту необъективируемое начало личности Ясперс, вслед за Кьеркегором, именует «экзистенцией». Соот-ветствующее понятие, по Ясперсу, является принци-пиально неопределимым, потому что всякое определе-ние, как было давно замечено, есть ограничение. Но в своей экзистенции человек никогда не завершен и открыт миру. Таким образом, по Ясперсу, для пости-жения экзистенции, а именно она есть предмет фило-софии, не годятся обычные научные методы, в том числе и метод определения, введенный в философию впервые Сократом и давший результаты, имевшие всемирно-историческое значение. Здесь, считает Яс-перс, требуется какой-то иной, принципиально нена-учный «метод». Бердяев, как мы видели, назвал такой новый подход «эротическим искусством». Что-то близ-кое к этому имеет в виду и Ясперс. Но этим близким искусству у него оказывается религия. Ясперс сближа-ет философию и религию и в чем-то их даже отожде-ствляет. «Философия во все времена, — заявляет он, —

подобна религии»!.

В другом месте Ясперс пишет: «Философия столь же древняя, как и религия, и древнее, чем любая цер-ковь»2. Но тогда получается, что философия была уже у огнепоклонников. И тогда почему, согласно общепри-нятому мнению, первым философом был Фалес из Милета, который жил в конце VII — начале VI вв. до н. э.? Понятно, что Ясперс под «философией» имеет в виду нечто иное, чем то, о чем пишут в книгах именно с таким названием. И он действительно имеет в виду иное. Он имеет в виду то, что называют философство-ванием. «Мы должны избавиться, — пишет он, — от

' Ясперс К. Введение в философию. Минск. 2000. С. 144. 2 Там же. С. 134.

представления, что философствование по своей сути есть занятие профессоров. Философствование — это дело человека, и, видимо, при любых условиях и обсто-ятельствах — дело рабов в той же мере, что и господ... Философскую мысль и мыслителя мы должны отыс-кать в их живой действительности. Истинное не парит в отрыве от всего, в воздухе абстракции — само для себя, само на себя опираясь»!.

Итак, философствование, согласно Ясперсу, дос-тупно любому человеку, а не только профессионально-му философу, философствование — это не столько теоретическая деятельность, сколько особое духовное состояние, которое сродни религиозному переживанию. Это состояние Ясперс характеризует как «экзистен-циальное прояснение» (Existenzerhellung), которое не столько познает экзистенцию, сколько апеллирует к ней. Только так, согласно Ясперсу, мы постигаем чу-жую личность, осознаем суть истории и можем выра-зить кризисное состояние своей эпохи. Интересно, что верный академической традиции Риккерт так и не признал «философствование» Ясперса серьезным за-нятием. В нем он видел проявление дилетантизма, не-позволительную «психологизацию» философии, ги-бельную для этой области знания.

В свое время еще Маркс говорил об «обмирщении» философии. Существующую же философию он, вслед за Фейербахом, понял как одну из форм отчуждения человеческой сущности. В данном случае отчуждение выражается в том, что человеческое мышление превра-щается в самостоятельную сущность мира — в МЫШ-ЛЕНИЕ с большой буквы. Это отчуждение достигло своего апогея в философии Гегеля. Поэтому после Гегеля задачей философии становится возвращенш человеку его собственного мышления. Но этого можнс достичь по-разному. Так, согласно Марксу, преодоление такого отчуждения предполагает осознание каждым человеком логики своего собственного мышления И такой логикой является именно диалектика, разви-тая в недрах классической философии и, прежде все-го, у Гегеля. У Ясперса же преодоление такого отчуждения достигается простым отбрасыванием всей

' Там же. С. 136.

существовавшей в течение двух с половиной тысяч лет теоретической философии от Фалеса и до Гегеля.

«Уже с середины девятнадцатого столетия, — пи-шет Ясперс, — проступает сознание конца и вопрос, как в этих условиях еще возможна философия. Непрерыв-ность новой философии в западных странах, профес-сорская философия в Германии, которая исторически поддерживала великое наследие, не могли скрыть того, что наступил конец той формы, в которой в последние тысячелетия и до сих пор являла себя философия». Эту новую форму философии Ясперс видит в лице трех мыслителей XIX века: Кьеркегора, Ницше и Маркса. О последнем он говорит как о далеком Кьеркегору и Ницше «по духу». И, тем не менее, замечает Ясперс, он «превзошел всех по своему влиянию на массы»2. Дей-ствительно, и Кьеркегор, и Ницше, и Маркс, — а мы бы добавили сюда еще и Конта, — отрицают классическую философию. Но в понимании результата этого отрица-ния они расходятся. И различие избранных ими пу-тей — главное, что необходимо осознать современному философствующему индивиду.

Что касается Ясперса, то по сути он исходит из единства сознания и самосознания, которое было впер-вые основательно показано в немецкой классике. Че-ловек, доказывает он, не может знать что-то о мире и о себе в этом мире, не переживая этого знания, посколь-ку всякое знание для человека имеет нравственно-практическое значение. Таким образом, Ясперс, вслед за Фихте, провозглашает приоритет практического разума: всякая теория является производной от прак-тики. Но если у Фихте в понятие практического разума входит не только чувство и внутреннее переживание, но и Дело-Действие, т. е. осуществление себя вовне и делание себя некоторой предметностью («Не-Я»), а значит для всякого знания у Фихте есть некоторая объективная мера и объективная логика, то у Яспер-са от практического разума остается опять же только переживание самого себя, одно только томление духа.

Надо, однако, сказать, что Ясперс с самого начала чувствует опасность, таящуюся в экзистенции, поня-

' Там же. С. 140. 2 См.: там же. .

той на манер Хайдеггера как устремленность бытш вовне, не знающая никаких пределов и меры. Ясперс в общем-то понятно сходство так понятой экзистенций с волей к жизни у Шопенгауэра и Ницше, которая щ сути есть произвол. Именно поэтому Ясперс, в отличив от Хайдеггера, говорит о высшей инстанции, котора призвана определять устремления экзистенции. Такс вой у него является трансценденция. И устремлени, экзистенции, тем самым, обретают у Ясперса харав тер трансцендирования. А без трансценденции, замечает Ясперс, экзистенция оказывается бесплодным, лд шенным любви «демоническим упрямством», у

Вполне понятно, что в роли трансценденции здес выступает Бог. Но Бог в учении Ясперса не совпадав с каноническим христианским Создателем. Отличается он и от Бога философов классической эпохи. Если Декарта Бог был гарантом истинности наших знаний, то Бог Ясперса является гарантом человеческой свободы. И в этом Ясперс очень близок к основателю экзи стенциализма С.Кьеркегору. Своеобразие позиции Кьеркегора, напомним, состоит в том, что Бог есть субъективное бытие, которое сродни самому челове-ку. И вера в него является высшей формой экзистенциального порыва, объективных критериев которого не существует. Единственный критерий истинной» веры, по Кьеркегору, есть сам Бог, когда он отклика- ется на призыв человека. Причем отклик Бога у Кьер-кегора — это повторение. В этом качестве ответ Бога человеку сугубо иррационален. Он непостижим логи-ке, потому что «повторение» — это чудо, когда вопреки любым законам космоса и социума прошлое вновь воз-вращается, а бывшее становится небывшим.

У Ясперса, как и у Кьеркегора, экзистенция, как он пишет, «нуждается в другом», и прежде всего она нуждается в трансценденции. Но «ответом» Бога чело-веку у Ясперса является сама коммуникация, которая, в отличие от обычного общения людей, способна выве-сти на экзистенциальный уровень. Надо сказать, что Ясперс различает разные типы коммуникации. Во-пер-вых, люди, согласно Ясперсу, общаются в качестве физических тел. Такое их общение определяется сугу-бо материальной потребностью и изучается с помощью науки. Во-вторых, люди способны общаться на уровне

чистого сознания», когда они предстают как рассу-очные существа, подчиняющиеся общим законам. Такое общение, считает Ясперс, досконально изучила националистическая философия Нового времени. Ина-че был воспринят человек и его общение с другими классической философией от Канта до Гегеля. Здесь человек предстал как «дух», а общение людей выгля-лит как взаимосвязь различных моментов внутри орга-нического целого. Еще раз уточним, что все приведен-ные варианты коммуникации у Ясперса не являются подлинными. Здесь человек предстает перед нами как тело, как «сознание вообще» и как дух, но никак ни в качестве экзистенции.

Мы привели здесь нечто, подобное классификации. Что касается работ самого Ясперса, то они написаны довольно ярко и публицистично. И при характеристи-ке коммуникации в этих еще неподлинных формах он выступает как беспощадный критик своих современ-ников.

Проблема коммуникации, как уже говорилось, воз-никла у Ясперса еще во время психиатрической прак-тики как проблема доверительного общения с ду-шевнобольным человеком. Но позднее эту проблему он связывает с оправданным недоверием к современно-му обывателю, умеющему приспособиться и к тотали-тарному режиму Гитлера, как это наблюдал сам Ясперс, и к демократическому правовому государству. Фило-софия этого обывателя есть софистика, и описание этой новой софистики — лучшая часть творческого наследия Ясперса, хотя в сущности он здесь всего лишь повторяет «Племянника Рамо» Дидро. Только Ясперс описывает племянника Рамо, ставшего профессиональ-ным философом: «В интеллектуальности он обретает единственное прибежище, — пишет Ясперс. —Здесь он чувствует себя хорошо, ибо задача состоит только в том, чтобы в движении мысли постигать все, как дру-гое. Он все путает. Вследствие недостатка самобытия он никогда не может усвоить науку. В зависимости от ситуации он переходит от научного суеверия к суеве-рию, побеждающему науку. Его страсть — дискуссия. Он высказывает решительные мнения, занимает ради-кальные позиции, но не удерживает их. То, что говорит Другой, он не усваивает. Каждому он внушает, что

сказанное им верно, надо только одно прибавить, дру-гое изменить. Он полностью соглашается с собеседни-ком, но затем делает вид, будто вообще ничего не было сказано... Пафос его риторической решимости позво-ляет ему ускользать, наподобие угря, от всего, способ-ного его поймать».

Blog

В. Г. Арсланов Философия XX века (истоки и итоги). Учебное пособие