Geum.ru

Асти уголовного законодательства Российской Федерации содержит качественно своеобразный набор составов преступлений, выражающихся в нарушении специальных правил

Вид материалаЗакон

Содержание


2. Вероятностный характер причинной связи в нарушениях специальных правил
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   13

2. Вероятностный характер причинной связи в нарушениях специальных правил


1. На участке газопровода внутри трубы образовалась наледьгидрантная пробка. Обычный способ ее устранения: в газопровод накачивается метанол, который рассасывает наледь. С целью ускорить восстановительные работы бригадир Ш. по указанию начальника производственно-технического отдела И. распорядился набросать под плеть трубы старые автопокрышки, облить их соляркой и поджечь, что и было сделано. Произошел взрыв, которым двоих убило, двоим причинены ожоги различной степени тяжести, сожжена машина-вездеход. Ш. пояснил, что использованный способ ранее применялся неоднократно, “в порядке вещей”. Если подходить к случившемуся с позиций классической теории причинной связи, то костер под трубой не может признаваться причиной наступивших последствий, поскольку никогда ранее этот способ не приводил к ним. Только вероятностная концепция причинности позволяет признать наличие такой связи. Суть ее состоит в том, что фактор, признаваемый причиной, не обязательно должен каждый раз при его повторении вызывать одно и то же следствие. Данное следствие наступает при значительном статистически репрезентативном числе повторений. Вероятностной или статистической причинностью признается причинная обусловленность в статистических процессах, которые проявляются в форме устойчивых частот наступления определенных результатов которые можно вычислить методом статистики. В каждом же отдельном случае существует лишь та или иная степень вероятности наступления данного последствия.

Существуют два уровня каузальности. Первый уровень, простейший, представляет собой воздействие одного явления (объекта) на другое. Он устанавливается путем абстрагирования двух явлений, т.е. выделение их из универсальной взаимосвязи. При этом одно явление выступает в качестве причины, другое – в качестве следствия. На данном уровне отношения причины и следствия характеризуются линейностью и однозначностью. Например, в случае убийства можно взять два фактора: выстрел из ружья и смерть. Связь между ними действительно однозначная – конкретный выстрел повлек конкретную смерть, и ничего более. Однако причинность представляет собой не только воздействие одного явления не другое, но и системное взаимодействие (второй уровень каузальности), при котором следствие, будучи производным от причины, в то же время влияет на нее. Это более сложный уровень причинности предполагает рассмотрение не двух изолированных явлений, а всей совокупности взаимодействующих факторов, выступающих в качестве системного объекта. Следствие выступает в качестве результата “взаимодействия вещей”. Известно, что причина действует только при наличии благоприятных условий. Один и тот же фактор при отсутствии соответствующих благоприятных обстоятельств может и не привести к тому результату, который он способен причинить. Вот эту-то зависимость причины от условий объясняет концепция вероятностной причинной связи.

Применительно к упомянутому примеру с убийством можно представить только как результат взаимодействия стреляющего и жертвы. Смерть нельзя представлять только как воздействие убийцы на потерпевшего, она обусловлена многими факторами. Возьмем, например, выбор орудия убийства. Если убийца избрал огнестрельное оружие, данный выбор мотивирован, как правило, условиями совершения преступления: расстоянием, необходимостью обеспечения скрытности действия, ненадежностью иных средств и способов и т.д. далее исход зависит и от самой жертвы, которая обычно оказывает сопротивление, что влияет не результат: может изменить свое место положение в момент выстрела, укрыться и т.д.

Взаимодействие, особенно между такими сложными системами, каковыми являются люди с их порой непредсказуемым поведением, обусловливает возможность наступления различных последствий при действии одних и тех же факторов в нашем примере это может быть и смерть, и телесные повреждение, и отсутствие каких-либо юридически значимых последствий. Наиболее благоприятный материал для объяснения и оправдания вероятностной конструкции причинности-права. Философы потому и не могут договориться до единообразного отношения к данному вопросу, что опирается главным образом на примеры однолинейных физических взаимосвязей, будучи в значительной власти не знакомыми с правовыми реалиями. А они таковы, что в большинстве норм отражаются статистические вероятностные закономерности, которые придают своеобразие юридической ответственности. Статистичность заложена уже в самой правовой форме, которая аккумулирует в себе во-первых относительную многозначность последствий, а во-вторых, возможность их наступления при неопределенной множественности нарушений диспозиции.

На основе вероятностного, многозначного характера причинной связи в уголовном законодательстве устанавливается ответственность за неоконченную преступную деятельность, проводится дифференциация между умыслом и неосторожностью. Если исходить только из того, что причинность однозначна, что одно и то же деяние способно произвести одно и только это следствие, тогда нужно прийти к выводу, что ответственность должна наступать лишь за фактически наступивший результат. Предположим, преступник с целью совершения убийства стреляет в жертву, но потерпевший в момент выстрела отклоняется в сторону, в связи с чем ему причиняется только телесное повреждение. Если исходить из однозначности причинности, то связывать между собой придется только два явления, фактически имевшие место: выстрел и телесное повреждение. Такая оценка причинности, как видим, не охватывает опасности содеянного в полном объеме.

Вероятностный, многозначный аспект причинности позволяет выйти за пределы указанной ограниченности. Уголовное законодательство исходит из того, что данное конкретное деяние может произвести не только конкретно наступившее последствие, но и иное из определенного рода последствий. Поэтому ответственность определяется в зависимости от того последствия, на достижение которого направлял свои действия виновный. Если, например, преступник, стреляя, намеревался совершить убийство, но нанес только телесные повреждения, он привлекается к ответственности за покушение на убийство.

Существует ли объективное основание ответственности за покушение или им является только субъективное намерение совершить преступление, как это считается традиционно? Ответ на данный вопрос дает вероятностная концепция причинности, позволяя избежать субъектевирования ответственности, ответственности за “голый умысел”, против чего выступает вся уголовно-правовая теория, не нашедшая, тем не менее, убедительных доводов в поддержку этого решения. Вероятностная причинная связь позволяет представить существенные аргументы в пользу теории.

Объективным основанием ответственности за покушение и приготовление к совершению преступления является вероятность причинения предусмотренного законом вредного последствия при совершении данного действия, которая определяет и общественную опасность деяния. Отсутствие объективной возможности исключает и субъективное основание ответственности за покушение на преступление. Нельзя, например, привлечь к ответственности за покушение на убийство, если виновный использует, предположим, заклинание или другие магические средства, которые, объективно не способны причинить что-либо (по крайней мере по существующим научным представлениям).

Субъективные и объективные основания находятся во взаимосвязи. Ведущим является объективное основание, возможность причинения вреда. Однако на ответственность влияет и субъективный фактор, который как бы ограничивает действие объективного фактора. Так, отсутствие намерения совершить убийство указывает либо на косвенный умысел, и ответственность наступает за фактически содеянное, либо, если виновный рассчитывал легкомысленно, что какие-то факторы воспрепятствуют наступлению возможного вреда, или вообще не предвидел возможности их наступления.

Вероятность причинения вреда – единственное объективное основание ответственности за целый ряд деяний, главным образом выражающихся в нарушении правил и бездействии. На чем основана, например, административная ответственность за нарушение правил вождения машин, не повлекшее каких-либо последствий? Объективной основой является только возможность наступления вредных последствий. Вероятность, определяемая по закону больших чисел, на основании эмпирических данных закрепляется в административных нормативно-правовых актах либо уголовно-правовых.

Вероятность является объективным основанием ответственности при различного рода опосредованного причинения вреда. Например, ответственность подстрекателя обусловлена тем, что его действия содержат возможность совершения исполнителем намеченного преступления. Точно так же наступает ответственность должностного лица за халатное отношение к служебным обязанностям, в результате которого его подчиненный совершает, например, какое-либо преступление.

К оценке степени вероятности причинения последствия действиями того или иного соучастника следует подходить дифференцированно. Можно согласиться с существующим мнением, что уголовный закон должен как-то ограничивать ответственность за соучастие, предусмотрев только за совершение определенных преступлений. Эти предложения основываются главным образом на учете опасности совершаемых преступлений. По моему мнению такой подход следует соединить с другим, основанным на учете различной степени вероятности причинения вреда. Степень влияния соучастника на действия исполнителя может быть различной: в одном случае высокой, а другой – близкой к нулю (в математике степень вероятности исчисляется в пределах от “0” до “1”), в зависимости от чего варьируется и общественная опасность. Например, при физическом принуждении к совершению преступления вероятность ближе к единице, что может сделать подстрекателя или организатора, оказывающих такое воздействие, исполнителями преступления. Но больше случаев, когда подстрекательство выражается в незначительном воздействии на сознание исполнителя, который может не поддаться влиянию, но может в силу своей повышенной внушаемости, например, быть готовым к реализации преступной идеи.

Представляется, что дела о соучастии в случае, если влияние лица на совершение преступления было незначительным, должны прекращаться за малозначительностью и отсутствием общественной опасности. Это требует экспертных заключений о влиянии действий подстрекателя на формирование умысла исполнителя. На практике такие экспертизы почти не проводятся, в связи с чем постоянно присутствует опасность необоснованного осуждения за соучастие.

Иной характер вероятности по сравнению с умышленным непосредственным воздействием складывается при совершении деяния, которое энергетически, материально не связано с объектом воздействия. Рассмотрим, например, попустительство начальника по отношению к подчиненному, который совершает, предположим, хищения. Отсутствие служебного реагирования на преступное поведение является причиной совершения хищений, хотя между бездействием начальника и действиями подчиненного нет непосредственной физической связи, эта связь опосредованная и информационная, она идет через нормы, определяющие их служебную зависимость. Степень вероятности причинения (того, что подчиненный в результате попустительства начальника будет совершать хищения) тоже невелика: единичный акт бездействия начальника далеко не всегда и не автоматически приводит к нарушениям со стороны подчиненного, для этого нужны еще и волевые усилия самого подчиненного. Но при высокой частоте повторяемости ситуации, когда начальник не реагирует должным образом на незначительные нарушения, подчиненный может пойти на совершение преступления, во всяком случае степень вероятности такого события повышенная. Поэтому при бездействии власти и халатности необходимо ориентироваться на систематичность допускаемых начальником нарушений как одно из объективных оснований причинной связи между ними и поведением подчиненных ему лиц. Во всяком случае нужно иметь в виду, что далеко не всякое должностное упущение причинно связано с ущербом, допущенным подчиненным.

Незначительная степень вероятности обусловливает ограниченную ответственность начальника за опосредованное причинение. Поэтому, например, даже при сознательных нарушениях правил, даже если виновным допускается возможность наступления последствий , ответственность за приготовление и покушение обычно исключается. В законе предусмотрены лишь единичные нормы, предусматривающие ответственность за само нарушение правил при отсутствии вредных последствий (например, нарушение установленных правил караульной службы – п. “а” ст. 255 УК), и составы нарушений, содержащих возможность причинения вреда (например, повреждение морского телеграфного кабеля – ст.205 УК, загрязнение водоемов и воздуха – ч.1 ст 223 УК).

Основанием ответственности за деяния, создающие возможность причинения вреда, является высокая степень вероятности наступления вредных последствий в случае совершения таких деяний. Конструкции составов, включающих признак возможности наступления вреда, малочисленные среди преступлений, выражающихся в нарушении правил, имеют достаточно широкое распространение среди составов преступлений, непосредственно направленных на причинение вреда. Наибольшее их количество среди уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за посягательства на общественную опасность. Термин “могущие причинить вред” не всегда используется законодателем для выражения сути деяния, создающего угрозу наступления вредных последствий, однако это свойство всегда подразумевается. Например, хищение огнестрельного оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ (2181) или радиоактивных материалов (ст.2233) сформулированы как материальные составы, которые считаются оконченными с момента завладения соответствующим предметом. Однако опасность этих преступлений не в изъятии того или иного имущества (иначе не было бы смысла плодить дополнительные составы хищения наряду с общими), а в создании угрозы более опасных последствий, связанных с причинением вреда жизни, здоровью, имуществу многих лиц, т.е. общественной опасности.

Точно такими же конструкциями являются угон воздушного судна (ст.2132), незаконное врачевание (ст.221 УК), неоказание помощи больному (ст. 128 УК) и некоторые другие.

Таким образом, существует самостоятельный ряд составов, сконструированных по признаку возможности наступления общественно опасных последствий вследствие совершения указанных в них деяний.

В связи с этим возникает ряд вопросов, имеющих теоретическое и практическое значение. Например, к какой форме составов их отнести – формальным, материальным или усеченным? Наиболее близкая к ним конструкция “формального” состава, используя которую законодатель устанавливает ответственность за само деяние независимо от того, повлекли они вредные последствия или нет.

Однако в тех случаях, когда законодатель указывает в качестве признака состава не только деяние, но и возможность наступления вредных последствий, мы имеем дело с некоторым отклонением от конструкции формального состава. В соответствии с признаком возможности недостаточно установить факт совершения деяния, важно еще доказать, что при этом могло наступить вредное последствие. Допускается, таким образом, ситуация, когда деяние совершено, а в опасности причинения вреда не было, что исключает уголовную ответственность.

Усеченный состав, типа разбоя, также не подходит. Хотя и здесь учитывается элемент вероятности (например, удастся или нет нападающему при разбое завладеть имуществом), однако состав имеет дело с завершенным актом поведения: достаточно совершения деяния независимо от последствий, которое в случае наступления дополнительно не квалифицируется, а охватывается тем же составом.

Составы с признаком возможности причинения вреда – относительно самостоятельный вид законодательной конструкции преступлений. Поскольку “формальный” состав тоже в своей основе содержит идею вероятности причинения вреда, все составы преступлений в зависимости от формулировки последствий целесообразно разделить на два вида: составы с общественно опасными последствиями и составы с признаком возможности причинения общественно опасных последствий. Выделение второго вида позволит усилить “материальность” оснований уголовной ответственности, исключить термин “формальность” как намек на ответственность при отсутствии опасности. Оно будет обязывать правоохранительные органы доказывать не просто факт совершения деяния, а создание этим деяниям угрозы, реальной возможности наступления вредных последствий.

Вторая проблема, вытекающая из первой, практическая – как на деле доказывать возможность, вероятность причинения вреда. Вопрос сложен в первую очередь тем, что степень вероятности может быть разной и надо как-то договариваться, при какой степени вероятности опасность деяния будет достаточной для признания его преступлением. Математически данный показатель можно было бы исчислять, скажем, 0,5 и выше. Но связать эту величину с конкретными обстоятельствами пока трудно. Тем не менее целесообразно учесть следующее.

Возможность причинения вреда как та или иная степень вероятности наступления общественно опасных последствий показатель не последствий, предусмотренных статьей, которых пока нет, а того состояния, которое предшествует им. В предпоследственное состояние включаются действующий (бездействующий) субъект, объект (предмет), деяние как воздействие субъекта не объект (предмет), конкретные обстоятельства воздействия, в том числе способ, средства и время, произведенные изменения, не достигшие ранга последствий, предусмотренных данной статьей (например, если статья устанавливает возможность наступления таких последствий, то последствия незначительного характера могут рассматриваться в качестве показателя вероятности требуемых таких последствий).

Для реализации возможности в действительность одних только факторов, направленных на достижение преступного результата, недостаточно, требуется также, чтобы отсутствовали факторы, препятствующие наступлению данного результата. Последствие по существу является результирующим взаимодействие позитивных и негативных с точки зрения возможных последствий факторов. Решающее значение для достижения преступного результата имеет интенсивность воздействия, которая зависит от энергетических усилий, прилагаемых исполнителем преступления и направленности действий, зависящих прежде всего от формы вины и цели совершаемых действий. Таким образом, при одинаковом объеме прилагаемой силы и прочих равных обстоятельствах вероятность наступления вредных последствий при умышленной форме вины, равно при сознательном нарушении правил, будет выше, чем при неосознанных нарушениях. Оценивая всю совокупность названных факторов, можно изложить следующие ситуации, характеризующие реальную возможность причинения вреда, но с разной степенью вероятности.

1. В результате совершенных действий начался процесс, который в сложившейся ситуации объективно ведет к преступному результату, но последний не наступает благодаря вмешательству третих сил. Например, в водоем спрошены нефтепродукты, но своевременное обнаружение и устранения загрязнения органами надзора предотвратила массовую гибель рыбы. Вероятность наступления вреда в этой ситуации повышается при осознанном характере совершаемых действий, когда нарушитель планирует нарушение, выбирает наиболее подходящее время и место, принимает мер к сокрытию нарушения. Меньшая степень вероятности наступления вреда при неосторожном сбросе нефтепродуктов, когда результат зависит не только от действий нарушителей, но и от других непрогнозируемых им обстоятельств.

2. Совершены действия, которые противоречат существующим правилам, но процесс зарождения общественно опасного последствия еще не начался. Например, допущено нарушение правил обращения с микробиологическими токсинами, которые в результате оказались вне лабораторного либо производственного контроля. Эта ситуация тоже может рассматриваться как возможность наступления вредных последствий, предусмотренных ст. 2221 УК, но контакты токсинов с людьми или животными еще не состоялись.

Степень вероятности наступления последствий в этой ситуации меньшая, чем в первой, в той мере, которая определяется отсутствием контактов. Если бы контакт состоялся, то можно эту ситуацию отнести к первой, с более высокой степенью вероятности. Во второй ситуации также необходимо дифференцировать осознаваемые и не осознаваемые нарушения. Возможны и другие ситуации нарушения правил, сопряженных с утратой контроля над объектом, когда вред не наступает по причинам, независящим от нарушителя, а в связи с отсутствием негативных факторов, способных вызвать вредные последствия. Например, пассажир самолета незаконно провозит с собой взрывчатку. Опасность для самолета и его пассажиров существует, но, чтобы она исполнилась, необходима какая-то критическая ситуация. Например, кто-то может завладеть взрывчатым веществом и использовать его с целью воздействия на экипаж. Эта возможность зависит не от того, кто перевозит взрывчатку, а от наличия человека, имеющего намерение воздействовать на экипаж в своих целях. Взрывчатка может быть приведена в действие при падении на пол, пожаре в самолете и при других исключительных обстоятельствах, появление которых зависит не от нарушителя, а от случайного стечения обстоятельств. Степень вероятности наступления вредных последствий незначительная, но ответственность обоснованная, так объем последствий для этого редкого случая может быть значительным.

В целом, видимо, можно говорить о некоторой взаимосвязи ответственности, степени вероятности наступления вредных последствий и их размеров. Чем значительнее возможные последствия, тем меньшая степень вероятности необходима для установления уголовной ответственности за допущенное нарушение. Если возможные последствия не столь значительны, то ответственность устанавливается при условии высокой степени вероятности наступления этих последствий.

Деяние, хотя и представляющее нарушение правил, но не влекущее утрату контроля над объектом, исключающее возможность использования объекта третими силами в негативных интересах, обладает незначительной степенью вероятности причинения вреда, что должно исключать уголовную ответственность. Нельзя, например, ставить вопрос об ответственности лица за утрату документов, содержащих государственную тайну (ст. 76 УК), если документы, выданные ему, были похищены из рабочего сейфа проникшими в служебное помещение ворами, на том основании, что сейф оказался не опечатанным. Опечатывание сейфа может не иметь значения фактора, препятствующего хищению, и потому допущенное нарушение не содержит вероятности наступления вреда.

Возникает еще один вопрос, который должен быть учтен при решении проблемы уголовной ответственности за деяния, создавшие возможность наступления общественно опасных последствий,. Лицо, своими нарушениями создавшее предпосылки для наступления вреда, может своевременно принять меры к нейтрализации созданной возможности. Например, человек, сознательно или по недосмотру взявший не борт самолета легковоспламеняющееся вещество (ст. 2171), сообщает об этом и передает вещество командиру корабля; отправивший посылку со взрывчатым веществом по почте ( ст. 217 УК) возвращается обратно и изымает это вещество и т.д. содержаться ли в подобных деяниях составы соответствующих оконченных преступлений? Не напоминают ли приведенные ситуации добровольный отказ от совершения преступления (ст.16 УК).

С одной стороны, основания для признания добровольного отказа вроде бы нет, поскольку состав преступления выполнен – совершены действия, создающие возможность наступления вредных последствий. Однако такое решение представляется формальным, оно не учитывает социальной цели института добровольного отказа, которая состоит в том, чтобы побудить лицо к предупреждению общественно опасных последствий совершенного им деяния.

Закон должен установить правило, согласно которому всякое деяние, не доведенное до причинения общественно опасного последствия (а не до выполнения состава преступления), должно исключать уголовную ответственность, если лицо, совершившее это деяние, добровольно предотвратило вредный результат. Статья 16 УК предусматривает такую возможность для преступления в целом, теория и практика применяет данную норму для умышленного преступления: приготовления или неоконченного покушения. Но опасность стадий – в создании возможности общественно опасных последствий, что роднит их по объективной стороне с другими преступлениями, также выражающимися в создании возможности наступления таких последствий. И если институт добровольного отказа применяется к деяниям, умышленно направленным на достижение общественно опасного последствия, применительно к неосторожным деяниям (отношение к последствиям, если бы они наступили, в составах с возможностью причинения вреда неосторожное).

Таким образом, особенность конструкции составов с признаком возможности причинения вреда, включая сюда формальные составы, дает основания для приравнивания их к стадиям приготовления и неоконченного покушения на преступление и, следовательно, применения института добровольного отказа, предполагающего не просто прекращение деяния, но и принятие активных мер к предотвращению вредных последствий. На наш взгляд, следует пересмотреть примечание к ст. 218 УК, предусматривающее освобождение от уголовной ответственности лица, незаконно хранившего огнестрельное оружие, боевые припасы или взрывчатые вещества, но добровольно сдавшего эти предметы. Ответственность в данном и подобном случаях должна исключаться, так как по существу лицо добровольно предприняло меры, предотвращающие вредные последствия хранения источников повышенной опасности.

Вероятностная причинная связь обычно имеет место при бездействии и нарушении специальных правил, поскольку и то т другое связано с невыполнением обязанностей, нормативных требований, отражающих, как отмечалось, вероятностные закономерности. Всякая обязанность – это правило, которое устанавливается с двоякой целью: осуществить конкретную задачу и предупредить вредное последствие. В отношении ожидаемого положительного результата правила выполняют роль алгоритма – они определяют порядок поведения, соблюдение которого должно привести к ожидаемому результату. Поскольку полученный результат представляет собой следствие действий многих лиц и предполагает разделение труда участников делового процесса, каждое действие, предусмотренное правилами, может не состоять в непосредственной связи с ожидаемым результатом. Точно так же невыполнение этого действия либо неправильное выполнение его не связано с вредными последствиями напрямую.

В отношении вредного последствия правило выполняет роль предупреждающего фактора, оно отражает существующую статистическую, вероятностную закономерность наступления последствий в случае совершения действий, противоречащих ему. В нем – жизненный опыт, накопленные наблюдения действий, которые при многократном повторении причиняют вредный результат. Именно поэтому нарушение правил, если даже оно в данном случае не причинило вреда, тем не менее признается общественно опасным и в отдельных случаях образует самостоятельное преступление.

Вероятностная причинная связь при нарушениях правил действует обычно в процессах, которые включают совместные действия нескольких факторов. Если эти факторы – физические лица, изменение одного может вызвать изменение поведения другого. Поскольку второе лицо – волевые, сознательно действующее, оно самостоятельно принимает решение, и не всегда антиобщественное. В процессах же, где в качестве основных элементов выступают не физические лица, а естественные материальные силы и факторы, находящиеся в подчинении одного лица, причинная связь носит жестоко детерминированный характер. Допущенное нарушение с обязательностью ведет к вредному последствию. Если, например, машинист парового котла не следит за давлением пара и продолжает его топку, то котел неминуемо взорвется. Здесь причинная связь носит не вероятностный, а необходимый характер.

Вероятностный характер причинной связи не означает допущение связи последствий с любым нарушением на том основании, что оно было допущено и в какой-то степени обусловило наступление этого последствия. Можно говорить лишь о вероятностной, статистической природе причинных процессов, проистекающих при взаимодействии между различными явлениями. Нарушение может быть признано причиной при условии, если существует более или менее высокая степень вероятности наступления вреда в результате противоправных действий. Если эта степень незначительная, нарушение сводится в лучшем случае к созданию условий, способствующих наступлению вредного результата, а то и вовсе является случайным по отношению к нему. Проще говоря, нельзя допущенное нарушение признавать причиной последствия только потому, что оно есть и за ним последовало общественно опасное последствие.

Народным судом был осужден по ч. 3 ст. 140 УК (нарушение правил охраны труда, повлекшее причинение тяжких телесных повреждений нескольким лицам) мастер комбината В. за то, что тот не запретил слесарю М., не имевшему квалификации газосварщика, хранить на рабочем месте личный портативный газосварочный аппарат и производить сварочные работы. В результате во время производства М. сварочных работ на холодильном агрегате, произошел взрыв и двое рабочих получили тяжкие телесные повреждения. Отменяя приговор и прекращая дело, надзорная инстанция обоснованно указала, что В. не допускал М. к сварочным работам и не давал ему разрешения пользоваться газосварочным аппаратом, о предстоящих работах ему вообще ничего не было известно, они организовывались другим мастером. При таких обстоятельствах упущение В., выразившееся в том, что он не запретил хранение на рабочем месте газосварочного аппарата, не находилось в причинной связи со случившимся. Нарушения, допущенные В., представляют лишь условия, способствовавшие нарушениям, допущенным другим мастером и самим сварщиком.

2. Концепция вероятностной причинной связи позволяет определить объективный критерий установления причинной связи. В нарушении, признаваемом причиной, должна быть заложена возможность наступления общественно опасного последствия, причем эта возможность имеет более или менее высокую степень вероятности реализации ее в действительность. Если в каком-либо нарушении заключена незначительная вероятность причинения вреда, если последствие равновероятно могло наступить и от другого нарушения, а тем более если другое нарушение содержит больше возможностей наступления вреда, то искомое нарушение не может рассматриваться в качестве причины последствия, по крайней мере единственной. В этом отношении характерен пример хищения на складе, находившемся под охраной стрелка ВОХР.

Склад № 2 находился на территории, огороженной забором, проход на территорию предусмотрен через ворота, здесь же у проходной расположено помещение начальника караула. Пройти от проходной можно, лишь минуя стрелка, находившегося у склада № 1, ближе к входу. Вечером в караульное помещение зашел гражданин З., который был знаком с начальником караула, и попросил пропустить к караульному на пост № 2 для решения с ним личного вопроса. Тот разрешил. Караульный поста № 1 тоже не задержал З., видя, что он идет от проходной, и поняв, что имеет разрешение начальника караула, З., пройдя на пост № 2 к караульному Л., с которым имел предварительную договоренность, совершил хищение со склада государственного имущества, находившегося у Л. под охраной и ушел через пролом в заборе.

Связь хищения с нарушением часового склада № 2 очевидна. Возникает вопрос, находится ли в причинной связи с хищением нарушение, допущенное начальником караула и часовым склада № 1? Ответ вроде бы очевиден, поскольку очевидны и допущенные этими лицами нарушения. Но тем не менее необходимо выяснить, были ли нарушения единственными, которые обусловили хищение, совершенное ., зависело от поведения этих лиц. В ходе следствия установлено, что проходная – не единственное место, через которое посторонний мог пройти к складу № 2. в заборе имелось несколько проломов, пользуясь которыми на склады в дневное время беспрепятственно проходили рабочие. З. показал, что знал про проломы, мог свободно воспользоваться ими для прохода на пост № 2, но путь через ворота был для него намного короче. Начальник караула пояснил, и это подтверждено другими материалами дела, что он неоднократно ставил перед администрацией вопрос о ремонте ограждения, но меры не предпринимались. Иногда щели в заборе заделывались, но рабочие снова устраивали проломы.

В такой ситуации нарушение, допущенное начальником караула и часовым поста № 1, имеет такую же причиняющую способность, что и отверствие в заборе, это та же дыра, преступник с равной степенью безопасности мог пройти и через забор, и через проходную. Если бы его не пропустил начальник караула, он воспользовался бы забором. Поэтому рассматриваемые нарушения начальника караула и караульного поста № 1 не находятся в причинной связи с хищением, они носят формальный характер и могут повлечь лишь дисциплинарную ответственность. Последствия должны быть вменены часовому поста № 2 и заведующему складом, который не обеспечил необходимого ограждения объекта.

3. Понимание вероятностного характера причинной связи в преступлениях, связанных с нарушением специальных правил, имеет важное значение не только для установления объективных оснований уголовной ответственности, но и для профилактики этих преступлений. Сложность предупредительной работы состоит в том, что основное звено в ней – человек – исполнитель правовых предписаний. Можно вложить сколько угодно средств в техническое обеспечение правил безопасности, они не дадут желаемого эффекта при отсутствии ответственного отношения исполнителя к своим обязонностям.

Чувство ответственности достаточно сложное: оно включает переживание за возможные общественно опасные последствия его нарушений, и за предполагаемое осуждение, и за связанные с нарушением негативные юридические последствия для себя. Но такое отношение к правилам возможно при одном непременном условии – понимании статистического, вероятностного характера наступления последствий.

В профилактике нарушений специальных правил необходимо иметь ввиду два направления, связанных с формированием ответственного отношения к соблюдению правил: повышение уровня технической культуры и преодоление установки на “дозволенность” нарушений. С первым направлением связано укрепление социальных связей между людьми, формирование у каждого понимания его личной зависимости от окружающих и своей роли в обеспечении их безопасности. Сознавая эти обстоятельства, понимая, что допускаемые нарушения сопряжены с реальными и возможными последствиями, исполнитель вырабатывает привычку соблюдать предписываемые правила в любой ситуации, независимо от того, кажутся ли они ему существенными или формальными, предвидит или не предвидит он возможности наступления вредных последствий в результате нарушения правил.

Именно из-за отсутствия такого уважительного отношения к правилам, не восприятия их как объективной реальности, в целом – отсутствия должного уровня технико-юридической культуры, негативного отношения к праву происходят чудовищные по масштабам вредных последствий аварии и катастрофы. Привычное “авось пройдет” как явное не восприятие статистических закономерностей проявления последствий при нарушениях строительных конструкций во время землетрясения в Армении, многочисленных крушений на водных, воздушных, железнодорожных и автомобильных путях, бесчисленных пожаров, взрывов и т.д.

Для предупреждения подобных происшествий требуется иной, более высокий, глубокий, специализированный, если можно выразиться, уровень сознания. Он должен соответствовать тому непреложному обстоятельству, что общество живет в некоторой искусственной сфере, сотворенной руками и разумом человека. Искусственно создаваемые системы более хрупки по сравнению с природными, в большей степени подвержены процессам распада, для их поддержания требуются особые усилия. Функционирование социальных систем, подчиненное определенным целям, возможно только при соблюдении правил, обеспечивающих решение стоящих перед системой задач.

Однако главным аргументом в пользу приведенного вывода остается горький нежелательный опыт. Только пройдя через него, большинство осознает необходимость и значимость правил как условий своего существования.

Но ждать осознания опасности как естественного результата проб и ошибок – путь долгий и, главное, дорогой. Поэтому необходима и целенаправленная правовоспитательная работа. Объектом ее должны выступать не отдельные категории граждан, по своему должностному положению призванные соблюдать те или иные правила, а все население. Эта работа должна носить массовый характер, поскольку речь идет о формировании не только индивидуального, но и массового правового сознания, не только индивидуальной, но и социальной правовой психологии.

Второе направление – преодоление чувства дозволенности нарушений – тесно связано с первым. Представление о дозволенности нарушений возникает вследствие того, что далеко не каждое из них влечет вредное последствие в силу того же вероятностного характера причинности. Например, каждый из нас может вспомнить допускавшееся (и, может быть, не раз) нарушение Правил дорожного движения, которое обходилось вполне благополучно. Повтор таких ситуаций в силу действия статистических закономерностей создает впечатление формальности правил, последние не воспринимаются как объективная реальность. Складывается правонарушенческая линия поведения, которая в конечном итоге по законам вероятности приводит к тяжким последствиям.

Для преодоления антиобщественной установки необходимо исключить нежизненные, пустые правила, особенно те, которые противоречат социальным интересам либо не относятся к данной сфере отношений. Кроме того, следует стремиться к установлению в отдельных, наиболее важных сферах отношений защитной системы норм, вступающих в действие в случае нарушения основных правил. Введение их позволит выявить нарушение, допущенное в основном законе, а в отдельных случаях и предупредить вредные последствия либо нейтрализовать их. Такие дублирующие системы не всегда спасают положение. Так, авария на Чернобыльской АЭС произошла несмотря на тройную защиту. Но особенность допущенных здесь нарушений состояла в том, что они происходили сознательно, организованно, с предположением возможности наступления вредных последствий и с легкомысленным расчетом на их предотвращение.

Сложнее обстоит вопрос с дублированием технических правил. В отдельных сферах, связанных с обеспечением технического состояния машин и механизмов, существуют различные контролирующие органы типа контрольно-технических пунктов. Необходимо лишь усилить их работу. Это можно сделать, например, путем изменения юридических последствий их бездействия. В настоящее время ответственность контрольных звеньев значительно снижена. За последствия эксплуотации технически неисправных машин и механизмов ответственность несет, как правило, лицо, непосредственно эксплуотирующее технику, в редких случаях ставится вопрос об ответственности должностных лиц, допустивших такую эксплуотацию.

Например, водитель привлекается к ответственности за нарушение правил безопасности движения, связанное с неисправной тормозной системой. Суды употребляют такую мотивировку: водитель не должен был эксплуотировать технически неисправную машину, и на этом основании признают его виновным в нарушении правил безопасности дорожного движения. Между тем упускается из виду халатность, например, старшего механика, который не проверил технического состояния машины при выпуске ее из гаража. В подобных случаях, поскольку речь идет о системе дублирования безопасности, лицо, осуществляющее дублирование, должно нести ответственность в первую очередь и в большом объеме, ибо водитель зачастую вынужден эксплуотировать автомашину с технической неисправностью исходя из производственной необходимости.

Существуют такие нарушения правил, которые непосредственно связаны с последствиями, между нарушением и последствием невозможно введение дублирующего звена (например, при нарушении правил производства строительных работ, техники безопасности, дорожного движения и т.д.). Предупреждение подобных нарушений должно осуществляться главным образом с помощью технических средств, исключающих реализацию возможных последствий нарушений. Имеются в виду устройства типа тех, которые не позволяют пьяному водителю тронуться с места. Пока же техническая осуществимость такого устройства в массовом порядке проблематична, требуется усилить контроль и ответственность за нарушения.

Преодоление антинормативной установки возможно, в-третьих, путем обеспечения систематического контроля вышестоящих управленческих звеньев за соблюдением установленных правил нижестоящими звеньями с целью своевременного выявления допускаемых нарушений. Здесь важно четко определить компетенцию контролирующих органов и иметь ясность в определении условий и пределов ответственности. Как уже отмечалось, ответственность контролирующих органов за последствия нарушений, допущенных подконтрольными органами, должна быть безусловной. Но она должна учитывать, что контрольный орган не тождествен дублирующему. Поэтому ответственность контролирующего лица может наступать при условии систематичности нарушений, допускаемых в подконтрольных звеньях.

И, наконец, четвертое направление. Оно связано с обеспечением неотвратимости ответственности за нарушение тех или иных правил в соответствии с действующим законодательством. Разумеется, речь должна идти в первую очередь о неотвратимости уголовной ответственности, не обязательно строгой, при наличии соответствующих оснований.

Отступление от принципа неотвратимости ответственности способствует формированию представления о юридической беспоследственности нарушений, что стимулирует установки на продолжение нарушений. Такое же, и более негативное отношение к правилам, возникает и при отсутствии реагирования на нарушения, не повлекшие вредных последствий. Там, где есть последствия, общественно опасный результат сам по себе оказывает на виновного сдерживающее воздействие даже при отсутствии лишений юридического характера. Нарушения, беспоследственные и в материальном и в юридическом отношениях, воспринимаются нарушителями как формальные, не опасные ни для общества, ни для себя. Остро стоит вопрос об обязательности ответственности за любое нарушение, даже если оно не уголовно-правовое; и главное, чтобы состоялось реагирование , которое бы компенсировало отсутствие материальных, общественно опасных последствий и тем самым формировало бы сознание реальности опасности нарушения тех или иных правил.

4. Степень вероятности причинения вреда отражает и степень общественной опасности деяния, поскольку и то и другое характеризуют возможность причинения общественно опасных последствий. Концепция общественной опасности требует, чтобы в законе указывались только те деяния, которые объективно способны причинить ущерб охраняемым отношениям. Нельзя, например, причинить ущерб экономике государства путем уничтожения машины директора предприятия, какие бы антиобщественные цели и мотивы при этом не фигурировали. Точно так же нельзя убить человека путем пожелания смерти. При отсутствии объективно фиксируемого деяния, способного (по экспериментальным данным) вызвать данное следствие, ответственность будет строиться по принципу субъективного вменения.