Viii актуальные проблемы языкознания

Вид материала

Документы

Содержание Экспериментальное исследование стратегий идентификации иноязычных слов носителями русского языка Дементас М.А. Oh come on, do me a favour,” replied the Devil, “I’ve only had her three days and she’s already closed down four furnaces!”

Подобный материал:

• Курс 1 apya 5301 Актуальные проблемы русского языкознания, 238.15kb.
• «Актуальные проблемы развития нефтегазового комплекса России», 13028.82kb.
• Языкознание. Филология. Художественная литература. Литературоведение 117. Актуальные, 238.39kb.
• Тема курсов повышения квалификации, 157.08kb.
• Тесты по дисциплине Актуальные проблемы современной лингвистики F0: 743279496, 920.96kb.
• Программа (17-19 мая 2011 года) Томск, 2011 Оргкомитет конференции Председатель: Георгий, 73.93kb.
• Общетеоретические и практические проблемы языкознания и лингводидактики, 4420.25kb.
• Конференция предусматривает заочное участие. Авторские материалы принимаются, 21.68kb.
• Программа вступительного экзамена в магистратуру по профессионально-образовательной, 318.54kb.
• А. В. Эсис гд РФ metodika@mail ru (495) 226-24-21 Актуальные проблемы соответствия, 99.05kb.

Экспериментальное исследование стратегий идентификации иноязычных слов

носителями русского языка

Проблема идентификации, которая является для нас заглавной, уже давно стояла перед человеком. Однако ее решение стало возможным с конца 70-х гг., когда языковеды обратили своё внимание непосредственно на носителя языка. Н.О. Золотова подчеркивает: «Лингвисты стремились «включить «человеческое» начало в объект своих исследований», что «привело к моделированию реальных лексиконов, кото­рыми владеют носители языка» [2].

А.А. Залевская пишет, что акцентирование внимания на этом с давних пор поставило задачу определить соотношение социального (универсального, всеобщего) и индивидуального (личностного) в механизмах означивания и идентификации имени [1].

В эти годы исследователи активно занялись проблемой лексикона человека, однако до сих пор отсутствует единое толкование данного понятия. По мнению А.А. Залевской, «под лексиконом понимается индивидуальный словарный запас, репрезентации слов в долговременной памяти человека или храни­лище слов в памяти человека» [см.: 2]. Данное определение опирается на значение слова в его психолингвистическом аспекте: значение слова и его личностный смысл, которые, как считал А.Н. Леонтьев, являются важнейшими «образующими» человеческого сознания. Специфика значения как психологического феномена в отличие от значения как лингвистического конструкта заклю­чается в том, что оно «есть не вещь, но процесс, не система или совокупность вещей, но динамическая иерархия процессов». Для носителя языка смысл слова слит с его значением.

На современном этапе развития психолингвистики эффективным методом изучения языкового сознания признается метод свободных ассоциаций (психолингвистический эксперимент).

Идентификация и семантизация слов является неотъемлемой частью процесса коммуникации. Поэтому их изучение является актуальным.

Особыми феноменами нашей речи являются заимствованные слова, которые постоянно фигурируют в речи, часто заучиваются, но постепенно забывается и в сознании человека «не обрастают смыслом». Поэтому многие люди, столкнувшись с незнакомым словом, испытывают дискомфорт и пытаются выяснить его значение, обращаясь к словарям или другим компетентным источникам. Это подтверждается популярностью разнообразных словарей иностранных слов. Но не всегда у нас под руками имеются необходимые нам источники, поэтому человеку приходится использовать собственные языковые и неязыковые знания, чтобы употребить новое или забытое слово в контексте в правильном значении.

В зависимости от того, на что ориентируются люди при толковании слов, можно выделить две модели семантизации:

1) опора на значение слова (т.е. человек, зная толкование слова, правильно и уверенно употребляет его в контексте).

2) опора на форму слова (когда слово не знакомо, а его форма может как бы предсказывать своё значение).

В своем исследовании мы ставили конкретную задачу: выявить модели семантизации и идентификации носителями русского языка некоторых заимствованных слов, обладающих разной частотностью. С этой целью был проведен рецептивный эксперимент, направленный на выявление опор, используемых в процессе уяснения значений незнаковых слов немецкого языка. Гипотеза состояла в следующем. С одной стороны, незнакомые слова могут иметь в своём составе морфемы, известные носителю русского языка, уверенно владеющему другими словами, содержащими данную морфему. С другой стороны, некоторые элементы иностранных слов встречаются в знакомых русских словах, не имеющих семантической связи с новым словом, и эти элементы могут создавать иллюзию «знакомости» нового слова. При встрече с незнакомым словом родного языка начинается поиск смыслообразующих компонентов, служащих опорами для уяснения внутренней формы слова. Такими компонентами могут быть звукобуквенные комплексы, знакомые морфемы и другие элементы формы слова. Такая деятельность ориентирована на знания различного типа и рассматривается как построение нового значения, по-разному соотносящегося с общесистемным значением слова.

Так как наиболее важные семантические признаки слова фиксируются в словарной дефиниции, поэтому отбор экспериментального материала осуществлялся из словарей иностранных слов, из словарей русско-немецкого и немецко-русского языков, Словаря С.И. Ожегова, словаря словообразовательных элементов немецкого языка, чтобы свести к минимуму количество слов, известных испытуемым. Данные словарей сопоставлялись с информацией, полученной в результате эксперимента. Различия в психическом значении слова и его словарной дефиниции фиксировались. На основании данного сопоставления делался вывод об использовании той или иной стратегии идентификации слов носителями языка.

Выбранные нами слова входят в состав лексикона человека. Они активно используются в речи носителями родного языка, но очень часто чисто интуитивно; слово может употребляться не в свойственном ему значении.

Эксперимент проводился в двух группах:1) школьников 7 и 11 классов и 2) студентов филологического, физико-математического факультетов и факультета иностранных языков БПГУ им. В.М. Шукшина (Г. Бийск).

Инструкция включала три задания:

1. пометить слово как знакомое или незнакомое, соответственно знаком «+» или «-»;
   
2. дать своё толкование данного слова;
   
3. привести примеры употребления данного слова.
   

При анализе полученных результатов мы пользовались системой, разработанной Т.Ю. Сазоновой и апробированной в работе Ю.В. Комаровой [3].

На основе экспериментальных исследований в зависимости от характера опоры, мотивировавшей идентификацию стимула, нами были выделены две идентификационные стратегии:

1) c опорой на формальные мотивирующие элементы;

2) с опорой на значение.

Данные стратегии реализуются в следующих моделях идентификации:

с опорой на форму	с опорой на значение
1. Опознание мотивирующего слова	1.Опознание опоры стимула
2. Опознание словообразовательной модели стимула	2. Прямая дефиниция значения стимула
3. Реакция по сходству звукобуквенного комплекса	3. Конкретизация стимула через синоним
4. Приписывание признака его потенциальному носителю	4. Прагматическое осмысление

А также возможен и отказ от реакции.

Отказ от реакции имеет место, когда испытуемому встречается не только незнакомое слово, но и трудное для толкования. Таких ответов, к сожалению, было значительное количество. Это объясняется тем, что в анкеты мы включали слова (10 слов в анкетах для студентов) наиболее сложные, редко встречающиеся в обиходной речи носителей родного языка (например, андерайтинг, цугцванг, рабатка и т.п.) и слова более распространённые (10 слов в анкетах для студентов и все слова в анкетах для школьников), знакомые испытуемым (например, мопс, брудершафт, бакенбарды, канцлер, шуруп, юмореска и т. п.). Отказ от реакции является своего рода показателем усвоенности носителем родного языка заимствованных слов. В данном случае можно говорить о том, что испытуемый находится в «тупике», так как значение слова неизвестно, а форма слова никаким образом не помогает дать какое-либо толкование. Отказ от реакции возможен и при личном отношении к конкретному слову. «Симпатии и антипатии к словам могут быть объяснены разными причинами: формой слова, благозвучием или неприятным звучанием, ассо­циациями, вызываемыми конкретным словом, его частотностью и т.п.» [4]. Такая же си­туация наблюдается при изучении языка.

Мы также учитывали, что мотивирующими элементами могут послужить «различные компоненты слова, как значимые, или морфологические, компоненты, так и простые цепочки графем и /или фонем, находящиеся в начале, в середине и в конце слова».

Л.В. Бенкевич выделяет «ключевые точки слова», т. е. элементы, несущие о нём наибольшую информацию. Н.В. Комарова предлагает в своей статье иное название «особых частей слова». Речь идёт о «магните», который притягивает слова – ассоцианты к слову – стимулу или «доминанте», общей для некоторых слов» [3]. Мы же в своей работе подобные элементы будем называть «ключевыми точками».

Результаты нашего эксперимента дают новый материал для изучения мотивирующих элементов, используемых в качестве опор. Рамки данной публикации позволяют обсудить наиболее интересные, на наш взгляд, результаты эксперимента.

Аксельбант (+8;-12)

Данное слово содержит одну «ключевую точку» - бант

1. украшение;
   
2. украшение у военных;
   
3. украшение на форме военных;
   
4. украшение в виде мишуры на военном мундире;
   
5. деталь одежды, точно не знаю;
   
6. деталь одежды, может быть у военных, точно не знаю;
   
7. красивое украшение на одежде;
   
8. банда (опора на звукобуквенный комплекс);
   
9. Военная должность (опора на остаточные знания значения слова)
   

Альманах (+20;0)

Опора на значение слова.

1. журнал (8);
   
2. журнал с различными литературными сведениями;
   
3. название журнала о путешествиях;
   
4. периодическое издание (2);
   
5. периодическое литературное издание;
   
6. книга (2).
   

Нагель (+3;-17)

Опора на значение слова

1. гвоздь;
   
2. вид гвоздя;
   
3. слесарный инструмент;
   
4. инструмент.
   

Опора на форму слова (создаёт иллюзию «знакомости» нового слова).

1. может, растение;
   
2. вид оружия и обмундирования;
   
3. наглый человек;
   
4. нагой человек, когда дальше раздеваться уже неприлично;
   

Отказ от реакции: 12

Пакелаж (0;20)

Данное слово содержит две «ключевые точки» - «пак» и «лаж»

1. упаковка, пакет (уложить);
   
2. вид молярных работ (liegen);
   

Опора на звукобуквенный комплекс)

1. экипаж
   

Отказ от реакции: 15

Анализ материала подтверждает правомерность выделения основных способов семантизации: с опорой на семантику или с опорой на форму. Эксперименты продемонстрировали высокий смыслоформирующий потенциал формы слова. Освоение значения слова происходит путем актуализа­ции его внутренней формы, и тогда это слово становится достоянием инди­вида, средством доступа к другим знаниям.


Литература:

1. Залевская А.А. Некоторые особенности естественного семиозиса. – Слово и текст: психолингвистический подход: Сб. науч. тр./ Под общ. Ред. А.А. Залевской. – Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. – Вып. 3.- с. 49.

2. Золотова И.О. Проблема ядра и периферии в исследованиях лексикона человека. – Слово и текст: психолингвистический подход: Сб. науч. тр./ Под общ. Ред. А.А. Залевской. – Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. – Вып. 2 – с. 71.

3. Комарова Ю.В. Экспериментальное исследование стратегий идентификации низкочастотных слов родного языка. – Слово и текст: психолингвистический подход: Сб. науч. тр./ Под общ. Ред. А.А. Залевской. – Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. – Вып. 3 – с. 64.

4. Медведева И.Л., Насонова А.В. Использование методов самонаблюдения в изучении особенностей формирования лексикона билингва. – Слово и текст: психолингвистический подход: Сб. науч. тр./ Под общ. Ред. А.А. Залевской. – Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. – Вып. 3 – с. 88.


Дементас М.А.

(БПГУ имени В.М. Шукшина, г. Бийск);

научный руководитель – к.ф.н., доц. В.А. Беляева

Причины узуализации аббревиации


Действие принципа языковой экономии на базе словосочетаний, выражающих единое понятие, следует признать одной из основных причин возникновения аббревиатур – слов в любом языке. Однако эта причина находится лишь у истоков аббревиации как способа словообразования, но не охватывает ее многообразия и не характеризует ее сущности. При сокращенном способе образования новых слов учитываются две противоположные, но взаимосвязанные тенденции, действующие в языке: 1) в сложносокращенных словах ярко проявляется стремление носителя языка к краткости, к экономии речевых усилий; 2) язык стремится к точности, чтобы слово быстро воспринималось собеседником. Таким образом, можно считать, что процесс аббревиации регулируется действием языковой антиномии говорящий - слушающий. При этом разнонаправленные тенденции синхронизируются на достижение единого результата и ведут к единой цели – созданию словообразовательного механизма аббревиации. Уместно также заметить, что с позиций экономии трактовались и причины возникновения и широкого распространения письменных сокращений задолго до того, как лексические аббревиатуры привлекли внимание филологов.

Такое объяснение сокращениям дает латинская и греческая палеография, где принцип экономии обосновывается двумя моментами: во-первых, стремлением избежать излишних затрат труда при воспроизведении часто повторяющихся слов и словосочетаний и, во-вторых, необходимостью компрессии для экономии материалов письма и места. Существует еще одно важное обстоятельство: даже по отношению к письменным, т.е. графическим, сокращениям древности и средневековья принцип экономии в изложенном выше его толковании не является всеобъемлющим. Так, например, Е.П. Волошин [Волошин, 1966] разделяет концепцию, выдвинутую немецким палеографом Л. Траубэ в связи с использованием контрактур для обозначения священных имен, т.е. проблема Nomina Sacra, например, IHC XPC – греческое сокращение имени Христа, HIS XPC – его латинский вариант, DS – Deus, SPS – Spiritus, и т.п. Эта мысль заключается в следующем: причины исключительно широкого распространения контрактуры в период средневековья следует искать в церковных кодексах и священных писаниях, а первопричиной является растущее влияние христианства. Само же употребление контрактуры при этом ничего общего с принципом экономии усилий, времени и места не имеет. Эта интересная особенность позволяет дать более широкое и вместе с тем дифференцированное толкование сущности графических сокращений и их разновидностям, не сводя суть аббревиации только к принципам экономии.

При возникновении аббревиатур–слов особую роль отдают телеграфу и вообще средствам связи. А.М. Сухотин, отметив возможность возникновения «сокращенных слов» в устной речи, а, также сославшись как на один из источников словообразования, заключает: «Не из этих двух рассмотренных источников, однако, из совершенно нового широким потоком полились «сокращенные слова» в современные языки Европы и Америки. Два фактора явились здесь определяющими: широчайшее применение телеграфной связи и развитие капиталистических предприятий акционерного и трестированного типа» [Сухотин, 1933: 1953].

Мы считаем, что телеграф это не главный источник возникновения аббревиатур. Во-первых, слова–аббревиатуры появились минимум на 300 лет раньше электромагнитного телеграфа. Во-вторых, телеграф сам лишь использует свойственную языку возможность компрессии и накопленную письменностью богатую традицию и принципы формализации текста. В-третьих, все разновидности современной радиотелеграфной связи также принадлежат к сфере письменной коммуникации, как и самые современные и совершенные телеграфные коды рассчитываются в соответствии с теорией оптимального кодирования, основы которой были разработаны К. Шенноном и известной под названием Теории информации. Появление и развитие нового типа слов, таких как radar, loran, sonar и т.п. с точки зрения данной теории в ее чистом виде, без соответствующих поправок, противоречат принципам построения кода.

Таким образом, данный способ передачи информации не отражает специфики построения слова и в основном имеет дело с субституцией. В большинстве своем это слова - «адреса», т.е. наименования организаций, компаний, войсковых объединений и т.д. Следовательно, можно говорить как о принципе экономии, так и о стремлении к точности воспроизведения сокращенных слов.

Причинами интенсивного развития сокращений в наше время можно считать быстрый темп жизни, все возрастающую потребность в массовой номинации новых явлений путем создания сложных многосоставных названий, что вызывает разрастание объема текста.

О закреплении узуализации данного способа свидетельствует, например, превращение инициальных аббревиатур с точками в слитные, сравним: V. I. P. – [vi: ai pi] и VIP – [vip]. Следовательно, новая аббревиатура воспринимается как вполне самостоятельное слово с определенными грамматическими характеристиками. Интересно также отметить образование дериватов от сокращений, например, O. K. – he okayed everything – “он всегда говорит о’ кей”, V. I. P. - VIPer. Кроме того, Pepsi – generation превратилось сначала в P-generation, затем в generation-P – “поколение пепси”, получив в русском языке статус реалии как ‘поколение ПИ’. Немаловажным является тот факт, что при заимствовании графо–лексические сокращения часто претерпевают лексикализацию, появляясь в другом языке (в частности, в русском) в форме полнозначного слова. Развитие компьютерной техники вызвало появление огромного количества сокращенных слов–терминов именно в английском языке, из которого они были заимствованы практически всеми национальными языками, например, CD – compact disc – «компактный диск», ROM – readonly memory – «считывающий память», Do/It – digital input/ output translator – «цифровой вводящий/ выводящий переводчик» и др. Интересно отметить, что аббревиатура CD заимствована русским языком, как и многие другие, в латинской графике и с английской фонетикой [si: di:], однако появилась тенденция побуквенного перевода (как NATO – НАТО): CD, но с английским произношением [с’ ид’ и]. Так, в рекламных объявлениях (например, бийского телевидения) встречается написание СД – диски.

Проанализировав процесс становления аббревиатур, мы пришли к выводу: поскольку аббревиация присуща и английскому языку, основания, вызывающие ее развитие, следует искать не в особенностях национального языка или национального мышления, а в общих законах развития человеческого общества, организации человеческой памяти и восприятия. Хотя существовали попытки связать процесс аббревиации с особенностями национального характера, национального мышления, национального языка (работы Х. Менкена [Mencken, 1948], Х. Марчанда [Marchand, 1960]), но аббревиатуры широко распространились во всем мире и не являются специфической особенностью отдельной нации, отдельного языка (Д.И. Алексеев [Алексеев, 1979], Р.И. Могилевский [Могилевский, 1988]). В то же время аббревиация – лингвистическое явление, следовательно, должно отражать как общие свойства и законы, так и внутренние особенности, свойственные отдельным языкам. Значимость процесса аббревиации подчеркивается его широким развитием во всех языках, наличием общих причин и сходных закономерностей.

Итак, процесс становления аббревиатур в русском и английском языках показывает, что лексические аббревиатуры происходят от графических. Однако каждый из национальных языков идет своим собственным путем, обусловленным языковой структурой и принадлежностью к тому или иному типу. Это подтверждается даже количественным соотношением аббревиатур в языках. Однако изоморфизм словообразовательных процессов позволяет находить в них то общее, что дает возможность говорить о сходстве путей развития.

Причины, которые способствовали развитию аббревиации, были, прежде всего, экстралингвистическими и практическими:

1. потребность в убыстрении рукописного письма, вызванная ростом его общественной значимости;
   
2. стремление к экономии писчего материала;
   
3. необходимость в сокращенной (а затем и символической) записи, которая возникла с развитием науки – математики, астрономии, химии и др.
   

Аббревиация завоевала значимые позиции в процессе образования языковых единиц. Предпочтение аббревиации связывается с относительной простой, общедоступностью этого способа словообразования. В основе него лежит принцип экономии, стремления к точности воспроизведения сокращенных слов.


Литература:

1. Алексеев Д.И. Стилистические особенности буквенных аббревиатур и сложносокращённых слов // Вопросы стилистики: Тезисы докладов на межвузовской научной конференции. – Саратов, 1962. С. 44-59.
   
2. Беляева В.А. Сложносокращенные слова в лексикографическом и когнитивном аспектах на материале русского и английского языков: Дис. канд. филол. наук: Барнаул., 2003, 219 с
   
3. Волошин Е.П. Аббревиатуры в лексической системе английского языка: Дис. канд. филол. наук. М., 1966, 285 с.
   
4. Могилевский Р.И. Очерки аббревиации славянских языков: Автореф. дис. докт. филол. наук. М., 1988. 35 с.
   
5. Mencken H.L., The American Language; Supplement II. New York, 1948.
   

Казанина О.

(Гимназия №2, г. Бийск);

научный руководитель - к.ф.н., доц. В.А. Беляева

Английский анекдот

как выражение национальной культуры


Можно представить себе общество, не знающее слез и печалей, но общество без смеха, без юмора, без шутки – такое представить трудно.

Юмор – это метод мышления. Человек без юмора зачастую впадает в эмоциональные крайности – иногда в беспочвенный оптимизм, чаще – в пессимизм. Такой человек зол на весь мир. Юмористический взгляд на жизнь помогает преодолению этих крайностей. Юмор выражает серьезнейшие, глубинные мысли, затаенные в душе каждого народа.

Такая литературная страна как Англия превосходит другие в устном остроумии. Это - устное шутовство, манипулирование звуком и смыслом слов, странно английское восхищение в мистификации, значении тайны, и оценке звука без смысла ради самого себя. Есть доля истины и в распространенном мнении, что британцы – хладнокровный народ. Высшее проявление одобрения для них звучит как "неплохо", что может выглядеть немного напыщенно и чопорно. Они не показывают свои чувства, но все-таки это общительные люди, чувство юмора и любовь к абсурдному которых уравновешивает их холодность. Они обладают странной привычкой шутить над всем, что их окружает, не выражая неуважения. Шутки британцев о религии или королевской семье часто озадачивают иностранцев.

Английские традиции предписывают сдержанность в суждениях как знак уважения к собеседнику. Отсюда склонность избегать категорических утверждений или отрицаний, используя при этом разнообразные вводные обороты типа: "мне кажется", "я думаю", "возможно" и так далее. Англичане старательно избегают в разговорной речи любых личностных моментов, то есть всего, что может показаться вторжением в частную жизнь. Чувство юмора является национальной чертой любого англичанина, точно так же, как и его так называемая “чопорность” и “высокомерие”. Как писал в своих “Английских письмах” чешский писатель Карел Чапек: “Они (англичане) невероятно серьезны, солидны и почтенны, но вдруг что-то вспыхнет, они скажут что-нибудь очень смешное, искрящееся юмором, и тут же снова станут солидными, как старое кожаное кресло”.

Англичанин сдержан. Он сдержан физиологически, многовековой привычкой подавлять внешние выражения своих эмоций, принципом высокого самоконтроля поведения и индивидуальной независимости, являющихся одними из важнейших признаков британской лингвокультуры. Скорее всего, здесь-то и коренится специфика английского юмора. Идеал английского национального характера – это волевой человек с острым чувством собственного достоинства и нежеланием пускать других в свою личную сферу. Английское общество построено на стремлении занять более высокое место в обществе, что приветствуется и поощряется. Особая значимость придается деньгам, как основанию индивидуальной свободы.

Один из самых распространенных приемов, на которых строятся английские анекдоты – это прием обыгрывания многозначности слов, что часто создает взаимонепонимание и комический эффект. Например: «Passenger: Guard! How long will the next train be?» (Пассажир: Проводник! Какой будет следующий поезд? (имеется в виду время прибытия) Guard: About six carriages, sir. (Проводник: Вагонов шесть, сэр. (имеется в виду длина поезда).

В английском языке слово “long” используется в двух своих значениях, сначала – времени, затем – длины. В приведенном анекдоте вопрос How long? можно понять двумя способами 1) Насколько длинный? 2) Как скоро? На этом и основывается непонимание, вызывающее комический эффект в приведенном анекдоте.

Юмор англичанина столь же необычен, как и его характер. Например, в типичном английском анекдоте комический эффект создается невозмутимой серьезностью при изложении самого неправдоподобного происшествия, причем удивление вызывает не абсурдность этого события, а какая-нибудь незначительная подробность, не имеющая к нему прямого отношения. Вот образец такого анекдота: В бар заходит посетитель и заказывает две порции виски и одну порцию содовой. Выпив и расплатившись, он поднимается по стене, проходит не спеша по потолку, спускается по противоположной стене и выходит в дверь. Все поражены и обращают на бармена недоуменные взгляды. “Как странно” – говорит он, “этот человек всегда заказывал одну порции виски и две – содовой”.

«Игры слов - как хорошая валюта сегодня»- говорят англичане. Англичане смеются над всем, что может вызвать улыбку, в том числе и над тем, что у нас испокон веков считалось священным: над правительством, членами королевской семьи и даже над Богом. В приведенном ниже анекдоте на эту тему используется гиперболизация, чтобы показать критическую оценку. Margaret Thatcher died, and a few days later the Devil dragged her by the hair to the pearly gates. God asked him, “What do you think you’re doing? I don’t want her”.

“ Oh come on, do me a favour,” replied the Devil, “I’ve only had her three days and she’s already closed down four furnaces!”

С помощью этого текста англичане могли юмористически показать свое отношение к политике бывшего премьер-министра Маргарет Тэтчер, которая, попав в ад, даже там умудрилась закрыть печи – поэтому Дьяволу пришлось упрашивать Бога взять её к себе в рай. Маргарет Тэтчер представляет опасность для дьявола в аду – это явная гипербола. Таким образом, этот анекдот осуждает чрезмерную настойчивость в выполнении задуманного. Еще один пример: обыгрывание названия официального гимна Англии: