Курс Философии и Философии Науки ХХI века для студентов физического факультета мгу им. М. В. Ломоносова проф. М. В. Желнова февраль май, сентябрь декабрь 2008, январь 2009, Москва

Вид материала

Лекция

Содержание Работа выполнена Штерц Русланом Сергеевичем Проблема «возможности и не возможности». Локализация «тотальности» и тотализация «локальности» Идеи Фомы Аквинского Отношения сознания и бытия Идеи Фрэнсиса Бэкона Знаменитые парадоксы Юридическое право Государство и право собственности человека у Гоббса, Локка и Джефферсона. Монадология Лейбница Гоббс, Локк и Джефферсон

Подобный материал:

• Курс философии и философии науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 307.64kb.
• Курс философии и философии науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 405.21kb.
• Курс философии и философии науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 572.63kb.
• Курс Философии и Философии Науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 1090.02kb.
• Курс философии и философии науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 501.94kb.
• Курс философии и философии науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 429.38kb.
• Курс философии и философии науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 291.91kb.
• Курс философии и философии науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 355.3kb.
• Курс философии и философии науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 369.62kb.
• Курс философии и философии науки ХХI века для студентов физического факультета мгу, 533.89kb.

Курс Философии и Философии Науки ХХI века

для СТУДЕНТОВ физического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.

проф. М.В. Желнова

февраль - май, сентябрь - декабрь 2008, январь 2009, Москва

Лекция 09.00. – 09.45; 09.50- 10.35. ауд. 1-31.

Семинар в первом семестре: 10.50 – 11.35; Консультация 11.40 – 12.25.

Студенческая запись, концептуализация и

5 примеров анализа актуальности поставленных на этой лекции проблем из интеллектуальной жизни нашей Страны на 10 марта 2008.

Работа выполнена Штерц Русланом Сергеевичем

(Кафедра Нейтронографии, группа 438)

Хочу напомнить, что мы уже преодолели с вами «Введение», где просто описали, не обосновывая ничего. Какие будут основные идеи. Потом перешли к части первой–«Философия, как история философии - история философии, как философия». И начали с раздела первого «Мировая философская мысль до западноевропейского ново-новейшего времени», она посвящена проблеме отношения бытия к сознанию и сознания к бытию. И из этого раздела мы с вами рассмотрели две лекции, две проблемы. Одна была посвящена общей постановке вопроса, о том, что такое предфилософия, которая была на древнем востоке, и что с ней происходило, как на нее смотрят сейчас. А вторая лекция, она по номеру была 4, мы рассмотрели основные этапы становления философских идей античности и возникли проблемы, которые ставят перед нами тему. Основной идеей, которая развивалась - была идея «неопределенности определенного или определенности неопределенного». Мы рассмотрели с вами таких философов как: Гераклит и Парменид, Софистов и Сократа, а главное это конечно, Платон и Аристотель. И как эти идеи докатились до неоплатонизма, Плотина и Прога. Мы подошли с вами, к пятому, шестому веку нашей эры. Наша задача не выявлять детали, а поймать общее направление. Мы уже преодолели для вас интересный момент – это развитие психики ребенка, уже два с половиной, три года ему. И теперь надо двигаться дальше. Поэтому, сегодня у нас будет лекция номер 5.


Часть №1.

Философия, как История Философии

и

История Философии, как Философия


Раздел №1.

Мировая Философская Мысль до Эпохи Западноевропейского Ново–новейшего Времени

(средневековье, Возрождение и XVII-й век - «век Разума» )

сегодня или с позиции сегодняшнего дня


Лекция № 5 (2008).

Переработка философской мыслью средневековья, возрождения и «века Разума» (XVII век) на новой основе синтеза двух потоков прошлых идей, как это представляется с позиции двадцать первого века и сегодня.

(Фома Аквинский-Фрэнсис Бэкон, Декарт-Спиноза, Лейбниц -Беркли, Гоббс-Локк)


метафизика конкретности меры самотворчества начинающегося перехода от перерастания предыдущих проявлений зачатков противопоставления бытия и сознания вообще к персональному постепенному, как бы, «на половину переворачиваемому» отношению сознания «вообще» и бытия «вообще».


Проблема «возможности и не возможности».

«Возможность возможного» и «невозможность возможного».


Вопросы:

1. Тотализация «локальности» и локализация «тотальности». От вечного круго вращения к временному однонаправленному развитию. Парадоксы средневеково-возрожденческой парадигмы и «века Разума» (VI век-XVII век): от эпистемы к гносису.

«Возможность возможного» и «невозможность возможного».


2. Метафизика прадоксов средневековых гносисов. «Умеренно-непосредственный реализм» Фомы Аквинского. Половинчатый переход отношения сознания «вообще» и бытия «вообше». (Фома Аквинский - Френсис Бэкон, Декарт - Лейбниц, Гоббс - Локк, Берклий - Юм).

«Невозможность возможного».


3. Метафизика парадоксов философских идей средневековья и античности в эпоху Возрождения, Реформации и Контрреформации (Лютер - Кальвин). «Самовластный протестанско-сектанский индивид» в поисках юридического права (Юрген Хабермас).

«Невозможность возможного».


4. Наука – «Science» , как идеал совершенной «теории познания». Философия XVII-го века – «века Разума». Начало существенной субъективизации философских идей (Декарт - Лейбниц). Государство и право собственности человека у Гоббса, Локка и Джефферсона.

«Возможность возможного».


5. Феномен выделения в субъективном, абсолютно объективного. Наука-«Матема» античной эпистемы, наука-«Лептон» «символизма средневеково-возрожденческого типа» гносиса и наука-«Science» зарождающихся нововременных теорий познания.

«Возможность возможного» и «невозможность возможного», «невозможность возможного» и «возможность возможного».


Литература

к Студенческой лекции № 5 (10 марта 2008)

Переработка философской мыслью средневековья, возрождения и «века Разума» (XVII век) на новой основе синтеза двух потоков прошлых идей, как это представляется с позиции двадцать первого века и сегодня.

(Фома Аквинский-Фрэнсис Бэкон, Декарт-Спиноза, Лейбниц -Беркли, Гоббс-Локк)


Учебно-справочная:

1. Канке Виктор Андреевич. Философия. Исторический и систематический курс. Учебник для Вузов.- Изд.6-е, перераб. и доп. - М.: Логос, 2005. Часть 2. Средневековая философия. Часть 3. Философия Ренессанса. Часть 4. Научная революция. (с.127-150) Приложение 1. (с. 402), Приложение 2. (с. 404-407.)

2. Соколов Владимир Владимирович. От философии античности к философии нового времени. Субъект объектная парадигма. - Москва, Эдиториал УРСС, 2005


Дополнительная:

3. Хейзенга Иоханн. Человек играющий. - Наука, 2005

4. Декарт Рене. Размышления о первой философии. - Наука, 2003


Последняя, тёпленькая, пахнущая типографской краской:

5. Локковиц Николаус.Доказательства бытия бога.E rebus creatis. Наброски исторических наблюдений и логических размышлений. //Вопросы философии. 2007, 2 , (с. 42-48)

6. Боб Реджант. Диалог с Хайдеггером. Новоевропейская философия. - С.-Пб., В.Даль,

2007, (с. 5-120)

7. Хайтун Сергей Дмитриевич. Социальная нео-тения, как механизм эволюционного

прорыва (Ветхий Завет, Древняя Греция и Возрождение). Институт естествознания и

техники. //Вопросы философии. 2007, 12, (с. 97-113)


Основная цель сегодняшней лекции

будет состоять, по крайней мере, в следующем:


Во-первых, я постараюсь показать, как исторически объединились идеи античной философии и идеи библейского контекста, о которым мы уже говорили с вами, в прошлый раз, но как это объединение происходило в такие разные периоды времени: средневековье, Возрождение и, главное, в 17-м веке – «веке Разума». И теперь уже, речь у нас пойдет о самой трудной проблеме – как от идеи вечного круговорота, вращения, где нет развития, мы переходим не только к понятию, что что-то изменяется, а к творчеству, когда возникают новые идеи, взрывающие старое представление. Грубо говоря, это будет переход от шара к вектору. И тогда нам станет более или менее понятно, куда же направляется мысль того, что потом будет называться «подходом нового времени»,

Во-вторых, я постараюсь нашей схеме показать, что никакой окончательной истины нет, что наши взгляды – это только одни из возможных взглядов. Могут быть другие, что нужно не ждать каких-то окончательных решений, а попытаться понять вот эту идею, которая на протяжении всего этого времени, складывалась – это идея о том, что «невозможное возможно», это соотношение «возможное возможности» и «невозможности возможного». И что здесь-то и возникает вот этот медленный переход от науки, как мы считаем, это эпистемы, науки древних, науки гносисов, и потом только науки-«Science». Что это такое? Чем отличается? Эпистема от гносиса и от теории.


Вопрос первый


1. Тотализация «локальности» и локализация «тотальности». От вечного круго вращения к временному однонаправленному развитию. Парадоксы средневеково-возрожденческой парадигмы и «века Разума» (VI век-XVII век): от эпистемы к гносису.

«Возможность возможного» и «невозможность возможного».


Н
Великое переселение народов
ас всегда интересуют не частности, не анекдоты из истории философии, а идеи! Какие же в прошлый раз были идеи? В каждой лекции в первом вопросе и заключена суть дела! Вспомним, что мы занимались с вами, чем отличается предшествование от начала. У нас возникла древняя философия. А в прошлый раз, мы тоже с вами взяли и вцепились в какую-то новую такую тему, интересно, как же так? что же происходит в мире? Как это? Изменяются наши идеи, что же это… шар мир у нас, повторение постоянное происходит. И как-то рассматривали, что, оказывается, нет определенности. Неопределенность, она как-то по-другому предстает у нас, не так все определено как есть. А вот сейчас мы должны понять идею тотализации «локальности» и локализацию «тотальности». Что это такое? А вот что это такое! Представьте, шестой век, до которого мы добрались, пятый, что это такое? Развал Римской империи, гибель, по сути дела, от вандалов всего западного мира и Греции. Я в прошлый раз говорил об Августине, который в Гипоне погиб оттого, что вандалы прошли, было перемещение народов, через всю Европу, перебрались через Гибралтар и по суши дошли до Гипона. Там где сейчас Алжир, Ливия и потом от севера Африки перебрались на юг Италии, и прошлись еще по итальянскому сапожку. А что представляло собой вот это переселение народов? Где-то когда-то в Азии, на востоке, возникают какие-то массы людей, которые перенаселяют эти территории и они двигаются вперед. Куда? Да никуда! Никакой информации нет, информация – это не передача знаний, даже если есть письменность и все прочее, а это просто огромное переселение огромное племен. Есть колеса - на телегах, нет – просто так! На чем есть, какой есть скот, какие есть средства для передвижения. И пошли! Куда? И завертелась каша, в которой и родилась современная Европа. Все эти племена, которые сейчас, кажется, сидят на своих местах, да ничего подобного! Ничего там не было, все переместилось! Идут, уничтожают племена, другие вырезают, если можно – соединяются. Двигаются дальше, гибнут, опять идут. И вот это все разрушается старый мир и возникает новый. Но нет теперь уже Римской империи, если в Греции, скажем, центром был театр. Греки, по сути, играли как актеры свою жизнь. Если в Риме – это идея империи и центром является город, вспомните, как послания называются у Папы Римского «Urbi et Orbit». Они обращались в целом «город Рим и мир», то это разрушилось. На востоке тоже пришли племена, которые рассыпались – все рассыпалось!

Локализация «тотальности» и тотализация «локальности»
Создалось то, что называется локальностью. Маленькие отдельные отряды, племена организуют какие-то города или поселения, воюют друг с другом. И вот, что же происходит? Но как им теперь заново объединиться? Вот эту идею, оказалось, смогла исторически решить только идея христианства. Вот христианство, оно завоевало мир. Завоевало не силой оружия, а силой веры и тем, что называется в христианстве «стоянием» (от слова «стоять»). Это означает, что огромные массы людей: рабов и всякого люда, в конце концов, в это попали и императоры, и все господствующие классы, эта идея удовлетворяла всех, а она состояла в том, что я говорю: «Я верю!», мне говорят: «Я тебя убью, если ты не откажешься!», а я верю! Я стою! Начинаются массовые казни, вы, наверное, видели в книжках, вдоль дороги в Риме на крестах распятые христиане. Но всех не убьешь. Да и потом, глупо убивать, рабы нужны, поэтому, оказывается, что постепенно, постепенно эта идея овладевает всеми. Родившаяся в Палестине, в Малой Азии.

Все религии, мировые религии, они никогда в том месте, в котором зародились, не сохраняются. Они оттуда уходят. Мало им этого. Как буддизм ушел из Индии, его там нет, вытесняют местные церкви, а развалился по всему миру. Это особые, очевидно, религии. Вот тогда, такой мировой (западный мир) религией стало христианство. В чем же основная идея? Ведь мы с вами не изучаем представления, что там было тогда, мы строим картину исходя из сегодняшнего дня, 21-го века. И литература, которая вам дается, это то, что пишется сейчас. Как мы сегодня видим то. Так вот, помимо всяких таких представлений гуманизма, культуры и так далее, становится очевидной сила основной идеи христианства, которая отличает ее и от иудаизма, и от мусульманства (ислама). Иудаизм – это моно религия, верующая в Бога абсолютного, которому надо подчиняться и выполнять его указания. Это родоплеменное представление запоздалое, оно не создало все течение, библейский контекст. Потом создается христианство, в чем идея основная? Основная идея христианства, Христа, состоит в том, что он провозгласил свободу человека, когда вы говорите о религии, то у вас глупенькие мысли откуда-то берутся, что есть какой-то Бог, надо ему подчиняться, и вот тогда все у тебя получиться – это НЕ христианство. ТЫ свободен! От ТЕБЯ зависит все в мире! Ты должен не то, что не познавать мир – обязан познавать мир! Но ты ответственен здесь за то, что ты делаешь. Я не могу наказывать тебя и не буду. Я добрый, но ты идешь против меня, твоего чего-то высшего, тогда Я могу оставить тебя, перестать помогать тебе. Ах, ты так делаешь? Ну и делай! Поэтому все твое доброе и плохое вот ты и делай. А реакцией на такое было мусульманство, которое, как бы возвращается обратно к фатализму. Аллах Акбар! И все! Не надо, вот определенно, Басмала, о которой мы с Вами говорили, Коране и других. Там тоже опять, как бы жесткий. Идет борьба. Это же родилось в шестом веке мусульманство, шесть веков прошло после христианства. И все они вместе называются Авраамические религии. Как они распределялись, как они жили – это другой вопрос. Наша идея: что нам нужно понять – это то, что объединила западную Европу идея «средневековое христианство».

Значит, мы раздроблены, куда нам деться? Мир распался. Какое повторение? Здесь плохо жить! Здесь невозможно жить! И хочу нового лучшего мира! Не от меня это зависит, что делать? А вот, обращайся к высшему! И вот этот Бог Христианский, Моно-теизм – это моно-религия. Он захватил мир. Да, я маленький, я здесь, но я не через государство объединяюсь в империю, как у Рима, а я объединяюсь духовно! И ответствен я за все, что я делаю! И вот это произошла тотализация локальности. Оказалось вот это все скопище людей, так или иначе, приняло христианство. В разных видах. Но и обратный процесс, конечно, происходит, вот этих идей. Тотальность локализовалась, во всех отдельных странах по-особому. И что же произошло? (Это следует понимать в дидактических целях)

Если мы представим себе, что античность – это, как бы, вечный круговорот, шар. Ничего не меняется. Все равно тут изменяется. Это и потом будет, у других философов, центральная проблема вечного возвращения куда-то, движения вперед. Он, как бы, шар сначала превращается из яблока в грушу. Выступ появляется, и постепенно растет и растет направление, и, вдруг, выясняется, что если у меня есть начало, то я должен посмотреть и на конец. У меня из моего шара-груши, вылезла, скажем, так, уже не скалярная величина, а вектор! Стрела! Направленность! Куда? Туда! Здесь плохо! Там будет хорошо! Вот и главная, соответственно, основная идея также Христианства - это «побороть смерть»! Не хочу я умирать! Не хо-чу! Как «не хочу»? Все равно умрешь! А вот, нет! Преодолеть это и будет второе пришествие. Если только хорошо буду жить, то там будет все хорошо. Вот это определенная само-схема. Но схема сразу рождает парадоксы менталитета и средневековой и возрожденческой парадигмы. Потом эта идея тоже иссякнет, потом люди захотят опять не так далеко. А нельзя ли здесь сделать прекрасным? И у меня все же для этого есть! Давайте организуем, сделаем возродимся и проявим свою свободу в наших интересах! И, наконец, до XVII-го века, а это уже достаточно продвинутый век, он получил «век Разума», когда я пытаюсь обратиться к понятию: «нельзя ли весь мир, все сделать рациональным?» (или так по-иному «разумным»).


«возможность невозможного» Парадоксы средневеково-возрожденческой век парадигмы и «века Разума» (VI век-XVII): от эпистемы к гносису.
А тут и возникает основная проблема: «позвольте, а как мне это сделать?» Как? Вот и делай! Но я же не могу просто все делать. Я хочу делать то, что возможно. И поэтому по возможности. Я вот прочитал то-то. Можно здесь построить счастливый мир коммунистический? Утопии появляются, вы знаете, у Мора, и т.д. Что же такое? Можно ли построить? Надо строить! Хочу строить! А может быть это невозможно? Вот возникает такая проблема «возможности». Вот весь этот период, по сути, решает проблему о «возможности невозможного». Ведь само по себе противопоставление возможность-невозможность кажется тупиковым. Ну, как же? Или возможно, или невозможно. Да, так обычно люди считают. Вот это не надо делать – это невозможно! Вот это надо делать – это возможно! Это принесет успех! Было бы очень хорошо, если б не было все наоборот! Так в чем же парадоксы то? А парадоксы в том, что я должен все время обращаться к высшему. А в чем парадокс? А парадокс вот в чем! Чем дальше он, тем я стремлюсь к нему, через идею, и практически, тем меньше мне оказывается нужен этот идеал абсолютного. Я тогда сила! А если я приближу его к себе, и начну говорить: «помоги мне! Вмешивайся в мои дела», то получится, что, во-первых, я потеряю свободу, которую провозгласил Христос, у меня ответственности не будет, я буду все валить на это высшее существо. Возникла война, кто виноват? Он! Ничего подобного! Виноват ты! Зачем сделал? И получается противоречие - стремление к высшему, и нельзя допускать к решению отдельных вопросов. Вот здесь и крутись вот в этом пространстве. А отсюда и меняются основы познания. Не просто какие-то внутри существующие, не понятно какие, эпистемы, знания, мнения, которые определяют мои представления. Я начинаю символизировать мир. Я-символ! Я не могу до Него дотянуться, но есть крест. Есть что-то высшее. Символ – это не просто знак, он должен двойствен быть, должен и так, и так трактоваться. Вот я к этому стремлюсь. А это уже называется «гносисы». Это более высоко, я не просто имею мнения, а знаю, обсуждаю это. Отсюда вытекает, что и науки, оказывается, ни какой единой нет и быть не может. Одно дело античная, другое дело средневековая, возрожденческая, только потом, из возрожденческой, возникает …. Тогда уже теории, не просто символ, а теории. Создаю, и еще дальше пойду, вместо общих спекулятивных рассуждений я стал обращаться к эксперименту. Не опыту, а эксперименту – это нечто другое, это фиксация отдельных параметров, чтобы выявить один и как-то выяснить причинную связь, создать теорию, которая считается высшем, лучшим достижением разума. Появляется наука-«Science». Вот, когда вы говорить о науке, то это и имеете ввиду.

Да, это у нас был только первый вопрос. А какие же выводы отсюда…


Вопрос второй

2. Метафизика прадоксов средневековых гносисов. «Умеренно-непосредственный реализм» Фомы Аквинского. Половинчатый переход отношения сознания «вообще» и бытия «вообше».

(Фома Аквинский - Френсис Бэкон, Декарт - Лейбниц, Гоббс - Локк, Берклий - Юм).

«Невозможность возможного».



Метафизика прадоксов средневековых гносисов. «Умеренно-непосредственный реализм» Фомы Аквинского.
Мы переходим с вами ко второму. Вот такая проблема. Если я - ЧЕЛОВЕК, который находится не просто в процессе вечного повторения возвращений, а если у меня есть персонально Божественное начало (личное – Персона), то у меня противоречие. Я мечусь, моя Душа мечется между своей СВОБОДОЙ и крайностями такими - куда-то приобщиться к Христу, но не хочу не в мистику впасть, не хочу просто быть рационалистом. Вот это и есть основная идея, ее разработали Отцы Церкви – есть такие в Христианстве, они соединили, это и потвистика, проторавгустина, ревьена и александрийцы есть там даже и французкасисты, типа нашего Сергия Радонежского и другие.

Так вот вторая идея, это смотри – Метафизика парадоксов средневековых этих гносисов. Так если они такие непонятные, теперь, я живу в символическом мире. Я, конечно, начинаю бороться. Можно изобразить Христа, Бога? Нет, нельзя! Иконоборчество начинается. В разных Церквах по-разному, знаете ведь у нас какая икона, все заделано. Нельзя ли увидеть лицо Бога? Только Лик. Что это такое? Символы – это молитва, я перемещаюсь, не перемещаясь, я опускаю кусочек хлеба в вино… Это не вино – это кровь Христова…Это не хлеб – это тело Христа…Я приобщаюсь, я участвую в так называемой партиципации. Участник я процесса общения с Высшим Богом. Я нахожусь в этом, и могут у меня быть совсем другие понятия, не просто какие-то, а я их теперь уже творю сам. Поэтому название лекции сегодняшней, нашей уже не саморазвитие, а самотворчество.


Идеи Фомы Аквинского
Наполовину я уже видимо начинаю что-то менять, что это дает, вот эти идеи выразил Фома Аквинский, он был представителем так называемого уверенного непосредственного реализма. Что значит этот умеренно непосредственный реализм? С одной стороны я все непосредственно вижу, античные взгляды, чем сильны - вот он мир! Нет, здесь умеренно непосредственный взгляд, все-таки вы рассуждаете, в символическом мире у вас есть «Священные книги», у вас есть Заповеди, у вас есть всевозможно другие моменты, и вы, как-то, при помощи них ориентируетесь.

Он создал свою знаменитую концепцию Истины. Истина – это соответствие интеллекта и Вещи. Это красивая теория и она всем нам очень подходит. Подробно, там есть есть три акцента. Во-первых, интеллект и Вещь – это можно трактовать как, что в основе лежит интеллект – Бог, а Вещи, то что создано Богом, поэтому Истина там, у Бога, а не у вас…


Отношения сознания и бытия
А дальше что...А дальше, может быть, смесь того и другого , а именно, вы познаете в Вещах мир, смотрите Вещь и ней видите интеллект и Бога. В такой более высокой степени истина это тоже будет Истина, лучше. Но вы можете решить, что Истина, это когда вы смотрите на Вещь, и сами ее познаете и что-то в ней понимаете и схватываете, вот это наиболее низкая…А исторически, то, что называют Наукой…первые две части - грегоры и стали утверждать, что я смотрю на Вещи без всякого Бога и ничего там не вижу, а просто понимаю, поэтому Истина – это как мои «жалкие мыслишки» соответствуют Вещам, в которых вложено Божественное и так далее… А это только при помощи гносисов можно совершить. Вот в чем дело, а отсюда его знаменитая концепция, что Истина – это соответствие интеллекта и Вещи, не так понимается, как бы мы сейчас этого хотели, познавай мир и все будет хорошо, там разные есть аспекты… А отсюда что же происходит, да вот наполовину…Я теперь активизируюсь и начинаются вопросы, раньше когда был шар, Бытие вообще было…Я относился с любовью к этому миру, я был к нему расположен, я только спрашивал, ну подскажи мне мир этот, как мне быть. Боги были у Античности совсем другие, они не были главенствующими, жили параллельно на Олимпе, иногда приходили, да влияли, но не главенствовали, жили там себе, может только, основа их божественна.

И только Аристотель в своей концепции материальной формы выделил вот это одно, что есть общее что-то, может быть, там что-то связано с Божественным, а зрители взяли на ту причину действующую и целевую подналожили Бога, да еще одного, который вот как-то господствует вообще, но тогда начинает меняться отношение Сознания и Бытия….Чуть – чуть я на себя нажимаю, я рационально должен что-то такое делать… Вот Фома Аквинский и попытался рационально объяснить, что происходит. Можно довести до края, а можно нет, рациональность, рациональностью, а можно опыт поставить на первое место, и появляется фигура Фрэнсиса Бэкона.

Е
Идеи Фрэнсиса Бэкона
го идея - все зиждется из опыта, вот надо брать что-то такое, что-то можно придумывать, эксперимент можно применять. Но кстати, он был канцлером, а канцлер это что такое, грубо говоря в Англии премьер-министр. Его известное выражение «Знание – сила», которое теперь злые языки переделали в «Звание-сила»…, что несколько отличается от знания.

Он создал такие схемы…как ставить опыты, создал там всякие работы, ну жизнь у него трудная была, сложная, с одной стороны канцлер, писал, но выясняется , что он был не прав, многим наверное интересно знать…есть мнение такое…он говорил, что все …мешается в статусе мелкой мутной воды, крадут понемногу их конечно судят и правильно делают, воровать нужно по-крупному, чтобы можно было и королю отдать и судьям отдать, всем отдать и еще и тебе осталось много… вот это настоящие люди. А если не можешь так красть, не надо красть – глупо. Вот какие он делал выводы. Он потом действительно применил свой метод, когда его судить стали, он отдал королю, туда, сюда и как-то вот и вышел. Умер он тоже по-своему, его интересовало, сколько хранится охлажденная курица. Он выскочил на мороз, отследить этот процесс простудился и умер.

Главное, что нужно сказать, что Средневековье, это совсем не темное царство. Это такая схема была у французской буржуазии в революцию, когда они дрались - Античность для них была Свобода, красиво, Средневековье – темное царство, Возрождение немного лучше, а потом наступят Новые Времена, вот мы придем, ничего подобного.


Вопрос третий

3. Метафизика парадоксов философских идей средневековья и античности в эпоху Возрождения, Реформации и Контрреформации (Лютер - Кальвин). «Самовластный протестанско-сектанский индивид» в поисках юридического права (Юрген Хабермас).

«Невозможность возможного».

Лютер, Кальвин
А дальше ставится вопрос, что же я могу делать, как же на исповедальной грани находится между земной жизнью во времени и потусторонней Вечностью. Издавна мучает этот вопрос, но мы не можем на Средневековье тратить столько времени, главное здесь, что может человек, а что он не в состоянии. Уже здесь выясняется, что многое «могу», то, что считается «невозможным» и наоборот. Вот такое у нас было представление.

А теперь дальше мы продвигаемся, а что же происходит с теми парадоксами, которые были в Средневековье и в Античности, и как их соединить с эпохой Возрождения. Эпоха Возрождения – это сложная эпоха, непонятно, толи эпоха, то ли это какое-то отклонение, что-то промежуточное. Реформация, эпоха Реформации это что такое, это когда вы выражаете ваши земные интересы в религиозной форме, я могу сказать я не хочу заниматься церковными службами, а хочу сам изучать Библию, чтобы мне не мешали схоласты, учителя, которые меня учат. Казалось бы это дело чисто церковное, но ничего подобного церковь денежку берет, промежуточное звено, мне ненужное… Возникает Лютер, возникает Кальвин, возникают всякие такие деятели. Все-таки Лютеранство оно более свободно, а вот Кальвинизм он фаталистический. Вот был такой адмирал, не адмирал. Лефорт, он Петра Первого учил, он был кальвинистом.


Б
Знаменитые парадоксы
уриданов осел, который погиб потому, что ему две охапки сена поместили, одну налево, а другую направо. И вот он не знал (логически якобы мысля), какую же ему съесть, а поскольку он так и не решил, то так он и умер. Это высмеивает схоластов, которые не могу решить, так и остаются на месте. А другой, это Вы знаете, бритва Оккама, которую вы очень любите, не понимая ее смысла. Не придумывать новых каких-то субстанций, сложностей. Идея проста. Мысли просто! Если уж сложно, то как-то нужно стараться сократить цепь доказательств.

Возрождение сейчас представляется, как развитие средневековья. В средние века была смесь крови, пиров и карнавалов. Властители понимали, что без конца человек подгнетом быть не может, ему нужно было всегда создавать какие-то периоды, когда можно было беситься. Так нельзя было ничего сказать против короля, но мог сказать шут и мог сказать каждый, когда оргии были всякие, карнавалы, парады. Тут можно было что угодно говорить, и люди выражали свое мнение. И поэтому особое понимание конца средневековья и радости Возрождению.


А
Возрождение
Возрождение опять возникает, как отклонение, т.е. вдруг где-то на севере Италии возникли какие-то особые образования, маленькие государства. И возникла неотения. Что это такое? А это задержка. Чудо античности в том, что развитие задержалось, во всем мире деспотия, большие образования, а тут маленькое отклонение родовое. Также и Возрождение появилось, уже везде тоже какие-то образуются большие государства, а тут где-то появились маленькие отдельные города. Возникает пиратство на морях, грабят. Когда захватывают земли, то пираты начинают создавать свои города на воде. И вот в этих местах возникают новые идеи. В чем они состоят? Опять возможность и невозможность, каким-то образом пытаются рассмотреть. Как же так? Человек смертный. Всего такое вот промежуток времени. Надо меньше спать, больше работать. Больше думать о высоком, успеть выродить какие-то идеи. Это новая направленность: вскрыть в себе новые возможности, новые силы. Опять это льет воду на то, что нужно где-то создать ученые союзы, миры. Вот это уже идея такая Возрожденческая. А все-таки в это же время важно подчеркнуть, что у нас возникает. А возникает то, что у нас обычно называется юридическим правом. Это идет конечно из древности, Рима, потому что люди на какой-то стадии не то, что понимают, а так получается, что если я буду каждый раз свои личные вопросы, особенно вопросы, в которых дело идет о собственности, решать мечом и дракой, то даже если побеждаю, меня потом опять могут точно также уничтожить, как я кого-то. Потому складывается впечатление, что есть справедливость, якобы. Есть она в правовых решениях вопросов. Ясно, что никакой справедливости нет и быть не может. Всегда она относительна, помните, в прошлый раз я Вам рассказывал, что такое справедливость по Аристотелю. Так вот это когда разделить собственность всем поровну, но мне немного больше. А если это так, то может ли быть общая справедливость?

Юридическое право
Поэтому право нужно, а право это что-то вне меня возникло: юридические законы, которые обеспечивают право собственности. И появляется такой протестанско-сектанский индивид, он такой самовластный: «Я!»

Юридический человек становится не физическим индивидуумом, а, по сути, социальным юридическим лицом. Бумага! Закон! Вот эти идеи описал Юрген Хабермас, такой философ, который этим занимался. Вот он показал, что все изменяется, а если это так, значит, на первое место вполне может выйти сознание, уже люди осознают свои отношения в этой сложной системе. И сознание выходит на первый план. Раньше было то же самое, но была империя, была сила, а теперь больше юридических каких-то возникает моментов. Как-то приземлено это все. И если я могу ставить какие-то эксперименты на земле по устройству нового общества, то тем более я должен оценить возможности этого. Сложность всегда состоит в том, что все эти люди, которые пытались указать, как надо построить общество, будет ли оно коммунистическим, как у Компанеры, социалистическим, как у Сен-Симона, будет ли оно утопией, как у Мора. Это все идеи, какие? Они конечно интересны, но они всегда предполагают одну маленькую деталь, что право на социально-политический эксперимент они имеют не над собой, а над другими, а это уже совсем другое дело. Вот в чем тут проблема. В конце пятого века Римская империя разделилась, образовалась Византия, и через Византию, через православие эти идеи пришли к нам. Постепенно врастала юридическая система права. Тоже опять, что я могу сделать, а что не могу.


Вопрос четвертый


4. Наука – «Science» , как идеал совершенной «теории познания». Философия XVII-го века – «века Разума». Начало существенной субъективизации философских идей (Декарт - Лейбниц).

Государство и право собственности человека у Гоббса, Локка и Джефферсона.

«Возможность возможного».


В
Теория познания и Декарт
озникает переход, после религиозных войн, к философии XVII-го века, к науке-«Science». Я не буду останавливаться на Галилее, Копернике, Тихо Браге. Нам главное ухватить идеи. Идея - это создать совершенную рациональную теорию. Вот это и есть идеал. Теория познания. Я не могу ничего сказать о мире, пока я не познаю. А можно ли так: сначала познал, а потом говорю? Нет! Все идет вперемешку. Ну и тут вот возникает век Разума. Это начало существенной субъективизации философских идей. Тоже проблема возможности – невозможности, только она теперь рассматривается совсем по-другому. А я должен совершенствовать науку, познание. Вот таким лозунгом стал Рене Декарт. Его обычно ценят, считают, что он был великим философом. «Cognito ergo sum!» Он был хиленький, еле учился. Потом стал офицером, воевал. Забияка был, все время дрался на дуэлях. Ну и как солдат побывал и в германии и на юге Франции. И никто не знает толком, толи в кабаке с перепоя, толи он в Германии, холодно промерз, а там вместо бани применяют такой способ, все из печки выгребают, залезают и парятся. Ну, вот он залез туда и заснул, проснулся, и у него мысль появилась. Вот когда мыслю, следовательно, существую! Это не верная формулировка, он упустил, что можно существовать и не мыслить, потому что у вас есть какие-то другие функции жизненные, психика у вас есть. Поэтому логически это все не верно, все опровергнуто. Но, исходя из ложной, в общем-то, посылки, он идею выразил своего времени. Что нужно создать общество ученых – мир ученых. Вот там был сложный период, драка была, он уехал в Нидерланды, простудился, умер. Но он создал метод, который сейчас считается поверхностным. Давайте подумаем почему. Потому что, он говорил, что прежде всего во всем надо усомниться и найти что-то ясное, определенное, четкое. Вот бери очевидное во всем, непосредственно тебе данное, доходи до простого из простого составляй более сложное, потом из более сложного, еще более сложное. Разработай метод и так последовательно нужно все в мире познать. Но его тогда спрашивают:

- Простите, а что значит «очевидно»?

- А вот, это то, что мне ясно.

- А что такое «ясно»?

- А это то, что я вот чувствую, что это мое открытие.

- Но, позвольте, откуда же вы это говорите?

- Это не я создал. Бог для этого. И он вложил в меня способность все видеть ясно находить основы. И на этой основе что-то строить.

- Но откуда вы знаете, что Бог в вас что-то вложил?

- Но как же? Я ведь чувствую, что он меня направляет.

- Может быть, Бог что-то не так создал?

- Нет! Бог не может быть обманщиком! Он все что мне дает – это и есть истина.

Значит, опирается на Бога, хорошо! Но есть и обратная сторона, откуда вы знаете, что Бог есть, а это тоже естественно и очевидно. Получается, очевидно, что бог есть, он мне дает очевидность, через которую я смотрю на предметы и создаю. В конце своей жизни он изменил своей формуле «Cognito ergo sum», а пришел к выводу «Dubito ergo sum» - «сомневаюсь, следовательно, существую». Поэтому вы все и должны понимать именно таким образом. Его идея развивалась, Спиноза, чтобы уйти от этого круга говорит: «природа и Бог – это одно и то же!» Цепь замкнулась причинно-следственная. Сам себя создает, надо изучать при помощи математики. Но попытался спасти идеи Декарта Лейбниц. А он последний, кто попытался создать всеобщую теорию.


Монадология Лейбница
Его теория называется «Монадология». Монада – это отдельная частичка. Вы знаете, что он один из авторов дифференциального исчисления. Он предлагает такую идею: Бог есть – это несомненно. (Вообще когда говорят, что тогда были люди, которые не верили в Бога, то это туманно, только какие-нибудь отбросы) Нужно сказать, что необходимость и достоверность – это совершенно разные вещи. Необходимо много разных связей причинных, и вы, жалкие людишки, разобраться в них вообще бы никогда не смогли, потому что они уходят в бесконечность. Но есть Бог, которые создал гипотетическую необходимость, вот ее вы и исследуете. То ничто, которое есть где-то, вы не познаете, вы познаете нечто. А взял Бог и выбрал лучший из миров, взвесил все: минусы, плюсы, максимумы, минимумы, и создал оптимум. Он убрал все, что сложно, и, поэтому у вас есть возможность познать этот лучший из миров. А тогда получается, что он искусственно создан Богом. Вот в чем проблема. И значит, он создал так, что весь мир заключен в бак – единица (моно), в каждой частичке заключен весь мир. Монады, они развиваются одинаково. А если они все независимы, что-то и все же объединяет – вот это и есть Бог. А что касается государства, то есть такие концепции:

Гоббс, Локк и Джефферсон
Гоббса, он написал «Левиафан» - основная идея состоит в следующем нельзя допускать гражданской войны, он все разъедает, поэтому можно отнимать частную собственность в интересах государства (он жил во времена Кромвеля).


Локк, он создал следующую концепцию двух, есть первичное качество, если подойти с глубины и касаться собственности, тогда можно сформулировать три обязательных положения:

1. каждый человек имеет право на жизнь (если нападают на вас, то вы имеет право полностью уничтожать кого угодно)
   
2. право на свободу слова (прежде чем драться может быть можно договориться)
   
3. у каждого человека должна быть собственность, которую отнимать нельзя ни в коем случае (прежде всего кусок земли, человек, который не имеет земельной собственности – это не человек, он не полноправный)
   

Отсюда Джефферсон, соединив эти две концепции Гоббса и Локка, создал концепцию представления собственности, которая реализована в США.

Получается, что наполовину субъективизировано все. Возникают какие-то новые теории, теперь не просто я хочу понять, что такое невозможность возможного, еще появляется новая идея возможности возможного, о невозможности возможного, что это такое? И вот на этом пути получаются новые теории. Но это уже кончается XVII век, мы переходим к новому, здесь появились Беркли и Юм – два таких философа, которые субъективизировали мир. Мир есть, но он не познаваем. Что это такое и как в конце XVII-го начале XVIII-го века решалась эта проблема и какие тут были нюансы, этим мы с вами займемся в следующий раз.


5 примеров анализа актуальности поставленных на этой лекции проблем из интеллектуальной жизни нашей Страны на 24 марта 2008.

(не менее одной страницы)