Geum.ru

Ч. С. Кирвеля Утверждено Министерством образования Республики Беларусь в качестве учебник

Вид материалаУчебник

Содержание


Множественность миров джордано бруно
Политический реализм никкопо макиавелли
Религиозная реформация и «дух капитализма»
Подобный материал:
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   20

Кузанский Николай. Избранные философские сочинения. М., 1937. С. 295.

167

В учении о «развертывании» углубляется и конкретизируется важнейшая мысль Николая Кузанского о «совпадении противоположностей» в бытии мира и Бога, его диалектический подход к объяснению действительности.

Большой интерес представляет и космология Николая Кузанского, кото-рая имеет как философское, так и научное обоснование. Им был выдвинут ряд плодотворных идей, в частности, о движении Земли, о том, что небесные тела движутся не по правильным окружностям (как известно, вплоть до открытий Кеплера представление о правильных окружностях лежало в основе всех астро-номических теорий). Космология Кузанца вела к признанию материального единства земной и «небесной» субстанции: и земля, и другие небесные тела признавались одинаково «благородными» и «достойными». Философа-карди-нала отличает и стремление к улучшению астрономических таблиц, уточнению данных о движении светил. Он строит планы внесения существенных поправок в не в меру отставший к тому времени юлианский календарь и т.д.

Надо сказать, что космологические идеи Ку-занца противоречат аристотелевской физике, ос-нованной на различении высшего — надлунного и низшего — подлунного миров. Кузанец разрушает конечный космос античной и средневековой на-уки, в центре которого находится неподвижная Земля. Тем самым он подготавливает коперников-скую революцию в астрономии, устранившую гео-центризм аристотелевско-птолемеевской картины мира. Вслед за Николаем Кузанским великий польский астроном Николай Коперник (1473 — 1543) пользуется принципом относительности и на нем основывает новую астрономическую си-стему — гелиоцентрическую систему мира — одно из поистине выдающихся научных наблюдений и открытий того времени.

Антропология Николая Кузанского тесней-шим образом связана с его пантеистической трак-товкой мира. Гармония мира, согласно ему, находит свое выражение и в человеке — величайшем из божественных творений, в существе, которому дано познать Бога и созданный им мир. Природа человека заключает в себе умственную и чувственную природу и стягивает в себе всю Вселенную: она есть микрокосм, малый мир, как с полным основанием называли ее еще древние греки.

Характерное для всего сущего «совпадение противоположностей» находит свое выражение и в человеческой природе. Соотношение «свернутого» в Боге мак-симума и «развернутой» и «разворачивающейся» Вселенной отражается и в «малом мире» человеческой природы. «Она такова, — читаем мы в «Ученом незна-нии», — что, будучи возведена в соединение с максимальностью, становится полнотой всех всеобщих и отдельных совершенств таким образом, что в чело-вечестве все возведено в высшую степень»*.

Однако эта «полнота совершенства» может быть свойственна лишь чело-веческой природе в целом, а не отдельному человеку. В отдельном человеке

Кузанский Николай. Избранные философские сочинения М., 1937. С. 119.

168

человеческая сущность проявляется «только ограниченно». Человек, поднявшийся до «соединения с максимальностью, «был бы человеком так же, как и Богом, и Богом так же, как человеком...», он может мыслиться только в качестве Бого-человека. В нем «всеобщее ограниченное бытие всех творений» оказалось бы со-единено с «абсолютным бытием всей Вселенной». Подобное соединение божественной и человеческой природы возможно лишь в «сыне божьем», Бого-человеке — Христе. Так учение Кузанца о человеке сливается с его христологией.

Христология Николая Кузанского неразрывно связана с его учением о «свер-тывании и развертывании» божественного начала, о совпадении противополож-ностей — бесконечного максимума и конечной природы — с пантеистическими тенденциями его философии'.

Говоря о человеке, философ подчеркивает, что путь к «обожествлению» человека не в мистическом, пассивном созерцании мира, а в творческой дея-тельности разума. Уподобление человека Богу осуществимо на путях познания. Но свою способность к познанию человек может «развернуть» только при со-прикосновении с миром природы — этой божественной книгой, в которой Бог раскрыл себя человеческому знанию.

'- Познание у Николая Кузанского выступает не как поиск вечной, неиз-менной, самостоятельно существующей истины, а как преодоление незнания по тому или иному конкретному вопросу. Он требовал от познания точности, а идеал науки видел в математике. Хотя сам Николай Кузанский являлся иерархом церкви, а его работы часто шли в русле схоластики, комплекс проблем, кото-рые он ставил, и способ разрешения этих проблем, который он предлагал, по-зволяют считать его возрожденческим философом.

Идеи Николая Кузанского оказали определяющее воздействие на развитие философии Джордано Бруно, развившего и передавшего философии Нового времени глубочайшую диалектику философа-кардинала, выявившего заложен-ную в ней тенденцию, враждебную не только схоластике, но и теологии.

МНОЖЕСТВЕННОСТЬ МИРОВ ДЖОРДАНО БРУНО

Джордано Бруно (1548—1600) родился в Нола под Неаполем. Будучи мона-хом-доминиканцем, изучал античную и средневековую философию, основа-тельно был знаком с работами Николая Кузанского и Коперника. Он также хорошо знал и труды итальянского натурфилософа Бсрнардино Телезио (1509 — 1588), в частности его книгу «О природе вещей согласно ее собственным нача-лам» (1565), в которой тот стремился создать новую картину мира, свободную не только от авторитета теологии и схоластики, но и от книжной учености гуманистов. За свои философские взгляды (особенно за теорию множества ми-ров) Бруно был привлечен к суду инквизиции. Его ссылка на теорию двойной истины не была принята во внимание. Бескомпромиссно отказавшись отречь-ся от своих убеждений, был приговорен к смерти и сожжен в 1600 г. на площа-ди Цветов в Риме. Источники донесли до нас гордые слова измученного

' См.: Горфдикель А.Х. Философия эпохи Возрождения. М., 1980. С. 63. доындя исммно — термин, обозначающий учение о разделении философских и богослов-ских истин, по которому истинное в философии может быть ложным в теологии и наоборот.

Множественность миров Джордано Бруно

заключением философа: «Быть может, вы с боль-шим страхом произносите этот приговор, чем я его выслушиваю!» Личность и подвижническая жизнь Бруно, его искренность и неотступное служение истине стали легендой, предметом мно-гочисленных философских, научно-популярных и художественных осмыслений и изображений.

Бруно не только открыто порывает с геоцен-трической концепцией устройства мира, но и идет значительно дальше Коперника — своего знамени-того предшественника. Из гелиоцентрической си-стемы последнего он сделал вывод о том, что наша солнечная система — лишь одна из бесчисленного множества других подобных систем, что звезды имеют ту же природу, что и Солнце, поэтому каж-дая звезда есть центр иного, не схожего с нашим мира. В своей книге «О бесконечности, вселенной и мирах» он пишет: «Существуют бесчисленные солнца, бесконечные земли, которые кружатся вокруг своих солнц, подобно тому, как наши семь планет кружатся вокруг нашего Солнца». Движущаяся вокруг своей оси и вокруг Солнца наша Земля — лишь ничтожная пылинка в неограни-ченных просторах Вселенной. Таким образом, Бруно порывает с прежней тради-цией, предполагающей конечность мира и утверждает, что мир бесконечен.

Земля, по его мнению, не может быть центром мироздания, потому что в бесконечном мире вообще нет ни центра, ни границы. В бесконечности теряет-ся разница межцу точкой и телом, между большим и меньшим, между центром и периферией, между понятиями «верх» и «низ» и т.д. Все это применимо лишь к ограниченным, отдельным и временным системам, но не к бесконечной Все-ленной.

Бруно провозглашает мир однородным во всех направлениях. Одни и те же законы, считал он, господствуют во всех частях Вселенной, одним и тем же прави-лам подчинено существование и движение всех вещей. Результат такого подхо-да — полная дискредитация средневековой космологии, опирающейся на идею центра мира и концентрических сфер, окружающих его, утрата всякого смысла противопоставления возвышенного и низменного, небесного и земного. Верти-кальная иерархия совершенств, на которую опирались средневековая теология, космология, этика, да и все мировоззрение человека того времени, теперь ока-залась окончательно обессмысленной и подорванной. Кроме того, из учения Бруно о бесконечности мира с непреложностью вытекала уж совсем еретическая мысль о его несотворимости и неуничтожимости. Вселенная бесконечна не толь-ко в пространстве, но и во времени, поэтому все разговоры о ее сотворении — сущий вздор.

Восхищаясь высотой духа и героической жизнью Дж.Бруно, мы вместе с тем должны хотя бы в какой-то степени понять его судей и палачей, разоб-раться в направленности их мыслей и мотивах их действий. Нужно представить себе, какое потрясение, какую травму сознанию человека того времени должно было нанести учение о том, что наша Земля — всего лишь ничтожная песчин-

170

ка, затерянная среди других таких же песчинок в бесконечном космическом пространстве без конца и начала, что уже нет более у человека ни неподвижной тверди под ногами, ни вожделенного голубого неба над головой, а стало быть, нет ни Творца, ни Спасителя, ни милости, ни надежды. Трудно было тогда со всем этим согласиться и все это принять. В сущности, это была фундамен-тальная обида, нанесенная человеку той поры развивающимся научным позна-нием. Думается, что именно эта обида воспламенила костер на площади Цветов Вечного города, унося жизнь одного из самых глубоких и мужественных людей той исторической эпохи. Что ж, наука всегда начинается с разрушения иллю-зорного всезнания, при этом, как правило, не имея возможности сполна ком-пенсировать горечь от понесенной утраты, потери прежней, хотя и ложной, веры. Прав современный автор А.Якимович, когда он в своей статье «Четыреж-ды обиженный в поисках самого себя», ссылаясь на З.Фрейда, перечисляет три фундаментальные «обиды», с которыми пришлось смириться человеку. Первой из этих обид как раз и явилась выдвинутая учеными и философами Ренессанса новая космология, опровергшая мысль о центральном положении Земли в ми-роздании. «Второй удар был нанесен дарвиновской теорией происхождения ви-дов: пришлось привыкнуть к мысли, что мы вроде обезьян. И, наконец, третий неприятный сюрприз — это (по Фрейду) новая психологическая наука XX в. и ее недвусмысленный вывод: сознание, мысль, разум в человеке не преобладают»'.

Далее А.Якимович полагает, что сейчас наступает «эпоха четвертой оби-ды». Эта «четвертая обида» является результатом крушения традиционной для Западной Европы веры в прогресс, в безграничные возможности человеческого разума. «Снова отбирают любимую игрушку — веру в то, что люди способны построить рациональный миропорядок, разумеется, вокруг самих себя и со сво-им суверенным Разумом в центре».

С изложенным трудно не согласиться. Можно быяо бы даже в подтвержде-ние этих высказываний сослаться не только на рассуждения Фрейда и его после-дователей о глубоком и непреодолимом противоречии между цивилизацией и человеческим счастьем, но и на мысли выдающегося немецкого социолога XX в. М.Вебера о наступающей эре «расколдованного мира», мира искусственных, ме-ханических систем, подавляющих человеческое в человеке. Более того, сейчас даже имеет смысл говорить о «пятой обиде» человека. Речь идет о кибернетике и открываемой ею перспективе создания аппаратов «искусственного разума», ко-торые, кажется, тоже покушаются на честь и достоинство человека.

Что тут можно сказать? Остается лишь подтвердить тот известный факт, что на этой Земле ничего людям не дается без потерь, что за всякие достижения и успехи им порой приходится платить непомерно высокую цену. Такова, к со-жалению, неизбывная драма человеческого познания и жизни.

Возвращаясь к рассмотрению учения Бруно, подчеркнем, что в целом его натурфилософия может быть охарактеризована как радикальный пантеизм, граничащий с материализмом и пронизанный диалектикой. Бог у Бруно совпада-ет, полностью отождествляется с миром. Философ утверждает: «Природа есть Бог в вещах», «Материя является божественным бытием в вещах» и т.д. Вместе с тем Бруно не ограничивается этими утверждениями и идет дальше. Он видит

' Независимая газета. 1992. 16 мая. Там же.

171

Бога «в бесконечной способности природы все создавать и всем становиться», в неодолимых и нерушимых законах природы. Бруно, таким образом, стремится осмыслить идею Бога в свете новейших научных достижений. Вслед за Кузан-цем он считает, что существующие в мире противоположности сходятся, совпа-дают. Совпадая друг с другом, они не могут быть не чем иным, как абсолютным тождеством. Бог и есть это абсолютное тождество, мировое целое, которое су-ществует везде и нигде. Ну а если Бог — это мировое целое, то неразумно искать источник движения мира за пределами самого этого мира. В действитель-ности источник движения мира содержится в самом мире, во всех его частях, в материи. Мир движется, согласно Бруно, посредством самодвижения, и не просто движется, но непрерывно рождается, становится как множественное из единого.

Природа в понимании Бруно фактически приобретает полную самостоятель-ность, а Бог мыслится как синоним ее единства. Соответственно вещи и явления природы — не символы «сокрытого Бога», а самостоятельные и полноценные реальности, в мире которых живет и действует человек. Именно максимальное приближение Бога к природе и человеку, многочисленные отождествления Бога то с природой, то с ее различными конкретными проявлениями и процессами, а иногда и прямо с материей делают пантеизм Бруно не только натуралистичес-ким, но и материалистическим.

Вместе с тем следует подчеркнуть, что наряду с признанием существования материальной субстанции как первоматерии, как активного начала, Бруно также допускал и существование духовного субстрата — мировой души, присущей всем вещам без исключения. Мировая душа мыслится им как внутренний движущий принцип конкретных вещей и всего мира, который определяет их целостность, гармонию и целесообразность. Важно то, что Бруно вовсе не противопоставляет мировую душу и материально-телесное начало, а мыслит их как единое целое, полагая, что существует единая субстанция, в которой телесное и духовное, ма-териальное и идеальное, космическое и земное совпадают. Такой взгляд на един-ство материальной и духовной субстанции позволяет ему в конечном счете сделать вывод о том, что бессознательное творчество материи (природы) имеет своим внутренним движущим источником не божественное могущество, а универсаль-ную мировую душу. В свою очередь идея одушевленной, живой Вселенной приво-дит его не только к убеждению о населенности бесчисленных миров, о существовании различных, отличных от земных, форм чувственной и разумной жизни в неограни-ченных просторах Универсума, но и к мысли о совершенстве мира. Мир соверше-нен именно потому, что представляет собой органическую целостность, выступает как живой организм и, соответственно, развивается по законам жизни. Хотя от-дельные части и конкретные проявления мира могут быть далеки от совершен-ства, в целом он совершенен. Подобно тому, как отдельные цвета, употребляемые художником, составляют гармонию и создают совершенное произведение, мир, хотя он и состоит из отдельных, несовершенных вещей, составляет гармонию и совершенство. Мир един и совершенен и вследствие этого прекрасен — вот итог рассуждений философа.

Таковы основные следствия и проявления космического органицизма, гилозоизма (от греч. «гиле» — материя и «зое» — жизнь) и панпсихизма фило-софского учения Бруно.

Лиозоиам — философская концепция, основным принципом которой является одушевление сущего, доходящее до утверждения о способности всех объектов чувствовать и даже мыслить.

172

Философия Бруно, пронизанная фантастическими образами, выступает как наполовину наука и наполовину поэзия, что вообще характерно для эпохи Возрождения. Тем не менее его философия явилась существенным шагом к ино-му типу мировоззрения — мировосприятию Нового времени. Она оказала непос-редственное влияние на формирование взглядов Галилея и Кампанелпы, а в дальней-шем на естественнонаучные и философские воззрения Ньютона, Спинозы, Лей-бница. Своей жизнью и смертью Бруно продемонстрировал тот «героический энтузиазм», который «...ничего не боится и из любви к божественному (истин-ному) презирает другие удовольствия и совсем не думает о жизни»'.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ НИККОПО МАКИАВЕЛЛИ

Никколо Макиавелли (1469—1527) — один из наи-более крупных и оригинальных социально-полити-ческих мыслителей эпохи Возрождения. Без него трудно до конца понять и оценить специфику и ха-рактер духовной атмосферы Ренессанса. С Макиавел-ли начинается новая эпоха политического мышления. В его лице политическая мысль стремится отделиться от других областей знания, стать автономной и прев-ратиться в самостоятельную науку. Во главу угла сво-его учения он выдвигает концепцию «добродетели» государя и жесткого реализма в политике.

Наблюдая всевозможные проявления интенсив-но формирующегося в его время буржуазного инди-видуализма, в своем понимании природы человека, Макиавелли приходит к весьма пессимистическим выводам. Он с горечью отмечает, что люди неблаго-дарны и непостоянны, склонны к лицемерию и обману, их отпугивает опас-ность и влечет нажива. Самый могущественный, с его точки зрения, стимул человеческих действий — это эгоизм, материальный интерес. Люди, — писал он, — скорее забудут смерть отца, чем лишение имущества. Таким образом, Ма-киавелли абсолютизирует наблюдаемые им среди некоторых слоев итальянских горожан черты эгоцентризма и индивидуализма, распространяет их на всех лю-дей не только своей страны и эпохи, но и на людей всех эпох и государств.

Неискоренимый эгоизм человека и потребность его обуздания обусловли-вают необходимость государства. Изначальное зло человеческой природы, по-лагает Макиавелли, с необходимостью требует учреждения государственной организации как внешней силы, способной поставить ему более или менее жесткие пределы, свести его проявления к допустимой норме. При этом, в про-тивоположность средневековому миросозерцанию, все воспитательные и конт-ролирующие функции он отводит именно государству, государственным учреждениям и власти, а не церкви. Отсюда его признание государства высшим достижением человеческого духа, а служение государству — целью, смыслом и счастьем человеческой жизни.

Бруно Дж. О героическом энтузиазме. М., 1953. С. 54.

173


Макиавелли прославился своим трактатом «Князь» (или «Монарх», «Госу-дарь»), в котором он выдвинул и обосновал идеал правителя, сочетающего в своей личности «качества льва, способного расправиться с любым из врагов, и лиси-цы, способной провести самого изощренного хитреца», государя, не останав-ливающегося ради достижения своих целей ни перед какими жестокостями, вероломствами, клятвопреступлениями, обманами и убийствами. Образцом та-кого типа правителя послужил для Макиавелли крайне развращенный и жесто-чайше настроенный в отношении всех людей вплоть до принципиального аморализма и нигилизма Цезарь Борджиа, зверства которого сделали его имя нарицательным.

Характерный для Макиавелли подход, отделяющий политику от всякой морали и человеческой нравственности, впоследствии получил название «макевиализма». Не следует, однако, отождествлять самого Макиавелли с «маки-авеллизмом». Макиавелли по своим внутренним убеждениям был сторонником умеренного демократического и республиканского строя, но считал, что такой строй возможен только в будущем. Что же касается тогдашнего фактического положения Италии, то ввиду ее раздробленности и хаотического состояния Ма-киавелли требовал установления жесточайшей государственной власти и бес-пощадного правления деспотического государства с целью приведения Италии в упорядоченное состояние. Как патриот своего народа, он мечтал об изгнании из Италии захватчиков — испанцев и французов, верил в справедливое будущее. Но предлагавшиеся им методы были жестокими и античеловечными. Безуслов-но, во взглядах Макиавелли нашла свое отражение противоречивая, богатая крайностями эпоха, в которую он жил и творил. Он был сыном своего времени. «Макиавеллизм» — все тот же возрожденческий титанизм, но титанизм, осво-божденный не только от христианской морали вообще, но даже и от гуманизма.

РЕЛИГИОЗНАЯ РЕФОРМАЦИЯ И «ДУХ КАПИТАЛИЗМА»

Глубинные изменения в социально-политической и культурной жизни, произошедшие в эпоху Возрождения, самым непосредственным образом отра-зились и в религиозной жизни. Прежде всего они нашли свое выражение в различных религиозных движениях и религиозной Реформации, развернувшихся в Европе XVI в. Религиозная Реформация, начавшаяся в Германии в виде ши-рокого общественного движения, в конце концов привела к становлению про-тестантизма — совершенно новой религии, выкроенной по мерке буржуазных отношений. Утверждение этой религии стало выражением и формой разреше-ния противоречий между католицизмом как специфически феодальной разно-видностью религиозности и формирующимся буржуазным обществом.

Религиозная Реформация явилась продуктом все того же необычайно раз-витого возрожденческого свободомыслия. Ее непосредственными выразителя-ми и выдающимися идеологами выступили Мартин Лютер (1483—1546), Жаи Кальвин (1509—1569), Ульрих Цвингли (1484—1531), Томас Мюнцер (1490—1525). Последний возглавлял народное течение Реформации, соединявшее требова-ние упразднения католической церкви с борьбой за уничтожение феодальной эксплуатации, за установление равенства.


174

Идеологи Реформации выдвинули тезисы, в которых фактически отрицалась необходимость католической церкви с ее иерархией и духовен-ством (об «оправдании одной верой», без посред-нической роли духовенства в «спасении» верую-щего; о том, что каждый человек сам находит путь к Богу, священник же может быть только советчиком в поисках этого пути и др.). Они рас-сматривали спасение человека как исключитель-но божью благодать и проповедовали учение о предопределении, согласно которому любой че-ловек изначально предназначен Богом для рая или ада. Причем человеку никакими усилиями не дано изменить уготованную ему судьбу. В луч-шем случае он может только определить, узнать свою участь по определенным знакам, посылае-мым Богом. Кроме того, единственным источ-ником религиозной истины они провозглашали Священное писание, требовали «дешевой церкви», отрицали ее права на земное богатство и т.д. Под идейным знаменем Реформации происходили крестьянская война 1524 —1526 гг. в Герма-нии, Нидерландская и Английская буржуазные революции.