Г. Д. Адеев Г. И. Геринг (председатель)

Вид материала

Документы

Содержание А.В. Слесарев Вестник Омского университета. Серия «Право». 2006. № 1 (6). С. 208-217

Подобный материал:

• Г. Д. Адеев Г. И. Геринг (председатель), 3171.93kb.
• Г. Д. Адеев Г. И. Геринг (председатель), 4825.94kb.
• Оргкомитет конференции: Председатель, 64.43kb.
• Председатель Наблюдательного Совета нп «Научно-информационный центр общественной, 158.29kb.
• Председатель Наблюдательного Совета нп «Научно-информационный центр общественной, 180.36kb.
• Программа организационный комитет председатель: Старостенков М. Д. д ф. м н., проф.,, 207.71kb.
• Волков Владимир Анатольевич, председатель Исполкома ма «Большой Урал» Бабушкина Людмила, 387.91kb.
• Председатель Совета Федерации фс РФ валентина Матвиенко, Председатель Госдумы, 55kb.
• Программа самара 28 30 марта 2012 г. Организационный комитет конференции Председатель:, 185.87kb.
• Весёлая Курова, 1091.63kb.

Договор поручительства, заключаемый в качестве встречного обеспечения, как особый вид гражданско-правового договора поручительства


А.В. Слесарев


This article draws readers’ attention to some special aspects of guarantee contract.


Нормы, регулирующие способы обеспечения исковых требований существовали во всех нормативных актах, регламентировавших процедуру рассмотрения гражданско-правовых споров. Не составляет исключение и Арбитражный процессуальный кодекс РФ 2002 года. Однако данный акт содержит определенные новеллы, которые отсутствовали не только в арбитражных кодексах 1995 и 1992 годов, но и в гражданских процессуальных кодексах РСФСР и РФ. Речь идет о возможности принятия обеспечительных мер до предъявления иска, а так же о конкретизации института встречного обеспечения.

В соответствии со ст. 94 АПК РФ «арбитражный суд, допуская обеспечение иска, по ходатайству ответчика может потребовать от обратившегося с заявлением об обеспечении иска лица или предложить ему по собственной инициативе предоставить обеспечение возмещения возможных для ответчика убытков (встречное обеспечение) путем внесения на депозитный счет суда денежных средств в размере, предложенном судом, либо предоставления банковской гарантии, поручительства или иного финансового обеспечения на ту же сумму».

Споры о порядке, условиях и вообще о правовой возможности применения данной статьи возникли еще задолго до вступления кодекса в силу, а точнее с тех пор, когда практикующие юристы смогли ознакомиться с проектом данного нормативного акта.

Один из первых спорных вопросов выткал из пункта 4 статьи 93 АПК РФ, который гласил, что «в обеспечении иска не может быть отказано, если лицо, ходатайствующее об обеспечении иска, предоставило встречное обеспечение». Исходя из буквального смысла данной нормы, можно сделать следующий вывод: принятие мер по обеспечению иска становится обязанностью суда в том случае, когда лицо, ходатайствующее о принятии данных мер, предоставит встречное обеспечение. При этом, как указывалось выше, под встречным обеспечением понимается не только внесение денежных средств в депозит суда, но и предоставление банковской гарантии, поручительства или иного финансового обеспечения.

Данную позицию, в частности, поддерживала М.А Рожкова, указывая, что «анализ правовых норм, содержащихся в названной главе АПК, позволяет правила применения обеспечения иска свести к следующему: принятие мер по обеспечению иска - право, а не обязанность арбитражного суда, за исключением случаев предоставления подателем заявления об обеспечении иска встречного обеспечения - в этом случае арбитражный суд обязан удовлетворить заявление об обеспечении иска (часть 4 статьи 93 АПК)» [1]. Я.М. Каганцов так же указывает, что «в соответствии со ст.93 АПК РФ 2002 г. в обеспечении иска не может быть отказано, если лицо, ходатайствующее об обеспечении иска, предоставило встречное обеспечение» [2]. При этом он полагает, что данная безусловная обязанность возникает только в случае внесения денежных средств в депозит суда.

Однако Высший арбитражный суд не воспринял данную позицию. Так в п.13 Постановления Пленума ВАС РФ от 09 декабря 2002 года №11 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» было указано, что арбитражные суды не должны принимать обеспечительные меры, если заявитель не обосновал причины обращения с заявлением об обеспечении требования конкретными обстоятельствами, подтверждающими необходимость принятия обеспечительных мер, и не представил доказательств, подтверждающих его доводы. В данном случае ВАС РФ дает судам мягкий намек на то, что в любом случае принятие обеспечительных мер должно осуществляться при наличии оснований, предусмотренных АПК РФ, а именно: если непринятие мер может затруднить или сделать невозможным исполнение судебного акта, а так же в целях предотвращения значительного ущерба заявителю.

07 июля 2004 года ВАС РФ издал информационное письмо №78 «Обзор практики применения судами предварительных обеспечительных мер», в пункте 11 которого указал на то, что предоставление заявителем встречного обеспечения не влечет за собой автоматически применения предварительных обеспечительных мер.

Следует отметить, что данные примеры теоретически не позволяют преодолеть норму, содержащуюся в п.4 ст. 93 АПК РФ, однако однозначно характеризуют позицию Высшего арбитражного суда РФ относительно правовой природы возможности принятия обеспечительных мер как право, а не обязанность суда.

Переходя непосредственно к теме данной статьи следует напомнить, что встречное обеспечение может предоставляться в одной из предложенных кодексом форм, в том числе путем предоставления поручительства. Данная форма, так же как весь правовой институт «встречного обеспечения» вызвала достаточно бурную дискуссию в научной среде. Основная идея многих публикаций сводилась к тому, что представление встречного обеспечения в форме поручительства не найдет применения в российской правовой действительности. Следует так же отметить, что позиция ВАС РФ, характеризующая возможность принятия обеспечительных мер как право, а не обязанность суд, не решило названную проблему, так как предоставление встречного обеспечения, согласно ст.99 АПК РФ, является обязательным условием для принятия предварительных обеспечительных мер. Изучая теоретические труды различных авторов, а так же сталкиваясь с проблемам обеспечения исковых требований на практике, хотелось бы внести свою скромную лепту в попытку разрешения ряда спорных вопросов с целью выявления механизма реального использования такой формы предоставления встречного обеспечения как поручительство.

Арбитражный процессуальный кодекс РФ 2002 не раскрывает, что подразумевается под таким понятием как «предоставление поручительства». Однако в данном вопросе расхождение мнений отсутствует – все авторы полагают, что поручительство предоставляется путем заключения соответствующего договора. И с этим, безусловно, можно согласиться. Однако в дальнейшем, применяя к данному договору [3] общие гражданско-правовые нормы, регулирующие заключение договора поручительства в обычной деятельности [4], многие авторы приходят к выводу о невозможности применения данного вида договора в качестве встречного обеспечения. Попытаемся разобраться, почему так происходит?

В соответствии со ст.361 Гражданского кодекса РФ по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части. К сожалению, данная формулировка не позволяет четко определить, кто должен являться сторонами в договоре поручительства: должник, кредитор или поручитель?

Для начала следует отметить, что ст. 361 ГК РФ указывает, что поручительство совершается в форме договора. Договор, согласно ст.154 ГК РФ это двух- или многосторонняя сделка. Однако из этого можно сделать вывод только о том, что поручительство не может быть дано одним лицом, например поручителем, но не приближает нас к ответу о том, кто должен являться сторонами данного договора.

По этому вопросу достаточно долгое время существовали серьезные споры. В дореволюционной литературе следует отметить труд А. Нолькена «Учение о поручительстве по римскому праву и новейшим законодательствам», в котором он указывает, что «с юридической точки зрения в договоре поручительства нет места для участия в нем главного должника, по крайней мере участия непосредственного и прямого, оно может быть лишь косвенным, посредственным, предшествуя самому установлению поручительства» [5]. Данный вывод можно обосновать тем, что должник заинтересован в достижении значимого для себя результата, например, в заключении определенного договора, для чего готов предоставить кредитору определенные гарантии исполнения взятого на себя обязательства, в том числе путем представления кандидатуры поручителя. В свою очередь кредитор так же имеет существенный, прямой интерес в сделке, однако только он может решить какому поручителю он доверяет, а какому нет. И соответственно только поручитель может решить готов ли они участвовать в правоотношении в качестве гаранта исполнения основного обязательства, то есть, имеет ли он возможность при определенной ситуации исполнить обязательства, принятые на себя должником.

В то же время другой видный ученый того времени К. Анненков указывал, что «для установления поручительства следует считать необходимым участие в договоре о его установлении не только кредитора и поручителя, но и должника и, притом, участие последнего никак не косвенное или посредственное, а участие прямое и непосредственное, как и во всяком другом договоре одной из его сторон...» [6]. Данная точка зрения обосновывалась тем, что интересы должника по определенным обязательствам, обеспеченным поручительством, могут затрагиваться существенным образом. В некоторых случаях кандидатура кредитора для должника может иметь существенное значение, и возможная замена данной кандидатуры на поручителя, выбранного без согласия должника, может иметь для последнего серьезные негативные последствия.

Очевидно, что основной расхождений явился вопрос о необходимости учета воли и волеизъявления должника в основном обязательстве при заключении договора поручительства. Согласно сложившейся научной доктрине при заключении сделки волеизъявление должно соответствовать воле, которая в свою очередь должна формироваться адекватно и, следовательно, отвечать интересам и потребностям лица, реализуемым посредством заключения данной сделки.

Если исходить из того факта, что в нормальных условиях гражданского оборота волеизъявление соответствует воле, то необходимо установить, на достижение какого правового результата направлена воля лиц, участвующих в отношениях, возникающих из поручительства.

Следует сразу отметить, что воля кредитора направлена на достижение двух юридически значимых результатов: во-первых, исходя из метода гражданско-правового регулирования, а так же принципов гражданского права, в частности принципа свободы договора, кредитор заинтересован в возникновении основного обязательства; во-вторых, кредитор однозначно заинтересован в возникновении дополнительных гарантий исполнения обязательства, то есть на достижение правового результата в виде возникновения права предъявления требования к дополнительному лицу.

Заинтересованность должника направлена в основном на возникновение основного обязательства. Дополнительная же гарантия исполнения обязательства перед кредитором вряд ли является для должника таким же существенным вопросом как для кредитора, поскольку не может освободить от исполнения обязательства вообще, а только при определенных условиях от исполнения обязательства перед конкретным лицом.

Воля же поручителя фактически направлена только на возникновение дополнительного обязательства. Причем для поручителя имеет прямое значение только информация о предмете, сроках и некоторых других условиях основного обязательства, однако поручитель только косвенно может быть заинтересован в факте возникновения основного обязательства. Так же можно предположить, что даже такой косвенный интерес чаще всего лежит за рамками права, характеризуясь несколько иными институтами (мораль, нравственность, дружба и т.д.).

Исходя из вышеизложенного можно сделать вывод, что в «обыденном поручительстве» имеет значение воля кредитора и поручителя. В настоящее время в научной литературе обосновывается именно такая точка зрения, когда должнику нет места в договоре поручительства. Так, М.И. Брагинский и В.В. Витрянский отмечают, что «поручительство является договором, заключаемым по правилам, предусмотренным главой 28 ГК, между поручителем и кредитором в основном обязательстве» [7].

Данную точку зрения поддерживает и сложившаяся на настоящий момент судебная практика. Так в одном из постановлений Президиума Высшего арбитражного суда РФ почти дословно повторен тезис, предложенный М.И. Брагинским и В.В. Витрянским [8].

Применяя данные посылы различные авторы правомерно, на первый взгляд, делают следующие выводы: в договоре поручительства обязательно участие кредитора; кредитором в договоре «процессуального поручительства» является ответчик; заключение ответчиком договора «процессуального поручительства» повлечет принятие обеспечительных мер; обеспечительные меры повлекут для ответчика определенные неблагоприятные последствия; следовательно, ответчик, являясь кредитором, никогда не заключит договор «процессуального поручительства»; таким образом, институт предоставления встречного обеспечения посредством заключения договора поручительства не будет иметь реального применения в правовой действительности.

Попробуем отойти от данной модели и проанализировать отличия договора «обыденного поручительства» от договора «процессуального поручительства».

Первое отличие данных договоров состоит в их направленности. Если договор «обыденного поручительства» направлен только на возникновение дополнительных гарантий для основного кредитора, то договор «процессуального поручительства» к тому же имеет целью возникновение мер по обеспечению исковых требований. Таким образом, «процессуальное поручительство» фактически связанно с двумя основами – убытками, которые могут быть причинены ответчику принятием обеспечительных мер (юридическое основное обязательство), и с исковыми требованиями, поскольку является одним из условий принятия судом обеспечительных мер, гарантирующих исполнение данных требований.

Отсюда вытекает следующее различие данных договоров, связанное с заинтересованностью лиц в возникновении правового результата. Поскольку заинтересованность лиц в договоре «обыденного поручительства» рассматривалась ранее, сразу перейдем к «поручительству процессуальному».

Для начала рассмотрим правовую позицию ответчика (кредитора в договоре «процессуального поручительства»). С одной стороны данное лицо конечно заинтересовано в получении дополнительных гарантий исполнения основного обязательства (возможных убытков ответчика), но, если обыденное поручительство обеспечивает исполнение основного обязательства, изначально направленного к выгоде кредитора, то «процессуальное поручительство» изначально обеспечивает основное обязательство не выгодное для кредитора по нескольким причинам: во-первых, гарантируется исполнение обязательства истца по возмещению убытков причиненных ответчику принятием обеспечительных мер, размер которых бывает достаточно трудно доказать. Во-вторых, заключение «процессуального поручительства» повлечет принятие этих самых обеспечительных мер, что в любом случае представляет собой определенные ограничения прав и возможностей ответчика. Таким образом, кредитору-ответчику не нужны дополнительные гарантии исполнения основного обязательства, поскольку он не заинтересован в его возникновении и, следовательно, может избежать его просто не заключая договор «процессуального поручительства».

Истец (должник в договоре поручительства) наоборот заинтересован в заключении договора «процессуального поручительства», причем не столько в целях предоставления кредитору-ответчику дополнительных гарантий возмещения убытков, сколько в целях принятия предварительных мер по обеспечению исковых требований [9].

Заинтересованность поручителя в «процессуальном поручительстве» характеризуется теми же признаками, что и в «обыденном поручительстве», то есть поручитель заинтересован только в возникновении дополнительного обязательства.

Исходя их вышеизложенного напрашивается вывод, что договор «процессуального поручительства» на практике может быть заключен только между должником-истцом и поручителем, поскольку в противном случае институт предварительных обеспечительных мер действительно работать не будет.

Однако необходимо исследовать, не противоречит ли заключение договора «процессуального поручительства» между указанными лицами действующему законодательству РФ.

Как указывалось выше, поручительство дается в форме договора. В соответствии со ст.420 ГК РФ к обязательствам, возникшим из договора, применяются общие положения об обязательствах, если иное не предусмотрено действующим законодательством.

В соответствии с п.3 ст.308 ГК РФ обязательство не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (для третьих лиц). Однако в случаях предусмотренных законом, иными правовыми актами или соглашением сторон, обязательство может создавать для третьих лиц права в отношении одной или обоих сторон обязательства.

Данная позиция законодателя имеет здравое основание, так как исходя из принципов гражданского права никто не может быть принужден к реализации своего права, в связи с чем никто не будет использовать права, не направленные к выгоде управомоченного лица.

Исходя из того, что законодатель предусматривает возможность создания прав для третьих лиц путем заключения соглашения между сторонами необходимо рассмотреть, какие правовые последствия для сторон повлечет заключение договора поручительства. Исходя из анализа норм, содержащихся в параграфе 5 главы 23 ГК РФ можно сделать вывод, что договор поручительства порождает следующие права и обязанности:

у кредитора возникает право солидарного требования исполнения основного обязательства как от должника, так и от поручителя;

у поручителя возникает обязанность отвечать перед кредитором за исполнение должником возложенного на него основного обязательства и в то же время возникает право, в случае исполнения за должника соответствующего обязательства, предъявить требование к должнику в объеме исполненного в пользу кредитора;

у должника возникает обязанность исполнить обязательство в пользу поручителя, в случае исполнения последним обязательств перед кредитором.

Таким образом, мы видим, что у кредитора возникают только права, у поручителя возникают как права, так и обязанности, а у должника возникают только обязанности.

Данное мнение поддерживается М.И. Брагинским и В.В. Витрянским, которые указывали, что «в качестве правоотношения договор поручительства представляет собой обязательство, которое в целом является односторонним: на стороне кредитора - право требования к поручителю нести ответственность за должника, не исполнившего обязательство, на стороне поручителя - обязанность такую ответственность нести».

Таким образом, исходя из вышеизложенного можно отметить, что заключение договора «процессуального поручительства» между должником-истцом и поручителем не противоречит ни букве, ни смыслу действующего законодательства РФ.

Некоторые авторы высказывают мнение, что в этом случае договор поручительства будет использоваться недобросовестными лицами для получения обеспечительных мер. Однако данные опасения беспочвенны и надуманны по нескольким причинам:

- во-первых, как указывалось выше принятие обеспечительных мер, даже в случае предоставления поручительства, является правом, а не обязанностью арбитражного суда. То есть суд для принятия обеспечительных мер, в том числе и предварительных, помимо наличия поручительства должен проверить и иные основания, установленные законом. Следовательно, если иные условия, необходимые для принятия обеспечительных мер, отсутствуют, то даже при наличии предоставленного договора поручительства у арбитражного суда отсутствует возможность принятия обеспечительных мер. И в этом случае только судейское усмотрение может решить проблему недобросовестности лиц, желающих получить обеспечительные меры.

- во-вторых, с учетом изложенного в предыдущем абзаце можно говорить, что недобросовестные лица могут дискредитировать весь институт обеспечительных мер вообще, даже без учета предоставления встречного обеспечения. Однако данная проблема настолько глобальна, что выходит за рамки темы настоящей статьи.

Подводя итоги всего сказанного выше можно отметить, что договор «процессуального поручительства» является разновидностью «обыденного договора поручительства», но при этом имеет ряд особенностей, а именно:

договор процессуального поручительства является юридическим фактом, который помимо общих гражданско-правовых последствий, входя в состав сложного юридического состава, порождает так же такое правовое последствие как возможность принятия обеспечительных мер.

договор процессуального поручительства имеет две цели – принятие мер, обеспечивающих исковые требования и обеспечение возмещения убытков, которые могут быть причинены ответчику принятием обеспечительных мер.

договор процессуального поручительства всегда порождает негативные последствия для кредитора-ответчика, так как является составной частью юридического состава приводящего к принятию предварительных обеспечительных мер.

заключение договора поручительства, сторонами которого являются должник и поручитель, не противоречит действующему законодательству РФ и соответствует целям законодателя, с учетом того, что принятие обеспечительных мер осуществляется только при наличии иных условий, предусмотренных законодателем.

___________________

М.А. Рожкова «Обеспечительные меры арбитражного суда». Система «КонсультантПлюс»,2003 год. Следует отметить, что данный материал готовился автором по состоянию на 06 ноября 2002 года, то есть через несколько месяцев с момента введения АПК РФ.

Я.М. Каганцов «К вопросу об эффективности обеспечительных мер по новому АПК РФ» // «Арбитражный и гражданский процесс». №2. 2003

Для дальнейшего обозначения и во избежание путаницы договор поручительства, заключаемый в целях получения обеспечительных мер, будем называть «процессуальное поручительство».

По причинам, изложенным выше, данный вид договора поручительства будем называть «обыденным поручительством».

Нолькен А. Учение о поручительстве по римскому праву и новейшим законодательствам. Т. 1. СПб., 1884.

Анненков К. Система русского гражданского права. Т. III. Права обязательственные. СПб., 1899.

М.И. Брагинский, В.В. Витрянский «Договорное право. Общие положения» Книга 1 Издательство «Статут», 2001

См. Постановление Президиума ВАС РФ №7278/01 от 27.04.2002 г.

Как указывалось выше принятие обеспечительных мер при предоставлении встречного обеспечения является правом, а не обязанностью суда. Однако в соответствии со ст.99 АПК РФ предоставление встречного обеспечения является одним из обязательных условий принятия предварительных обеспечительных мер.


Вестник Омского университета. Серия «Право». 2006. № 1 (6). С. 208-217

© Т.А. Денисов, 2006

УДК 347