Б. А. Трофимов

Вид материала

Книга

Содержание Глава 4. открытия, успехи, достижения Вспоминает Н. А. Кейко

Подобный материал:

• Токсубаева Лидия Сергеевна доцент кгу трофимов Анатолий Михайлович профессор кгу конференция, 336.82kb.
• Издание Смоленского Губернского Статистического комитета. Смоленск, 1905 г. Ocr сергей, 810.48kb.
• Беус Алексей Александрович назвал свой учебник, 109.36kb.
• Рабочая программа Разработал Доцент сф ргуитп п. А. Трофимов 2002 г. Принято на заседании, 55.96kb.
• Название программы, 377.15kb.
• А. А. Трофимов Петрозаводский государственный университет, 54.42kb.
• Студент группы сэу-52 Трофимов, 47.63kb.
• Методические рекомендации адресуются студентам 4-6 курсов Хроническое легочное сердце, 247.42kb.
• Ю. В. Трофимов, Б. И. Шар,, 6414.7kb.
• Темы курсовых проектов по дисциплине «Теория принятия решений», 35.1kb.

Рождение новых технологий


В.К. Станкевич


Технологическими исследованиями ученые института начали заниматься с первых лет его существования. Уже в начале 60–х годов ими, совместно с казахcтанскими технологами, на Карагандинском заводе СК (г. Темиртау) был разработан безртутный метод получения ацетальдегида, в котором промежуточной стадией являлось винилирование этиленгликоля ацетиленом. После организации опытно–промышленного производства виниловых эфиров диолов эти ценные мономеры и полупродукты стали технически доступными. В то время молодые ученые, тогда ещё даже не кандидаты наук, Б. А. Трофимов, Ю. М. Скворцов, В. И. Лавров большую часть рабочего времени проводили в цехах завода, в заводской лаборатории и КБ – производили расчеты, делали анализы и сами крутили задвижки на эстакадах и этажерках– вели технологический процесс. Не уступал им в подвижничестве и заместитель директора института по науке профессор А. С. Атавин.

Опытное производство завода, а это два хорошо оснащенных цеха со своей лабораторией, активно работало до начала 80–х годов. За это время были разработаны технологии получения и выпущены опытно–промышленные партии моно– и дивинилового эфиров этиленгликоля, дивинилового эфира диэтиленгликоля, полиацеталей на его основе для резинотехнических изделий, флотореагенты для обогащения полиметаллических руд (Б. А. Трофимов, В. И. Лавров, В. К. Станкевич), винилокса (Б. А. Трофимов, В. В. Круглов, Е. П. Вялых). Ряд технологов завода – Р. Д. Якубов, С. М. Максимов, Г. А. Шитов под руководством наших ученых успешно защитили кандидатские диссертации.

В 1975 году главный инженер завода СК талантливый и опытный технолог к. т. н. Р. Д. Якубов переехал в Иркутск и возглавил созданную в это время в институте технологическую группу, в которую вошли сотрудники автоклавной и, частично, экспериментально–механического участка. В институте на базе автоклавной начинает создаваться экспериментально–химическое производство. В 1978 году, после трагической гибели в авиакатастрофе Р. Д. Якубова (февраль 1976 года), руководителем технологической группы был назначен только что защитивший кандидатскую диссертацию В. К. Станкевич. В группу, которая в 1983 году стала лабораторией, приходят молодые, но уже имеющие производственный опыт химики–технологи Б. Ф. Кухарев, Л. Е. Белозеров, Г. Р. Клименко, а также выпускники Иркутского Политехнического института.

В 80–е годы в институте за сравнительно короткий срок было создано опытное производство на базе реакторов объёмом от 10 до 400 литров и дистилляционных установок. Это позволило осуществить мечту многих синтетиков о внедрении своих лабораторных разработок в практику.

Особенно активно развивались технологические исследования на базе ацетилена, применяемого при давлениях, близких к атмосферному. Был создан новый способ и на его основе разработана простая, безотходная технология получения винилокса (Б. А. Трофимов, В. К. Станкевич, Н. А. Недоля, Б. Ф. Кухарев, Л. Е. Белозеров) – ценного химического продукта и мономера, позволяющяя часто в одну стадию и с количественным выходом получать соединения различных классов и реализовать безотходные технологические процессы синтеза высокочистых эпоксидных смол нового поколения. На базе винилокса в институте получено более 200 новых эпоксидных смол с высокими эксплуатационными свойствами. В экспериментально–химическом производстве институте было создано опытное производство винилокса мощностью до 30 тонн в год, результаты его работы обобщены в выданных Востсибхимпроекту (г. Иркутск) «Исходных данных» на проектирование, на основе которых разработаны проекты производств винилокса мощностью 1000 тонн в год и эпоксидной смолы ЭП–6 также мощностью 1000 тонн в год.

Разработана эффективная и безопасная технология синтеза цитраля (Б. А. Трофимов, А. И. Михалева, А. М. Васильцов, В. К. Станкевич, Л. Е. Белозеров), широко применяемого в качестве компонента пищевых эссенций, парфюмерных композиций, лекарственных средств, сырья в производстве ряда ценных душистых веществ (цитронеллола, ионона, иралии, гидроксицитронеллаля) и витамина А. Диметилэтинилкарбинол, получаемый на первой стадии процесса синтеза цитраля, оказался эффективной добавкой к бензину, позволяющей экономить до 20% моторного топлива. Составлены «Исходные данные» на опытно–промышленные производства цитраля и диметилэтинилкарбинола.

Разработана высокоэффективная технология получения винилбензимидазола (В. К. Станкевич, Г. Г. Скворцова, Е. С. Домнина, Л. В. Байкалова, Б. Ф. Кухарев, Л. Е. Белозеров)– ценного мономера и полупродукта для использования в технике, медицине, сельском хозяйстве. На его основе в институте получен фотосенсибилизатор полиэтиленовой пленки – ферразол. В экспериментальном химическом производстве института выпущена опытная партия ферразола, использованная для получения нескольких тонн модифицированной полиэтиленовой пленки, успешно прошедшей промышленные испытания при ранней посадке овощей.

Созданы новые технологии получения пропаргилового спирта (Б. А. Трофимов, В. К. Станкевич, А. И. Михалева) – ингибитора коррозии, интермедиата в процессах получения витамина А и пестицидов; тетравинилового эфира пентаэритрита (Б. А. Трофимов, В. К. Станкевич, С. Ф. Малышева, Е. П. Вялых) – полупродукта для синтеза эффективных анионитов; N–винилкарбазола (Б. А. Трофимов, А. И. Михалева, В. К. Станкевич) – мономера для получения органических и полимерных полупродуктов.

Получены новые ингибиторы кислотной коррозии сталей, вспениватели и модификаторы для флотации полиметаллических руд (В. К. Станкевич, Б. Ф. Кухарев, Г. Р. Клименко), опытные партии которых показали высокую эффективность при использовании на Иркутском релейном заводе, Нерчинском горнообогатительном комбинате, Забайкальских обогатительных фабриках.

Исследованы технологические процессы с участием ацетилена и серосодержащих соединений. Разработаны новые эффективные технологии получения дивинилсульфида и винилметилсульфида (Б. А. Трофимов, С. В. Амосова, В. К. Станкевич, В. В. Крючков), используемых для синтеза ионообменных смол, пластмасс, полупродуктов для получения высокоэффективных селективных гербицидов и флокулянтов.

На основе винилового эфира моноэтаноламина синтезирован оригинальный отечественный пестицид виндитат. Разработана технология его получения (Б. А. Трофимов, С. В. Амосова, В. К. Станкевич), создана установка и выпущены опытные партии виндитата, успешно прошедшие производственные испытания.

Проведен большой цикл исследований по хлорированию алкилхлорсиланов. Разработаны новые технологии термического, фотохимического хлорирования, а также хлорирования в барьерном разряде метилтрихлорсилана и диметилдихлорсилана (М. Г. Воронков, В. К. Станкевич, Б. Ф. Кухарев) с получением соединений, необходимых для лекарственных средств, сорбентов, ионитов, биозащитных покрытий.

В конце 80–х годов в институте по специальному совместному постановлению ЦК КПСС, Совета министров СССР и Академии наук СССР была успешно разработана новая технология и составлен регламент на выпуск системного фунгицида и антигельминтика текто (В. К. Станкевич, В. А. Лопырев, Б. Ф. Кухарев, Л. Е. Белозеров). В ходе работы была создана и новая технология получения полупродукта в синтезе текто – тиоформамида, на основе которой составлены «Исходные данные на проектирование опытно–промышленной установки получения тиоформамида».

Разработаны новые технологии получения диорганилселенидов и теллуридов, а также несимметричных диалкилтеллуридов, необходимых для изготовления полупроводниковых материалов, сверхчистых селена и теллура (Б. А. Трофимов, Э. Н. Дерягина, М. Г. Воронков, Н. А. Корчевин, В. К. Станкевич).

Большой цикл работ проведен по созданию и внедрению в практику водополимерной закалочной среды ПК–2 (М. Г. Воронков, В. З. Анненкова, В. К. Станкевич). Разработана технология получения и создано опытное производство ПК–2, которое снабжало закалочной средой более 20 машиностроительных заводов страны.

Проведены технологические исследования на базе возобновляемого сырья. В институте создан высокоэффективный капилляропротектор дигидрокверцетин (Н. А. Тюкавкина). Разработана новая технология его получения, а также технология получения энтеросорбента полифепана (В. А. Бабкин).

На основе лигнина – отхода гидролизного производства, созданы органоминеральные удобрения (С. А. Медведева, И. В. Волчатова), значительно повышающие урожайность сельскохозяйственных культур и разработана технология их получения и применения.

Отработана технология отбелки сульфатной целлюлозы с использованием ферментных препаратов без применения молекулярного хлора (С. А. Медведева, Г. П. Александрова).

Разработана эффективная технология получения субстанции антидота окиси углерода – ацизола. Составлен и передан для реализации в производстве опытно–промышленный регламент получения препарата (Б. А. Трофимов, Л. В. Байкалова, В. К. Станкевич, Л. Е. Белозеров). В 2006 году начато производство ацизола в капсульной форме – ЗАО «МАКИЗ–ФАРМА» (г. Москва) и в ампулах – ФГУ «Российский кардиологический научно–производственный комплекс Росздрава» (г. Москва).

Разработана первая в мире технология получения синтетического индола из циклогексаноноксима и ацетилена (Б. А. Трофимов, А. И. Михалева). По составленному в институте опытно–промышленному регламенту проектируется производство тетрагидроиндола.

Создан универсальный антисептик и дезинфектант анавидин (В. К. Станкевич, В. А. Лопырев, А. П. Шелупаев, Б. Ф. Кухарев, Л. Е. Белозеров). Препарат разрешен для целей профилактической и очаговой дезинфекции в медицинских, детских учреждениях, в учреждениях социального обеспечения, пенитенциарных учреждениях, на объектах транспорта, коммунально–бытового обслуживания, в учреждениях образования, культуры, отдыха, спорта, в местах общего пользования. Средство обладает бактерицидной, в том числе туберкулоцидной, вирулицидной, фунгицидной активностью, а также моющими и дезодорирующими свойствами. Разработана технология получения препарата, создано на базе института производство и организован промышленный выпуск анавидина.

Разработана безотходная технология производства высокоэффективного пластификатора ядерного топлива из диоксида урана (В. К. Станкевич, Б. Ф. Кухарев, В. А. Лопырев, Л. Е. Белозеров). Спроектировано, создано и запущено в эксплуатацию опытно–промышленное производство пластификатора, использование которого в промышленном цикле позволило поднять производство ядерного топлива на новый качественный уровень.

В этом кратком обзоре упомянуты только наиболее крупные технологические исследования ученых института, проведенные, в основном, за последние 25 лет. Кроме того, в лабораториях института и экспериментально–химическом производстве разработано множество лабораторных технологических регламентов, по которым выпущено большое количество веществ, показавших высокую эффективность при испытаниях и нашедших применение в практике.



ГЛАВА 4. ОТКРЫТИЯ, УСПЕХИ, ДОСТИЖЕНИЯ

(ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ СОТРУДНИКОВ)




Химия кремния: первые шаги в науку


Н. Н. Власова, Н. А. Кейко


Если сказать просто, что это было счастливое

время, это значит – ничего не сказать.


Это был конец 50–х годов в той стране, которой уже нет. Великой стране, которая победила фашизм и которая очень хорошо понимала, что высшее образование и развитие науки – это залог будущего ее процветания и независимости. Стране, которая в тяжелейшие годы послевоенной разрухи нашла силы и средства построить университет на Ленинских горах, строить и создавать новые академические институты. Стране, в которой не задавали вопроса, что такое Академия наук, потому что хорошо знали значение академической науки для настоящего и будущего ее благоденствия. Стране больших контрастов, которая занимала передовые рубежи в ядерной физике, в освоении космического пространства, в которой долгое время считали кибернетику лженаукой, в которой еще в пятидесятые годы гонению подвергались генетики и где столь же лженаучной в эти годы считалась теория мезомерии и резонанса. И, тем не менее, руководство страны хорошо понимало, как необходимо развитие науки и что научные институты не могут сосредотачиваться только в центральной части страны, они должны быть и на периферии. Этому способствовало еще и то, что пятидесятые–шестидесятые годы – это годы "холодной войны". На передовой научного фронта происходило напряженное сражение за первенство в наиболее значимых научных областях между двумя сверхдержавами – СССР и США. В связи с этим в стране ускоренными темпами осуществлялось строительство новых научных центров. Их, подобно Совнархозам, призванным рассредоточить управление промышленно важными центрами и подготовить к автономному функционированию в случае войны, решено было разместить по территории всей страны. Планировалось, что несколько передовых направлений науки (ядерная физика, химия, геология, геохимия и др.), возглавляемых энергичными лидерами, будут переведены в Сибирь и явятся центрами научных исследований.

Так, в самые первые послевоенные годы в Иркутске был создан Восточно–Сибирский филиал (ВСФ) Академии наук, в котором были заложены основы будущих институтов Сибирского отделения АН СССР, таких, как Институт Земной коры, Институт Географии, Лимнологический институт, и, в какой–то мере, и наш Институт органической химии. Сотрудники двух отделов ВСФ АН – д. х. н. И. В. Калечица (отдел углехимии и искусственного жидкого топлива) и д. х. н. И. Л. Котляревского (органический синтез) – частично потом влились в наш институт. К сожалению, сами Калечиц и Котляревский предпочли один перебраться в Москву, а второй – в Новосибирск в Институт кинетики и горения СО АН СССР.

В 1957 году во исполнение распоряжения Совета Министров СССР вышло постановление Президиума АН СССР об организации Сибирского отделения Академии наук СССР. Первоначально местом расположения Сибирского отделения был определен г. Иркутск. О причинах переноса центра строительства в Новосибирск сейчас трудно говорить наверняка. Существует несколько версий. Одна из них та, что иркутские власти отвели для строительства Академгородка место (то место, на котором мы сейчас располагаемся), очень не понравившееся будущему председателю СО АН СССР Лаврентьеву. Ему хотелось, чтобы Академгородок был расположен у воды, и он просил под этот городок участок, где сейчас находится район города Солнечный. Иркутские власти почему–то ему в этой просьбе отказали. По другой версии, он посчитал, что Иркутск уж слишком удален от центра. Тем не менее, совершенно точно известно, что созданию в Иркутске академического центра остался верен Михаил Федорович Шостаковский – организатор и первый директор нашего института. Будучи выпускником медицинского факультета Иркутского университета (1929 г.), имея в сороковые и пятидесятые годы самые тесные контакты с химиками этого университета, Михаил Федорович (он был в то время зав. лабораторией Московского ИОХ АН СССР) поставил вопрос так, что даст свое согласие на директорство институтом только при условии его строительства в Иркутске. Создание Иркутского центра СО АН СССР было еще оправдано и тем, что основа ряда его институтов была уже заложена в ВСФ АН СССР. Вместе с Михаилом Федоровичем Шостаковским в Иркутск приехал и Лев Владимирович Таусон, будущим детищем которого стал Институт геохимии, а на первых порах этот институт был лишь лабораторией ИрИОХа. Только после защиты Львом Владимировичем докторской диссертации в конце 1958 или начале 1959 года эта лаборатория получила статус института, но до конца 1962 года два института, наш ИОХ и Геохимия, уживались со всеми своими кадрами, и научными, и административными, под одной крышей в здании бывшей канцелярии Иркутского генерал–губернатора на Вузовской Набережной (теперь Бульвар Гагарина, возле ИрГИРедМета).

Первый директор Института д.х.н., член–корреспондент АН СССР Михаил Федорович Шостаковский был учеником и ближайшим сподвижником академика Алексея Евграфовича Фаворского – основоположника химии ацетилена, одного из основателей Института органической химии в Москве (1934 г.).

Патриарх отечественной органической химии, Алексей Евграфович Фаворский внушал своим ученикам, что научное исследование в конечном итоге должно иметь практическую направленность. М. Ф. Шостаковский оправдал надежды учителя. Бальзам Шостаковского хорошо известен как лекарственное средство, которое во время Великой Отечественной войны широко применялось в медицинской практике в качестве противоожогового средства. Следует отметить, что будучи директором–организатором Иркутского ИОХа, Михаил Федорович до 1962 г. не порывал и с родным Московским ИОХом, оставаясь заведующим лабораторией виниловых эфиров.

Приказ о строительстве Иркутского ИОХа был подписан Правительством страны в конце 1957 года, и с этого времени Михаил Федорович стал формировать кадровый состав института.

Кадровая политика М. Ф. Шостаковского на первых порах строилась по принципу комплектования Института в основном местными кадрами – выпускниками Иркутского университета. Такая политика частично решала жилищную проблему. Этой практике подбора кадров наш институт придерживался и придерживается до настоящих дней, только к выпускникам ИГУ присовокупились и выпускники ИрГТУ и Педагогического Университета. Уже в конце 1957 года была подана заявка в Иркутский госуниверситет. В то время распределением выпускников на работу занимался исключительно ВУЗ по заявкам, поступившим от самых различных учреждений, с правом предпочтительного выбора места работы теми, кто оканчивал институт с красным дипломом. Первыми сотрудниками ИОХа стали выпускники ИГУ 1957 и 1958 годов Н. Н. Власова, Н. А. Кейко, В. Г. Закирова, И. И. Цыханская. Особенно большой набор выпускников химического факультета ИГУ на работу в институт был в 1959 и 1960 годах. Это – О. Г. Ярош, М. Л. Альперт (ныне к.х.н., ученый секретарь института), В. Б. Пухнаревич, Л. И. Астафьева, Ю. В. Марошин, Н. В. Семенова, А. Н. Мирскова, Р. Г. Мирсков и многие другие. В это же время в институт на работу был принят и выпускник химфака 1958 года В. К. Мисюнас. М. Ф. Шостаковский приглашает в новый институт и своих учеников, и талантливую молодежь из Москвы, Ленинграда, Ярославля, Новосибирска, Томска, закладывая тем самым основы динамичного развития крупнейшей Российской химической школы – школы академика Фаворского на Сибирской земле. Общее число сотрудников ИОХа к концу 1960 г. было уже около 130 человек.

В 1958 году здания института только закладывались. Прорабом этих строек был бывший сапер Василий Васильевич Рассохин. Своих площадей не было, но были химические лаборатории в еще нерасформированном ВСФ, располагающимся по ул. Ленина, д. 5 в здании теперешнего Художествнного музея, был Иркутский Госуниверситет и был Московский ИОХ. Поэтому можно выделить две базы месторасположения первых сотрудников ИОХа – Иркутская (ИГУ и ВСФ) и Московская (ИОХ АН СССР). В Иркутске на кафедре органической химии с 1958 до начала 1960 года работали Н. Н. Власова и М. Л. Альперт. На базе ВСФ (здание было переполнено до отказа, тем не менее там нашлось пристанище и для ряда сотрудников ИОХа) на первых порах работали будущие заведующие лабораториями кремнеорганических мономеров и химии высокомолекулярных соединений – Борис Александрович Соколов и Владимир Иннокентьевич Беляев. Позже к ним присоединился Николай Васильевич Комаров, возглавивший лабораторию кремнеорганических соединений, местом обитания которой в том же 1958 стал Геолого–разведочный техникум в Студгородке. При строительстве Студгородка на левом берегу Ангары здание этого техникума было построено одним из первых. В нем двум будущим институтам – ИОХу и Геохимии – была выделена одна комната в 90 квадратных метров. В ней разместили десять химических столов, прижатых друг к другу тыльными сторонами, и пять вытяжных шкафов. Половина столов принадлежала нашему институту. Здесь под руководством к.х.н. Николая Васильевича Комарова (д.х.н. с 1968 г.) работали первые сотрудники его лаборатории – В. М. Кузнецова, Ираида Цыханская, Олег Ярош, Юрий Марошин, Вера Пухнаревич, чуть позднее пришли Виктор Мисюнас и Лиля Астафьева. Сюда привозили первые иоховские реактивы и оборудование. Машину с реактивами и оборудованием, которая приходила раз в 2–3 месяца, все дружно встречали и разгружали.

В соответствии с Постановлением Президиума АН СССР, подготовка кадров для вновь создаваемых Сибирского и Уральского отделений АН СССР осуществлялась и на базе московских институтов. Поэтому на площадях московского Института органической химии АН СССР, преимущественно в лаборатории виниловых эфиров М. Ф. Шостаковского, начали работать такие сотрудники Иркутского ИОХа, как д.х.н. Г. А. Рудаков, к.х.н. А. В. Кузнецов, старшие лаборанты А. Н. Никольская, В. И. Лаба, Ю. К. Подвязная, К. Х. Зихерман и др. Всего 25 человек, в том числе и прикомандированные из Иркутска химик, старший лаборант Н. А. Кейко и физики, старшие лаборанты В. П. Рощупкин, А. П. Генич, а также аспиранты Т. Т. Минакова и А. А. Волков.


Вспоминает Н. А. Кейко


Все мы пользовались правами сотрудников института, к которому были прикомандированы, и должны были впитать атмосферу научного творчества, усвоить новые методы, технику безопасной работы, этику отношений, укрепить свое мировоззрение и выучить иностранный язык. В эти годы принимающий институт сам только что получил новое огромное здание с колоннами на фасаде и внутри, в фойе всех четырех этажей. В фойе и коридорах стояли мягкие глубокие дубовые диваны, обитые черной кожей. Священный трепет вызывал вид читального зала библиотеки: огромные, до потолка, дубовые шкафы с журналами, к которым был открытый доступ, удобные дубовые столы на одного человека, к ним – широкие дубовые кресла. Вдоль каждого шкафа на колесиках скользила стремянка. В центре зала – огромный овальный стол со свежими газетами. На пристенных стендах – выставки новых поступлений. За столами можно было увидеть академиков, выдающихся ученых в области катализа (Б. А. Казанский), химии углеводов (Н. К. Кочетков), химии борорганических соединений (Б. А. Михайлов), химии нитросоединений (С. С. Новиков) и многих других. Но это святилище науки старшим лаборантам в рабочее время было не совсем доступно, так как желание его посетить в это время более высокие эшелоны научных сотрудников воспринимали как уход от своих основных обязанностей, попытку улизнуть от работы. Благо, библиотека работала до 20 часов, и в нее можно было попасть после рабочего дня. В лаборатории М. Ф. Шостаковского часто проходили коллоквиумы в маленьком зале четвертого этажа. Все старшие научные сотрудники лаборатории тщательно следили за литературой по своей теме (по журналам и по Chemical Abstracts), а на коллоквиумах обсуждались не только диссертации или статьи, отправленные в печать, но и новые зарубежные обзорные статьи. Но особенно памятны общеинститутские коллоквиумы, проходившие по средам в конференц–зале. На этих коллоквиумах часто выступали ведущие специалисты с докладами по своим направлениям науки из институтов Москвы, но нередко и зарубежные гости. Один из них, к изумлению слушательниц, начал свою лекцию по хроматографии словами:

"Милые дамы! Извините меня за скучный материал моего доклада. Хроматографию легче понять, если представить проведение праздника на реке. По условию участники могут передвигаться на весельных лодках вниз по течению. Через какое–то время они причаливают к интересующим их увеселительным местам праздника: кто–то к спортивным соревнованиям, кто–то – к выступлениям артистов, кто–то – к уютным ресторанчикам, а кто–то – к нарядным магазинчикам. Через определенное время участники праздника покидают свои самые интересные точки, сгруппировавшись по интересам более или менее плотно. Так и в хроматографии: одни молекулы задержатся на одних центрах носителя, другие – на иных…".

"Интересное за границей представление о хроматографии и о дамах", – подумали молодые сотрудницы.

В этом же зале проходили комсомольские собрания, на одном из которых выдвигаемый повторно на должность секретаря молодой человек просил принять во внимание его самоотвод по причине, что у него предстоит третий год аспирантуры и ему дана третья тема (такое бывает?!). На следующем собрании пришлось услышать, что комсомолка института утащила из магазина самообслуживания товар, не оплатив его (из милиции поступил протокол). Ей устроили беспощадный разнос (и такое бывает!).

Обычно сотрудники московских институтов бывали очень вежливы и предупредительны в беседах с молодыми прикомандированными с перефирии коллегами. В моей памяти сохранился случай, когда руководитель Н. В. Кузнецов отправил меня в Институт химической технологии им. Д. И. Менделеева, который сам заканчивал, чтобы на кафедре гетерогенного катализа мне объяснили и показали такие процессы в действии. Там даже студенты работали на установках, позволяющих провести "закалку" выходящих парообразных продуктов от 600 до 10 ^оС в зоне змеевикового холодильника протяженностью 3–5 сантиметров, примыкающего встык к реактору с гетерогенным катализатором. Такое возможно, если изящная и сложная установка выполнена из дорогого и хрупкого кварцевого стекла, устойчивого к температурным перепадам. Сотрудники кафедры старательно объяснили динамику процесса, а на прощание подарили и сам реактор (драгоценный дар в то время, немыслимый в наше).

В другой раз меня направили на консультацию к зам. директора Всесоюзного научно–исследовательского фармацевтического института (ВНИХФИ) Г. Н. Першину. Утомленный и довольно грустный пожилой человек терпеливо в течение 40 минут отвечал на вопросы "интервьюера", о том, что такое микобактерии, как и почему должно быть выполнено исследование на курином эмбрионе и что это даст.

Случались и казусы. Однажды в лаборатории виниловых эфиров вечером состоялся ужин. Пригласили и соседей–коллег из Иркутского института. Было непонятно, чему посвящено пиршество. Наконец, один из сотрудников шепотом признался иркутянам, что этот стол был приготовлен по поводу его предстоящей защиты. Однако она утром была отменена, поскольку оба оппонента объяснили соискателю, что они дадут отрицательные отзывы (и такое бывало!).

Как члены комсомольской организации принимающего института, иркутяне участвовали в оказании шефской помощи колхозам Подмосковья. В течение двух недель можно было знакомиться с потрясающими контрастами жизни в городе и в деревне. В другой раз молодежь ИОХа вывезли для оказания технической помощи на строительство какого–то подмосковного научного центра. В красивом лесу из белого кирпича были построены стены залов и коридоров в тот момент высотой в один этаж, еще без крыши. Расположение залов и обилие тамбуров с металлическими дверями производило впечатление. Название подмосковных научных городков (Пущино, Обнинск, Дубна) зазвучали в газетах только через десятилетия.

Еще интересной особенностью жизни научных коллективов Москвы 60–х годов был ритуал встречи высоких иностранных гостей. Перед проездом гостя из аэропорта по Ленинскому проспекту, украшенному флажками стран, на закрепленных участках тротуара выстраивались коллективы институтов, здания которых находились на проспекте. Так, например, проходила встреча Хонекера. А 12 апреля 1961 года весь коллектив ИОХа радостно приветствовал кортеж Гагарина, который ожидали довольно долго, но радость на лицах была самая искренняя.

Также организованно, по разнарядке отдавали почести умершим государственным деятелям. Однажды в 1960 году сотрудникам Сибирского отделения "выпала очередь" присутствовать на похоронах внезапно погибшего главнокомандующего Ракетными войсками стратегического назначения генерала М. И. Неделина. Радио передавало, что его самолет где–то на Балканах врезался в горы по причине тумана. И только в XXI веке тайна этой смерти была показана в документальном телевизионном фильме. Это была авария на Байконуре.

Строго по традиционным правилам проходили демонстрации на Красной площади. Списки желающих составлялись заранее. Каждый правофланговый в шеренге из 8 человек утверждался партийной организацией и следил на демонстрации, чтобы не попали в его ряд посторонние.

В числе сотрудников Иркутского института, базирующихся в Москве, были и два снабженца, сначала Новоселов, затем Н. А. Гриднев. Они были в свое время очень хорошими "толкачами". Существовал Центракадемснаб, но имея выделенные деньги на реактивы, стекло и оборудование, надо было еще получить на все это фонды. Своей настойчивостью и изобретательностью в подходе к клеркам эти снабженцы преподносили показательные уроки молодым. Жаль, что оба они остались в Москве и не поехали в Иркутск с московской ветвью коллектива Института.

В 1960–1961 годах весь кадровый состав института целиком объединился в здании, построенном в конце XIX века под канцелярию Иркутского генерал–губернатора, на Вузовской Набережной, 36. Центральный вход делил здание на две половины: одну занимал наш ИОХ, а другую – Институт геохимии. Дом был двухэтажный, в котором до расселения в нем академических институтов размещалась какая–то культпросветшкола. Здание было, естественно, не приспособлено для размещения в нем институтов химического профиля. Долго ждали, пока проведут холодную воду, а вытяжные шкафы, столы и все остальное оборудование сотрудники устанавливали сами. Вытяжку, и достаточно мощную, установили, но приточной вентиляции не было. В результате в здании создавался некий вакуум. Нужно было прилагать достаточно большую физическую силу, чтобы во время работы вытяжек открывать как входную, так и внутренние двери института, и обладать недюжинным проворством, чтобы прошмыгнуть в оттянутую дверь, не прищемив себе какую–нибудь часть тела. Не обходилось без травм, и довольно часто. Случались даже анекдотичные случаи. Так, у Н. Власовой однажды утром засосало в оттянутую входную дверь полу ее пальто, а дверь вырвалась у нее из рук. В результате бедная сотрудница оказалась вплотную пришпиленной к этой двери с внешней стороны института. С тоской, озираясь по сторонам, она обречено ждала своей участи. Участь эта могла быть чрезвычайно печальной, так как входная дверь со стороны института, как правило, вышибалась ногой с огромной силой. Надо сказать, что Н. Власова в этот день слегка опаздывала, а опаздывать в институт в то время было чревато весьма неприятными последствиями. У каждого сотрудника был свой номерок, который, приходя в институт, он должен был повесить в настенный шкафчик. Этот шкафчик дежурный вахтер закрывал строго в половине девятого. Опоздавшего ждал вызов на ковер в дирекцию. Поэтому надежды, что кто–то еще будет опаздывать и придет на помощь с внешней стороны института, было очень мало. Но, к счастью, в этот день такой человек нашелся.

В здании на Набережной собрался уже достаточно сформировавшийся коллектив, в котором было шесть лабораторий, возглавлявшихся Н. В. Комаровым, Б. А. Соколовым, который являлся и первым ученым секретарем института, В. И. Беляевым, а также А. С. Атавиным, который был в то же время и заместителем директора института, В. М. Власовым и Н. В. Кузнецовым, возглавившим лабораторию химии ацетилена. В институте была группа аналитиков, занимающаяся определением элементного состава синтезированных соединений, во главе которой стояла Г. П. Тюменцева, группа физиков – ИК–спектроскопистов во главе с Н. И. Шергиной, позднее к ним присоединилась и группа по биологическим испытаниям синтезируемых соединений, возглавляемая М. А. Игнатьевой. Институт был в то время примечателен еще и тем, что заместителем директора по общим вопросам в нем был Герой Советского Союза Иван Александрович Рубленко, который правил институтом сурово, по–армейски, но вместе с тем с большой любовью и заботой о сотрудниках, которых, наверно, воспринимал как своих солдат.

В это время московская группа потихоньку уже начала стягиваться в родные стены. Из 24 химиков–сотрудников ИОХа в Иркутск приехали только 13 человек, при этом часть из них через 2–4 года покинула институт. Стали появляться и выпускники столичных вузов, в их числе навсегда связавшие свою жизнь с ИрИОХом выпускница Ленинградского Госуниверситета, ученица дочерей А. Е. Фаворского Татьяны Алексеевны и Ирины Алексеевны, теперь д.х.н., зав. лабораторией А. С. Медведева (Ложеницина), выпускница Ленинградского технологического института, теперь к.х.н. С. В. Кирпиченко, выпускница Челябинского педагогического института теперь к.х.н. Т. А. Кузнецова, выпускники Ленинградской Лесотехнической Академии супруги Лавровы, которых, к сожалению, уже нет на земле, а также чета Подвязных (Москва), В. М. Завалей–Аннекова (Ленинград), Р. Г. Султангареев (Горький), З. М. Колбина–Гаращенко, В. Г. Бологова–Чернова и В. Оранская (Томск).