Geum.ru

М. В. Ломоносова географический факультет Материалы юбилейной научной конференции «Культурный ландшафт: теория и практика» (3-11 ноября 2003 г.) Москва-2003 Семинар

Вид материалаСеминар

Содержание


ИСТОРИЧЕСКИЕ ЛАНДШАФТЫ СРЕДИЗЕМНОМОРЬЯ О.А.Климанова
Районирование этнокультурного ландшафта казаков
Исследование региональной идентичности
Природопользование и формирование современных и
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10

ИСТОРИЧЕСКИЕ ЛАНДШАФТЫ СРЕДИЗЕМНОМОРЬЯ

О.А.Климанова


Московский государственный университетим. М.В.Ломоносова

Географический факультет

Klimanov@online.ru


В настоящее время к Средиземноморскому региону можно отнести полностью или частично территории около двадцати стран, расположенных в трех частях света – Европе, Азии и Африке, в них проживает более девяноста миллионов человек. Сильная расчлененность рельефа, разнообразие климатических условий обусловили на этой территории значительное биологическое и ландшафтное разнообразие (по классификации Всемирного Фонда дикой природы (WWF) этот регион входит в число 25 «горячих точек» биосферы). Кроме того, именно Средиземноморье можно считать регионом с наиболее высокой плотностью древних цивилизаций в Старом Свете; на территории средиземноморских стран находится более сотни объектов Всемирного Культурного и природного наследия (по состоянию на 1 января 2003 года) и этот список еще не закрыт. В древние и средние века на территории разных частей Средиземноморья находились государства древних египтян, финикийцев, древних греков, древних римлян, византийцев, арабов, франков и турок-османов.

Столь длительная история привела к тому, что современные ландшафты Средиземноморья представляют собой мозаику орошаемых и неорошаемых пашен, плантаций фруктовых деревьев, лесопастбищных угодий и очень немногочисленных участков лесов в пределах охраняемых территорий. Анализируя характер пространственного распределения центров древних и средневековых цивилизаций на территории региона можно отметить, что в Средиземноморье есть как районы с длительным и постоянным, но узко локализованным воздействием одной или нескольких цивилизаций (например, долина Нила), так и территории, которые испытывали наиболее интенсивное воздействие в эпоху только одной цивилизации. К числу последних можно отнести район Кордовы в Андалусии на юге Испании (самый населенный город Европы в раннее средневековье).

Древние и средневековые цивилизации обогатили не только культуру Средиземноморья, но и сельское хозяйство стран региона. Удачное расположение на стыке двух континентов способствовало быстрому проникновению и распространению по территории всего региона культурных растений и внедрению их в сельскохозяйственное производство. При изучении влияния древних и средневековых цивилизаций представляется достаточно продуктивным использование их косвенных признаков и индикаторов, которые можно отметить в современном ландшафте. К их числу можно отнести: сельскохозяйственные культуры и животные, центры происхождения и одомашнивания которых находятся в странах региона и за его пределами; методы ведения сельского хозяйства (система севооборотов, орошение и т.д.); характерные «культурные ландшафты» (например, «белые города» в Андалусии, «голубые деревни» в Тунисе); наличие археологических памятников и древних развалин. Учет совокупности подобных косвенных признаков позволяет создать представление об «историческом ландшафте», характерном для различных цивилизаций и различных природных условий. Наши полевые наблюдения в ряде средиземноморских стран показали, что некоторые типы «исторических ландшафтов» имеют широкое распространение по всему Средиземноморью (речь идет прежде всего о «римских ландшафтах»), а другие носят локальный характер. Наблюдается и наложение одних исторических ландшафтов на другие вплоть до их повторения современными модификациями. Так, в Турции, у подножья Бергамского холма современные оросительные системы проложены по пути древнеримского акведука.

Наиболее древняя на территории Средиземноморья древнеегипетская цивилизация не имела широкого площадного распространения, ее влияние проявилось локально, а исторические ландшафты имеют ограниченное распространение. Очень сложны для выделения исторические ландшафты финикийцев; по-видимому, к ним можно отнести немногие сохранившиеся гавани, например в Карфагене в Тунисе. Характерные греческие исторические ландшафты сохранились в западной части полуострова Малая Азия, где располагались многие греческие колонии. Древнегреческий исторический ландшафт – это, в первую очередь, ландшафт довольно крупных для своего времени городов, развалины которых можно найти вдоль всего Эгейского побережья Турции. Очень характерной чертой многих из них является «отодвинутость» от моря (хотя изначально они строились как порты) за счет накопления речных наносов в устье.

Влияние древнеримской цивилизации отмечается во всех странах Средиземноморья. Обязательные черты римского исторического ландшафта – акведуки. Именно во времена римлян получила повсеместное распространение средиземноморская триада сельскохозяйственных культур «пшеница – виноград – олива». Характерным природным фоном римских исторических ландшафтов мы считаем безлесные степные пространства подгорных равнин, в отличие от характерных для греческих исторических ландшафтов низменных аккумулятивных равнин и конусов выноса временных водотоков.

Влияние арабов особенно ярко проявилось на юге Пиренейского полуострова в Андалусии, где сохранились одни из наиболее красивых памятников арабской архитектуры. Обязательной чертой арабского исторического ландшафта является обилие воды. Оно может легко фиксироваться визуально (фонтаны и водопады). Сады Гранады и Севильи, по-видимому, самые древние в Европе образцы садово-паркового искусства совершенно отличные от «английских» и «версальских» парков. Характерной чертой арабских исторических ландшафтов стали плантации цитрусовых, которые попали в Европу из Китая во времена арабов.

Анализ современного соотношения площадей, занятых под пшеницей, оливой и виноградом (центр происхождения соответственно ЮЗ Азия и Средиземноморье), а также цитрусовыми и кукурузой показал, что по отношению к общей площади сельскохозяйственных угодий наибольшую долю первые три культуры занимают в странах Южной Европы и Северной Африки. Исключение составляет пшеница, посевы которой имеют высокую долю во всех странах региона. Цитрусовые играют наибольшую долю в посевах в Израиле, Ливане и Египте (от 2 до 5 %), а кукуруза - в Хорватии и Турции (20-30%). Таким образом, можно предположить, что решающую роль в формировании набора сельскохозяйственных культур внесли древние цивилизации, а роль средневековых была достаточно локальной.


РАЙОНИРОВАНИЕ ЭТНОКУЛЬТУРНОГО ЛАНДШАФТА КАЗАКОВ

Д.С.Костина

Ставропольский Государственный Университет

tfgi@stavropol.net

В последние годы в России, на всех территориях, где проживали казаки, началось мощное движение за возрождение казачества. Это, очевидно связанно с острым политическим и идеологическим кризисом, проявившимся в стране в 90-е годы. Между тем в феномене казачества остается немало белых пятен, касающихся их происхождения, процесса зарождения и раздвижения ареалов расселения. В данной работе была сделана попытка, выделить районы проживания казаков на территории Ставропольского края, выявить отличительные черты их быта, обычаев, традиций, типов землепользования и т.д.

Данную работу целесообразно рассматривать с точки зрения этнокультурного ландшафтоведения.

Под культурным ландшафтом понимается природно-культурная среда развития определенного этноса (Калуцков, 2000 г). Это означает, что вне этноса и без этноса нет культурного ландшафта и что у каждого этноса свой культурный ландшафт.

Базовыми понятиями этнокультурного ландшафтоведения являются место, местное сообщество и собственно культурный ландшафт. Следует сказать, что идея культурного ландшафтоведения была выдвинута еще Л.С. Бергом в начале XX века. И разработкой представлений о культурном ландшафте занимались В.А. Веденин, Туровский, Ю.Г. Симонов, Иванова и другие видные ученые отечественной науки.

Что же дает нам право обосновать казачество как субэтнос? А.П. Скорик (1995 г.) в своей работе рассматривает казачество в контексте культуры как казачество – субэтнос и казачество – квазисословие. Сегодня много говорят о казаках как о народе, но слово «народ» в русском языке имеет много значений. «Этнос» тоже народ, если переводить слово с греческого, но в науке является термином, имеющим более расплывчатое происхождение.

. При этом важны, безусловно, два момента: историческая память и переживание общих культурных феноменов.

Казачество – субэтнос имеющий тенденцию превращения в некоторую этническую целостность, тенденцию, которая была прервана попыткой его юридического закрепления в виде сословия (Скорик, 1995 г.).

Основой для изучения морфологии этнокультурного ландшафта могут стать общие представления о районировании, разработанные в природном ландшафтоведении. По аналогии с природным ландшафтным районом можно выделить этнокультурные ландшафтные районы – генетически единые, территориально-целостные образования, однородные по совокупности этнокультурных и природных признаков и заключающие в себе набор локальных геосистем – культурно- природных комплексов различного ранга (Лысенко, 2000 г.).

Казаки на территории Ставропольского края проживали в пределах степных и лесостепных ландшафтов. Сам факт проживания казачества в пределах этих природных условий обуславливает различия в ведении традиционного хозяйства, которые еще более подчеркиваются историческими, культурными и бытовыми аспектами. Таким образом, в пределах Ставропольского края можно выделить три культурных района компактного проживания казачества: Терский, Ставропольский и Кубанский.

Терское казачество зародилось на Кавказе в 1530-1690 гг. это были шесть станиц, которые ныне находятся в пределах Чеченской республики и Дагестана. Следует сказать, что значительная часть культурных и бытовых особенностей было перенято у горцев. К 1770 году окончательно оформляется кордонная линия от Каспия до Моздока. Все эти станицы располагаются на левом берегу Терека и его притоков и притоков Кумы.

Несмотря на то, что терцы были исконно русскими людьми по плоти и духу, они, войдя в соседство и дружбу с горскими народами, позаимствовали многие обычаи пригодные для жизни. В речи терцев так же встречается много слов заимствованных у кабардинцев и чеченцев.

Казаки первоначально на этой территории занимались скотоводством. Земледелием же занимались мало, из-за постоянных набегов горцев. Однако, после окончания Кавказской войны земледелие начинает набирать обороты.

Что касается животноводства, то следует сказать, что этот район особенно выделялся разведением овец. Овцы разводились преимущественно в Горском полку. Так же овцеводство получило заметное развитие в ст. Ессентукской. В Пятигорском отделе преобладало свиноводство. В Горском и Моздокском отделе занимались виноградарством, а в Пятигорском производством товарной продукции фруктовых садов.

На Тереке были распространены несколько типов жилищ казаков: шалаши, землянки (впервые годы поселений), срубные жилища, турлучные и саманные дома. Причем в Горско-Моздокском полку было больше турлучных домов, а в Пятигорском саманных (Заседателева, 1974 г.). Терцы позаимствовали одежду у горцев.

В отношении к религии терцы были безупречны. Большинство из них исповедывали православие. Однако были представители «старой» веры, которые жили от православных отдельно.

Ландшафтное разнообразие природных условий способствовало формированию морфологических различий – местностей: терское казачество Малкинско-Терского и Правокумско-Терского ландшафтов и терское казачество Золконского и Кубано-Малкинского ландшафтов. Выделение этих единиц так же обоснованно тем, что казаки, принадлежащие к первой местности, берут свои корни от гребенских казаков. Они имеют более древнюю историю. Казаки же живущие в второй местности были переселены с Дона намного позже. Часть станиц, находящихся в этой местности, населяли крестьяне, переведенные в казачье сословие. Отсюда такое разнообразие и неоднородность в особенностях быта и других традициях и обычаях.

Этнокультурный район Ставропольского казачества формировался в пределах Верхнеегорлыкского и Ташлянского лесостепных и Егорлыкско-Сенгилеевского степного ландшафтов. Казаки, которые здесь проживали, относились к Кубанскому войску. Они были переселены сюда в 1801 году Указом Правительствующего Сената с целью укрепления интересов России на Северном Кавказе. Население, переселившееся сюда из Орловской, Курской и Воронежской губерний, имело в основном русское происхождении, и было крестьянским. Этих казаков ученые называют еще однодворцами. Однодворцы – казаки, живущие на окраинах Московии, несли пограничную службу, за которую имели земельный надел и одну семью (двор) крепостных. Это право сохранялось до 1840 года (Глущенко, 1999).

Однодворцы - потомки воронежцев и курян стойко сохраняли свои обычаи и традиции. Большой интерес представляет говор ставропольских казаков с элементами «яканья»: «мяшок», «толькя», что сильно отличало этот район от других линейных станиц, население которого разговаривало на малороссийском наречии.

Основным занятиям вновь прибывших на Кавказ однодворцев стало скотоводство и хлебопашество, но в зависимости от природных условий эти виды землепользования варьировались в разных станицах. Из других отраслей хозяйства здесь успешно развивалось пчеловодство. Жилье ставропольские казаки строили главным образом из самана.

Одежда ставропольских и кубанских казаков существенно не отличалась друг от друга. Мужчины носили сорочку (в русских станицах – рубаху). Популярной в конце XIX века становится косоворотка. Так же в комплексе одежды был бешмет, , черкесска, бурка (обычно была войлочной). От дождя защищал башлык. Популярным головным убором была черкесская войлочная шляпа.

В комплексе женской одежды – утепленная верхняя стеганная «кохта». Основой женского костюма была рубаха, которая являлась нательной и верхней одеждой. Общераспространенной была рубаха на кокетке - «талейка», которая появилась под влиянием города в конце XIX века. Старинной казачьей одеждой, надевавшейся на рубаху, была юбка. Юбки шили из покупного материала, в пять-шесть полотнищ, на вздернутом шнурке-учкуре.

В конфессиональном отношении местное население пестротой не отличалось. В основном большинство придерживалось православия, но встречались и представители «старой» веры. Например, в станице Новотроицкой в первые десятилетия существования сложилась целая старообрядческая община (Колесников, 2000). Что касается традиций и обычаев, тот здесь большую роль играла церковь. Помимо общепринятых православных праздников: Рождества, Пасхи и так далее, широко отмечались день Казанской Божьей Матери (ст. Рождественская), день Преподобного Сергия Радонежского (ст. Каменноброодская) и т.д.

Кубанский этнокультурный район находится в пределах Расшевастко-Егорлыкского лесостепного, Прикубанского и Воровсколесско-Кубанского степных ландшафтов. Заселение этого района, который называют еще старой линией, началось с 1794 года. Сюда переселили население из взбунтовавшихся донских станиц, которые образовали шесть станиц: Григорополисскую, Прочноокопскую, Усть-Лабинскую, Темнолесскую и Воровсколесскую. В 1803 году выходцами из слободской Украины были населены еще четыре станицы – Темижбекская, Казанская, Ладожская и Тифлисская. В 1825 году было основано еще восемь станиц между Баталпашинской и Прочноокопской. Все население этих станиц были родом из Украины и говорили на южно-великорусском наречии, но в различных говорах они не тождественны. Например, в некоторых станицах распространено «иканье», а в других «иканье» осложняется произношением звука «а» [чатыре, т`анули] (Кубанские станицы, 1967). И все же в речи линейцев преобладали украинизмы.

Как и в других районах России, земледелие здесь носило экстенсивный характер. В XIX веке господствующей была залежная система земледелия. В конце XIX века вместе с расширением посевных площадей получает распространение трехпольная система с характерным чередованием: пар – озимая пшеница – яровая пшеница.

Животноводство в первой половине XX века явилась главным занятием населения, в дальнейшим, в пореформенный период превратилась всего лишь в подсобную отрасль хозяйства.

Жилище основной массы населения Кубани строилось из местных строительных материалов – глины, камыша, соломы, хвороста. После Кавказской войны во внешнем виде станиц произошли значительные изменения. Вокруг них исчезли оборонительные укрепления (рвы, палисады, валы). В конце XIX века дома стали более благоустроенными. Покрывали их теперь часто черепицей, а более богатые и железом.

Одежда кубанских казаков явилась своеобразным комплексом, сформировавшимся из различных элементов, принесенных переселявшимися сюда различными русскими и украинскими группами населения.

Большая часть казаков исповедовали православие, так же среди них были раскольники различных сект (субботники, евангелисты, духоборы) и приверженцы римско-католической церкви.

Большая часть казаков исповедовали православие, так же среди них были раскольники различных сект (субботники, евангелисты, духоборы) и приверженцы римско-католической церкви.

Таким образом, на территории Ставропольского края в пределах культурного казачьего ландшафта можно выделить три этнокультурных района – Терский, Ставропольский и Кубанский. В пределах Терского района можно выделить две этнокультурных местности: Пятигорскую (район КМВ) и Терско-Моздокскую. Несомненно, в пределах Кубанского района так же возможно выделение более дробных таксонов, которые будут связанны с природными ландшафтами. Однако в этнографическом и историческом отношении этот район представляет собой одно целое.


ИССЛЕДОВАНИЕ РЕГИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ

В ЕВРОПЕЙСКОЙ РОССИИ (при поддержке РФФИ, № 01-06-80362)

М.П.Крылов

НИИ культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачева МК РФ и РАН

heritage@mtu-net.ru


Региональная идентичность (РИ) нами понимается как форма проявления культуры укорененности, интегрирующая в пределах ограниченной территории местные проявления российской (цивилизационной) идентичности и различные локальные и региональные идентичности. Идентичность понимается как «особость», самобытность, устойчивость, целостность, «пассионарность», как синоним местного самосознания. Культура укорененности понимается как дополнительная к культуре мобильности, которые одновременно являются деятельными установками, равно предполагающими активность и пассивность, интенсивность и экстенсивность развития. Укорененность и идентичность не следует рассматривать исходя из оппозиции «коллективизм - индивидуализм», поскольку для процессов самоидентификации с территорией исходным является уровень личности, отождествляющей себя, в той или иной степени. с территорией, или же отторгающей ее, или же индифферентной к ней ). РИ является сложным многосоставным феноменом и включает в себя 1)идентификацию себя как «местного», «местного по убеждению», «неместного», «маргинала»; 2)местный патриотизм, 3)оценку роли места в самоидентификации личности, 4)общинность, 5)осознание «степени самобытности» и пространственных пределов «своего края» исходя из идентификации себя как местного или неместного; 6)образ своего края. Местный и российский патриотизм в рамках нашего исследования обнаружили весьма тесную взаимосвязь. Нами установлено преодоление стадии «гемайншафта» - наиболее сильные РИ и российский патриотизм зафиксированы для местных по убеждению (не по рождению); наиболее сильный российский патриотизм тех, у кого малая родина находится в другом месте. Учитывались и отношения соседства - наличие чувства неполноценности или превосходства по отношению к соседним территориям, ощущение давления, конкуренции со стороны соседних территорий, прозвища, какие в настоящее время дают соседи (и обратно). Зафиксированы тенденции присвоения памяти о знаменитых земляках на других территориях. Исследовались некоторые региональные субэтнические символы (так. зафиксировано несколько десятков значений понятия «тамбовский волк»).

Выявлены 2 контрастные модели формирования РИ.: «Север» (Вологодская обл.) и «Юг» (Воронежская обл.), по результатам массовых опросов (1800 респондентов). Для модели «Север» характерны: пониженная РИ в целом, ослабление РИ, роли места в самоидентификации личности и усиление чувства превосходства по отношению к соседям при усилении центральности городов, элемент неорганичности РИ относительно традиции, переход к экономизму мышления в наиболее центральных городах. Для модели «Юг» характерны: повышенная сила РИ в аспектах традиции и модернизации, усиление РИ и роли места в самоидентификации личности при усилении центральности, органичность РИ относительно традиции, отсутствие чувства превосходства по отношению к соседям, доминирование не-экономизма мышления. Для обеих моделей характерно ослабление традиционности при усилении центральности, а также существование феномена «постпатриархальности» - тенденции к усилению идентичности в некоторых средних по рангу городах.

По результатам анализа фокус-групп в 11 городах (отобрано 496 анкет) - - Череповце, Галиче, Костроме, Муроме, Арзамасе, Моршанске, Балашове, Мичуринске, Тамбове, Борисоглебске, Новохоперске - выявлены региональные вариации местного самосознания, вписывающиеся в ряд в духе докучаевской зональности. Обнаружено разрушение (трансформация) идентичности в Твери (некоторые из вопросов, 510 семей, ТверьЦИОМ), частично - в Череповце, укладывающееся в формулу - усиление объективной центральности (для части городов) равносильно усилению субъективной периферийности.

Выявлены значительные региональные культурные контрасты: между соседними территориями, соседними городами. Однако континуальность российской геопространственной среды усиливает корреляцию между существующим областным делением и местными этнокультурными типами, что создает ложное впечатление «аспатиальности» (по Л.В. Смирнягину).В то же время единство культуры прослеживается в единстве механизмов формирования РИ в разных регионах (что может быть неправомерно истолковано как «аспатиальность»)...


ПРИРОДОПОЛЬЗОВАНИЕ И ФОРМИРОВАНИЕ СОВРЕМЕННЫХ И