Категориальное мышление в праве: его значение Акашкин А. Ю

Вид материала

Документы

Содержание Использованные источники Теоретические аспекты определения задач предварительного следствия Е.Л. Рубачева А.П. Кузьмич

Подобный материал:

• Предмет, метод и функции гражданского права, 751.43kb.
• В. А. Якушин Субъективное вменение и его значение в уголовном праве, 5419.54kb.
• Понятие «критическое мышление» и его характеристики, 304.37kb.
• Мышление и его патология Мышление, 686.03kb.
• Экзаменационные вопросы по дисциплине «римское право», 19.48kb.
• «Проблема формализма в праве: к вопросу о моменте возникновения права собственности, 44.82kb.
• «Языковое мышление» и его анализ, 266.61kb.
• Значение института юридического лица в современном российском праве и перспективы его, 242.69kb.
• Мышление, его виды и свойства. Мыслительные процессы; суждения и умозаключения, 144.6kb.
• План: Понятие мышления в психологии. Виды мышления, 126.54kb.

Использованные источники

1. Городское общественное управление Казани в 1883-1884 гг.: Отчет Казанской Городской Управы. – Казань: Типография Губернского Правления, 1885.
   
2. Казанская Городская Дума. Обязательные постановления для жителей Казани, изданные в 1872 – 1889 гг. – Казань, 1889.
   
3. Постановления Казанской Городской Думы от 21 декабря 1870 г. по 18 февраля 1871 г. – Казань, 18971.
   
4. Систематический сборник постановлений Казанской Городской Думы за 22 года (с 1871 по 1892 гг. включительно). – Казань: Издание Казанской Городской Управы, 1898.
   

Некоторые проблемы возмещения вреда, причиненного незаконными действиями органа, ведущего уголовный процесс, в Республике Беларусь


Рожко О.В.

Академия МВД Республики Беларусь


В соответствии с ч. 1 ст. 460 УПК Республики Беларусь (далее УПК) вред, причиненный гражданину в результате незаконного задержания, содержания под стражей и домашнего ареста, временного отстранения от должности, помещения в психиатрическое (психоневрологическое) учреждение, осуждения, применения принудительных мер безопасности и лечения, возмещается государством в полном объеме независимо от вины дознавателя, органа дознания, следователя, прокурора или суда. Часть 1 ст. 939 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее ГК) дополняет данный перечень незаконным применением подписки о невыезде и надлежащем поведении, а также незаконным привлечением в качестве обвиняемого. Таким образом, из всех мер уголовно-процессуального пресечения законодатель в качестве оснований возникновения права на возмещение вреда называет лишь такие из них как: заключение под стражу, домашний арест, подписка о невыезде и надлежащем поведении.

Несомненно, данными мерами процессуального принуждения существенно ограничиваются такие конституционные права как: право на свободу и личную неприкосновенность, право на свободное перемещение и выбор места жительства. Вместе с тем перечень мер пресечения, способных по своему характеру причинять вред охраняемым законом интересам личности отнюдь не исчерпывается. К таковым, например, относится залог, условия и порядок применения которого регламентированы в положениях ст. 124 УПК. В соответствии с данной нормой он состоит во внесении самим подозреваемым, обвиняемым или другим физическим лицом в депозит органа предварительного расследования или суда денежных средств для обеспечения явки подозреваемого или обвиняемого по вызову органа уголовного преследования или суда. При этом минимальный размер залога составляет 100 базовых величин, что значительно сказывается на материальном положении лица, в отношении которого она применяется, учитывая возможность его обращения в доход государства в случае нарушения подозреваемым или обвиняемым принятых на себя обязательств. Справедливости отметить, что залог является всего лишь временным отчуждением денежных средств и, в случае соблюдения условий применения данной меры пресечения, он подлежит возврату при постановлении приговора или прекращении производства о уголовному делу, в том числе и по реабилитирующим основаниям. Данное положение вполне обоснованно и не вызывает каких-либо нареканий. Вместе с тем в правоприменительной практике не исключены случаи незаконного удержания залога без обращения его в доход государства,⁸¹ либо ситуации, в которых судом принимается решение об обращении залога в доход государства при уклонении от явки подозреваемым либо обвиняемым, оказавшихся впоследствии невиновными. Считаем, что вопрос в данном случае должен решаться однозначно: средства, внесенные в качестве залога, вне зависимости от их дальнейшего движения в ходе производства по уголовному делу подлежат возврату залогодателю. В обоснование своей точки зрения полагаем целесообразным исходить из сущности данной меры пресечения. По мнению П.В.Мытника избрание меры пресечения в виде залога сопровождается, по существу, заключением двустороннего, а в ряде случаев и трехстороннего акта, своеобразного соглашения (договора) между органом, в производстве которого находится уголовное дело, с одной стороны, обвиняемым и залогодателем – с другой стороны. Данный договор считается заключенным, когда между указанными субъектами уголовного судопроизводства достигнуто соглашение по всем существенным пунктам, предусмотренным ст. 124 УПК [1, с. 35]. В этой связи рассматриваемую меру процессуального пресечения можно соотнести, с определенной долей условности, с гражданско-правовым институтом сделок. В соответствии со ст. 169 ГК сделка, не соответствующая требованиям законодательства, ничтожна и не влечет каких-либо юридических последствий. В силу положений ч. 2 ст.168 ГК при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах. Учитывая, что в случае оправдания лица либо прекращения производства по делу по реабилитирующим основаниям уголовное преследование гражданина признается в целом незаконным, сделка о внесении залога в качестве меры пресечения является ничтожной со всеми вытекающими из этого правовыми последствиями.

Определенное ограничение правового статуса и соответственно возможность причинения вреда законным интересам несет в себе и такая мера пресечения как передача лица, на которое распространяется статус военнослужащего, под наблюдение командования воинской части, которая закреплена в ст. 122 УПК. Суть ее заключается в возложении на командование воинской части, соединения, начальника военного учреждения, где служат или проходят учебные или иные сборы (занятия) подозреваемый или обвиняемый, обязанности по обеспечению их надлежащего поведения. Достигается это путем постоянного наблюдения за указанными лицами со стороны их непосредственных и прямых начальников, запрета увольнения из расположения части или направления на работу, производимую вне части и другими способами. Поэтому следует согласиться с И.Л. Петрухиным о том, что «нахождение под постоянным наблюдением начальников и наряда существенно ограничивает право человека на свободу уединения и личную жизнь» [3, с. 247]. Однако УПК не предусматривает возможность возмещения вреда в случае незаконного применения рассмотренной меры пресечения.

Вызывает нарекания включение законодателем в перечень оснований возникновения права на возмещение вреда только одной из предусмотренных УПК иных мер процессуального принуждения (временное отстранение от должности). Безусловно, потеря заработка в период ее действия является ощутимым уроном для трудоспособного гражданина. Однако не менее значительным ограничениям подвергается имущественное положение лица и при наложении ареста на имущество. В соответствии с ч. 2 ст. 132 УПК данная мера процессуального принуждения заключается в объявлении запрета на распоряжение, а в необходимых случаях и пользование имуществом либо его изъятии и передаче на хранение, что лишает гражданина большинства полномочий собственника, к которым относятся владение, пользование и распоряжении материальными ценностями. При этом арест может налагаться не только на наличное имущество, но и на средства, находящиеся на счетах и во вкладах в банках и кредитных учреждениях. Налицо существенное ограничение конституционного принципа неприкосновенности собственности, однако, законодатель оставляет без внимания возможность возмещения понесенного при этом ущерба. Аналогичный подход наблюдается и в отношении такой меры как привод, который состоит в принудительном доставлении лица в связи с неисполнением им без уважительных причин возложенной на него законом обязанности явиться по вызовам соответствующего органа в назначенный срок. При этом оказание противодействия работникам милиции, исполняющим постановление (определение) о приводе предполагает наделение их правом применения физической силы и специальных средств для обеспечения фактического доставления гражданина в орган, ведущий уголовный процесс [4, с.10].

Рассмотренные процессуальные меры главной своей чертой имеют принудительный характер и возможность ограничения прав и свобод гражданина при их применении очевидна. Вместе с тем способность причинять вред охраняемым законом интересам присуща практически всем следственным действиям, что также обусловлено таким их признаком как обеспечение проведения принудительной силой государства [5, с. 4]. Наиболее отчетливо это проявляется при осуществлении обыска, выемки, наложении ареста на почтово-телеграфные и иные отправления, их осмотре и выемке, прослушивании и записи переговоров, осмотре жилища и т.д. В других следственных действиях принуждение не столь очевидно, однако им тоже присуще [6, с. 9]. Данный вывод основан на том, что весь уголовный процесс в широком понимании по своей сути является системой принуждения, направленной на решение задач уголовного судопроизводства. Более того, наделение лица статусом подозреваемого или обвиняемого путем вынесения соответствующего постановления уже ограничивает права гражданина, в частности право на выезд за пределы Республики Беларусь, даже если в отношении его не совершалось каких-либо процессуальных действий принудительного характера.

В связи с изложенным полагаем, что возможность причинения вреда правам и законным интересам гражданина нельзя ограничить каким-либо закрытым перечнем процессуальных действий и решений, а ее необходимо отождествлять с уголовным преследованием лица, в отношении которого у органа, ведущего уголовный процесс имеются основания полагать, что им совершено общественно опасное деяние, предусмотренное уголовным законом. Именно при таком подходе в уголовно-процессуальном законе можно предусмотреть все возможные случаи причинения вреда личности на досудебных стадиях уголовного процесса.


Использованные источники

1. Мытник, П.В. Залог как мера пресечения / П.В.Мытник // Юстыцыя Беларусi. – 2001. – № 3. – С. 34–36.
   
2. Коряковцев, В.В. Залог как мера пресечения в уголовном процессе Российской Федерации / В.В.Коряковцев // Правоведение. – 2000. – № 4. – С. 120–131.
   
3. Петрухин, И.Л. Неприкосновенность личности и принуждение в уголовном процессе / И.Л.Петрухин. – М.: Наука, 1989. – 256 с.
   
4. Булатов, Б.Б. Правовое регулирование в УПК РФ привода участников уголовного процесса / Б.Б.Булатов // Российский следователь. – 2002. – № 10. – С. 6–11.
   
5. Мытник, П.В. Следственные действия: учеб. пособие / П.В.Мытник. – Минск: Акад. МВД Респ. Беларусь, 2005. – 111 с.
   
6. Шейфер, С.А. Принуждение в следственных действиях / С.А.Шейфер // Уголовно-процессуальное принуждение и ответственность, их место в решении задач предварительного расследования: сб. науч. тр. / Высш. следственная школа МВД СССР; под ред. С.П. Ефимичева. – Волгоград, 1987. – С. 7–14.
   

Теоретические аспекты определения задач предварительного следствия


Романов А.Б.

Ставропольский государственный университет, Россия

(юридический факультет, 5 курс)


Науч. рук.: Е.Л. Рубачева, к. юрид. н., доцент


От верного определения задач предварительного следствия уголовного процесса зависит выполнение задач уголовного судопроизводства в целом, эффективность всей практической деятельности по применению норм уголовного права. Теоретические споры вокруг целей уголовного процесса в общем и отдельных его стадий вызваны тем, что закон УПК недостаточно полно определил перечень задач, стоящих перед уполномоченными органами.

При реализации норм уголовного права выполняются задачи УК РФ, которыми являются: охрана прав и свобод человека и гражда­нина, собственности, общественно­го порядка и общественной безопас­ности, окружающей среды, консти­туционного строя Российской Феде­рации от преступных посягательств обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреж­дение преступлений. Для осуществ­ления этих задач Кодекс устанав­ливает основания и принципы уго­ловной ответственности, определя­ет, какие опасные для личности, общества и государства деяния признаются преступлениями, и уста­навливает виды наказаний и иные меры уголовно-правового характе­ра за совершение преступлений. По нашему мнению, приемлемо ввести и в УПК нормы, регламентирующие задачи уголовного судопроизводства.

Учитывая различную терминологию, употребляемую авторами в разных сочетаниях применительно к одним и тем же положениям, необходимо выяснить значение терминов «цель» и «задача».

В русском языке термин «цель» толкуется как «то, к чему стремятся, что надо осуществить», «задача» — как «то, что требует исполнения, разрешения». Таким образом, значение этих слов можно считать одинаковым.

По мнению А. И. Михайлова, в ч. 1 ст. 2 УПК РСФСР были определены ближайшие задачи, а в ч. 2 этой статьи — конечные результаты, которые он называет не задачами, а целями [1]. Под задачами понимают результаты, достижение которых возможно в настоящем (они связаны с расследованием конкретного уголовного дела). Задачи характеризуют предварительное следствие с количественной стороны и степень их достижения может быть измерена. Цели же предварительного следствия реализуются при участии других социальных институтов и государственных органов, и вклад следователей в их достижение количественно выразить в настоящее время невозможно. Задачи согласуются с назначением судопроизводства, изложенным в ст.у УПК РФ.

В. Т. Томина, Л. Д. Кокорева предприняли попытку разграничить категории «цели» и «задачи» в уголовном судопроизводстве по их объему, перспективности и содержанию. Такое разграничение, на наш взгляд, является искусственным. Нет необходимости разделять данные термины, а рассматривать их надо как идентичные, что следует из лексического значения этих слов.

Все определения задач во мно­гом похожи, но различаются по количеству и объему. Так, П.И. Тарасов-Родионов задачами предваритель­ного следствия считал раскрытие преступлений; выявление и при­влечение к уголовной ответствен­ности лиц, виновных в совершении преступления; подготовку матери­алов дела для суда [2]. Полагаем, необходимо помнить и о такой задаче предварительного следствия, как защита невиновных от уголовного преследования. Выполнение данной задачи на стадии предварительного расследования служит достижению общеправовых целей: соблюдению принципов законности, справедливости, повышению уважения граждан к правоохранительным органам. Вне рамок данной задачи невозможно представить принцип неотвратимости наказания, достижение целей общей и частной превенции.

По мнению А. П. Гуляева, задачами следователя являются:

1) быстрое и полное раскрытие преступлений и изобличение виновных;

2) обеспечение иных условий для привлечения каждого виновного в совершении преступления к ответственности в соответствии с законом;

3) ограждение граждан от неосновательного обвинения в совершении преступлений;

4) устранение причин и условий, способствующих совершению преступлений.

Положительной стороной данной точки зрения является учет необходимости выявления причин совершения преступлений. Уполномоченные органы должны стремиться предотвращать преступления, не допуская ущемления законных прав граждан. Особое значение в этом процессе имеют действия органов предварительного следствия.

П. Ф. Пашкевич [3] считал, что перед уголовным судопроизводством стоят шесть взаимосвязанных конкретных задач или ближайших целей:

1) быстрое реагирование следственных и судебных органов на совершенные преступления;

2) установление объективной истины по каждому делу;

3) обеспечение неотвратимости ответственности за совершенное преступление;

4) назначение справедливого наказания виновным;

5) недопустимость привлечения к ответственности и осуждения невиновного;

6) достижение максимального воспитательно-предупредительного эффекта.

Полагаем, что назначение справедливого наказания не может быть отнесено к задачам предварительного следствия. Назначить наказание может только суд, следовательно, это его задача. Органы предварительного следствия предоставляют суду только свою версию определенного события (с которой суд может и не согласиться) и только влияют на назначение того или иного наказания.

С. П. Евимичев выделяет следующие задачи предварительного следствия:

1) быстрое и полное раскрытие преступлений;

2) установление объективной истины по уголовному делу;

3) изобличение виновных;

4) привлечение виновных в совершении преступлений к уголовной ответственности в качестве обвиняемых;

5) ограждение невиновного от привлечения к уголовной ответственности;

6) реабилитация необоснованно привлеченных к уголовной ответственности и обеспечение возмещения им ущерба, причиненного необоснованным привлечением;

7) обеспечение возмещения материального ущерба, причиненного преступлением;

8) выявление и устранение обстоятельств, способствующих совершению преступлений;

9) создание необходимых предпосылок для правильного и законного разрешения уголовного дела судом;

10) обеспечение исполнения приговора;

11) воспитание граждан в духе неуклонного соблюдения Конституции РФ и законов, уважения правил общежития;

12) охрана прав и свобод граждан и интересов общества;

13) способствование укреплению законности и правопорядка.

Включение в задачи предварительного следствия воспитания граждан в духе неуклонного соблюдения Конституции РФ и законов, уважения правил общежития не совсем верно, поскольку это задача всей правовой системы государства, а не отдельной отрасли права или определенного правового института (такого, как предварительное расследование). Тоже можно сказать и об укреплении законности и правопорядка.

Можно выделить следующие задачи предварительного следствия:

- всестороннее и быстрое расследование преступлений;

- привлечение виновных в совершении преступлений к уголовной ответственности;

- защита невиновного от привлечения к уголовной ответственности;

- реабилитация лиц, необоснованно привлеченных к уголовной ответственности;

- устранение причин и условий, способствующих совершению преступлений.


Использованные источники

1. Михайлов А. И. Проблемы эффективности предварительного следствия: Дис. д-ра юрид. наук. М., 1979.
   
2. Тарасов-Родионов П. И. Предварительное следствие. М., 1955. С. 3-4.
   
3. Пашкевич П. Ф. Процессуальный закон и эффективность уголовного судопроизводства. М., 1984. С. 8.
   

О понятии и классификации сделок в гражданском праве


Рыжак В.И.

Белорусская государственная сельскохозяйственная академия, Беларусь

(факультет бизнеса и права, 3 курс)


Науч. рук.: А.П. Кузьмич


Сделки используются в самых различных сферах общественной жизни. В повседневной жизни граждане и организации совершают разнообразные действия. А то, что эти действия носят юридический характер, человек в большинстве случаев и не осознает. А ведь совершаемые действия порождают, изменяют или прекращают гражданские права или обязанности участников.

Так что же такое сделка? Каковы их виды, каким требованиям они должны отвечать? Ответы на все эти вопросы мы можем получить заглянув в Гражданский кодекс Республики Беларусь(далее - ГК Республики Беларусь) и некоторые иные нормативные правовые акты. Так, в соответствии со ст.154 ГК Республики Беларусь сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей [3].

Чаще всего сделка совершается активным поведением участников сделки или соглашением сторон, но в случаях, специально оговоренных законодательством, сделка может совершаться и пассивным поведением, когда лицо молчит, а закон связывает с молчанием юридические последствия. Так, если участник общей долевой собственности, которого другой в письменной форме известит о намерении продать свою долю постороннему лицу с указанием цены и других условий договора, в течение месяца, а в отношении прочего имущества - в течение 10 дней со дня извещения не приобретет отчуждаемую долю и промолчит, считается, что он отказался от покупки доли и продавец вправе продать свою долю любому лицу [3, ст. 253]; заключая договор, стороны могут договориться, что предложение одной из них изменить условия договора, направленные другой стороне, считается принятым, если последняя в течение 10 дней не ответит на это предположение [4, с.447].

Традиционно в юридической литературе сделка характеризуется через следующие признаки:

1. сделка - это всегда волевой акт, т.е. действия людей;
   
2. сделка - это правомерные действия;
   
3. сделка специально направлена на возникновение, прекращение или изменение гражданских правоотношений [2, с. 65].
   

Сделки являются самими распространенными юридическими фактами. Однако сделки отличаются от других юридических фактов. Направленность сделки на достижение определенного правового результата позволяет противопоставить ее юридическому проступку, правовые последствия которого вступают в силу закона, т.е. независимо от воли субъекта и от наличия у него дееспособности.

Примером юридического поступка может служить предусмотренная ст. 228 ГК Республики Беларусь обязанность нашедшего потерянную вещь, во-первых, немедленно уведомить об этом лицо, которое эту вещь потеряло, собственника вещи или кого-либо иного из известных ему лиц, имеющих право на получение вещи, и, во-вторых, возвратить эту вещь указанному лицу. Для сделки же необходимо как проявление воли субъектов, так и наличие у них дееспособности.

Кроме того, по признаку дозволенности законом, действия подразделяются на правомерные, т.е. совершаемые в соответствии с требованиями законодательства и принципами права, и неправомерные. К неправомерным действиям относятся: причинение вреда другому лицу, злоупотребление правом, нарушение договорных обязательств и др.

Сделка является правомерным действием в отличие от неправомерных действий, порождающих гражданские права и обязанности. В случае же ее несоответствия требованиям закона сделка может быть признана недействительной [3, ст. 167].

Сделки следует отличать и от актов государственных органов и органов местного самоуправления, которые также являются основанием для возникновения гражданских прав и обязанностей [3, ст. 7]. Однако к ним положения ГК Республики Беларусь о сделках не применяются, поскольку акты данных органов носят императивный характер, а субъекты правоотношения в этом случае не являются равноправными.

Классификация сделок на виды производится по различным признакам. Не существует какой-либо единой классификации, которая охватывает все возможные виды сделок, поскольку в основу деления сделок на виды положены различные классификационные основания. По количеству субъектов сделки подразделяются на односторонние (завещание) и двусторонние (договор); по форме - на устные и письменные; по моменту, к которому приурочивается возникновение сделки - на реальные и консенсуальные. Консенсуальными признаются все сделки, для совершения которых достаточно достижения соглашения о совершении сделки. Реальными являются те сделки, совершение которых возможно только при условии передачи вещи одним из участников.

По значению основания сделки для ее действительности различают казуальные и абстрактные. По общему правилу действительность сделки прямо зависит от наличия основания. Если казуальная сделка совершена с соблюдением всех необходимых условий, но у нее отсутствует основание, такая сделка является недействительной [6, ст. 212].

Сделки бывают бессрочными и срочными. В бессрочных сделках не определяется ни момент ее вступлении в действие, ни момент ее прекращения . Такая сделка немедленно вступает в силу. Сделки, в которых определен либо момент вступления сделки в действие, либо момент ее прекращения, либо оба указанных момента, называются срочными. Срок, который стороны определили как момент возникновения прав и обязанностей по сделке, называется отлагательным. Если сделка вступает в силу немедленно, а стороны обусловили срок, когда она должна прекратиться, такой срок называется отменительным. Особенность срочных сделок в том, что наступление срока обязательно должно произойти. В тех же случаях, когда наступление прав и обязанностей по сделке приурочено к наступлению события, относительно которого неизвестно, наступит оно или нет, такие сделки называются сделками, совершенными под условием.