Горбачев М. С

Вид материала

Документы

Содержание Медведев Р.А.

Подобный материал:

• М. С. Горбачев и Р. Рейган подписывают договор о ликвидации ракет средней и малой дальности., 566.82kb.
• Горбачёв и перестройка, 460.97kb.
• Методика экспертного решения вопроса о принадлежности предмета к холодному оружию, 248.4kb.
• К. У. Черненко > М. С. Горбачев > Б. Н. Ельцин > Ю. В. Андропов, 27.76kb.
• Максим Калашников, 6648.25kb.
• Public Affairs Center: (095) 945-69-48 Fax: (095) 945-78-99 семинар, 11.51kb.
• Памяти Раисы Максимовны Горбачевой" М.: Вагриус, Петро-Ньюс, 2000, 320 с. Isbn: 5-264-00432-3, 4387.34kb.
• Биографическая справка, 118.67kb.
• Н. В. Елисеева Политическая дестабилизация в СССР. 1989 – 1990 гг. Содержание, 486.44kb.
• Тема «Михаил Сергеевич Горбачев», 445.79kb.

Медведев Р.А.^*

Социалисты могут полемизировать, но не воевать друг с другом

Я не могу согласиться с теми, кто считает Ленина заложником исторических событий и массового стихийного движения в России. Конечно, перемены в России были неизбежны. И Российская империя не продержалась бы без крупных перемен даже в первой четверти XX века. Но формы этих перемен, их масштабы и характер не были детерминированы. Деятельность Ленина определила многие из этих форм, а также сроки перемен и т.п. Не был также заложником событий конца 80-х годов и Михаил Сергеевич Горбачев. Его активности и инициативе мы обязаны появлением тех форм и тех конкретных событий, которые происходили во времена перестройки.

Мне странно слышать здесь разговоры о том, что Французская революция пошла по неправильному и слишком радикальному пути. Что было бы лучше, если бы французы взяли пример с Норвегии или Швеции, где все социальные перемены происходили в XIX веке без насилия. Для историка это неприемлемый подход. Китай в XIX и XX веках не мог развиваться так, как Япония, не говоря уже о Великобритании или Швеции. В Китае, как известно, революционные процессы происходили в более радикальных формах, чем даже в России. В Китае не имелось почвы для движений социал-демократического типа, которые возобладали в Западной Европе.

Ответственность за радикализм или жестокость революции несут не только те, кто участвует в революционном движении, но и правящий режим, который создает условия, порождающие и питающие революционное движение. Российское общество начала XX века несет даже бóльшую ответственность за формы революции 1917 года, чем большевики. Об этом писал еще русский философ-эмигрант Федор Степун. Он был противником большевиков, но писал:

«Чья вина перед Россией тяжелее – наша ли, людей «Февраля», или большевиков – вопрос сложный. Во всяком случае, нам надо помнить, что за победу зла в мире отвечают не его слепые исполнители, а духовно зрячие служители добра».

Я полностью согласен с Ольшанским и отчасти с Даниловым, что хронологические рамки Октябрьской революции нельзя замыкать лишь временем осени 1917 года. Октябрь был этапом общего революционного процесса. Этот процесс можно наблюдать или с 1902 года, как предлагает Данилов, или с 1905 года, или с февраля 1917 года, как думаю я. Но как Французскую революцию нельзя понять без событий 1789 и 1794 годов, так и Великую Русскую революцию следует изучать по событиям от февраля 1917 года до начала НЭПа, когда партия Ленина встала на путь реформ.

Одна из драм или даже трагедий революции 1917-1922 гг. – это раскол, разрыв, даже вооруженная борьба между социалистическими партиями разных направлений. Этому были, конечно, свои причины. Но не было здесь таких факторов, которых при более разумном подходе, при уступках с разных сторон нельзя было бы преодолеть. Компромисс был возможен, но его не искали. Известно, что во время революции 1905 года большевики и меньшевики продолжали оставаться в одной партии – РСДРП. Они полемизировали, но не воевали друг с другом. В Московском восстании принимали участие не только большевики, но и эсеры. Социалисты сотрудничали в первые недели после Февральской революции, совместно строили новые органы власти – Советы. Эти же партии сотрудничали в дни корниловского восстания августа 1917 года, в борьбе против Колчака, при наступлении Деникина на Москву. Большевики сотрудничали и с анархистами в борьбе против генералов Деникина и Врангеля. Но преобладало все же не сотрудничество, а вражда.

В советской историографии все социалистические партии России, Украины, Грузии и Азербайджана, Армении или Бунд оцениваются как «мелкобуржуазная контрреволюция». Это ошибочная оценка. Это были социалистические партии. Их социальной опорой были рабочие и крестьяне, интеллигенция и ремесленники, т.е. трудящиеся. Сейчас некоторые публицисты стараются отлучить от социализма самих большевиков. Ципко говорил здесь, что между коммунистами-большевиками и социализмом нет ничего общего. Это ошибочный взгляд. Большевики были радикальным течением в социалистическом движении. Радикализм был неизбежен и, вероятно, даже необходим в такой стране, как Россия. Радикализм эффективен при разрушении старого, но при строительстве нового общества радикализм неэффективен. Социалистам разных направлений трудно находить между собой общий язык, но в критических условиях это ведет к трагедии, к их общему поражению, как это и было, например, в Германии начала 30-х годов.

Ни министры царского правительства, ни идеологи кадетов не выделяли большевиков из общего лагеря социалистов. Разница между социалистическими партиями была, конечно, известна властям и особенно жандармским управлениям. Но не большевики до 1917 года казались царской охранке наиболее радикальной организацией. Большевиков ссылали в Сибирь, сохраняя им небольшое денежное содержание. А вот эсеров, причастных к террору, вешали или отправляли на каторгу. Если же захватывали кого-либо из анархистов-коммунистов, то их держали обычно в тюрьме в ножных и ручных кандалах.

Здесь для нас должен быть урок, важный именно сегодня, когда левые и социалистические партии России опять оказались в оппозиции. Даже во времена Брежнева между коммунистами и социал-демократами существовали не только контакты, но и сотрудничество, которым как будто Вилли Брандт больше дорожил, чем Брежнев и Суслов.

Процесс объединения левых сил у нас слишком затянулся. Какая-то общая левая партия, допускающая разные течения социалистической мысли, как я думаю, будет создана. На политической арене появляются люди социал-демократических взглядов, далекие от радикализма как правого, так и левого толка. Это видно и в деятельности Егора Строева, и в деятельности Амана Тулеева, и у Юрия Лужкова. Социальная база для такого объединении имеется, не хватает ряда политических факторов.

И, наконец, насчет красного и белого террора. Когда я был во Владикавказе, то был поражен мемориальным захоронением времен гражданской войны в одном из городских парков. Надпись на плите свидетельствовала, что здесь похоронены 75 тысяч красноармейцев, расстрелянных Добровольческой армией. Страшная особенность гражданской войны состояла помимо прочего и в том, что в этой войне пленных не брали. Никаких лагерей для военнопленных не имелось. И захваченных в плен либо отпускали на все четыре стороны, что бывало не так часто, либо расстреливали. Так делали не только белые, но и красные. Так было, например, в Крыму после разгрома Врангеля. Убили всех, кто был захвачен или сдался в плен, за малым исключением. Эта страшная особенность характерна почти для всех гражданских войн, которые ведутся с крайним ожесточением. Мы видели это теперь в Чечне, Абхазии, Таджикистане.

Я не думаю, что в наше время возможна гражданская война в крупных масштабах. Но элементы ее мы видим в разных районах постсоветского пространства. Разве не было её в Грузии? в Таджикистане? в Молдавии? А война в Чечне или в Карабахе? Это войны между гражданами еще недавно единого государства. По подсчетам объективных наблюдателей, в военных конфликтах на территории бывшего Союза погибло уже около миллиона человек. И больше всего страдают мирные граждане.

Но я вернусь к событиям 1918 года. Глубокая социальная революция почти всегда сопровождается вспышками насилия. Однако масштабы и продолжительность гражданской войны зависят от конкретной политики конкретных людей. В первые 100 дней деятельности правительства Ленина распространение Советской власти в России происходило сравнительно мирно. Но уже с января-февраля 1918-го началось то, что Ленин называл «красногвардейской атакой на капитал». «Атака» завершилась к маю-июню продовольственной диктатурой, продотрядами, комбедами, враждой большевиков и левых эсеров, расколом крестьянства и в конечном счете – крупномасштабной гражданской войной. Это было связано и с тактическими, и с концептуальными ошибками большевиков и марксистов в целом.

С июня-июля 1918 года главное противостояние происходило между большевиками и социалистами других направлений. На юге это грузинские меньшевики и армянские эсеры, на Украине – украинские социалисты. Комитет Учредительного Собрания (Комуч) создали эсеры и меньшевики. Народная армия Комуча шла воевать с большевиками под красными знаменами. И с этой и с той стороны Волги развевались красные знамена. Комуч – это еще не белое движение. Война «красных» и «белых» развернулась позже. Конечно, у меньшевиков и эсеров имелось очень много ошибок. Но в 1920 году новая экономическая политика была разработана в документах их партий. Ленин в конце концов принял эти предложения, как он принял в 1917 году эсеровскую программу раздела земли. Но потом снова начали преследовать партии меньшевиков и эсеров.

Для меня один из самых важных уроков революции состоит в том, что люди, мыслящие как социалисты, должны сотрудничать, а не воевать друг с другом. Им нужно всегда находить какие-то компромиссы, какие-то формы для объединения. Этот урок не усвоен. Сегодня в России 7 или 8 коммунистических партий, 7 или 8 социалистических партий, и их лидеры не могут договориться друг с другом. Если мы не преодолеем раскол в прогрессивной части общества, то мы из кризиса не выйдем. Надо совместно строить в России плюралистическое и демократическое социалистическое общество.