Горбачев М. С

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 34

Арбатов Г.А. ^{^*}

Что есть что…

История знает множество восстаний, революций, путчей. В прошлом всё это было, можно сказать, повседневным спутником политики. Вопрос, который имеет прямое отношение к сегодняшней дискуссии: а как будет сейчас и в будущем? И я в этом смысле могу не согласиться с зюгановскими словами, что лимит на революции исчерпан. Не потому, что верю в трансформацию ряда партий, идеологий и деятелей. Дело в другом – сегодня уже только слепой не видит, что революция – плохой путь развития. Она почти всегда ведёт не к тому, что планировалось. Если она и оставляет после себя что-то хорошее, то обычно это куплено неимоверно тяжелой ценой. В этом отношении и Французская, и наша революции не были исключением.

Мы жили долгие годы, когда многие документы были засекречены. И я, как и многие другие, думал: вот откроют все и наконец-то возникнет настоящая история и мы узнаем правду. Но, к сожалению, сейчас читаешь, и все становится еще более непонятным. Теряется вообще всякая определенность. Я просто сочувствую поколению тех, кому сейчас приходится учиться. С чем они придут в мир, когда все абсолютно спуталось. Даже когда мы так много знаем, идет страшная идеализация монархии, царского абсолютизма и идет страшная идеализация всего советского. То есть все понятия – капитализм, социализм – относительны. Имеется десять разных смыслов, которые в эти понятия вкладываются. Но эти понятия ключевые, ими мы всегда оперировали и ими определяем точки отсчета для больших политических шагов. И идеи, и теории, и решения должны ну хотя бы как-то быть согласованы и должно быть ясное представление, что есть что. В этом плане предстоит еще большая работа. А то, что открыли архивы, так ведь эти архивы дают столько же возможностей говорить правду, сколько возможностей говорить неправду. Только неправда будет звучать более убедительно, когда там через фразу будет ссылка на архивные документы.

Мне кажется, что действительно одной революции такой, какая была у нас, хватит надолго. Потому что мы из нее не вышли, и она, с моей точки зрения, не умерла. Мы еще переживаем последствия революции. А многое из того, что происходит, – это реакция на какие-то излишества революции. И социалистическая революция показала, к сожалению, что она создает удивительно непрочную систему. Как быстро развалился социализм в странах народной демократии! И как быстро он разваливается у нас, хотя что-то и остается. И как быстро легализуется и становится частью жизни все, что было раньше нетерпимым и отвратительным в глазах большинства общества, я имею в виду, прежде всего, наиболее сознательную и честную его часть.

И мне кажется, что в этом плане сегодня еще трудно давать окончательные оценки этим 80 годам, хотя я согласен с теми, кто говорил, что нельзя выбрасывать за борт, осуждать всё, что за это время было создано. Ведь мир был в большом беспорядке тогда, когда произошла революция. Война шла ужасная. Большинство стран были в тяжелом состоянии. В западных странах многие, в том числе лучшие люди, встретили с надеждой революцию – наконец-то будет найден выход из тупика.

Влияние наше на ход событий на Западе несомненно. К сожалению, может быть, мы принесли больше пользы народам там, чем у себя в стране. Потому что мы заставили реформировать капитализм. Заставили, увы, в основном, не своим примером. Заставили страхом перед большевизмом. Например, Рузвельту никогда не удалось бы осуществить «новый курс», если бы его оппоненты не боялись панически большевизации Америки. Так было и с развалом колониальных империй. Влияние в этом плане было большое.

В результате Первой мировой войны рухнула не одна Российская империя. Война привела к краху и Австро-Венгерской империи, и Германской империи, а потом рухнула и Английская империя, и Французская. В общем, век империй ушел в прошлое. И по-моему, тут очень простая логика: когда содержание империй стоит дороже, чем прибыли, которые ты от нее получаешь, то резон сохранять империю просто исчезает и поэтому они оказываются недолговечными. То, что написал Пол Кеннеди в знаменитой книге «Конец империи», действительно правдиво отражает состояние дел. Конечно, вот так взять и ликвидировать в Беловежской пуще СССР – это акция, которую едва ли кто-нибудь может одобрить. Но думать о том, что можно все восстановить, это все-таки очень опасная иллюзия.

Ольшанский Д.В.^{^*}

Идеологический эксгибиционизм

Мне не хотелось бы продолжать ту линию, которая наметилась, когда каждый из выступавших высказывал свое видение того, что произошло 80 лет назад. Мне кажется, это не очень продуктивный путь. В конце концов что было, то было, а хорошо это или плохо, вообще-то говоря, не совсем наш вопрос. Почему это было? Почему это произошло? Есть универсальный ответ – а потому! И как говорил Ленин, один не очень умный человек может задать столько вопросов, что и 100 умных не ответят.

Когда я ехал на наше собрание, я ожидал чего-то одного из двух. Либо, думал я, возможно «торжественное заседание» с докладом Генерального секретаря ЦК КПСС, либо второй вариант – собрание «кружка октябристов». В итоге не получилось ни того, ни другого. Получился какой-то смешанный жанр. И я считаю, что такие смешанные жанры – это в какой-то степени удел нашего времени, один из парадоксов которого заключается в своеобразном сочетании: от нового времени появился плюрализм, а от старого остался регламент. Такое сочетание плохо сочетаемого накладывает свой отпечаток.

Здесь много говорили о научной сфере, много говорили о научном анализе. Но ведь научность и претензия на научность связаны прежде всего со строгостью определения понятия. А вот это, мне кажется, как было самым больным вопросом в нашем обществознании, так и осталось.

Начали тут считать возраст «усопшего», отталкиваясь от даты кончины. Но как-то упустили дату рождения. Что произошло 80 лет назад? Произошло вооруженное восстание в Петрограде. Произошел переворот. И как мы прекрасно знаем, именно так в течение длительного времени и расценивали это событие те люди, которые в то время жили.

До определенного времени в нашей стране отмечалось два праздника: с одной стороны, годовщина февральской революции, а с другой – годовщина октябрьского восстания. «Переворота», говорили иные. А вот потом началось создание мифа под названием «Великая Октябрьская социалистическая революция». И миф этот сложился, его стало разделять подавляющее большинство населения, которое само и стало носителем этого мифа. Возникло особое массовое сознание, которое понесло этот миф по истории. Это произошло во всяком случае не раньше второй половины 20-х годов. Значит, точка отсчета «дня рождения ВОСР» примерно тут и лежит. А дата кончины – ещё не наступила. Этот миф жил, жив и продолжает жить.

Для большой части населения нашей страны 80-летие Октябрьской социалистической революции действительно праздник. И хотим мы или не хотим, но считаться с этим обязаны. Мне кажется, что иногда с нашими оценками происходят некорректные вещи. Есть проблемы, в которых нужна особая осторожность. «Чем наше слово отзовется?» – вот вопрос, который в последнее время стал часто упускаться. Возникает какой-то идеологический эксгибиционизм. А мы знаем, что такого рода повороты – это путь к социальному и политическому забвению. И как только идеологи мифа начинают сами разрушать этот миф, они прежде всего разрушают самих себя. Ведь политические судьбы связаны с определенными идеями. Как в той песне пелось? – «Не отрекаются любя».

Конечно, наше право, право рефлексирующей элиты сомневаться, копаться, докапываться. Но когда мы имеем дело со сложившимся социально-политическим мифом, имеющим десятилетние, а – с учётом созвучия христианских идей – и тысячелетние корни, надо быть предельно осторожным. Тем более что социалистическая идея жива и, видимо, долго ещё будет жить.

Горбачев М.С. Дмитрий, а за мифами есть ли какие-то реалии, с которыми они связаны?

Ольшанский Д.В. Михаил Сергеевич, миф становится производительной силой, когда овладевает массами. Только люди, поверившие в Великую Октябрьскую социалистическую революцию, могли освоить Целину, построить Магнитку, Волховстрой и многое другое. Стало модным говорить, что это сделали только на лагерях. Нет, нет и нет! Другое дело, что репрессии были одним из инструментов создания мифа. Логика была простой: поверь в миф – иначе посадят. Но этот инструмент не единственный. За мифом стояла определенная психологическая потребность в мифе.

Горбачев М.С. Получается, что вы никак не выберетесь из того, что не можете объяснить и принять то, что есть революция с ее лозунгами и идеалами. А если цель этой революции, её лозунги были в том, чтобы преодолеть отчуждение человека от власти, от собственности, от культуры? Вы что, скажете, это сегодня не актуально? Нельзя предавать всё анафеме, как и нельзя упиваться этим. Ципко прав в той части, когда осуждает, какими средствами шли, не останавливаясь, ради достижения целей. Но надо видеть и то и другое. Надо понять. Понять, а не просто выдергивать то одно, то другое.

Ольшанский Д.В. Михаил Сергеевич, в конечном счете ларчик открывается просто. Для того чтобы понять, надо занять четкую позицию, причём не идеологическую, а исследовательскую. Мы иногда уподобляемся попам-растригам, а поп-растрига не может понять природу мироздания, он просто меняет веру, не более того. Значит, до тех пор, пока мы запутаны сами в собственных позициях, мы ничего не поймем, и объяснить людям ничего не сможем. Вот что страшнее для меня, как для человека, связанного с социальными технологиями. Для меня страшнее всего не наши сомнения. Мы можем сомневаться в наших кружковых собраниях. Но поскольку люди здесь собрались достаточно знаковые, то здесь публичные сомнения опасны. Опасны, потому что тогда мы будем продолжать раздирать массовое сознание страны. А это – жуткая вещь. Мы должны осознать опасность демифологизации.

Ведь ситуация для населения трудная: мы живем без идеологем, без идеологических, ценностных ориентаций. А мифы нужны простым людям. Не все люди пишут книжки, не все их даже читают. Многие не имеют высшего образования, живут другим. Правящая элита уже осознала это. И именно сейчас, между прочим, наступает переломный момент. Мы все прекрасно знаем, что к 80-летию Октября готовилось вбрасывание нового мифа. Борис Николаевич Ельцин обещал выступить с всемирно-историческим, программным и т.д. заявлением. Как известно, речь там должна была идти о народном капитализме: часть идей от Святослава Федорова, часть от Пихоя. Разные люди приложили разные руки. Пока, однако, такое заявление не состоялось. Наверное, потому, что правящие силы прекрасно понимают опасность поспешного трогания существующих мифов и внедрения новых.

Хочу еще раз подчеркнуть одну мысль. Мы говорим о каких-то вещах, немножко абстрагируясь от того, что эти вещи существуют отдельно от нас – в массовом сознании людей. Вот об этом забывать нельзя. Мы ищем какие-то факторы. Но на сегодняшний день мы имеем дело не с этими факторами, а со сложившимся социально-психологическим феноменом. Вот его, наверное, и надо исследовать.

Blog