Валерий Паульман

Вид материала

Реферат

Содержание Фридрих Энгельс

Подобный материал:

• Паульман валерий кризисы, мораль, 5785.63kb.
• Валерий Паульман, 14258.02kb.
• Валерий Всеволодович, 582.44kb.
• Заместитель Председателя Государственной Думы РФ валерий Язев выступил с доклад, 179.99kb.
• Градобоев Валерий Валентинович Москва 2008 программа курса, 1080.91kb.
• Программа курса лекций (3 курс, 6 сем., 32 ч., диф зачет) Профессор Киричук Валерий, 72.05kb.
• Валерий Афонасьевич Язев. Среди основных доклад, 120.61kb.
• Контактная информация: Рохин Валерий Валентинович, 236.5kb.
• Практикум в ифтт для кафедр физики и технологии наноструктур и физики твердого тела,, 47.17kb.
• Слайд приветствие добрый день, уважаемый Валерий Александрович, уважаемые члены Правительства, 377.77kb.

3.6.2. Является ли марксизм мифом?


«Марксизм – не железнодорожное расписание, по которому каждый поезд приходит на обозначенный путь».

Питер Таафф

«…познания, без исключения, всегда содержат в себе гораздо больше элементов, допускающиих улучшение, нежели элементов, не нуждающихся в подобном улучшении, т.е. правильных».

Фридрих Энгельс


Итак, битва между капитализмом и социализмом не утихает. И борьба в последнее время ожесточилась, переместившись главным образом в сферу идеологии, что вполне объяснимо: победители в «холодной войне», торжествуя, стремятся окончательно и бесповоротно разделаться с идеей коммунизма, закопав ее в глубокую могилу. Цель атак на марксизм – это демонстрация его несостоятельности путем искажения его сути. Особенно стараются отличиться в этом крестовом походе недавно вышедшие на политическую арену российские демократы и либералы. Так, один из ведущих идеологов постсоветской России Ю.Афанасьев, торжествуя, объявил, что «…победа идей демократии и рыночного хозяйства, по крайней мере, победа принципиальная, налицо. Окончательная победа, видимо, вопрос только времени.

В целом на исходе XX века человечество ⁹⁷⁸ наконец избавилось от двух мифов:

коммунизм есть неизбежный итог развития системы производства, необходимый результат противоречий и кризисов, подтачивающих капитализм;

коммунизм есть единственный способ устройства общества, могущий обеспечить, в силу рационального регулирования производства и распределения, огромный рост производительности труда и благополучия».⁹⁷⁹

И еще одно высказывание Ю.Афанасьева «заслуживает» того, чтобы его воспроизвести: «Крушение СССР – итог многовекового соперничества социализма с либерализмом. Более того, это исчерпание длительной, продолжавшейся несколько столетий эпохи представлений о мироздании, оскудение и крах совокупности понятий (убеждений, идеалов, веры, надежд) о прошлом и будущем человеческого общества».⁹⁸⁰ Таким образом, самозванный уполномоченный всего человечества Ю.Афанасьев решил поставить жирную точку в многовековом великом состязании идей о коммунистическом и буржуазном образах жизни. Но не преждевременно ли? Можно ли с такой легкостью, как это делает Ю.Афанасьев, отбросить за ненадобностью такое научное направление в философии как исторический материализм, пренебрежительно назвав его мифом? Было ли в корне неверным учение К.Маркса о природе капитализма? Является ли утопией идея о коммунистическом устройстве общества? Чтобы ответить на все эти вопросы, видимо, следует непосредственно обратиться к произведениям основоположников марксизма и воспроизвести их мысли о развитии человеческого общества, о капитализме и социализме, сопоставив их с современной действительностью. А это потребует приведения значительного числа цитат, как минимум.⁹⁸¹

Величайшей заслугой К.Маркса и Ф.Энгельса является открытие научного метода исследования развития человеческого общества, а именно исторического материализма.⁹⁸² Впервые К.Маркс сформулировал основные принципы материалистического мировоззрения в марте 1845 года в «Тезисах о Фейербахе», а более или менее развернутое изложение положений исторического материализма было дано им совместно с Ф.Энгельсом в работе «Немецкая идеология» в разделе «Фейербах. Противоположность материалистического и идеалистического воззрений» (1845-1846 гг.).

Кстати, ни К.Маркс, ни Ф.Энгельс никогда не утверждали, что они изрекают абсолютные истины. Марксизм, как и любое другое учение, должен уточняться, развиваться. Стремление тех, кто желает заживо похоронить марксизм, научно несостоятельны, ибо это означает прекращение поступательного развития самой науки. Но смешон и абсолютный апологетизм тех, кто желает полной консервации марксизма как учения. Здесь уместно напомнить мысли о суверенности мышления, высказанные Ф.Энгельсом в девятой главе «Анти-Дюринга». Он писал: «… человеческое мышление столь же суверенно, как несуверенно, и его способность познавания столь же неограничена, как ограничена. Суверенно и неограниченно по своей природе, призванию возможности, исторической конечной цели; несуверенно и ограниченно по отдельному осуществлению, по данной в то или иное время действительности.»⁹⁸³ Что же касается общественных наук, то Ф.Энгельс справедливо заметил «… кто здесь погонится за окончательными истинами в последней инстанции, за подлинными, вообще неизменными истинами, тот немногим поживится, - разве только банальностями и общими местами худшего сорта, вроде того, что люди в общем не могут жить не трудясь, что они до сих пор большей частью делились на господствующих и порабощенных, что Наполеон умер 5 мая 1821 г.»⁹⁸⁴

Ниже приводится сжатое, концентрированное изложение сути исторического материализма, данное К.Марксом в предисловии «К критике политической экономии» (1859 г.): «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. На известной ступени своего развития материальные производительные силы приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или – что является только юридическим выражением последних – с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке. При рассмотрении таких переворотов необходимо всегда отличать материальный, с естественно-научной точностью констатируемый переворот в экономических условиях производства от юридических, политических, религиозных, художественных или философских, короче – от идеологических форм, в которых люди осознают этот конфликт и борются за его разрешение. Как об отдельном человеке нельзя судить на основании того, что сам он о себе думает, точно так же нельзя судить о подобной эпохе переворота по ее сознанию. Наоборот, это сознание надо объяснять из противоречий материальной жизни, из существующего конфликта между общественными производительными силами и производственными отношениями. Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества. Поэтому человечество ставит себе всегда только такие задачи, которые оно может разрешить, так как при ближайшем рассмотрении всегда оказывается, что сама задача возникает лишь тогда, когда материальные условия ее решения уже имеются налицо, или, по крайней мере, находятся в процессе становления».⁹⁸⁵

Под общественным производством К.Маркс понимал не просто производство материальных благ, а процесс расширенного воспроизводства «общественных индивидуумов», который предполагает определенную «форму общения» между ними (производственные отношения).⁹⁸⁶ При этом основной формой деятельности индивидуумов является материальная деятельность, от которой зависит всякая иная деятельность (умственная, политическая, религиозная и т.д.).

Необходимо отметить, что К.Маркс разработал целую систему научных категорий, позволяющих комплексно исследовать исторический процесс развития человеческого общества, применяя при этом диалектический метод. ⁹⁸⁷Идея о зависимости производственных отношений, которые в свою очередь определяют экономическую структуру, а также юридическую и политическую надстройку данного общества от уровня развития производительных сил более или менее укоренилась в науке об обществе. . Здесь можно сослаться хотя бы на таких известных социологов, как Э.Тоффлер (теория о трех волнах), П.Дракер (исследования посткапиталистического общества), Э.Белл (учение об индустриальном обществе). Современные общественные науки используют также идею преемственности исторического развития, ее периодизации в зависимости от уровня развития производительных сил и технологии. Однако, несмотря на очевидное влияние методов исторического материализма на социологические исследования, в процессе борьбы с марксизмом нередко срабатывает механизм автоматического неприятия или противопоставления, действует принцип – все что угодно, но только не откровенно марксистская трактовка развития исторического процесса. До сих пор ни один из исследователей не смог противопоставить системному подходу исторического материализма ничего равноценного. Вместо того чтобы продолжать естественное развитие методологии общественных исследований на единственно научной основе исторического материализма, многие социологи пытаются создавать свой, «оригинальный», отличный от других метод исследования. При этом, как правило, абсолютизируется, даже гиперболизируется та или иная грань естественно-исторического процесса развития человеческого сообщества в ущерб комплексному, системному, целостному подходу к исследованию. Такое пренебрежение к научным достижениям предшественников или современников возможно только в общественных науках, видимо, в силу не только гносеологических или психологических, но и политических причин.

Однако среди западных социологов все-таки да и встречаются такие, которые признают научную ценность марксизма. К их числу относится П.Бергер. Он считает, что «…только марксисты последовательно пытались объединить в единой теоретической структуре экономические, правовые, политические и социальные аспекты капиталистического феномена<…>любая адэкватная теория капитализма непременно будет подразумевать и теорию социализма. Эти две формы организации экономики в одинаковой степени являются продуктом современности, и, чтобы понять одну, нужно обязательно понять другую».⁹⁸⁸

Современная западная общественная наука, как и марксизм, использует идею преемственности исторического развития, ее периодизации в зависимости от уровня развития производительных сил и технологии. Здесь можно сослаться хотя бы на таких известных социологов, как Э.Тоффлер (теория о трех волнах), П.Дракер (исследования посткапиталистического общества), Э.Белл (учение об индустриальном обществе). Рассмотрим в качестве примера труды упомянутого социолога Э.Тоффлера. Обосновывая применение физического термина «волна» к исследованию общественных явлений, он утверждает, что «…метафора истории как «волн» перемен более динамична и информативна, чем разговоры о переходе к «постмодернизму». Волны динамичны. Когда волны сталкиваются, появляются мощные встречные течения. Когда сталкиваются волны истории, сцепляются в схватке целые цивилизации. Все это проливает свет на то, что иначе так и казалось бы бессмысленным или случайным в современном мире. На самом деле, как только мы примем волновую теорию конфликта, станет ясным, что главный сдвиг силы, начинающейся сейчас на планете, происходит не между Востоком и Западом, не между Севером и Югом, не между разными религиозными или этническими группами. Самые глубокие экономические и стратегические перемены из всех – это грядущее разделение мира на три различные, раздельные и потенциально конфликтующие цивилизации».⁹⁸⁹

Э.Тоффлер различает три волны (цивилизации): аграрную, индустриальную, информационную, т.е. он не использует марксистского понятия «способ производства». Для него на первом плане – техника и технология, а не единство производительных сил и производственных отношений. Он, правда, пишет о «способе создания богатства», но это совсем не то, что К.Маркс понимал под способом производства. Акцент на технику и технологию, на применение в социологии категорий физики обедняет или же деформирует анализ существа экономических и социальных отношений.⁹⁹⁰

Вместо того чтобы в который раз открывать Америку, Э.Тоффлер мог бы с успехом работать, используя понятийный аппарат исторического материализма. Но нет! В пику марксизму ему надо обязательно использовать другие понятия, иные термины. Так, вместо понятия «общественно-экономическая формация» Э.Тоффлер предлагает применять термин «цивилизация», безмерно расширяя при этом содержание понятия. Он пишет: «Термин «цивилизация» звучит несколько претенциозно, особенно для американского уха, но нет другого термина достаточно всеобъемлющего, чтобы он охватывал такие разные вопросы, как технологии, семейная жизнь, религия, культура, политика, экономика, иерархическая структура, руководство, система ценностей, половая мораль и эпистемология».⁹⁹¹ Э.Тоффлер лукавит. Он, думается, достаточно образован и прекрасно знает, таким термином является марксистская категория «общественно-экономическая формация». Она включает в себя характеристику производительных сил и экономического базиса, определенную систему идей, идеологических отношений и политических учреждений; кроме того, такие явления как язык, наука, семья, нация, культура, религия и т.д. – словом, все без исключения грани общественной жизни, которые между собой взаимосвязаны Кстати, если последовательно применять термин «цивилизация» в интерпретации Э.Тоффлера в сочетании с его «волновой» концепцией, то совершенно невозможно объяснить, например, историю Китая, имеющего цивилизацию, насчитывающую, по крайней мере, 6 тысяч лет и в то же время охватывающую две волны: Первую и Вторую? Получается как бы две цивилизации в одной. А марксистский исторический материализм прекрасно сочетает понятие «цивилизация» как этнокультурную категорию с понятием «общественно-экономическая формация». История цивилизации Китая в такой интерпретации охватывает в процессе своего развития по меньшей мере пять формаций (первобытно-общинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и социалистическую).

Э.Тоффлер, основываясь на своей теории, делит современный мир на три сектора: Первой, Второй и Третьей волны. Он пишет: «В разделенном мире сектор Первой волны составляет сельскохозяйственные и минеральные ресурсы, сектор Второй волны дает дешевый труд и массовое производство, а быстро расширяющийся сектор Третьей волны восходит к доминированию, основанному на новых способах, которыми создается и используется знание.

Страны Третьей волны продают всему миру информации и новшества, менеджмент, культуру и поп-культуру, передовые технологии, программное обеспечение, образование, профессиональное обучение, здравоохранение, финансирование и другие услуги».⁹⁹²

Предлагаемое Э.Тоффлером деление стран мира на три сектора не только весьма условно, но, мягко выражаясь, искусственно. На самом деле мир гораздо сложнее, чем это представляется Э.Тоффлеру. К примеру, многие страны Первой волны могут иметь и массовую индустрию, и производство современных технологий (Индия, Китай), а страны Второй волны, к которым можно отнести Россию, имеют хорошо развитую науку, образование и т.д. Да и сам Э.Тоффлер, чувствуя определенную зыбкость своих конструкций, признает, что и «в обществах наиболее технологически развитых сегодня существует экономика разных уровней – частично основанная на уходящем массовом производстве Второй волны, частично на возникающих технологиях Третьей волны».⁹⁹³ И вообще возникает закономерный вопрос: возможен ли отказ общества от добычи минерального сырья, от производства сельскохозяйственных продуктов (в том числе, как пишет Э.Тоффлер, взрыхления неблагодарной (?!) почвы⁹⁹⁴), энергии, товаров народного потребления (ложек, вилок, тарелок и сотен тысяч других нужных в быту предметов), машин и оборудования, приборов, компьютеров, т.е. всего того, что составляет, по Э.Тоффлеру, экономический базис производства стран Первой и Второй волны?

Однако Э.Тоффлер, пытаясь разобраться в проблемах современного мира, фактически применяет материалистический подход, отталкиваясь в своей исследовательской работе не от идей, этических норм, религиозных верований, а от элементов (технология, техника) производительных сил. Говоря о конфликтах между цивилизациями, он невольно использует и методологический инструментарий диалектики – учение о противоречиях.

Вместе с тем, ради справедливости, следует заметить, что сам Э.Тоффлер понимает, что применяемые им и его коллегами методология исследования общественных процессов и категории не лишены изъянов. Он пишет: «Мы подыскиваем слова, чтобы описать всю мощь и размах необыкновенных перемен. Некоторые говорят о смутном космическом веке, информационном веке, электронной эре или глобальной деревне. Збигнев Бжезинский сказал, что мы стоим перед технотронной эрой. Социолог Дэниел Белл описывает приход «постиндустриального общества.»<…>Я много раз писал о наступлении «супериндустриального общества». Однако ни один из этих терминов, включая мой собственный, не является адэкватным.<…> «Третья волна» – это не объективный прогноз, и она не претендует на то, чтобы быть научно обоснованной.»⁹⁹⁵ С такой самооценкой Э.Тоффлера трудно не согласиться. Кстати, в молодости он был марксистом. Затем Э.Тоффлер решительно и бесповоротно от него отрекся. Может быть поэтому, ощущая какую-то свою вину перед грехами молодости, он пользуется любым поводом, чтобы (да простит мне читатель некрасивое слово!) лишний раз да лягнуть К.Маркса. Спрашивается, зачем бывшему марксисту понадобилось противопоставлять структуру «более крупной системы» (т.е.Волны) логичной структуре марксистских категорий «способ производства» и «общественно-экономическая формация»? Ради оригигнальничания, ради моды? Нет, причина в другом. Э.Тоффлер, как и многие современные социологи, сознательно уходит во всех своих произведениях от определения сущности экономических отношений, а также от такой категории как «надстройка». У него все границы между сферами способа производства размыты, переплетены, что позволяет ему манипулировать в ходе анализа, сглаживая коренные различия между общественно-экономическими системами. Что же касается заигрывания с диалектикой великого Гегеля, то Э.Тоффлер придумал наукообразный шедевр, а именно выражение «НЕВИДИМЫЙ КЛИН», который призван объяснить все противоречия и парадоксы современного мира. Этим клином является рынок, который в эпоху Второй волны образовал де пропасть между производителем и потребителем. Оказывается рынок не соединяет эти две сферы, а разделяет их, вызывая всевозможные мыслимые и немыслимые конфликты в обществе. «Если сегодня индустриальная цивилизация выглядит жестокой, деспотической, мрачной и безотрадной, опасной в экологическом отношении, склонной к войнам, психологически репрессивной, мы должны понять, почему это так. Мы сможем ответить на этот вопрос только тогда, когда посмотрим на гигантский клин, который расщепил душу Второй волны на две борющиеся друг с другом части.» ⁹⁹⁶Значит, не противостояние труда и капитала расщепило общество, как утверждал К.Маркс, на две противоборствующие стороны не только в масштабах государств, но и в глобальном измерении, а противостояние покупателя и продавца, которое (о Боже!) расщепило нежную душу Второй олны. Теперь на одной стороне качелей, как утверждает Э.Тоффлер, сидят капиталист с рабочим, а на другой стороне качелей сидит их враг – продавец ⁹⁹⁷.Таков величайший вклад Э.Тоффлера в методологию общественных наук и в изучение психологии великой «души Второй волны». А что касается Третьей волны, то этот НЕВИДИМЫЙ КЛИН (слава Богу!) исчезнет, ибо уйдет в историю товарное производство и все люди будут сами изготавливать все необходимое для их потребления, как это было в золотые первобытные времена, когда их несла вперед и вперед ласковая Первая волна. А ужасного НЕВИДИМОГО КЛИНА еще не было и в помине.. Такова де диалектика исторического развития. Короче, в Третьей волне все снова встанет на свое место: каждый будет сам кузнец и на дуде игрец! Вся наука до сих пор считала, что развивающееся разделение труда – это прогресс, ибо способствует повышению производительности труда и улучшению качества продуктов. Ан нет! Наука просто не сумела разглядеть НЕВИДИМОГО КЛИНА, который является источником всех бед на этой грешной Земле, особенно, что касается семейных связей, дружбы, любви и связей с соседями.⁹⁹⁸ В прекрасном будущем коварные продавцы не будут внедрять в человеческое сообщество вирус «голого, бессердечного чистогана» и всеблагостная любовь наконец-то охватит душу Третьей волны.

Стоит проанализировать методологию исследований еще одного ниспровергателя марксизма – Питера Дракера, который, гиперболизируя роль знаний в развитии производительных сил и общества, сформировал свою теорию посткапиталистического общества.⁹⁹⁹ Логика рассуждений П.Дракера такова: «В течение столетия – на протяжении первого этапа этой трансформации – знания использовались для разработки орудий труда, производственных технологий и видов готовой продукции.¹⁰⁰⁰ Это стало началом промышленной революции, но в то же время породило феномен, который Карл Маркс называл «отчуждением», привело к возникновению новых классов и классовых войн, а с ними и к идеологии коммунизма.¹⁰⁰¹ На втором этапе, который начался приблизительно в 1880 году и достиг своей кульминации в конце Второй мировой войны, знание в новом его понимании начали применять к трудовой деятельности.¹⁰⁰² Результатом стала революция в производительности труда, которая за семьдесят пять лет (какая удивительная точность! – В.П.) превратила пролетария в среднего буржуа с доходом, приближающимся к уровню представителей высшего сословия. Таким образом революция в производительности труда положила конец классовой войне и идеологии коммунизма».¹⁰⁰³ Кстати, концепция П.Дракера перекликается с концепцией В.Бубнова, который в качестве волшебной палочки развития использовал не категории «труд» и «знания», а категорию «энергия». Правда, В.Бубнов пришел к еще более парадоксальному выводу – в ХХ веке уже пролетариат во всю эксплуатирует капиталистов.¹⁰⁰⁴ А П.Дракер, игнорируя статистику доходов населения, отождествил рабочих с капиталистами и отнес их не просто к капиталистам, а к высшему сословию, которое владеет не только средствами производства, миллионами и миллиардами, но и дворцами, яхтами, самолетами и т.п. предметами повседневного обихода. П.Дракер совершенно не понял сути политэкономии К.Маркса и его главных открытий – о прибавочной стоимости и абсолютном законе капиталистического накопления; зато у него безработный пролетарий живет более счастливой жизнью, чем «несчастный» представитель высшего сословия.

Согласно «аргументам» П.Дракера, учение К.Маркса удалось похоронить благодаря Фредерику Уинслоу Тейлору в 1881 году, т.е. за два года до смерти К.Маркса. В качестве доказательства П.Дракер сравнивает число рабочих часов в 1910 году (3000) с тем, сколько затрачивают сегодня в год рабочие в Японии (2000), в США (1850) и в Германии (1600). Он утверждает, что производительность труда в настоящее время в 50 раз выше, чем 80 лет назад. При этом П.Дракер, опровергая всех и вся, особенно экономистов и инженеров, пишет, что ни капитал, ни развитие машинной техники здесь ни при чем. Особенно впечатляет его утверждение, что «в первые сто лет (имеется в виду, очевидно, период до 1881 года – В.П.) производительность труда рабочих абсолютно не увеличивалась…».¹⁰⁰⁵ Не известно, какими источниками информации П.Дракер пользовался, однако очевидно, что он, опровергая К.Маркса, не потрудился даже почитать его главный труд «Капитал» и в нем раздел, посвященный созданию абсолютной и прибавочной стоимости. К.Маркс в «Капитале» утверждал, что увеличение прибавочной стоимости может происходить двумя путями: путем удлинения рабочего времени и путем сокращения необходимого рабочего времени, т.е. за счет роста производительности труда. При этом К.Маркс считал, что поскольку индивидуальный рабочий является органом совокупного рабочего и выполняет одну из его функций, то у него нет необходимости непосредственно прилагать свои руки, т.е. функция производительного труда может быть проявлением умственной деятельности, а не физической. К.Маркс писал, что не имеет значения с точки зрения производства, вложит ли капиталист «свой капитал в фабрику для обучения или в колбасную фабрику, от этого дело нисколько не меняется».¹⁰⁰⁶ Таким образом, К.Маркс прекрасно понимал роль знаний для роста производительности труда, и то, что от качества рабочей силы зависит и его производительность труда. Поэтому, с точки зрения марксизма, рост затрат в ХХ веке на здравоохранение, просвещение, а также сокращение рабочего дня были результатом не только классовой борьбы пролетариата, но и сознательной политики класса капиталистов, которые прекрасно понимали, что технический прогресс и возрастание капитала невозможно обеспечить без образованных и здоровых рабочих рук. После 1917 года капиталисты пришли к выводу, что (и это обстоятельство я уже неоднократно подчеркивал) лучше поступиться частью своей прибыли, чем потерять все. А эксплуатация какой была в XIX веке, такой она и осталась и в ХХ веке, и в XXI веке, ибо процесс создания абсолютной и относительной прибавочной стоимости, о чем писал К.Маркс в «Капитале», продолжается. Спору нет, жизненный уровень большинства людей в развитых капиталистических странах существенно повысился, и это обстоятельство наложило отпечаток на остроту классовой борьбы. Накал ее ослабел, в частности, и потому, что многие профсоюзы оказались под контролем буржуазии, а также благодаря повседневным усилиям СМИ, которые стремятся сбить революционный пыл пропагандой мещанского потребительства. Но уничтожить классовую борьбу, как показывает современное забастовочное движение на Западе, никому не под силу, даже такому выдающемуся теоретику, как П.Дракер.

Судя по всему, П.Дракеру важно было, вопреки фактам, выстроить псевдоконструкцию, чтобы обосновать фундаментальный вывод о наступлении эры посткапитализма. Однако в своих рассуждениях он вольно или невольно прибегал к использованию элементов логики исторического материализма.

Убежденные в том, что человеческое общество беспрерывно развивается, основоположники марксизма, пришли к выводу о преходящей природе капиталистической системы, которая со временем, как и предшествующие ей формации, должна уступить место иному, более совершенному общественному устройству, которое они назвали коммунизмом. И это не какой-то миф, как утверждает Ю.Афанасьев, не благое пожелание или выдумка К.Маркса и Ф.Энгельса, а научно обоснованный вывод, сделанный ими на основе серьезного изучения современного им капиталистического общества.¹⁰⁰⁷ Марксистская концепция исторического развития рассматривает смену капитализма коммунизмом не как какой-то случайный зигзаг истории, отклонение от магистрального развития человечества, а закономерный этап в поступательном движении человечества. В основе марксизма, повторяю, лежит идея развития, в то время как сторонники сохранения частной собственности и капитализма невольно выступают в роли противников развития, объявляя социализм и коммунизм историческим тупиком, утверждая, что капитализм венчает общественный прогресс, как об этом писал Людвиг фон Мизес, опередив в этом отношении Ф.Фукуяму.¹⁰⁰⁸

Возвращаясь к высказываниям Ю.Афанасьева, невольно возникает вопрос – неужели он верит в незыблемость и вечность капитализма? Неужели он в самом деле убежден в том, что капитализм – вечное и самое совершенное общественное устройство, вершина развития человечества? Если это так, то с полным основанием можно утверждать, что именно он находится в плену мифа о незыблемости мироздания, оставаясь в своих познаниях на уровне дремучих невежд, отрицавших диалектику древних мыслителей. Нелишне Ю.Афанасьеву почитать произведения умнейшего противника СССР и России З.Бжезинского, который писал, что история – это летопись изменений, напоминающих о том, что всему наступает конец.

Крах СССР никак не может служить доказательством ошибочности марксистского учения, пожалуй, наоборот. Анализ, содержащийся во второй части данной книги, позволил выявить причины, приведшие к контрреволюции и реставрации капитализма в Советском Союзе. Выводы о природе государственного социализма и конкретных факторах, вызвавших развал СССР, находятся в полном согласии с положениями исторического материализма, подтверждая высокую научную ценность его как методологии исследования общественных явлений. И уже совсем притянутым за уши является сногсшибательное умозаключение Ю.Афанасьева о том, что с крушением СССР человечество исчерпало свои представления о мироздании, скорбно похоронив свои идеалы и надежды на лучшее будущее. История – это не прямое шоссе, по которому мчатся судьбы людей и народов. Настоящие марксисты прекрасно понимают, что история – это результат взаимодействия не только глубинных закономерностей, но и массы случайностей, множества факторов, подчас действующих в противоположных направлениях, таких, например, как характер и способности руководителей государств, природные катаклизмы, игнорирование людьми глубинных свойств тех или иных физических процессов, ошибки в проектировании и т.п. История знает немало фактов, свидетельствующих о регрессе, о неожиданных поворотах, катастрофах в судьбах народов и цивилизаций, однако никто из серьезных исследователей до сих пор не усомнился в поступательном развитии человеческого общества.

Огромная заслуга К.Маркса состоит в том, что он, в отличие от предшествующих исследователей, стал рассматривать историю как естественно-исторический процесс. Современная интерпретация такого взгляда на процесс исторического развития дана, к примеру, академиком Н.Моисеевым, который писал: «Я неоднократно подчеркивал, что говоря о процессах самоорганизации, (Н.Моисеев имел в виду процесс самоорганизации сложных динамических систем, таких как биосфера и общество – В.П.) мы имеем дело с процессами, лишенными целенаправленности, точнее целеполагания. Механизмы, их определяющие, суть свойства окружающей нас реальности: они лишь познаны (или постепенно, частично познаются) человеческим Разумом, который в ряде случаев способен лишь предложить их интерпретацию, но сами механизмы, их особенности не подвластны людям. И я старался также объяснить, что эти механизмы саморазвития неизбежно приводят динамические системы, в том числе и общество, к кризисам, то есть к бифуркациям, меняющим характер развития. Если угодно – меняющим «канал эволюции». И последствия подобных перестроек непредсказуемы!» ¹⁰⁰⁹ Здесь уместно отметить, что некоторые современные философы ставят под сомнение существование объективных законов ¹⁰¹⁰развития общества, ссылаясь при этом на то, что К.Маркс и Ф.Энгельс, создавшие философию исторического материализма в XIX веке руководствовались еще ньютоновскими представлениями о мире (механицизмом). За последние десятилетия наука преодолела механицизм и создала новую концепцию о неравновесных состояниях, о механизмах перехода в хаос и рождение нового порядка. Моменты неустойчивых равновесий - это перекрестки, расщепление путей, когда дальнейшее движение определяется не объективными законами, но ничтожными воздействиями каких-то случайных факторов («эффект бабочки»). Если диалектика исходит из взаимодействия необходимого и случайного, то новая концепция развития общества по существу все развитие сводит к игре случайных факторов. С такой трактовкой трудно согласиться, даже имея в виду новейшие открытия естествознания, которые, кстати, не отрицают (!) закона тяготения Ньютона, хотя падение камня и сухого листочка могут иметь различные траектории. Классики марксизма в своих произведениях и письмах неоднократно подчеркивали роль случайных факторов в развитии исторических процессов и значение обратной связи надстройки и экономического базиса (производственных отношений) на производительные силы, оставаясь при этом сторонниками материализма в общественных науках и диалектики естественно-исторических процессов.

Приведу лишь две цитаты из переписки Ф.Энгельса с И.Блохом в подтверждение вышесказанного:

«Согласно материалистическому пониманию истории, в историческом процессе определяющим моментом в конечном счете является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если кто-нибудь это положение извращает в том смысле, что будто экономический момент является единственно определяющим моментом, то он тем самым превращает это утверждение в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу.» (из письма Ф.Энгельса – И.Блоху. Лондон. 21-22 сентября 1890 г.)

«…экономическое движение как необходимое прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей (т.е. вещей и событий, внутренняяя связь которых настолько отдалена или настолько трудно определима, что мы можем забыть о ней, считать, что ее не существует). В противном случае применять теорию к любому исорическому периоду было бы легче, чем решать самое простое уравнение ипервой степени.» (из письма Ф.Энгельса –И.Блоху. 5 августа 1890 г.)¹⁰¹¹

Такой взгляд на историю позволил К.Марксу сделать вывод о том, что «буржуазное общество есть наиболее развитая и многосторонняя историческая организация производства».¹⁰¹² Многолетнее изучение капиталистической системы убедило К.Маркса в том, что «буржуазные производственные отношения, это – последняя антагонистическая форма общественного процесса производства, антагонистическая не в смысле индивидуального антагонизма, а в смысле антагонизма, вырастающего из общественных условий жизни индивидуумов; но развивающиеся в недрах буржуазного общества производительные силы создают вместе с тем материальные условия для разрешения этого антагонизма. Этой общественной формацией завершается поэтому предистория человеческого общества».¹⁰¹³

Могучей движущей силой, создавшей зрелый капитализм, преобразившей жизнь людей на планете, подготовившей материальные условия для разрешения антагонистического противоречия между буржуазией и пролетариатом, явилась крупная машинная индустрия, которая «… создала средства сообщения и современный мировой рынок, подчинила себе торговлю, превратила весь капитал в промышленный капитал и породила таким образом быстрое обращение (развитую денежную систему) и централизацию капиталов».¹⁰¹⁴

Так в чем же состоят, согласно марксизму, основные