Миф как одна из основополагающих структур сознания и бытия человека
Дипломная работа - Философия
Другие дипломы по предмету Философия
»дат, отдающий честь, превращается в оправдание для концепта французская империя.
.Если означающее рассматривать как неразрывное единство смысла и формы, мы становимся читателями мифа: Образ африканского солдата уже не является ни примером, ни символом, еще менее его можно рассматривать как алиби; он является непосредственной репрезентацией французской империи.
Первые два типа статичны и аналитичны, они вскрывают миф, разрушая его. Третий имеет динамику. Он представляет собой потребление мифа в соответствии с теми целями, ради которых он был создан; читатель переживает миф как историю одновременно правдивую и ирреальную.
Миф в качестве потребительской единицы имеет перед собой трудности. Чтобы достичь потребителя, ему важно не быть воспринимаемым им в какой-либо из двух крайностей. С одной стороны, потребитель не должен рассматривать его с наивной непосредственностью, т.е. читать язык-объект. С другой стороны, он не должен прочитывать миф аналитически, т.е. срывать его как маску. В данном положении миф находит оптимальный для своего существования срединный путь компромисса: ставя перед собой цель протащить интенциональный концепт, миф не может положиться на язык, поскольку тот либо предательским образом уничтожает концепт, когда пытается его скрыть, либо срывает с концепта маску, когда его называет. Создание вторичной семиологической системы позволяет мифу избежать этой дилеммы; оказавшись перед необходимостью сорвать покров с концепта или ликвидировать его, миф вместо этого натурализует его.
В том, что миф превращает историю в природу, пишет Барт, заключается его суть. Поэтому потребитель не видит своекорыстия мифа. Причина мифа воспринимается как объективное основание. Образ естественным путем продуцирует концепт, словно означающее является основанием означаемого; миф возникает в тот самый момент, когда его смысл воспринимается потребителем как естественное явление. Потреблять миф как безобидное сообщение читателю помогает тот факт, что он воспринимает его не как семиологическую, а как индуктивную систему; там, где имеется всего лишь отношение эквивалентности, он усматривает нечто вроде каузальности: означающее и означаемое представляются ему связанными естественным образом. Это смешение можно описать иначе: всякая семиологическая система есть система значимостей, но потребитель мифа принимает значение за систему фактов: миф воспринимается как система фактов, будучи на самом деле семиологической системой.
Суть мифа, в понимании Барта, заключается в похищении языка. Миф, используя язык как источник своего питания, захватывает его в плен. И в действительности, говорит Барт, любой фрагмент языка может стать добычей мифа. В самом деле, что может ему помешать поселиться на том или ином графическом изображении или звуковом файле. Вторичная мифологическая система может строиться на основе какого угодно смысла и даже на основе отсутствия всякого смысла, придавая ему значение абсурда, сюрреалистичности.
Интересен способ, который предлагает Барт для избавления от мифа. Не без сожаления он пишет, что по правде говоря, лучшим оружием против мифа, возможно, является мифологизация его самого, создание искусственного мифа, и этот вторичный миф будет представлять собой самую настоящую мифологию. Если миф похищает язык, почему бы не похитить миф? Для этого достаточно сделать его отправной точкой третьей семиологической системы, превратить его значение в первый элемент вторичного мифа.
Барт предлагает синхронное описание современных мифов западного буржуазного общества, обращая наше внимание на то, что оно является привилегированной областью существования мифических значений. Буржуазию Барт рассматривает как общественный класс, который не желает быть названным. Буржуазия довольствуется миром вещей, но не хочет иметь дело с миром ценностей; ее статус подвергается подлинной операции вычеркивания имени. Отречение от имени составляет сущность буржуазной идеологии.
Миф является деполитизированным словом. До мифологизации внешний мир являет собой диалектическую взаимосвязь различных видов человеческой деятельности, поступков; после мифологической обработки он предстает в виде гармонической картины неизменных сущностей. Проделывается некий фокус: реальность опрокидывают, вытряхивают из нее историю и заполняют природой; в результате вещи лишаются своего человеческого смысла и начинают означать лишь то, что человек к ним непричастен. Функция мифа заключается в опустошении реальности, миф - это буквально непрерывное кровотечение, истекание, или, если угодно, испарение смысла, одним словом, ощутимое его отсутствие.
Барт считает, что есть немифическая речь, это речь человека-производителя. Везде, где человек говорит для того, чтобы преобразовать реальность, а не для того, чтобы законсервировать ее в виде того или иного образа, везде, где его речь связана с производством вещей, метаязык совпадает с языком-объектом, и возникновение мифа становится невозможным. Поэтому революционный язык не может быть мифическим. Революция есть акт катарсиса, высвобождения накопившегося в мире политического заряда. Лишь когда левые силы теряют свою революционность, возникают левые мифы. Но их признаки полностью отличаются от признаков буржуазных мифов, они гораздо неуклюжи, они почти не способны лгать.
Мифы справа растут как грибы после дождя. Со?/p>