Значение, правовая характеристика объектов гражданских правоотношений по действующему законодательству Российской Федерации
Дипломная работа - Юриспруденция, право, государство
Другие дипломы по предмету Юриспруденция, право, государство
смотром теории. Представляется, что изложенные выше соображения являются как раз той самой критикой, которая позволяет признать противоречивой и непродуктивной теорию, отождествляющую объект субъективного права и объект правоотношения. А посему надлежит обратиться к иным теориям, разграничивающим эти два явления.
Признание разнородности гражданско-правовых объектов давно является общим местом в работах многих авторов. Однако если в ряде случаев дело ограничивается только подобной констатацией, сопровождающейся в лучшем случае классификацией объектов, а в худшем - простым пересказом содержания ст. 128 ГК РФ, причём пересказом иногда неполным и достаточно вольным, то в других случаях действительно предпринимаются попытки структурирования исходного множества объектов, когда такое структурирование не подгоняется под известные классификационные схемы, а становится основой этих схем или основой для их опровержения.
Однако никакое развитие не проходит прямолинейно и безболезненно, и развитие идей не представляет собой исключения. В результате сегодня господствуют представления, с одной стороны, о разнородности гражданско-правовых объектов и, с другой стороны, о тождественности объектов правоотношения и субъективного права. Эти представления достаточно далеки от идей Е. Бирлинга, что неудивительно, но при этом в них оставлены без внимания те возможности, которые данные идеи предоставляли.
Хотя полностью игнорировать обнаружившееся родство теории двух уровней и теории правоотношения оказалось объективно невозможно. В этом плане показательно само обсуждение вопроса об отношениях между объектом правоотношения и объектом субъективного права, тогда как раньше говорилось просто об объекте права.
Но господство одних представлений не исключает, а предполагает существование других. Альтернативой идее о тождественности объектов субъективного права и правоотношения выступает тезис об их различии. Одним из удачных вариантов развития данного тезиса в условиях советского общества представляется теория А.П. Дудина. Она основывается на нескольких главных положениях.
. Уточняется схема взаимодействия между элементами правоотношения. Классических подходов в этом вопросе существует два. Согласно первому подходу всякое правовое отношение представляет собой отношение некоторого господства (иногда специально оговаривается, что господство это именно юридическое, отличное как от фактического владения, так и от политической власти), когда уполномоченному субъекту предоставляется определённая мера власти над объектом. В этом случае взаимодействие элементов правоотношения развивается по схеме субъект - правомочие - объект. Типичный пример такого подхода - рассмотрение собственности как наиболее полного господства лица над вещью, подобно тому, как это сделано в 544 Кодекса Наполеона.
Согласно второму подходу во главу угла ставится положение о том, что правовые отношения возможны только между лицами, а между лицом и вещью такие отношения не возникают. Тогда в правоотношении на первый план выдвигается взаимодействие двух субъектов. Схема такого взаимодействия -субъект - правомочие - субъект. Пример из области законодательства - определение обязательства в п. 1 ст. 307 ГК РФ: В силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определённое действие.... Для вовлечения в рассмотрение предметов, традиционно рассматриваемых как объекты, приходится использовать специальные конструкции. Одна из наиболее распространённых таких конструкций - правовые отношения между субъектами складываются по поводу объектов.
Каждый из подходов со своей стороны, верно, раскрывает содержание связей между элементами правоотношения. Действительно, сложно, да практически и невозможно противопоставить что-либо безупречной логике рассуждений немецкой классической философии, прежде всего Канта, породившей понимание права как способа воздействия на отношения между людьми. Основываясь именно на этом положении, русский цивилист Ю. С. Гамбаров писал: Вещное право, как и всякое другое, может быть правом только при отношении лица к лицу, так как весь правопорядок имеет своим первым и необходимым предположением - сосуществование многих лиц и их взаимные отношения между собой.
Однако не менее сложно отмахнуться от тысячелетней традиции существования вещных прав, когда вещное право - это право именно на вещь, а не на действия обязанного лица. Л. Эннекцерус замечает в связи с этим: Издавна рассматривали вещные права, в особенности собственность, скорее как непосредственную правовую власть над вещью. Подобно тому как фактическое подчинение своему господству направлено прямо на вещь, которая подвергается использованию, изменениям и тому подобному, точно так же и мыслимая и угодная правопорядку правовая власть представляется как прямо охватывающая вещь; и это ясное, единое и богатое по своим выводам понятие не может быть без значительного ущерба заменено необозримой массой единичных правомочий, направленных против всех существующих на свете лиц. В несколько более резких и эмоциональных выражениях ему вторит Е. Б. Пашуканис: Попытка свести право собственности к запретам, обращенным по адресу третьих лиц, есть не более как логическая натяжка, уродливое, вывернутое наизнанку построение. О ценности традиционного понимания вещных прав говорит И. А. Покровский: Появление вещных пр?/p>