Преподаватели средневековых университетов: статус, положение, функции
Дипломная работа - Педагогика
Другие дипломы по предмету Педагогика
человек, осознающий свою особость и в тоже время - член корпорации. Он - человек мира: часто переезжает из одного университета в другой, из одной школы в другую, ибо всеобщим языком образованности остается латынь. Он не женат, так как не желает стеснять себя брачными узами и семейными обязанностями. Он - человек авторитета, которым наделены изучаемые и распространенные обязательные тексты, начиная с Библии. Но он не следует им слепо. Он знаком с критикой, подвергает их рациональному истолкованию или вообще предпочитает им рациональное знание. В Декамероне один молодой человек по имени Ринальди долго учился в Париже, но не для того, чтобы потом, по примеру многих других торговать своими знаниями, а чтобы, как подобает человеку благородному, к источнику знания приникнуть, и в суть и корень вещей проникнуть, вернулся тогда из Парижа во Флоренцию, и, будучи весьма уважаем как за свое происхождение, так и за познания здесь обосновался и зажил на широкую ногу.
В данном случае благородство происхождения совпадало с благородством знания. Но для университетской культуры более характерна оппозиция благородства по крови, благородства тех, кто охотится и благородства добродетелей, знания. Понятно, что предпочтение отдавалось истинному благородству ученого.
Осужденные в 1277 году тезисы парижских аверроистов гласили философы - истинные мудрецы мира, смирение - добродетель значительно менее совершенная, чем величие души (magnanimitas), а близкий к аверроистам автор Яков из Дуэ ставил философа выше государя (Sicut tamen alias dixi, status philisophi perfectior est statu principis). Жан де Мён пояснял, что клирик благороднее сеньоров и принцев, поскольку обладает Vertus escrites и, следовательно, видит в своих книгах при помощи знаний доказуемых, рациональных и демонстрируемых все зло от которого надо спасаться, и всю сумму куртуазности. Конечно, бывают образованные миряне, но они не могут посвятить ученым занятиям должное время, поскольку у них есть и иные обязанности. Поэтому рыцарям следует брать пример с графа Роберта дАртуа, мудрого, щедрого куртуазного и рыцарственного
Который очень клирика ценил,
Кто разумом работая решил
Идти по добродетелей пути,
Что в книгах удалось ему найти.
Отсюда близко до притязаний на лидирующее место в обществе. У Роджера Бэкона во главе государства должны стоять ученые клирики, знатоки всех наук и, в особенности, математики. Пьер Дюбуа, легист начала XIV в., ученик парижских аверроистов и при этом большой почитатель Бэкона, пытался перевести его утопию в практическую плоскость. Он составляет проект возвращения Святой земли и для этого намечает всеобъемлющую реформу, призванную поставить во главе государства ученых. Канцлер парижского университета Жан Жерсон обосновывал исключительные права университета вмешиваться в дела управления государством и давать советы королю в силу исключительной компетентности корпорации, ведь университетские теологи знают законы божественные, юристы - человеческие, а физики - природные.
Итак, клирики-ученые превосходят всех и даже рыцарей в благородстве в силу своих vertus escrites, добродетелей особого рода, но также и в силу выполнения важнейшей функции хранителей законов, основ миропорядка. Характерные метафоры Университета - хранитель ключей от христианства, страж на башне христианского мира. Человек стремится к благородству при помощи оружия или образованности, согласно Жану де Мёну. Иногда интеллектуалам отчасти удавалось убеждать в этом самих рыцарей. Во всяком случае, в начале XV в. автор Деяний маршала Бусико писал - две вещи установлены по воле Бога, как две опоры, поддерживающие порядок законов божественных и человеческих. Сии две опоры суть рыцарство и знание, которые весьма подходят друг другу. С этим соглашался даже такой певец рыцарства как Фруассар.
Университетская культура смело награждала своих представителей рыцарскими эпитетами - смелый, куртуазный, доблестный. Мудрец смело бросается осуждать всякую ересь и всякую несправедливость, от кого бы она не исходила. В XIII в. Парижский университет не побоялся выступить против мощных нищенствующих орденов, век спустя против опасных заблуждений самого папы Иоанна XXII, еще позже - против Великой Схизмы. Не удивительно, что претензии как университетов in corpore, так и интеллектуалов вообще на участие и даже на верховенство в государственных делах все возрастало. Самые популярные их герои - Сенека и Боэций, оказываются неизмеримо выше своих убийц-тиранов. Задача мудреца и сводится во многом к обузданию тирании. Не случайно знаменитый юрист Бартоло Сассоферрато в определение тирана включает вражду к знаниям и стремление изгнать из страны всех мудрых людей.
Чтобы стать аристократией, университетские интеллектуалы прибегают к обычному средству тех групп и индивидов, которые хотели получить дворянство; они, как то замечательно изобразил Марк Блок, перенимают у благородных стиль жизни.
Из своих одеяний и атрибутов своих обязанностей они делают символы аристократии. Кафедра все чаще и чаще украшается навесом, подчеркивая их знатность; она становится знаком их обособленности, высоты, величия. Золотое кольцо, шапочка, берет, вручаемые им в день conventus publicus или inceptio, все менее рассматриваются в качестве знаков исполняемых функций, все более как эмблема престижа. Они носят длинную мантию, капюшон, подбитый беличьим мехом, нередко