Статья

141. «Православное воззрение»: идея романа «Преступление и Наказание»
Литература

В таком сложном и противоречивом единстве предстает в романе трагическая вина Раскольникова его преступная идея. И хотя в первой части "Преступления и Наказания" идея Раскольникова названа, а вся внутренняя жизнь его дана по отношению к этому "ужасному, дикому и фантастическому вопросу" (Ф. Д., VII, 48), предметом изображения в романе идея Раскольникова становится лишь с третьей части уже после того, как она перестала существовать как дисгармоничное целое. Надо сказать, что в набросках первой части романа Достоевский собирался изложить идею героя "от автора": "Главн<ое> NB. Идея эта уже давно сидела у него в голове, как она забрела к нему трудно и рассказать. Математика Чтож это (самая трудная глава. От автора. Очень серьозно, но с тонким юмором)" . В окончательном же тексте автор предпочел отдать герою рассказ о том, в чем он запутался сам. Идея Раскольникова раскрывается в философском диспуте у Порфирия Петровича, в исповеди героя Соне, в спорах его с Дуней и самим собой, ее обсуждают Разумихин и Свидригайлов. В спорах с каждым из них предстают разные аспекты идеи Раскольникова. В диспуте вокруг статьи "О преступлении" раскрывается теория героя, его претензия сказать "новое слово" в духовной истории человечества: Порфирий Петрович провоцирует Раскольникова объяснить свою точку зрения, Разумихин дает ей моральную оценку. В спорах с Дунечкой и с самим собой он судит и оправдывает себя "их законом". На свой лад идею Раскольникова объясняет подслушавший его исповедь Свидригайлов. Почти весь комплекс мотивов представлен в исповеди Раскольникова Соне. Процесс изживания героем своей преступной идеи становится главным в романе: пути к "воскрешению из мертвых" открываются Раскольникову лишь после окончательного освобождения от призрака своей идеи в бредовых снах финала романа.
142. «Прародитель» полутора миллионов русских жил 2,5 тысячи лет назад. Кто он был?
Биология

Генетическое исследование уральских популяций, относящихся к финно-угорским этническим группам, позволило увидеть то, что можно было предполагать, наличие значительной доли Y-хромосом, несущих Ц-аллель (20 50 процентов всех Y-хромосом). Но, пожалуй, наиболее неожиданный факт состоял в том, что доля этой хромосомы у якутов оказалась необычно высока около 80 процентов! Это означало, что где-то в основании всей ветви исследованных финно-угорских народов (коми, мари, мордва, удмурты, часть чувашей), а также якутов и бурят был один человек, внёсший значительный генетический вклад в современный генетический фонд этих народов. Этот необычный на первый взгляд вывод подтверждается и анализом микросателлитных маркёров Y-хромосом, содержащих Ц-аллель. Наборы восьми микросателлитных наборов таких хромосом были в основном похожи друг на друга (на фоне разнообразия других Y-хромосом), выдавая общее происхождение. Особенно ярко это было видно для Y-хромосом внутри этнической группы тогда не представляло труда вычислить исходный набор прахромосомы. Сходство хромосом по такому большому количеству микросаттелитных наборов, способных, в принципе, быть очень различными, исключительно убедительно подтверждает общность происхождения, поскольку ничем другим её просто невозможно объяснить. Именно эта убедительность, ясность полученных результатов, простота и однозначность трактовки и есть неоспоримое преимущество используемого подхода, выгодно отличающее его от других, более общих, но менее очевидных генетических подходов к анализу истории популяций человека.
143. «Проводы Перуна»: древнерусский «фольклор» и византийская традиция
Культура и искусство

Неясно при этом, насколько «проводы Перуна» и в русской летописи соотносились с неким календарным действом: лингвистические реконструкции, касающиеся пеперуды, додолы и т. п. у южных славян, увязывают этих календарных персонажей с Перуном (Иванов, Топоров 1974). В собственно русских и украинских легендах, основывавшихся на летописной традиции, подобных коннотаций нет. Позднейшие новгородские летописные легенды, повествующие о Перыни под Новгородом как об обиталище лютого чародея Перуна, рассказывают, как над телом утопленного бесами в реке Перуна язычники насыпали высокую могилу, которая через три дня провалилась в ад (ср.: Гиляров 1878, с. 15-33). Зато удивительное соответствие новгородскому преданию о «звере-змияке», жившем на месте Перюньского скита (Перыни), известно на Украине (на него указала мне О. В. Белова). П. И. Якушкии записал от «старика рыболова» в 1859 г. новгородское предание о змияке Перюне, что каждую ночь «ходил спать в Ильмень озеро с Волховскою коровницею». Затем змей перебрался в самый Новгород, но тут князь Владимир крестил Русь. «Новый-Город схватил змеяку Перюна, да и бросил в Волхов». «Черт», однако, поплыл не вниз по реке, а в горук Ильменю, к старому жилью, где выбрался было на берег, но князь велел срубить там церковь, которая и называется Перюньскою. Сам этот рассказ явно отражает книжное предание (Мазуринский летописец) о чародее Волхове, который жил в реке в образе «лютого зверя крокодила» тело крокодила, удавленного бесами, также чудесным образом плыло вверх по течению (ср.: Васильев 1999, с. 310-313). Интересно, однако, что в 1905 г. Д. Эварницкий записал в Екатеринославской губ. рассказ об острове Перуне, где говорится уже о каменном идоле Перуна с золотой головой, которого «князь Святославский» велел бросить в Днепр, и тот доплыл до порогов. Перун нашел пещеру в скалистом острове и превратился там в семиголового змея. В той пещере были двери, сначала железные, потом золотые, а за ними столы, серебряные и золотые (вновь характерный фольклорный эпитет), много всякого богатства, но внутри стонал змей. Он похищал красивых девушек, жил с ними, а потом пожирал несчастных, пока бог не послал туда богатыря, убившего змея (УС, с. 50-51).
144. «Продажа автомобиля по доверенности»: Налогообложение и риски гражданской ответственности
Юриспруденция, право, государство

Впервые я столкнулся с «продажей автомобиля по доверенности» лет десять-двенадцать назад, ожидая своей очереди в маленькой комнатушке фирмы, предоставляющей услуги по «переоформлению» автомобилей. Сотрудник выписал справку-счет, выдаваемую покупателю, на имя того же лица, которое предъявило ему нотариальную доверенность от продавца. Заметив столь сомнительную с точки зрения ч. 3 ст. 62 ГК РСФСР [1] ситуацию, я поинтересовался ее процедурой. Оказалось, что «комиссионный магазин» действительно не участвовал в расчетах между сторонами и не становился хотя бы на мгновение собственником автомобиля. Иначе говоря, при т.н. «переоформлении» машины сделка совершалась только одна: между ее прежним собственником-продавцом, действующим через доверенное лицо, и покупателем, да и та в письменной форме в виде договора не оформлялась. При этом получалось, что новый собственник одновременно представлял старого на основании доверенности и заключал договор с самим собой. Возникала явно оспоримая сделка. Заметив работнику магазина, что надо было бы в подобной ситуации для соблюдения «буквы» закона заключать две последовательные сделки: старый собственник магазин и магазин - новый собственник, я не нашел с его стороны никакого понимания. Полагаю, что в аналогичном порядке автомобили меняли владельцев повсеместно. Более того, так называемая «продажа по доверенности» стала чуть ли не превалирующей формой перехода права собственности на автомобили.
145. «Русская женщина» в городском (блатном) шансоне
Культура и искусство

Но если в «блатном шансоне» вообще искать интеллигентское начало, то, конечно, интересно, найти и классические «сюжеты» мировой культурной значимости. Это, как говорится, уже другая, но увлекающая меня тема. Приведу лишь четыре примера. «На Дерибасовской открылася пивная», первый вариант, как будто ростовский, но это неважно (мелодия знаменитое «Аргентинское танго 13-го года»). Здесь явен сюжет троянской войны и важный спутник красавицы, из-за которой разгорелась война, и иностранец, пригласивший ее Арончик и ключ «Прекрасная как тая древняя гречанка». Также менявшие локальную привязанность «С одесского кичмана» (это был ударный номер утесовского Теаджаза) обнаруживают сходство (и явное) в «Двумя гренадерами» Г.Гейне. (Скажу позже, как здесь на моих глазах политический момент стирался, заменяясь любовным).
146. «Русскость» как топос «локального текста»: случай Мурома
Разное

2. Я говорил давайте сделаем музей-заповедник. Маленький. В Карачарове. Выберем место. Вот дома сносим, дом деревянный разобрали старый принесли его в Карачарово. [повесить табличку:] «В этом доме жил Илья Муромец». И он оживет. Утварь, соху, борону, рожки там, телеги, сани, лошадь поставить, корову, бабушку там какую нанять, чтоб следила. Внутри большой этой хаты печку русскую. Стол огромный. Туристы приезжают их сажают за стол... щи там традиционные русские с мослами, с костями, потом кашу, самогонки по чарке там, значит. Поели, попили. Мало того значит сзади какие-нибудь сделать там ну отдых, комнату отдыха, чтобы могли они там полежать, отдохнуть <...> ...Я говорил давайте сделаем конюшни. Заведем лошадей. Ну штук 20. Ну 30. Лошади недорогие, кстати, щас. Вот. И делать, значит, конные походы. Ну, допустим, через мост. Раз и дубравы там, и дубы. Вот. Там они приезжают уже ждут и шашлычки, туда-сюда. Они слезли с лошадей, помыли ручки, сели за стол им опять налили водочки русской. Шашлычков, салатику, ну там, в общем-то, поесть. Переели, перепили, на соломке, на травке, на сене повалялись... Кто поспал, кто чего хочет, кто в гольф играет а наплевать. Всё, люди довольные садятся на лошадок и возвращаются опять у нас в гостиницу [7].
147. «СЕ ЧЕЛОВЕК»: Иисус Христос как историческая личность
Культура и искусство

Скорое воскресение мертвых постоянный мотив евангельских речений Христа. Представления Иисуса об этом событии в точности соответствовали господствовавшему в то время поверью. Хотя предания о чудесном оживлении отдельных умерших существовали у евреев давно (3 Цар 17:1724; 4 Цар 4:1837; 8:116), вера во всеобщее воскресение (вставание) мертвых возникла уже в послебиблейскую эпоху. Правда, некоторые ветхозаветные пророки пользовались этим образом, имея в виду национальное возрождении Израиля. Известные пассажи Исаии: «оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела!» (26:19) и Иезекииля, описавшего, как кости мертвых облекаются плотью и оживают (37:110), всего лишь метафора, относимая к еврейскому народу, терпящему национальное унижение. Иезекииль сам говорит, что «кости сии весь дом Израилев» (37:11). Однако по мере разложения родо-племенного общества, появления и развития индивидуальной морали подобные общенациональные символы вдохновляли людей все меньше. Верующие искали в пророчествах Исаии и Иезекииля надежду на личное избавление от смерти и тлена. Воскресение стало пониматься в буквальном смысле как возвращение к жизни умерших людей[20]. Впервые эта мысль откровенно выражена в Книге Даниила: «И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление» (12:2). Иисус почти дословно воспроизводит это речение в Евангелии от Иоанна 5:29. Со времен Маккавеев (сер. II в. до н. э.) вера в воскресение мертвых была уже достаточно распространена среди иудеев и прочно укоренилась в межзаветной апокрифической литературе[21]. Апостол Павел, приведенный на допрос к царю Агриппе II, говорил о воскресении мертвых как о чем-то само собой разумеющемся (Деян 26:18). Грандиозное событие это ожидалось при «кончине» существующего мира, «века сего», и наступлении «дня Господнего». Бог воскресит людей, чтобы судить их по их делам, причем праведники унаследуют Царство Божие, станут нетленными (1 Кор 15:35 сл.), а грешники отправятся в геенну огненную, муку вечную. Иисус провозглашал, что это время уже наступает (Ин 5:28), отчего, как сообщают евангелисты, посылал оживлять мертвых своих учеников (Мф 10:8) и самолично воскресил некоторых умерших. Современные богословы, правда, предпочитают в этом случае говорить не о воскресении, а о воскрешении, имея в виду, что человечество окончательно будет восстановлено только при конце света, между тем как воскрешенные Иисусом люди в свое время снова умерли.
148. «Скорбь мыслящего интеллигента»: философская элегия в песенной поэзии Евгения Клячкина
Литература

Истоки многих философских элегий Клячкина коренились в его пейзажной лирике. Чаще всего это лирические "ноктюрны", где дремлющий ночной мир оттеняет тревожную гамму переживаний героя. Стихотворения "Ноктюрн" (1969), "Бессонница" (1976), "Размышление в стиле блюз" (1978) это своеобразные элегии-"самоисследования"[5] , основанные на параллелизме ночного пейзажа и потаенного мира души. Клячкину-лирику близка тютчевская антиномия дня как блестящего покрова мироздания и ночи как воплощения его сокровенных глубин. В "Бессоннице" ночные мотивы раскрывают зыбкость очертаний реального мира, изображенных здесь в импрессионистической манере: "И, в ночь погружены, предметы бестелесны, // лишенные всего, чем их наполнил день". Экзистенциальное напряжение души лирического "я" обусловлено ощущением утраты привычных "дневных" ориентиров бытия ("И ни в одном из них ты не найдешь опоры"), проницаемости внутреннего мира перед лицом космической беспредельности "когда звезда любая // пронзительный прокол и в небе, и в тебе". Метафорический образный ряд, импрессионистичные ассоциации облекаются Клячкиным в форму непринужденного разговора, беседы, модус которой явился стилеобразующим фактором искусства авторской песни.
149. «Словесные» портреты
Литература

«Словесные» портреты Анатолий Калинин Портреты обычно пишут маслом, акварелью, углем или карандашом. Но существуют и другие, необычные способы изображения, в том числе с помощью букв и слов. Не только слова Письмо, как известно, развивалось от рисунка к условному значку. До обратного способа превращать текст в картинки люди додумались гораздо позже. В Европе в Средние века портреты, составленные из кусочков текста, уже перестали считаться редкостью. Пример тому гравюра на меди с изображением австрийского императора Леопольда I и его супруги. (В истории Леопольд I известен как большой любитель музыки и покровитель алхимиков.) Текст на гравюре, состоящий более чем из тысячи слов, посвящен описанию достоинств и заслуг императорской четы. При первом взгляде на изображение это кажется неправдоподобным: где же тысяча слов? Оказывается, они спрятаны в кудрях париков, а если точнее, сами кудри нарисованы из десяти тысяч крохотных букв. Брови и усы императора тоже составлены из текста. Обратите внимание: чтобы зрители смогли прочитать написанное, гравер должен был вырезать буквы и строчки задом наперед ведь отпечаток на бумаге зеркален, перевернут слева направо по отношению к изображению на печатной доске (форме). Можете себе представить, какой это сложный и трудоемкий процесс! Тем не менее десять тысяч букв далеко не предел изощренности художников. В самом начале ХХ века в России появились необычные портреты русских писателей. Количество букв в них достигало 80 тысяч! Придумал и организовал производство таких портретов в России издатель С. Б. Хазин. Сведений об этом человеке сохранилось немного. Считается, что родился он (или жил) в селе Ярышеве возле города Могилев-Подольский на Украине, а портреты печатал в Киеве. Для изготовления необычных портретов Хазин выбирал хорошо известные фотографии писателей, и мастер-исполнитель увеличивал их до размера 50х70 см. Лицо на фотографии оставляли нетронутым, а остальную часть изображения одежду, волосы, детали интерьера почти полностью смывали. Поверх бледного контура переписывали от руки текст произведений того или иного писателя в изображения аккуратно вписаны крохотными буковками рассказы и даже целые главы из романов. Неизвестно, сам ли Хазин ретушировал фотографии или кто-то другой, но писателей и их произведения выбирал, конечно, он сам. Первым, в 1900 году, появился портрет с подписью: «Граф Л. Н. Толстой. XIII гл. "Крейцеровой сонаты"». И действительно, Хазин уместил всю главу, которая состоит из 4700 знаков. Желая привлечь покупателей, продавцы уверяли их, что изображение создано для того, чтобы преодолеть запрет цензуры на публикацию «Крейцеровой сонаты». План Хазина будто бы состоял в том, чтобы написать текст на портрете и в таком виде сделать повесть доступной читателям. На самом деле выписанные от руки буквы высотой не более миллиметра, и прочитать такой текст практически невозможно. Трудно даже понять, где начало главы, а где конец. У Толстого действительно были проблемы с цензурой. Но их удалось преодолеть еще в 1891 году, когда повесть вышла в свет. Толстой назвал свою повесть по одной из сонат Бетховена, поскольку немецкое kreiz переводится как «крест», что отвечает содержанию. Канва повести исповедь человека, убившего нелюбимую жену из ревности к музыканту и теперь несущего свой крест. А главу XIII писатель посвятил критике нравов, проблемам супружества, любви и ревности. Следующей работой Хазина стал портрет Горького, изданный в 1903 году. На портрете записан рассказ «Мальва», он состоял уже из 82 000 букв. Исходная фотография сделана в Нижнем Новгороде известным мастером Максимом Петровичем Дмитриевым первым русским фотопублицистом. (В частности, он сфотографировал берега реки Волги от истока до устья все 3530 км! Созданная им серия состоит из четырех тысяч фотографий, то есть более чем по одному снимку на километр. Многие из них можно увидеть в Русском музее фотографии в Нижнем Новгороде.) На фотографии, сделанной Дмитриевым, Горькому чуть более 30 лет. Он уже издал сборник своих рассказов, написал роман «Фома Гордеев» и пьесу «На дне». К работе над портретом Чехова Хазин приступил на следующий год после издания портрета Горького. В это время началась публикация полного собрания сочинений Антона Павловича вышел первый том. Хазин переписал в портрет Чехова четыре рассказа из этого тома: «В бане», «Сирена», «Роман с контрабасом» и «Злой мальчик». Портреты Толстого и Горького появились еще при жизни писателей. И они, скорее всего, были знакомы с работами Хазина, но история не сохранила сведений, как они к ним отнеслись. Чехов не успел увидеть свое необычное изображение он скончался на курорте в Германии через два месяца после начала тиражирования его портрета в Киевской типографии. В 1905 году в Одессе начали печатать еще один портрет Льва Толстого, составленный из букв. Правда, это была уже не фотография, а гравюра. Портрет сделан не в киевской, а в одесской типографии, техника печати тоже отличается от той, в которой работал Хазин. Исходной формой служил литографский камень с рельефным изображением. Имя художника создателя этого портрета неизвестно, но его выбор говорит о глубоком понимании литературы. На портрете записано (88 тысяч знаков!) целиком произведение Л. Толстого «Смерть Ивана Ильича». В дневнике Петра Ильича Чайковского сохранилась запись отзыв о том, что пережил композитор после знакомства с этим шедевром литературы: «Прочел "Смерть Ивана Ильича". Более чем когда-либо я убежден, что величайший из всех когда-либо и где-либо бывших писателей-художников есть Л. Н. Толстой. Его одного достаточно, чтобы русский человек не склонял стыдливо голову, когда перед ним высчитывают все великое, что дала человечеству Европа». Широкое распространение портретов из букв в начале ХХ века не случайность. Причина его изобретение фотографии и появление в связи с этим новых способов размножения рисунков фотомеханических. Раньше над изготовлением печатной формы долго и кропотливо трудился гравер. Резцом и иглой он переносил рисунок художника на печатную доску из камня, металла или дерева. Для передачи цветного изображения требовалось несколько плит их количество доходило до сорока на одну картину (хромолитография). Зато и качество достигалось высочайшее. После появления фотографии исходную картину стали проецировать на печатную форму, покрытую светочувствительным слоем. При последующей химической обработке светлые части изображения растворялись, и на форме оставался рельефный рисунок. Его покрывали краской и прижимали к чистому листу бумаги, на котором появлялся отпечаток. Этот процесс назывался «фототипия». Благодаря ей появилась возможность быстро и дешево копировать нужные изображения. Необычные почтовые открытки В портретах из букв строки текста следуют линиям рисунка, точнее, заменяют их. Существует и другой способ получения изображения одновременно с печатью текста. В этом случае все строки следуют одна за другой горизонтально, без пропусков, как в любой книге. Рисунок появляется на фоне текста из-за изменения плотности шрифта и его высоты. Используя этот способ получения изображения, на рубеже 1900-х годов в России выпустили целую серию почтовых открыток. На их лицевой стороне, там, где обычно располагается рисунок или фотография, напечатан текст, но столь мелкими буквами (две умещаются в миллиметре), что прочесть его можно только при помощи увеличительного стекла. Текст набран типографскими шрифтами разной жирности. Благодаря этому из букв складывается изображение человеческого лица. Начнем знакомство с почтовых открыток с силуэтами императора Александра II и итальянского короля Умберто I. Последняя выпущена в связи с убийством короля его застрелил революционер-анархист, о чем и сообщает текст на открытке, что позволяет достаточно точно определить год ее издания 1900. Видимо, в это же время или чуть ранее напечатана открытка, посвященная жизни и трагической гибели в 1881 году императора Александра II. В тексте открытки перечисляются его заслуги перед Россией, в том числе отмена в 1861 году крепостного права, а в 1863 году телесных наказаний. Еще одна открытка «Тень Гоголя» выпущена, скорее всего, к 21 февраля 1902 года, 50-летию со дня смерти великого писателя. В тексте дана биография писателя, история его тяжелой душевной и физической болезни в последние годы жизни, когда автор дважды писал окончание романа «Мертвые души» и дважды его сжигал. Скорее всего, первоначально портреты существовали в виде настенных плакатов с текстами, а затем их превратили в открытки. Разумеется, и плакаты, и открытки с портретами, напечатанные типографским способом, имели гораздо большие распространение и известность, чем «рукописные» портреты Толстого, Горького и Чехова. Еще одна такого же рода почтовая открытка выпущена во Франции в 1896 году. На ней французскими буквами нарисован портрет императора России Николая II. Открытку издали во время визита в Париж 28-летнего Николая с супругой, отправившихся в заграничное путешествие после коронации в Москве. В тексте приводится биография Николая, сообщается о его прибытии в Париж и встрече с президентом Франции. В 19121913 годах во всей Европе отмечалось столетие победы над Наполеоном. В память об этом событии в России выпустили почтовую открытку с портретом императора Александра I и надписью: «Портрет составлен из многих тысяч букв. В него вошла краткая биография Государя, манифест-обращение Императора к своим верноподданным в Москве 12-го июля 1812 года, эпизоды из Отечествен ной войны, действия русских войск, движение Наполеона и его полчищ». Микроминиатюры советского времени Искусство создания портретов из букв не исчезло и после революции 1917 года. В 20-е годы ими занялись не художники и не издатели, а талантливые самоучки. Естественно, изменились и побудительные мотивы творчества. Если придворный художник, рисовавший австрийского императора, выполнял чей-то заказ, а издатели портретов русских писателей надеялись на коммерческий успех у читающей публики, то при советской власти в большинстве случаев портреты из букв создавались как уникальные произведения, не предназначенные для размножения, это была демонстрация мастерства их создателей. Как и в прежние времена, умельцы рисовали самых известных людей. Чаще всего мастера выбирали образ Ленина. В 1970-е годы всеобщее восхищение вызывало творчество советского мастера микроминиатюры Николая Сядристого. Он, например, ухитрился поместить крохотную алую розу внутрь человеческого волоса. Одну из первых работ Сядристый создал под впечатлением от прочитанной им уже в зрелые годы повести Александра Ивановича Куприна «Гранатовый браслет». В течение двух месяцев мастер выписывал тушью портрет Куприна на крохотном кусочке бумаги полным текстом «Гранатового браслета» (77 000 знаков!). Светлые и темные участки, полутона возникали за счет изменения толщины линий и размеров выписываемых букв. Высота их равнялась в среднем одному миллиметру. Я пытался выяснить у Сядристого дальнейшую судьбу этого портрета, а также следующего, о котором пойдет речь, но мастер, к сожалению, ничего не мог вспомнить. В мемуарах, написанных в 1975 году, Николай Сядристый сообщал лишь о том, что после завершения работы над портретом Куприна, почувствовав уверенность в выполнении такой необычной работы, решил «соткать» из букв портрет Ильича. «Выписывал его полным текстом трудов В. И. Ленина «Очередные задачи Советской власти», «Великий почин», а также текстами отдельных статей о мире. Эти произведения я выбрал, руководствуясь тем, что в них сформулированы главные ленинские принципы построения социализма». Похоже, эти строки мастер писал искренне. На создание портрета Ленина ему потребовалось полгода ежедневной многочасовой работы. В Музее В. И. Ленина в Москве (сейчас филиал Государственного исторического музея) хранятся десятки необычных портретов вождя. В 1976 году в музей пришла посылка из Индии, в которой лежали одно рисовое зернышко и два чечевичных, а также крохотный листок бумаги, заполненный тремя тысячами букв статьи Ленина, переведенной на английский язык. Микроскопические буквы выглядели точками разной плотности. Даже под увеличительным стеклом они сливались одна с другой, превращаясь в профиль вождя. В прилагаемом письме сообщалось: «Уважаемый господин, я, Манту Чакрабарти, художник, посылаю Вам свои поздравления, написанные на рисовом зернышке (надпись читается: «Да здравствует народ СССР и да здравствует индийско-советская дружба!»), а также посылаю «написанный» портрет Ленина и миниатюрные изображения Ленина и Рабиндраната Тагора для Вашего любезного просмотра и замечаний. С почтением Mantu Chakrabarty (возраст 28 лет), Калькутта, Индия». Искусство создания портретов из букв в наши дни не умерло, а преобразилось самым удивительным образом. Но это отдельный рассказ.
150. «Слово» об оппозиции Перун—Велес/Волос и скотьих богах Руси
Культура и искусство

Волос, по моему убеждению, является персонификацией лесного культа во всем объеме мифологического понятия «лес», высшее сакральное значение которого обусловлено лесным типом жизнедеятельности древних насельников, особенно в северо-восточных верхневолжских землях. Поскольку имя Волос приписывается и архаическому «хозяину» поволжских лесов в обличье медведя (так называемый «медвежий культ»), и более позднему идолу и злому духу лесных пастбищ Ростовско-Ярославского края («Сказание о построении града Ярославля»),18 Волоса можно атрибутировать как собирательный образ лесного царя, покровителя всех лесных жителей и занятий, прежде всего охоты и лесного скотоводства. Отсюда происходит и его скотий статус, который па лесном «языке» следует понимать как зверо-скотий, ибо слово «зверь» в сакральной терминологии и обрядовой практике народов табуировалось, леший не имел имени, а слова «волос» (с производными) и «скот» были их наиболее употребительными символическими эквивалентами. Так у русских: лесной скот звери; волосатый/волохатый зверь/хищник; скотник леший или колдун, дающий пастуху «отпуск» на лесную пастьбу; выражение пасти лесом пасти скот в лесу с помощью лешего, оберегавшего его от хищников, и т. д. Для летописца понятия «зверь» и «скот» применительно к лесным пародам также были тождественны, что видно, в частности, из известной характеристики древлян, «живущих звериным, скотским образом».
151. «Солнечный удар»: беспамятство любви и память чувства
Литература

Кульминацией рассказа можно считать фразу: "Все было хорошо, во всем было безмерное счастье, великая радость; даже в этом зное и во всех базарных запахах, во всем этом незнакомом городишке и в этой старой уездной гостинице была она, эта радость, а вместе с тем сердце просто разрывалось на части". Известно даже, что в одной из редакций рассказа было сказано, что у поручика "зрела упорная мысль о самоубийстве". Так прочерчивается водораздел между прошлым и настоящим. Отныне существует он, "глубоко несчастный" и некие они, другие, счастливые и довольные. И Бунин согласен с тем, что "дико, страшно все будничное, обычное" сердцу, которое посетила великая любовь - то, "новое ... странное, непонятное чувство", которое этот ничем не примечательный человек "даже предположить в себе не мог". И свою избранницу мысленно герой обрекает в дальнейшем на "одинокую жизнь", хотя прекрасно знает, что у нее есть муж и дочь. Но муж и дочь присутствуют в измерении "обычной жизни", как в "обычной жизни" остались простые, незатейливые радости. Поэтому для него после расставания весь мир вокруг превращается в пустыню (недаром в одной из фраз рассказа совсем по другому поводу упоминается Сахара). "Улица была совершенно пуста. Дома были все одинаковые, белые, двухэтажные, купеческие, и казалось, что в них нет ни души". В номере веет зноем "светоносного (а значит, бесцветного, ослепляющего! - М.М.) и совершенно теперь опустевшего, безмолвного ... мира". Этот "безмолвный волжский мир" приходит на смену "безмерному волжскому простору", в котором растворилась, навеки исчезла она, любимая, единственная. Этот мотив исчезновения и одновременно присутствия в мире человеческого существа, живущего в людской памяти, очень напоминает интонацию бунинского рассказа "Легкое дыхание" о сумбурной и неправедной жизни юной гимназистки Оли Мещерской, обладавшей этим самым необъяснимым "легким дыханием" и погибшей от руки своего любовника. Он заканчивается такими строчками: "Теперь это легкое дыхание снова рассеялось в мире, в этом облачном небе, в этом холодном весеннем ветре".
152. «Старое барство» в романе Льва Толстого «Война и мир», или Как Хлёстова и Ноздрёв стали положительными героями
Литература

В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел Ругай с невычистившейся спиной вошёл в кабинет и лёг на диван, обчищая себя языком и зубами" (с. 2, ч. 4, гл. VII). Вглядимся в эту жанровую сцену. Ба, да ведь это наш старый знакомец из поэмы "Мёртвые души" господин Ноздрёв: "Вошедши во двор, увидели там всяких собак, и густопсовых, и чистопсовых, всех возможных цветов и мастей, муругих, черных с подпалинами, полно-пегих, муруго-пегих, красно-пегих, черноухих, сероухих. Тут были все клички, все повелительные наклонения: стреляй, обругай, порхай, пожар, скосырь, черкай, допекай, припекай, северга, касатка, награда, попечительница. Ноздрёв был среди их совершенно как отец среди семейства; все они, тут же пустивши вверх хвосты, зовомые у собак правилами, полетели прямо навстречу гостям и стали с ними здороваться. Штук десять из них положили своим лапы Ноздрёву на плечи. Обругай оказал такую же дружбу Чичикову и, поднявшись на задние ноги, лизнул его языком в губы, так что Чичиков тут же выплюнул. Осмотрели собак, наводивших изумление крепостью чёрных мясов, хорошие были собаки. Потом пошли осматривать крымскую суку, которая была уже слепая и, по словам Ноздрёва, должна была скоро издохнуть, но года два тому назад была очень хорошая сука; осмотрели и суку сука, точно, была слепая" (т. 1, гл. 4).
153. «Текст Баха» в современной отечественной прозе
Литература

В ХХ веке, напротив, актуализируются динамические аспекты полифонической формы Баха. Последняя, в совершенстве отточенная И.С. Бахом, становится основой моделирования композиционных закономерностей прозаических произведений в историко-литературных трудах М.М. Бахтина. Рациональные принципы творчества Баха коррелируют с математическими методами, привлекаемыми при сочинении современной музыки (например, «стохастическая музыка» Я. Ксенакиса). Принцип движения фуг Баха полагается в основу развлечения интеллектуалов «игры в бисер» в романе Г. Гессе. Иозефом Кнехтом формулируется константы восприятия художественного мира классических композиторов: «Манера держать себя, выражением которой является классическая музыка, <…> стремится к одному и тому же характеру превосходства над случайностью. Жест классической музыки означает знание трагичности человечества, согласие с человеческой долей, храбрость, веселье! Грация ли генделевского или купереновского менуэта, возвышенная ли до ласкового жеста чувственность, как у многих итальянцев или у Моцарта, или тихая, спокойная готовность умереть, как у Баха, всегда в этом есть какое-то "наперекор", какое-то презрение к смерти, какая-то рыцарственность, какой-то отзвук сверхчеловеческого смеха, бессмертной веселости» [1: 50]. Константы музыкального мира Баха в позднейшей реинтерпретации оказываются подвижными оппозициями (классицизм барокко, математическая выверенность его музыки, статичность динамизм, религиозность и аскетизм барочная избыточность, аналитизм синтетичность и органичность, «гуманизм» музыкального мышления композитора, который предлагал своим ученикам рассматривать инструментальные голоса как личности, а многоголосное инструментальное сочинение как беседу между этими личностями [2], и дегуманизация, влечение к смерти и страх смерти «плодовитого» композитора).
154. «Тусовка» как социокультурный феномен
Культура и искусство

В силу того, что встреча в тусовке лишена какого-либо идеологического опосредования, она обречена быть укорененной исключительно в сфере межличностных отношений, в face-to-face relations (Э.Гофман). Насколько первична встреча для сферы общественных отношений, настолько же первичен и принцип причастности к тусовке: она беспрецедентна в своей открытости и демократизме. Для входа в тусовку не надо обладать никакими априорными качествами или достоинствами, профессиональным или социальным статусом. Тусовка не дворянское собрание, не академия «бессмертных» и не мафия. Чтобы быть в тусовке, надо просто быть в нужное время и в нужном месте там, где тусовка воспроизводит себя. Успешный тусовщик это тот, кто за минимальное время успеет посетить максимальное количество мест. Тусовка есть синдром распада дисциплинарной культуры и социальных иерархий, предельно персонализированный тип сообщества. Лишенная институтов, она замещает их персонализированными суррогатами. Тусовка не знает музея, но у нее есть человек-музей; она не знает полноценных периодических изданий, но у нее есть человек-журнал; у нее нет художественной критики, зато есть критик; нет экспозиционных структур, но есть куратор; нет рефлексии, а есть философ, нет государственной поддержки, но имеется свой министр. Причем суррогаты эти обладают абсолютно перформативным статусом, лишенным какой-либо производственной верификации. Человеку-журналу не надо подтверждать свой статус реальной периодичностью, куратору, чтобы подтверждать свой статус, не обязательно делать выставки (и уже совсем не обязательно хорошие выставки), а от министра тусовки требуется только присутствие на каждом вернисаже с пластиковым стаканчиком в руках. Тусовка не оправдывает деятельность, у нее нет для этого адекватных критериев она требует лишь соблюдения встреч. Тусовка это внепроизводственное и чисто симулятивное сообщество.
155. «У нас одна душа, одни и те же муки...»
Литература

Пушкин вписался в эпоху, хотя и появился на свет на рубеже веков и был, по мнению Г. Волкова, "сыном двух столетий". Он впитал в себя дух двух эпох. Несомненно, поэт являлся и наследником, и преемником эпохи Просвещения, которую утверждал воспитанный на идеалах Франции двадцатичетырехлетний Александр I, сменивший Павла I. При нем развернулось издательское дело, расширился круг читателей, набирали силы русская критика и публицистика. Большая библиотека Сергея Львовича Пушкина пристрастила юного потомка Ганнибала к чтению, а литературные вечера, до которых родители были охотниками, напитывали его политическими идеями. Отзвуки войны 1812 года и гром победы над Наполеоном совпали с молодым и звонким голосом сформировавшегося к тому времени самобытного поэта Пушкина. Возвращающиеся с войны победители принесли из Европы новые представления о долге и чести Гражданина. Пушкин накалялся в атмосфере политического действия декабристов, декларируя свободу, оттачивая свой поэтический голос таким образом, чтоб он стал "Эхо русского народа". Свободолюбивым мечтам лучших людей эпохи не суждено было сбыться. Россия не смогла освободиться от крепостничества, а тех, кто продолжал ратовать за обновление Родины, ждали тяжелые путы аракчеевщины. Это вызывало разочарование и протест. Нарастала дворянская оппозиция, возникали тайные союзы и общества. Пушкин оказался в самой гуще политических споров и теорий. Его друзьями становятся П. Я. Чаадаев, братья Тургеневы, А. С. Грибоедов, М. Ф. Орлов, Ф. Н. Глинка, А. И. Якубович, М. С. Лунин, М. П. Бестужев-Рюмин... Как видим, становление русского национального поэта и судьба молодой России начала века удивительно схожи. И если эпоха создала Пушкина, то одновременно приняла и его имя. Она известна нам как "Пушкинская эпоха".
156. «Философия» машинного перевода
Разное

С этих позиций, например, “Сократ” был признан студентами как дающий более-менее приемлемое качество перевода общественнополитических текстов, беллетристики примерно 90% случаев перевода нашего текстового фрагмента был понятен. Но он очень медленно переводил объемные документы со сложным оформлением. Подключать дополнительные словари и пополнять основной можно только в том случае, если на компьютере была установлена еще и профессиональная версия “Сократа”. Главный, на студенческий взгляд, недостаток “Сократа” состоял в том, что в переведенном тексте слова в предложениях часто не согласованы, особенно по падежам. Нередки были ошибки при определении частей речи: используются те формы, что были в тексте на исходном языке. Поэтому часто возникают конструкции типа Вы можете разработать их сами со много моделируя функции. Программа образовывала формально правильные формы слова, которые, тем не менее, отсутствуют в русском языке. Например, пронаблюдано. А все это требовало дополнительного времени для редактирования, навык которого у студентов, естественно, отсутствовал, в связи с чем итоговый перевод получался некорректным с точки зрения, помимо всего прочего, норм русского языка. С этих же позиций со студентами шло обсуждение Webwork. Главное преимущество данного продукта, по мнению студентов, в том, что к нему легко подключаются дополнительные тематические словари. Их довольно много, как фирменных, так и от сторонних разработчиков. Среди последних есть, например, словарь американизмов, различных профессиональных и корпоративных жаргонов. Кроме того, Webwork, в отличие от “Сократа”, позволяет дополнять словарные статьи новыми значениями. Например, слово fan в базовом словаре имеет русский эквивалент только как “вентилятор”, но можно добавить также и другие “фэн” и “фен”. Это преимущество и было оценено студентами как совершенно неоценимое при работе со специальными текстами. Положительно оценивалась и высокая скорость перевода, что особенно за«ФИЛОСОФИЯ» МАШИННОГО ПЕРЕВОДА коммуникация”, 2005, № 2 93 метно на объемных документах со сложным оформлением. Студентами было отмечено. Что намного реже допускаются ошибки при согласовании слов в предложениях переведенного документа, что облегчает их дальнейшее редактирование. К сожалению для студентов, программа обеспечивает плохое качество перевода набольших фрагментов текста, особенно неполных предложений: Webwork очень часто путает омонимы. При этом у Webwork относительно малый базовый словарь, что ведет к появлению грубых ошибок в переводе, когда ключевым является неизвестное системе слово. Особенно заметен этот недостаток при переводе общественно-политических текстов, тем более, что по этой тематике отсутствуют дополнительные словари. Очень неудобна и громоздка процедура пополнения словарей. Но важно то, по мнению студентов, что Webwork переводит быстрее, что особенно заметно при работе с объемными документами, и на выходе получается довольно связный текст, который обычно легче редактировать. Не стоит забывать также о большом количестве всевозмодных дополнительных словарей и легкости их подключения, что позволяет качесвтенно переводить и специальные документы.
157. «Часть вещи» как объект аренды
Юриспруденция, право, государство
158. «Черная легенда» об Испании в русской культуре
Культура и искусство

В рассказе Геннадия, известном под названием «Речей посла цесарева», усматривается несколько аналогий между испанским и русским «жидовством», объясняющих обостренный интерес Геннадия к институту инквизиции. Как следует из «Речей», испанская инквизиция возникла на почве борьбы со скрытым иудаизмом новообращенных в христианство евреев, так называемых «marranos», аналогия эта была воспринята Геннадием тем охотнее, что он сам обвинял жидовствующих в ложном христианстве 6. Возможно, что в своих расправах с еретиками новгородский архиепископ вдохновлялся примером «шпанского короля»: устраивал в Новгороде «позорные вождения по улицам» осужденных жидовствующих, посаженных на лошадей, лицом к хвосту, в вывороченном платье, в берестяных остроконечных шлемах с мочальными кистями, «в каких изображаются бесы», в венцах из сена и соломы, с надписью «Се есть сатанино воинство!». В таком наряде их возили по улицам новгородским, встречающиеся плевали им в глаза и кричали: «Вот враги Божий, хулители Христа!» В заключение на еретиках зажигали шлемы 7.
159. «Чистый понедельник»: горькая дума о России
Литература

Наверное, строгие ревнители христианского благочестия не сочтут убедительными доводы писателя в пользу решения героини. По их мнению, она явно приняла его не под влиянием спустившейся на нее благодати, а по иным причинам. Им справедливо покажется, что в ее приверженности церковным обрядам слишком мало откровения и слишком много поэзии. Она и сама говорит, что вряд ли можно считать настоящей религиозностью ее любовь к церковной обрядовости. Действительно - слишком эстетизированно воспринимает она похороны (кованая золотая парча, белое покрывало, вышитое черными письменами (воздух) на лике усопшего, слепящий на морозе снег и блеск еловых веток внутри могилы), слишком восхищенно внимает она музыке слов русских сказаний ("перечитываю то, что особенно понравилось, пока наизусть не заучу"), слишком погружается в атмосферу, сопутствующую службе в церкви ("дивно поют там стихиры", "везде лужи, воздух уже мягкий, на душе как-то нежно, грустно...", "все двери в соборе открыты, весь день входит и выходит простой народ"...). И в этом героиня по-своему оказывается близка самому Бунину, который тоже в Новодевичьем монастыре увидит "галок, похожих на монашек", "серые кораллы сучьев в инее", дивно вырисовывающиеся "на золотой эмали заката", кроваво-красные стены и таинственно теплящиеся лампадки. Кстати, близость героини и писателя, их особую одухотворенность, значительность и необычность сразу же отметила критика. Постепенно в литературоведении укореняется понятие "бунинские женщины", столь же яркое и определенное, как "тургеневские девушки". И подтверждением этого умозаключения, несомненно, служит сходство сюжетного завершения "Чистого понедельника" и одного из самых известных романов И.С.Тургенева "Дворянского гнезда".
160. «Этот необыкновенный лиризм…». Гоголь и церковнославянский язык
Литература

Гоголь был едва ли не единственным русским светским писателем, творческую мысль которого могли питать святоотеческие творения. В один из приездов в Оптину Пустынь он прочитал рукописную книгу на церковнославянском языке преподобного Исаака Сирина (с которой в 1854 году старцем Макарием было подготовлено печатное издание), ставшую для него откровением. В монастырской библиотеке хранился экземпляр первого издания "Мертвых душ", принадлежавший графу Александру Петровичу Толстому, а после его смерти переданный отцу Клименту (Зедергольму), с пометами Гоголя, сделанными по прочтении этой книги. На полях одиннадцатой главы, против того места, где речь идет о "прирожденных страстях", он набросал карандашом: "Это я писал в "прелести" (обольщении. В.В.), это вздор прирожденные страсти зло, и все усилия разумной воли человека должны быть устремлены для искоренения их. Только дымное надмение человеческой гордости могло внушить мне мысль о высоком значении прирожденных страстей теперь, когда стал я умнее, глубоко сожалею о "гнилых словах", здесь написанных. Мне чуялось, когда я печатал эту главу, что я путаюсь, вопрос о значении прирожденных страстей много и долго занимал меня и тормозил продолжение "Мертвых душ". Жалею, что поздно узнал книгу Исаака Сирина, великого душеведца и прозорливого инока. Здравую психологию и не кривое, а прямое понимание души, встречаем у подвижников-отшельников. То, что говорят о душе запутавшиеся в хитросплетенной немецкой диалектике молодые люди, не более как призрачный обман. Человеку, сидящему по уши в житейской тине, не дано понимания природы души".

Blog

Статья