Проблемы социализации современной молодежи содержание
Вид материала | Реферат |
- Проблемы социализации подростков в современной России, 416.37kb.
- Молодежи, который пройдет под лозунгом «Россию строить молодым» ив связи с этим проблема, 86.11kb.
- Проблемы правовой социализации молодежи, 219.19kb.
- Университетское образование как средство социализации современной молодежи, 324.49kb.
- Решение «молодёжного вопроса», 205.33kb.
- Программа научной школы охватывает следующие направления: Проблемы межнациональных, 62.72kb.
- Отдел Центра социализации молодежи объявил конкурс на лучшее сочинение антинаркотического, 9.76kb.
- Международная студенческая научно-практическая Интернет-конференция «Актуальные проблемы, 172.34kb.
- Концепция развития системы учреждений органов по делам молодежи субъектов Российской, 343.75kb.
- Естествознание, экология и глобальные проблемы современности содержание, 227.95kb.
Сравнение с практикой реализации некоторых стратегий государств Запада в различных сферах жизнедеятельности общества показывает такую необходимую процедуру, как фиксирование некоторых рамочных концептуальных идей. То есть, принятый вариант показывает, насколько в то время разные ветви власти в России договорились о том, что есть молодежь, зачем она нужна обществу и государству, и как государство в целом намеревается реализовать ГМП в стране.
Однако принятый Верховным Советом РФ документ, по сравнению с президентским, кардинально меняет фокус постановки проблем. Так, из президентского Проекта исчезает одно из фундаментальнейших положений. Соглашаясь с президентским Проектом в том, что ГМП выражает "стратегическую линию государства на обеспечение социально-экономического, политического и культурного развития России" Верховный Совет прямо здесь же добавляет: "на формирование у молодых граждан патриотизма и уважения к истории и культуре отечества, к другим народам, на соблюдение прав человека". Из президентского же Проекта убирается абзац: " При этом приоритетность тех или иных направлений указанной деятельности, в которых заинтересованы гражданское общество (выделено мной - С.И.) и государство, не может обеспечиваться средствами принуждения или запрета на любую деятельность молодежи, осуществляемую в законных рамках".
Так очень тихо, под высокие (и, вообще-то говоря, безусловно, нужные ) слова о патриотизме, об исторической культуре и т.д. изымается краеугольный камень президентского Проекта - "гражданское общество". Нигде в принятом Верховным Советом документе это понятие не употребляется. Более того, неслучайность изъятия вышеуказанного абзаца, прежде всего "гражданского общества", подтверждается в разделе "Принципы государственной молодежной политики".
Так, первым принципом в принятом ВС РФ документе фигурирует принцип "Сочетания интересов". Такого принципа не было в президентском Проекте, но он просматривался в союзном Законе. Этот принцип гласит, что ГМП в Российской Федерации основывается на "сочетании государственных, общественных интересов и прав личности в формировании и реализации государственной молодежной политики".
В этой формулировке совершенно очевидна идеологическая подоплека и политическая позиция ВС РФ. Верховный Совет стремился хоть как-то увязать уже далеко разбежавшиеся к этому времени интересы государства (которое, кстати, и у ВС на 1 месте), общества и личности. К этому времени противостояние в высших эшелонах власти России достигло апогея. Все ждали обещанного Президентом "осеннего наступления". Верховный Совет - при всей неоднозначности оценки его деятельности - в данном вопросе все-таки стремился сохранить баланс сил, найти консенсус в обществе и для общества в целом, частью которого является молодежь.
Вот почему во втором принципе - "Участия" - "гражданское общество" Президента опять-таки заменяется на "общество в целом". Там, где о молодежи говорится, что она привлекается "к непосредственному участию в формировании и реализации политики и программ",
у Президента далее следует: "касающихся молодежи и гражданского общества в целом",
а в формулировке Верховного Совета - "касающихся молодежи и общества в целом".
Таким образом, если говорить на концептуальном уровне постановки проблем ГМП в России, то выяснится, что в 1993 году в ее сознании уживались, соседствовали в одном и том же документе как старые (что не означает плохие, а просто иные) представления о молодежи и обществе, так и новые. И здесь речь идет не только о юридических понятиях, поскольку это не Закон, а Основные направления, и поскольку здесь прорисовывались две различные онтологические картины устройства бытия нашей страны, две различные фокусировки проблем молодежи в обществе и государстве, две идеологии и, соответственно, - две политики. Такая ситуация рано или поздно должна была быть разрешена политическими средствами - мирными или немирными, это не важно, ибо это всего лишь разные формы разрешения политического противоречия.
Как известно, октябрь 1993 года дал конкретный исторический ответ на этот вопрос. Силовое разрешение конфликта между различными ветвями власти - конечно, не лучший способ разрешения проблемы. Но оно показывает и ту дистанцию, на которую мы реально отошли от "общества в целом" и продвинулись к "гражданскому обществу". Для молодежи же это означало, что ситуация неопределенности и ее статуса, и ее положения в обществе, в стране затягивается на продолжительное время. Опять не доходят у государственных мужей до нее руки. Видимо, они считают, что проблемы молодежи - это не их проблемы. То ли потому что у них нет собственных детей и внуков, о будущем которых они не хотят задумываться, то ли они не понимают, что молодежь - это будущее страны и государства. Но ведь если на сцене государства, страны не появится субъект под именем "молодежь", то все их усилия по сегодняшнему устройству общества ли, гражданского ли общества превратятся в прах еще даже на их глазах.
А общим в данной ситуации для Закона и Основ является то, что у лиц, олицетворявших в разное время или сосредоточивших в своих руках в свое время всю полноту власти, так и не хватило политической воли для построения пространства жизнедеятельности своего молодого поколения, как того требуют международно-правовые документы. А без политической воли не выстраивается ни пирамида, ни приоритеты молодежной политики именно как государственной.
Помимо "Основных направлений..." в последние годы принимались и другие нормативные документы. Но они не внесли ничего существенно нового в понимание молодежных проблем в России. В них нельзя не отметить абсолютное преобладание документов адаптивно-тактического характера. На деле это все тот же подход "латания дыр" преимущественно в сфере социальной защиты населения. Причем в количественном соотношении документы, отстаивающие и реализующие принцип прямых мер социальной защиты, как правило в виде единовременных денежных пособий и компенсаций, преобладают над документами, отстаивающими все остальные принципы, как 2 к 1.
На этом основании можно с уверенностью говорить, что молодежная политика в России так и не стала субъектной, т.е. молодежь как активное субъектное начало в ней отсутствует. По-прежнему молодежь получает рыбьи хвосты с барского стола, а до обучения ловле рыбы и вручения удочки дело не доходит. Компенсации и дотации никак под этот статус не подходят.
Такой ход развития молодежной политики имеет свои объяснения. Это, во-первых, конъюнктурность данных решений, т.е. они наиболее соответствуют всей политике социальной защиты населения (единовременные компенсации и дотации) в целом и представлениям тех, кто принимает решения о "конкретных практических делах". Соответственно, подобные решения проще объяснить, принятие их всегда вовремя, а потому они проходят легче и быстрее. А это - в условиях новизны самой сферы, невыстроенности инфраструктуры и незнания, с какого конца за это браться, - как-никак создает объем работы и оправданность существования государственных структур, занимающихся молодежью. Понятно, что с подобной тактической стороны разворачивания и закрепления позиций молодежной политики это оправдано. Тем более что попытки передать данную проблему в органы соцзащиты (что было бы совершенно правильным), как правило, не встречают понимания и могут завершиться с успехом лишь тогда, когда вполне будут замещены инновационной компонентой с включением самой молодежи в молодежную политику.
Во-вторых, подобный подход является наиболее простым со всех с точек зрения выстраивания всех цепочек управления. Он не требует серьезного анализа, правильного формулирования проблемы, расстановки приоритетов и выбора стратегии, осуществления глубокого мониторинга и оценки эффективности принимаемых решений. А главное, не нужно дополнительных усилий по поиску ресурсов для наработки аналитического, теоретико-методологического инструментария, создания инфраструктуры и механизмов для решения проблем.
В особенности это касается таких проблем, как поиск субъекта решения проблем в лице самой молодежи, создания целой системы (не существующей в реалиях) мотивации, включения и сопровождения активной деятельности молодежи или создания системы решения ее действительных (т.е. тех, которые она не может решить сама наличными в ее распоряжении средствами), а не навязанных проблем. Тем более что даже поверхностный анализ показывает крайнюю неэффективность механизма выделения компенсаций и их получения адресатом. Они, если и доходят до него, то проблему не только не решают, но даже вряд ли облегчают ощутимо.
Данная модель "защиты интересов" молодежи осуществляется под разговоры о "недееспособности науки" и о необходимости "делания конкретных дел". Ее в целом можно назвать "фиктивно-демонстрационной". Ее объективная причинная обусловленность связана с отсутствием управленческих кадров, обладающих необходимыми знаниями, навыками, опытом, информированностью о наличии иных моделей решения проблем (например, инновационных). Ранее в стране не существовало ни теоретической, ни практической школы этого направления, и взяться новым кадрам сегодня неоткуда, их нужно готовить и выращивать.
Другая объективная причина - это неспособность бюрократической машины к осуществлению инноваций. Ведь она принципиально, "по понятию", выполняет по отношению к последним консервативную функцию, создавая среду естественного отбора для инноваций. Устройство ее и принципы работы прямо противоположны устройству и принципам инновационных организаций. И это на сегодня есть самостоятельная проблема ("бюрократическая система и нововведение"), особенно для нас, в ситуации неразвитости гражданского общества, когда государство практически выступает если не единственным, то перекрывающим все остальные, общественным институтом. По сути, оно сейчас должно делать все, чтобы рождать себе сильных партнеров, конкурентов и оппонентов, при этом отдавая им многие свои прежние функции, а по существу, тогда делясь с ними во многом своими полномочиями.
В ситуации правового хаоса и неопределенности общественной ситуации в целом в любом целеопределенном деле вряд ли можно случайно добиться какого-то определенного результата. В таких ситуациях ощутимо действуют, как правило, только нормы прямого действия в таких сферах, как финансы и кадры. Не случайно самыми эффективными нормативно-правовыми актами в сфере молодежной политики явились решения, связанные с созданием оргструктур - Комитеты по делам молодежи с правом финансово-хозяйственной деятельности и открытием служб, внесение в классификатор новой специальности "Социальный работник", а также внесение в бюджетный классификатор 206 статьи и упорядочение ее формирования.
Все остальные акты носили, скорее, политико-декларативный характер, "открывающий возможности" лишь там, где и без них уже многое делалось. В этом смысле, если рассматривать два варианта нормативно-правового подхода, первый - "программно-целевой", создает право как необходимые нормы, организующие жизнь под достижение поставленной цели и соответствующие выполнению принятой программы.; другой - "закрепляющий", создает право лишь как закрепление необходимых, но уже реально и объективно разворачивающихся тенденций развития (пример с дорожками в английском парке). Тогда можно сказать, что нормативно-правовое закрепление молодежной политики является третьим вариантом - "открывающим". По отношению к двум первым, он все-таки больше политико-декларативный. Возможно и сочетание различных вариантов. Все зависит от соотношения различных факторов. При осознанном и последовательном подходе максимум пользы может быть извлечен из любого варианта.
Создание информационного банка социальных инноваций и технологий - это сегодня одна из актуальных и злободневных задач всего социального строительства. Поэтому так остро стоят задачи интегрирования, координации, рационального распределения и распространения инновационного потенциала деятельности, особенно в новых сферах.
Проект федерального закона "Об основах государственной молодежной политики в Российской федерации", принятый в конце 1998 года, т.е. через пять лет после постановления Верховного Совета Российской Федерации, когда многие былые страсти улеглись, демонстрирует нам следующую компромиссную картину в понимании проблем молодежи и ее социализации, а также третий, "открывающий", вариант нормативного подхода к построению ГМП. Оказывается теперь: "Государственная молодежная политика в Российской Федерации является деятельностью государства, направленной на создание правовых, социально-экономических условий и гарантий для воспитания, социального становления (выделено мной - И.С.), развития и самореализации молодежи в общественной жизни, для защиты ее прав и законных интересов." А целями ГМП являются:
- воспитание, социальное становление, духовное и физическое развитие молодежи, создание правовых, социально-экономических условий для выбора молодыми гражданами своего жизненного пути, для достижения личного успеха, для реализации выдвигаемых ими общественно полезных инициатив, программ и проектов;
- обеспечение активного участия молодежи в социально-экономической, политической и культурной жизни страны.
И что особо приятно, так это то, что в этом проекте все-таки уже просматривается понимание ГМП как некой инновационной формы социализаторской деятельности. Более того, в статье 7 проекта прямо говорится, что "молодежь участвует в формировании политики посредством инициативных действий, предложений в адрес федеральных органов исполнительной власти..." и далее: "Если молодые граждане и (или) молодежные и детские общественные объединения вносят предложение, которое предусматривает их участие в его реализации, решение уполномоченного органа государственной власти, органа местного самоуправления при принятии данного предложения к осуществлению должно предусматривать участие его инициатора (если для такого участия имеются достаточные основания.) "
Несмотря на то, что здесь еще много бюрократических крючков на пути действительной самодеятельности молодежи, но все же это уже полшага хотя бы в направлении правильного осмысления и постановки современных проблем социализации молодежи. Но не забудем, что это только первое чтение. Молодежь все еще ждет, она все еще не приоритет для общества в целом, лишь отдельные политики, вроде Жириновского, хотят в очередных выборах сделать ставку на молодежь. Остальные пока вообще молчат.
Итак, подводя итог, отметим как положительный факт предпринимаемые попытки (некоторые из них даже имеют сегодня положительный эффект) заполнить объективно опустевшую нишу социализации молодежи деятельностью новых структур, объединенных в институт государственной молодежной политики. Но вместе с тем, приведенный анализ свидетельствует, что почивать на лаврах, особенно в России, на этом поприще еще рано. В жизни ГМП только забрезжил рассвет, и предстоит большая работа, прежде чем придет время пожинать плоды.
Но тогда получается, что традиционные институты уже не выполняют своих социализационных задач, а новые инновационные еще не в состоянии закрыть этот фронт. Значит, ситуация ставит общество перед гамлетовским вопросом: быть или не быть. И, чтобы остановить разбег над пропастью, надо браться за дело социализации с обеих сторон - совершенствуя и развивая традиционные формы, с одной стороны, и строя и развивая инновационные формы социализации - с другой, с умом добиваясь их баланса и взаимодополнения.
Здесь предмет нашего внимания - работа с молодежью в целом и ГМП в частности - получил лишь теоретико-концептуальные контуры и оценки. Потому что конкретные дела в этом направлении - впереди. Это дело повседневных поисков специалистов-молодежников в области социальной теории и практики. На этой ноте рассмотрение сегодняшней ситуации в деятельности ГМП можно было бы и закончить. Но становление на новом уровне работы с молодежью сегодня сталкивается с рядом препятствий и затруднений методологического характера. Поэтому для запуска интеллектуальных и организационных процессов ГМП необходима научная проработка, тщательный анализ успешных моделей современной социальной деятельности с целью методологических рефлексий, пониманий, выводов и рекомендаций.
& 3. Методологические проблемы современной социализации
Сегодня, на первый взгляд, имеется достаточное количество литературы, в которой с разных позиций и в разных плоскостях рассматриваются проблемы молодежи, становления государственной молодежной политики. Поэтому шаг в сторону систематизации имеющихся источников (начиная с официальной статистики и заканчивая отдельными публикациями в периодической печати), а также приведения имеющихся в них сведений в более стройную форму представляется довольно простым.
Однако опыт обращения к теоретическому массиву показал, что при более детальном рассмотрении мировоззренческих и методологических оснований, имеющихся в опубликованных работах, оказывается, что вся "доперестроечная" литература вообще не может быть использована, даже в качестве основания для критики. Так как изменения носят принципиальный, мировоззренческий характер, а небольшое количество работ последних лет в лучшем случае констатирует хаос и разброд как в рядах самой молодежи, так и в позициях исследователей, занимающихся молодежной проблематикой.
В этих условиях, дабы избежать грубых ошибок мировоззренческого и методологического характера, необходимо заново, а фактически впервые, осознанно поставить кардинальные вопросы молодежного движения и проблему категориальных критериев фиксирования развития этих процессов. Как все это возможно в наших сегодняшних условиях всеобщего кризиса и пересмотра всех и всяких ценностей, идеалов, норм? Это возможно, если вспомнить, что в реальной истории всегда можно найти разного рода ситуации, аналогичные нашей, и хотя всякая аналогия не есть истинное знание, а скорее, только повод для дальнейших собственных изысканий, тем не менее, мы воспользуемся аналогией, с учетом всех вышеупомянутых ограничений по ее использованию.
Из недавнего нашего прошлого (СССР) в наследство нам остался дух соперничества как сверхдержавы с другой сверхдержавой - США, и потому в массовом сознании нашего населения (это видно из массы сравнений, которые используют как молодежь, так и люди старшего возраста) существует стереотип сравнения положения дел у нас (теперь Россия) и "там", т.е., как правило, США и другие развитые страны.
Возникает вопрос, из каких таких оснований происходит такое сравнение? Реальность положения дел в России сегодня такова, что нам было бы гораздо полезнее заглянуть, так сказать, на задворки развитого мира, посмотреть на страны, занимающие по уровню жизни места с 50 по 60, а может и ниже. А это значит, что в складывающейся геосоциальной стратификации человечества нам суждено пока (а возможно и многие десятилетия) занять место не в верхней строке. (109).
В разных вариациях осознание этого отката и попытки жить по имеющимся средствам худо-бедно начинают и у нас пробивать себе дорогу. Так, например, мы опустили уже официальную планку обязательного образования с 11 классов до 9. А это косвенным образом свидетельствует о том, что мы констатируем ситуацию избыточности образования. Действительно, существующему сейчас у нас уровню общественного производства с его уровнем механизации и автоматизации труда просто не нужны люди даже с полным средним образованием.
Социальный хаос снизил и масштабы охвата населения обязательным уровнем образования, пустив на самотек некогда жесткий контроль государства за обязательностью получения общего образования каждым гражданином страны. Но кто просчитал, к каким социальным последствиям уже в ближайшее время приведет реализация этого требования? Какие перспективы у общества, ориентирующего свое молодое поколение на такой уровень образования? Такова реальная ближайшая перспектива, а как долго она будет ближайшей - во многом зависит и от эффективности работы с молодежью. Насколько обществу удастся реализовать имеющийся наличный и потенциальный ресурс молодежи страны, прежде всего, интеллектуальный.
К сожалению, во всей специально выстраиваемой работе по социализации молодежи, присутствует абстрактно-ценностный и формальный подход, имеющий ныне чрезвычайно широкое распространение и превратившийся в основной барьер на пути к разрешению насущных проблем молодежи и общества. Это особенно явно проявляется сейчас в ряде факторов в сфере образования. В первую очередь, в расплывчатости и несоблюдении критериев и правил культуры, в том числе теоретического мышления; в педагогическом сепаратизме и "доморощенном" всезнайстве, в неумении правильно квалифицировать даже собственную профессиональную позицию и нежелании увидеть собственные объективные и субъективные ограничения деятельности. А также во многом другом.
Особо следует подчеркнуть такой недостаток общей позиции в образовании, которая определена превалированием в ней педагогической компоненты, как чрезмерная, заостренная, навязчивая позиция долженствования. "Человек должен, личность должна, общество должно" и т.п. Это долженствование приписывается, как правило, безо всякого обоснования его объективности. Не говоря уже о культуре критериев для фиксации того, есть это или нет, достаточно ли удовлетворителен его результат или нет. Нет речи и о поиске причин фактического отсутствия должного в конкретных результатах. Нет попыток программного проектирования деятельности по достижению этого должного. И так далее.
Человек (молодежь) сплошь и рядом должен, должен и должен. Руководствоваться принципом справедливости, быть субъектом истории, развивать свой творческий потенциал, реализовывать заложенные высокие возможности, отождествить себя с другими и жить их интересами, видеть в другом равного себе, заботиться о его благе и т.д. Образцов таких призывов, заклинаний и приговоров можно привести очень много. Однако если он все это должен, то почему он этого не делает? Когда это вина или беда одного человека, то можно говорить о несостоятельности его воспитания, а когда масштабы этой несостоятельности приобретают границы общественно-исторические, то можно говорить о несостоятельности воспитания в целом, как некоей социальной деятельности. Но далее этот вопрос обязательно будет переадресован к общественно-историческому субъекту этого воспитания: в чем причина этой несостоятельности и какова мера ответственности за нее.
Позиция голого долженствования широкими кругами расходится и в среде педагогов и воспитателей различных рангов и уровней. Но неподъемным грузом она падает на плечи тех, чья личная свобода не обрела еще достаточных формальных прав для открытого противостояния этому требованию должного. Это, в основном, молодежь, дети. В итоге не зафиксированное и не осмысленное в его причинно-следственных связях реальное несоответствие между должным и сущим, т.е. между утверждениями воспитателей и отсутствием должного в поведении и ценностях воспитуемых, приучает относиться к лозунгам как к реально существующему.
В конечном счете это способствует "проскальзыванию" мысли мимо уже давно назревшей проблемы. У нас настолько привыкли принимать должное за сущее, что чрезвычайно редко, практически никогда, не оглядываются назад, чтобы убедиться, что планы, расчеты и ожидания воплотились в реальный результат. И так же не дают себе труда продумать наперед и обеспечить себе гарантии получения требуемого результата.
Если бы те, кто навязывает социализуемому должное и строит определенные ожидания, умели задаваться вопросами и уяснять, хотя бы с очевидностью для себя, смысл должного как некоего объективно-неизбежного результата. Например, почему и зачем молодежь должна вести себя так, как нам хотелось бы, или разделять наши ценности и оценки? Зачем ей это, кому и почему это надо, при каких условиях это возможно, есть ли такие условия в наличии или как их можно создать? Пока эти схемы не будут развернуты, и не с точки зрения абстрактного гуманизма, а с позиции актуальных жизненных интересов тех, кого обязывают, призывы к ценностям и справедливости останутся не внушающей никакого доверия обязанностью тех, кому это оплачивается по должности.
Пустота абстрактно-ценностного, бездеятельного пространства современного теоретизирования требует заполнения орг-деятельностными системами и конструктами, выстраивания архитектоники внутреннего пространства деятельности. Это специальная работа, и есть разные взгляды на то, какими методами она может осуществляться. Так, необихевиоризм предлагает уравновесить эту пустоту действия другой крайностью. И механизмом формирования свободного человека там выступает система подкрепляющих стимулов для поощрения положительных поступков.
Это направление, справедливо подвергнутое критике за манипулятивность воспитания и формирование конформного индивида, тем не менее, фиксирует крайне важную мысль. Что социализующая деятельность должна быть операционализирована, развернута в осмысленные алгоритмы и оформлена в адекватные формы поведения. В том числе, как в необихевиоризме, и в методы научения, каковые при непредвзятом отношении есть не что иное, как подкрепление положительных и блокирование отрицательных намерений и действий. Безусловно, удержаться на грани и не уйти в утрированно-манипулятивный, натаскивающий, стиль воспитания - это проблема профессиональная, но, думается, у этой позиции больше шансов на объективный результат, чем у многих предлагаемых "высоких" педагогических технологий.
До сих пор среди практиков социализации нет понимания, что конкретный социум обеспечивает процесс социализации собственным ресурсом и обеспечивает этот рост своими возможностями. Человек сначала может лишь использовать их в своем развитии, и только потом, уже с этим багажом, вырастать дальше. Но весь этот путь, жизненное и социальное пространство надо организовать, структурировать, подобно лестнице, чтобы сделать возможным продвижение по этому пути. Особенно на начальных ступенях и этапах, когда собственные силы социализуемого малы.
А это делается с помощью туннельных ориентиров, каковыми выступают общечеловеческие нормы и ценности, одетые в нормы, ценности и институты конкретного социума. Главное преимущество последнего заключается в его наглядной и ощущаемой выстроенности, структурированности и организованности, приближенности к каждому человеку. Привычные нам семья, школа, вуз, предприятие или учреждение со своими связями, отношениями, нормами деятельности и оценки - чем больше таких специфически-общественных ориентиров и факторов, тем более определено, ярче и детализованнее обрисовано социальное пространство, тем структурированнее, характеристичнее, определеннее процесс социализации. Это облегчает его и повышает гарантии его результативности, особенно на нижних уровнях.
К сожалению, как мы упоминали раньше, наше общество утеряло в истории многие социальные характеристики своего специфического и индивидуально-неповторимого облика, от этого потерял и процесс социализации, он стал абстрактен. Социализующее пространство "опустело". У нас фактически разрушена самобытность и качественная определенность классов, сословий, пола, профессионализма, поколений, родственных связей, социального статуса, чрезвычайно выхолощено специфическое содержание семьи, национальности (народности, этноса), нации (государственности), истории и многого другого. В итоге при формировании социального облика человека ни один из процессов по созданию тех или иных характерных его черт не может быть доведен до конца, до качественной определенности - и в силу утери их явной наглядной качественной проявленности в жизни, и в силу недостатка времени на его формирование, ограниченности материального и орг-деятельностного ресурса.
Сегодня уже необходимо специально