Лишение свободы как вид 7 уголовного наказания и вопросы 7

Вид материала

Книга

Содержание 2. Мотивационная система личности и вопросы совершенствования средств и методов перевоспитания преступников-рецидивистов

Подобный материал:

• Е. Л. Кирюхина кирюхина Е. Л., Увд тульской обл., соискатель внии мвд россии. Пожизненное, 65.03kb.
• Пожизненное лишение свободы как вид уголовного наказания, 148.66kb.
• Ограничение свободы как вид наказания, 15.01kb.
• Как вид наказания по уголовному праву китая, 96.55kb.
• Назначения и исполнения уголовного наказания, 139.54kb.
• И в срок Содержание введение 3 развитие российского уголовного закон, 40.98kb.
• Л. И. Александрова Аннотация: Работа содержит краткое изложение, 1810.63kb.
• Уголовное право российской федерации. Часть общая (Конспект лекций), 1873.12kb.
• Штраф как вид уголовного наказания, 21.76kb.
• Валерий Абрамкин о ситуации в системе уголовного правосудия и исполнения наказания, 147.19kb.

^

2. Мотивационная система личности и вопросы

совершенствования средств и методов перевоспитания

преступников-рецидивистов

Самые разнообразные, подчас, (противоречивые поступки, действия человека обусловливаются не только внешними условиями, но и его внутренней системой регуляции поведения. Стержнем, к которому стягивают­ся основные свойства личности (ее направленность, ценностные ориентации, установки и др.) и который определяет линию ее поведения, является мотивациопная система. Как подчеркивает В. Г. Асеев, она пред­ставляет собой сложное объединение, «сплав» движу­щих сил поведения человека, открывающихся ему и наблюдателю в виде потребностей, интересов, целей, влечений, идеалов и прочее, которые непосредственно детерминируют человеческую деятельность, через ко­торые преломляются все внешние воздействия ¹⁷.

Мотивационная система как сплав потребностей, взглядов, целей и идеалов формируется в процессе деятельности человека. Она имеет Многоуровневый характер (от чисто манипулятивных форм деятельности до сознательно-волевого уровня регуляции поведе­ния) и предстает в качестве иерархических структур­ных образований. Наиболее высшей ее структурой является система высших морально-нравственных побуждений, а самой низшей — мотивы, желания и вле­чения, направление на немедленное удовлетворение биогенной или какой-то ситуативной потребности и не связанные со зрелыми формами мотивации поведе­ния¹⁸. Все, что составляет систему мотивации человека, находится между собой в тесной интеграции. «Чело­век, — отмечает А. Н. Леонтьев, — стремиться к устра­нению дезинтегрированности своего сознания» ¹⁹.

Не вызывает сомнения, что учет особенностей мотивационной системы личности осужденных должен

¹⁷ См. Структурные характеристики мотивационной системы личности — «Психологические проблемы социальной регуляции поведения». М, «Наука», 1976, с. 172.

¹⁸ Асеев В. Г. Указ. работа, с. 173—179.

¹⁹ Проблемы развития психики. М, 1965, с 325.


быть в качестве одного из необходимых условий успешного достижения целей наказания». Исследованию направленности личности осужденного к лишению свободы, — пишет В. Ф. Пирожков, — должно быть уделено особое внимание, ибо от успешного решения этой проблемы во многом зависят результаты исправления и перевоспитания преступника»²⁰. Действительно это так; прежде чем изменить в необходимом направлении поступки и поведение осужденного в целом, надо сформировать и закрепить соответствующую систему его мотивов. В литературе и на практике при разработке критериев и определении степени исправления не всег­да уделяется заслуженное внимание изучению внут­реннего мира осужденного. Ведь хорошо известно, что за одним и тем же актом поведения могут «скрывать­ся» различные побуждения и намерения. Иными сло­вами, внешне положительные поступки еще не всегда могут свидетельствовать о внутреннем, нравственном перерождении осужденного. Тем самым, формирование соответствующей мотивационной системы у осужден­ных — одна из важных целей всей структуры перевос­питания. Одновременно она может и должна использо­ваться в качестве средства исправления и перевоспи­тания осужденных и достижения цели частного предупреждения преступлений. Зная истинные мотивы поступка, воспитатель может избежать формализма в воздействии на осужденного и оценке его поведения²¹. Успешное использование этого средства перевоспита­ния предполагает умелое использование оптимальных с точки зрения воспитания побуждений. «Актуализи­ровать и включать в действие можно мотивы высшего порядка и низшего, высоко моральные и низменные, материально-биологические и духовные, индивидуаль­ные и общественные» ²². На практике не всегда удается так легко разобраться в эффекте того или иного сред­ства, метода перевоспитания. Если использование, на­пример, таких средств, как незаслуженное поощрение грубость, унижение достоинства с очевидностью

²⁰ См. Направленность личности и мотивы деятельности осужденного к лишению свободы М, 1967, с. 3.

²¹ Пирожков В. Ф Указ, работа, с. 8.

²² Асеев В. Г. Указ, работа, с. 189.

противоречит целя воспитания, то сложнее обстоит дело с такими стимулами, которые рассчитаны на честолю­бие, самолюбие, заинтересованность в улучшении ус­ловий отбывания лишения свободы. И даже в зависи­мости от конкретной обстановки один и тот же стимул в одном случае может быть признан целесообразным, а в другом — вредным. Вое это свидетельствует о не­обходимости всестороннего изучения системы мотива­ции личности осужденного.

Однако в юридической литературе основное вни­мание уделялось исследованию мотивации преступного поведения до осуждения ²³. В то же время роль мотивационной системы как движущей силы поведения осужденных, особенно рецидивистов, ее значение в организации перевоспитания этих лиц изучена недостаточно²⁴. Система мотивов, целей и перспектива, сложив­шаяся на базе потребностей, побуждающая человека к активности и определяющая избирательность его от­ношений, определяет направленность личности, ее ус­тановки, а, следовательно, и характер поведения. Следует отметить, что мотивы совершения преступле­ния, с одной стороны, и мотивация поведения человека, лишенного свободы, с другой — не могут рассматри­ваться в одной и той же плоскости. Конечно, тот внут­ренний механизм, многие индивидуальные и социаль­но-психологические свойства, явившиеся «пружиной» преступления, как правило, характеризуют и личность отбывающего лишение свободы, если можно так ока­зать, составляют ее «кредо». Что, кстати, можно уви­деть при сравнении мотивов совершения рецидивиста­ми первого и последующих преступлений. См. таб­лицу 22.

Данные подтверждают вывод об известной устойчивости мотивации преступного поведения у рецидивистов.

²³ См. Волков Б. С. Проблема воли и уголовная ответственность. Казань, Изд-во Казан, ун-та, 1965; он же. Мотив и квалификация преступлений. Казань, Изд-во Казан, ун-та, 1968; он же. Детерминистическая природа преступного поведения. Казань, Изд-во Казан, ун-та, 1975 и др.

²⁴ В основном этой проблемы касались А. Д. Глоточкин и В. Ф. Пирожков.

²⁵ См. Пирожков В. Ф. Направленность личности и моти­вы деятельности осужденного к лишению свободы. М., 1967, с. 13.


Одновременно они свидетельствуют и о том, что в процессе перевоспитания еще не всегда уделяется должного внимания преодолению антисоциальных и формированию у осужденных социально полезных побуждений.

Для многих рецидивистов характерно то, что они сознательно не добиваются своего исправления, пыта­ются уклониться от требуемой в обществе формы пове­дения, нарушают требования режима лишения свободы или же стремятся ограничиться таким поведением, что­бы, как говорится им «не худо» было. Генезис и разви­тие мотивов этих лиц, как правило, определяется «ста­рым багажом», а именно' отсутствием значительного интереса к труду и обучению, дисциплинированности, игнорированием интересов коллектива. Отсюда, огра­ниченность, односторонность и узость потребностей и побуждений рецидивиста Грубое противопоставление своих, как правило, узколичных интересов интересам общества, коллектива и отдельных лиц, чувство недо­верия, а в отдельных случаях и злобы по отношению к окружающим, отсутствие долга и ответственности, • стремление показать, выгородить себя — пожалуй, преобладающие мотивы поведения этой части рециди­вистов. Они, как правило, без колебаний и угрызений совести, без какой-либо значительной внутренней борь­бы идут на нарушение режима.

В то же время есть среди них и такие лица, которые стремятся порвать с преступным миром, исправить свое поведение, подтверждают это стремление актами поведения. Правда, и среди этих рецидивистов встречаются

люди, которые, хотя и осознают необходимость своего исправления, но это желание остается в области идеального или в силу трудности данного процесса, или же в связи с отсутствием реального стремления изменить свой образ жизни. Поэтому здесь важно пе­ревести подобные мечты в область реального целеполагания и жизненных перспектив.

На характер мотивации и соответственно поведение рецидивиста влияют различные факторы. Они могут относиться к его образу жизни до первого осуждения к лишению свободы и между осуждениями, к антиобщественной деятельности 1рецидивиста. Система моти­вации осужденного в значительной мере зависит и от длительности срока наказания, его отношения к наказанию, мерам исправительно-трудового воздействия. Большое значение приобретают при этом различные социально-демографические и нравственно-психологические свойства личности (возраст, образование и др.). Однако нельзя не видеть и другого: применение лишения свободы влечет в определенной степени создание вокруг осужденного искусственного социального микроклимата, основной особенностью которого явля­ется существенное ограничение потребности в свободе. Наряду с этим лишение свободы влечет ограничения некоторых других духовных и материальных благ. Реа­лизация всего комплекса право ограничений объектив­но не может не вызвать к жизни качественно новую систему мотивации поведения. «Всякий перелом в жиз­ни любого человека, — писал В. И. Ленин, — многому его учит, заставляет его многое пережить и перечувствовать» ²⁶. Назначение лишения свободы как раз и заключается в возбуждении противоположной програм­мы поведения, чем той, которая была развернута при совершении преступления. Таким образом, особенности мотивационной системы осужденного-рецидивиста в процессе отбывания лишения свободы определяются как тем, что побудило лицо совершить преступление, так и спецификой условий отбывания этого вида нака­зания. В значительной степени они определяются н

²⁶ Л е н и н В. И. Полн. собр. соч., т. 34. с. 55.


микроокружением в НТК строгого режима с его достаточно специфическими социально-психологическими ха­рактеристиками. И, наконец, эти особенности могут быть обусловлены положительным или отрицательным сдвигом в поведении осужденного во время отбывания лишения свободы.

Каковы же основные особенности мотивационной системы рецидивиста, отбывающего лишение свободы, и основные направления их использования в реализа­ции целей этого наказания? Как известно, потребности, мотивы и вообще направленность личности рецидивиста формируются в процессе его деятельности. Извест­ная противоречивость, раздвоенность последней, ее антиобщественный акцент приводят к противоречивости и самого поведения, совершению аморальных и противоправных деяний. Самыми важными особенностями личности рецидивиста являются ее ориентированность на антисоциальные потребности или запрещенные законом средства или способы их удовлетворения, а также ее насыщенность низменными личными побуждениями. Причем подобные социально-психологические «выви­хи» могут закрепляться на различных уровнях мотива­ции поведения: или же рецидивист руководствуется в своем поведении сиюминутными побуждениями, или же связывает его с достаточно обдуманными антиобщест­венными целями и устремлениями. При всем этом раз­личии всех по существу рецидивистов объединяет не­зрелость высших структур мотивации, отсутствие зна­чимых идеалов и перспектив. При этом нередко мы видим гипертрофирование тех или иных потребностей, влечений (часто антисоциальных), что приводит к сдвигу всей системы мотивации поведения в антисоци­альную сферу. Нередко, например, у рецидивистов мы видим квазипотребность в спиртных напитках, а иног­да и в наркотиках. Удовлетворению этой извращенной потребности эти лица отдают предпочтение, ради ее они структурно приспосабливают всю систему мотивации.

Мотивационная система человека, включая и осужденного, развертывается на определенном эмоциональ­ном фоне. Каждой мотивации, пишет А. С. Никифоров,


сопутствуют свои эмоции ²⁷. Поэтому игнорирование их воспитателем, неумение руководить ими могут вызызывать «срыв» всего мотивационного механизма в по­ведении осуждённого. В одной из лекций А. Д. Глоточкин и В. Ф. Пирожков дали достаточно разверну­тую характеристику эмоций и чувств человека, лишен­ного свободы²⁸. Если сказать несколькими словами, рецидивистов как наиболее злостных преступников от­личает, как правило, превалирование низших эмоций над высшими, отсутствие наиболее значимых нрав­ственных, правовых, интеллектуальных и эстетических чувств. У них чаще, чем среди других осужденных, встречаются депрессия, эйфория, психическое бесчув­ствие и другие нарушения эмоциональной сферы²⁹.

Кроме того, поведение рецидивиста определяется, как это имеет место у большинства взрослых людей, не устойчивыми мотивационными образованьями, а стихийно складывающимися внутренними и внешними обстоятельствами, то есть характеризуется импульсивностью и ситуационностью. Многих рецидивистов ха­рактеризует узкая временная установка мотивации при недостаточности . развития сознательно-волевого уров­ня регуляции поведения. Тенденция «жить сегодняш­ним днем», «плыть по течению», жить без перспектив, без плана, пользуясь тем, что «попадет в руки» и про­чее, отмечает В. Г. Асеев, вся эта «жизненная страте­гия» характерна для лиц с узкоэгоистическим складом, безвольных, социально опустившихся лиц с психопатическим складом личности ³⁰.

Пожалуй, сказанное прежде всего отн9сится к рецидивистам, у которых наблюдается, так сказать, наиболее «заземленный» вариант мотивации поведения, в которой просматривается приспособленчество, стремле­ние «выжить», любыми путями добиться улучшения условий, досрочного освобождения от отбывания нака­зания.

²⁷ См. Эмоции в нашей жизни. М., «Советская Россия», 1972, с. 12.

²⁸ См. Эмоции и чувства человека, лишенного свободы М, 1970.

²⁹ Там же, с 38—39.

³⁰ Указ, работа, с. 179.


При изучении большинство рецидивистов указали на то, что они желают исправиться. Однако немалая часть из этих лиц практически не зарекомендовала се­бя положительно. Например, по нашим данным, только десятая часть рецидивистов являются членами секции внутреннего порядка. Кроме того, и среди них выявле­ны лица, которые к выполнению своих обязанностей относились недобросовестно. А ведь именно отношение к СВП является своего рода «пробным камнем» реальности стремления к разрыву с преступной средой и пе­ревоспитанию. Отсутствие у рецидивиста высших социальных побуждений порождает состояние пассивности, безволия, инертности и в конечном итоге огрубление и упрощение средств регуляции поведения. Что, в част­ности, проявляется в преобладании у них материаль­ных, а то и низменных побуждений, в преобладании динамически-энергетического фактора мотивации над содержательно-смысловым. Формирование зрелой мотивационной системы у этой категории осужденных — задача исключительно трудная. Здесь по существу на­до начинать сначала, постепенно расширять круг поло­жительных интересов, переходя от простых к более важным, стихийно формирующиеся влечения, желания, склонности, как примитивные формы регуляции поведе­ния, заменять высшим уровнем мотивации, то есть ставить перед осужденными значимые перспективы, формировать мировоззрение и личностную установку на исправление. При этом нельзя акцентировать вни­мание лишь на высших побуждениях, стимулах пове­дения осужденного. Такое «забегание» вперед может привести к нарушению педагогического контакта меж­ду работником ИТК и осужденным, к тому, что послед­ний будет сознательно воздерживаться затрачивать свои энергетические ресурсы на труднодоступные для него побуждения.

Как уже отмечалось, рецидивиста характеризует определенный круг антиобщественных, узкоэгоистичес­ких, низменных желаний, побуждений, интересов и устремлений. У многих преступников-рецидивистов, пи­шет В. Ф. Пирожков, выработались устойчивые и яр­ко выраженные склонности к преступной деятельности, когда в самом преступлении человек начинает испытывать

удовлетворение³¹. Действенным средством пре­одоления подобных явлений выступает вовлечение их в полезную общественную деятельность. На первом этапе перевоспитания рецидивистов решающая роль должна отводиться режиму лишения свободы. Также целесообразно в это время использовать их на более тяжелых работах. Особое значение здесь приобретает решительная борьба с нарушителями режима, чтобы последние не могли рассчитывать на сочувствие и поддержку среди других осужденных. Все это необходимо, чтобы рецидивист сделал первый, далеко не единствен­ный, но, скорее всего, самый трудный шаг в своем ис­правлении. Осознание болезни и выражение готовности лечиться есть уже начало исцеления. Конечно, на пер­вом этапе исправления нельзя недооценивать и сугубо воспитательные меры. Подчас умело проведенная бесе­да, лекция или встреча со знатным человеком могут побудить осужденного к переосмыслению своего обра­за жизни. При этом следует разобраться в состоянии-осужденного, посмотреть не изменилось ли оно после совершения преступления или назначения наказания. Выше уже приводились данные о том, что побудило рецидивистов стать на путь исправления. Многие вы­делили индивидуальную беседу, просмотр фильмов,

влияние семьи и др.

В то же время в отношении рецидивистов, не встав­ших на путь исправления, тем более нежелающих эта сделать, применение только мер исправительно-трудо­вого воздействия явно недостаточно. Одним лишь увещеванием нельзя не только создать у них высшие структуры мотивации поведения, но и даже самые простые образования (желания, склонности и прочее). Такого рода рецидивисты — это, как правило, носите­ли, проповедники «культа насилия» и поэтому эффек­тивным средством изменения мотивационной структу­ры этих лиц является сила принуждения, последова­тельная и четкая регламентация их образа жизни и реализация всех карательных элементов наказания. В дальнейшем же, то есть когда у осужденного по­является желание, стремление к исправлению, все

³¹ См Направленность личности и мотивы деятельности осуж­денного к лишению свободы, с 21.

большее значение приобретает меры воспитания. В процессе их применения должны вырабатываться выс­шие социальные побуждения, которые в решающей степени обусловливают поведение человека в обществе, как-то: потребность в труде, самовоспитании, самооб­разовании, в положительном общении, значимые идеа­лы и мировоззрение и т. д. Опытный воспитатель при этом учитывает и положительные интересы, склонности осужденного. Было бы ошибочным утверждение, что рецидивисты не имеют вообще никаких интересов в этом роде. Приведенные выше данные свидетельству­ют об интересе осужденных к занятиям в колонии, ко­торые имеют элементы занимательности (чтение книг, просмотр фильмов и прочее).

В процессе целенаправленной воспитательной рабо­ты осужденный усваивает предъявляемые ему в гото­вой «формулировке» побуждения, цели, идеалы, кото­рые должны постепенно перейти во внутренне принятые и реально действующие. Объяснение смысла формируе­мых побуждений — все это в огромной степени облег­чает воспитуемому внутреннюю смысловую работу и избавляет его от ошибок³². Но структура мотивации рецидивиста складывается и под воздействием ряда стихийных факторов, среди которых выделяются негативные социально-психологические явления в ИТК. Как правило, даже рецидивисты ставят перед собой вполне респектабельные с точки зрения общества цели, дают на словах правильную оценку совершаемым ими антиобщественным деяниям, однако зачастую это ос­тается в области бездейственного пожелания, пассивно-эмоционального переживания. На вопрос — какой образ жизни намерены вести после освобождения из ИТК — 55,6% рецидивистов заявили, что будут жить честно и добросовестно, 22,6%—не совершать преступлений, 1.3%—вновь совершать преступления, а для 19,7% осужденных еще неизвестно, как они будут себя вести. В целом осужденные избирают наиболее значимые для общества идеалы, о чем выше уже шла речь. Но вся беда в том, что это предпочтение нередко остается только в области абстрактных пожеланий и побужде­ний, не всегда подкрепляется конкретными делами.

³² Асеев В. Г. Указ, работа, с. 186—187. 200.

Среди обстоятельств, обусловливающих расхождение между словом и делом, намерением и реальным пове­дением, надо указать на воздействие на осужденных преступного мира с его оценками, эталонами и пред­взятым отношением к тем или иным ценностям. Тот осужденный, который, допустим, активно участвует в работе СВП, согласно этим рецептам считается «про­давшимся» и т. п., а другой, который воздерживается от работы в самодеятельной организации, тем более, если он еще и нарушает режим, снискивает у злостных рецидивистов (обычно тех, которые в значительной ме­ре определяют межличностные отношения среди осуж­денных) «лавры героя» и его иногда пытаются выста­вить в качестве примера для подражания. Отсюда и стремление некоторых осужденных, внутренне ненави­дящих этот мир и желающих порвать с ним, строить свое поведение, отношение к администрации с «огляд­кой вокруг себя», стремление ограничиться такой линией поведения, которая бы не навлекла гнев со стороны злостных нарушителей режима. Этому иногда способствует и недостаточно последовательная борьба с нарушителями режима. Имеются в виду не только так называемые ординарные правонарушения, но и преступления, порой весьма тяжкие, остр'ие которых направлено, как правило, против активистов или осуж­денных, вставших на путь исправления. Факт соверше­ния преступления в местах лишения свободы должен влечь назначение максимального или близкого к этому наказания, предусмотренного уголовным законом. Это необходимо для того, чтобы создать реальные гарантии безопасности осужденных, пытающихся порвать с преступным прошлым. Таким образом, формирование мотивационной системы личности рецидивиста, прояв­ления ее отдельных структур в немалой степени зави­сят от стихийно складывающихся отношений среди осужденных, в частности давления, влияния, традиций и привычек носителей преступной, узкоэгоистической «философии».

При изучении мотивации поведения рецидивистов - значительное внимание было уделено выявлению их потребностей. Потребности составляют огромную двигательную и приводящую силу. «Никто, — указывал К. Маркс, — не может сделать что-нибудь, не делая

этого вместе с тем ради какой-либо из своих потреб­ностей» ³³. Все, что делается человеком, предназначе­но в конечном итоге для их удовлетворения. «Сама воля, — подчеркивает Ш. Н. Чхартишвили, — в своей основе предполагает потребности, она служит в первую-очередь удовлетворению потребностей...»³⁴ Она, — пишет Н. В. Кучевская, — выступает источником дея­тельности, активности, внутренним стимулом, пружи­ной действий и поведения человека, динамики всей его психики, потому что несет в себе внутреннее противо­речие всей жизнедеятельности человека — противоре­чие зависимости и независимости, подчинение вещам окружающего мира и одновременно стремление осво­бодиться от «прикованности» к ним»³⁵. В советской педагогической литературе выделяется двоякий подход к потребностям: с одной стороны, они являются объ­ектом воспитания, с другой же — они выступают и в качестве средства воспитания. Умение связать любой педагогический шаг, как и воспитательный процесс в целом, с теми или иными актуально значимыми потреб­ностями является важным условием действенности перевоспитания. В воспитательной работе всегда важно знать, какие потребности в конкретном случае оказы­вают решающее воздействие на поведение человека. При применении лишения свободы, как это уже от­мечалось, человек существенно ограничивается в своих потребностях. Вопрос о круге ограничений потребностей лишенных свободы — узловая проблема теории и прак­тики наказания в виде лишения свободы. Способ и раз­меры удовлетворения потребностей, пишет В. Ф. Пирож­ков, оказывают существенное влияние на развитие лич­ности ³⁶. Среди особенностей в потребностях осужденных к лишению свободы он называет: 1) нарушение «равно­весия» между материальными и духовными потребностями

³³ Маркс К. иЭнгельс Ф. Соч., т. 3, с 245.

³⁴ Роль и место социогенных потребностей в учебно-воспита­тельном работе — «Некоторые вопросы психологии и педагогики социогенных потребностей». Тбилиси, 1974, с. 5.

³⁵ Социальная природа и социальное развитие потребностей.— «Психологические проблемы социальной регуляции поведения», с. 199.

³⁶ См. Направленность личности и мотивы деятельности осуж­денного к лишению свободы, с. 6.


в пользу первых; 2) аморальный, извращенный ха­рактер этих потребностей; 3) ослабление самоконтроля за их удовлетворением; 4) большой удельный вес ложных потребностей³⁷. У преступников-рецидивистов все указан­ные особенности проявляются еще более отчетливо и выпукло. Логически анализируя наказание лишением свободы, мы пришли к выводу о том, что наиболее «уязвимыми» здесь оказываются потребности в свобо­де и независимости ^3S. Кроме того, у осужденных ущем­ляются и такие потребности, как потребность в прес­тиже, ряд других социогенных, а также биологических и материальных потребностей. Для выявления этих важных потребностей у осужденных-рецидивистов мы предложили им выбрать в каждой из пар ту или иную сентенцию или утверждение. Мнение осужденных распределилось следующим образом. См. таблицу 23.


³⁷ См. Направленность личности и мотивы деятельности осужденного к лишению свободы, с. 7

³⁸ Социогенные потребности возникают при определенных социальных условиях и удовлетворяются путем социальных отношений.— См. Чхартишвили Ш. Н. Указ, работа, с. 21.

Как видно из первых трех пар утверждений, наибольшее единодушие проявилось среди осужденных в выделении потребности быть свободным. Выше уже отмечалось, что свобода — необходимое условие жизнедеятельности человека. Неудовлетворение данной потребности влечет ограничение или неудовлетворение других — активности действий, общения, эстетическо­го наслаждения, сексуальных и иных биогенных, а также материальных потребностей.

Несмотря на неоднократные осуждения к лишению свободы (в результате чего, казалось бы, человек дол­жен как-то свыкнуться с его условиями), все опрошен­ные готовы отказаться от довольно значимых для них благ (свиданий, переписки, посылок, бандеролей) при условии сокращения оставшегося срока наказания на­половину. Как еще заметил Ф. М. Достоевский, мысли о свободе постоянно преследуют заключенных. «Каких страшных мук и истязаний не перенесли иные из них (заключенные — Ф. С.)... Неужели уже столько мо­жет для них значить один какой-нибудь луч солнца, дремучий лес, где-нибудь в неведомой глуши холодный ключ, отмеченный еще с третьего года, и о свидании с которым бродяга мечтает как о свидании с любовни­цей, — видит его во сне, зеленую травку кругом его, поющую птичку в кусте» ³⁹. Интересные выводы сделал Ф. М. Достоевский и в «Записках из мертвого дома». Всякий каторжник, отмечает писатель, -чувствует, что он не «у себя дома, а как будто в гостях». По своей природе он — существо, жаждущее свободы. Потреб­ность в свободе особенно остро переживается в «пер­вый день заточения, где бы то ни было»⁴⁰. Однако мыс­ли о свободе сопровождают осужденного на протяже­нии всего срока наказания, каков бы он ни был. Правда, острота переживаний по мере отбытия какой-то части срока наказания притупляется, видимо, в связи с временным примирением со своей нелегкой судьбой и адаптацией к условиям лишения свободы. Осужденный, как правило, изменяет в лучшую сторону свое поведение, поскольку он начинает ценить понесен­ные им жертвы. «Отбыв же два — три года каторги, —

³⁹ Преступление и наказание. М., 1970, с. 552.

⁴⁰ Записки из мертвого дома. М., 1965, с. 78, 125.


заметил Ф. М. Достоевский, — арестант уже начинает ценить эти годы и мало-помалу соглашается про себя лучше уж закончить законным образом свой ра­бочий термин и выйти на поселение» ⁴¹. Наблюдения писателя, подтверждены исследованиями современной практики. Так, В. А. Елеонский говорит, что имеют место колебания в переживаниях осужденными утраты свободы. Остро переживается утрата свободы в тече­ние примерно первой трети срока наказания. Затем это чувство притупляется, а по отбытии половины сро­ка лишения свободы или более вновь наблюдается уве­личение числа лиц, обостренно переживающих утрату свободы. Он пришел к любопытному выводу, что среди рецидивистов наблюдается процесс обострения пере­живания режимных требований по мере отбытия ими наказания. Данное обстоятельство объясняется дли­тельностью срока наказания, и, видимо, еще какими-то _ причинами. Вообще этот вывод требует дальнейшего изучения.

О динамике переживаний осужденными, включая и рецидивистов, утраты свободы свидетельствует и психология побегов. Как правило, побеги или попытки к ним устраивают осужденные, только (начавшие отбы­вать наказания или те, которым предстоит еще дли­тельное время находиться в условиях изоляции. Но, как уже сказано, перед освобожденными вновь обо­стряется потребность в свободе. Это можно проследить и по характеру разговоров, настроения и поведения осужденных. Иногда идея свободы становится навязчивой Поэтому случается, что осужденному остается отбыть несколько месяцев, а то и недель лишения сво­боды, и несмотря на это он устраивает побег. Трудно понять подобную нелогичность действий свободному человеку, так сказать с позиций здравого смысла. Ра­ди свободы на «день», на короткое время он не только готов смириться с новым сроком наказания (но оно ведь будет в будущем), а и затратить порой колоссаль­ные физические усилия (пройти тешкам сотни кило­метров, рыть подземный ход и прочее) и даже пойти на тяжкое преступление. Сошлемся на рассказ В. Шукшина

⁴¹ Записки из мертвого дома. М., 1965, с. 250- 206.

«Охота жить». Осужденный, бежавший из места лишения свободы, находит приют и опасение в затерявшемся в глухой тайге домике охотников, помощь и со­чувствие со стороны его временного обитателя — старого охотника, который обеспечил беглеца всем необходимым для продолжения побега (лыжи, продовольст­вие, ружье). Будь на месте беглого свободный человек, он, вероятно, всю свою жизнь вспоминал бы со словами благодарности о своем спасителе Однако иная логика жизни привела к трагической развязке — убийству охотника этим неблагодарным «гостем». Как глубокий психолог, знаток человеческих душ, автор этой развяз­кой тем самым хотел показать не только нравственное уродство преступника, но и то, как последний ценит свободу. Чтобы обеспечить успех своему «предприя­тию», он убивает очевидца, устраняя несущественную с точки зрения побега помеху. В конечном итоге «охо­та жить» превращается в «охоту быть свободным».

Разумеется, каждый осужденный по своему пере­живает утрату свободы Мотивы здесь могут быть самыми различными, поскольку ее видение людьми не может быть однозначным Есть, например, определен­ная часть рецидивистов, которые мечтают не о «зеленой травке» и «поющей птичке» или о чем-то в этом роде, а связывают обретение свободы с продолжением анти­общественного образа жизни. Рецидивист В., отбыва­ющий второй раз лишение свободы, заявляет, что мне только бы освободиться, вновь буду совершать пре­ступления, но так, чтобы не сумели изобличить Такие лица переживают не столько лишение возможности пользоваться действительными ценностями, сколько ут­рату, «квазиценностей» Поэтому свобода в их глазах преломляется через возможность употребления спирт­ных напитков, вести аморальный, антиобщественный образ жизни. Скорее всего, то, что осужденный выде­ляет в жизни, что его больше всего волнует, обычно и выступает <в качестве основной побудительной силы к удовлетворению потребности быть свободным.

Воспитание потребности в свободе — важная часть всей структуры цели перевоспитания рецидивистов. Следует, когда это надо, возродить у него не только стремление к своей свободе, но и научить, чтобы он ее ценил и правильно ею пользовался. В результате


длительного пребывания в местах лишения свободы некоторые рецидивисты начинают рассматривать условия лишения свободы чуть ли не в качестве обычных, исхо­дить из того, что они «не в гостях, а дома», а время освобождения от очередного наказания считать своеобразным «отпуском». Наблюдается, тем самым, оче­видное притупление потребности в свободе, потеря интереса к жизни в нормальном человеческом обществе, своего рада социальная «дисквалификация». Поэтому важная задача работников колонии — помочь осуж­денному взглянуть на жизнь в обществе «другими гла­зами», заинтересовать его настоящей перспективой ос­вобождения от наказания. Если осужденный будет стремиться к свободе и намерен вести честный образ жизни, конечно, это стремление и вообще вся мотивационная система в целом в огромной мере облегчает его перевоспитание Освобождение от отбывания на­казания — наиболее желанная перспектива большин­ства осужденных к лишению свободы, так сказать их «завтрашняя радость» (А. С. Макаренко), эмоциональ­но насыщенное представление о будущем (В. Ф. Пи­рожков) .

Преступники-рецидивисты лучше адаптированы к условиям лишения свободы, чем, скажем, впервые осужденные, однако и для большинства из них освобождение остается желанной перспективой. В процессе перевоспитания важно добиться, чтобы осужденные были заинтересованы в полезной деятельности в усло­виях свободы Например, мы говорим, что многих рецидивистов культура «обошла стороной», и в то же время знаем, что доступ к ценностям культуры явля­ется одним из аспектов социологического понятия сво­боды. Значит путем эстетического воспитания мы по­казываем осужденным еще одну сторону жизни на свободе.

По свидетельству В. А. Елеонского, чем более перевоспитан осужденный, тем острее он переживает утрату свободы. Отсюда напрашивается вывод, что потребность быть свободным может использоваться в качестве эффективного средства перевоспитания осуж­денных, а это надо делать путем повышения у них за­интересованности теми сторонами жизни на свободе, которые ценят или должны ценить осужденные


Умелое использование потребности в свободе предполагает, с одной стороны, чтобы там, где это нужно, перспек­тива освобождения не отодвигалась, а с другой — чтобы это освобождение было не только формально закон­ным, но и целесообразным с позиций воспитания Там, где теряется перспектива освобождения, обычно и нельзя использовать это важное средство перевоспита­ния. Нежелательна в то же время и другая крайность в отношении рецидивиста, в достаточной мере не про­явившего себя положительно, применять то или иное досрочное освобождение нецелесообразно. Оно может применяться лишь в тех случаях, когда рецидивист в течение длительного времени показал исключительно положительное поведение, ибо необоснованное приме­нение досрочного освобождения от наказания также не позволяет в полную меру использовать эту потреб­ность в качестве средства перевоспитания Таким об­разом, потребность в свободе занимает центральное место в мотивационной системе личности осужденного Поскольку это так, поскольку изоляция является стержнем, основным элементом наказания в виде ли­шения свободы, основной акцент при дифференциации режима этого наказания надо делать на те его элемен­ты, которые характеризуют изоляцию.

С потребностью в свободе тесно связана другая важная социогенная потребность—быть независимым, которая отражает социально-психологический аспект потребности в свободе К независимости, самостоя­тельности в своих действиях и суждениях человек стремится именно в отношениях с другими людьми или их группами. Как видно, из сентенций под №№ 6, 7, 8, 9, рецидивисты весьма болезненно переживают ограничение своей независимости в связи с примене­нием лишения свободы. Подавляющее большинство из них поддержали утверждения, общий смысл кото­рых сводится к следующему лучше совершить глупость, но самостоятельно или в крайнем случае не быть под началом умного, который много требует. Даже первое утверждение под № 9а, природа которого заведомо не приемлема социалистической, коллективистской мора­ли, нашло поддержку почти у половины опрошенных рецидивистов. И дело не только в индивидуалистичес­кой, узкоэгоистической натуре многих рецидивистов, в


отсутствии у них чувства коллективизма я товарищества. В дайнам случае, видимо, срабатывает и механизм неудовлетворенной потребности быть независимым, силу которого трудно определить человеку не 'бывшему в этих условиях. «Не испытав, — заметил Ф. М. Дос­тоевский,— нельзя судить о некоторых вещах» ⁴².

Требования режима, 'Правила внутреннего распорядка в ИТК объективно ведут к существенному огра­ничению самостоятельности осужденного. Однако, как нам представляется, в этом отношении надо соблю­дать меру. И. В. Шмаров справедливо рассматривает нравственную, психологическую и организационную подготовку осужденных в ИТУ к жизни «а свободе в качестве самостоятельного и важного этапа социаль­ной адаптации преступника к условиям социалистиче­ского общежития ⁴³.

Администрация ИТК располагает многими средствами приспособления осужденных к жизни на свободе. Нельзя при этом забывать и о выработке у некоторых осужденных, умения строить правильные отношения с другими людьми, быть независимым и самостоятельным. Квалифицированный воспитатель там, где это допустимо, при решении того или иного вопроса учитывает мнение осужденного или коллектива и примет такое решение, которое максимально учитывает это мнение. Психоло­гии известен эффект, когда человека угнетает не сам факт отсутствия свободы и независимости, а сознание того, что он принужден поступать так, а не иначе. По­этому там, где оказывается разумное доверие осужден­ным, обычно и создаются условия удовлетворения (хо­тя бы частично) потребности в независимости, уста­навливается внутренний контакт между работниками ИТК и осужденными, создаются предпосылки создания жизнеспособного коллектива и проведения эффектив­ной индивидуальной работы. Особенно заслуживает в этом плане поощрение полезной инициативы самодея­тельных организаций осужденных. Например, допуская определенную самостоятельность осужденных при организации трудового соревнования, в частности, при

⁴² См. Записки из мертвого дома, с. 94.

⁴³ См. Предупреждение преступлений среди освобожденных от наказания, с. 21.


подведении его итогов и определении победителей, мы тем самым не только повышаем действенность этого средства воспитания, но и вырабатываем у них ответственный, самостоятельный подход к решению производственных вопросов, необходимый для их будущей жизни на свободе.

Разумеется, надо учитывать и то, что некоторые рецидивисты рассматривают удовлетворение потребности в независимости в качестве самоцели, пытаясь утвердить ее, не сообразуясь, а то и вопреки интересам об­щества. Подобные попытки должны решительно пресекаться. Кроме того, путем разъяснительной работы следует доводить до сознания этих осужденных, что свобода не означает абсолютную независимость чело­века от общества. В то же время, среди рецидивистов не­редко встречаются безвольные, социально дезорганизованные люди. В отношении их нужен какой-то другой подход; они не должны идти в «форватере» злостных преступников. Возрождение и закрепление потребности в независимости может быть достигнуто в отношении их не только путем разъяснения, но и решительного пре­сечения попыток злостных преступников вовлечения последних в сферу своего влияния. Важной задачей выступает здесь и формирование у этих лиц чувства престижа, достоинства и самоценности личности. Важ­но, чтобы осужденный «восстал» против своего безво­лия, пассивности и 'инертности, почувствовал бы в себе силу и достоинство и умел 'бы давать правильную оценку своим поступкам и действиям других.

И вообще на основе умелого учета и использования социогенных потребностей в престиже и быть самоцен­ным можно достичь значительных успехов в исправле­нии и перевоспитании осужденных. Потребностью пре­стижа обычно называется потребность показать себя, которую удовлетворяет оценка только в категориях личностных свойств высшей ценности Сам факт ли­шения свободы воспринимается подавляющим боль­шинством осужденных как значительное принижение (заслуженное или незаслуженное) их личности. «Не бритой головы и кандалов он (Раскольников. — Ф. С.) стыдился (хотя и то и другое исключительно болезнен­но переживается заключенными — Ф. С.): его гор­дость сильно была уязвлена; он и заболел от уязвленной


гордости . Он стыдился именно того, что он, Раскольников, погиб так слепо, безнадежно, глухо и глупо»⁴⁴. У рецидивистов потребность в престиже зачастую приобретает извращенную форму. Многие из них заботятся не об успешном выполнении возложен­ных на «их обязанностей, а в первую очередь о своем престиже, своих узколичных интересах. Порой на сло­вах и они «радетели» благополучия других людей, ин­тересов общества. В предложенных нами сентенциях под № 11 'более половины из <них поддержали второе утверждение: «счастлив тот, кто в первую очередь думает о благополучии других людей», то есть на словах и они желают показать себя в лучшем свете, так сказать, «не ударить лицом в грязь». Но если посмотреть на их конкретные поступки и действия, картина будет совсем «ной. К какой бы стороне дей­ствительности мы не обратились, почти всюду заметно стремление рецидивиста выставить свои достоинства (как правило, мнимые), занять место, по выражению Ш. Н. Чхартишвили, «откуда его видно лучше» ⁴⁵, под­черкнуть свою исключительность, ценность, неповтори­мость и квалифицированность во многих жизненных делах, в том числе и в вопросах перевоспитания. Они иногда и не против признания своих недостатков, изъянов. Но это делается мимоходом. Гораздо боль­шую заинтересованность эти рецидивисты проявляют в отношении окружающего мира. Выискиваются самые различные недостатки у отдельных людей, коллектива и общества в целом, делается все для того, чтобы об­винить всех и одновременно оправдать себя в суще­ствующем положении вещей. Рецидивист не обращает внимания на те усилия общества, которые затрачива­ются ради воспитания каждого человека, и помощи тем, кто встал на путь совершения преступлений. Это, гак сказать, для него деталь. Зачастую оценка проис­ходящих в обществе процессов дается на основе каких-то частных фактов, имевших место в его жизни. Реци­дивист претендует на роль «правдолюбца», «правдо­искателя», «радетеля справедливости», и т. п. Создает­ся своего рода нравственная платформа, благодаря

⁴⁴ Преступление и наказание, с 550—551.

⁴⁵ Некоторые вопросы психологии и педагогики социогенных потребностей, с 35

которой он оправдывает свои преступления и вообще поведение. Практика показывает, что даже нацистские преступники, виновные в зверствах и массовом уничто­жении людей, ссылались те только на юридические, но и моральные категории. Здесь, как говорится, ком­ментарии излишни. Но проходить мимо подобных ве­щей нельзя. Воспитательная работа должна быть направлена на то, чтобы развенчать «нравственную платформу рецидивиста, ее (дать возможности ему использовать и спекулировать моральными ценностя­ми. Престижные соображения иногда вынуждают ре­цидивиста оправдывать свои преступления виновным поведением потерпевшего. По нашим данным, свыше 20% рецидивистов считают, что они совершили прес­тупление в связи с недостойным «поведением потерпев­шего Причем среди лиц, совершивших насильствен­ные преступления эта группа составила около 26%, а насильственно-корыстные (грабеж, разбой, корыстное убийство и т. д.) — 18,8%. Если совершение насильственного преступления еще можно как-то объяснить виновным поведением потерпевшего, то корыстные преступления, совершаемые с применением насилия, этим обстоятельством никак не могут быть оправданы. И то, что отдельные рецидивисты пытаются сослаться на него, как раз и подтверждает сделанный выше вывод. У многих рецидивистов, таким образом, уровень претензии, требуемое ими признание со стороны окру­жающих не соответствует тому; что они заслуживают на самом деле. Это обязывает работников ИТК обра­щать внимание на формирование равновесия между уровнем претензии и заслуживаемым престижем. Нельзя, разумеется, и принижать престиж осужден­ного. Грубая, оскорбительная форма обращения, игно­рирование достигнутых успехов в труде, положитель­ных актов поведения, как правило болезненно воспри­нимается осужденными, отрицательно влияет на их поведение и перевоспитание, дает им какие-то основа­ния считать себя «обиженными» судьбой, «потусторон­ними» и т. п. Не случайно, в ст. 1 Основ исправитель­но-трудового законодательства подчеркнуто, что дей­ствия, сопряженные с унижением человеческого достоинства, не совместимы с законом и практикой исполнения наказания. Надо четко знать, где правонарушитель

заслуживает порицания, осуждения, а где — понимания, поддержки и поощрения. Частые упреки,
грубые напоминания о прошлом, совершенных преступлениях и игнорирование положительных сдвигов в поведении осужденного могут лишь вызвать озлобление, укрепление его недоверия к администрации ИТК и ее мероприятиям и привести к срывам в поведении⁴⁶.

Этот вывод полностью покоится на положении педаго­гической теории воспитуемый бережет и уважает авто­ритет и общественный престиж воспитателя в той ме­ре, в какой сам воспитатель уважает личность воспитуемого и считается с ним ⁴⁷

Применяя санкции морального осуждения в процессе исполнения наказания, следует акцентировать внимание не столько на совершенных преступлениях, сколько на фактическом поведении осужденного в ИТК ⁴⁸ Как подчеркивал А. С Макаренко, воспита­тель должен быть великодушным и мудрым, без на­добности не напоминать и не унижать осужденного прошлым, особенно это необходимо в отношении тех преступников, которые, осознав чувство вины, стали на путь исправления⁴⁹ Давно известно, что жестокое бесчеловечное обращение с воспитуемым, в том числе и преступником, приводит его к состоянию неполно­ценности, отрешенности, поэтому оно не только не спо­собно побудить к самовоспитанию, а, наоборот отбрасывает его «а прежние, исходные позиции, толкает в объятия⁴» преступного мира Не встречая необходимо­го понимания со стороны некоторых работников ИТК, сужденный осознанно или неосознанно стремится к той среде, в которой он признается полноценным и значимым. Если в этом случае не принять необходи­мых мер, такое лицо может стать злостным нарушите­лем режима.

Следует также иметь в виду, что среди рецидивистов

⁴⁶ Подробнее об этом см. Елеонский В. А., Проко­пов М. П. Роль общественности в нравственном воспитании осужденных М., 1976, с . 24—25.

⁴⁷ См . Некоторые вопросы психологии и педагогики социоген­ных потребностей, с . 67—69.

⁴⁸ Елеонский В. А., Прокопов М. П. Указ . работа, с 23—24.

⁴⁹ Макаренко А . С. Сочинения в семи томах, т. 7, с. 426—427.

чаще, чем среди других преступников, встречаются лица с извращенным пониманием престижа, для кото­рых, как заметил А. М. Яковлев, совершить преступле­ние— правильно, а работать, жить честной трудовой жизнью — значит быть человеком «второго сорта»⁵⁰. Такого рода осужденные, стремясь и не ударить в грязь лицом «перед своими собратьями», создают во­круг себя и себе подобных ореол бесстрашия, поощря­ют непослушание и неподчинение администрации ИТК, при этом не стесняются они прибегать к обману и лжи, применению насилия и других грязных средств. Иными словами, все делается для того, чтобы поддерживать у осужденных извращенные престижные устремления. Особенно большой вред может быть нанесен осужден­ным молодого возраста. Как показывает практика, последние совершают нарушения или даже преступле­ния только из престижных соображений перед «своей средой», пытаясь заслужить похвалу и одобрение со стороны злостных рецидивистов Работники ИТК, разумеется, не должны проходить мимо подобных фактов. Постепенно путем разъяснительной работы формировать у осужденных в требуемом направлении потребность престижа. А это надо делать терпеливо, умело, с тактом, внимательно подмечать и поощрять самые незначительные положительные сдвиги в пове­дении и во внутреннем мире осужденного Конечно, не исключается здесь и решительная борьба с рецидивистами, культивирующими среди осужденных насилие, непослушание, так называемую «преступную романти­ку», антисоциалистические традиции и обычаи Нам хочется подчеркнуть, что в любом случае, имеем ли мы дело с рецидивистом, вставшим на путь исправления, или нарушителем режима, с социально дезоргани­зованным, безвольным типом или же с осужденным, руководствующимся какой-то системой преступных взглядов и устремлений, то есть злостным, наделенным сильной волей преступником, встает задача возрожде­ния, воспитания и закрепления потребности в прести­же, в нравственно обоснованных актах поведения Вы­вод о том, что человек, не обладающий потребностью престижа, легко может опуститься морально, примириться с всяческими унижениями, стал в настоящее время достоянием советской педагогики.

⁵⁰ Борьба с рецидивной преступностью М., «Наука», 1964, с.107.