Проект Харуки Мураками: аутсайдер, его стиль и поиски утраченного времени биография

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В данной работе было исследовано творчество двух наиболее популярных современных японских писателей – Харуки Мураками и Рю Мураками – в нетрадиционных рамках теории контркультуры с целью изучения предложенной ими в своих произведениях репрезентации новых смыслов, ценностей и установок, возникающих в японском обществе сегодня.

Понятие контркультуры использовалось для обозначения совокупности подобных аксиологических и семиотических трансформаций, приводящих к образованию внутри какой-либо культуры относительно изолированного альтернативного культурного пространства, вовлекающего в свою орбиту те социальные группы, которые оказываются в большей степени затронуты политическими, экономическими и др. изменениями в жизни общества, вследствие чего начинают острее ощущать несоответствие старых представлений о мире и моделей поведения новым реалиям.

Такое определение было выработано как максимально обобщенное на основе анализа взглядов на контркультуру зарубежных и российских исследователей, которые сильно расходятся во мнениях относительно данного феномена. Контркультуре даются самые разнообразные оценки от безусловно позитивных (Д.М.Йингер, Т.Роззак) до крайнего неприятия (Д.Белл, Г.Дэвис). Подобные расхождения вызваны как различиями во взглядах авторов на сущность культуры в целом, так и различным набором аспектов духовной жизни, которые они объединяют понятием «контркультура». Ряд ученых склонны приравнивать контркультуру и антикультуру, практически не разводя эти термины (Г.Дэвис), а другие, напротив, видят её как протест против бездуховности и возврат к традиционным человеческим ценностям (А.Этцтиони, А.Мельвиль). Силён взгляд на контркультуру как на универсальный обновительный и оздоравливающий механизм преобразования отживших и не отвечающих реальности элементов культуры (Т.Роззак, Ч.Рейч, Д.Йингер), но распространено и представление о контркультуре как о болезненном явлении, сдерживающем культурный рост общества, нарушающем нормальное функционирование его систем и механизмов трансляции опыта (Д.Белл, Ю.Н.Давыдов, И.Б.Роднянская). Данное исследование не ставило своей задачей оценить влияние контркультуры на общий ход культурной динамики, поэтому значимой стала, в сущности, лишь одна её характеристика – новационность, в основании которой, как правило, лежит протест.

Краеугольным камнем данной работы стала проблема «японизации» понятия контркультура. Японская наука не внесла какого-либо значительного вклада в разработку этого понятия или его переосмысление применительно к японской культуре. Вообще, теоретический материал по вопросам контркультуры в незападных обществах крайне скуден, что, конечно, может дать основание сомневаться в возможности и продуктивности применения западных понятий для постижения восточных культур. Действительно, любые попытки приладить свои стереотипы в этой области к совершенно иной реальности дадут весьма неубедительные результаты. Однако не стоит и излишне сомневаться в познавательных возможностях проверенных западной наукой теорий. Выход может быть найден в более широком взгляде на понятия и освобождении их от предметного наполнения. «Новое» в различных культурах столь же несходно между собой, сколь в этих культурах несходно «старое». Эти расхождения могут в чем-то нарастать до противоположностей: идеи, ставшие для одного общества шоком, в другом обществе могу существовать в качестве традиций (в этом плане показательны, например, дискуссии о соотношении японского предмодернизма и западного постмодернизма). Поэтому, исследуя вопрос контркультуры в Японии, следует отталкиваться «от известного» о том, что

принято там, поскольку японская контркультура может противостоять только японскому истеблишменту, но никак не западному.

В 1950-1960 гг. активное присутствие Запада в культурном пространстве Японии стало, с одной стороны, мощным источником самых различных изменений в политической и социально-экономической структурах общества, а с другой – привнесло в умы японцев новые и чуждые понятия, которые всячески пропагандировались, но не могли быть адекватно осмысленны в рамках японской традиции и превратились в мину замедленного действия: «индивидуализм» был понят как противопоставление себя всем остальным, а «демократия» стала синонимом вседозволенности. Внезапный полный обвал и десакрализация старой картины мира активизировали механизмы создания новых концептов, а атмосфера тех лет давала богатую почву для развития самых разнообразных идейных течений. Вестернизацию, протекавшую по сути в виде добровольной самоколонизации Японии Соединенными Штатами, легко принять за контркультурный процесс, но в действительности она очень скоро заняла место официальной культуры. В 1970-е гг., в период бурного экономического роста, после поражения студенческих протестных движений, выступавших против американского присутствия в стране, а также коммерциализации всех сторон жизни, «образцом» культуры Японии становится Токио с его потребительской массовой культурой, полной симулякризированных западных артефактов. Высокий уровень жизни предлагается людям как награда за принятие навязанной сверху индивидуальности и отказ от собственного «я» и своего исторического прошлого. Распространение получают так называемые «Нихондзинрон» («Теории о японцах»), в которых японская нация предстает невинной жертвой ядерных бомбардировок и самоотверженным строителем экономического чуда. В действительности же Япония тех лет похожа скорее на пораженного амнезией пациента, который не помнит, где и при каких обстоятельствах он сменил своё кимоно на деловой костюм. Но в 1980-е Япония переживает ещё один обвал социокультурных структур, связанный с крахом так называемой «экономики мыльного пузыря». Пошатнулись социальные гарантии, начала расти безработица, конкуренция, ставшая основой экономики, оставила многих за бортом. Японцы утратили веру в служение общему делу. А в 1995 г. Японию потрясла новая катастрофа – теракт в Токийском метро, ещё раз показавшая иллюзорность безопасности, всеобщего благополучия и единства.

Произведения Харуки Мураками и Рю Мураками стали своеобразным этнографическим справочником этой «эпохи перемен», продолжающейся в Японии уже более полувека. Как показал анализ произведений этих авторов, проведенный в данной работе, все названные выше исторические реалии могут быть мозаично реконструированы из их текстов. Более того, оба писателя часто обращаются к этим кризисным моментам как к ключевым в истории Японии. Но, подводя итоги, целесообразно обрисовать в общих чертах проект, предлагаемый каждым из писателей.

В раннем творчестве Харуки Мураками основной контркультурной тенденцией становится критика Системы. С особо яростными нападками писатель обрушивается на «развитой капитализм» с присущей ему коммерциализацией даже нематериальных сфер, гиперпотреблением и бездуховностью. Многие его герои отказываются говорить, принимая через стандартную речь стандартную индивидуальность. Сам писатель вырабатывает особый язык, отличающийся использованием огромного количества чисел, пейзажей и перечислений реалий повседневной жизни. Эти приемы позволяют ему сказать о невыразимом словами, не навязывая читателю детерминированных смыслов, но погружая его в повествование. С помощью «ненужных» перечислений повседневных банальностей Х.Мураками стремится показать неорганичность и бессмысленность «культурной свалки» артефактов Запада и Востока; они становятся «пустым центром» повествования, вокруг которого выстраивается шизофреническая структура жизни общества, где люди одиноки и отчуждены от себя самих и друг друга. Раннее творчество Х.Мураками примечательно также созданием его бессменного протагониста. Это аутсайдер, человек который не видит для себя места внутри Системы, и ради того, чтоб не принадлежать ей, отказывается от обладания чем-либо. Но в более поздних работах писатель начинает поиск «обязательств», т.е. связи между людьми, основанной на эмпатии. Ещё одной стратегией Х.Мураками становится создание персонифицированной картины прошлого Японии в духе «конца истории». История Мураками антиисторична, она окружает каждого человека в настоящем, и потому не может иметь зон умолчания. «Утопию Харуки Мураками можно изобразить в виде частной библиотеки, где каждый читает в одиночестве и выказывает уважение к другим посетителям».¹

Проект Рю Мураками выглядит более радикальным. Основным приемом в своих произведениях этот писатель делает «изображение зла», преследуя двоякую цель: с одной стороны, показать изнанку благополучного японского общества, а с другой – использовать экстремальное для профилактики излишнего контроля и упорядоченности в обыденной жизни, сдерживающих творческое начало, а также для возращения подлинного смысла категориям, начавшим утрачивать его в мире, где всё имеет скорее стоимость, чем цену. Основными проблемами современного японского общества Рю Мураками видит консьюмеризм, превращающий в товар даже самого человека, и неспособность установить свою индивидуальность, которая вытекает из излишней стандартизированности всех аспектов жизни, не дающей возможности познать себя через сравнение с чем-то иным. Поэтому в своих произведениях писатель стремится показать некую альтернативную реальность – мир маргинальных субкультур или фантазийные катастрофические миры, где человек остается один на один с хаосом, перед лицом которого всё обретает утраченный первозданный смысл. Но в видении Рю Мураками и наш мир не менее катастрофичен и хаотичен, однако здесь человека вводят в заблуждение ложные надежды, порождаемые социальными или духовными идеалами. Писатель предлагает полный отказ ото лжи, т.е. коллективных представлений, утративших соответствие реальности, ради поиска индивидуальной, подлинной надежды.

_____________________________________________________________________________

1 – Takagi Ch. From Postmodern to Post Bildungsroman from the Ashes: An Alternative Reading of Murakami Haruki and Postwar Japanese Culture – The University of North Carolina, 2009. – p.184

Многие из мотивов и художественных приемов в творчестве Х.Мураками и Р.Мураками можно проследить ещё в работах писателей послевоенного поколения (К.Оэ, К.Абэ, Ю.Мисима), однако сходные проблемы и сюжеты получают у современных авторов гораздо более нигилистическую трактовку и более популярное воплощение, за что эти писатели неоднократно подвергались критике со стороны таких литературных авторитетов, как К.Оэ, не признающих в молодом поколении своих наследников. Очевидно, старые сюжеты обрели новую фабулу, и этот переход литературной традиции Японии в новую фазу развития совпал с началом утверждения парадигмы постмодернизма. Вопрос соотношения модерна и постмодерна в культурном пространстве Японии вызывает большие споры как среди западных, так и японских ученых. Большинство из них сходятся в том, что Япония не завершила процесс модернизации по западному образцу (Г.Арутюнян, К.Каратани, М.Масао), поэтому переход к постмодернизму по западному образцу для неё невозможен, при этом в некоторых областях своей жизни японское общество сохранило заряд модернизма (имперская идеология, бюрократический стержень) (Й.Арнасон, Г.Арутюнян, Т.Такаги), в то время как в других областях демонстрирует постмодернистские характеристики (информационные технологи, глобализация, искусство, субкультуры), однако в области мышления и духовной культуры переход к постмодернистской парадигме ещё не осуществился (Х.Адзума), хотя многие черты архаической японской культуры совпадают с западной постмодернистской (К.Каратани, Й.Арнасон). Произведения Х.Мураками и Р.Мураками, по признанию большинства критиков, максимально приближены к традициям постмодерна (их отличает синкретичность синтаксиса и повествования, «недоверие к словам», использование метапрозы и др.) По-видимому, место, занимаемое творчеством этих писателей в сегодняшнем культурном ландшафте Японии, наиболее адекватно можно описать как место пересечения областей контркультуры и постмодернизма. Концепты, выработанные обоими Мураками, несомненно, могут быть продуктивно проанализированы в рамках постмодернистских теорий и во многом совпадают с их идеями, которые изначально возникли как реакция на косность модерна, но постмодернизм в Японии ещё не полностью утвердился в качестве господствующая парадигма мышления, что придает ему в этом контексте протестное звучание.

Итак, мы наблюдаем в культуре Японии существование контркультурных тенденций, провозглашающих отказ от предлагаемой постиндустриальным обществом идентичности потребителя, подразумевающей согласие на существование в мире симулякров и отчуждения в обмен на высокий (для большинства) уровень жизни и (порой сомнительную) безопасность. Но при всём этом подобные течения сосуществуют непротиворечиво с массовой культурой, не порождают движений протеста, как в конце 1960-х гг. (что оправдывает прогнозы Д.Бэлла). Причиной этого может быть функционирование контркультуры по тем же законам и принципам, на которых строится всё остальное культурное пространство. В постиндустриальном обществе на эту роль может претендовать информатизация. Тексты начинают строиться синкретично по образу и подобию мидийного пространства, и функционируют как база данных, в том числе, и в среде Интернет. Контркультура становится альтернативной базой данных, и возможность доступа непосредственно к содержащейся в ней информации исключает необходимость прямого контакта между её носителями. В условиях растущей диверсификации культуры протестные течения не могут слиться в единый поток, образовать «аналоговую» структуру. Контркультура существует лишь на метауровне. Такая концепция может быть применена и к другим информационным обществам, помимо японского, однако предметное наполнение контркультурной «базы данных» будет различным для каждой культуры. Интересно, что в силу ризомности и полной свободы интерпретации внутри данной структуры и каждого отдельного её текста одни и те же тексты в разных интерпретациях и контекстах могут функционировать одновременно как часть контркультуры и как часть массовой культуры, что и происходит с произведениями обоих Мураками.

В заключение хотелось бы заметить, что данная работа не является апологией контркультуры, или постмодернизма, или творчества двух Мураками. Автор отдает себе отчет в том, что не меньше информации о различных аспектах трансформации культурного ландшафта современной Японии, возможно, могло бы быть получено с применением иных теорий (напр., колониальных и постколониальных, теорий модернизации или постиндустриального общества и т.п.) и на ином материале (от творчества какого-то другого писателя до социологических опросов или законодательных постановлений), и это открывает перспективы для дальнейших исследований в этом направлении. Однако общая успешность реконструкции исследуемой проблемы в избранных нами рамках говорит о продуктивности и опробованного в данной работе подхода.

Библиографический список использованной литературы

Источники

Романы:

Мураками Х. Слушай песню ветра. / Пер. с яп. В. Смоленский. – М.: Эксмо, 2006. – 159с.
Мураками Х. Пинбол-1973. / Пер. с яп. В. Смоленский. – СПб.: Амфора, 2008. – 479стр.
Мураками Х. Охота на Овец. Охота на овец. / Пер. с яп. Д.Коваленин. – М.: Эксмо, 2009. – с.446с.
Мураками Х. Страна Чудес без тормозов и Конец Света. / Пер. с яп. Д.Коваленина. – М.: Эксмо, 2004. – 544с.
Мураками Х. Норвежский лес. / Пер. с яп. Андрея Замилова. – М.: Изд-во Эксмо, 2003. – 356с.
Мураками Х. Дэнс, Дэнс, Дэнс. / Пер. с яп. Д.Коваленина. – Спб.: изд-во Амфора, 2005. – 639с.
Мураками Х. К Югу от границы, на запад от солнца. / Пер. Ивана и Сергея Логачёвых. – М.: Эксмо, 2009. – 206с.
Мураками Х. Мой любимый sputnik. / Пер. Натальи Куниковой. – М.: Эксмо, 2009. – 270с.
Мураками Х. Кафка на пляже. / Пер. с яп. Ивана и Сергея Логачёвых. – М.: Эксмо, 2007, - 637с.
Мураками Х. Подземка. / Пер. с яп. Андрея Замилова и Феликса Тумаховича. – М.: Эксмо, 2009. – с.574
Мураками Х. Край обетованный. / Пер. с яп. Логачева, А. Замилова. – М.: Эксмо, 2006. – 225с.
Мураками Р. Все оттенки голубого. // Мураками Р. 69 ; Все оттенки голубого. / Пер. с яп. А.Кабанова. – Спб.: Амфора, 2009 – 380 с.
Мураками Р. Дети из камеры хранения. / Пер. с яп. А.Кабановой, Р.Рябовой. – Спб.: Амфора, 2010. – 556 с.
Мураками Р. 69. // Мураками Р. 69 ; Все оттенки голубого. / Пер. с яп. А.Кабанова. – Спб.: Амфора, 2009 – 380 с.
Мураками Р. Экстаз. / Пер. с яп. Калягина Н. – СПб.: Амфора, 2006. – 351 с.
Мураками Р. Пирсинг. / Пер. с яп. Шубинского В.И. – СПб.: Амфора, 2007. - 192 с.
Мураками Р. Война начинается за морем ; Линии. / Пер. с яп. И.Светлова. – СПб.: Амфора, 2007. – 381 с.
Мураками Р. Паразиты. / Пер. с яп. И.М.Светлова. – СПб.: Амфора, 2006. – 316 с.
Мураками Р. Меланхолия / Пер. с яп. И.Светлова. – СПб.: Амфора, 2005. – 254 с.
Мураками Р. Танатос. / Пер. с яп. И.Светлова. – СПб.: Амфора, 2006. – 254 с.
Мураками Р. Токийский декаданс: [Топаз: новеллы. Кинопроба: роман]. / Пер. с яп. О.Богомиловой и А.Максимовой. – СПб.: Амфора, 2010. – 382 с.
Мураками Р. 五分後の世界 (Го фун го но сэкай) – Мир в пяти минутах от нашего. – 1994. [Роман не переведен с яп. на др. языки]
Мураками Р. 希望の国のエクソダス (Кибо-но куни-но экусодасу) – Исход в страну надежды. – 2000. [Роман не переведен с яп. на др. языки]

Интервью и сайты писателей:

Официальный сайт Х.Мураками. [Электронный ресурс] URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Бунин С. Мой кумир – Достоевский. Интервью с Х.Мураками – Газета «Труд» № 168, 11 Сентября 2003г. [Электронный ресурс] : Сайт печатного издания «Труд». URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Интервью Х.Мураками журналу « Review of Contemporary Fiction». – Нью-Йорк 1995. [Электронный ресурс] : Сайт «Виртуальные суси». URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Интревью Х.Мураками журналу «Financial Times» / Пер. с англ. Богдановой Э. – 20 фев. 2003. [Электронный ресурс] : Сайт «Витуальные суси». URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Иткин B. Я пытался танцевать Мураками. Интервью с Д.Ковалениным. [Электронный ресурс] : Сайт о японской культуре «Виртуальные суси». URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Кельтс Р. Там внизу, в темноте. Интервью с Х.Мураками. – Публ. ежемесячник «Кансай Тайм-аут «, Осака, ноябрь 1999. [Электронный ресурс] : Сайт «Виртуальные суси». URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Коваленин Д. Я нихочу ничему принадлежать. Интервью с Х.Мураками. – 20 авг. 2002. [Электронный ресурс] : Сайт «Виртуальные суси». URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Миллер Л. Аутсайдер. Интервью с Х.Мураками. / Пер. с англ. Ю. и Д. Коваленины. [Электронный ресурс] : Сайт «Витруальные суси». URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Интернет-журнал Рю Мураками «Japan Mail Media» [Электронный ресурс] URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Интернет-журнал Рю Мураками «Ryu’s Video Report» [Электронный ресурс] URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Сайт музыкального лейбла Рю Мураками «Ryu’s Cuban Night» [Электронный ресурс] URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
McCrum R. Might Ryu Murakami’s switch to the iPad signal the beginning of the end for traditional publishers? (Статья). [Электронный ресурс] : Сайт печатного издания «Гардиан»: guardian.co.uk. URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Otake T. Straight-talking wordsmith wields his pen like a sword. Интервью с Рю Мураками. [Электронный ресурс] : Сайт печатного издания «The Japan Times». URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
Saito S. Ryu Murakami: Enfant terrible of literature. Интервью с Р.Мураками. – 23 фев. 1999. [Электронный ресурс] : Сайт газеты «Ёмиури». URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20 марта 2011)
Steve Erickson Meets Ryu Murakami. Беседа Рю Мураками со Стивом Эриксоном (22 апреля 1997 г.) / Ред. Сэкия Д. [Электронный ресурс] URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)
«Хокку» о Рю Мураками. [Электронный ресурс] : Литературный портал «Графоманов.нет». URL: ссылка скрыта (Дата последнего обращения 20.03.2011)

Blog

Проект Харуки Мураками: аутсайдер, его стиль и поиски утраченного времени биография