На подлинном собственной его императорского величества рукой написано: «Быть по сему» в царском Селе 20 ноября 1864 года устав уголовного судопроизводства общие положения
| Вид материала | Документы |
- Принят Государственной Думой 22 ноября 2001 года Одобрен Советом Федерации 5 декабря, 4038.9kb.
- Принят Государственной Думой 22 ноября 2001 года Одобрен Советом Федерации 5 декабря, 7930.77kb.
- Принят Государственной Думой 22 ноября 2001 года Одобрен Советом Федерации 5 декабря, 9371.28kb.
- Принят Государственной Думой 22 ноября 2001 года Одобрен Советом Федерации 5 декабря, 10716.75kb.
- «Россия в первой половине XIX века» 8 класс, контрольный тест Вариант – I выберите, 34.02kb.
- Устава Гражданского Судопроизводства 1864 года. Значение французского процессуального, 894.82kb.
- Уголовный процесс сга конституционные принципы уголовного судопроизводства, 15.8kb.
- Постановлением Конституционного Суда РФ от 29. 06. 2004 n 13-п часть первая. Общие, 9240.37kb.
- Участники уголовного судопроизводства, их права, 248.29kb.
- Кенеша Кыргызской Республики 24 ноября 1999 года Раздел I. Общие положения Глава, 3221.82kb.
^ О СУДОПРОИЗВОДСТВЕ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ,
ПРОИЗВОДИМЫМ С УЧАСТИЕМ ДУХОВНОГО ВЕДОМСТВА
Глава первая
О судопроизводстве по преступлениям против веры и по другим,
соединенным с нарушением церковных правил
Статья 1001
Судебная реформа осуществлялась в условиях дальнейшего ограничения судебной компетенции церкви. Свод законов в редакции 1857 года включил раздел «Об уклонении от исполнения постановлений церкви», определявший некоторые деяния, за совершение которых виновные подлежали церковному суду и подвергались церковным наказаниям. Поэтому в статье поясняется, что данная глава относится лишь к тем преступлениям против веры и нарушениям церковных правил которые подлежат ведению светского суда.
Статья 1002
Исключительно духовному суду подлежали лица гражданского ведомства, т. е. не принадлежавшие к духовному сословию, по делам: о совращении и отступлении из православия в иную христианскую веру или ересь, из христианской веры в нехристианскую, о неисполнении уставов церкви новообращенными в православие, о принуждении к вступлению в брак или к пострижению в монашество православными родителями детей и помещиками крепостных, о некоторых случаях прелюбодеяния.
Статья 1003
В случае, когда подсудимый обвинялся в преступлении, за которое предусмотрено двойное наказание — церковное и уголовное, рассмотрение проводилось светским судом. В 1883 году циркуляром Министерства юстиции определялось, что раскольников нельзя присуждать к церковному покаянию.
Отделение первое
^ ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ВЕРЫ
Статья 1004
К преступлениям против веры, влекущим определенные в статье наказания, относились: отвлечение и совращение из православия в другую христианскую веру, из христианской веры в веру нехристианскую; воспрепятствование воспитанию детей в православной или иной христианской вере; распространение всеми способами ересей и расколов и др. О практическом сращивании духовного суда с карательным аппаратом самодержавия свидетельствует то, что полиция обязывалась сообщать о преступлениях, наказуемых по ст.ст.200— 215 Уложения о наказаниях духовному начальству. В свою очередь, уголовное дело о совращении из православия в раскол могло быть возбуждено только по требованию я духовного начальства.
Статья 1005
Закон защищал только господствующую православную веру и иные христианские исповедания, находившиеся в привилегированном положении. Обязанности светской власти состояли в сообщении духовному начальству сведений о соответствующих правонарушениях, и затем, до разрешения духовным начальством вопроса о возбуждении уголовного дела, принятии мер пресечения.
Статья 1006
Право возбуждения уголовного преследования по таким делам (исключение см. ст. 1007) было предоставлено только церковной администрации. На практике запротоколированное требование духовного начальства служило основанием для отклонения апелляций.
Статья 1007
Особенно вредными сектами признавались духоборы, иконоборцы, молокане, скопцы и др. Основным критерием определения сект как особенно вредных служил их отказ от признания верховной власти самодержца. Поэтому такие дела считались выходящими за пределы компетенции духовного ведомства.
Статья 1008
Решение духовного начальства о признании факта совращения из православия или отступления от веры христианской являлось обязательным для начала производства по делу судебным следователем.
Статья 1009
Действие статьи распространяется только на дела о совращении из православия и в некоторых случаях — на дела о богохулении. Похищение из церкви денег, если оно не сопровождалось оскорблением святыни, рассматривалось не по данной статье, а как похищение церковной собственности.
Статья 1010
Обеспечивает процессуальные гарантии неукоснительного соблюдения предыдущей статьи. Подтверждает господствующее положение православия как государственной религии.
Отделение второе
^ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, СОЕДИНЕННЫЕ С НАРУШЕНИЕМ ЦЕРКОВНЫХ ПРАВИЛ
Статья 1011
Статья налагает на духовное ведомство обязательство сообщать прокурорам при окружных судах о подсудных светскому суду делах, ставших известными в ходе разбирательства по фактам нарушения церковных правил. Тем самым деятельность духовного суда увязывалась в одну систему с деятельностью светского суда.
Статья 1012
Дела о браках, совершенных по насилию, обману или в сумасшествии вступавших в брак, находились на стыке юрисдикции светского и духовного судов. Факты насилия, обмана и сумасшествия устанавливал уголовный суд.
Статья 1013
В данном случае, наоборот, сначала духовный суд определял факты многобрачия лиц христианских исповеданий и кровосмешения между лицами, не состоящими в браке, И только на основе заключения духовного суда обвиняемые предавались уголовному суду.
Статья 1014
По делам, возникающим из запретов, основанных на церковных канонах, приоритет, естественно, имел духовный суд.
Статья 1015
Церковный брак признавался единственно законным в Российской империи, и брачные дела традиционно, в соответствии с каноническим правом, были подсудны духовному суду. Духовные лица, которым по законам их церкви было запрещено жениться, вступившие в брак с помощью обмана или подлога, предавались уголовному суду после снятия с них духовного сана.
Статья 1016
Брачные дела — один из наиболее наглядных примеров вторжения светской власти в компетенцию церковного суда. Супруг, оскорбленный нарушением святости брака прелюбодеянием другого супруга, мог совсем не возбуждать об этом дела, или требовать наказания обвиняемого супруга светским уголовным судом, или подать иск о разводе в духовный суд. Лицо, обратившееся с жалобой в уголовный суд, теряло право возбуждения дела в духовном суде, и наоборот.
Глава вторая
О судопроизводстве по преступлениям духовных лиц
Статья 1017
В России активно продолжался процесс врастания церкви в государственный аппарат, ограничения привилегий духовного сословия, выведения из него все новых и новых категорий лиц. Ограничениям подвергалась и компетенция духовного суда. Лица духовного звания подлежали духовному суду за нарушения должности, благочиния и благоповедения. Под этим понималось: нанесение священнослужителями и монашествующими оскорбления словами или действием частным лицам, оклеветание, самоуправство, появление в публичном месте в нетрезвом состоянии. В связи с выведением церковнослужителей (дьяконов) из духовного сословия те же деяния, совершенные ими, с 1869 года передавались ведению светского суда. Практика Сената по делам о нанесенных духовными лицами оскорблениях становилась неопределенной. Поступали предложения «согласно с точным смыслом уставов» передать такие дела уголовным судам.
Статья 1018
Сословная разграниченность общества создавала немало сложностей и дополнительной работы сословным судам.
Статья 1019
Уголовному суду подлежали деяния, выходящие за рамки нарушения пастырского долга. Ранее предание духовных лиц ; православного исповедания светскому суду осуществлялось только после предварительного расследования в духовном ведомстве и при наличии соответствующего заключения епархиальной консистории. В особо срочных случаях расследование могли начинать чиновники полиции, пригласив депутата из духовенства, а при крайней необходимости и без депутата. Однако это правило было признано Государственным советом «несогласным с новыми началами уголовного судопроизводства и противным принципу невмешательства в дела судебные административных властей». Такой же порядок предания светскому суду устанавливался для духовных лиц других христианских исповеданий. Определенными привилегиями обладало в исламских регионах мусульманское духовенство. Духовенство других нехристианских исповеданий «не составляло особого в государстве состояния» и не обладало привилегиями духовенства.
Статья 1020
Действие статьи с 1867 года не распространялось на церковнослужителей. Несообщение духовному начальству о возбуждении уголовного дела против священнослужителя не i могло быть основанием отмены приговора, если подсудимый не жаловался на это в апелляции.
Статья 1021
Принята для обеспечения условий поддержания достоинства духовного сана и того авторитета, которым (по мысли законодателя, выражавшего интересы самодержавной власти) должны были пользоваться в глазах народа представители церкви.
Статья 1022
Также своеобразная дань сословным привилегиям духовенства.
Статья 1023
Государство было заинтересовано в непрерывной работе церкви в качестве идеологического и пропагандистского аппарата самодержавия.
^ Статьи 1024—1025
По настоящему Уставу, подсудимые всех иных сословий, кроме духовенства, обвиняемые в совершении преступлений, влекущих за собой наказание, связанное с лишением всех прав состояния, должны были иметь среди присяжных заседателей лиц, принадлежащих к одному с ними сословию. Знание условий жизни среды, к которой принадлежал обвиняемый, должно было обеспечить лучшее понимание судом характера преступного деяния. Но, согласно духу канонических правил, священнослужители и монашествующие не могли быть избираемы в присяжные заседатели. Поэтому требовалась своего рода компенсация в защите прав духовенства. Такой компенсацией, по мысли законодателя, должно было стать предоставление епархиальному начальству возможности рассматривать материалы предварительного следствия и давать заключения по делам духовных лиц, прежде чем они поступят в суд для вынесения приговора с участием присяжных заседателей.
Статья 1026
В случае несогласия духовного начальства с материалами следственных актов его заключение все равно подается прокурором в судебную палату для разрешения. Тем самым судебная палата выступала в качестве более высокой инстанции по отношению к духовному суду.
Статья 1027
Статья показывает, что в светском суде представители духовенства лишались специфических сословных средств защиты своих прав.
Статья 1028
С духовных лиц, приговоренных светскими судами к наказаниям, связанным с лишением или ограничением прав сословия, духовный сан снимался до исполнения приговора уголовного суда. Епархиальная администрация выступала в качестве простого исполнителя решения светского суда. По Своду законов 1857 года (т. XV, кн. 2, ст. 406), в случае несогласия епархиальной консистории с приговором уголовного суда о лишении подсудимого всех прав состояния или некоторых особенных прав и преимуществ она, не приступая к исполнению приговора, сообщала о том Святейшему Синоду как высшему органу сословного духовного суда. Однако уже в 1862 году в решении Государственной канцелярии отмечалось, что «рассмотрение консисторией правильности уголовного приговора о лице духовного звания несообразно ни с достоинством, ни с самостоятельностью уголовного суда, решения которого могут подвергаться ревизии только в порядке подчиненности судебных инстанций, и поэтому должно быть отменено...» Более того, высказывалось мнение, что «с отнесением исключительно к духовному суду всех дел о преступлениях и проступках духовных лиц против должности, благочиния и благоустройства можно было бы и не требовать даже и предварительного от консистории заключения по общим преступлениям духовных лиц, подлежащих светскому суду».
Статья 1029
Со времени издания Уложения о наказаниях в редакции 1866 года статья относилась только к священнослужителям и монашествующим (см. ст. 1020). Приговоры светского суда не могли изменяться консисторией.
Современники так были вынуждены оценивать преобразования духовного суда: «Новый устав хотел изменить только порядок судопроизводства по делам этого рода, а не круг преступлений и проступков, изъятых из ведомства светской юстиции». На практике же речь шла о существенных ограничениях компетенции духовных судов. Это не могло не вызвать многочисленных недоразумений по вопросу о подсудности тех или иных дел. В 1867 году обер-прокурор Синода обратился к министру юстиции с просьбой дать циркулярное предписание всем мировым судьям и их съездам не принимать к своему производству дел, подлежащих епархиальному суду. Просьба осталась неудовлетворенной. В свою очередь провинциальное духовенство пыталось предотвратить нежелательное вмешательство судебной власти в деле духовных судов. Особым циркуляром Святейшего Синода от 14 июня 1867 г. предписывалось присутственным местам и должностным лицам духовного ведомства и подчиненному ему духовенству исполнять все законные требования судебных установлений.
Раздел второй
^ О СУДОПРОИЗВОДСТВЕ ПО ГОСУДАРСТВЕННЫМ ПРЕСТУПЛЕНИЯМ
Статьи 1030—1031
Устанавливается подсудность государственных преступлений.
Авторы судебной реформы исходили из того, что доверить подобные преступления, суждения о них можно только «судьям высших судов, они наиболее просвещенные и уважаемые». Умалчивалось при этом, что высшие суды и более послушны начальству, и более жестки в применении уголовной репрессии. В статьях подчеркивается, что они обязаны соблюдать особенные правила, которые установлены для данных преступлений, о чем указывалось еще в ст. 125 Основных положений уголовного судопроизводства.
Глава первая
О производстве в ведомстве судебных палат
Отделение первое
ПОДСУДНОСТЬ
Статья 1032
Закрепляется сформулированное еще в Учреждении судебных установлений (см. комментарий к ст. 7) требование о недопущении присяжных заседателей к рассмотрению государственных преступлений и введении для этой цели института сословных представителей. «Наружность государственных преступлений так обманчива, — читаем в Журнале соединенных департаментов, законов и гражданских дел Государственного совета, — что для многих людей, имеющих неправильные „понятия о долге гражданина и отношениях его к правительству, самые преступные дела представляются совсем в ином виде... ' и вместо строгого, вполне заслуженного осуждения встречают сочувствие». Именно поэтому подобные преступления ни в коем случае нельзя было предоставить суду с присяжными заседателями. «Суд по государственным преступлениям должен быть устроен таким образом, чтобы высокое общественное положение судей служило ручательством в строгом, но справедливом преследовании ими всякого злоумышления, необходимо, чтобы вместе с судьями в охранении государственных учреждений и общего спокойствия участвовали как представители правительственной власти, так и всех сословий». Введение сословных представителей означало серьезное отступление от основных принципов судебной реформы, так как сословные представители не избирались, а назначались, и большинство из них — предводители дворянства и волостные старшины — считались находящимися на государственной службе.
Статья 1033
Статья расширяет подсудность дел палатам, передавая им для рассмотрения с сословными представителями те дела, в которых имеет место совокупность государственных преступлений с другими преступлениями.
Первые гласные политические процессы, проведенные в соответствии с судебными уставами, — процесс над четырьмя народниками в Олонецкой судебной палате в Петрозаводске 23 июня 1871 г. и процесс «нечаевцев» «о заговоре, составленном с целью ниспровержения существующего порядка управления в России», рассматривавшийся в Петербургской судебной палате в июле — сентябре 1871 года, — показали властям, что и судебная палата с сословными представителями не является тем судом, на который они могут рассчитывать в борьбе с революционерами. Царь, разгневанный мягкими приговорами, предложил министру юстиции К. И. Палену разработать проект нового закона, который исключил бы возможность повторения подобных приговоров.
По новому закону от 7 июня 1872г. судебным палатам был оставлен только небольшой круг дел, не влекущих за собой лишение или даже ограничение прав состояния. Ранее подсудные судебным палатам дела теперь рассматривались уголовными департаментами судебных палат без сословных представителей. Основная масса дел о государственных преступлениях была передана Особому присутствию Правительствующего сената с сословными представителями. Списки ц сословных представителей готовили министр внутренних дел (по дворянским предводителям и городским головам) и петербургский генерал-губернатор (по волостным старшинам). Представлял их на усмотрение царя министр юстиции. Отныне вся основная масса политических (государственных) преступлений рассматривалась в особом присутствии, состав которого обеспечивал царизму безусловную и безоговорочную уголовную репрессию. Только в 1873—1878 годах здесь слушалось 37 из 52 политических дел.
Применение этого закона, однако, обнаружило вскоре и его недостатки, и по представлению К. И. Палена 9 мая 1878 г. последовало принятие очередного закона о порядке рассмотрения государственных преступлений. Им устанавливалось, что такого рода дела ведаются: а) судебными палатами — когда преступление не влекло за собой наказания, соединенного с лишением или ограничением прав состояния; б) судебными палатами в усиленном составе, т. е. с сословными представителями или при наличии повеления царя Особым присутствием Правительствующего сената с сословными представителями — если за преступление определено законом наказание, сопряженное с ограничением или лишением всех прав состояния; в) верховным уголовным судом при наличии специального указа царя. Новым в этом законе является предоставление судебной палате права рассматривать в уголовном департаменте сословными представителями государственные преступления, т. е. налицо возвращение к положениям, установленным Уставом уголовного судопроизводства в ст.ст. 1030, 1032. Предоставив судебной палате в усиленном составе рассматривать государственные преступления, закон 9 мая 1878 г. сохранил и Особое присутствие в качестве главного органа для их рассмотрения.
Отделение второе
^ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ СЛЕДСТВИЕ
Статьи 1034—1037
Зафиксировав, что судебное преследование по государственным преступлениям возлагается на прокуроров судебных палат, эти статьи закрепляют порядок действий прокуроров при сообщении им о таких преступлениях. Производство предварительного расследования возлагается на одного из членов судебной палаты по назначению ее старшего председателя. Таким образом, учрежденные в 1862 году судебные следователи к расследованию государственных преступлений не допускались. Но и члены судебных палат уже вскоре, в ходе расследования дела «нечаевцев», показали свою «непригодность». Следствием этого была записка Министерства юстиции, в которой доказывалась необходимость изменений установленного реформой порядка производства предварительного расследования и привлечения к нему жандармов. 19 мая 1871 г. царь утвердил «Правила о порядке действий чинов корпуса жандармов по исследованию преступлений». Документ расширил функции жандармов в производстве дознания по государственным преступлениям, а также по целому ряду общеуголовных преступлений, и стал ширмой для прикрытия жандармского произвола и беззакония. Дознание по государственным преступлениям, требовавшее значительных познаний, как юридических, так и общеполитических, было передано невежественным жандармам, которые «... по образованию пригодны в деле наблюдения за чистотою улиц и которых сам всесильный временщик шеф жандармов П. А. Шувалов называл «мои скоты». Этот закон подвергся уничтожающей критике со стороны А. Ф. Кони, который в письме к К. П. Победоносцеву показал его полную несостоятельность. Закон 7 июня 1872г., передавший в ведение ОППС судопроизводство по государственным преступлениям, установил, что предварительное расследование по ним возлагается царем на одного из членов Петербургской и одного из членов Московской судебных палат по представлению министра юстиции и должно вестись при личном участии прокурора палаты или его товарища. Наконец, закон 9 мая 1878г., вновь передавший в подсудность судебных палат с сословными представителями государственные преступления, поручал расследование этих преступлений членам судебной палаты, назначаемым царем по представлению министра юстиции.
^ Статьи 1038—1043
Определяются другие действия в процессе осуществления предварительного расследования по государственным преступлениям.
Отделение третье
^ ПРЕДАНИЕ СУДУ
Статьи 1044—1049
Возлагают на гражданский департамент судебной палаты рассмотрение составленного прокурором палаты обвинительного акта либо заключения о прекращении дела о предании обвиняемого суду не за совершение государственного преступления. Заключение гражданского департамента о прекращении дела подлежало утверждению гражданского кассационного департамента Сената. При подготовке реформы подчеркивалось, что привлечение гражданского департамента Сената к решению вопроса о дальнейшем движении дела о государственном преступлении (ст.ст. 1044—1046) основывается на общих началах уголовного судопроизводства, в силу которых предание суду и постановление судебного приговора не следует предоставлять одним и тем же судьям, дабы судьи, постановляющие приговор, не стеснялись своими прежними суждениями по делу, а подсудимые не видели в своих судьях преждевременных обвинителей. Одновременно закрепляется специфика решения вопроса о прекращении дел о государственных преступлениях, заключающаяся в непременном присутствии при этом начальника III отделения, министра № внутренних дел, министра иностранных дел. Последний привлекался только тогда, когда обвиняемым был подданный иностранного государства, подлежавший выдаче правительству S последнего на основании международных соглашений и принципа взаимности.
Отделение четвертое
^ ПРОИЗВОДСТВО СУДА
Статьи 1050—1061
Детализируется порядок рассмотрения государственных преступлений в судебных палатах, кассационного обжалования по этим видам преступлений. Существенно ограничивается в гласность судопроизводства. Уже первые политические процессы 70-х годов, показавшие возможность использования судебного заседания для революционной пропаганды, привели к фактической отмене принципа гласности, сначала по делам о государственных преступлениях, а затем и по широкому кругу дел. (Подробнее см. комментарий к ст.ст. 620—624 данного Устава.)
Глава вторая
О производстве в ведомстве Верховного уголовного суда
Статьи 1062—1065
Устанавливают порядок судопроизводства в Верховном уголовном суде. В процессе подготовки судебной реформы идея Верховного уголовного суда в качестве органа для рассмотрения наиболее важных уголовных дел, в частности государственных преступлений и преступлений высших должностных лиц, возникла на завершающем этапе работ. «Основные положения преобразования судебной части в России» 29 сентября 1862 г. не знают этого судебного органа. Не было о нем речи и в соединенных департаментах Государственного совета, где в 1863 году обсуждались проекты судебных уставов. Впервые вопрос об учреждении Верховного уголовного суда возник в общем собрании Государственного совета в 1864 году. Мнения сенаторов разделились, и большинство в 20 человек s высказалось в пользу его создания, полагая, что судебные палаты с сословными представителями не смогут обеспечить рассмотрение наиболее важных, имеющих общегосударственное значение уголовных дел (по обвинению в государственных и наиболее опасных должностных преступлениях, совершенных высшими должностными лицами). Царь поддержал этих сенаторов, и Верховный уголовный суд был учрежден. Однако заметного следа в истории пореформенного судопроизводства он не оставил. Только два политических процесса — дело по обвинению «ишутинцев», по которому проходил Д. В. Каракозов, стрелявший в царя 4 апреля 1866 г., и дело по обвинению А. К. Соловьева, стрелявшего в Александра II 2 апреля 1879 г., рассматривались Верховным судом. Все другие политические преступления рассматривались Особым присутствием Правительствующего сената. В условиях второй революционной ситуации, после убийства С. М. Кравчинским шефа жандармов Н. В. Мезенцева правительство издало 9 августа 1878 г. указ, согласно которому важнейшие государственные преступления и преступления против порядка управления передавались ведению военных судов, а указ царя от 5 апреля 1879 г. предоставил право генерал-губернаторам предавать военному суду обвиняемых в любом государственном преступлении 416. Эти законы означали полный отказ правительства не только от положений судебных уставов 1864 года, но и от тех законов, которые были приняты в течение 70-х гг. и внесли существенные изменения в судебные уставы.