Культура японии
| Вид материала | Документы |
СодержаниеИз стихов Ки–но Цураюки Отрывки из «Кокинсю Песни осени Из «Гэндзи–моногатари» |
- Японская культура является неповторимым самобытным явлением не только в контексте общемировой, 253.5kb.
- Машиностроительный комплекс Японии. Автомобилестроение объем и структура производства., 14.58kb.
- Программа курса «Как вести бизнес с Японией и Японская модель управления бизнесом», 84.69kb.
- Экскурсионно-ознакомительная программа в гг. Ниигата, Тояма, Такаока, посещение парка, 47.33kb.
- Реферат по мировой художественной культуре. Тема : «культура и традиции современной, 420.58kb.
- Страны азии и африки в 1870-1917 гг. Капиталистическое развитие Японии в последней, 957.41kb.
- Этнология Восточной Азии; История стран Азии и Африки кореквизиты: История стран Восточной, 410.35kb.
- Проект Харуки Мураками: аутсайдер, его стиль и поиски утраченного времени биография, 3659.4kb.
- Мифология Японии поистине уникальна, 160.62kb.
- Американская культура, 3238.88kb.
Из Предисловия к сборнику «Кокинсю»
«Кокинсю» (сборник стихов древних и современных) – первая из японских официальных, издаваемых по указу императора, поэтических антологий (905 г.) В нее вошли 1 100 стихотворений, составивших двадцать частей. Сначала идут «Старые песни», далее следуют произведения так называемой «эпохи шести гениев поэзии», и заканчивается она разделом «Новые песни», где помещены стихи самих составителей сборника.
Под именем «шести гениев поэзии» в литературе значатся поэт Аривара Нарихира, буддийский священнослужитель Хэндзё, отшельник Кисэн, поэты Бунья Ясухидэ и Отомо Куронуси, поэтесса Оно-но Комати. Предисловие написано одним из составителей – поэтом Ки–но Цураюки.
…Эта песня живет с тех пор, как появились земля и небо. Но те песни, которые поют и теперь в этом мире, созданы были впервые на простертом извечно небе богиней Ситатэру–химэ, а на земле, насыщенной металлом, они начались с бога Сусаноо.
Так появились лепестки речи – слова, говорящие о любви к цветам, о зависти к птицам, о сожаленье при виде тумана, о грусти при взгляде на росу…много разных слов появилось.
Как дальний путь, что начинается с одного шага и длится потом месяцы и годы; как высокая гора, что начинается с пылинки подножья и простирается ввысь до тропы небесных облаков, – такая была песня.
Песни Нанивадзу… они начинались с Микадо. Лепестки речи – слова о горе Асака… их распевают со времени шутки-забавы придворной прелестницы. И эти две песни, словно мать и отец прочих песен… Те, кто учится песням, с них начинают.
Ныне же весь этот мир пристрастился лишь к внешнему блеску, сердце обуяло тщеславие, и потому стали слагаться лишь пустые, забавные песни. Оттого и в домах, где блеск этот любят, песнь, что зарытое древо, никому не известна; а там, где люди серьезны, там эта песня, что цветущий тростник, не дающий, однако, колосьев.
Ах, если бы вспомнили о том, как началась песня, то этого не могло бы случиться.
(Ки–но Цураюки. Предисловие к поэтической антологии Х в. Кокинсю. С. 127)
^ Из стихов Ки–но Цураюки
И днем и ночью
Любовался я…
О сливы лепестки, когда же вы успели,
Не пожалев меня, так быстро облететь,
Что не заметил я печальной перемены?
Ах, каждый раз, когда идет весенний дождь
И я сушу потом любимого одежды, – Их блекнет цвет…
Зато блестят сильней
Зеленые поля, пропитанные влагой!
Деревья, травы, что кругом растут,
Погружены зимой в глубокий сон,
Но снег пошел…
И вот уже цветут
Весны не знающие белые цветы!
^ Отрывки из «Кокинсю» (народные песни)
Песни весны
Тот соловей, что приютился в ветках сливы,
Чтобы весна пришла, – ей песнь свою поет.
Но все равно…
Напрасны все призывы –
Весны все нет… И снег идет, идет…
Песни лета
Ах, захотел прилечь я ночью летом,
Но голос плачущей кукушки услыхал
И вот…
Уже сменилась ночь рассветом,
Заря зажглась, пока я ей внимал….
^ Песни осени
Осенний вид не привлекает взора!
В горах безлюдна ныне глубина…
Цветы осыпались…
И только листья клена –
Как ночью золотистая парча!
Песни зимы
Вот выпал снег у дома моего
И землю, падая, снежинками застлал.
Дороги нет…
И нету никого,
Кто б навестил меня и снег тот растоптал!
Приветственные песни
Как мелкие песчинки у песка,
Лежащего по моря берегам,
Нельзя пересчитать
Бесчисленно велик счет прожитым годам!
Песни разлуки
Я полон грусти расстаюсь с тобой…
Слезинки чистые дрожат на рукаве,
Как яшма белая…
Я их возьму с собой
Пусть это будет память о тебе!
Песни любви
Как сквозь туман – вишневые цветы,
Цветы той вишни, что в горах белеет,
Сквозь тот туман
Так промелькнула ты,
И сердце страстью жжет и пламенеет!
Песни скорби
Сегодня поутру кукушка куковала,
И голос плачущий, когда я услыхал,
Я вспомнил…
Вспомнил день, когда тебя не стало,
Ах, с той поры год целый миновал!
Кокинсю
Из «Исэ – моноготари»
Эта повесть создана в начале. X в. неизвестным автором и раскрывает историю жизни и любовных похождений знаменитого японского поэта Аривара Нарихира (825–880 гг.). А так как стихи были взяты из его фамильных собраний, то существует предположение, что автором «Исэ–моногатари» является он сам.
…В давние времена кавалер и дама жили в провинции глухой. Кавалер был должен ко двору на службу отправляться и, о разлуке сожалея, ушел.
Прошел так год, другой и третий – и всё не возвращался он, так что дама, ждать его устав, с другим – человеком, к ней относившимся весьма заботливо и нежно – сегодня к вечеру быть вместе сговорилась, и как раз явился тот кавалер. «Дверь мне открой! – стучал он, но, не открывая, она, стихи, сложив, проговорила:
«Сменяющихся лет –
уж целых три я жду,
и ждать тебя устала…
И только в ночь сегодня
Я ложе новое делю…»
Так ему сказала, а он в ответ:
«Лук «адзуса», лук «ма»,
лук «цуки», – их много…
Ну что ж… Люби
Его, как я
Любил тебя все эти годы».
Сказал он и собрался уходить, но дама:
«Лук «адзуса»… – Натянешь
иль нет его, но все же…
с начала самого душа
моя, как прежде, тебе принадлежит».
Хоть и сказала так, но кавалер ушел обратно. В большом горе дама за ним вслед побежала, но настигнуть не удалось ей, и у ручья с водою чистой ниц она упала. Там на скале кровью, с пальца взятой, она написала:
«Того, кто не любит,
кто ушел от меня,
удержать я не в силах!
Настал, видно, миг, когда жизнь
Уже исчезнуть должна…»
Написала она, и не стало ее.
(Исэ-моногатари. С. 62–63)
… Во времена давние кавалер в провинции Митиноку познакомился с дочерью одного незначительного человека и, к его удивлению, она показалась ему совсем не такою, какою быть бы должна. Поэтому он:
«Гора любовных мечтаний!»
Ах, если б нашелся
Путь тайный путь к тебе…
Хотел бы узнать я
Сердца тайны её».
Дама была счастлива беспредельно, но…в таком варварском месте, – можно ли было что–либо сделать?
(Исэ-моногатари. С. 51–52)
… Во времена давние кавалер познакомился с дамой, игравшей любовью. Не уверен, что ли, в ней был он, но только:
Если ты не со мной, –
Не развязывай нижней шнуровки,
Хоть и будь ты вьюнком, –
Цветочком, не ждущим
Вечерних теней…
Она в ответ:
Ту шнуровку, что вдвоём
Завязали мы,
Одна я, вплоть до встречи
С тобой, и не сумею,
Видно, развязать!
(Исэ–моногатари. С.68–69)
^ Из «Гэндзи–моногатари»
«Повесть о Гэндзи» («Гэндзи–моногатари») – один из самых ранних образцов большого повествовательного жанра, появившегося около 1000 г., когда ничего похожего на реалистический, обладающий детально разработанной фабулой, построенной на бытовом материале роман в мировой литературе еще не было. Автор – Мурасаки Сикибу – прославленная поэтесса и писательница, причислена к тридцати шести гениям эпохи Хэйан. Настоящее имя и точные годы жизни неизвестны, происходила она из знатного рода Фудзивара. Служила в свите императрицы и была ее наставницей в изучении китайской поэзии.