Американская культура
| Вид материала | Документы |
- Тезисы Н. Готорн и социальные реформы: скепсис cердцеведа Современная нам западная, 169.83kb.
- Творчество Джека Лондона. План Семья. Детские и юношеские годы. Начало творческого, 458.93kb.
- Leslie Marmon Silko (b. 1948) William T. Vollmann (b. 1959) Вы также можете предложить, 19.28kb.
- Культура Древней Греции и Древнего Рима. Культура средневековой Европы. Культура Византии., 122.28kb.
- 2. Культура Давнього Сходу, 90.18kb.
- Рабочая программа по курсу "Культурология" Для государственный университетов, 81.74kb.
- М. К. Аммосова Физико-технический институт Кафедра культурологии Рабочая программа, 52.19kb.
- Урок № Тема: Особенности морали, 70.43kb.
- Программа по курсу «культурная антропология», 310.42kb.
- Американский Фонд Свободы (Спонсор программы) и Польско-Американская Комиссия Фулбрайта, 44.12kb.
АМЕРИКАНСКАЯ КУЛЬТУРА
Культура аборигенов. Культура колониального периода (1607 – 1783). Культура эпохи становления государства и формирования нации (1783 – 1914). Культура в период между I и II Мировыми войнами. Культура 1950 – 1990 гг. XX века.
Вопрос о европейском влиянии на американскую культуру — соотношение оригинального и заимствованного — ставился давно. Еще до того как французский аристократ Алексис де Токвиль совершил в 1831 г. свою знаменитую поездку в молодую республику, около 1200 французов уже сформулировали эту проблему. Было ли что-то новое в их отзывах об американской цивилизации? Этот вопрос дискутировался более 150 лет. Политические убеждения, экономические взгляды, классовые предрассудки, расизм, национализм, тщеславие и гордость — все это имело значение в спорах, которые велись по обе стороны Атлантики.
Однако в XX в., под воздействием растущего богатства и могущества Соединенных Штатов, дебаты об американской культуре приняли другое направление. Старый вопрос зазвучал в новой тональности. Когда-то влияние Европы на Америку было чувствительной, даже эмоциональной проблемой в Соединенных Штатах. Сегодня она мало интересует широкую публику, и ее продолжают обсуждать только историки культуры. Наоборот, вопрос, который сейчас обсуждается и иногда вызывает жаркие споры за пределами Америки, — это ее культурное влияние (пишется ли слово "культурное" с большой или маленькой буквы) на весь остальной мир. После второй мировой войны американцы удивлялись, услышав обвинения в "культурном империализме" и "национализме". К сожалению, эта новая проблема часто дискутируется со столь же малой объективностью, как прежде — старая. Для ее понимания нужно обратиться к истории.
С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ИСТОРИИ
Хотя это и звучит как обобщение, удобнее будет разделить историю американской культуры на три больших периода. Притом что между ними не существует четких границ и многие культурные области испытали различные влияния, такое деление имеет определенный исторический смысл.
Первый период — от колониальных времен до Гражданской войны. Тогда американская живопись, архитектура, музыка, литература и мода находились под сильным влиянием европейских идей, традиций и направлений. То, что было модным в культурных центрах Европы, таких как Лондон, Париж, Рим или Вена, становилось образцом для Бостона, Нового Орлеана, Нью-Йорка и Филадельфии. Не все американцы охотно подражали Европе, и часто требовалось некоторое время, чтобы ее культурные достижения достигли Америки. Но нет никакого сомнения, что американцы им следовали — раньше или позже, в большей или меньшей степени.
Это, конечно, не означало, что Америка только "импортировала" искусство или его творцов. Американский художник Бенджамин Уэст, которого называли в Англии "американским Рафаэлем", был основателем Королевской академии художеств в Лондоне и с 1792 по 1818 г. — ее президентом. Произведения других американских художников, таких как Вашингтон Олстон, Джон Синглтон Копли, Чарльз Уилсон Пил и Гилберт Стюарт, были известны и высоко ценились в Европе. Равным образом знаменитое оскорбление, появившееся на страницах "Эдинбург ревю" в 1820 г. ("Кто во всем мире читает американский роман?"), скоро потеряло смысл, когда вся Европа высоко оценила произведения Джеймса Фенимора Купера и Эдгара Аллана По. Вскоре проявился и особый американский дар в музыкальном творчестве — создание популярных песен, которые знают и поют все. Имена их композиторов могли быть неизвестны или забыты, но "боевой гимн республики" (Джулия Уорд Хоу), "О Сюзанна", "Мой старый дом в Кентукки", "Лебединая река" (Стивен Фостер) и особенно негритянские духовные песни (спиричуэлс) — "Никто не знает беду, которую я пережил", "Когда святые маршируют", "Сойди на землю, Моисей" и др. поют и помнят.
Сегодня уже забыт тон, в котором велись дискуссии того периода. Составной частью своей революции многие американцы считали и культурный разрыв с Европой. Европейское общество, искусство и культуру они критиковали как "аристократические", смотрели на них как на угрозу идеалам демократии. Их объявляли декадентскими, вырождающимися и фальшивыми. Бенджамин Франклин, имевший личные связи в Европе и высоко ценившийся там за глубокий ум и знания, накануне революции охарактеризовал "страну-прародительницу" как дурно влиявшую на американское общество и его мораль. Дальнейший союз американских колоний с Англией нежелателен, говорил он, из-за "исключительной коррупции во всех учреждениях этого старого, прогнившего государства"12.
Искусству Америки, как и стране в целом, требовалось новое, иное начало. Отношение к европейской культуре как к разлагающейся, упадочной, разобщенной войнами и загнивающей было долгое время широко распространено в Соединенных Штатах.
В свою очередь, и в Европе укоренилось определенное отрицательное мнение о культуре США. Оно отражало элитарную, или аристократическую, позицию и заключалось в том, что республиканская Америка — это новая демократия для простолюдинов и что "толпа перемешавшихся рас" не может быть благоприятной средой для всего изящного. Цивилизацию всегда развивала и сохраняла правящая элита, возвышение же простого человека могло означать лишь упадок в искусстве и культуре.
Этот аргумент казался особенно убедительным в периоды революций и народных восстаний, охвативших Европу в XIX в. Разумеется, ее придерживались главным образом те, кому в первую очередь угрожали отголоски и последствия американской, а позже — французской революции. Короче говоря, от тех, кто симпатизировал правящим классам, невозможно было ожидать положительного отзыва об Америке или ее культуре. В широко распространенном у американцев мнении, что искусство и культура не являются собственностью небольшого круга привилегированных лиц, они видели (и совершенно справедливо, как показала история) угрозу своей власти.
Алексис де Токвиль в силу своего происхождения встал на элитарную точку зрения. Американцы, отмечал он в своем знаменитом произведении "О демократии в Америке" (1835), едва ли могут считаться цивилизованными людьми. Этого и следовало ожидать, так как у них нет "аристократии" и "классовых различий". В результате, объяснил он, американцы лишены понимания изысканных и возвышенных аспектов жизни, "которые появляются как следствие аристократического досуга"13. Этот элитарный аргумент фактически уравнивал общественное положение художника и его покровителя, т. е. человека, которому он служит (Бенджамин Уэст, например, состоял на службе у английского короля Георга III). Эта точка зрения также долго существовала, особенно в Старом Свете. Все "народное", по мнению ее сторонников, не имеет художественной ценности. Такое, конечно, можно услышать и в наши дни.
ПУТИ ЧЕРЕЗ АТЛАНТИКУ
Второй период развития американской культуры между Гражданской и первой мировой войной отличался напряженностью. Американцы, можно сказать, "стояли одной ногой в Старом и другой ногой в Новом Свете" и часто ощущали неудобство этого положения. Писатели, архитекторы и художники XIX в. все еще считали себя приверженцами европейских традиций, хотя Америка все чаще отображалась в произведениях литературы и искусства. Европа против Америки — одна из важнейших тем в американской литературе. Так, в романах и повестях Генри Джеймса американцы часто "разрывались" между двумя культурами — Старого и Нового Света. Джеймс сам жил между двух миров, признавая оба и будучи ими признан. Творчество Томаса С. Элиота, которого иногда называли величайшим поэтом XX в. из писавших на английском языке, отмечено аналогичными трудностями. Рожденный и воспитанный в Сент-Луисе, получивший образование в Гарварде, он считается американским поэтом, хотя умер в Лондоне, будучи британским гражданином. Многие другие американские художники и писатели, отображавшие в своих произведениях жизнь Нового Света, вызывали больше симпатий в аристократических кругах Парижа или Рима.
Тем не менее уже в этот период стало ясно, что в Америке выработался свой собственный литературный
стиль. Ни с чем нельзя спутать характерный почерк американских писателей XIX в., таких как Купер, Торо, Эмирсон, Мелвилл, Уитмен, Дикинсон, Стивен Крейн, Харт или Твен. Появилась самобытная национальная культура. Европейское влияние все еще сильно ощущалось в ней, но перестало доминировать, и ее американская направленность была осознанной. "На восток я иду подневольным, а на запад — свободным, — писал в 1862 г. Генри Торо, автор повести "Уолден". — На Западе передо мной открывается будущее и земля выглядит нетронутой и более богатой, чем здесь... Я должен идти в сторону Орегона, а не Европы"14.
Третий, и последний, период отмечен крутым подъемом творчества американцев во всех областях культуры, усилением международного влияния и всевозрастающей уверенностью Америки в себе. Европейский искусствовед Джордж Стейнер определяет эту стадию развития американской культуры как "Елизаветинскую эпоху". Современный американский роман, пишет он в 1975 г., "представляет наиболее богатую и сложную внутреннюю игру мысли и стиля в языке... Английский, особенно американский английский это, по существу, настоящий мировой язык"15.
Хотя энергия и творческое экспериментирование проявляется везде: в американской живописи, архитектуре, музыке, танцах, фильмах, модах — наиболее сильно они выражены в литературе. Первым американцем, получившим Нобелевскую премию в области литературы, стал в 1930 г. Синклер Льюис. За ним последовал ряд писателей — Юджин О'Нил, Перл С. Бак, Т. С. Элиот, Уильям Фолкнер, Эрнст Хемингуэй, Джон Стейнбек, Сол Беллоу и два американца польского происхождения — Айзек Ба-шевиц Сингер и Чеслав Милош. Если для Торо было достаточно лицезреть берега озера Уолден или "идти пешком в Орегон", то его более поздние соотечественники с удовольствием пересекали Атлантику в восточном направлении для получения своих премий в Швеции.
Кто же читает американские романы сегодня? Если бы понадобилось составить список американских писателей, книги которых читаются во всех уголках земного шара, то в него можно было бы включить множество имен, начиная, например, с Эйджи, Олгрена, Андерсона и Азимова и кончая Вулфом, Вуком и Райтом. Очевидно, что вопрос об оригинальности американской культуры уже в значительной степени принадлежит прошлому.
ПЕРЕМЕНА МЕСТ
Забавно, что после полутора столетий, в течение которых американцы боролись с иностранным влиянием на их культуру, жаловались на отрицательное воздействие Старого Света, его "вавилонских грехов" и морального разложения, ветер, по-видимому, подул в обратном направлении. Когда-то критики за пределами Америки заявили, что Соединенные Штаты оказывают очень незначительное культурное влияние на остальной мир. Сейчас, кажется, все происходит наоборот. По ту сторону Атлантического и Тихого океанов американская культура стала даже чересчур популярной.
Один французский критик, признавая превосходство американского романа, сетует на стремление французов создать некое подобие американской культуры. Член Французской медицинской академии беспокоится, что "американский английский" стал доминирующим в международной научной литературе. Он заявляет, что "не приходится сомневаться в существовании американского лингвистического империализма" ("Монд", 1981). Французскому архитектору И. М. Пеи, получившему образование в Америке, было предложено проектировать новый культурный центр в Париже, Некоторые французы заговорили о "культурном предательстве . Издатель крупной немецкой газеты "Нойе Рур цайтунг" в 1986 г. попытался выяснить, почему в Германии "так много" американских танцоров, музыкантов и даже дирижеров. Другой критик отмечает, что, в то время, как немецкая литература становится все менее и менее известна в США, Америка занимает сейчас "третье место после Австрии и Швейцарии" ("Цайт", 1983) в книжном импорте Германии. Стали ли немецкие издатели "американизированными"? Участились жалобы по поводу обилия американской музыки на радио, американских фильмов, видеопрограмм и телевизионных сериалов.
По-видимому, британцы наиболее чувствительны к сильному влиянию своих бывших колоний. Статья в "Обсервер" 1978 г, предупреждает, что три четверти книг, издаваемых на английском языке во всем мире, — это американские книги. Некоторые английские авторы в настоящее время впервые публикуются в Америке на американском варианте английского (например, Джон Ле Карре). "Негативное влияние" на британских подростков американского английского, распространяемого радиопередачами, телевидением, кино, музыкой и видеофильмами, резко порицается в нескончаемом потоке писем в английскую прессу. Авторы этих писем обычно забывают, что слова "радио", "телевидение" или "тинэйджер" когда-то считались вульгарными американизмами. Лондонская "Санди таймс" опубликовала результаты национального опроса в 1986 г., который показал, что почтя 60% британцев пришли к выводу о "чрезмерном американском культурном влиянии" на британское телевидение. При этом почти одна треть опрошенных считает, что Америка оказывает слишком сильное отрицательное влияние на "британскую мораль"!
Если бы Бенджамин Франклин, который 200 лет назад так яростно осуждал британское влияние, был с нами сегодня, что бы он подумал, услышав, что его храбрый Новый Свет стал для многих "новым Вавилоном"? Совсем недавно американский средний класс считал Париж источником всех грехов и беспутной жизни. Тот факт, что его место заняла продажная богемная среда Нью-Йорка или роковой образ Южной Калифорнии ("секс, солнце и наркотики"), весьма комичен с исторической точки зрения. Как показал в своем романе "Перемена мест" Дэвид Лодж, этот поворот является поводом для насмешек.
Справедливость требует отметить, что если некоторые американцы нечувствительны к обвинениям в "культурном империализме", то в историческом плане они всего лишь отдают долги. Кроме того, большая часть американцев просто не знают о дискуссии на эту тему, которая ведется за пределами их берегов. С другой стороны, сегодня они готовы признать, что в становлении американской культуры большую роль играла связь с другими культурами и неизбежные при этом заимствования. Нередко они с гордостью подчеркивают преимущества обладания таким множеством разнообразных культурных традиций, как в Америке. В силу своей культурной зрелости они меньше обращают внимания на разницу между "иностранным" и "сделанным в Америке", между тем, что импортируется, а что идет на экспорт. Интернационализм и плюрализм приветствуются в США. Леонард Бернстайн, Джеймс Левин, Иегуди Менухин и Лорин Маазель так же легко дирижируют иностранными оркестрами, как и американскими. И когда для Кливлендского оркестра искали нового дирижера, не было необходимости ни в общественном, ни в политическом давлении для назначения "лучшего американца". Просто нужно было отыскать этого лучшего, и то, что это место занял немец фон Донани, не имело никакого значения, пока он чувствовал себя в Кливленде как дома (а так он чувствует себя до сих пор).
НЬЮ-ЙОРК, НЬЮ-ЙОРК...
Признаемся честно: Нью-Йорк часто раздражает американцев так же, как и множество людей во всем мире. Ньюйоркцы принимают за аксиому, что их город является финансовым и деловым центром, а также центром
телерадиовещания и информации для всего мира. Нью-Йорк одновременно и "мировая столица искусств", и "столица современного танца и балета". Это "ведущий центр книгоиздания", "мировой центр развлечений" и место, где "актеров больше, чем бандитов". А еще, как с пафосом указывает один иностранный путеводитель, в нем находится "самая знаменитая в мире опера — "Мет" ("Метрополитан опера").
Приезжий из Вашингтона — города, которому нравится считать себя "национальной столицей", может утверждать, что Библиотека конгресса является крупнейшей библиотекой мира. Или некто из Гарварда может заявить, что их университетская библиотека — самая богатая. А коренной житель Нью-Йорка просто скажет: я считаю, что крупнейшая в мире — это Нью-Йоркская публичная библиотека, хотя она не представляет собой национального собрания книг. Многих людей больше всего раздражает в ньюйоркцах то, что они знают цену себе и своему городу. При этом часто кажется, что им мало дела до того, кто и что о них подумает.
Искусство в Нью-Йорке представлено столь богато и разнообразно, что авторы путеводителей зачастую теряются и ограничиваются перечислением телефонных номеров театров, картинных галерей и т. д. Только в Нью-Йорке работает около 12 тысяч художников и скульпторов, живущих за счет своего мастерства. Нет смысла упоминать отдельные имена. Нецелесообразно также ограничиваться перечислением каких-нибудь двух дюжин наиболее известных из организуемых каждый сезон примерно 400 художественных галерей и нескольких сот выставок. Кроме того, в Нью-Йорке сосредоточены крупнейшие музеи. Среди них Музей современного искусства (МОМА), где хранится наиболее полная в мире коллекция произведений современной живописи, скульптуры и графики, и художественный музей "Метрополитан", сравнимый по своему богатству лишь с Британским музеем и Лувром. Добавим к ним собрание Гугенхейма, коллекцию средневекового церковного искусства, Бруклинский музей, коллекцию Фрика, Национальный музей дизайна, библиотеку Пирпонта Моргана, Музей американских индейцев, Американский музей ремесел и Музей современного искусства Уитни. Учитывая громадное количество других музеев, не связанных с искусством (например, Американский музей естественной истории), туристу потребуется путеводитель, чтобы найти их все.
Положение Нью-Йорка как ведущего центра искусств объясняется не только количеством художников, галерей, выставок или музеев. Многие важные направления в современном искусстве родились именно здесь. Из ставших известными всему миру направлений можно назвать абстрактный экспрессионизм и "живопись действия", т. е. хепенинги, появившиеся в Нью-Йорке в 1959— 1960 гг., а также поп-арт, "минимальное искусство" и фотореализм. С этими течениями связаны имена Клоуза, Дэвиса, де Кунинга, Демута, Дайна, Эстеса, Хансона, Джонса, Клайна, Поллока, Раушенберга, Розенквиста, Ротко, Сегала, Стеллы, Уорхола. Многие известные американские художники, такие как Эндрю Уайет и Джорджия О'Кифи, не имеют отношения к Нью-Йорку, и в то же время несколько их крупнейших выставок прошли именно в этом городе.
Современная американская архитектура часто ассоциируется с Чикаго, где творили "отец небоскребов" Луис Салливэн и Фрэнк Ллойд Райт. Однако образом большого современного города является для многих панорама Манхэттена, а музей Гугенхейма — один из наиболее известных архитектурных проектов Райта. В Чикаго переехали некоторые видные мастера Баухауза, и некоторые из них, например, Мис ван дер Роэ, работавший вместе с американским архитектором Филипом Джонсоном, внесли большой вклад в развитие современного проектирования. Кстати, некоторые из их лучших работ также находятся в Нью-Йорке. Творчество всемирно известных американских архитекторов Эро Сааринена, А. М. Пен, Эли Аттиа, Гельмута Яна, хотя и не полностью представленное в Нью-Йорке, оказало заметное влияние на современную архитектуру. В области фотографии всемирную славу приобрели два ньюйоркца — Штиглиц и Стайхен (их галерея "291" расположена на 5-й авеню). Поскольку штаб-квартиры многих ведущих телерадиовещательных компаний и крупнейших издательств, таких как "Тайм-лайф", расположены в Нью-Йорке, этот город стал одним из мировых центров фотожурналистики. И наконец, так называемое "уличное искусство", будь то пользующееся теперь популярностью разрисовывание стен в метро или художественная роспись зданий, идущая от испаноамериканского и южно-калифорнийского искусства, и по сей день часто связывается с Нью-Йорком.
Театр в Америке особенно развит благодаря сотням региональных и университетских трупп, разбросанных по всей стране. Но именно Бродвей, где только основных профессиональных сцен насчитывается около 40, а расположенных поблизости экспериментальных театров более 350, напоминает о таких известных американских драматургах, как О'Нил, Миллер, Сароян, Вильямс, Инге, Олби, Джонс, Саймон и Шепард. В одном только Нью-Йорке более 15 тыс. профессиональных актеров и около 20 тыс. в штате Калифорния. Более 16 тыс. профессиональных музыкантов и композиторов проживают в Нью-Йорке и свыше 23 тыс. — в Калифорнии. Между двумя этими центрами идет напряженная конкурентная борьба.
Театры в Соединенных Штатах не субсидируются федеральным правительством, штатами или городами. Многие американцы склонны считать культуру и искусство областями, в которые государственные структуры не должны вмешиваться. Они не считают правительства покровителями искусств. К тому же те, кто, например, любит джаз, не видят оснований для расходования средств из выплачиваемых ими налогов на удовлетворение потребностей любителей классической музыки (или наоборот). Те же, кто предпочитает ритмическую музыку или блюз, едва ли поверят в то, что опера способна сделать всех людей "более цивилизованными". Американцы полагают, что каждый человек может по своему желанию поддерживать материально и принимать участие в тех культурных мероприятиях, которые он предпочитает.
"Мет", или "Ассоциация оперы Метрополитан", является хорошим примером. Занимающий площадь 14 акров Линкольновский центр, который включает также помещения Нью-Йоркской филармонии и не менее знаменитой музыкальной школы Жульяра, финансировался в основном за счет взносов и подарков от тысяч частных лиц, объединений, корпораций и некоммерческих фондов. В годовой бюджет "Мет", составлявший несколько лет назад примерно 75 млн долл., от муниципалитета города и других государственных структур поступает лишь 5%, включая федеральную администрацию. Остальные 95% — это личные пожертвования, выручка от продажи билетов и т. д.
Каждый год люди волнуются по поводу того, не обанкротится ли "Мет", и каждый год приносит достаточное количество долларов и центов от частных лиц, что позволяет ассоциации существовать и дальше. "Мет" не может конкурировать со многими оперными театрами других стран, финансируемыми государством, чтобы "покупать" для своей сцены высокооплачиваемых мировых звезд. Но тот международный престиж, который получает певец, выступавший в "Мет", достаточно высок, чтобы в Нью-Йорк охотно ехали все, кроме самых алчных. Другим последствием финансовых затруднений "Мет" является наличие у него преданных поклонников, считающих этот оперный театр в значительной степени "своим". При всем том вечер, проведенный в "Мет", зачастую обходится дешевле, чем в других театрах такого класса. Почти такая же ситуация складывается в области балета и танца. Своим успехом современный американский танец обязан не государству и его финансам, а оригинальности и высокому мастерству отдельных артистов, таких как Грэхем и Канингэм, Джоффри и Тарп, а также их учеников, танцующих и преподающих балетное искусство во всем мире.
Хотя Нью-Йорк и превосходит другие города США по предложению культурных развлечений, он далеко не единственный культурный центр Америки. То, что на симфонические концерты ходит втрое больше американцев, чем на бейсбольные матчи, объясняется и тем, что в стране существует около 1500 оркестров (в одном Лос-Анджелесе их около 20). Примерно три дюжины оркестров в Соединенных Штатах могут быть названы "большими", т. е. мирового класса. Заметно, что многие американцы любят классическую музыку и поддерживают ее. Из пяти американских симфонических оркестров, которые в 80-е гг. включались в первую десятку лучших в мире, только один из Нью-Йорка (филармонический), остальные — из Бостона, Чикаго, Кливленда и Филадельфии.
Важное место в музыкальной культуре США занимают школьные и университетские ансамбли и оркестры. Они действуют как общеобразовательные академии для музыкантов и танцоров. В городах, штатах и на национальном уровне проводятся сотни музыкальных конкурсов. Университетские школы музыки, театра и танца предоставляют стипендии и программы профессионального обучения, и лучшие их оркестры, группы и исполнители действительно работают на высоком уровне. Здесь можно увидеть "систему пирамиды", т. е. увеличение качества подготовки музыкантов и повышение требований к их отбору по мере продвижения от школы к университету, от городских или региональных оркестров и сцен танцевальных коллективов к высотам профессиональной карьеры. Вдобавок университеты обеспечивают культурными развлечениями жителей различных районов страны, особенно маленьких городов, которым не по карману устраивать собственные симфонические, театральные или концертные сезоны. Например, Висконсинский университет в г. Мадисоне предлагает около 300 концертов в год для местной общины. Большинство концертов и представлений, даваемых университетом, бесплатны.
Организация бесплатных общественных концертов имеет глубокие традиции в Америке. Концерты в Центральном парке Нью-Йорка знамениты своим разнообразием, в них охотно принимают участие исполнители как из филармонии, так и из оркестров Саймона и Гарфункеля. Подобные концерты на открытом воздухе в других городах привлекают десятки тысяч людей по всей стране. Такая традиция появилась, во-первых, потому что это хорошая реклама, возможность поблагодарить общину за ее поддержку и приобрести новых друзей. Во-вторых, потому что это просто хорошее развлечение. — с классической музыкой или без нее.
Так называемая серьезная музыка глубоко привилась в Соединенных Штатах. С одной стороны, ей присуши высокие традиции, идущие от Менухина, Стерна, Горовица, Рубинштейна или Таккера, Меррила, Прайса, Стилза и Хорна. С другой стороны, она создает основу качественного обучения будущих исполнителей — музыкантов, певцов и танцоров. Тем самым укрепляется американская традиция, идущая от Аарона Копленда к Джону Кейджу. Конечно, большинство групп и оркестров всегда нуждается в деньгах. Например, Чикагский симфонический оркестр бастовал первые несколько недель сезона 1982— 1983 гг., требуя большей оплаты. Но пока в некоторых других странах государство урезает расходы на культуру, в Америке благодаря традиции добровольного частного финансирования ее положение не ухудшается. Режиссеры и дирижеры, работавшие в обеих системах, также отмечают, что добровольная частная поддержка отнюдь не ограничивает их артистическую свободу.
На каждого американца, который прослушал всю программу экспериментальной музыки Джона Кейджа, приходятся, вероятно, сотни других, кто предпочитает музыкальные и лирические произведения американских мюзиклов. Вклад Америки в эту "полуклассическую" или "популярную классическую" форму музыки огромен — от "Оклахомы" и "Вестсайдской истории" до "Волос" и "Оркестра". Их экранизации, театральные постановки и записи остаются популярными до сих пор. Музыка Бернстайна и Гершвина стала неотъемлемой частью большинства оркестровых репортеров.
"МУЗЫКАЛЬНАЯ МЕККА ИНДИАНЫ"16
Ни один отдельно взятый колледж или университет не может сравниться с музыкальным факультетом университета штата Индиана. Этот региональный музыкальный центр становится всеамериканским. Он объединяет 1680 студентов и 146 преподавателей, многие из которых являются признанными мастерами музыкального искусства.
Первоосновой музыкальной жизни Индианы в течение многих лет является Оперный театр, поставивший со времени своего образования (1948) более тысячи спектаклей, в том числе 20 зарубежных и американских премьер. Начиная с 1972 г. студенты университета Индианы и ценители оперы из соседних штатов могли наслаждаться прекрасным исполнением в центре музыкального искусства (известном как "Бит Мак"). Это целый комплекс, состоящий из концертного зала, помещений для репетиций и классных комнат, строительство которого обошлось в 11 млн долл. Его можно причислить к лучшим музыкальным центрам мира. Оперы исполняются каждое воскресенье в течение учебного года, а цена билетов весьма умерена — от 3 до 12 долл. В другие вечера бесплатно выступают один-два джазовых ансамбля, шесть оркестров или прославленный музыкант с факультета. Каждый год музыкальный факультет представляет около 950 программ.