Книга Н. Смита рекомендована слушателям и преподавателям факультетов психологии и философии вузов по курсам общей психологии и истории психологии, системных методов ис­следования и преподавания психологии

Вид материала

Книга

Содержание Теоретическое развитие Альфред Адлер. Отступления от ортодоксии второго поколения аналитиков Эрих Фромм. Гарри С. Салливан. Эрик Эриксон. Хайнц Гартманн.

Подобный материал:

• Первые программы психологии как самостоятельной науки. 20. Роль Вундта в оформлении, 24.84kb.
• Морозов А. В. М71 История психологии: Учебное пособие для вузов, 3214.19kb.
• Современная Гуманитарная Академия, 197.44kb.
• Темы рефератов по дисциплине «История психологии», 21.19kb.
• План: Предмет и задачи психологии как науки > Место психологии в системе наук и структура, 1231.11kb.
• Программа минимум кандидатского экзамена по курсу «История и философия науки», 121.23kb.
• Лекция по дисциплине «Методика преподавания психологии» тема: Предмет методики преподавания, 128.25kb.
• Модуль Социальная психология как наука, 415.34kb.
• Методические рекомендации по методике преподавания психологии. Тематика семинарских, 78.25kb.
• Вопросы к зачету по методике преподавания психологии, 18.95kb.

Глава 5. Психоанализ: кардинальный отход от Фрейда

ВВЕДЕНИЕ

Вероятно, большинству студентов-психологов за­давали вопрос, могут ли они подвергнуть людей пси­хоанализу. Это ошибочное отождествление психоло­гии с психоанализом со стороны тех, кто не изучал психологию, показывает, в какой степени знаком­ство, по крайней мере, со стереотипами психоанали­за пропитало нашу культуру. Однако психоанализ оказал лишь минимальное влияние на академичес­кую психологию и не более чем умеренное — на кли­ническую. Несмотря на это его краткую характерис­тику включают во все учебники по вводному курсу психологии и по психологии личности. В США пси­хоанализ пользовался наибольшим влиянием в сфе­ре медицины, в частности в психиатрии, занимая гос­подствующее положение в Американской психиат­рической ассоциации до 1980-х годов. Начиная с этого времени лекарства, которые могут быстро устранять симптомы дезадаптации, начали вытес­нять медленный и спорный процесс психоаналити­ческой терапии.

Такие термины, как «либидо» применительно к сексуальным реакциям и «психоанализ» примени­тельно к психодиагностике, вошли в повседневную речь, а прозаики и драматурги сделали психоанали­зу хорошую рекламу, используя его идеи. Фактичес­ки именно писатели прославили психоанализ и спо­собствовали его влиянию в начале XX века.

Хотя в нашем сознании психоанализ ассоцииру­ется с Фрейдом, он распался на множество разновид­ностей, причем некоторые из них ушли очень далеко от системы Фрейда. В этой главе мы лишь коротко рассмотрим оригинальную систему Фрейда, а затем также коротко коснемся некоторых из известных личностей, которых он вдохновил. Больше внимания будет уделено современным течениям, таким как подход Роя Шефера и теория объектных отношений, получившая наиболее полное выражение у Хайнца Кохута и ряда других авторов.

^ ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ

Начальная ортодоксия и отступления от нее первого поколения аналитиков

Зигмунд Фрейд. Как хорошо известно, Фрейд (Freud, 1935, 1938, 1969) был основоположником системы, являющейся одновременно и теорией лич­ности, и методом психотерапии. Фрейд постулиро­вал особую форму энергии в организме, названную им «либидо», своего рода сексуальное напряжение. Эта энергия проявляет себя преимущественно в

«Оно», управляющем значительной частью энергии либидо. «Оно» следует исключительно принципу удовольствия, стремясь к разрядке сексуального на­пряжения. Второй компонент психической структу­ры носит название «Я». «Я» берет начало в «Оно» и стремится уменьшить боль и увеличить удоволь­ствие посредством реалистичного отбора моделей по­ведения, однако «Я» все еще управляется принципом удовольствия. Третий компонент психической струк­туры, «Сверх-Я», происходит из «Я». «Сверх-Я» опирается на моральные ценности родителей и по­давляет тенденции поиска удовольствия, присущие «Оно». Эти три психические силы находятся в состо­янии конфликта, причем «Я» выполняет роль по­средника между стремящимся к удовольствию «Оно» и подавляющим удовольствие «Сверх-Я». В раннем детстве верховодит «Оно», но по мере созре­вания ребенка «Я» приобретает все большую власть. «Я» подавляет неприемлемые импульсы «Оно», как этого требует «Сверх-Я». Энергия либидо не только питает этот психический конфликт, но также дает начало инстинкту смерти и противоположному ин­стинкту жизни. Одна из целей психоаналитической терапии — привести все эти силы в состояние гармо­нии посредством своего рода диалектического про­цесса. Но многие последователи Фрейда не прием­лют конструкт инстинкта смерти и, соответственно, не используют его.

Энергия либидо также направляется к эрогенным зонам организма, давая начало психосексуальным стадиям, которые обнаруживают себя в первые пять лет жизни. Они сменяют друг друга в следующей последовательности: оральная, анальная и гениталь-ная стадии. Развитие может фиксироваться на любой из этих стадий, вызывая невротические симптомы, характеризующие данную стадию. Переедание, куре­ние, пьянство или болтливость проистекают из фик­сации («катексиса») на оральной стадии. Компуль-сивный человек фиксирован на анальной стадии. Подростковая озабоченность сексом — это фиксация на генитальной стадии. Контроль над либидозной энергией постепенно переходит от «Оно» к «Я», ко­торое связывает эту энергию с объектами. На самой ранней стадии развития младенец привязан к соб­ственному телу, что ведет к «нарциссизму», или са­мовлюбленности. Позже, когда привязанность пере­носится на родителя противоположного пола, возни­кает «эдипов» конфликт (иногда называемый у девочек конфликтом Электры, но обычно термин «эдипов» относят к обоим полам). Он имеет место на генитальной стадии. Все эти процессы развития, за небольшим исключением, носят бессознательный характер. Предсознание, занимающее промежуточ­ное положение между бессознательным и сознанием, также содержит определенные воспоминания, к ко­торым «Я» получить доступ легче, чем к воспомина­ниям, хранящимся в бессознательном.

Вследствие своей либидозной энергии люди име­ют базисные сексуальные и агрессивные потребное-

143

ти, которые функционируют независимо от их окру­жения — если окружение их блокирует, возникают невротические симптомы. Все без исключения дей­ствия людей нацелены на разрядку сексуальной и агрессивной энергии. Если разрядка блокируется чувством вины «Сверх-Я», конфликт между потреб­ностью в разрядке и вытеснением травмирующих желаний или воспоминаний, осуществляемым «Сверх-Я», вызывает такие невротические симпто­мы, как депрессия, фобии, тревога и сексуальные дис­функции. Поскольку тревога, которая дает начало этим симптомам, не осознается, она не реагирует на голос рассудка и не поддается анализу. Усилия, на­правленные на ее обнаружение, встречают сопротив­ление. Это сопротивление принимает форму защит­ных механизмов, таких как проекция (приписывание кому-то собственных недостатков), реактивное обра­зование (утверждения, противоречащие подлинным желаниям человека), интроекция (включение в «Я» или «Сверх-Я» какого-то объекта, например родите­ля) и вытеснение (изгнание неприемлемых мыслей в бессознательное). Эти травмирующие воспомина­ния можно выявить и исследовать с помощью мето­да свободных ассоциаций. Когда воспоминания пол­ностью поняты — и только когда они поняты, — не­вротические симптомы исчезают.

Фрейд проводил грань между тем, что он называл «неврозом переноса» и «нарциссическим неврозом». Невроз переноса включает в себя такие расстройства, как навязчивости и истерия. Фрейд утверждал, что они обнаруживают себя в замаскированной форме в процессах переноса — когда пациент переносит чув­ства к родителям на психоаналитика. Нарциссичес-кий невроз включает такие расстройства, как пара­нойя, депрессия и шизофрения, не обнаруживает себя как перенос и поэтому не поддается осознанию. В прошлом психоаналитики обычно не пытались ле­чить нарциссические расстройства, но работа Коху-та в недавнем прошлом была сосредоточена именно на них (см. с. 148).

^ Альфред Адлер. Среди первых последователей Фрейда наиболее видное место занимали Адлер и Юнг; оба порвали с Фрейдом и создали новые школы психоанализа. Адлер (Adler, 1917,1927а, 1927b, 1939) видел в младенце не сексуальное создание, а беспо­мощное существо, нуждающееся во всесторонней за­боте со стороны более могущественных взрослых. Эта зависимость от взрослых вызывает чувство неполно­ценности и порождает стремление к обретению влас­ти и независимости. Воля к власти является для Ад­лера движущей силой (хотя, предполагал он, человек может также совершать бегство в болезнь), а мужская сексуальность — это симптом стремления преодолеть женское доминирование. С другой стороны, женщи­ны испытывают чувство неполноценности из-за свое­го приниженного положения в обществе. Адлер так­же утверждал, что сексуальные проблемы являются не причинами невротического поведения, а формами проявления невроза.

Адлер отвергал биологические инстинкты Фрей­да, заменяя их социальными отношениями внутри семьи, прежде всего положением ребенка среди сиб-лингов, обусловленного порядком их рождения. Кон­фликт возникает между индивидуумом и социальной средой, а не между инстинктивными силами внутри индивидуума. Адлер также уделял заметно меньше внимания бессознательному, делая упор на веру в бу­дущие возможности, часто нереалистичные, к кото­рым люди стремятся. Тем самым он акцентировал внимание ка будущем, в отличие от акцента Фрейда на прошлом. Адлер назвал свой подход индивидуаль­ной психологией. Как метод терапии, он представлял собой разновидность переобучения. Терапевт брался за устранение явных проблем, делал это в агрессив­ной манере и за короткий период времени, в отличие от многолетней психоаналитической терапии Фрей­да. Термины Адлера «комплекс неполноценности» и «соперничество сиблингов» получили широкое рас­пространение.

Адлер был предшественником более социально ориентированных психоаналитиков. Его неприятие инстинктов и умаление роли бессознательного так­же нашли отражение в современных течениях. Его упор на будущее и переобучение предвосхитили не­которые характеристики многих современных мето­дов психотерапии, а его признание культурного не­равенства женщин и последующих проблем адапта­ции являются основной темой ряда движений наших дней.

Карл Юнг. В отличие от Фрейда, Юнг (Jung, 1926, 1927, 1928, 1933, 1963) утверждал, что за не­вротические состояния несет ответственность не только прошлое, но и настоящее, а также цели и на­мерения человека, направленные в будущее. По Юнгу, «Я» полностью сознательно и вытесняет вос­поминания в личное бессознательное. На более глу­боком уровне находится коллективное бессозна­тельное, которое содержит «архетипы». Это инстин­кты, наследуемые всеми представителями нашего вида или расы. Они проистекают из опыта наших предков и побуждают нас воспринимать мир и мыс­лить определенным образом. Эти архетипы также содержат символы, и Юнг утверждал, что он обна­ружил архетипы, изучая символы искусства и мифы различных культур и периодов истории. Архетипы включают в себя: (а) «персону», маску, которую мы демонстрируем другим людям и которая бывает мужской у мужчин и женской у женщин; (б) «ани-му», женскую сторону мужчин, и «анимус», мужс­кую сторону женщин; (в) «тень», животный ин­стинкт, который берет начало из нашей дочелове-ческой формы и связан с аморальными импульсами; он может проникать из тени в бессознательное и даже в личное сознание; (г) «самость» (self), кото­рая объединяет все остальные части в единое суще­ство. Самость проявляется только в зрелом возрас­те и часто использует для своей объединяющей цели религию или мистический опыт.

144

Юнг делил людей на «интровертов» и «экстравер­тов», и эти термины стали использоваться столь же широко, как «комплекс неполноценности» и «сопер­ничество сиблингов» Адлера. Интроверсия и экстра­версия могут сочетаться в любых комбинациях с че­тырьмя — и только четырьмя — функциями: интуи­цией, ощущением, чувством и мышлением. Любые две функции могут доминировать, подавляя две дру­гие, и соотноситься с интроверсией или экстраверси­ей. Это ведет к выделению типов личности, таких как интровертивный мыслитель-интуитивист, возможно, творчески одаренный ученый, который любит рабо­тать в одиночестве. Юнг полагал, что эти первобыт­ные побуждения могут быть направлены на боже­ственное или на самоактуализацию, но если «Я» не регулирует их адекватным образом, они могут вы­звать невроз или даже психоз. Он в целом отвергал научные доказательства и искал вдохновение в ми­фологии и искусстве. Невроз — это страдание души, которая не находит заключенный в ней смысл. Он побуждал своих пациентов использовать их силу воли и стремиться к божественному. Неудивительно, что он сильно повлиял на участников движения «Нью Эйдж» и других искателей мистического.

^ Отступления от ортодоксии второго поколения аналитиков

Карен Хорни. Хорни (Ногпеу, 1937, 1939, 1945, 1950) преподавала в Берлинском психоаналитичес­ком институте. Проработав в Институте несколько лет, она эмигрировала в Соединенные Штаты, где жила в период экономической депрессии 1929-1942 годов. Она обнаружила, что в США основным источ­ником невротического поведения обычно бывают деньги, а не секс. Она заключила, что движущей си­лой невроза является «базисная тревога», проистека­ющая из детского чувства изолированности и беспо­мощности во враждебном мире. Проблема начиналась с невротических родителей, чья неспособность обес­печить ребенку безопасность и одарить его любовью вела к тревоге и отклоняющемуся поведению. Хорни полагала, что в этом условии коренится любое откло­нение от нормы, а не только патологические состоя­ния. Ребенок пытается справиться с тревогой, форми­руя невротический симптом, который не позволяет тревоге проявиться, но сам симптом причиняет вред.

В отличие от Фрейда, она считала, что сексуаль­ные проблемы — это один из видов невротического симптома, а не причина невроза. Ребенок интернали-зует ожидания и цели других людей и у него скла­дывается идеализированное представление о себе, которое часто бывает нереалистичным с точки зре­ния как личных, так и культурных ограничений. Не­способность достичь своих идеалов вызывает конф­ликты и тревогу. Стремление к безопасности форми­рует уступчивых индивидуумов, которых отличает любовь и общительность; людей, полагающихся на себя и добивающихся совершенства, которые плохо

контактируют с окружающими, и властных личнос­тей, которые циничны и эксплуатируют других. Большинство людей могут соответствовать одному из этих описаний, в зависимости от ситуации. Там, где Фрейд видел людей как биологических существ, которых трудно изменить, Хорни видела прекрасную возможность устранения невроза путем улучшения общества и семейной жизни. Она направляла свою психотерапию на то, чтобы помочь людям разрешить конфликты, позволяя реальному «я» взять верх над идеальным «я» и преодолеть ненависть к себе. Люди формируют подобную ненависть вместе со стремле­нием к совершенству в силу нереалистичных пред­ставлений о том, чего они должны добиться. Путем «самореализации» они могут достичь гармонии с окружающими и уменьшить конфликт и тревогу.

Хорни написала ряд работ, критикующих фрей­довскую теорию сексуального развития женщин, и отстаивала роль культуры — в противоположность роли мужской или женской анатомии — в формиро­вании различий в психологии мужчин и женщин. Она находила психоанализ Фрейда центрированным на мужчинах, недооценивающим женщин и основан­ным на стереотипах. Она обрисовала историю и культуру патриархальной дискриминации женщин и призывала к более просвещенному пониманию (Ногпеу, 1967). Ее работа оказала важное влияние на изучение женщин.

^ Эрих Фромм. Фромм (Fromm, 1941, 1947, 1955) преподавал в Берлинском психоаналитическом ин­ституте и, подобно Хорни, переехал в Соединенные Штаты. Как и Хорни, он также акцентировал внима­ние на социальных условиях, но, в отличие от нее, сосредоточился прежде всего на исторических и по­литических условиях. Большое влияние на него ока­зал Карл Маркс. Фромм утверждал, что проблемы начинаются с зависимости младенцев от родителей и с отсутствия у младенцев животных инстинктов, помогающих приспособиться к окружающему миру. Когда младенцев отнимают от груди и начинается их взросление, они не обладают достаточной способно­стью приспособиться к своему окружению. Это про­исходит потому, что (а) способность человека рас­суждать заменила инстинктивную способность жи­вотного приспосабливаться; (б) люди более не объединены с другими людьми так, как они были объединены когда-то благодаря мифам и религии. Там, где раньше род давал отдельным людям чувство безопасности и помогал им противостоять миру, они теперь оказались одни.

Это отчуждение усилилось в конце средних веков, говорит Фромм, когда торговцы создали капиталис­тическую систему, которая требует индивидуальной инициативы и опоры на собственные силы. В пери­од Реформации начало терять силу даже единение человеческого существа с Богом. Ему на смену при­шли свобода и независимость, но ценою утраты бе­зопасности. В индустриальном капиталистическом мире отсутствует социальная общность. Фромм был

145

сторонником гуманистического социализма, при ко­тором люди вновь обретают безопасность, устанавли­вая братство любви с другими людьми, основанное на сотрудничестве и взаимной поддержке. Неудов­летворительной альтернативой гуманистическому социализму является авторитарная система, будь то политическая или религиозная, которая способству­ет фрустрации и вражде.

^ Гарри С. Салливан. Американский психиатр Сал-ливан (Sullivan, 1947, 1953) полагал, что система Фрейда является, в сущности, обоснованной, но что она должна учитывать культурные факторы. Он представлял себе личность как подверженную психи­ческому напряжению или «динамизму», который в чем-то напоминает либидо Фрейда. Этот явный или скрытый перенос энергии затрагивает ту или иную часть организма. Одним из источников этого напря­жения являются биологические потребности, такие как голод, жажда и секс. Снятие этих напряжений приносит чувство удовлетворения, а полная их реа­лизация вызывает состояние экзальтации. Это напо­минает принцип удовольствия Фрейда. Второй ис­точник напряжения — угрозы, либо реальные, либо воображаемые, которые порождают тревогу или, в крайних случаях, чувство ужаса. Тревога мешает межличностным отношениям, вносит путаницу в мышление и нарушает последовательность удовле­творения потребностей. Снятие тревоги приводит к чувству безопасности. Тревогу обычно вызывает не­уверенность, возникающая, когда ребенок находится в грудном возрасте.

Салливан превратил фрейдовские психосексуаль­ные стадии развития в семь социальных стадий, но более всего он известен за свой подход к шизофрении. Он настаивал, что психиатрия должна заниматься «расстроенной жизнью... а не невозможным изучени­ем индивидуума, страдающего психическим расстрой­ством» (Sullivan, 1962, р. 258), ибо личная индивиду­альность — это только иллюзия. Мы живем не сами по себе, автономно и индивидуально; мы неотделимы от наших межличностных ситуаций. Следовательно, в фокусе исследования и терапии шизофрении долж­ны быть ситуации, а не больные индивидуумы. Как следствие этого убеждения, Салливан центрировал свое лечение на всей семье. Эти взгляды близки под­ходу социальных конструкционистов (см. главу 8) и, в своей клинической фазе, семейной терапии.

^ Эрик Эриксон. Из рассматриваемых здесь теоре­тиков Эриксон (Erikson, 1963, 1968) оставался наи­более близким оригинальной системе Фрейда. Не­смотря на это, он придавал намного большее значе­ние социальным факторам. Он считал, что эго человека и его «я» (self), или чувство идентичности, развиваются на протяжении всей жизни и что опыт взрослых может помочь исцелить раны детства. К психосексуальным стадиям Фрейда он добавил не­сколько новых и модифицировал остальные, иденти­фицировав всего восемь стадий, составляющих жиз­ненный цикл. Каждая включает конфликт или кри-

зис, психологическую борьбу, которая является со­ставной частью развития личности. Диалектический исход (см. главу 9, посвященную диалектике) может быть либо отрицательным, либо положительным, но человек должен разрешить кризис, с тем чтобы оста­ваться здоровым и избежать невротических симпто­мов. Например, если на первой, или «орально-сен­сорной», стадии процедура кормления удовлетвори­тельна, младенец отвечает доверием; и первая социальная ситуация закладывает хорошее начало. Если мать часто игнорирует чувство голода младен­ца, ребенок испытывает чувство угрозы и отвечает недоверием.

Особенно начиная с подросткового возраста ста­новятся важными внешние экономические, полити­ческие и социальные условия, формирующие внут­реннее эмоциональное развитие и тем самым влия­ющие на изменения в эго-трансформации. Эриксон хорошо известен за свою формулировку подростко­вого «кризиса идентичности». В ходе этого кризиса индивидуум испытывает чувство растерянности, прогуливает или бросает школу и обращается к нар­котикам, алкоголю, уклоняется от выполнения сво­их обязанностей, совершает акты вандализма, а иног­да и преступления. Эриксон рассматривает этот кри­зис идентичности как наиболее важный кризис в жизни человека. Его удовлетворительное разреше­ние требует поддержки со стороны родителей и дру­гих людей и крайне важно для успешных супружес­ких и сексуальных отношений. В молодости конф­ликт принимает форму «близость против изоляции», а в зрелости — «отчаяние против целостности». Эриксон сохранил многие из основных определений фрейдовских стадий психосексуального развития, но придал им более социальную направленность.

^ Хайнц Гартманн. Отталкиваясь от точки зрения биологической адаптации, Гартманн (Hartmann, 1939, 1960, 1964) переформулировал значительную часть традиционного психоанализа. Он устранил многие несообразности и сделал его более системным и целостным. Кроме того, он удалил такие диалекти­ческие полярности, как требования «Оно» (или ид) против механизмов защиты «Я» (или эго), фиксация против антификсации, инстинкт жизни против ин­стинкта смерти, принцип удовольствия против прин­ципа реальности, и другие. Возможно, его наиболее известным достижением было наделение «Я» боль­шей автономией и более сложными функциями, чем оно имело в концептуальной системе Фрейда (в ко­торой оно представляло собой продукт «Оно»). Тем самым объект психоанализа (пациент) мог использо­вать функции своего автономного «Я» (эго), играя более активную роль в оценке и интерпретации мыс­лей, воспоминаний, сновидений и переноса. До рабо­ты Гартманна аналитики предполагали, что любое несогласие с интерпретацией аналитика обусловле­но сопротивлением и негативным переносом.

Гартманн также приписал «Я» (эго) агрессивную роль, столь же важную, как и роль либидо, и лишил

146

его инстинкта самосохранения. Работа Гартманна привела к появлению течения внутри психоанализа, которое наделяло эго большими возможностями, чем ортодоксальная теория. Это направление иногда на­зывают «эго-психологией».

В его новых формулировках «Сверх-Я» (или су-перэго) также обретало независимость; ид, эго и су-перэго стали играть одинаково важные роли в зано­во определенной трехчастной психической структу­ре. Согласно Шеферу (Shafer, 1970), «Гартманн был направляющим гением современной фрейдистской теории» (р. 445). Гартманн указал альтернативные подходы к психоанализу, не требуя отказа от клини­ческих догадок Фрейда и его методов. Эта модифи­кация была важным шагом в эволюции психоанали­тической теории, наряду с социальным и культурным акцентом, который обеспечили теоретики от Адлера до Салливана.