строительством весьма внушительного количества гидростанций. В отличие от большинства гидроэлектростанций в других странах, в России плотины возводились в основном на реках с обширными зо- нами паводкового затопления и образовывавшиеся водохранилища изменяли жизнь огромного числа людей и визуальный облик ог- ромных территорий. Потери сельскохозяйственных земель, как пра- вило, не фигурировали в оценках издержек, а между тем, согласно расчетам, проведенным много лет спустя, одно лишь сено, ежегод- но скашиваемое с земель, затопленных Днепростроем, будучи сжи- гаемо как топливо, давало бы столько же энергии, сколько произ- водила эта гидроэлектростанция. Однако я не буду вдаваться в экономические суждения, так как не являюсь специалистом в этой области, да к тому же это может только отвлечь от основной темы. Что же касается визуально-нравственного аспекта этой проблемы, то, наверное, достаточно привести один, но очень красноречивый пример: строительство только Рыбинской гидроэлектростанции по- требовало затопления 497 деревень и 7 старинных городов. Верх- ние ярусы калязинской колокольни, выныривающие прямо из волн водохранилища, могут стать символом всей России, которая пре- вратилась в некий невидимый град Китеж. Действительно, глядя на калязинскую колокольню и думая о России, невольно погружаешься в какое-то странное состояние, в котором все, что ты видишь сей- час, как бы есть, и вместе с тем всего этого как бы и нет. Все это превращается в какой-то полусон, полуобморок, в какое-то полуне- бытие. Начинаешь понимать, что о существовании России можно догадываться только по каким-то косвенным признакам, только по какому-то таинственному звону, изредка доносящемуся неведомо откуда, но саму ее увидать когда-нибудь вряд ли уже удастся. Как разглядеть Россию за словосочетанием «Советская Россия»? В этом словосочетании смысл слова «Россия» погружается в пучину смыс- ла слова «Советская». Стихия советского скрывает смысл России подобно тому, как воды водохранилища скрывают основание каля- зинской колокольни. Советское затопляло Россию, а Россия тонула в советском, и если бы Советский Союз продолжал существовать еще какое-то время и проект поворота северных рек был бы приве- ден в исполнение, то это затопление было бы уже не метафорой, но жизненной реальностью.
Недавно украинцы добились признания ОБСЕ своей идеи, со- гласно которой Голодомор был геноцидом, развязанным Россией против украинского народа. Украинцы смешные. Они полагают, что у русского народа могло найтись время на такие побочные и второ- степенные занятия, как геноцид какого-то другого народа. Им не-
вдомек, что у русских было одно единственное и всепоглощающее дело — самогеноцид, или автогеноцид, которому они самозабвенно предавались большую часть XX века, начиная с Гражданской вой- ны, расказачивания, раскулачивания, коллективизации и репрессий 1930-х годов вплоть до ликвидации «неперспективных» деревень Нечерноземья в 1970-е годы. Перерыв в осуществлении этого авто- геноцида был сделан, быть может, только на время Второй мировой войны. Вообще-то украинцев можно понять: во-первых, они, конеч- но же, преследуют свои политические цели, а во-вторых, всегда есть соблазн возложить ответственность за свои беды на некие тайно действующие посторонние силы. Если в России в таких слу- чаях принято говорить о заговоре сионских мудрецов, о происках масонов, о стратегиях мировой закулисы или о хитроумных планах ЦРУ, то на Украине вполне логично предполагать, что все несча- стья инспирируются злокозненными москалями. В конце концов, это может быть всего лишь защитной реакцией, очень понятной и нам, русским. Ведь и нам надо как-то объяснить себе самим тот факт, что на протяжении большей части XX века мы, русские, вели себя в России так, как сейчас албанцы ведут себя в Косово. Как тут не впасть в соблазн разговоров о том, что это масоны сбили нас с тол- ку, что это гитлеровская разведка перехитрила нас или что это ми- ровая закулиса выкручивает нам руки каким-то тайным, неведомым способом? Но тут, наверное, нужно перестать уподобляться укра- инцам и, отбросив постороннее, сосредоточить все внимание ис- ключительно на нас самих. Если мы будем объяснять уничтожение монастырей и храмов только лишь тотальным атеизмом и войной с религией, уничтожение усадеб только лишь классовой борьбой и необходимостью уничтожения самих следов господствовавшего не- когда класса, а уничтожение целых природных комплексов водо- хранилищами гидроэлектростанций только лишь хозяйственно- экономическими нуждами, то все это будет мало чем отличаться от наших разговоров о масонах или украинских разговоров о моска- лях. И религиозные, и классовые, и политические, и экономические мотивы — это всего лишь внешние формы, в которые облекаются внутренние сокровенные интенции, которые пользуются этими формами как средствами для своего внешнего проявления. Для то- го чтобы удостовериться в наличии этих внутренних интенций, нужно преодолеть вербальный, грамматический уровень, нужно перейти из области идеологем в область иероглифем, нужно поки- нуть сферу национальных идей и постараться проникнуть в сферу национальной судьбы. А для этого, в свою очередь, нужно пере- стать стараться специально понимать то, что ты хочешь понять.
