Geum.ru

Работа студентов материалы 58-й научной студенческой конференции

Вид материалаДокументы

Содержание


Секция всеобщей истории
Консолидационная политика тюдоров:«британская идея»
Экономическая политика елизаветы тюдорв условиях реформации
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   67
^

Секция всеобщей истории

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ ОКРУЖЕНИЕ НЕРОНА:
КАРЬЕРА И СУДЬБЫ

Исаева И. — студ. 4 курса
Научный руководитель — канд. ист. наук, доц. Перова В. И.


Фигура императора Нерона не является однозначной. Среди свидетельств древних авторов о Нероне сохранились, во-первых, произведения, оставленные современниками Нерона (труды Сенеки, Персия, Лукана, Петрония). Во-вторых, источники, содержащие сведения уже
о жизни и деятельности самих современников Нерона, а также отражающие процесс формирования оппозиции в римском обществе (сочинения Стация, Сервия, Тацита, Светония, Диона Кассия). В современной историографии подвергаются сомнению данные источников, прежде всего современных императору, появляется осторожность в оценке традиционного образа императора Нерона и мифа о нем, обостряется интерес к реконструкции первоначального образа Нерона. Учитывается, что авторы, оставившие нам свидетельства о правлении Нерона, входили в оппозицию, отмечается эволюция взглядов ближайшего окружения Нерона (от поддержки и одобрения до оппозиции и заговора). Наибольший интерес представляет интеллектуально-политическая элита, представителями которой были Сенека, Персий, Лукан, Петроний. Все они — публичные люди, поэты, философы-стоики. Каждый из них оставил свое литературное наследие: Петроний свой скандальный «Сатирикон», Персий — шесть Сатир, Лукан стал автором 15 произведений, из которых до нас дошла одна «Фарсалия или поэма о Гражданской войне», а Сенека — 124 нравственных письма, 12 книг философских трактатов, эпиграммы и трагедию. Карьера Сенеки, Лукана, Петрония была успешна и стремительна и во многом зависела от симпатии Нерона. Им был знаком быстрый взлет и стремительное падение. Взгляды и амбиции этих людей сыграли с ними злую шутку: они оказались препятствием для Нерона и были устранены. В этом смысле фигура Персия является контрастной: он не демонстрировал своих взглядов публично, а потому смог прожить тихую и спокойную жизнь и закончить ее своей смертью. Все они оппозиционировали императору Нерону, но не системе власти — эти попытки были оставлены еще при Калигуле. В своих произведениях авторы отображали пороки Нерона. Палитра мнений об императоре разнообразна, взгляды зависели от личных отношений
с императором Нероном. Сенека посчитал себя виновным в пороках Нерона, Персий видел распространение личных качеств императора
в обществе и осуждал этот процесс, поскольку не считал Нерона примером для подражания. Интересно, что и Лукан и Петроний являлись ближайшими друзьями императора. Их взгляды претерпели путь от одобрения императора до открытого осуждения. Оппозиционность власти в наиболее законченной форме проявилась у Петрония, как в жизни, так и в произведении. Сенека, Персий, Лукан, Петроний были публичными людьми, и им удалось внести лепту в создание основ того образа императора Нерона, который эволюционировал во времени и в этом виде дошел до нас. Авторы создали образ Нерона как жадного, тщеславного, утонувшего в разврате, завистливого, эгоистичного, думающего лишь о выгоде человека.
^

КОНСОЛИДАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА ТЮДОРОВ:
«БРИТАНСКАЯ ИДЕЯ»

Митрукова С. — студ. 5 курса
Научный руководитель — канд. ист. наук,
ст. науч. сотр., доц. Чернякова И. А.


Уже в эпоху Тюдоровской династии в среде элит Англии, Ирландии и Шотландии сформировались представления о «британской идее» (M. Nicholls, 1999). На основе доступных нам публицистических произведений и современных исследований представляется, что особенно широкое распространение в английском обществе идея укрепления Британии за счет присоединения соседних ирландских и шотландских территорий получила в последние десятилетия XVI в. Ее истоки коренятся во взглядах государственного секретаря королевы Елизаветы лорда Сесcила, которому вполне в пресвитерианском духе представлялся образ Британии как единого островного государства.

Англичане преследовали вполне определенные цели и приводили веские доводы в их обоснование в трактатах, письмах и записках. Наиболее острую полемику вызывали королевские мероприятия в Ирландии. Единодушия не было ни в Лондоне, ни в Дублине. Считают, что главным был вопрос об английской администрации и судопроизводстве на территории «изумрудного острова» (Ю. М. Сапрыкин, 1982). Английские аристократы метрополии и Пейла, а также высшие чины королевской администрации и армии в Дублине считали единственно возможным методом завоевательные войны при сохранении существующего в Ирландии порядка. «Для ее величества лучше предоставить этому народу пользоваться собственным правлением и пусть один другому перегрызет горло», — заявлял главный судья в Дублине. Однако были и приверженцы введения во всех частях Ирландии английской администрации и правосудия (трактат «Предложения Эдуарда Уолша относительно положения Ирландии», 1552; «Речь об Ирландии» Гемфри Джильберта, 1570). «Намного увеличатся доходы Англии, если Ирландия станет цивилизованной и подчинится хорошим законам», — убеждали они.

Представители английского общества предостерегали: «В Ирландии и Шотландии враги могут наиболее легко найти пути и средства для нашего уничтожения». Утверждалось, что только надежно заперев эти «потайные ворота в Англию» можно надеяться отразить опасность вторжения католических сил в страну. В переведенных нами документах отмечается, что в Ирландии «торговля… находится теперь почти полностью в руках иностранцев», и постоянно упоминается, что «французы, испанцы и шотландцы нарушают правила торговли и в мирное время снабжают население этой страны ружьями, порохом, зарядами… для ведения войны» (J. Tanner, 1948).

Убедительно звучала и идея значимости Ирландии в борьбе за господство Англии на море, в том числе на торговых путях. Известный пропагандист Ричард Хаклюйт в своем сочинении о торговле Англии
с Америкой прямо утверждал, что подчинение Ирландии непосредственно касается проникновения англичан в Северную Америку и торговли с ней, что включение ее территории в единую сеть английских колоний позволило бы «постепенно привести ирландцев к большей покорности» (В. М. Кириллова, 1979).

Подтверждение привычности умам англичан идеи усиления (консолидации) империи за счет соседнего острова находим в высказываниях современников, цитируемых в переведенной нами работе Джона Девиса «Laws of Ireland» (John Davies, 2005): «…Теперь, слава Господу, непристойные законы и обычаи отменены… Ирландия полностью завоевана
и покорна английской короне, так как сила английской справедливости и законности… распространяется на все королевства».
^

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА ЕЛИЗАВЕТЫ ТЮДОР
В УСЛОВИЯХ РЕФОРМАЦИИ

Лобов О. — студ. 5 курса
Научный руководитель — канд. ист. наук,
ст. науч. сотр., доц. Чернякова И. А.


Экономическая политика Елизаветы Тюдор (1558—1603) в контексте ее основной составляющей — поддержки, в том числе на законодательном уровне, «новых производств», была предметом нашего рассмотрения в докладе, представленном на конференции в прошлом году. На активное покровительство могли рассчитывать все, даже эмигранты, если их деятельность способствовала экономическому подъему Англии. (См.: Лобов О. В. Экономическая политика Елизаветы Тюдор в условиях Реформации // Материалы 57-й научной студенческой конференции. — Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2005. — С. 27—28).

Аксиомой в современной отечественной историографии стало утверждение: для проведения Реформации нужны были средства. Считают, что английская корона могла получить их главным образом посредством успешной торговли, которая в правление Елизаветы Тюдор приобрела политический характер и требовала самой широкой и основательной поддержки, в том числе дипломатической, со стороны правительства (О. В. Дмитриева, 1990; А. И. Сыч, 1991; В. В. Штокмар, 2001). Торговая политика английской королевы традиционно находится в центре внимания исследователей. Елизавета Великая, придя к власти
в обстановке острейшей борьбы, нуждалась в поддержке обеспеченных слоев населения: буржуазии, нового дворянства, купечества, которые,
в свою очередь, были заинтересованы в ликвидации усобиц, в создании крепкого централизованного государства (Л. Е. Кертман, 1968). Историки определяют политику английской королевы как ярко выраженный протекционизм. Безусловно, это был диктат, вызванный «стремлением оказать поддержку национальному купечеству и вытеснить иностранных посредников из внешней торговли» (В. В. Штокмар, 1962). Правительство Елизаветы Тюдор, даруя патенты и монопольные привилегии купеческим компаниям, количество которых выросло до восьми, а сфера деятельности охватывала весь тогдашний мир, заботилось прежде всего о сбыте продукции развивавшейся английской промышленности.

Меркантилизм с его идеей накопления был возведен в ранг государственной политики настолько, что королева не гнушалась принимать
в казну государства ценности, добытые на океанских просторах путем прямых грабежей испанских судов. Согласно наиболее однозначно звучащей оценке, англичанам «была присуща прямо-таки патологическая ненависть ко всему, что носило на себе отпечаток Испании» (В. И. Кириллова, 1975). Нападения пиратов и разбор пиратских дел составляли «постоянный фон английской истории XVI столетия» (В. В. Штокмар, 1962). В то же время, как показывает предпринятый нами анализ документов классической кембриджской публикации (J. Tanner, 1948), правомерно суждение: власти очень мало беспокоились о возвращении имущества потерпевшим и о возмещении ущерба испанцам. Противостояние с Испанией, составлявшее характерную черту елизаветинской Англии, как нельзя лучше оправдывало агрессивность экономических доктрин этого островного государства, успешно реализовавшего во второй половине XVI в. свое геополитическое положение в изменившемся с эпохой географических открытий мире.