Geum.ru

Отестантских деноминаций, а также Священной истории Ветхого и Нового Заветов, православного Богослужения и вероучения и соотнесенных с ним инославных вероучений

Вид материалаДокументы

Содержание


Советский и постсоветский периоды
Подобный материал:
1   ...   43   44   45   46   47   48   49   50   ...   57
+1891 г.). Страдая тяжелым телесным недугом, он в течение многих лет принимал у себя толпы посетителей, получавших исцеление и наставление. Старец Амвросий, продолжив труд, начатый преп.Макарием, перевел часть творений св.Отцов со славянского текста преп.Паисия Величковского на русский. Он также вел обширную переписку со своими духовными чадами. Поучения преп.Амвросия Оптинского изложены живым разговорным языком, с добрым юмором и сочиненными им поговорками. Старец никогда не поучал от своего имени, считая себя недостойным и всегда ссылался на Св.Писание и Отцов Церкви. Когда по его молитвам исцелялись больные, он также утверждал, что это произошло, благодаря заступничеству Царицы Небесной или какого-либо святого, обычно – преп.Тихона Калужского или свт.Тихона Задонского. Исцеление наступало после того, как старцы склоняли больного к принесению покаяния в сокровенных грехах, в которых часто заключена причина недугов. Преп.Амвросий в нескольких верстах от Оптиной основал Шамординский монастырь, ставший одной из крупнейших женских обителей России. Его первой игуменией была преп.София Шамординская – ученица преп.Амвросия. Преемником старца явился его келейник и любимый ученик преп.Иосиф. Другими его воспитанниками были скитоначальник преп.Анатолий I (прежде находился в послушании у преп.Макария) и Анатолий II Оптинские. Учеником преп.Иосифа, Анатолия I и Нектария был скитоначальник преп.Варсонофий, происходивший из оренбургских казаков, бывший полковник. По сравнению с другими Оптинскими старцами, у него особенно ярко был выражен дар прозорливости. За год до кончины преп.Варсонофий по воле священноначалия покинул Оптину пустынь и стал архимандритом Голутвина монастыря в Коломне. Преп.Нектарий Оптинский (+1928 г.) был учеником преп.Амвросия, Иосифа и Анатолия I. Подобно первому Оптинскому старцу преп.Льву, старец Нектарий временами юродствовал, что служило прикровенным выражением его пророчеств и прозорливости. После уничтожения Оптиной пустыни в 1923 г. преп.Нектарий был выслан в деревню Холмищи, в 50-и километрах от монастыря, где провел последние годы жизни.

Одновременно с первыми Оптинскими старцами в Саровской пустыни подвизался великий старец Серафим (1759 - 1833 гг.), который, наряду с преп.Сергием Радонежским является наиболее известным и почитаемым русским святым. Он родился в Курске, в купеческой семье Мошниных. Посетив Киев и научившись непрестанной Иисусовой молитве от преп.Досифея, Прохор (мирское имя преп.Серафима) в 1778 г. стал послушником Саровского монастыря, в 1786 г. принял монашеский постриг, а в 1793 г. был рукоположен в иеромонаха. Покинув обитель и уединившись в «пустыне», т.е. в чаще леса, он 16 лет провел в молитве, строгом посте и телесных подвигах, ведя не только духовную, но и физическую брань с бесами, от которой имел на теле следы побоев. Одновременно с преп.Серафимом в саровском лесу подвизался после своего возвращения с Валаама преп.Назарий (см. выше), который знакомил его с «Добротолюбием» и наставлял в духовной жизни. В течение тысячи дней и ночей преп.Серафим простоял на коленях на камне, подражая Симеону Столпнику и повторял молитву Мытаря. Крайне обессилив от своих подвигов и, будучи до полусмерти избит местными крестьянами, старец по настоянию братии вернулся в монастырь, но вместо отдыха еще 15 лет жил в затворе в тесной келье, все время пребывая в безмолвии, чтении Св.Писания и молитвенном делании. Таким образом, преп.Серафим Саровский, подобно древним отцам-пустынникам, в своем подвиге сочетал суровую аскезу – столпничество и затвор с исихастской практикой непрестанной молитвы Иисусовой, которая в дополненном им виде звучала так: «Господи, Иисусе Христе, Сыне и Слове Божий, молитвами Богородицы, помилуй мя, грешного». Выйдя из затвора, преп.Серафим принимал у себя множество народа, приходившего к нему со своими нуждами, т.к. старец обладал великими духовными дарами. Среди приходивших к нему было много старообрядцев, которые тут же после покаяния переходили в православие. Преп.Серафим сравнивал Старообрядчество с лодкой, которая давно потонула бы в океанских волнах, если бы не была привязана к кораблю Православной Церкви. Под окормлением старца находились сестры Дивеевского монастыря, вскоре ставшего крупнейшей женской обителью в России. Устав в Дивеево, как и в Саровском монастыре («Русском Иерусалиме») был взят с Афона и отличался строгостью. Среди воспитанниц преп.Серафима в лике святых прославлены преп.Марфа (его любимая ученица) и Елена Дивеевские. При этом, в самом Саровском монастыре преп.Серафим не оставил после себя учеников, и там не возникло преемственного старчества.

Великие святители XIX в. – Игнатий Ставропольский (Брянчанинов) и Феофан Затворник явились крупнейшими русскими аскетическими писателями. Свт.Игнатий Брянчанинов (+1867 г.) происходил из знатного рода, приближенного ко двору Николая I. Вопреки всеобщим ожиданиям, будущий свт.Игнатий (в миру – Дмитрий) предпочел блестящей карьере и высшему обществу отречение от мира, оставаясь непреклонным даже к требованиям царя продолжить военную службу. Уйдя в отставку по состоянию здоровья, Дмитрий поступил в Свирский монастырь в послушание к жившему там будущему первому оптинскому старцу Льву, вместе с которым вскоре перебрался в Площанскую, а затем – в Оптину пустынь, после чего некоторое время жил в разных монастырях Вологодской губернии, сильно подорвав здоровье из-за неблагоприятного климата. После пострига и рукоположения в иеромонаха, Игнатий стал настоятелем Лопотова монастыря, пребывавшего в расстройстве. Возродив монастырь и получив известность, благодаря своей подвижнической жизни, он был назначен по велению Николая I архимандритом Сергиевой пустыни, близ Петербурга, где восстановил разрушенное хозяйство и возродил духовную жизнь, введя строгий устав. Архимандрит Игнатий ежедневно подробно исповедовал каждого монаха и, в то же время, занимался управлением монастыря. В 1857 г. он был рукоположен в епископский сан и возведен на Ставропольскую кафедру, а в 1861 г. ушел на покой по состоянию здоровья и поселился в Николо-Бабаевском монастыре, в окрестностях Ярославля, осуществив свою давнюю мечту об уединении. После себя свт.Игнатий оставил 7 томов аскетических творений и писем – результат глубоких духовных переживаний, запечатленных прекрасным литературным языком. Мысль святителя проникнута духом св.Отцов, среди которых он особенно высоко ценил преп.Исаака Сирина и Нила Сорского, а в языке его возвышенных и, вместе с тем, задушевных и поэтически окрашенных произведений заметно влияние свт.Григория Богослова. В двух томах статей, собранных под названием «Аскетические опыты», свт.Игнатий, основываясь на опыте восточных и русских подвижников, наиболее полно и последовательно из всех русских духовных писателей изложил православное аскетическое учение, в т.ч. – об Иисусовой молитве. 6-ой том сочинений святителя представляет собой «Отечник», составленный преимущественно на основании «Древнего патерика» и поучений преп.Исаии Отшельника и включающий в себя его собственные комментарии. Свт.Игнатий именуется «отцом современного иночества», т.к. он, основываясь на святоотеческой традиции, начертал те положения, которыми должно руководствоваться монашество в современном секуляризированном мире (его 5-ый том называется «Приношение современному монашеству»), когда большинство людей, считающих себя православными, нуждаются в переосмыслении т.н. «прописных истин», а духовное подвижничество стало почти невозможным в том виде, каким оно было несколько веков назад, вследствии пагубного воздействия цивилизации. Свт.Игнатия Брянчанинова также называют «учителем покаяния», тема которого стоит в центре всего его духовного творчества. Стремясь в своих произведениях неуклонно следовать духу и букве православного Предания, свт.Игнатий во многих случаях, особенно в эмоциональной полемике с западными богословами высказывает крайние суждения, как, напр., в «Слове о смерти». В этом сочинении подробно излагается учение Православной Церкви о посмертном воздаянии праведникам и грешникам с приведением буквально толкуемых обширных цитат из житий святых (напр., «Мытарств блаж.Феодоры»), высказываний св.Отцов и Св.Писания. Мистическая глубина в произведениях свт.Игнатия сочетается со своего рода рационализаторством – стремлением сузить смысл Откровения до человеческих понятий, что связано с неизбежным в то время влиянием на умы православных богословов западной схоластики с ее сухим рационализмом. Свт.Игнатий Брянчанинов также занимался составлением житий святых и переводами аскетических творений св.Отцов – преп.Варсонофия Великого, Исаии Отшельника,

Иоанна Кассиана и др.

Свт.Феофан Затворник (Говоров) (+1894 г.), еще будучи архимандритом и преподавателем Санкт-Петербургской Духовной академии, в составе русской духовной миссии провел несколько лет в Иерусалиме и Константинополе, а также посетил Афон, где близко общался со святогорскими духовными наставниками и изучал святоотеческую литературу. Кроме того, он имел значительные познания в области психологии, которые в своих произведениях и проповедях согласовывал с аскетическим учением св.Отцов. В течение семи лет свт.Феофан был сначала Тамбовским, а затем – Владимирским епископом. Продвигаясь по иерархической лестнице, благодаря своим замечательным способностям в делах пастырства и административного управления, свт.Феофан не переставал помышлять об уединенной монашеской жизни и книжных занятиях. В 1866 г. он покинул кафедру и удалился в Вышенскую пустынь, где 6 лет жил среди братии как обычный монах, а затем в течении 22 лет, до самой своей кончины пребывал в затворе. Каждый день в своей келье святитель один совершал Литургию, произнося молитвы в уме. Основную часть времени он посвящал ученым трудам. Многотомное собрание сочинений свт.Феофана состоит из фундаментальных нравственно-богословских и аскетических трактатов (самый известный труд – «Путь ко спасению»), толкований Св.Писания и обширной переписки с духовными чадами. Сочинения Феофана Затворника, как и весь его духовный опыт, отличаются самобытностью. В его языке частые неологизмы сочетаются с простонародными речевыми оборотами, с помощью которых автор стремился сделать излагаемое им святоотеческое учение понятным для широкого круга читателей. В сочинениях свт.Феофана заметно влияние преп.Паисия Величковского и свт.Тихона Задонского, к которым он испытывал чувство особой духовной близости. Свт.Феофан выступал против русского Синодального перевода Библии и считал, что его следовало бы делать исключительно с греческого текста. Поэтому, при толковании Св.Писания он пользовался не русским, а славянским переводом, который в основном сделан с Септуагинты. Свт.Феофану принадлежит перевод с греческого на русский язык «Добротолюбия», «Невидимой брани» преп.Никодима Святогорца (фактически, является не переводом, а пересказом) и других творений св.Отцов. Свт.Феофан Затворник ратовал за новый перевод и переработку богослужебных текстов, ссылаясь на опыт греков, которые периодически обновляют свои книги, но не успел начать эту работу и не нашел поддержку у священноначалия.

Одним из известнейших старцев XIX – начала ХХ вв. был св.прав.Иоанн Кронштадтский (+1908 г.). Не имея наставника, который передал бы ему свой духовный опыт, св.Иоанн, подобно свт.Тихону Задонскому, удостоился особого призвания от Бога, последовав которому, стяжал благодатные дары, исключительные по своему обилию и силе. Священник Иоанн Сергиев родился в Архангельской губернии, в бедной семье псаломщика. Получив духовное образование в Петербурге, он с 1855 г. до конца своей жизни служил в Андреевском соборе города Кронштадта, являя собой эталон православного пастыря. Служение отца Иоанна началось с посещения самых обездоленных семей Кронштадта, на помощь которым он тратил все свое жалование. Вскоре вся Россия узнала о святости отца Иоанна и дарах исцеления и прозорливости, которыми он обладал. Отовсюду в Кронштадт к «всероссийскому батюшке» шли письма и телеграммы с просьбой его молитв об исцелении и избавлении от скорбей. Часто помощь Божия являлась сразу после отправления писем. На имя отца Иоанна поступали огромные денежные пожертвования, которые он полностью расходовал на благотворительность: кормил нищих и строил для них дома трудолюбия, основывал школы, приюты, храмы и монастыри. Тысячи паломников ежедневно заполняли собор, в котором служил отец Иоанн и прилегающую площадь, желая получить от него благословение или хотя бы прикоснуться к нему. Среди исцелявшихся были иудеи и мусульмане, которые под впечатлением чуда принимали Крещение. Ежедневно отец Иоанн служил Литургию, перед которой множество людей публично исповедовались ему, не стыдясь своих грехов перед окружающими. Причащение нередко продолжалось более двух часов. Служба отца Иоанна представляла собой непрерывный горячий молитвенный порыв к Богу. Каждый раз он со слезами на глазах лично переживал Страсти Христовы, что чрезвычайно сильно действовало на присутствующих. Многие видели Ангелов, сослуживших отцу Иоанну и исходившее от него сияние. К положенным молитвам он также добавлял свои, а проповедь произносил экспромтом, без подготовки. Св.Иоанн Кронштадтский также явился замечательным духовным писателем. Его слова при всей своей простоте отличаются удивительной глубиной и силой. Отец Иоанн, зачитывавшийся творениями свт.Иоанна Златоуста, в своих книгах и проповедях обнаруживает близость к нему по духу и по языку, особенно, когда говорит о любви к ближнему, милосердии и Евхаристии. Из дневниковых записей батюшки была составлена книга «Моя жизнь во Христе», получившая широчайшую известность в России и за ее пределами (напр., она стала любимым чтением многих англиканских священников). Будучи единственным Отцом Русской Церкви, не носившим монашескую мантию, он обращал свою проповедь, прежде всего, к мирянам. «Моя жизнь во Христе», справедливо именуемая «Белым Добротолюбием», учит о том, как не оставляя мирской жизни, всегда сохранять память Божию и любовь к ближним. Исходя из личного опыта, святой праведник показывает, как следует блюсти образ мыслей и действий, чтобы Господь всегда освящал жизнь человека Своим присутствием. Смысл своего священнического служения отец Иоанн видит, прежде всего, в непрестанном молитвенном предстательстве за весь мир, посредничестве между Творцом и тварью. Там, где отец Иоанн касается богословских вопросов, его размышления представляют собой не отвлеченную риторику, но глубокое и, вместе с тем, актуальное для духовной жизни каждого верующего осмысление истин учения Церкви, прежде всего – догмата о Св.Троице, а также личного мистического переживания Таинства Евхаристии. Величайшей заслугой Иоанна Кронштадтского является возрождение в Русской Церкви евхаристической жизни. Ратуя за частое причащение, отец Иоанн всегда ставил Евхаристию в центр духовной жизни, что по его примеру стали делать множество других пастырей. В то время, когда в России распространялось воинствующее безбожие, и религиозность стала восприниматься как синоним невежества либо слабоумия, св.Иоанн Кронштадтский призывал соотечественников свернуть с губительного пути и обратиться к истине православия, показывая всей своей жизнью пример святости, к которой призваны все христиане.

В XIX – начале ХХ вв. также подвизались следующие русские святые: свт.Филарет и Иоанникий Киевские, Мелетий Харьковский, Иннокентий Херсонский (известный проповедник и церковный писатель; преподавал в Санкт-Петербургской и Киевской Духовных Академиях, был настоятелем Киево-Братского монастыря, затем – правящим архиереем в Вологодской, Харьковской и Херсонской епархиях; во время Крымской войны героически вдохновлял своим словом воинов, рискуя жизнью под пулями и снарядами), Антоний Воронежский (бывший наместник Киево-Печерской Лавры, епископ-аскет и нищелюбец, находился в тесном духовном общении с преп.Серафимом Саровским и с Георгием Затворником – наиболее известным после свт.Тихона старцем Задонского монастыря), Мелетий и Гавриил Рязанские (свт.Гавриил был в дружеских отношениях со свт.Филаретом Московским и Филаретом Киевским), Иннокентий Пензенский (будучи архимандритом Сергиевой пустыни под Петербургом и известным подвижником, являлся близким другом архимандрита Филарета – ректора Петербургской Духовной Академии, будущего святителя Московского; за свое противодействие идеям религиозного плюрализма, господствовавшим в эпоху Александра I, святитель после епископской хиротонии был удален из столицы на Пензенскую кафедру и через полгода скончался), Герасим Астраханский (ученик преп.Моисея Оптинского; во время обучения в Иркутской семинарии подвизался в юродстве, за что был помещен в сумасшедший дом; затем проповедовал среди бурятов); преп.Антоний Радонежский (ученик преп.Серафима Саровского, духовник и ближайший друг свт.Филарета Московского; в течение 46 лет являлся наместником Троице-Сергиевой Лавры, которая при нем пришла в цветущее состояние и стала одним из центров русского старчества), Варнава Гефсиманский (старец Троице-Сергиевой Лавры), Пимен Угрешский, Лазарь Псково-Печерский, Корнилий Крыпецкий (в конце жизни нес подвиг юродства), Василий, Филарет, Иннокентий, Иоанникий, Архипп, Феодот, Макарий, Илиодор, Лука, Евфимий, Мартирий и Досифей Глинские (преп.Василий (Кишкин) с семилетнего возраста жил в Саровском монастыре и был воспитанником старца Ефрема; в 15 лет принял постриг в Миропольском монастыре, после упразднения которого пришел в Курскую-Коренную пустынь; являлся учеником свт.Тихона Задонского, подвизался в Ильинском скиту на Афоне и Нямецкой Лавре, где воспринял духовную традицию преп.Паисия; вернувшись в Россию, стал духовником Коренной пустыни, затем – настоятелем Белобережской пустыни, под Брянском, где в то время подвизался преп.Лев – будущий первый оптинский старец; по просьбе своего друга, свт.Антония Воронежского возродил Кременскую обитель на Дону и привел к Православию многих живших в той местности молокан и старообрядцев; став духовником Глинской пустыни, преп.Василий наладил в ней монашескую жизнь и свои последние годы провел в Площанской пустыни; преп.Филарет (Данилевский) – ученик преп.Василия и старца Феодосия – настоятеля Молчанской пустыни и ученика преп.Паисия Величковского, величайший из старцев Глинской пустыни, в игуменство которого она пережила свой расцвет; преп.Илиодор – ученик преп.Филарета, находился в тесном духовном общении с оптинскими старцами, более всего – с преп.Амвросием, основал Илиодоровский скит в окрестностях Глинской пустыни; преп.Лука подвизался в Илиодоровском скиту; преп.Иннокентий – ученик преп.Илиодора и Макария, настоятель Глинской пустыни; преп.Архипп нес подвиг юродства; преп.Мартирий подвизался в молчальничестве и строжайшем посте, часто не вкушая пищи в течение нескольких недель), Макарий Алтайский (Глухарев) (духовный преемник глинских старцев и ближайший ученик свт.Филарета Московского; положил начало христианизации алтайцев и шорцев, основав главный миссионерский стан в селе Улала (современный Горно-Алтайск); перевел на алтайский язык часть Св.Писания, в т.ч. все Евангелие; в последние годы жизни старчествовал в Болховском монастыре Орловской губернии), Арсений, Герман, Софроний, Феодосий, Иоанн Затворник, Лонгин, Киприан, Иоанникий, Исаакий и Феофил Святогорские (преп.Арсений, Герман и Иоанн сначала подвизались в Глинской пустыни под руководством преп.Филарета Глинского; вместе с несколькими монахами были направлены для восстановления Святогорской Донецкой пустыни на востоке Украины; преп.Арсений и Герман являлись первыми настоятелями восстановленной обители, а преп.Феодосий – ее первым духовником; преп.Иоанн последние годы своей жизни провел в затворе в меловой пещере рядом с монастырем; преп.Лонгин – бывший прокурор из города Уральска, являлся начальником скита Святогорской пустыни; преп.Исаакий и Феофил несли в монастыре подвиг юродства; преп.Исаакий зимой ходил в летней одежде, а летом – в зимней), Парфений, Алексий (Голосеевский), Иона, Димитра, Олимпиада (Арзамасская) и Елена (Флоровская) Киевские (преп.Парфений – подвижник Киево-Печерской Лавры, поступив в которую, стал учеником ее наместника – будущего свт.Антония Воронежского; затем преп.Парфений являлся духовником лаврской братии и свт.Филарета и Иоанникия Киевских; вместе со свт.Филаретом преподобный возродил монашескую жизнь в Голосеевской пустыни, принадлежавшей тогда Лавре; преп.Алексий до 13-летнего возраста был немым, но получил исцеление по молитве свт.Филарета Киевского, который воспитал вскоре осиротевшего мальчика; приняв постриг в Киево-Печерской Лавре, преп.Алексий стал учеником преп.Парфения, а в дальнейшем - духовником Лавры и последние 22 года своей жизни провел в Голосеевской пустыни; преп.Ионе еще в детстве трижды являлся апостол Иоанн Богослов и показывал ему Райские обители; поступив в Саровский монастырь, он стал учеником и келейником преп.Серафима, затем принял постриг в Белобережской пустыни, подвизался в киевских монастырях и основал свою обитель в Киеве, на месте, где ему явилась Божия Матерь с сонмом Ангелов; преп.Димитра – родом из Болгарии; во время Крымской войны ухаживала за ранеными на поле сражения; основала в Киеве Введенский женский монастырь), Гавриил и Аристоклий Афонские (преп.Гавриил - настоятель Ильинского скита на Афоне; преп.Аристоклий – основатель и настоятель подворья Афонского Пантелеимонова монастыря в Москве), Иларион Затворник (Троекуровский) (нес суровые подвиги в лесной пещере: зимой и летом ходил босиком и в льняном халате, под которым носил тяжелые вериги и сорочку из медной проволоки, причинявшие ему ужасную боль, питался одной неочищенной редькой; затем преп.Иларион стал вести страннический образ жизни, за что преследовался полицией и несколько раз сидел в остроге; приняв постриг, он последние 30 лет жизни пребывал в затворе в селе Троекурово (сейчас – Липецкой области), где основал женский монастырь), Дария Сезёновская (ученица преп.Илариона Затворника и блаж.Иоанна Сезёновского, на месте подвигов которого основала монастырь; как и преп.Иларион, постоянно переходила с места на место), Филарет Ичалковский (приняв постриг в Саровском монастыре, подвизался отшельником на берегу реки Алатырь), Гавриил Седмиозерский (ученик оптинских старцев), Стефан Филейский (Вятский), Иаков Белозерский (архимандрит Кирилло-Белозерского монастыря, возродивший обитель, которая вновь стала жить по уставу преп.Кирилла), Антипа Валаамский (по происхождению – молдаванин, принял постриг и обучался Иисусовой молитве в одном из монастырей Валахии, затем подвизался на Афоне; прибыв в Россию за сбором пожертвований для афонского молдавского скита, посетил Валаам и остался там навсегда, проведя остаток своих дней во Всехсвятском скиту), Арефа и Илия Верхотурские (преп.Илия сначала подвизался на Валааме, в монастыре и скитах, где его сподвижником был преп.Антипа Валаамский; в последние годы жизни перебрался в Верхотурский монастырь, куда принес валаамскую духовную традицию; преп.Арефа – ученик преп.Илии, вместе с которым прибыл в Верхотурье с Валаама и позже стал игуменом Верхотурского монастыря), Василиск Туринский (Сибирский) (принял постриг в Островском монастыре Владимирской губернии, где его наставником был старец Клеопа – ученик преп.Паисия Величковского; подвизался в чувашских и рославльских лесах и на Коневце под руководством старца Адриана – также преемника традиции преп.Паисия; затем 20 лет прожил в пустынных кельях в окрестностях Кузнецка (ныне – Новокузнецк), где основал женский монастырь, а другой монастырь – в Туринске, на Урале), Зосима Верховский (духовный писатель, ученик и сподвижник преп.Василиска, подвизавшийся вместе с ним в рославльских лесах, на Коневце, в Сибири и на Урале; из-за клеветы со стороны сестер покинул Туринск и основал под Москвой Троице-Одигитриевскую женскую пустынь), Андрей Рафаиловский (Тобольский), Даниил Ачинский (бывший унтер-офицер, участник войны 1812 г., после окончания которой изъявил желание раньше положенного срока уйти в отставку и принять постриг, за что был сослан на каторгу в Сибирь; после освобождения подвизался отшельником в Ачинске), Варлаам Чикойский; прмч.Парфений Кизилташский (убит крымскими татарами); сщмч.Митрофан Цзи и с ним 221 мученик (убиты в Пекине в 1900 г. во время «восстания боксеров»; большинство из них были албазинцами – потомками пленных амурских казаков, вступивших в браки с китайцами, но сохранивших православную веру, остальные – крещеными китайцами); муч.Петр Алеут (убит испанцами в Сан-Франциско в 1815 г.); исп.Андрей Русский (претерпел мучения за Христа от турок в Каире); св.прав.иереи Стефан Омский, Алексий Бортсурманский, Александр Чагринский (приходской священник, служивший в селе Неверкино, Пензенской губернии, в городе Балаково и в Чагринском женском монастыре в Самарской губернии, прославился как великий чудотворец), Иоанн Кормянский; св.прав.Павел Таганрогский (долгие годы странствовал по святым местам России, а затем уединенно поселился в Таганроге, став духовным наставником многих мирян), Василий Павлово-Посадский (бывший разбойник и пьяница; раскаявшись, стал благочестивым мирянином и на заработанные средства основал в Павловском Посаде, под Москвой, монастырь и дом трудолюбия), Петр Чагринский (благочестивый мирянин, возглавлявший общину беседников в селе Чагры Самарской губернии; беседники, считающие себя духовными преемниками учениц преп.Серафима Саровского, являются мирянским движением внутри Русской Православной Церкви, во главе которого стоят выборные старцы, старицы или священники; они стремятся жить по монашескому уставу, в т.ч. следуют безоговорочному послушанию старцам, совершают все Богослужения суточного круга, постятся три раза в неделю, не употребляют алкоголь и мясо, занимаются общинным трудом и т.п.; из-за преследований со стороны церковных властей, осуждавших практику мирянского учительства и доходившее до обожествления народное почитание чагринских старцев, беседники в XIX в. находились на грани раскола), Феодор Томский (странствовал по Сибири; по народному преданию – бывший царь Александр I, с которым имел большое портретное сходство), Петр Томский (отрок, подвизавшийся в строжайшем посте, бдении и непрестанной молитве под руководством преп.Василиска Туринского, который нередко сдерживал чрезмерный пыл юного аскета; скончался в возрасте 20-и лет); Христа ради юродивые Феофил и Паисий Киевские (блаж.Паисий – монах Киево-Печерской Лавры, где нес подвиг юродства, являясь учеником преп.Парфения Киевского), Евфросиния Колюпановская, Иоанн Тульский, Иоанн Сезёновский, Василий Кадомский (бывший военный, подвизался в Рязани), Пелагия и Параскева Дивеевские, Андрей Симбирский, Николай Вологодский, Домна Томская (была сослана в Томск за бродяжничество; под одеждой, состоявшей из нагромождения узлов, набитых мусором, носила иглы, впивавшиеся в тело).

В 1909 г. в русских обителях на Афоне – в Пантелеимоновом монастыре и в Андреевском, Ильинском и Фиваидском скитах началась т.н. «афонская смута», связанная с полемикой между почитателями имени Божия – «имяславцами» и их противниками, которых те называли «имяборцами». В 1912 г. споры перекинулись с Афона в Россию. Начало имяславскому движению положила публикация книги «На горах Кавказа» схимонаха Илариона (Домрачева) – ученика старца Дисидерия, - бывшего насельника афонского Пантелеимонова монастыря и одного из основателей Новоафонского монастыря в Абхазии. Об этой книге, которая посвящена теории и практике Иисусовой молитвы высоко отзывался преп.Варсонофий Оптинский. Противники имяславия, наоборот, считали книгу плодом духовной прелести и невежественных умствований. Учение схимонаха Илариона об имени Божием было сфокусировано в заимствованной из сочинений св.прав.Иоанна Кронштадтского формуле: «Имя Божие есть Бог», смысл которой состоит в том, что имена Божии тождественны с Богом в субъективном восприятии молящегося. Развивая эту мысль, Иларион утверждал, что Бог присутствует в Своих именах, в т.ч. в имени «Иисус» всеми Своими свойствами (энергиями) и всем существом и, поэтому, имя Божие неотделимо от Бога. Вслед за свт.Димитрием Ростовским он пишет, что имя «Иисус» от вечности хранилось в Предвечном Совете Святой Троицы, где не может быть ничего тварного и, след., является Богом. Согласно теории Илариона о взаимосвязи предмета и имени, имя есть причина предмета, тогда как св.Отцы, напр., свт.Григорий Палама и Григорий Нисский, напротив, указывают на предметы как на причину имен.

Наиболее известным защитником имяславия явился иеросхимонах афонского Андреевского скита Антоний (Булатович) – автор «Апологии веры в Божественность Имен Божиих и Имени «Иисус»», в которой было систематизировано и развито учение схимонаха Илариона. Согласно Булатовичу, имя «Иисус» - Богооткровенно и, след., является нетварной Божественной энергией, почему может быть непогрешительно названо Богом. Повторяя формулу «Имя Божие есть Бог», он, тем не менее, не отождествлял имя как Божественное Откровение с его произнесением посредством человеческих звуков. Такой взгляд на природу имени Божия вполне соответствует православному учению, изложенному в книге св.Дионисия Ареопагита «О Божественных именах». Роковым обстоятельством явилось то, что большинство афонских имяславцев составляли неграмотные простецы, которые не понимали богословский смысл защищаемого ими учения, буквально и грубо истолковывая слова из книги «На горах Кавказа», но были убеждены в необходимости защиты имени Божия от «еретиков-имяборцев». Подобную же односторонность и поспешность в своих действиях проявили и оппоненты имяславцев, настаивавшие на недопустимости употребления формулы «Имя Божие есть Бог» и какого бы то ни было отождествления имени «Иисус» с нетварной энергией. Главным обличителем имяславия выступил известный иерарх Русской Церкви архиепископ Волынский Антоний (Храповицкий), который обвинил «имябожников» в пантеизме, т.к. они смешивают Божественное действие (энергию) – откровение имени «Иисус» с его плодами, т.е. человеческим произнесением этого имени в виде символа, запечатленного в звуках и буквах. Кроме того, владыка Антоний назвал «магизмом» утверждение имяславцев о том, что само по себе произнесенное имя «Иисус» является источником освящающей человека Божественной благодати. По его словам, действие благодати, подаваемой Богом тому, кто произносит Его имя, всецело зависит от силы человеческой веры, что близко к протестантской доктрине. Согласно святоотеческому учению об Иисусовой молитве, Господь Иисус Христос всегда таинственно присутствует в Своем имени и постепенно соединяется с делателем умно-сердечной молитвы по мере его духовного преуспеяния. Символизм имени Божия состоит не в обозначении Бога, а в Его реальном явлении посредством присущей имени нетварной энергии.

В 1912 г. книга «На горах Кавказа» была по просьбе Святейшего Синода Русской Церкви рассмотрена и осуждена Константинопольским патриархом Иоакимом III, а в 1913 г. Святейший Синод объявил ересью все имяславское учение. Имяславцы не признали осуждения и, заявив о разрыве общения со священноначалием Русской Церкви, силой захватили Андреевский скит, а в Пантелеимоновом монастыре их количество достигло до трех четвертей от всей братии. Иеросхимонах Антоний (Булатович), прибыв в Россию, безуспешно пытался отстаивать перед церковными властями православность своего учения. Для увещания взбунтовавшихся монахов на Афон прибыл Вологодский архиепископ Никон (Рождественский), но его долгие уговоры отречься от ереси не принесли положительного результата. Тогда для подавления бунта была применена военная сила. 418 отчаянно сопротивлявшихся монахов-имяславцев из Пантелеимонова монастыря и 123 монаха из Андреевского скита, которые не оказали сопротивления были погружены солдатами на корабль «Херсон» и вывезены в Россию. Согласно имяславским источникам, которые не имеют независимого подтверждения, многие насельники Пантелеимонова монастыря были жестоко избиты, причем четверо из них скончались от полученных увечий. Имяславцев, среди которых были истинные подвижники и делатели Иисусовой молитвы распределили по разным епархиям и монастырям, лишив монашеского сана и отлучив от Причастия, а иеромонахов – права священнодействовать. В 1914 г., благодаря заступничеству св.императора Николая II, который был противником любых споров об имени Божием, имяславцы были помилованы и приняты в церковное общение, но богословские определения, вынесенные против их учения, пересмотру не подвергались. О.Антоний (Булатович) был принят в братию Покровского монастыря в Москве, затем являлся полковым священником во время I Мировой войны. Вернувшись в Россию, он вновь ушел в раскол, поселился в Харьковской губернии, в своем бывшем родовом имении и в 1919 г. был убит грабителями. Определение Синода о снятии канонических прещений коснулось лишь незначительного числа имяславцев, т.к. большинство из них, будучи рассредоточены по всей империи, ничего не знали об изменении своего положения, а местное духовенство продолжало руководствоваться прежними антиимяславскими директивами Святейшего Синода. Не получив должного богословского осмысления, имяславие имело свое продолжение в русской религиозной философии.


№7.

Содержание